Определение Конституционного Суда РФ от 4 апреля 2013 г. N 501-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Минича Артема Андреевича на нарушение его конституционных прав пунктом 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи В.Г. Ярославцева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина А.А. Минича, установил:

1. Вступившим в законную силу решением Чертановского районного суда города Москвы от 18 марта 2011 года были удовлетворены исковые требования Департамента жилищной политики и жилищного фонда города Москвы к гражданину А.А. Миничу и отделению района "Чертаново Северное" Управления Федеральной миграционной службы в Южном административном округе города Москвы о признании права собственности на квартиру, истребовании имущества из чужого незаконного владения и выселении. В обоснование своего решения суд указал, что спорная квартира, приобретенная по договору купли-продажи А.А. Миничем, до этого была приватизирована по подложным документам на подставное лицо, т.е. выбыла из владения города Москвы помимо воли владельца.

Впоследствии А.А. Минич обратился в тот же суд с заявлением о пересмотре решения от 18 марта 2011 года по новым обстоятельствам, указывая в качестве такового постановление Европейского Суда по правам человека от 6 декабря 2011 года по делу "Гладышева против России", фактические обстоятельства которого, по мнению заявителя, были аналогичны обстоятельствам его дела.

Чертановский районный суд города Москвы определением от 22 июня 2012 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 24 сентября 2012 года, сославшись на пункт 4 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации, согласно которому новым обстоятельством, влекущим пересмотр вступившего в законную силу судебного постановления, является установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека, в удовлетворении заявления А.А. Минича отказал, поскольку он в Европейский Суд по правам человека не обращался и в отношении него не рассматривался вопрос о нарушении положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации А.А. Минич оспаривает конституционность пункта 4 части четвертой статьи 392 "Основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу (по вновь открывшимся или новым обстоятельствам)" ГПК Российской Федерации.

По мнению заявителя, это законоположение в той мере, в какой оно исключает возможность пересмотра по новым обстоятельствам судебных постановлений, вступивших в законную силу, в связи с установлением Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, допущенного при рассмотрении аналогичного дела по заявлению другого лица, противоречит статьям 2, 7, 15, 17, 18, 19, 23, 25, 35, 40, 45 и 46 Конституции Российской Федерации.

2. Согласно статье 46 (часть 3) Конституции Российской Федерации каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты. Данное право признается и гарантируется в Российской Федерации в соответствии с Конституцией Российской Федерации и согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, которые наряду с международными договорами Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы (статья 15, часть 4; статья 17, часть 1, Конституции Российской Федерации).

Ратифицировав Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Российская Федерация признала ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях их предполагаемого нарушения Российской Федерацией (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней").

Следовательно, не только Конвенция о защите прав человека и основных свобод, но и решения Европейского Суда по правам человека - в той мере, в какой ими исходя из общепризнанных принципов и норм международного права дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, - являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 года N 2-П и от 26 февраля 2010 года N 4-П).

2.1. Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, из права каждого на судебную защиту его прав и свобод, гарантированного статьей 46 Конституции Российской Федерации, не вытекает возможность выбора гражданином по своему усмотрению способов и процедур судебной защиты, особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства и категориям дел определяются, исходя из Конституции Российской Федерации, федеральными законами.

В своем Постановлении от 26 февраля 2010 года N 4-П Конституционный Суд Российской Федерации признал часть вторую статьи 392 ГПК Российской Федерации (в редакции, действовавшей до 1 января 2012 года) не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку - по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования, в том числе с учетом провозглашенного статьей 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации приоритета правил международного договора Российской Федерации, - она не может рассматриваться как позволяющая суду общей юрисдикции отказывать в пересмотре по заявлению гражданина вынесенного им судебного постановления по вновь открывшимся обстоятельствам в случае, если Европейским Судом по правам человека установлено нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении конкретного дела, по которому было вынесено данное судебное постановление, послужившее поводом для обращения заявителя в Европейский Суд по правам человека.

В порядке реализации данного Постановления Федеральным законом от 9 декабря 2010 года N 353-ФЗ "О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации" статья 392 ГПК Российской Федерации была изложена в новой редакции, в соответствии с которой установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека, отнесено к новым обстоятельствам, возникшим после принятия судебного постановления и имеющим существенное значение для правильного разрешения дела (пункт 4 части четвертой статьи 392).

Как следует из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 февраля 2010 года N 4-П, в системе действующего гражданского процессуального законодательства именно процедура пересмотра судебных постановлений по вновь открывшимся или новым обстоятельствам предоставляет заинтересованным лицам, по жалобам которых принято постановление Европейского Суда по правам человека, возможность восстановления нарушенных прав в случаях, когда для устранения нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод может потребоваться отмена судебных актов, вынесенных в рамках национальной юрисдикции.

