Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 сентября 2010 г. N 67-О10-71 СП Оснований для отмены приговора нет, поскольку виновность осужденного в умышленном причинении смерти в составе группы лиц по предварительному сговору подтверждается совокупностью доказательств. Нарушений уголовно-процессуального закона допущено не было

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 сентября 2010 г. N 67-О10-71 СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Лаврова Н.Г.,

судей Кондратова П.Е. и Тришевой А.А.,

при секретаре Ядренцевой Л.В.

рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы осужденного Остащенко С.С. и его адвоката Поручаева В.В. на приговор Новосибирского областного суда от 5 мая 2010 г., постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, по которому

Остащенко С.С. ...

осужден по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 18 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с осужденного Остащенко С.С. в пользу потерпевшей М. в возмещение морального вреда ... Солидарно взыскано с осужденных в пользу потерпевшей М. в возмещение расходов ...

По данному уголовному делу осужден также Ефимов А.А., в отношении которого приговор не обжалован.

Заслушав доклад судьи Тришевой А.А., изложившей обстоятельства дела и доводы кассационных жалоб, объяснения осужденного Остащенко С.С. в режиме видеоконференц-связи, выступление адвоката Бицаева В.М., поддержавшего доводы жалоб и просившего об отмене приговора, представителя потерпевшей М. - адвоката Иванова В.В., просившего об оставлении жалоб без удовлетворения, мнение прокурора Аверкиевой В.А., полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

Остащенко С. С. признан виновным в умышленном причинении смерти К. группой лиц по предварительному сговору.

Преступление совершено 9 мая 2009 г. в ... при обстоятельствах, приведенных в приговоре.

В кассационных жалобах:

осужденный Остащенко со ссылкой на нарушения уголовно-процессуального закона просит отменить приговор. Считает, что государственный обвинитель в прениях исказил доказательства, чем способствовал формированию у присяжных заседателей неправильного убеждения о его роли в преступлении. Так, его фраза "водитель М. знал только Остащенко, а Ефимова и потерпевшую видел впервые" повлияла на выводы присяжных о том, что он явился инициатором убийства потерпевшей. Кроме того, он напомнил присяжным заседателям о том, что "К. погибла в день Победы, когда у людей на глазах были слезы радости", стремясь тем самым вызвать у присяжных эмоции негодования в отношении его, не связанные с обстоятельствами дела. Желая усилить эти эмоции, он высказал домыслы о том, что у матери потерпевшей в это время сжималось сердце от плохих предчувствий. В прениях государственный обвинитель ссылалась на обстоятельства, которые касались его личности. Так, он заявил, что свидетель М. изменил показания в суде, поскольку "при Остащенко, чья судьба решается в этих стенах, он и не мог дать другие показания", это вызвало у присяжных негативное отношение к нему и подтолкнуло их к выводам о запугивании им указанного свидетеля либо его подкупе. По его мнению, к недопустимым методам воздействия на присяжных прибегнул и представитель потерпевшей И., который в прениях заявил, что "убийца прижигал ..., проверяя, жива ли потерпевшая, имеет ли смысл добивать ее". Председательствующий в напутственном слове в нарушение требований ст. 340 УПК РФ не напомнил присяжным, что это предположение не должно приниматься присяжными при формировании их выводов. Между тем именно это предположение, считает он, повлияло на выводы присяжных заседателей о том, что он не заслуживает снисхождения. Считает, что вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, были сформулированы в вопросном листе громоздко и носили обвинительный уклон. В нарушение закона присяжным не была предоставлена возможность установления его вины в менее тяжком преступлении и проигнорирована позиция Ефимова о том, что он один совершил убийство потерпевшей, несмотря на ходатайство стороны защиты о дополнении вопросного листа. В результате присяжным был предложен только обвинительный вариант вердикта, при этом вывод о его виновности они сделали за 1 час. В нарушение ст. 340 УПК РФ председательствующий сообщил заседателям не только содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за деяние, которое ему вменялось, но и содержание закона об ответственности за преступление, предусмотренное п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Считает, что суд необоснованно не признал в качестве смягчающего наказание обстоятельства наличие на его иждивении несовершеннолетнего ребенка;

адвокат Поручаев В.В. считает, что суд нарушил требования ст. 252 УПК РФ, вышел за пределы предъявленного обвинения, ввел в заблуждение присяжных относительно лишения жизни потерпевшей путем нанесения ей множественных ударов ногами, допустил исследование возможных причин ссоры на почве ... изменив рассмотрение дела в открытом судебном заседании на закрытое. Председательствующий судья в напутственном слове ввел в заблуждение присяжных заседателей, сообщив им о том, что на окурках, изъятых при осмотре места происшествия, обнаружена слюна осужденных, в то время как эксперты происхождение слюны от осужденных исключили. Считает, что высказывание в напутственном слове о том, что М. не знал об убийстве, выражает личное отношение председательствующего к показаниям свидетеля, что недопустимо. В приговоре суд не дал оценки отсутствию следов крови потерпевшей на одежде и обуви Остащенко, свидетельствующему о его непричастности к убийству, и не распустил коллегию присяжных в соответствии со ст. 348 и 350 УПК РФ. Считает, что суд назначил Остащенко чрезмерно суровое наказание, взыскал значительный размер компенсации морального вреда и расходы на погребение. С учетом приведенных доводов просит приговор в отношении Остащенко отменить, дело направить на новое рассмотрение со стадии предварительного слушания.

В возражениях на кассационные жалобы адвокат Иванов В.В. в интересах потерпевшей М. просит отказать в их удовлетворении, полагая, что они необоснованны.

Государственный обвинитель Егорова А.Э. в возражениях просит оставить жалобы без удовлетворения, а приговор - без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Судебное следствие по делу проведено в соответствии со ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей.

Вопреки утверждению в жалобе требования ст. 252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства судом не нарушены. Исследование в судебном заседании факта вступления потерпевшей К. в половую связь с осужденными вызывалось необходимостью установления фактических обстоятельств, в частности выяснения причины ссоры, явившейся мотивом ее убийства. Суд не вышел за рамки предъявленного обвинения, так как в ходе предварительного следствия указанные обстоятельства исследовались, а поскольку они затрагивали интимные стороны жизни участников уголовного судопроизводства председательствующим судьей на основании п. 3 ч. 2 ст. 241 УПК РФ было принято правильное решение о проведении судебного разбирательства в закрытом режиме.

Доводы жалобы о введении присяжных заседателей в заблуждение относительно лишения жизни потерпевшей путем нанесения множественных ударов ногами несостоятельны, поскольку органами предварительного следствия осужденным вменялось "поочередное и одновременное нанесение множественных ударов ногами в область головы, шеи и тела, а также сдавливание ногами шеи потерпевшей".

Безосновательно утверждение осужденного о том, что государственный обвинитель в прениях оказывал незаконное воздействие на присяжных заседателей. Из содержания протокола судебного заседания следует, что прения сторон проведены в строгом соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Что касается доводов о том, что высказывания государственного обвинителя сформировали у присяжных заседателей мнение об Остащенко как об инициаторе преступления, а его фраза "при Остащенко М. не мог дать другие показания" якобы подтолкнула присяжных к выводам о запугивании осужденным указанного свидетеля, то они голословны и построены на предположениях осужденного.

Сообщение государственного обвинителя о гибели К. в день празднования Победы, когда у людей на глазах были слезы радости, соответствует действительности, поскольку преступление в отношении нее было совершено 9 мая. Что касается утверждения осужденного о том, что указанное сообщение сделано государственным обвинителем, чтобы вызвать у присяжных заседателей эмоции негодования в отношении его, то оно тоже является предположением самого осужденного.

Указание представителем потерпевшей М. - адвокатом Ивановым В.В. в прениях на то, что "убийца ..., проверяя, жива ли она..." основано на заключении судебно-медицинского эксперта о наличии у К. в указанной области характерного повреждения, механизм образования которого от сигареты не исключается. Голословно утверждение Остащенко, что именно это высказывание Иванова В.В. повлияло на выводы присяжных заседателей о том, что он не заслуживает снисхождения.

