Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 января 2013 г. N 81-О12-94СП Приговор подлежит изменению, поскольку суд нижестоящей инстанции ошибочно не признал за осужденными право на реабилитацию в связи с их оправданием по ряду статей уголовного закона

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 января 2013 г. N 81-О12-94СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Червоткина А.С.,

судей Боровикова В.П., Фетисова С.М.,

при секретаре Никулищиной А.А.

рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы осуждённых Китова А.В., Голоднова И.В., Музера Е.А., Сучкова А.И., Лихачева А.В., адвокатов Ломакина В.А., Руденко К.Н., Кривопаловой И.В., Хитяник Т.Н. и потерпевших К., П., С., С., Т. и П. на приговор Кемеровского областного суда от 31 мая 2012 года, которым:

Китов А.В.,

судимый, с учётом внесённых изменений, по ст. 330 ч. 2, 213 ч. 1, 162 ч. 2 УК РФ к 9 годам лишения свободы, освободился 20 апреля 2007 года по отбытии наказания,

осуждён по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ) к 9 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство в отношении потерпевших П., В. и В. к 11 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего П. к 11 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего П. к 11 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего С. к 11 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего Л. к 11 годам лишения свободы, по ч. 2 ст. 325 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием ежемесячно 10% заработка в доход государства, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего Т. к 11 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевших К. и С. к 11 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего С. к 9 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшей П. к 9 годам лишения свободы.

На основании п. 3 ч. 1 ст. 24 и ч. 8 ст. 302 УПК РФ он освобождён от наказания, назначенного по ч. 2 ст. 325 УК РФ, в связи с истечением срока давности.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности остальных преступлений путём частичного сложения наказаний ему окончательно назначено 16 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Он же оправдан по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), открытое хищение золотых изделий у потерпевшего С. за отсутствием события преступления и по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (открытое хищение автомобиля у потерпевшего Т.) за непричастностью к совершению преступления;

Сучков А.И., ..., ранее судимый:

19 февраля 1999 г. - по п.п. "а, в" ч. 2 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы, освободился 23 октября 2003 г. на основании ст. 81 УК РФ в связи с болезнью;

16 декабря 2004 г. - по ч. 1 ст. 118 УК РФ к 1 году 6 месяцам исправительных работ с удержанием в доход государства ежемесячно 10% заработка, постановлением от 18 октября 2005 г. исправительные работы заменены на лишение свободы на срок 6 месяцев;

7 июня 2007 г. - по ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ с применением ст. 69 и 70 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы,

осуждён по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ) к 9 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ) к 11 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 126 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. N 420-ФЗ) к 12 годам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний назначено 15 лет лишения свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору Кировского районного суда г. Кемерово от 7 июня 2007 г., окончательно назначено 17 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Он же оправдан по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего Г. за отсутствием события преступления;

Голоднов И.В., ...,

25 сентября 2001 года судимый, с учётом внесённых изменений, по ст. 158 ч. 2 п.п. "в, г", 158 ч. 2 п.п. "а, в", 30 ч. 3 и 158 ч. 2 п. "а" УК РФ к 6 годам 6 месяцам лишения свободы, освободился 11 мая 2007 г. по отбытии наказания,

осуждён по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ) к 8 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего П. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего П. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего С. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего Т.) к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевших К. и С. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшего С. к 8 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), вымогательство у потерпевшей П. к 8 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний окончательно назначено 15 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Он же оправдан по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), по факту хищения золотых изделий у потерпевшего С. за отсутствием события преступления, по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), по факту хищения автомобиля у потерпевшего Т., по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), по факту вымогательства денег у потерпевшего Л. и по ч. 2 ст. 325 УК РФ за непричастностью к совершению преступлений;

Музер Е.А., ...,

19 мая 2004 г. судимый по п. "а" ч. 3 ст. 286 и ч. 1 ст. 163 УК РФ с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, освободился 17 ноября 2006 г. по отбытии наказания,

осуждён по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ) к 8 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ), по факту вымогательства у потерпевших П., В. и В. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства денег у потерпевшего П. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства автомобиля у потерпевшего П. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства у потерпевшего С. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства у потерпевших К. и С. к 10 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства у потерпевшего С. к 8 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний окончательно назначено 15 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Он же оправдан по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту хищения золотых изделий у потерпевшего С. за отсутствием события преступления, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства денег у потерпевшего Т. по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства денег у потерпевшего Л. и по ч. 2 ст. 325 УК РФ за непричастностью к совершению преступлений;

Лихачев А.В., ...,

11 января 2002 года судимый по п.п. "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы, освободился 16 декабря 2004 года по отбытии наказания,

осуждён по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ) к 5 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства у потерпевшего С. к 7 годам 6 месяцам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний окончательно назначено 8 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Он же оправдан по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства денег у потерпевшего П. и по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по факту вымогательства денег у потерпевшего Т. за непричастностью к совершению преступлений.

Приговором разрешён вопрос о процессуальных издержках и определена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Боровикова В.П., объяснения осуждённых Китова А.В., Голоднова И.В., Музера Е.А., Сучкова А.И., Лихачева А.В., адвокатов Кротовой С.В., Шевченко Е.М., Чегодайкина А.Н., Курлянцевой Е.В., Живовой Т.Г., представляющих интересы осуждённых Сучкова А.И., Музера Е.А., Лихачева А.В., Китова А.В. и Голоднова И.В. соответственно, поддержавших доводы кассационных жалоб, выступление прокурора Кечиной И.А., полагавшей приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

согласно приговору, постановленному на основании обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей, Китов А.В., Сучков А.И., Музер Е.А., Голоднов И.В. и Лихачев А.В. признаны виновными и осуждены по ч. 2 ст. 210 УК РФ.

Преступное сообщество действовало в ... сначала 2005 года по декабрь 2007 года. Китов А.В. участвовал в данном сообществе с апреля по декабрь 2007 года, Сучков А.И. - с начала 2005 года по 18 октября 2005 года. Музер Е.А., Голоднов И.В. и Лихачев А.В. являлись активными участниками преступного сообщества, и они входили в группу, возглавляемую Китовым А.В. (последний их же и вовлёк в преступное сообщество).

Они также осуждены за совершение конкретных преступлений в составе преступного сообщества.

Китов А.В. и Музер Е.А. осуждены за вымогательство, совершённое в отношении П., В. и В.

При этом они применили насилие. Указанные осуждённые совместно с иными лицами, в отношении которых уголовное преследование прекращено в связи с их смертью, угрожая потерпевшим применением насилия, требовали от них, чтобы они передавали им ежемесячно определённую сумму денег, а они, в свою очередь, предоставляют им безопасные условия беспрепятственного осуществления незаконной деятельности по распространению наркотиков.

Преступление совершено в период времени с начала мая 2007 года по конец июня 2007 года.

Китов А.В., Музер Е.А. и Голоднов И.В. осуждены за вымогательство, совершённое в отношении потерпевшего П.

При этом они применили насилие. Данные осуждённые совместно с тремя лицами, уголовное преследование в отношении которых прекращено в связи с их смертью, требовали от П., чтобы в установленные сроки он передавал им деньги с целью установления контроля за его деятельностью, которая была связана с частным извозом. Они также требовали от него определённую сумму денег за совершённый им проступок: потерпевший рекомендовал другим лицам обращаться с заявлениями в правоохранительные органы.

Преступление совершено в июне-июле 2007 года.

Китов А.В., Музер Е.А. и Голоднов И.В. осуждены за вымогательство, совершённое в отношении потерпевшего П.

Они совместно с тремя лицами, в отношении которых уголовное преследование прекращено в связи с их смертью, требовали от П., чтобы он передал им свой автомобиль марки "..." с государственным номером ... вместе с правоустанавливающими документами.

При этом они выдвинули соответствующее обоснование. Их действия сопровождались угрозой применения насилия.

Преступление совершено 4 августа 2007 года в ...

Китов А.В., Музер Е.А., Лихачев А.В. и Голоднов И.В. осуждены за то, что 13 августа 2007 года они, действуя совместно и согласованно с тремя лицами, уголовное преследование в отношении которых прекращено в связи с их смертью, требовали, чтобы потерпевший С. (владелец гаража) передал другому лицу право пользования и распоряжения данным гаражом. Затем было выдвинуто требование о передаче ... рублей.

