Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 1 августа 2012 г. N 67-О12-51 Поскольку суд дал правильную квалификацию действиям осужденного за убийство и за причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего наказание назначил соразмерно содеянному, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных им преступлений, данных о его личности, оснований для изменения или отмены приговора не имеется

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 1 августа 2012 г. N 67-О12-51

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Валюшкина В.А.,

судей Кондратова П.Е. и Лаврова Н.Г.,

при секретаре Полищуке А.О.

рассмотрела в судебном заседании 1 августа 2012 года уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Глотова Е.А. и адвоката Черкашиной Е.М. на приговор Новосибирского областного суда от 4 апреля 2012 года, по которому

Глотов Е.А. ... не имеющий судимости,

осужден к лишению свободы: по п. "б" ч. 2 ст. 111 УК РФ на 5 лет с ограничением свободы на 1 год (ограничения указаны в приговоре); по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 18 лет с ограничением свободы на 1 год (ограничения указаны в приговоре), а на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений на 19 лет в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев (ограничения указаны в приговоре).

Заслушав доклад судьи Валюшкина В.А., объяснения осужденного Глотова Е.А. и в его защиту адвоката Лунина Д.М., поддержавших жалобы, мнение прокурора Башмакова А.М., полагавшего, что оснований для отмены или изменения приговора не имеется, судебная коллегия установила:

по приговору суда Глотов признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью малолетней Г. ... года рождения, заведомо для него находящейся в беспомощном состоянии, и в умышленном причинении ей смерти, заведомо для него находящейся в беспомощном состоянии.

Эти преступления совершены 26-28 апреля 2011 года в ... районе г. ... при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании Глотов вину признал частично, утверждая, что 27 апреля 2011 года дочери ударов в живот не наносил, а 28 апреля действительно ударил ее по макушке рукой, от чего она сразу потеряла сознание, но убивать не хотел.

В кассационных жалобах:

осужденный Глотов, не соглашаясь с осуждением по ст. 111 УК РФ, указывает на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, его показания о том, что он ударов дочери в живот не наносил, не опровергнуты, подтверждаются показаниями П. и К. А что касается его показаний, данных на следствии до 25 июля 2011 года, то они были даны в результате применения к нему недозволенных методов сотрудниками правоохранительных органов. Указанное обстоятельство подтверждается результатами его свидетельствования, а также показаниями П. и К. о том, что имеющаяся у него рана не могла быть получена на работе. Подробно описывая обстоятельства событий 24 апреля, утверждает, что травма дочерью была получена именно в этот день, в результате действий Б., избившего его, когда он держал дочь на руках, при этом эксперт Т. не исключил такую возможность. Отрицает наличие у него умысла на убийство дочери, утверждая, что ударил ее ладонью по макушке. Об отсутствии у него умысла на убийство, свидетельствуют его действия, по оказанию помощи дочери, вызову "скорой", что подтвердили П., К. Ссылка на его показания, данные до 25 июля 2011 года, незаконна, поскольку эти показания были вынужденными. Назначенное наказание является чрезмерно суровым, назначенным без учета того, что у него имеется малолетний сын К. Фактически оставлено без внимания наличие у него хронических заболеваний. Просит приговор в части осуждения по ст. 111 ч. 2 п. "в" УК РФ отменить и дело прекратить за недоказанностью, переквалифицировать его действия со ст. 105 ч. 2 п. "в" на ст. 109 ч. 1 УК РФ, по которой назначить наказание с применением ст. 64 УК РФ.

В дополнении, датированном 21 июля 2012 года, осужденный Глотов в развитие ранее поданной жалобы, фактически не приводя дополнительных доводов, в мельчайших подробностях описывает весь ход предварительного следствия, начиная с момента возбуждения уголовного дела, и судебного разбирательства, подробно цитирует показания свидетелей, дословно воспроизводит содержание тех или иных процессуальных документов, комментирует решения Конституционного Суда РФ, ссылается на судебную практику и нормы международного права, анализирует действия участников процесса, на основании чего делает вывод о недоказанности его вины по ст. 111 ч. 2 п. "в" УК РФ и неправильной квалификации его действий по ст. 105 ч. 2 п. "в" УК РФ. Просит принять решение, содержащееся в основной кассационной жалобе, либо отменить приговор, а дело направить на новое судебное рассмотрение;

основной и дополнении к ней адвокат Черкашина в защиту Глотова, приводит аналогичные доводы, подкрепляя их цитатами из показаний свидетелей, на основании чего делает вывод о недоказанности вины ее подзащитного в преступлениях. Ссылается на наличие в приговоре противоречий, на обвинительный уклон судебного разбирательства. Указывает на то, что все сомнения должны толковаться в пользу ее подзащитного. Просит приговор в части осуждения по ст. 111 ч. 2 п. "в" УК РФ отменить и дело прекратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, и переквалифицировать его действия со ст. 105 ч. 2 п. "в" на ст. 109 ч. 1 УК РФ.

