Постановление Арбитражного суда Московского округа от 1 декабря 2022 г. N Ф05-19743/22 по делу N А40-207453/2021

г. Москва

1 декабря 2022 г.

Дело N А40-207453/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 24.11.2022.

Полный текст постановления изготовлен 01.12.2022.

Арбитражный суд Московского округа

в составе: председательствующего - судьи Борсовой Ж.П.,

судей: Кочергиной Е.В., Колмаковой Н.Н.,

при участии в судебном заседании:

от истца: Устинов И.В. по доверенности от 02 февраля 2022 года,

от ответчика: Краснова М.А. по доверенности от 27 апреля 2022 года, Карташов А.С. по доверенности от 27 апреля 2022 года, Краснов С.В. по доверенности от 17 декабря 2021 года, Березенцева Е.С. по доверенности от 26 сентября 2022 года,

от третьего лица: Акинфиева Д.В. по доверенности от 10 ноября 2020 года, Абашеева Е.Н. по доверенности от 31 августа 2022 года, Авакян А.Р. по доверенности от 03 сентября 2020 года,

рассмотрев 24 ноября 2022 года в судебном заседании кассационные жалобы акционерного общества "Российская Национальная Перестраховочная Компания" и Центрального банка Российской Федерации

на решение Арбитражного суда города Москвы от 19 апреля 2022 года и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 июля 2022 года по делу N А40-207453/2021,

по иску общества с ограниченной ответственностью "Проминстрах" к акционерному обществу "Российская Национальная Перестраховочная Компания" о расторжении договора перестрахования гражданской ответственности,

третье лицо: Центральный банк Российской Федерации,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Проминстрах" (далее - истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к акционерному обществу "Российская Национальная Перестраховочная Компания" (далее - ответчик, АО "РНПК") о расторжении договора перестрахования гражданской ответственности N 1/2017/2 от 12 апреля 2017 года, взыскании 304 934 828 руб. 55 коп.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен Центральный банк Российской Федерации (далее - ЦБ РФ, третье лицо).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 19 апреля 2022 года, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 июля 2022 года, исковые требования удовлетворены.

Не согласившись с принятыми по существу спора судебными актами, АО "РНПК" и ЦБ РФ обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами. В обоснование кассационной жалобы АО "РНПК" ссылается на то, что: суды пришли к неверному выводу о нарушении ответчиком условий договора перестрахования, которые могли бы послужить основанием для расторжения договора спустя 4,5 года после его заключения, на основании предписания Банка России; судами не исследовано наличие правовых последствий, которые согласно правовому смыслу, заложенному законодателем в диспозицию нормы пункта 2 статьи 450 ГК РФ, являются достаточными основаниями для принятия судом решения о расторжении договора; апелляционным судом не дана оценка доводам апелляционной жалобы относительно злоупотребления правом со стороны истца; ни действующим законодательством, ни положениями договора не предусмотрена возможность возврата страховой премии при расторжении договора перестрахования, выводы судом об обратном противоречат ст. 450 и п. 4 ст. 453 ГК РФ; истцом пропущен срок исковой давности, судом необоснованно отклонен данный довод, поскольку неверно определен момент начала исчисления срока исковой давности.

В кассационной жалобе, поданной Центральным банком РФ, указано, что в соответствии статьями 25, 26 Закона Российской Федерации "Об организации страхового дела в Российской Федерации" ООО "ПРОМИНСТРАХ" должно было рассчитать долю АО "РНПК" в страховых резервах в соответствии с условиями облигаторного договора перестрахования гражданской ответственности застройщика, при этом обязанность ООО "ПРОМИНСТРАХ" по формированию страховых резервов в соответствии с требованиями законодательства не может быть переложена на АО "РНПК", равно как и формирование АО "РНПК" страховых резервов не влияет на обязанность ООО "ПРОМИНСТРАХ" по формированию страховых резервов. В связи с чем, предписание Банка России от 03.10.2018 года N 53-4-2-1/3132 о нарушении ООО "ПРОМИНСТРАХ" требований финансовой устойчивости и платежеспособности в части порядка и условий инвестирования средств страховых резервов с учетом указанных положений законодательства не могли быть обусловлены объемами страховых резервов, сформированными АО "РНПК". Данная обязанность по формированию страховых резервов является публично-правовой обязанностью страховщика и выводы о ее исполнении (неисполнении) страховщиком не могут служить основанием для выводов об исполнении (неисполнении) гражданско-правовых обязательств страховщика по договору.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о принятии кассационной жалобы к производству, о месте и времени судебного заседания была размещена на официальном Интернет-сайте суда: http:www.fasmo.arbitr.ru.

