Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 11 октября 2012 г. N 24-О12-8
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Воронова А.В., судей Кулябина В.М. и Тришевой А.А.,
при секретаре Стасенковой А.Ю.
рассмотрела в судебном заседании дело по кассационной жалобе осужденного Стецуренко Г.Е. на приговор Верховного Суда Республики Адыгея от 20 июля 2012 г., по которому
Стецуренко Г.Е., ... не судимый,
осужден по п.п. "а", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 17 годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима с установлением ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ.
Принято решение о взыскании с осужденного Стецуренко Г.Е. в пользу Н. в счет компенсации морального вреда ... руб.
Постановлено процессуальные издержки, связанные с выплатой вознаграждения адвокату, участвовавшему в разбирательстве уголовного дела по назначению суда, возместить за счет средств федерального бюджета.
Заслушав доклад судьи Тришевой А.А., изложившей обстоятельства дела, содержание кассационной жалобы и возражений на нее, объяснения осужденного Стецуренко Г.Е. по доводам жалобы, выступление адвоката Поддубного С.В., поддержавшего доводы, изложенные в кассационной жалобе осужденного, мнение прокурора Филимоновой С.Р. об оставлении приговора без изменения, а кассационной жалобы - без удовлетворения, Судебная коллегия установила:
Стецуренко Г.Е. признан виновным в умышленном причинении смерти Н. совершенном на почве личных неприязненных отношений, двух лиц, в убийстве Г. совершенном с целью скрыть другое преступление.
Преступления совершены 21 августа 2011 г. в станице ... района Республики ... при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе осужденный Стецуренко Г.Е., оспаривая законность и обоснованность приговора, указывает, что инкриминированных ему деяний не совершал, в то время когда было совершено убийство потерпевших, он спал на диване, и что происходило в это время в доме, не видел. Считает, что суд необоснованно не принял во внимание его показания, данные в суде, и сослался в приговоре на его первые показания, которые он давал под воздействием сотрудников оперативных служб. Ставит под сомнение достоверность показаний свидетеля П. полагает, что, имея знакомство со следователем, тот давал показания, угодные органам расследования. Указывает на наличие противоречий в показаниях свидетеля А. Считает, что суд необоснованно отверг показания его матери, свидетеля К. которая в суде отрицала факт принадлежности ему резинового тапочка черного цвета, обнаруженного на месте преступления. Со ссылкой на наличие психического заболевания ставит вопрос о проведении психиатрической экспертизы. Просит разобраться в его деле, объективно оценить показания свидетелей и принять законное решение.
В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель Эльдаров Э.Б. указывает на несостоятельность приведенных в ней доводов, просит оставить ее без удовлетворения, а приговор - без изменения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, Судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.
Выводы суда о виновности С. в убийстве Н. совершенном на почве личных неприязненных отношений, и убийстве Г. совершенном с целью скрыть другое преступление, являются правильными, поскольку они основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которые подробно приведены и надлежаще оценены в приговоре.
Доводы осужденного о непричастности к преступлениям, его утверждение о том, что, когда лишали жизни потерпевших, он спал на диване и не видел происходящего, были предметом разбирательства суда первой инстанции и отвергнуты со ссылкой на исследованные доказательства, в частности, показания самого осужденного, который в ходе предварительного следствия при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого признал, что именно он совершил убийство Н. и Г. и подробно изложил обстоятельства, при которых он совершил эти преступления, назвал мотивы преступлений, указал орудия, которыми причинил потерпевшим повреждения, уточнил область их приложения и локализацию образовавшихся в результате этого телесных повреждений, описал последовательность своих действий в процессе лишения жизни каждой из потерпевших, назвал места сокрытия следов преступления.
Достоверность показаний С. об обстоятельствах совершения преступлений у суда не могла вызвать сомнений, поскольку при последующих допросах и проверке на месте преступления он подтвердил их. Кроме того, его показания нашли полное подтверждение собранными по делу доказательствами.
Так, утверждение осужденного при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого о распитии спиртных напитков в доме Н. которую накануне он встретил на улице, подтверждены показаниями свидетеля М. о том, что она слышала, как С. у которого имелась бутылка с прозрачной жидкостью, предложил Н. распить спиртные напитки, после чего они оба направились в сторону домовладения последней.