При этом они угрожали убийством и поджогом гаража.

Китов А.В. осуждён за вымогательство, совершённое в отношении потерпевшего Л.

Он совместно с двумя лицами, уголовное преследование в отношении которых прекращено в связи с их смертью, и неустановленным лицом требовал, чтобы потерпевший передал ... за осуществление им ремонта жилого помещения. При этом было применено насилие.

Преступление совершено в июле 2007 года в ...

Китов А.В. осуждён за похищение у Л. паспорта.

Китов А.В. и Голоднов И.В. осуждены за вымогательство, совершённое в отношении потерпевшего Т.

Они, действуя совместно и согласованно с двумя лицами, уголовное преследование в отношении которых прекращено в связи с их смертью,

используя надуманный повод, требовали, чтобы потерпевший передал им ... рублей, а затем требуемую сумму снизили до ... рублей.

При этом они нанесли ему удары по голове. Преступление совершено 29 августа 2007 года в ...

Китов А.В., Музер Е.А. и Голоднов И.В. осуждены за вымогательство, совершённое в отношении потерпевших К. и С.

Они, действуя совместно и согласованно с тремя лицами, в отношении которых уголовное преследование прекращено в связи с их смертью, осуществляя контроль за теми, кто продаёт наркотики, требовали, чтобы К. передавала им ежемесячно ... При этом они высказывали угрозу убийством в адрес потерпевшей и членов её семьи и угрожали ей уничтожением имущества. Данное требование они предъявляли К. неоднократно.

Для реализации своего плана они нанесли удары по телу С. (гражданский муж К.), от которого также требовали деньги.

Позднее, узнав о том, что потерпевшие продали свой дом и хотят сменить место жительства, они требовали от последних, чтобы передали им ... рублей.

Преступление совершено в июле-декабре 2007 года в ...

Китов А.В., Музер Е.А. и Голоднов И.В. осуждены за вымогательство, совершённое в отношении потерпевшего С. Они, действуя совместно и согласованно с лицом, в отношении которого уголовное преследование прекращено в связи с его смертью, а также с неустановленным лицом, требовали, чтобы потерпевший передавал им ежемесячно ... рублей за покровительство при реализации им наркотических средств.

При этом было применено насилие.

Преступление совершено в июле-декабре 2007 года в ...

Китов А.В. и Голоднов И.В. осуждены за вымогательство, совершённое в отношении потерпевшей П.

Они, действуя совместно и согласованно с лицом, в отношении которого уголовное преследование прекращено в связи с его смертью, а также с неустановленным лицом, требовали, чтобы потерпевшая произвела обратный обмен квартиры, приобретённой ею у Д., и передала им ... рублей.

Свои требования они обосновывали тем, что со стороны потерпевшей был обман, и она ввела в заблуждение Д.

При этом они угрожали потерпевшей убийством.

Преступление совершено в августе 2007 г. в ...

Сучков А.И. осуждён за разбойное нападение на потерпевшего Г., совершённое с незаконным проникновением в жилище, организованной группой.

При этом он действовал с лицом, в отношении которого уголовное преследование прекращено в связи с его смертью. Данная группа входила в состав преступного сообщества.

В ходе нападения в отношении потерпевшего было применено насилие, опасное для жизни и здоровья. Ему также угрожали применением такого насилия.

У потерпевшего было похищено имущество на ... рублей и автомобиль стоимостью ... рублей.

Преступление совершено 1 сентября 2005 г. в ...

Сучков также осуждён за то, что после совершения разбойного нападения он, действуя совместно и согласованно с указанным выше лицом, похитил потерпевшего Г.

Потерпевшего, к спине которого приставили пистолет, вывели из квартиры, после чего на его же автомобиле перевезли из ... в ..., где его удерживали до 3 сентября 2005 г.

При этом его ограничили в передвижении.

4 сентября 2005 г. его вновь перевезли в ... Под присмотром неустановленных лиц он находился в своей квартире до утра 5 сентября 2005 г., куда в указанное время прибыл Сучков А.И.

Последний стал требовать, чтобы потерпевший переоформил свой автомобиль на него. Он согласился. С этой целью его перевезли к другому дому, откуда он смог скрыться. После этого он обратился за помощью к Г.

Изложенные выше преступления совершены при указанных в приговоре обстоятельствах.

Китов А.В., Сучков А.И., Голоднов И.В., Музер Е.А. и Лихачев А.В. оправданы по ряду статей Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с вынесением оправдательного вердикта.

Приговор Кемеровского областного суда от 31 мая 2012 года в отношении указанных выше лиц в части их оправдания не оспаривается сторонами.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осуждённый Китов А.В., полагая, что приговор является незаконным, необоснованным и несправедливым, ставит вопрос о его отмене и направлении дела на новое судебное разбирательство. По его мнению, государственный обвинитель оказал негативное воздействие на присяжных заседателей, председательствующий не был объективным и беспристрастным при произнесении напутственного слова, на разрешение присяжных заседателей поставлены правовые вопросы, при этом использовались юридические термины, в присутствии присяжных заседателей сторона обвинения неправомерно исследовала показания умершего подсудимого П. (т. 10 л.д. 173-179, 180-183, 184-188, т. 22 л.д. 178-187, 344-347), суд, удовлетворяя данное ходатайство, не мотивировал своё решение надлежащим образом, при произнесении напутственного слова председательствующий фактически напомнил показания потерпевших К., П., П., В., Л., В., Т., Т. и С. данные ими в ходе предварительного следствия и исследованные в суде, но при этом председательствующий не озвучил позицию потерпевших по отношению к своим прежним показаниям, аналогичным образом председательствующий поступил при напоминании показаний свидетелей Б., Р., Ф., Т., Ч., В., М., К., П., Т., В., Д., К., Ш., Т., Р., Р. и Ш. показания были озвучены кратко и с искажениями, председательствующий не разъяснил присяжным заседателям примечание к ст. 126 и 210 УК РФ.

Осуждённый Китов А.В. считает, что председательствующий незаконно разрешил государственному обвинителю исследовать в присутствии присяжных заседателей протоколы опознания лиц, в отношении которых уголовное преследование было прекращено (т. 1 л.д. 138-139, т. 3 л.д. 25-28, т. 4 л.д. 65-66, 69-70, 84-86, т. 9 л.д. 135-139, 218-222, т. 10 л.д. 183-186), в напутственном слове председательствующий не напомнил присяжным заседателям позицию подсудимого П. к предъявленному обвинению.

Осуждённый Китов А.В. обращает внимание на то, что в судебном заседании было нарушено право потерпевших на участие в формировании коллегии присяжных заседателей.

Адвокат Ломакин В.А., ссылаясь на основания, указанные в п.п. 1-4 ч. 1 ст. 379 УПК РФ, просит отменить приговор в отношении Китова А.В. и направить дело на новое судебное рассмотрение со стадии предварительного слушания.

Защитник полагает, что в присутствии присяжных заседателей неправомерно исследовались данные, характеризующие подсудимых, незаконно разрешались вопросы процессуального характера (это было сделано государственным обвинителем намеренно при исследовании показаний потерпевших и свидетелей ввиду наличия в них противоречий, было озвучено, что Китов является преступным авторитетом, вором в законе, он возглавлял преступную группу ..., было сказано о существовании кассы "общака").

Адвокат Ломакин В.А. обращает внимание на то, что в ходе допроса в суде потерпевший П. пояснил, что Китов создал преступную группировку и являлся её лидером, свидетель И., данные о личности которого сохранены в тайне, не смог назвать источник своей осведомлённости об интересующих сторону обвинения событиях, что свидетельствует о недопустимости его показаний, однако председательствующий в удовлетворении подобного ходатайства необоснованно отказал, председательствующий не был объективным и беспристрастным (он в суде высказал, что от подсудимых зависело, чтобы не было никаких свидетелей, граждане боятся ходить в суд, подсудимые избрали тактику задавать в присутствии присяжных заседателей вопросы, которые не могут исследоваться с их участием, однако подобные замечания осуждённого Сучкова А.И. на протокол судебного заседания необоснованно были отклонены).