До рассмотрения жалобы по существу в Арбитражный суд Московского округа от ООО "Проминстрах", АО "РНПК", ЦБ РФ поступили отзывы на кассационные жалобы, а также от АО "РНПК" и ЦБ РФ письменные пояснения, которые приобщены к материалам дела в соответствии со статьей 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В заседании суда кассационной инстанции 24 ноября 2022 года представители заявителей кассационных жалоб изложенные в жалобах доводы и требования поддержали, представитель истца против удовлетворения кассационных жалоб возражал по доводам приобщенного к материалам дела в соответствии с положениями статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации отзыва.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела и проверив в порядке статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции усматривает наличие оснований для отмены обжалуемых судебных актов и направлению дела на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы ввиду следующего.

Из представленных в материалы дела документов судами при рассмотрении спора по существу установлено, что 12 апреля 2017 года между ООО "Проминстрах" (перестрахователь) и АО "РНПК" (перестраховщик) заключен облигаторный договор перестрахования гражданской ответственности застройщика N 1/2017/2, объектом перестрахования которого являются имущественные интересы перестрахователя, связанные с исполнением обязанности произвести страховую выплату по заключенным им основным договорам страхования гражданской ответственности застройщиков по договорам долевого участия.

Договор перестрахования заключен на следующих условиях:

- период перестрахования: убытки, произошедшие по договорам страхования в течение 12 месяцев, с 14 апреля 2017 года по 13 апреля 2018 года, включая обе даты, по времени местности, где произошел убыток;

- приоритет перестрахователя: 300 000 000 рублей по каждому событию;

- лимит: защита, не превышающая лимита ответственности в размере:

- Лейер (уровень) 1: 2 700 000 000 рублей окончательный нетто-убыток по каждому событию сверх убытка в размере 300 000 000 руб.

- Лейер 2: 2 000 000 000 рублей окончательный нетто-убыток по каждому событию сверх убытка в размере 3 000 000 000 руб.

Было предусмотрено одно полное восстановление лимита по Лейеру 1 и Лейеру 2 за 100% дополнительной премии пропорционально не истекшему сроку действия договора перестрахования.

В договоре перестрахования была установлена доля АО "РНПК" в размере 10% от указанного лимита, остальные 90% приходились KLPP, что видно из договора с последним.

Таким образом, максимальный лимит ответственности обоих перестраховщиков по одному страховому событию был предусмотрен в размере 4 700 000 000 руб., а с учетом возможного однократного восстановления лимита - 9 400 000 000 руб., поскольку доля РНПК составляла 10%, максимальный лимит ответственности составлял 940 000 000 руб. по одному событию, а общий не был ограничен.

Первоначальный размер премии АО "РНПК" составлял 12 191 000 руб.

07 июля 2017 года в связи с увеличением страхового портфеля заявителя, в том числе принятием им страхового портфеля от ООО "Региональная страховая компания", было подписано дополнительное соглашение к договору перестрахования со страховщиком-лидером, соответственно, было заключено дополнительное соглашение N 1 от 07 июля 2017 года к договору перестрахования с АО "РНПК", согласно которому условия о размере лимита сформулированы следующим образом: Лейер 1: 19 700 000 000 руб. окончательный нетто-убыток по каждому событию сверх убытка (приоритета) в размере 300 000 000 руб.

При этом восстановление нового одноуровневого лимита не предусмотрено, пункт "восстановление лимита" исключен.

Доля АО "РНПК" (10%) не изменилась.

Таким образом, после заключения дополнительного соглашения N 1 обеспеченный договорами перестрахования с АО "РНПК" и ООО "Проминстрах" максимальный размер убытка заявителя составил 19 700 000 000 руб. по одному событию, а доля АО "РНПК" - 19 700 000 000 руб. Максимальный размер ответственности по всем событиям по-прежнему не был ограничен. При этом, в связи с увеличением размера ответственности перестраховщика размер премии был увеличен до 83 791 000 руб.

Дополнительным соглашением N 6 порядок расчета премии был изменен.