Необоснованными являются и доводы осужденного о неправильном формулировании вопросов, подлежащих разрешению коллегией присяжных заседателей, со ссылкой на их громоздкость и обвинительный уклон.

Поскольку Остащенко предъявлено обвинение в умышленном убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору, вопросы в вопросном листе были сформулированы с учетом того, что действия, связанные с лишением жизни потерпевшей, совершены осужденными совместно и согласованно. Подробное описание в вопросном листе конкретных действий каждого из осужденных, а также их совместных действий, направленных на причинение смерти потерпевшей, не может свидетельствовать о громоздкости вопросов. Возражений против такой формулировки вопросов стороны, в том числе осужденный Остащенко и его защитник, не заявили.

Нельзя согласиться с утверждением в жалобе об обвинительном характере вопросов, поставленных перед присяжными заседателями, поскольку они сформулированы на основании предъявленного ему обвинения, с учетом результатов судебного следствия и прений сторон.

Безосновательны и другие доводы жалобы осужденного, связанные с формированием вопросного листа, в том числе его утверждение о том, что судом не был поставлен вопрос о совершении им менее тяжкого преступления. Оснований для этого у председательствующего судьи не имелось, так как Остащенко не заявлял о совершении менее тяжкого преступления ни в ходе предварительного следствия, ни в судебном заседании. При обсуждении вопросного листа он заявил, что замечаний по содержанию и формулировке вопросов, а также предложений о постановке новых вопросов он не имеет. Его защитник адвокат Поручаев В.В. замечаний тоже не высказал и о постановке новых вопросов не ходатайствовал (л.д. 217 т. 6).

Из протокола судебного заседания следует, что адвокат М. защищавший интересы осужденного Ефимова, в связи с позицией последнего в суде о том, что повреждения, повлекшие смерть потерпевшей, причинил он один, просила дополнить вопросный лист вопросом следующего содержания: "Если на первый вопрос дан утвердительный ответ, то совершил ли Ефимов действия в нанесении множественных телесных повреждений потерпевшей, а затем поджег ее, причинив телесные повреждения" (л.д. 217-218 т. 6).

Поскольку поставленный адвокатом дополнительный вопрос по своей сути является повторением вопроса N 5 вопросного листа, председательствующим судьей он обоснованно не был включен в вопросный лист.

Вместе с тем, в напутственном слове председательствующий разъяснил, что с учетом позиции Остащенко о непричастности к убийству К. и Ефимова о том, что убийство потерпевшей совершил он один, Осташенко может быть оправдан, а Ефимов осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ, если присяжные заседатели согласятся с их позицией.

Кроме того, из содержания вопросного листа видно, что вопросы в нем сформулированы таким образом, что присяжные заседатели не лишались возможности при ответе на вопрос N 2 признать, что описанные в вопросе N 1 действия совершил Ефимов без участия Остащенко, а при ответе на вопрос N 3 указать, что Остащенко не виновен.

Между тем, присяжные заседатели при ответе на вопрос N 2 единодушно ответили, что описанные в вопросе N 1 действия совершил Остащенко совместно с Ефимовым, а при ответе на вопрос N 3 также единодушно признали Остащенко виновным.

Отвергая довод осужденного Остащенко о необоснованном отказе судом в постановке дополнительного вопроса, судебная коллегия учитывает также и то обстоятельство, что данное ходатайство было заявлено защитником осужденного Ефимова, которым, как и самим Ефимовым, приговор не обжалован.

Вопреки доводам жалоб напутственное слово произнесено в строгом соответствии со ст. 340 УПК РФ. Председательствующий судья напомнил присяжным заседателям об исследованных в суде доказательствах, как уличающих осужденного, так и оправдывающих его, не выражая при этом своего отношения к этим доказательствам и не делая выводов из них.

Разъяснение председательствующим судьей содержания уголовного закона (п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ) об ответственности за преступление, которое не вменялось в вину осужденному, не ставит под сомнение обоснованность вердикта, поскольку присяжным заседателям было известно о том, что Остащенко обвиняется в преступлении, предусмотренном п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, содержание которого им тоже разъяснялось.