Сообщенные осужденным в ходе допроса в качестве подозреваемого и обвиняемого сведения об орудиях убийства (электрического шнура и топора) согласуются с выводами судебно-медицинского эксперта о характере имевшихся у потерпевших повреждений и их локализации, а также об орудиях, которыми они могли быть причинены.
Показания осужденного о позе потерпевших после нанесенных им ударов, а также расположении трупов относительно комнат домовладения Н. соответствуют данным протокола осмотра места происшествия и приложениям к нему.
Протоколом осмотра места происшествия, согласно которому под трупом Г. обнаружен резиновый тапок черного цвета, подтверждены также показания осужденного о том, что на месте преступления он оставил свой тапок.
Утверждение осужденного о том, что в день убийства он был обут в резиновые тапочки черного цвета, подтверждено показаниями свидетелей С., М. и В. Данное обстоятельство подтверждено также протоколами предъявления предмета для опознания, в соответствии с которыми свидетели В. и С. опознали резиновый тапок черного цвета, обнаруженный под трупом Г. как принадлежащий Стецуренко Г.Е., в который он был обут 21 августа 2011 г.
Показания осужденного о том, что второй тапок он потерял в траве, когда убегал с места преступления, согласуются с показаниями его матери - свидетеля К. которая в ходе предварительного следствия утверждала, что в тот день ее сын ушел из дома в черных резиновых тапочках, а вернулся в одних носках, он попросил ее выйти в коридор, где сообщил, что убил двоих.
Нашли объективное подтверждение также и показания осужденного в ходе предварительного следствия о том, что топор, которым наносил удары потерпевшим, он забрал с собой и выбросил за огородом. Так, согласно протоколу осмотра места происшествия в кустарнике за огородом потерпевшей Н. обнаружен топор с обильным наложением вещества бурого цвета. Из содержания протокола проверки показаний Стецуренко Г.Е. на месте преступления следует, что место, на которое указал осужденный, давая показания о сокрытии топора, в точности совпадает с местом обнаружения при осмотре места происшествия самого топора. По заключению эксперта, проводившего судебно-биологическую экспертизу, происхождение обнаруженной на топоре крови от потерпевших Е. и Г. не исключается.
Объективно причастность Стецуренко Г.Е. к убийству подтверждена заключением судебно-медицинского эксперта об обнаружении на передней поверхности его брюк следов крови в виде брызг, которые в соответствии с заключением эксперта, проводившего молекулярно-генетическую экспертизу, произошли от потерпевшей Г.
Тот факт, что на брюках осужденного обнаружена кровь потерпевшей Г. и не обнаружены следы крови потерпевшей Н. сам по себе не свидетельствует о его невиновности в убийстве Н. Совокупность иных собранных по делу доказательств прямо указывает на причастность Стецуренко Г.Е. к убийству как Г. так и Н.
Доводы осужденного о том, что он спал на диване, когда кем-то наносились потерпевшим удары топором, и вследствие этого брызги крови могли попасть на его одежду, опровергаются показаниями эксперта Ч. пояснившего в суде, что брызги крови на брюках осужденного образовались в момент, когда он, одетый в эти брюки, находился в вертикальном положении. При этом эксперт полностью исключил возможность образования указанных следов при обстоятельствах, которые описал осужденный, то есть лежа на диване в горизонтальном положении.
Таким образом, суд правомерно в основу приговора положил показания осужденного, данные им в ходе предварительного следствия при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого, поскольку их достоверность подтверждена всей совокупностью собранных по делу доказательств.
Все исследованные в судебном заседании доказательства судом проверены в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, при этом установлено, что получены они с соблюдением норм уголовно-процессуального закона и являются допустимыми.