Прокурором принесены возражения, в которых он считает доводы осужденного и адвоката неубедительными и просит оставить их без удовлетворения.

Проверив дело, обсудив доводы осужденного, адвоката и возражения прокурора, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Вывод суда о виновности Глотова в инкриминируемых ему преступлениях соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на совокупности исследованных при судебном разбирательстве доказательств, которые приведены в приговоре.

В начальной стадии предварительного следствия, как это следует из явки с повинной Глотова, его показаний, он признавал нанесение своей дочери ударов в живот, а также то, что 28 апреля 2011 года во время приема пищи, разозлившись на дочь, ударил ее по голове, от чего она через пару минут почувствовала себя плохо, упала, потеряла сознание. Приехавшие врачи "скорой" констатировали смерть дочери.

Такие показания Глотова обоснованно признаны достоверными, поскольку они согласуются с другими доказательствами по делу.

Так, согласно протоколам 28 апреля 2011 года, в квартире по адресу: ул. ... г. ... обнаружен лежащим на диване на спине труп ребенка - Г.

Из показаний свидетеля П. следует, что 28 апреля 2011 года он в составе бригады "скорой" выезжал в квартиру на ул. ... по сообщению, что ребенок подавился кашей и находится без сознания. Когда пришли в квартиру, Глотов сидел на диване, ребенок был перекинут через его правое колено, и он стучал по спине ребенку, выбивая кашу. Забрав ребенка, он обнаружил, что сердце у него уже не билось, дыхания не было. В течение 30 минут им проводилась реанимация ребенка, но она оказалась не эффективна, так как наступила биологическая смерть. Фактически смерть наступила еще до приезда "Скорой помощи", а за время оказания помощи девочки уже появились трупные пятна. Глотов был спокоен, пояснил, что ребенок бегал с кашей во рту и подавился.

Аналогичные сведения содержатся и в карте вызова "скорой помощи".

Согласно заключению повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, а также показаниям экспертов Х и Р. обнаруженные у Г. ушиб головного мозга с кровоизлияниями под твердую и мягкую мозговую оболочку, при наличии ушиба мягких тканей в правой и левой лобной области и отсутствии других повреждений мягких тканей волосистой головы, являются составляющими единой закрытой черепно-мозговой травмы и образовались от не менее двух ударов тупым твердым предметом (предметами) с ограниченной поверхностью соударения, возможно рукой (кулаком) в область лба, и не могли образоваться при падении ребенка с высоты собственного роста. Образование указанных повреждений от однократного удара основанием ладони в область макушки Г. исключается. Повреждения, составляющие закрытую черепно-мозговую травму у Г. причинены ей в срок не менее 15-30 минут до момента наступления смерти, оцениваются как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, и состоят в прямой причинной связи со смертью. Причиной наступления смерти Г. явилась закрытая черепно-мозговая травма - ушиб головного мозга с подоболочечными кровоизлияниями, сопровождавшийся сдавлением головного мозга субдуральной гематомой, острым нарушением мозгового кровообращения, отеком и дислокацией головного мозга и вклинением его стволового отдела в большое затылочное отверстие. Шесть кровоподтеков на животе справа образовались от не менее шести ударов тупым твердым предметом (предметами) с ограниченной поверхностью соударения, возможно кулаком (кулаками), в результате которых ребенку была причинена закрытая тупая травма живота: четыре разрыва стенки тонкой кишки, распространяющиеся до слизистой оболочки, и кровоизлияние в корне брыжейки тонкой кишки, сопровождающиеся внутрибрюшным кровотечением. При одно-многократном падении Г. с высоты собственного роста данные повреждения образоваться не могли. Микроскопическая картина, выявленная при первичном и повторном судебно-гистологическом исследовании повреждений тонкой кишки и ее брыжейки, соответствует давности причинения данных телесных повреждений не менее 12-ти часов и не более 3-х суток до момента наступления смерти. Данные медицинских документов дают основание полагать, что закрытая тупая травма живота получена ребенком после осмотра врача и позволяют ограничить время ее причинения периодом не более 1,5-2 суток. Повреждения, составляющие закрытую тупую травму живота, оцениваются как тяжкий вред здоровью опасный для жизни, но в прямой причинно-следственной связи не состоят. Закрытая черепно-мозговая травма была получена Г. на фоне имевшейся закрытой тупой травмы живота, сопровождавшейся кровопотерей (внутрибрюшным кровотечением объемом около 200 мл.), которая усугубила тяжесть состояния ребенка, но в прямой причинно-следственной связи со смертью не состоит. Биологическая смерть Г. была констатирована 28 апреля 2012 года в 14 часов 50 минут. Тупая травма живота и закрытая черепно-мозговая травмы не могли образоваться одномоментно либо в короткий промежуток времени. Данные гистологического исследования свидетельствуют о возможности образования тупой травмы живота не позднее 3 суток со дня наступления смерти, и врач при осмотре живота не мог не заметить этих повреждений.