По мнению адвоката Ломакина В.А., председательствующий в нарушение ч. 2 ст. 256 УПК РФ, не удаляясь в совещательную комнату, необоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о назначении и проведении почерковедческой экспертизы на предмет установления подлинности написания свидетелем У. в протоколе его допроса фразы о том, что "С моих слов записано верно, мною прочитано" (свидетель отрицал данный факт), при аналогичных обстоятельствах (потерпевший С. не умеет читать и писать, он не подписывал протокол его допроса в ходе предварительного следствия) председательствующий неправомерно отказал защитникам в удовлетворении ходатайства о признании недопустимыми доказательствами протоколов допроса потерпевшего С.

Далее в кассационной жалобе защитник привёл следующие доводы.

Присяжные заседатели признали недоказанным факт совершения хищения Китовым автомобиля Т.

В вопросах NN 87 и 88, где изложены обстоятельства вымогательства денежных средств у потерпевшего Т. указано, что подсудимые снизили сумму незаконно требуемых денежных средств с ... руб. до ... руб., "засчитав остальную сумму в стоимость автомобиля, который забрали ранее".

При таких обстоятельствах, как считает адвокат Ломакин В.А., - в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 348 УПК РФ - председательствующий должен был вынести постановление о роспуске коллегии присяжных заседателей и направлении дела на новое судебное разбирательство.

В нарушение ч. 3 ст. 351 УПК РПФ председательствующий "необоснованно изъял из описания данного преступного деяния указание на снижение незаконно требуемой суммы в счёт ранее похищенного подсудимым автомобиля".

Адвокат Ломакин В.А. выражает несогласие с действиями председательствующего, который, как указал защитник, нарушая принцип состязательности и положение ч. 2 ст. 344 УПК РФ, при сложившейся ситуации давал старшине присяжных заседателей разъяснения хоть и в присутствии сторон, "но почему-то шёпотом".

Кроме того, в кассационной жалобе указано на то, что при обсуждении проекта вопросного листа председательствующий необоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о внесении изменений в сформулированные вопросы. Их замечания были связаны с тем, что при описании событий, связанных с потерпевшими П., С., Т., К. и С., председательствующий вышел за рамки предъявленного обвинения и неправомерно включил в вопросы следующие формулировки: "... решив это сделать в составе группы, входившей в организацию ...", "... согласно ранее разработанному плану и состоявшейся между членами группы договорённости, направленной на предъявление лицам, занимающимся предпринимательством, частным извозом, требований о передаче денежных средств и установления контроля за их деятельностью ...".

В кассационной жалобе осуждённый Голоднов И.В. указал на своё несогласие с вынесенным в отношении его приговором, полагая, что он является незаконным, необоснованным и несправедливым.

По его мнению, председательствующий не был объективным, ходатайства стороны защиты оставлял без удовлетворения, а ходатайства государственного обвинителя, напротив, удовлетворял в полном объёме, необоснованно разрешил стороне обвинения исследовать в присутствии присяжных заседателей прежние показания умершего подсудимого П. не было учтено, что потерпевшие и многие свидетели отказались от своих первоначальных показаний, а некоторые из них заявили о незаконных действиях следователя в ходе их допроса.

Осуждённый Голоднов И.В. обращает внимание на то, что в присутствии присяжных заседателей государственный обвинитель исследовал данные, характеризующие подсудимых, в том числе и о прошлой их судимости, что оказало соответствующее воздействие на присяжных заседателей при вынесении ими обвинительного вердикта.

Голоднов И.В. выражает несогласие с действиями председательствующего, который, несмотря на имеющийся вердикт, трижды возвращал присяжных заседателей в совещательную комнату, а последний раз, подозвав к себе старшину присяжных заседателей, "что-то долго шептал ему на ухо".

Подсудимые и их защитники возражали против действий председательствующего, однако тот не реагировал.

Осуждённый Голоднов И.В. считает, что наличие у него тяжёлого заболевания - ВИЧ-инфекции в 3-й стадии давало суду основание и возможность применить в отношении его правила ст. 64 УК РФ.

В кассационной жалобе адвокат Руденко К.Н. просит отменить приговор в отношении Голоднова И.В. и прекратить производство по делу за отсутствием в его действиях состава преступления, ссылаясь при этом на то, что приговор постановлен с нарушением ст. 297 и 307 УПК РФ, "судом не приведены доводы, на которых основано обвинение, приговор суда не мотивирован", выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушен уголовно-процессуальный закон, неправильно применён уголовный закон, назначенное наказание является несправедливым вследствие его чрезмерной суровости.

По мнению защитника, в приговоре суд не мотивировал свои выводы по поводу создания организованной группы, нет данных, свидетельствующих о том, что группа была устойчивой и стабильной, не было учтено, что Голоднов И.В. впервые увидел остальных осуждённых в зале судебного заседания, суд незаконно положил "в основу приговора" результаты оперативно-розыскной деятельности, обвинительный приговор основан на предположениях, действия агентов носили "провокационный характер", задержанному в качестве подозреваемого Голоднову И.В. не было разъяснено его право на защиту, ему не разъяснили и другие его процессуальные права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ, а также ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, "что привело к незаконному допросу и иным следственным действиям, в том числе и вынесению постановления о привлечении к уголовной ответственности", а это, в конечном итоге, сказалось на несоблюдении соответствующими органами положений ст. 73 УПК РФ.

Кроме того, в кассационной жалобе указано, что при назначении наказания суд не учёл положительные данные, характеризующие Голоднова И.В., его семейное положение.

В кассационной жалобе осуждённый Музер Е.А., не соглашаясь с приговором, указал, что он постановлен с нарушением норм уголовно-процессуального закона, а назначенное ему наказание является чрезмерно суровым.

При решении данного вопроса суд формально сослался на наличие у него малолетнего ребёнка, состояние здоровья его матери, положительные характеристики на него с места службы в ... армии и с места жительства.

Вместе с тем суд не учёл, что его роль является менее активной, от его действий не наступили тяжкие последствия для потерпевших.

Осуждённый Музер Е.А. обращает внимание на то, что в судебном заседании потерпевшие К., С., С., В., В., П. указали на его непричастность к тому, что с ними произошло.

В кассационной жалобе адвокат Кривопалова И.В. просит отменить приговор в отношении Музера Е.А. и направить дело на новое судебное разбирательство, указав при этом на то, что председательствующий - в нарушение ст. 338, 344 ч.ч. 1, 2 и 345 ч. 2 УПК РФ - трижды возвращал присяжных заседателей в совещательную комнату для устранения неясностей и противоречий в вердикте, при этом всякий раз он, повернувшись спиной ко всем участникам процесса, около 10 минут шёпотом вёл переговоры со старшиной присяжных заседателей, а потом, пытаясь создать видимость соблюдения требований закона о даче разъяснений в присутствии сторон, доводил до всех участников процесса о существе вопроса, однако при этом ничего не было известно, о чём же они шептались.

По мнению защитника, в приговоре при назначении Музеру Е.А. наказания суд лишь формально сослался на наличие у её подзащитного несовершеннолетнего ребёнка, пожилой возраст и состояние здоровья матери, положительные характеристики с места службы в ... армии и с места работы, но фактически не учёл эти обстоятельства и назначил наказание, предложенное государственным обвинителем.

При этом она указала, что суд учёл наличие у осуждённого несовершеннолетнего ребёнка, а в действительности у него есть малолетний ребёнок.

Вместе с тем суд не учёл, что длительное лишение свободы негативно скажется на воспитании сына без отца и на условиях жизни всей семьи.

Суд оставил без внимания то обстоятельство, что Музер Е.А., исполняя "интернациональный долг в составе ... Армии в ...", был представлен к ... - медали "...", потерпевшие являлись наркозависимыми лицами, они сбывали наркотические средства, в последнем слове Музер Е.А. фактически признал свою вину и просил не наказывать его строго.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осуждённый Сучков А.И. ставит вопрос об отмене приговора и о направлении дела на новое судебное разбирательство, сославшись при этом на то, что в ходе судебного разбирательства в качестве государственного обвинителя участвовала Волкова ..., которая была судьёй областного суда (она участвовала в процессе более трёх заседаний, а потом была заменена на государственного обвинителя Старчикову Е.В.), председательствующий не принял во внимание показания свидетелей защиты и обвинения, потерпевших, данные в ходе судебного разбирательства, в том числе показания ряда потерпевших об оговоре ими подсудимых, а также показания некоторых свидетелей о применении недозволенных методов ведения следствия (сотрудники полиции применяли к ним пытки, давали им подписывать чистые листы), вопросный лист составлен с нарушением закона.