Судами установлено, что общий объем уплаченной в адрес АО "РНПК" премии по договору перестрахования составил 304 934 828 руб. 55 коп.

В период с августа по сентябрь 2018 года Межрегиональной инспекцией по проверкам не кредитных финансовых организаций по Центральному федеральному округу Главной инспекции Банка России была проведена проверка деятельности ООО "Проминстрах", в рамках которого истец представил сведения о сформированных страховых резервах по договору перестрахования с АО "РНПК" в размере 4 578 995 000 руб. по разным страховым случаям (разным застройщикам).

Истец указал, что Банк России на основании представляемой АО "РНПК" отчетности сделал вывод, что размер сформированного АО "РНПК" резерва по договору перестрахования от 12 апреля 2017 года N 1/2017/2 по состоянию на 31 июля 2018 года составил 1 970 000 000 руб., что не соответствовало действительности. На основании указанных недостоверных сведений Банк России пришел к выводу о недостаточности резервов заявителя и 03 октября 2018 года вынес предписание об устранении нарушения законодательства Российской Федерации N 53-4-2-1-3132, в котором указал, что истец по состоянию на 31 июля 2018 года в нарушение пункта 6.1 Положения о правилах формирования страховых резервов по страхованию иному, чем страхование жизни, и пункта 1 Указания Банка России от 22 февраля 2017 года N 4297-У "О порядке инвестирования средств страховых резервов и перечне разрешенных для инвестирования активов" неправомерно принимало к инвестированию средств страховых резервов долю АО "РНПК" в резерве заявленных, но не урегулированных убытков, в сумме 2 689 663 000 руб., из которых 2 608 995 000 руб. приходилось на договор перестрахования с АО "РНПК" от 12 апреля 2017 года N 1/2017/2.

Исковые требования мотивированы тем, что, по мнению истца, АО "РНПК" представило в Банк России не соответствующие действительности и договору сведения по сформированным резервам, что свидетельствует о существенном нарушении договорных обязательств и является основанием для расторжения договора перестрахования в судебном порядке.

Разрешая спор по существу и удовлетворяя исковые требования, руководствуясь положениями статей 309, 310, 450, 450.1, 452, 929, 958 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 6.1 Положения Банка России от 16 ноября 2016 года N 557-П "О правилах формирования страховых резервов по страхованию жизни", пунктом 1 Указания Банка России от 22 февраля 2017 года N 4297-У "О порядке инвестирования средств страховых резервов и перечне разрешенных для инвестирования активов", суды первой и апелляционной инстанции исходили из того, что ответчиком в нарушение договорных обязательств в Банк России представлены не соответствующие действительности и договору сведения по сформированным резервам, что подтверждается предписанием об устранении нарушений законодательства Российской Федерации N 53-4-2-1-3132, при этом, ООО "Проминстрах", заключая дополнительное соглашение N 1, справедливо рассчитывало на увеличение лимита ответственности перестраховщика, сообразно этому был существенно увеличен объем перестраховочной премии; увеличение лимита ответственности по договору перестрахования было необходимо, в том числе и для формирования обязательных резервов, вместе с тем, в связи с предоставлением ответчиком информации о резервах, не соответствующих договору перестрахования, страховщик лишился того, на что он рассчитывал при заключении договора.

Кроме того, руководствуясь пунктом 2 статьи 453 Гражданского кодекса Российской Федерации, правовой позиции, изложенной в пункте 1 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2005 года N 104 "Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о некоторых основаниях прекращения обязательств", учитывая, что в соответствии с условиями договора от 12 апреля 2017 года N 1/2017/2 АО "РНПК" обязалось возместить ООО "Проминстрах" в рамках своей доли участия окончательный нетто-убыток, после подписания дополнительного соглашения N 1 обеспеченный договорами перестрахования с АО "РНПК" и ООО "ПРОМИНСТРАХ" максимальный размер убытка заявителя составил 19 700 000 000 руб. по одному событию, а доля АО "РНПК" - 19 700 000 000 руб., соответственно, доля АО "РНПК" (10%) не изменилась, максимальный размер ответственности по всем событиям по-прежнему не был ограничен, общий объем уплаченной в адрес АО "РНПК" премии по договору перестрахования составил 304 934 828 руб. 55 коп., однако выплата перестраховочного возмещения ответчиком не производилась, суды пришли к выводу о взыскании суммы уплаченной премии в размере 304 934 828 руб. 55 коп.

Руководствуясь положениями статей 196, 200, 966 Гражданского кодекса Российской Федерации, правовой позиции, изложенной в пункте 22 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 ноября 2003 года N 75 "Обзор практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования", установив, что в соответствии с разделом "период перестрахования" ответственность перестраховщика начинается и заканчивается с 14 апреля 2017 года по 13 апреля 2018 года, включая обе даты по времени местности, где произошел убыток, между тем, период действия основных договоров страхования, покрываемых настоящим договором не должен превышать 60 месяцев, то есть если страховая выплата осуществлена перестрахователем после указанного срока (с 14 апреля 2017 года по 13 апреля 2018 года), а страховой случай произошел в период действия договора перестрахования, перестраховщик также обязан признать выплату страховым случаем, отметив, что исковая давность по требованию к страховщику начинает течь не с момента наступления страхового случая, а с момента отказа в выплате страхового возмещения, в связи с чем истечение периода перестрахования не приводит к прекращению обязанностей перестраховщика перед перестрахователем по договору и начинает течь не ранее момента нарушения права по договору перестрахования, то есть отказа в выплате перестраховочного возмещения или истечения срока для такой выплаты, суды пришли к выводу об отклонении довода ответчика о пропуске истцом срока исковой давности.

Между тем судами не учтено следующее.

В силу пункта 2 статьи 450 ГК РФ по требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только: при существенном нарушении договора другой стороной; в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

Удовлетворяя исковые требования, суды исходили из того, что ответчиком в нарушение договорных обязательств в Банк России представлены не соответствующие действительности и договору сведения по сформированным резервам, что подтверждается предписанием об устранении нарушений законодательства Российской Федерации N 53-4-2-1-3132; в связи с предоставлением ответчиком информации о резервах, не соответствующих договору перестрахования, страховщик лишился того, на что он рассчитывал при заключении договора, в том числе, на увеличение лимита ответственности перестраховщика.

Как следует из материалов дела, предметом спора между сторонами и основанием исковых требований послужило различное толкование условий договора перестрахования от 12.04.2018 года, а именно: максимального лимита ответственности, предусмотренного дополнительным соглашением N 1 от 07.07.2017.

По мнению истца, АО "РНПК" ввел ЦБ России в заблуждение относительно максимального размера лимита ответственности по договору перестрахования, поскольку договором предусмотрен неограниченный лимит.

По мнению же ответчика, лимит ответственности АО "РНПК" не превышает 1 970 000 000 рублей по каждому убытку или агрегатно за период действия договора, поскольку стороны специально исключили возможность восстановления лимита ответственности перестраховщика дополнительным соглашением N 1 от 07.07.2017 года.

Ответчик в возражениях также указал на то, что в силу положений ст.ст. 967, 929 ГК РФ договор перестрахования не содержит и не может содержать обязательства сторон ни по формированию резервов, ни по предоставлению информации в ЦБ РФ, данные действия являются публично-правовой обязанностью каждого страховщика, регулируемой действующим страховым законодательством и нормативными актами Банка России.

При толковании условий договора в силу абзаца первого статьи 431 ГК РФ судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Учитывая, что условия договора являются согласованными частями одного договора, значение конкретного условия договора подлежит установлению судом путем сопоставления с другими условиями этого договора, смыслом договора в целом, а также с учетом существа законодательного регулирования соответствующего вида обязательств (системное толкование).

Как указано в пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" (далее - постановление N 49), при неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон иным образом толкование условий договора осуществляется в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

В рассматриваемой ситуации суды при рассмотрении данного дела не дали оценки доводам сторон применительно к вышеуказанным положениям и разногласиям сторон по толкованию условий договора с учетом дополнительного соглашения N 1 от 07.07.2017 года относительно лимита ответственности АО "РНПК" по каждому убытку, а также возможности восстановления лимита ответственности перестраховщика, не выяснена воля сторон при согласовании спорных условий договора. Равно как не дана оценка условиям договора перестрахования относительно наличия в нем обязательств сторон по формированию резервов и по предоставлению информации в ЦБ РФ.

Оценка данных доводов имела значение для установления обстоятельств нарушения АОО "РНТК" условий договора перестрахования, а также достоверности представленных АО "РНПК" сведений по запросу ЦБ РФ.

Кроме того, судами не приняты во внимание доводы ответчика о том, что после проведения проверки Банком России ООО "Проминстрах" на протяжении 3 лет продолжал регулярно информировать АО "РНПК" о резервах заявленных убытков по договорам страхования гражданской ответственности застройщиков, перестрахованным в рамках предоставленной облигаторной программы, оплачивал страховую премию, то есть исполнял обязанности, предусмотренные договором перестрахования N 1/2017/2 от 12 апреля 2017 года, применительно к оценке поведения истца как недобросовестного (ст. 10 ГК РФ).

Вместе с тем, в соответствии со статьями 25, 26 Закона Российской Федерации "Об организации страхового дела в Российской Федерации" формирование страховых резервов является непосредственной обязанностью каждого страховщика.

В соответствии с п. 6.1 Положения Банка России от 16.11.2016 N 558-П "О правилах формирования страховых резервов по страхованию иному, чем страхование жизни" страховщик рассчитывает долю перестраховщиков в страховых резервах одновременно с расчетом страховых резервов. Доля перестраховщиков в страховых резервах определяется по каждому договору (группе договоров) в соответствии с условиями договора (договоров) перестрахования.

Таким образом, в силу положений указанных нормативных актов ООО "ПРОМИНСТРАХ" должен был рассчитать долю АО "РНПК" в страховых резервах в соответствии с условиями облигаторного договора перестрахования гражданской ответственности застройщика, при этом обязанность ООО "ПРОМИНСТРАХ" по формированию страховых резервов в соответствии с требованиями законодательства не может быть переложена на АО "РНПК", равно как и формирование АО "РНПК" страховых резервов не влияет на обязанность ООО "ПРОМИНСТРАХ" по формированию страховых резервов.

В связи с чем, предписание Банка России от 03.10.2018 года N 53-4-2-1/3132 о нарушении ООО "ПРОМИНСТРАХ" требований финансовой устойчивости и платежеспособности в части порядка и условий инвестирования средств страховых резервов, с учетом указанных положений законодательства, не могли быть обусловлены объемами страховых резервов, сформированными АО "РНПК".

Страховые резервы служат для оценки размера принятых страховщиком обязательств по договору страхования и каждый страховщик самостоятельно на основании выполненных актуарием расчетов осуществляет расчет своих страховых резервов, которые в дальнейшем используются Банком России для оценки.

Данная обязанность по формированию страховых резервов является публично-правовой обязанностью страховщика и выводы о ее исполнении (неисполнении) страховщиком не могут служить основанием для выводов об исполнении (неисполнении) гражданско-правовых обязательств страховщика по договору, если иное не предусмотрено договором.

Кроме того, судами не учтено, что ссылающаяся на существенное нарушение договора сторона должна представить суду доказательства такого нарушения: неполучение доходов, возможное несение дополнительных расходов или наступление других последствий, существенно отражающихся на интересах стороны. Сам же факт наличия такого нарушения, в силу статьи 450 ГК РФ, не может служить основанием для расторжения договора (определение Верховного Суда Российской Федерации от 03 апреля 2001 года N 18-В01-12, определение Верховного Суда Российской Федерации от 07 июня 2011 года N 5-В11-27).

При этом весомость ущерба должна быть подтверждена тем, что соответствующая сторона договора в результате исполнения договора другой стороной в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

Оценка того, имеет ли место нарушение стороной договора и является ли такое нарушение существенным по смыслу п.п. 1 п.2 ст. 450 ГК РФ осуществляется судом в рамках предоставленных ему дискреционных полномочий в каждом конкретном случае.

Вместе с тем, вопреки требованиям вышеперечисленных норм законодательства, а также правовых позиций, изложенных в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 03 апреля 2001 года N 18-В01-12, от 07 июня 2011 года N 5-В11-27, суды первой и апелляционной инстанций исходили только из факта неисполнения ответчиком обязательства по формирования резервов и не исследовали вопрос наличия такого обязательства у ответчика, нарушено ли данное обязательство, в чем состоит нарушение прав истца в связи с возникшими обстоятельствами, а также наличие тех правовых последствий, которые согласно правовому смыслу, заложенному законодателем в диспозицию нормы пункта 2 статьи 450 ГК РФ, являются достаточными основаниями для принятия судом решения о расторжении договора.

Суд кассационной инстанции также не может согласиться с выводами судов о наличии оснований для взыскания с ответчика уплаченной страховой премии в размере 304 934 828,55 руб.

Последствия расторжения договора определены в ст. 453 ГК РФ. Последствия расторжения договора, отличающиеся от тех, которые установлены в статье 453 ГК РФ, могут содержаться в положениях об отдельных видах договоров. Правила статьи 453 Кодекса в указанных случаях применяются в той мере, в какой они не противоречат положениям специальных норм.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора", условия договора, которые в силу своей природы предполагают их применение и после расторжения договора (например, гарантийные обязательства в отношении товаров или работ по расторгнутому впоследствии договору; условие о рассмотрении споров по договору в третейском суде, соглашения о подсудности, о применимом праве и т.п.) либо имеют целью регулирование отношений сторон в период после расторжения (например, гарантийные обязательства в отношении товаров или работ по расторгнутому впоследствии договору; условие о рассмотрении споров по договору в третейском суде, соглашения о подсудности, о применимом праве и т.п.), сохраняют свое действие и после расторжения договора; иное может быть установлено соглашением сторон.

В соответствии с условиями договора перестрахования периодом перестрахования являются убытки, произошедшие по основным договорам страхования в течение определенного в договоре периода.

Страховая премия, являясь ценой страховой услуги, то есть обязательства выплатить страховое возмещение при наступлении предусмотренного договором события (страхового случая), начисляется и оплачивается перестраховщику именно за указанный период.

Исходя из положений п. 2 ст. 453, п.3 ст. 450 ГК РФ в рассматриваемом случае прекращается действие перестраховочной защиты в будущем, при этом, сохраняется ответственность АО "РНПК" по оплате его доли перестраховочного возмещения, если истцом будет произведена выплата по страховым случаям, произошедшим в период перестрахования, указанного в договоре.

Однако, судами при удовлетворении требования о взыскании страховой премии, уплаченной по договору страхования, не дана оценка договору на предмет наличия в нем условия о возврате страховой премии при расторжении договора.

Равно как не дана оценка имеющемуся в материалах дела уведомлению от 10.08.2018 года (л.д. 80 т.3), согласно которому по состоянию на 10.08.2018 года ООО "ПРОМИНСТРАХ" сформированы резервы заявленных, но неурегулированных убытков, риски выплаты по которым перестрахованы по договору N 1/2017/2 от 12.04.2017, на сумму 40,3 млрд. руб.

Также судами не приняты во внимание письменные пояснения истца, согласно которым перестрахователь намерен воспользоваться своим правом на получение возмещение по убыткам, возникшим в период действия договора перестрахования (то есть до расторжения договора в судебном порядке), выплата по которым будет произведена ООО "ПРОМИНСТРАХ" в порядке, определенном прямыми договорами страхования.

При этом, отклоняя довод ответчика, что договор прекратил свое действие, суды указали, что исходя из соответствующего раздела договора период перестрахования - это период, в течение которого наступили убытки по договорам страхования, заключенным ООО "Проминстрах" (основным договорам), исходя из разделов "Объект перестрахования", "Страховые риски", договор перестрахования покрывает убытки истца, возникшие в результате наступления страховых случаев в период перестрахования, при этом, датой возникновения убытка является дата неисполнения обязанности застройщика передать соответствующий объект участнику долевого строительства, неисполнение данной обязанности застройщика должно быть подтверждено решением о признании его банкротом и включением требования участника строительства в реестр требований кредиторов. Таким образом, договор перестрахования покрывает убытки истца, возникшие в результате выплаты страхового возмещения по заявлениям участников строительства (выгодоприобретатели по основным договорам), если застройщик нарушил обязанности по договору долевого участия в период перестрахования. При этом решение о признании застройщика банкротом и включение требования в реестр могут последовать позднее, требования выгодоприобретателей могут быть предъявлены намного позднее даты окончания периода перестрахования.

Следовательно, выводы судов о том, что отсутствие по договору перестрахования выплат, свидетельствует о ненадлежащем исполнении перестраховщиком своих обязанностей и является основанием для взыскания всей уплаченной по договору премии, противоречит вышеизложенному выводу судов и смыслу правого регулирования данного вида правоотношений применительно к положениям Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации", поскольку страховое событие, предусмотренное договором страхования/перестрахования, может и не наступить, страхователи могут и не обратиться за страховым возмещением, что не влияет на действительность договора и добросовестное исполнение сторонами своих обязательств.