Не может служить основанием для признания вердикта необоснованным допущенная председательствующим судьей некоторая неточность, выразившаяся в ссылке им в напутственном слове на наличие слюны осужденного на окурках, обнаруженных на месте происшествия, в то время как по заключению экспертов происхождение слюны от Остащенко исключается. Как видно из протокола судебного заседания, указанное экспертное заключение по ходатайству государственного обвинителя было исследовано в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей и вывод о том, что происхождение слюны от Остащенко исключается, им был известен еще до вынесения вердикта.

Кроме того, после обращения председательствующего к присяжным заседателям с напутственным словом сторонам в соответствии с ч. 6 ст. 340 УПК РФ была предоставлена возможность заявить возражения в связи с его содержанием.

Защитник Поручаев В.В. воспользовался этим правом, однако на допущенную председательствующим оговорку относительно происхождения слюны на окурках, изъятых с места происшествия, внимание присяжных заседателей не обратил. Не заявил он возражений и по поводу разъяснения председательствующим судьей уголовного закона, содержащегося в п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Не заявил возражений по поводу указанных обстоятельств и сам осужденный Остащенко (л.д. 218 т. 6).

Что касается доводов о высказывании председательствующим судьей личного отношения к показаниям свидетеля М. и его утверждении в напутственном слове о том, что М. не знал об убийстве, то они не соответствуют действительности. В напутственном слове такого утверждения не содержится. Высказанное же судьей предостережение о том, что присяжные заседатели "не должны обсуждать вопросы о виновности других лиц, например М. пояснившего, что он не знал о лишении потерпевшей жизни" (л.д. 9 т. 7), не свидетельствует о том, что судья выразил свое личное отношение к показаниям этого свидетеля.

Исходя из изложенного, судебная коллегия находит, что при произнесении председательствующим судьей напутственного слова принцип объективности не был нарушен.

Согласно ч. 1 ст. 343 УПК РФ присяжные заседатели вправе приступить к голосованию лишь по истечении трех часов, в течение которых им не удалось достигнуть единодушия. Учитывая требования вышеприведенной нормы, а также то, что вердикт по всем вопросам, поставленным перед присяжными заседателями, принят единодушно, несостоятельно утверждение осужденного о допущенном нарушении, выразившемся в том, что вывод о его виновности присяжными сделан за один час.

В соответствии со ст. 348 УПК РФ вердикт коллегии присяжных заседателей обязателен для председательствующего. Поскольку обстоятельств, предусмотренных ч. 4 и 5 ст. 348 УПК РФ, председательствующим судьей установлено не было, оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей, о чем ставится вопрос в жалобе адвоката Поручаева В.В., не имелось.

Таким образом, нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлиять на законность и обоснованность вердикта, не установлено.

Действия осужденного судом правильно с учетом вердикта присяжных заседателей квалифицированы по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ как умышленное причинение смерти другому человеку группой лиц по предварительному сговору.

При назначении наказания Остащенко судом приняты во внимание характер и степень общественной опасности совершенного преступления, отнесенного законом к категории особо тяжких преступлений, данные о личности осужденного, а также его активная роль в содеянном.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств признаны молодой возраст и состояние здоровья осужденного.

В связи с отсутствием в материалах уголовного дела документов, подтверждающих наличие на его иждивении малолетнего ребенка, суд обоснованно не признал данное обстоятельство в качестве смягчающего. Приложенное к жалобе осужденного заявление соседей не может быть признано документом, подтверждающим данный факт.

Оснований для снижения осужденному наказания не имеется.

Вопреки доводам жалоб вопрос о гражданском иске разрешен в соответствии с законом. Выводы суда о его размере в приговоре мотивированы, их обоснованность сомнений не вызывает.

Таким образом, оснований для отмены приговора либо его изменения по мотивам, приведенным в кассационных жалобах осужденного и его адвоката, не имеется.

С учетом изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Новосибирского областного суда от 5 мая 2010 г. в отношении Остащенко С.С. оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Лавров Н.Г.

Судьи

Кондратов П.Е.

Тришева А.А.