По его мнению, в нарушение требований закона в вводной части приговора суд не указал наказание, не отбытое им по приговору Кировского районного суда г. Кемерово от 7 июня 2007 года, что привело к неправильному применению правил ч. 5 ст. 69 УК РФ, по настоящему оспариваемому приговору по совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ ему назначено 15 лет лишения свободы, а на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ окончательно ему назначено 17 лет лишения свободы, но при этом суд не учёл, что не отбытая часть наказания по предыдущему приговору составляла менее 2 лет лишения свободы, в судебном заседании было нарушено его право на защиту ввиду не указания органами предварительного следствия времени совершения преступления, что лишило его возможности полноценно и эффективно защищаться от предъявленного обвинения, на протяжении всего судебного разбирательства он находился в болезненном состоянии, ему делали уколы, после чего он не мог сконцентрировать своё внимание на материалах дела, которые не изучались им при выполнении требований ст. 217 УПК РФ.

Осуждённый Сучков А.И. полагает, что предъявленное ему обвинение носит не конкретизированный характер, сформулированные на разрешение присяжных заседателей вопросы являются объёмными и сложными для восприятия, что повлекло противоречивость ответов на них, на мнение присяжных заседателей повлияла статья в средствах массовой информации о "воре в законе" Р. "о существовании организованной группы и так далее...", председательствующий необоснованно разрешил стороне обвинения исследовать в присутствии присяжных заседателей "протоколы опознания по ксерокопиям фотографий потерпевшими П., С., Т.. Л., П., Б., С. и свидетелями К., С. неправомерно исследовались показания свидетеля Р."

Автор кассационной жалобы обращает внимание на то, что председательствующий не был объективным и беспристрастным, постоянно делал замечания подсудимым и их защитникам, но никогда не прерывал речь государственного обвинителя, председательствующий полностью занял позицию государственного обвинителя и в том случае, когда последний задал ему вопрос о том, кем он был на тот период времени в преступном сообществе "вора в законе Р.", при исследовании первоначальных показаний свидетеля Ш. были озвучены данные, характеризующие подсудимых, при этом председательствующий пояснил, что эта информация исследуется в присутствии присяжных заседателей в связи с предъявленным подсудимым обвинением по ст. 210 УК РФ и государственный обвинитель должен доказать это (30, 38, 160-166 листы протокола судебного заседания), но при этом председательствующий неправомерно отказал адвокату Л. в удовлетворении ходатайства об исследовании показаний потерпевших в части того, чем они занимались, на протяжении всего судебного разбирательства более половины состава коллегии присяжных заседателей спали, никто из них не вёл записи, судебное разбирательство длилось более 2-х лет, а поэтому присяжные заседатели не могли вспомнить всё то, что ранее исследовалось в их присутствии, все они были "преклонного возраста", в совещательной комнате они находились не более 5 часов, то есть на голосование по каждому вопросу отводилось менее одной минуты или около минуты.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней адвокат Хитяник Т.Н. просит отменить приговор в отношении Сучкова А.И. и направить дело на новое судебное разбирательство, указав при этом на то, что вердикт не соответствует требованиям ст. 343 УПК РФ, в нём содержатся противоречивые ответы, судом не учтено примечание к ст. 126 УК РФ, обвинительное заключение составлено с нарушением уголовно-процессуального закона, вопреки требованиям ст. 73 УПК РФ в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении нет надлежащего описания преступного деяния, предъявленного Сучкову А.И., обвинение носит не конкретизированный характер, в связи с чем он лишён возможности эффективно осуществлять свою защиту.

По мнению защитника, нарушения ст. 343 УПК РФ выразились в том, что, дав отрицательный ответ на вопрос о доказанности либо недоказанности события, на остальные вопросы в рамках этого же эпизода обвинения вместо ответа "без ответа" присяжные заседатели отвечали по существу (141, 142, 143 вопросы), присяжные заседатели единодушно дали утвердительный ответ на 145 вопрос, где речь идёт о предъявлении Г. требования о передаче денег, чтобы окончательно завладеть его автомобилем, но при этом не было сделано какого-либо исключения, что входит в противоречие с ответом на 141 вопрос, аналогичные противоречия допущены и в ответах на другие вопросы в отношении остальных осуждённых, что свидетельствует о неспособности коллегии присяжных заседателей вынести правильный вердикт, а поэтому она подлежала роспуску ввиду тенденциозности её состава. Адвокат Хитяник Т.Н. считает, что суд неправильно квалифицировал действия Сучкова А.И.

Анализируя доказательства, она полагает, что её подзащитный не удерживал Г. в неволе, а поэтому его действия нельзя квалифицировать как похищение человека.

Адвокат Хитяник Т.Н. обращает внимание на то, что суд не мотивировал решение об отказе в удовлетворении ходатайства Сучкова А.И. "о признании недопустимым доказательством протокола принятия заявления (т. 4 л.д. 57), постановления о признании потерпевшей П. и протокола её допроса (т. 4 л.д. 58, 59-62)", последний процессуальный документ составлен с нарушением ст. 167 УПК РФ, в нём неверно указано место допроса, а поэтому его нельзя было исследовать в присутствии присяжных заседателей, суд необоснованно разрешил стороне обвинения исследовать в присутствии присяжных заседателей протоколы опознания по фотографиям Музера Е.А., Н., Китова, И. (т. 4 л.д. 63-70).

В кассационной жалобе осуждённый Лихачев А.В. изложил суждения по поводу незаконности постановленного в отношении его приговора, сославшись при этом на то, что в нарушение ст. 254 и 335 ч. 8 УПК РФ председательствующий незаконно разрешил исследовать в присутствии присяжных заседателей протоколы допроса обвиняемого П. (указанный подсудимый, не будучи допрошенным в суде, скончался в ходе судебного разбирательства), в отношении которого постановлением судьи от 24 октября 2011 г. было прекращено уголовное преследование в связи с его смертью. Одновременно осуждённый полагает, что в этом случае были нарушены требования ст. 276 УПК РФ, где изложен исчерпывающий перечень оснований, при наличии которых могут быть исследованы показания подсудимого.

Вместе с тем осуждённый Лихачёв А.В. считает, что прежние показания указанного выше лица не следует относить к показаниям свидетеля и распространять на них положение п. 1 ч. 2 ст. 281 УПК РФ при обосновании соответствующего решения.

Кроме того, осуждённый высказывает предположение о том, что в ходе предварительного следствия П. давал показания в результате незаконных методов ведения следствия.

По мнению осуждённого Лихачева А.В., прокурор Волкова Е.В., участвовавшая в судебном заседании в качестве государственного обвинителя, на определённом его этапе не могла быть участником процесса в силу того, что Указом Президента Российской Федерации от 7 ноября 2011 г. N 1468 она была назначена на должность судьи Кемеровского областного суда, но, несмотря на это, она продолжала участвовать в качестве таковой на протяжении 2 заседаний - 8 и 10 ноября 2011 г.

В кассационной жалобе потерпевшая К. просит "изменить приговор Кемеровского областного суда от 31 мая 2012 года в отношении Китова А.В. и других лиц и снизить назначенное судом наказание с учётом всех обстоятельств, применив положения ст. 64 УК РФ". При этом она указала на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, несправедливость наказания, применение в отношении её незаконных методов ведения следствия, в силу чего она дала неправдивые показания, которые она опровергла в суде.

Она считает, что сформированная коллегия присяжных заседателей не смогла принять правильное решение.

Аналогичные доводы и просьбу в своих кассационных жалобах указали потерпевшие П., С., С., Т. и П. Кроме того, потерпевшая П. считает, что суд нарушил её право на участие в формировании коллегии присяжных заседателей.

В возражениях на кассационные жалобы государственный обвинитель Старчикова Е.В. приводит суждения относительно несостоятельности позиции их авторов.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб, а также возражения на них, судебная коллегия считает необходимым изменить приговор в отношении Китова А.В., Сучкова А.И., Голоднова И.В., Музера Е.А. и Лихачева А.В. и признать за ними право на реабилитацию в связи с их оправданием по ряду статей Уголовного кодекса Российской Федерации и разъяснить им порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

При этом судебная коллегия руководствуется положениями ст. 133 ч. 2 п. 1, 134, 135 и 136 УПК РФ.

Данное решение должен был принять суд первой инстанции, однако этого он не сделал.

В остальной части приговор в отношении Китова А.В., Сучкова А.И., Голоднова И.В., Музера Е.А. и Лихачева А.В. судебная коллегия считает необходимым оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

Оснований, указанных в п.п. 2-4 ч. 1 ст. 379 УПК РФ, влекущих отмену либо изменение приговора (за исключением внесённых выше в приговор изменений), не усматривается.

Как следует из материалов уголовного дела, при ознакомлении с делом и в ходе предварительного слушания осуждённым было разъяснено право на рассмотрение уголовного дела в отношении их судом присяжных заседателей.

При этом до них достаточно полно и чётко были доведены особенности рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, в том числе специфика обжалования приговора, постановленного на основании обвинительного вердикта.

Осуждённые и их защитники осознавали, что обвинительный приговор суда присяжных заседателей не может быть обжалован по основанию, указанному в п. 1 ч. 1 ст. 379 УПК РФ.

Поэтому их утверждения о неправильной оценке исследованных доказательств, а также другие доводы, изложенные в кассационных жалобах, о несоответствии выводов присяжных заседателей фактическим обстоятельствам уголовного дела не могут быть предметом кассационного рассмотрения. Судебное разбирательство проведено с соблюдением норм уголовно-процессуального закона.

Коллегия присяжных заседателей сформирована в соответствии со ст. 328 УПК РФ

Как усматривается из протокола судебного заседания (т. 62 л.д. 75), у сторон не было замечаний по поводу законности процесса формирования коллегии присяжных заседателей.

При этом сторона защиты реализовала принадлежащие ей на данном этапе процессуальные права. Никто из участвующих в процессе лиц не делал заявлений о роспуске коллегии присяжных заседателей ввиду тенденциозности её состава.

В ходе судебного разбирательства осуждённые и их защитники не подвергали сомнению компетентность, объективность и беспристрастность присяжных заседателей.

После принятия присяжными заседателями присяги (т. 62 л.д. 76) председательствующий разъяснил им их права и обязанности, предусмотренные ст. 333 УПК РФ, в том числе право вести собственные записи и пользоваться ими при подготовке в совещательной комнате ответов на постановленные перед ними вопросы.

Судебное разбирательство по делу длилось около 2-х лет.

На его протяжении председательствующий перед началом каждого судебного заседания с их участием выяснял, в том числе, у стороны защиты, есть ли у них какая-либо информация о допущенных присяжными заседателями нарушениях.

Однако никто из них не сделал утвердительного заявления.

Подсудимые и их защитники никогда не заявляли о том, что присяжные заседатели спят во время судебного разбирательства, не делают по ходу его никакие записи. Они не обращали внимание председательствующего на ненадлежащее исполнение присяжными заседателями своих обязанностей.

Напротив, всякий раз, когда определённый присяжный заседатель не являлся в судебное заседание, либо кто-то из них ходатайствовал об освобождении из процесса, подсудимые возражали против этого, указав при этом на то, что, учитывая длительность судебного разбирательства, при обратном подходе к назревшему выше вопросу может создаться ситуация (останется менее 12-ти присяжных заседателей), которая приведёт к принятию решения о признании недействительным состоявшегося судебного разбирательства.

Сторона защиты никогда не задействовала положения ст. 329 УПК РФ.

При таких обстоятельствах доводы авторов кассационных жалоб о том, что председательствующий должен был вынести постановление о роспуске коллегии присяжных заседателей после вынесения вердикта ввиду их неспособности разобраться в деле и принять правильное решение, присяжные заседатели не вели записи, они спали в ходе судебного разбирательства, не основаны на фактических данных и законе и носят произвольный характер.

Судебное следствие проведено с соблюдением положений ст. 15 и 335 УПК РФ. В условиях действия принципа состязательности, учитывая особенности судопроизводства с участием присяжных заседателей, стороны смогли представить на суд присяжных заседателей относимые, допустимые доказательства, достаточные, с их точки зрения, для правильного разрешения уголовного дела.

При этом председательствующий обоснованно прерывал речь отдельных участников процесса, когда они совершали действия, противоречащие положениям ст. 334 УПК РФ, направленные на разрешение тех вопросов, которые не находятся в компетенции присяжных заседателей.

Разрешение председательствующим государственному обвинителю исследовать в присутствии присяжных заседателей показания подсудимого П. (он скончался на определённом этапе судебного разбирательства, будучи не допрошенным в суде), данные в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого и обвиняемого, не следует расценивать как нарушение уголовно-процессуального закона с точки зрения положений ч. 1 ст. 381 УПК РФ, влекущее отмену обвинительного приговора.

Постановление по данному вопросу (в нём также указано решение об отказе стороне защиты в удовлетворении ходатайства о признании недопустимыми доказательствами ряда протоколов допроса П. в ходе предварительного следствия) вынесено не в виде отдельного процессуального документа, а протокольно. В нём отсутствует - исходя из требований ч. 4 ст. 7 УПК РФ - надлежащее обоснование принятого судом решения.

Вместе с тем судебная коллегия не находит оснований для того, чтобы соглашаться с суждениями авторов кассационных жалоб по данному вопросу.

Подсудимые и их защитники не представили в суд достаточной информации о незаконности допросов П. Их утверждения, изложенные в кассационных жалобах, о том, что в отношении П. применялись незаконные методы ведения следствия, он освобождён под подписку о невыезде в обмен на дачу определённых показаний (согласно материалам дела он освободился из мест лишения свободы 6 февраля 2009 года, а на следующий день был заключён под стражу по настоящему уголовному делу, после проведения ряда допросов, 5 марта 2009 года, ему изменили меру пресечения на иную, не связанную с изоляцией от общества), являются лишь предположениями.

При сложившихся обстоятельствах у председательствующего не было оснований для того, чтобы отказывать стороне обвинения в исследовании прежних показаний отсутствующего лица. Он был допрошен с соблюдением требований норм уголовно-процессуального закона, регламентирующих производство данного следственного действия, процедура допроса обвиняемого была соблюдена (в ходе предварительного следствия он озвучил соответствующую информацию, относящуюся к обвинению ряда лиц по ч. 2 ст. 210 УК РФ и об их причастности к совершению конкретных преступлений в отношении потерпевших П. и С.

Согласно ч. 1 ст. 240 УПК РФ доказательства исследуются судом непосредственно и в условиях гласности, а также с соблюдением принципа состязательности.

В соответствии с ч. 2 ст. 240 УПК РФ "Оглашение показаний, данных при производстве предварительного расследования, возможно лишь в случаях, предусмотренных статьями 276 и 281 УПК РФ".

П. не был допрошен в суде ввиду его смерти.

Подобный случай не предусмотрен ст. 276 УПК РФ. Процедура допроса потерпевшего и свидетеля (в отличие от подозреваемого и обвиняемого) другая. Они предупреждаются об уголовной ответственности, в том числе, за дачу заведомо ложных показаний, а поэтому законодатель предусмотрел возможность оглашения показаний данных лиц в случае их смерти.

В то же время судебная коллегия учитывает и другие положения норм уголовно-процессуального закона, а также правовые позиции ряда решений Европейского Суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации, связанные не столько с процессом доказывания, а с наличием у стороны права на исследование всякого относимого, допустимого доказательства.

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 13 октября 2009 года N 1346-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Алиева Орифа Шарифовича на нарушение его конституционных прав пунктом 6 части второй статьи 29, частью первой статьи 184 и пунктом 1 части второй статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" в очередной раз указал на возможность исследования показаний отсутствующего лица лишь при наличии указанных в законе оснований.

Данная проблема озвучена в ряде решений Европейского Суда по правам человека (дело "Белевицкий против Российской Федерации", дело "Макеев против Российской Федерации", дело "Владимир Романов против Российской Федерации", дело "Мельников против Российской Федерации" от 1 марта 2007 года, 5 февраля 2009 года, 24 июля 2008 года и 14 января 2010 года соответственно) с позиции наличия либо отсутствия нарушений пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свободы (далее - Конвенции): "Каждый ... имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона", "Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: ... допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены...".

Следует отметить, что лиц, дающих показания против определённого обвиняемого, независимо от их процессуального статуса - подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, потерпевший, свидетель, Европейский Суд приравнивает к свидетелям, то есть это любое лицо, чьи показания заслушиваются судом и используются в качестве доказательств.

При этом Европейский Суд не исключает возможность использования показаний отсутствующего лица, данных на стадии предварительного следствия, применительно к целям пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции, полагая, что обвиняемый должен воспользоваться правом допросить данное лицо.

Как следует из материалов уголовного дела, П. скончался в ходе судебного разбирательства. В ходе предварительного следствия очные ставки с ним не проводились. Тем не менее у стороны защиты были основания и возможность допросить П. в условиях открытости и публичности в судебном заседании, которое было начато в июне 2010 года, а П. скончался в сентябре 2011 года.

Независимо от того, какой порядок исследования доказательств был установлен, учитывая положения ст. 275 УПК РФ, П. мог быть допрошен по поводу своих показаний на любом этапе судебного разбирательства, однако сторона защиты не предпринимала никаких действенных мер для его допроса на протяжении 1 года 4 месяцев, то есть до его смерти. Его показания не имели решающего значения. В присутствии присяжных заседателей были исследованы показания многих потерпевших и свидетелей, которые в ходе предварительного следствия уличали осуждённых в совершении соответствующих действий.

Также были исследованы и другие относимые, допустимые доказательства. Некоторые потерпевшие и свидетели изменили свои прежние показания, став при этом на сторону подсудимых.

Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что при вынесении вердикта присяжные заседатели имели возможность оценить разнополярные с точки зрения значимости и достоверности исследованные с их участием доказательства.

При этом судебная коллегия, учитывая положения ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, исходит из общеобязательности и приоритете общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, в том числе правовых позиций Европейского Суда по правам человека.

Председательствующий обоснованно разрешил стороне обвинения исследовать в присутствии присяжных заседателей некоторые протоколы опознания лиц, в отношении которых уголовное преследование было прекращено.

При этом он, учитывая положения ст.ст. 252 и 334 ч. 1 УПК РФ, исходил из их относимости к предъявленному обвинению (осуждённые признаны виновными в совершении преступлений совместно, в том числе, с лицами, в отношении которых уголовное преследование прекращено ввиду их смерти).

Из положений ст. 340 УПК РФ не следует, что при произнесении напутственного слова председательствующий обязан был напомнить присяжным заседателям позицию подсудимого П. к предъявленному обвинению.

В отношении его производство по делу было прекращено, он не был допрошен в суде.

Действия председательствующего, связанные с напоминанием показаний П. данных им в ходе предварительного следствия, основаны на законе.

Непризнание им вины во вступительном слове нельзя расценивать как его показания.

Напутственное слово соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ.

Председательствующий обоснованно напомнил присяжным заседателям показания потерпевших и свидетелей (они указаны выше при изложении доводов кассационных жалоб), данные ими в ходе предварительного следствия и исследованные в суде. Многие потерпевшие и свидетели изменили свои первоначальные показания. Изменение своих показаний в суде они мотивировали ссылками на различные обстоятельства, связанные, прежде всего, с их допустимостью.

Поэтому председательствующий правомерно не озвучил в присутствии присяжных заседателей позицию потерпевших и свидетелей по отношению к своим прежним показаниям. Обратное означало бы нарушение им требований ст.ст. 334, 335 и 340 УПК РФ. Не разъяснение присяжным заседателям примечания к ст.ст. 126 и 210 УПК РФ не следует расценивать как несоблюдение положений ст. 340 УПК РФ.

Нельзя заподозрить председательствующего в необъективности при произнесении напутственного слова. После его произнесения стороны смогли подать возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности.

Возражения, поданные адвокатами Ломакиным В.А., Хитяник Т.Н. и подсудимым Голодновым И.В. (последнего частично), были приняты председательствующим, который обратил внимание на них присяжных заседателей, а возражения адвоката Руденко К.А. и подсудимого Музера Е.А. обоснованно были отклонены, так как они выходили за рамки вопросов, находящихся на разрешении в компетенции присяжных заседателей.

Право потерпевших на участие в формировании коллегии присяжных заседателей не нарушено.

При представлении стороной обвинения доказательств не исследовались данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимых. До них была доведена информация, не выходящая за рамки предъявленного обвинения, которая относится к разрешению вопросов, находящихся в компетенции присяжных заседателей с учётом требований ч. 1 ст. 334 УПК РФ.

Не следуют из протокола судебного заседания и другие доводы адвоката Ломакина В.А. о том, что председательствующий сообщил о наличии у граждан страха, они боятся идти в суд, от Вас (имеется в виду подсудимых) зависело, чтобы не было необходимости вызывать граждан, обращение председательствующего к потерпевшему В. с просьбой, чтобы он не отвечал заученными фразами, определённые манипуляции председательствующего, связанные с общением его со старшиной шёпотом, когда коллегия присяжных заседателей в очередной раз вышла из совещательной комнаты, его обращение старшины на некоторые страницы вердикта.

На предмет достоверности либо недостоверности озвучивания в суде указанных выше фраз и совершения председательствующим определённых действий осуждённым Музером Е.А. (а не Сучковым А.И., как на это указал в своей жалобе адвокат Ломакин В.А.) были принесены замечания на протокол судебного заседания, которые 24 июля 2012 г. были рассмотрены председательствующим в установленном законом порядке и мотивированно отклонены.

Данное судебное решение (т. 68 л.д. 79-84) сторона защиты не обжаловала, а поэтому судебная коллегия исходит из той информации, которая изложена в протоколе судебного заседания.

Потерпевший П. был допрошен в присутствии присяжных заседателей. При его допросе учитывался факт предъявления подсудимым обвинения, в том числе, по ч. 2 ст. 210 УК РФ, а поэтому использование им определённой терминологии не является нарушением норм уголовно-процессуального закона.

В силу изложенного выше обстоятельства судебная коллегия считает относимой и допустимой информацию аналогичного рода, которая была озвучена в ходе предварительного следствия другими определёнными потерпевшими и свидетелями. Не соответствует действительности утверждение адвоката Ломакина В.А. о том, что свидетель И. данные о личности которого сохранены в тайне, не смог назвать источник своей осведомлённости об интересующих сторону обвинения событиях.

Из протокола судебного заседания (и напутственного слова) усматривается, что, будучи допрошенным в суде, свидетель И. указал источник своей осведомлённости - его знакомый П.

Фактически такие же показания он дал и в ходе предварительного следствия (речь идёт о действиях, совершённых в отношении потерпевшего П. Тогда же данный свидетель, опасаясь за своего знакомого, не называя его данных, озвучил, со слов последнего, что после возбуждения уголовного дела кто-то из числа преступной группировки Китова вышли на П. с предложением изменить свои показания с целью избежания наказания за совершённое преступление.

Что касается источника фактических обстоятельств содеянного, то он остался неизменным - потерпевший П. С точки зрения требований п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ показания свидетеля И. являются допустимым доказательством.

Председательствующим правильно разрешён вопрос о допустимости показаний потерпевшего С. и свидетеля У. (т. 2 л.д. 131-133).

Из материалов дела следует (т. 9 л.д. 25-36, 145-155), что всякий раз он был допрошен в присутствии защитника, при этом ему разъяснялись его процессуальные права, впоследствии информация, озвученная С. и зафиксированная в протоколе его допроса, была ему воспроизведена следователем и защитником (они прочитали ему протокол допроса), после чего он подписал его.

Поэтому его утверждение о том, что он не может читать и писать, не ставит под сомнение законность его допроса.

В присутствии присяжных заседателей были исследованы его первоначальные показания в части противоречий, за исключением данных, характеризующих подсудимых (т. 64 л.д. 68-79).

В судебном заседании был допрошен свидетель Д. (следователь), который подтвердил, что именно он производил допрос свидетеля У., что имело место 22 апреля 2008 г. (т. 2 л.д. 131-133). Допрос произведён в соответствии с нормами уголовно-процессуального закона, регламентирующими проведение данного следственного действия. Он отрицал применение незаконных методов ведения следствия.

Аналогичные показания в суде дал свидетель П. - сотрудник УРЧ N ... по линии ОР ГУВД по ... области. При таких обстоятельствах председательствующий правомерно отказал адвокату Ломакину В.А. о назначении почерковедческой экспертизы на предмет установления подлинности написания У. в протоколе его допроса фразы о том, что "С моих слов записано верно, мною прочитано".

Судебная коллегия не может согласиться с доводами адвоката Ломакина В.А. о нарушении судом ч. 2 ст. 256 УПК РФ, который, не удаляясь в совещательную комнату, протокольно вынес постановление об отказе стороне защиты в удовлетворении ходатайства о назначении и проведении почерковедческой экспертизы. При этом суд обоснованно разрешил стороне обвинения исследовать в присутствии присяжных заседателей первоначальные показания свидетеля У.

Согласно ч. 2 ст. 256 УПК РФ в совещательной комнате выносится, в том числе, постановление о назначении судебной экспертизы, которое излагается в виде отдельного процессуального документа, что не является обязательным при принятии решения об отказе в удовлетворении ходатайства о назначении судебной экспертизы. Это связано с разрешением различных организационных вопросов в случае назначения соответствующей судебной экспертизы.

Протокол допроса потерпевшей П. является допустимым доказательством, при его оформлении соблюдены требования ст. 167 УПК РФ (т. 4 л.д. 59-62).

Вместе с тем нельзя согласиться с доводом адвоката Хитяник Т.Н. о том, что протокол принятия заявления и постановление о признании потерпевшей П. являются доказательствами по уголовному делу. Протоколы опознания по фотографиям Музера Е.А., Н., Китова, И. (т. 4 л.д. 63-70) правомерно исследованы в присутствии присяжных заседателей.

Участие прокурора Волковой Е.В. в качестве государственного обвинителя по настоящему уголовному делу на протяжении двух судебных заседаний - 8 и 10 ноября 2011 года - не ставит под сомнение законность оспариваемого обвинительного приговора. На должность судьи Кемеровского областного суда она назначена Указом Президента Российской Федерации от 7 ноября 2011 г. N 1468. При этом с ней на тот период не был расторгнут прежний трудовой договор, и она не была зачислена в штат судей Кемеровского областного суда.

Несостоятельным необходимо признать заявление адвоката Хитяник Т.Н. о нарушении ст. 343 УПК РФ.

Как усматривается из вердикта, присяжные заседатели дали отрицательный ответ на 141 вопрос (событие, связанное с вымогательством ... тысяч рублей у потерпевшего Г. За отрицательный ответ высказались 8 присяжных заседателей, а за утвердительный - 4.

На последующие вопросы в рамках этого же эпизода обвинения, в том числе и о том, заслуживает ли Сучков А.И. снисхождения, присяжные заседатели также дали ответы: за утвердительный - 8, за отрицательный - 4 (то есть результаты голосования те же, что и при ответе на 141 вопрос).

По мнению защитника, нарушения ст. 343 УПК РФ в данном случае выразились в том, что присяжные заседатели, дав отрицательный ответ на вопрос о доказанности события, на остальные вопросы в рамках этого же эпизода обвинения должны были вписать слово "без ответа".

Следует отметить, что аналогичная конструкция ответов судом была допущена и по некоторым другим эпизодам обвинения (частично был постановлен оправдательный приговор).

Судебная коллегия считает, что в сложившейся ситуации нет никаких нарушений ст. 343 УПК РФ, регламентирующей вынесение вердикта.

Из взаимосвязанных положений ч.ч. 7 и 8 ст. 343 УПК РФ достаточно чётко и недвусмысленно следует, что ответы на вопросы вносятся старшиной присяжных заседателей в вопросный лист непосредственно после каждого из соответствующих вопросов, то есть на каждый вопрос должен быть ответ, отвечающий требованиям ч. 7 ст. 343 УПК РФ. Лишь в случае, если ответ на предыдущий вопрос исключает необходимость отвечать на последующий вопрос, старшина с согласия большинства присяжных заседателей вписывает после него слова "без ответа".

Таким образом, последняя конструкция заполнения ответов - это есть право большинства присяжных заседателей, она не носит императивного характера во всех аналогичных случаях. Ответы на оспариваемые вопросы не являются противоречивыми.

Вопрос N 145 сформулирован следующим образом. "Доказано ли, что 1 сентября 2005 года, около 24 часов, после совершения на Г. нападения и предъявления ему требования о передаче денег, чтобы окончательно завладеть находящимся в пользовании Г. автомобилем...". Далее изложены фактические обстоятельства, связанные с захватом, перемещением и удержанием потерпевшего. На этот вопрос присяжные заседатели дали утвердительный ответ. По событию, связанному с выдвижением Сучковым А.И. Г. требования о передаче ... рублей, присяжные заседатели дали отрицательный ответ. По этому эпизоду обвинения Сучков А.И. оправдан по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ за отсутствием события преступления.

На основании вердикта присяжных заседателей он осуждён, в том числе, по п. "а" ч. 4 ст. 162 УК РФ (по эпизоду разбойного нападения на Г.). Изложенные выше обстоятельства свидетельствуют о том, что, дав утвердительный ответ на 145-й вопрос, присяжные заседатели не сделали никакого исключения, то есть, учитывая, что они дали отрицательный ответ на 141-й вопрос (событие, связанное с вымогательством денег), они должны были исключить из 145-го вопроса слова "... и предъявления ему требования о передаче денег...". Следует признать, что существует противоречие в ответах на 141 и 145-й вопросы, но оно является несущественным и не влияет на законность, обоснованность и справедливость оспариваемого обвинительного приговора.

Кроме того, судебная коллегия учитывает, что приговор в части оправдания Сучкова А.И. по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ не обжалуется сторонами.

Не соответствует действительности утверждение адвоката Хитяник Т.Н. о том, что обвинительное заключение составлено с нарушением уголовно-процессуального закона, вопреки требованиям ст. 73 УПК РФ в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении нет надлежащего описания преступного деяния, предъявленного Сучкову А.И., обвинение носит не конкретизированный характер.

При предъявлении обвинения Сучкову А.И. и остальным осуждённым, составлении обвинительного заключения были соблюдены нормы уголовно-процессуального закона, предъявляемые к составлению данных процессуальных документов, а поэтому осуждённые не были лишены возможности эффективно и полноценно осуществлять защиту от предъявленного обвинения на протяжении всего уголовного процесса.

Учитывая фактические обстоятельства дела, признанные установленными коллегией присяжных заседателей, суд правильно квалифицировал действия Сучкова А.И. по п. "а" ч. 3 ст. 126 УК РФ в соответствующей редакции (правильность юридической квалификации остальных действий данного осуждённого не оспаривается и не вызывает сомнений у судебной коллегии).

Из установленных присяжными заседателями фактических обстоятельств усматривается, что 1 сентября 2005 года Сучков А.И. совместно с лицом, в отношении которого прекращено уголовное дело в связи со смертью, решил захватить потерпевшего Г. Сучков А.И. это сделал в составе группы, которая входила в организацию. Между её участниками была договорённость, заранее разработан план, согласно которому потерпевший был насильно выведен из квартиры, помещён в автомобиль, после чего его увезли из ... в ..., где удерживали до 3 сентября 2005 г. 4 сентября 2005 г. его вновь перевезли в ... в свою квартиру, где его удерживали насильно до 5 сентября 2005 г. При этом ему выдвигали определённые требования, связанные с перерегистрацией автомобиля. В тот же день потерпевшего перевезли к другому дому, откуда ему удалось скрыться.