В связи с чем, судам следует установить, имеются ли основания для возврата всей уплаченной страховой премии или ее пропорциональной части в соответствии с условиями договора страхования и нормами действующего законодательства.

Судебная коллегия также пришла к выводу о том, что судами неверно применены нормы материального права относительно определения момента начала течения срока исковой давности.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации, - исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно п.1 ст. 966 ГК РФ срок исковой давности по требованиям, вытекающим из договора имущественного страхования, за исключением договора страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, составляет два года.

Начало течения срока исковой давности определяется по правилам статьи 200 Гражданского кодекса.

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Таким образом, течение срока исковой давности не может начаться ранее момента нарушения права.

В обязательственных правоотношениях ненадлежащее исполнение или неисполнение обязательства должником нарушает субъективное материальное право кредитора, а значит право на иск возникает с момента нарушения права кредитора, и именно с этого момента определяется начало течения срока давности (с учетом того, когда об этом стало известно или должно было стать известно кредитору).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26 мая 2022 года N 305-ЭС21-22289 по делу N А40-199994/2020, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (часть 1 статьи 200 ГК РФ). К требованию о расторжении договора в связи с нарушением его условий перестраховщиком, подлежит применению срок исковой давности, который исчисляется с момента получения перестрахователем информации о нарушении права.

Отказывая в удовлетворении заявления ответчика о пропуске исковой давности суды исходили из того, что истечение периода перестрахования не приводит к прекращению обязанностей перестраховщика перед перестрахователем по договору и начинает течь не ранее момента нарушения права по договору перестрахования, то есть отказа в выплате перестраховочного возмещения или истечения срока для такой выплаты.

Между тем, судами не учтено, что предметом рассмотрения является требование о расторжении договора перестрахования на основании пункта 2 статьи 450 ГК РФ, а не о взыскании перестраховочного возмещения.

При этом, отказ в выплате перестраховочного возмещения либо истечение срока для такой выплаты не имеет никакого правового значения в споре о расторжении договора в связи с предоставлением регулятору недостоверной информации о сформированных страховых резервах.

В этой связи, судам необходимо было установить, с какого момента истец узнал о нарушении своего права, исходя из чего правильно определить начало течения срока исковой давности.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции считает, что судебные акты не являются законными и обоснованными, в связи с чем в соответствии с частями 1 - 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене.

Поскольку для принятия законного и обоснованного решения требуется исследование и оценка доказательств, а также иные процессуальные действия, предусмотренные для рассмотрения дела в суде первой инстанции и невозможные в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, судебные акты подлежат отмене в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 АПК РФ с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела следует устранить отмеченные недостатки, установить все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, в том числе нарушение ответчиком условий договора перестрахования, при толковании условий договора в порядке ст. 431 ГК РФ определить наличие в договоре такого обязательства, выяснить наличие правовых последствий, которые согласно правовому смыслу, заложенному законодателем в диспозицию нормы пункта 2 статьи 450 ГК РФ, являются достаточными основаниями для принятия судом решения о расторжении договора; дать оценку доводу о злоупотреблении истцом правом, привести мотивы; установить, имеются ли основания для возврата всей уплаченной страховой премии или ее пропорциональной части в соответствии с условиями договора страхования; правильно применить нормы материального права о сроке исковой давности; принять законное и обоснованное решение.

Учитывая, что производство по кассационной жалобе в суде кассационной инстанции окончено, приостановление исполнения решения Арбитражного суда города Москвы от 19 апреля 2022 года и постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 июля 2022 года по делу N А40-207453/2021, принятое определением Арбитражного суда Московского округа от 20 июля 2022 года следует отменить.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 284, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Московского округа

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 19 апреля 2022 года и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 июля 2022 года по делу N А40-207453/2021 отменить, дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Отменить приостановление исполнения решения Арбитражного суда города Москвы от 19 апреля 2022 года и постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 июля 2022 года по делу N А40-207453/2021, введенное определением Арбитражного суда Московского округа от 20 июля 2022 года.

Возвратить акционерному обществу "Российская Национальная Перестраховочная Компания" с депозитного счета Арбитражного суда Московского округа денежные средства в размере 305 134 828 руб. 55 коп., перечисленные в качестве встречного обеспечения по платежному поручению от 06 июля 2022 года N 1775.

Председательствующий судья

Ж.П. Борсова

Судьи

Е.В. Кочергина Н.Н. Колмакова