Утверждение осужденного в суде о том, что на него оказывалось давление сотрудниками оперативных служб, которые вынудили его дать угодные им показания, судом проверены и отвергнуты, как не нашедшие подтверждения. В обоснование вывода о несостоятельности доводов осужденного о недозволенных методах ведения следствия суд сослался на исследованные доказательства, в том числе показания сотрудников полиции А., Г. следователя К.подтвержденные заключением судебно-медицинского эксперта, согласно которому при медицинском освидетельствовании Стецуренко Г.Е. телесных повреждений не обнаружено.
Является голословным утверждение осужденного о противоречивости показаний свидетеля А. Названный свидетель допрошен в суде об обстоятельствах задержания Стецуренко Г.Е. по подозрению в совершении преступлений и его показаниям, которые согласуются с показаниями других свидетелей, в приговоре дана надлежащая оценка.
Вопреки доводам жалобы в приговоре дана оценка также и показаниям свидетеля К. частично изменившей показания, данные в ходе предварительного следствия.
Доводы осужденного о недостоверности показаний свидетеля П. со ссылкой на то обстоятельство, что он является знакомым следователя, безосновательны. Как следует из материалов дела, П. участвовал в качестве понятого при проверке показаний Стецуренко Г.Е. на месте преступления и в судебном заседании был допрошен об обстоятельствах проведения данного следственного действия. Судом П. был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний, после чего он пояснил, что до начала следственного действия, в котором участвовал в качестве понятого, он не был знаком со следователем, проводившим это следственное действие. Что же касается стажировки, которую он действительно проходил в одном из подразделений отдела полиции, то она имела место спустя 2 месяца после того события, о котором он давал показания.
Достоверность показаний свидетеля П. о ходе проведения следственного действия и его результатах у Судебной коллегии не вызывает сомнений, поскольку они согласуются с показаниями другого понятого и соответствуют содержанию самого протокола данного следственного действия.
При таких обстоятельствах оснований полагать, что свидетель П., который, как утверждается в жалобе, имея дружеские отношения со следователем, дал суду ложные показания, не имеется.
Таким образом, вопреки доводам жалобы судом верно установлены фактические обстоятельства, является правильной и квалификация содеянного.
Психическое состояние Стецуренко Г.Е. исследовано судом с достаточной полнотой. По заключению экспертной комиссии, проводившей комплексную амбулаторную психолого-психиатрическую экспертизу, в момент совершения инкриминированного деяния Стецуренко Г.Е. обнаруживал признаки органического эмоционально лабильного расстройства, однако степень выраженности указанных отклонений не столь значительна и не лишала его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В момент совершения деяния в состоянии физиологического либо патологического аффекта он не находился.
Обоснованность выводов экспертной комиссии сомнений не вызывает, поскольку ее выводы основаны на материалах уголовного дела, содержащего достоверные и достаточно полные сведения о состоянии здоровья осужденного, подтвержденные медицинскими документами. С заключением экспертной комиссии осужденный был ознакомлен, каких-либо ходатайств, в том числе о проведении повторной судебно-психиатрической экспертизы не заявлял, не ставил вопрос об этом и в ходе судебного разбирательства уголовного дела. При таких обстоятельствах оснований для проведения повторной психиатрической экспертизы, о чем ставится вопрос в кассационной жалобе, не имеется. С учетом заключения экспертной комиссии, данных о личности осужденного, иных установленных по делу обстоятельств суд обоснованно признал Стецуренко Г.Е. вменяемым.
Наказание Стецуренко Г.Е. назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 43, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности преступлений, данных о личности осужденного, смягчающих и отягчающих обстоятельств.
Все предусмотренные законом обстоятельства, влияющие на вид и размер наказания, надлежаще исследованы судом и в полной мере учтены при назначении наказания, которое Судебная коллегия находит справедливым.
Таким образом, по мотивам, приведенным в кассационной жалобе, оснований для отмены либо изменения приговора не имеется.
Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства либо несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, не допущено.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия определила:
приговор Верховного Суда Республики Адыгея от 20 июля 2012 г. в отношении Стецуренко Г.Е. оставить без изменения, кассационную жалобу осужденного - без удовлетворения.
Председательствующий |
Воронов А.В. |
Судьи |
Кулябин В.М. |
|
Тришева А.А. |
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 11 октября 2012 г. N 24-О12-8
Текст определения официально опубликован не был