Из показаний свидетеля Н., врача "скорой", следует, что 26 апреля 2011 года с фельдшером Т. она выезжала по месту жительства Глотова по сообщению о получении травмы ребенком. Она осматривала девочку, пальпировала ее живот, и каких-либо видимых телесных повреждений у Г. не было, ребенок жалоб не предъявлял, при пальпации каких-либо болезненных ощущений не проявлял. Она не могла не заметить повреждения внутренних органов ребенка, если бы они были. Поскольку имелось сообщение о том, что ребенок упал с дивана и ударился головой, и с учетом возраста ребенка, с целью динамического наблюдения, ею было рекомендовано свозить девочку в больницу, на что Г лотов согласился, и вместе с дочерью были доставлены ими в ДГКБ ... и переданы дежурному нейрохирургу.

Свидетель Т. дал аналогичные показания, подтвердив, что Н. в его присутствии, осматривала живот девочки и проводила его пальпацию. Аналогичные сведения содержатся и в карте вызова, в которой указан и предварительный диагноз: сотрясение головного мозга, ребенок доставлен в медучреждение - ДКБ ...Приведенные выше доказательства, в совокупности с показаниями свидетелей Б., Н. и П. о том, что 24 апреля 2011 года во время ссоры Глотова и Б. последний ударил Глотова рукой по затылку, тем самым опровергают доводы Глотова о получении его дочерью травмы живота в результате неправомерных действий Б. Показаниям Т., проводившего первую экспертизу по Г. в приговоре дана соответствующая оценка. Именно сомнения в обоснованности данного им заключения и явились основанием для проведения повторной комплексной судебно-медицинской экспертизы, в связи с чем ссылки Глотова на показания Т. и данное им заключение, являются неубедительными. Основания, по которым суд частично усомнился в достоверности показаний П. и К., приведены в приговоре.

При судебном разбирательстве тщательно, в том числе путем допроса ряда свидетелей, проверялись доводы Глотова о том, что "признательные" показания в начальной стадии следствия он давал в результате применения к нему психического и физического насилия, которые обоснованно были признаны неубедительными по основаниям, подробно изложенным в приговоре.

Одновременно с этим судебная коллегия отмечает, что показания, в которых Глотов признавал вину в преступлениях, согласуются с другими доказательствами по делу, давались они им в условиях, исключающих возможность применения незаконных методов, при этом, эти показания не имели никакого преимущества перед остальными доказательствами и были оценены судом в совокупности со всеми сведениями, добытыми по делу.

Доводы осужденного и адвоката о том, что непроведение органами следствия некоторых следственных действий, отклонение судом ряда ходатайств, ссылка на "признательные" показания Глотова привели к вынесению необоснованного приговора, также являются несостоятельными, поскольку суд, всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, сопоставив их друг с другом, оценив собранные доказательства в их совокупности, пришел к обоснованному выводу об их достаточности для разрешения дела, и проверив все версии в защиту Глотова и опровергнув их, обоснованно пришел к выводу о его виновности в инкриминируемых ему преступлениях, дав содеянному Глотовым правильную юридическую оценку.

Об умысле Глотова на причинение смерти потерпевшей свидетельствуют его действия - нанесение взрослым человеком ребенку, не достигшему трехлетнего возраста двух ударов в жизненно важную часть тела - голову с силой, при которой образовались кровоизлияния под твердую и мягкую мозговые оболочки, в связи с чем и эти доводы в защиту Глотова являются неубедительными.

То обстоятельство, что Глотов после причинения черепно-мозговой травмы Г пытался оказать ей помощь, вызвав "Скорую помощь", не свидетельствует об отсутствии у него умысла на убийство в момент нанесения потерпевшей ударов по голове, и никоим образом не ставит под сомнение обоснованность его осуждения за лишение жизни дочери.

При назначении наказания Глотову суд в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенных им преступлений, данные о его личности, смягчающие наказание обстоятельства, и все обстоятельства дела, в том числе и те, на которые указывается в жалобах. Назначенное Глотову наказание соответствует требованиям ст.ст. 6, 60 УК РФ, является справедливым, и оснований считать его чрезмерно суровым, судебная коллегия не находит. Оснований для его смягчения по доводам, содержащимся в жалобах, судебная коллегия не находит.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по настоящему делу не допущено. В связи с чем и эти доводы Глотова и его адвоката являются несостоятельными.

На основании изложенного, и, руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Новосибирского областного суда от 4 апреля 2012 года в отношении Глотова Е.А. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Валюшкин В.А.

Судьи

Кондратов П.Е.

Лавров Н.Г.