В действиях Сучкова А.И. усматриваются признаки, присущие похищению человека, - его захват, насильное перемещение и удержание. Это было совершено им в составе организованной группы.

Необоснованным является довод его защитника о необходимости применения в отношении Сучкова А.И. примечания к ст. 126 УК РФ. Потерпевший не был добровольно освобождён, он смог скрыться вопреки воле похитивших его лиц.

Осуждённый Музер Е.А. обращает внимание на то, что в ходе судебного разбирательства было нарушено право на защиту подсудимого П. (он скончался в суде, не будучи допрошенным, в отношении его прекращено уголовное преследование в связи со смертью, сторона обвинения исследовала его показания, данные в ходе предварительного следствия).

Его защиту в суде осуществляла адвокат Ваганова А.А.

Она же участвовала в качестве таковой при допросе свидетеля обвинения Д.

Музер Е.А. полагает, что в данном случае суд нарушил п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ.

Учитывая конкретные обстоятельства, касаемые озвученного выше вопроса, судебная коллегия не может согласиться с позицией осуждённого Музера Е.А.

Согласно материалам уголовного дела (т. 9 л.д. 194-198, т. 64 л.д. 229-233) в ходе предварительного следствия и в суде допрос свидетеля Д. был произведён с участием адвоката Вагановой А.А.

Она же участвовала в качестве защитника подсудимого П. в первый день судебного заседания - 10 июня 2010 г.

В тот день были установлены данные о личности каждого подсудимого, и суд приступил к формированию коллегии присяжных заседателей, но данная стадия не была завершена в силу того, что после разрешения мотивированных отводов осталось менее 18 кандидатов в присяжные заседатели.

Судебное разбирательство было отложено на 1 июля 2010 г. С этого дня защиту подсудимого П. осуществляла адвокат Гулевич Е.Н. (до дня смерти подсудимого).

Первое судебное заседание было проведено с участием адвоката Вагановой А.А. по просьбе самого П. ввиду того, что его защитник - адвокат Гулевич Е.Н. занята в другом процессе.

Таким образом, изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что фактически адвокат Ваганова А.А. не совершила каких-либо конкретных действий, связанных с оказанием реальной юридической помощи подсудимому П.

Подобного рода заявление сделал осуждённый Голоднов И.В., который указал на несоблюдение судом требований п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ ввиду того, что защиту подсудимого П. в течение одного судебного заседания осуществлял адвокат Корнейченко Е.Н. Он же участвовал в качестве адвоката при допросе потерпевшего С.

Действительно, как следует из протокола судебного заседания, в одном судебном заседании защиту подсудимого П. осуществлял адвокат Корнейченко Е.Н. Однако ни он, ни другой адвокат не участвовали при допросе потерпевшего С.

Поэтому судебная коллегия считает, что право на защиту в суде не нарушено. Кроме того, нет никаких оснований для того, чтобы законность либо незаконность показаний обвиняемого П., потерпевшего С. и свидетеля Д. ставить в зависимость от озвученных выше позиций осуждённых Музера Е.А. и Голоднова И.В.

Несостоятельным является довод стороны защиты о нарушении председательствующим положений ст. 338 и 339 УПК РФ при формулировании вопросного листа.

Напротив, вопросный лист соответствует ст. 338 и 339 УПК РФ. При этом были учтены требования ст. 252 УПК РФ.

Вопросный лист сформулирован с учётом поддерживаемого государственным обвинителем обвинения, результатов судебного следствия и прений сторон.

Председательствующий обоснованно отказал адвокату Ломакину В.А. в удовлетворении ходатайства о внесении изменений в сформулированные вопросы, в которых изложены события, связанные с потерпевшими П., С., Т., К. и С., и правомерно не исключил из них следующие формулировки: "... решив это сделать в составе группы, входившей в организацию...", "... согласно ранее разработанному плану и состоявшейся между членами группы договорённости, направленной на предъявление лицам, занимающимся предпринимательством, частным извозом, требований о передаче денежных средств и установления контроля за их деятельностью...".

Данное обвинение было предъявлено конкретным осуждённым, оно поддержано государственным обвинителем.

Других ходатайств о внесении изменений в сформулированные вопросы либо о постановке дополнительных вопросов стороной защиты не заявлено.

Включение в сформулированные вопросы определённых юридических терминов ("... о совершении противоправных действий, незаконной деятельности по распространению наркотиков, вынужденно подчинился незаконным требованиям...") нельзя признать нарушением ч. 5 ст. 339 УПК РФ.

Указанные выше формулировки в контексте всех фактических обстоятельств определённого предъявленного обвинения, изложенных в соответствующем вопросе, не свидетельствуют о том, что на разрешение присяжных заседателей были поставлены вопросы, требующие собственно юридической оценки при вынесении присяжными заседателями своего вердикта.

Судебная коллегия не находит противоречий в ответах на 80, 81 и 87, 88 вопросы. Указанная в 87 и 88 вопросах причина, в силу которой была снижена требуемая у Т. сумма денег (с ... рублей до ... рублей), с учётом оправдания определённых лиц по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (по факту хищения автомобиля у потерпевшего Т. не влияет на законность, обоснованность и справедливость обвинительного приговора. По делу нет оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 348 УПК РФ.

Действия председательствующего и присяжных заседателей на стадии совещания и голосования в совещательной комнате, провозглашения вердикта основаны на положениях ст. 341-345 УПК РФ.

Установленным коллегией присяжных заседателей фактическим обстоятельствам дела дана верная юридическая оценка.

Решение по данному вопросу, изложенное в приговоре, является обоснованным и мотивированным.

При назначении наказания суд в полной мере учёл общие начала назначения наказания, указанные в ст. 6 и 60 УК РФ. Суд обоснованно назначил Сучкову А.И. наказание по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ и правильно принял решение о зачёте в срок наказания времени нахождения его под стражей по предыдущему приговору с 18 октября 2005 г. по 30 мая 2012 г.

По настоящему приговору он осуждён за преступления, совершённые в сентябре 2005 г., а по приговору Кировского районного суда г. Кемерово от 7 июня 2007 г. - 7 октября 2005 г.

При решении вопроса о назначении осуждённым наказания суд учёл все юридически значимые обстоятельства, в том числе и те, на которые в кассационных жалобах ссылаются их авторы.

Доводы потерпевших П., С., С., Т., П. и К., изложенные в кассационных жалобах, являются несостоятельными.

Оснований для применения в отношении осуждённых правил ст. 64 УК РФ не усматривается.

То обстоятельство, что при назначении наказания Музеру Е.А. суд учёл наличие у него несовершеннолетнего ребёнка, а в действительности у него есть малолетний ребёнок, никоим образом не может свидетельствовать о несправедливости назначенного ему наказания.

Приговор соответствует положениям ст. 297 и 351 УПК РФ и является законным, обоснованным и справедливым.

Руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Кемеровского областного суда от 31 мая 2012 года в отношении Китова A.В., Сучкова А.И., Голоднова И.В., Музера Е.A. и Лихачева А.В. изменить и признать за ними право на реабилитацию в связи с оправданием Китова А.В. по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (по факту хищения золотых изделий у потерпевшего С. по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (по факту хищения автомобиля у потерпевшего Т. Сучкова А.И. по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (по факту вымогательства денег у потерпевшего Г., Голоднова И.В. по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (по факту хищения золотых изделий у потерпевшего С. по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (по факту хищения автомобиля у потерпевшего Т.), по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (по факту вымогательства денег у потерпевшего Л. по ч. 2 ст. 325 УК РФ, Музера Е.А. по п. "а" ч. 3 ст. 161 УК РФ (по факту хищения золотых изделий у потерпевшего С. Р.Н.), по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (по факту вымогательства денег у потерпевшего Т. по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (по факту вымогательства денег у потерпевшего Л. по ч. 2 ст. 325 УК РФ и Лихачева А.В. по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (по факту вымогательства денег у потерпевшего П. по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (по факту вымогательства денег у потерпевшего Т.

Разъяснить указанным лицам порядок возмещения вреда.

В остальной части приговор в отношении Китова А.В., Сучкова А.И., Голоднова И.В., Музера Е.А. и Лихачева А.В. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Червоткин А.С.

Судьи

Боровиков В.П.

Фетисов С.М.