Статья 392 ГПК Российской Федерации по своему конституционно-правовому смыслу, выявленному Конституционным Судом Российской Федерации в названном Постановлении, предполагает, что в качестве вновь открывшегося обстоятельства, являющегося основанием для пересмотра судебного постановления по конкретному делу, выступает факт установления Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции при рассмотрении судом общей юрисдикции данного дела.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации в вынесенном ранее решении, сохраняющем свою силу, по существу, уже сформулировал вывод о том, что обратная сила решений Европейского Суда по правам человека имеет определенные предметные и субъектные пределы и, по общему правилу, распространяется на судебные акты, вынесенные по конкретному делу и в отношении конкретного заявителя. Такой вывод учитывает специфику судопроизводства в Европейском Суде по правам человека, который выносит свои решения преимущественно на основе анализа фактических обстоятельств конкретного дела.

Аналогичным образом, касаясь вопроса о возможности пересмотра решения по заявлениям соистцов, не обращавшихся в Европейский Суд по правам человека, в случаях, когда нарушение норм Конвенции зафиксировано им в отношении одного из истцов в этом же деле, Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 7 июня 2011 года N 853-О-О указал, в частности, следующее: статья 392 ГПК Российской Федерации, допуская возможность обращения лица, участвовавшего в деле в качестве истца, с заявлением о пересмотре судебного постановления по делу по вновь открывшимся обстоятельствам, если Европейским Судом по правам человека установлено нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с жалобой другого лица - соистца по тому же делу, не предполагает удовлетворения такого заявления в случае, если из решения Европейского Суда по правам человека следует, что нарушение конвенционных прав имело место исключительно в отношении того лица, которое обращалось в Европейский Суд по правам человека, т.е. носит индивидуальный характер, и не затрагивает права иных участвовавших в деле лиц либо связано с фактическими обстоятельствами, относящимися только к данному лицу.

Соответственно, отсутствие в пункте 4 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации указания на возможность пересмотра по новым обстоятельствам судебных постановлений, вступивших в законную силу, в связи с установлением Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, допущенного при рассмотрении аналогичного дела по заявлению другого лица, не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя.

2.2. Оспаривая конституционность пункта 4 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации, заявитель указывает, что данное законоположение не позволило ему защитить нарушенные, по его мнению, конституционные права в процедуре пересмотра по новым обстоятельствам судебных постановлений, вступивших в законную силу.

Само же нарушение конституционных прав, как следует из жалобы, заявитель фактически связывает с таким истолкованием судами в его деле статей 167 и 302 ГК Российской Федерации, которое предопределило возможность удовлетворения предъявленного к нему иска исходя лишь из того, что приобретенная им квартира была ранее приватизирована по подложным документам, что противоречит мнению Европейского Суда по правам человека, изложенному в постановлении от 6 декабря 2011 года, принятом по делу "Гладышева против Российской Федерации".

Между тем Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 21 апреля 2003 года N 6-П по делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева сформулировал следующие правовые позиции.

Когда по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться в суд в порядке статьи 302 ГК Российской Федерации с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество (виндикационный иск). Если же в такой ситуации собственником заявлен иск о признании сделки купли-продажи недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества и при разрешении данного спора судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, в удовлетворении исковых требований в порядке статьи 167 ГК Российской Федерации должно быть отказано.

Следовательно, права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные статьей 302 ГК Российской Федерации основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.).

При этом недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о выбытии этого имущества из владения передавшего его лица помимо его воли; судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27 января 2011 года N 188-О-О, пункт 39 постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав").

Иное истолкование положений пунктов 1 и 2 статьи 167 и статьи 302 ГК Российской Федерации означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре, не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок. Тем самым нарушались бы вытекающие из Конституции Российской Федерации установленные законодателем гарантии защиты прав и законных интересов добросовестного приобретателя.

Как следует из статьи 125 (части 4 и 6) Конституции Российской Федерации и конкретизирующих ее статьи 6, части второй статьи 36, части второй статьи 74, пункта 9 части первой статьи 75, статей 79, 80, 81, 86, 96, 97, 99 и 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", данная Конституционным Судом Российской Федерации оценка проверяемой правовой нормы как не соответствующей или, напротив, как соответствующей Конституции Российской Федерации, а также выявленный им конституционно-правовой смысл правовой нормы являются обязательными как для законодателя, так и для правоприменителя и не могут быть отвергнуты или преодолены в законодательной и правоприменительной практике.

Следовательно, суды при разрешении конкретных дел не вправе придавать положениям пунктов 1 и 2 статьи 167 и статьи 302 ГК Российской Федерации какой-либо иной смысл, расходящийся с их конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом Российской Федерации.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Минича Артема Андреевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин