Постановление Европейского Суда по правам человека от 19 марта 2009 г. Дело "Любименко (Lyubimenko) против Российской Федерации" (жалоба N 6270/06) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Любименко (Lyubimenko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 6270/06)

Постановление Суда

Страсбург, 19 марта 2009 г.

По делу "Любименко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре-Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 17 февраля 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 6270/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Александром Александровичем Любименко (далее - заявитель) 26 октября 2005 г.

2. Интересы заявителя были представлены П. Казаченком - юристом, работающим в Волгограде. Власти Российской Федерации были первоначально представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук, а затем Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель утверждал, в частности, что содержался под стражей в бесчеловечных условиях и что его содержание под стражей было чрезмерно длительным.

4. 4 февраля 2008 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу. Председателем Секции принято решение о рассмотрении жалобы в приоритетном порядке (правило 41 Регламента Европейского Суда).

5. Власти Российской Федерации возражали против рассмотрения жалобы одновременно по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражение властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил его.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель, 1979 года рождения, проживает в Волгограде.

A. Производство по уголовному делу в отношении заявителя

7. 17 июля 2003 г. заявитель был задержан по подозрению в совершении убийства при отягчающих обстоятельствах и укрывательстве преступников.

8. 18 июля 2003 г. Центральный районный суд Волгограда избрал в отношении заявителя меру пресечения в виде заключения под стражу, ссылаясь на тяжесть предъявленных ему обвинений и вероятность того, что он может скрыться от органов следствия и суда или воспрепятствовать производству по уголовному делу.

9. В неустановленную дату дело заявителя было объединено с уголовными делами пятерых других лиц, которые предположительно действовали в сговоре с заявителем.

10. В октябре 2003 года заявителю и другим обвиняемым по делу было предъявлено обвинение в организации вооруженной преступной группы, совершении нескольких эпизодов грабежа при отягчающих обстоятельствах, в похищении человека, вымогательстве, нанесении тяжких телесных повреждений и убийстве.

11. 3 декабря 2003 г. Центральный районный суд Волгограда продлил срок содержания заявителя под стражей, ссылаясь на тяжесть предъявленных ему обвинений, наличие судимости и вероятность того, что он скроется от органов следствия и суда или продолжит заниматься преступной деятельностью.

12. 12 апреля 2004 г. расследование было окончено и дело шестерых обвиняемых, в том числе заявителя, было направлено для рассмотрения в Волгоградский областной суд.

13. Обвиняемые ходатайствовали о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей.

14. 20 апреля 2004 г. Волгоградский областной суд назначил предварительное заседание на 27 апреля 2004 г. для рассмотрения ходатайства. Он также постановил, что подсудимые должны оставаться под стражей.

15. 27 апреля 2004 г. Волгоградский областной суд принял решение, что дело подсудимых будет рассматриваться судом с участием присяжных заседателей и что мера пресечения им в виде заключения под стражу на период рассмотрения дела остается без изменения.

16. 13 октября 2004 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2005 г., сославшись на тяжесть предъявленных им обвинений.

17. 12 января 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей, сославшись на тяжесть предъявленных им обвинений и вероятность того, что они могут оказать давление на свидетелей и присяжных заседателей.

18. 7 апреля 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 июля 2005 г. Областной суд постановил, что ввиду тяжести предъявленных обвинений "уместно" сохранить избранную в отношении них меру пресечения в виде заключения под стражу. Суд отклонил ходатайства обвиняемых об освобождении под подписку о невыезде, поскольку не мог исключить вероятность того, что они могут оказать давление на свидетелей и присяжных заседателей.

19. 29 июня 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 октября 2005 г. Он постановил, что подсудимые могут воспрепятствовать производству по делу, так как им предъявлены обвинения в совершении тяжких преступлений, в том числе обвинение в участии в деятельности вооруженной преступной группы.

20. 4 октября 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2006 г. по тем же основаниям, что и ранее.

21. 22 декабря 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 апреля 2006 г. по тем же основаниям, что и ранее.

22. Заявитель обжаловал решение суда от 22 декабря 2005 г. В своей жалобе он отметил, что выводы областного суда являлись гипотетическими и не подкреплялись соответствующими фактическими обстоятельствами. Суд по сути сослался на тяжесть предъявленного ему обвинения, не приняв во внимание его доводы о том, что у него есть постоянное место жительства и работа и что он является единственным кормильцем для своих пожилых родителей. 4 апреля 2006 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил без изменения решение о продлении срока содержания под стражей как законное и обоснованное.

23. 5 июля 2006 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 октября 2006 г. по тем же основаниям, что и ранее.

24. 2 октября 2006 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2007 г., сославшись на тяжесть предъявленных им обвинений и "личности" подсудимых. Суд также отметил, что целью содержания под стражей является исключение любой вероятности того, что подсудимые скроются от органов следствия и суда, продолжат заниматься преступной деятельностью и воспрепятствуют производству по делу судом.

25. Заявитель обжаловал данное решение, утверждая, что областной суд использовал стереотипную формулировку для обоснования содержания под стражей и что его выводы о вероятности того, что он скроется от суда, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует производству по делу, не подтверждаются конкретными фактами. У него есть постоянное место жительства и работа, и он ухаживает за своими пожилыми родителями.

26. 28 декабря 2006 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил без изменения решение о продлении срока содержания под стражей, установив, что оно является законным, хорошо обоснованным и оправданным. Подсудимым предъявлены обвинения в совершении тяжких преступлений и, следовательно, существует вероятность того, что они скроются от суда, продолжат заниматься преступной деятельностью или воспрепятствуют производству по делу. Предполагаемая чрезмерная длительность срока их содержания под стражей, плохое состояние здоровья, наличие пожилых родителей или постоянного места жительства не являются достаточными причинами для освобождения из-под стражи.

27. 27 декабря 2006 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 апреля 2007 г. по тем же основаниям, что и ранее.

28. 10 апреля 2007 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 июля 2007 г. по тем же основаниям, что и ранее.

29. 9 июля 2007 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 октября 2007 г., постановив, что отсутствуют основания для изменения меры пресечения.

30. 11 октября 2007 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2008 г., сославшись на тяжесть предъявленных им обвинений и вероятность того, что они могут скрыться от органов следствия или оказывать давление на свидетелей или присяжных заседателей.

31. 9 января 2008 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания обвиняемых под стражей до 12 апреля 2008 г. по тем же основаниям, что и ранее.

32. 8 апреля 2008 г. Волгоградский областной суд оставил без удовлетворения ходатайство заявителя об освобождении из-под стражи и избрании в отношении него подписки о невыезде и продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 июля 2008 г. В данном решении указывалось следующее:

"Поскольку производство по делу до сих пор не завершено, необходимо продлить срок содержания подсудимых под стражей.

Суд полагает, что тяжесть предъявленных обвинений обосновывает применение к подсудимым меры пресечения в виде заключения под стражу.

Тем не менее в дополнение к тяжести предъявленных обвинений - а именно, в организации вооруженной группы... и в совершении нападений на граждан и неоднократных убийствах, - влекущих наказание для каждого из подсудимых в виде лишения свободы на срок до 20 лет, суд учитывает и другие факторы.

Таким образом, суд вправе полагать, что... избрание в отношении подсудимых меры пресечения в виде подписки о невыезде или иных мер пресечения не исключит вероятности того, что они скроются от суда или будут оказывать давление на участников уголовного судопроизводства и присяжных заседателей.

Довод подсудимых о том, что их содержание под стражей было чрезмерно длительным, сам по себе не является основанием для освобождения из-под стражи.

Подсудимые не предоставили каких-либо материалов, подтверждающих наличие обстоятельств, влекущих невозможность [именно так!]* (* Так в оригинале (прим. переводчика).) их содержания в условиях следственного изолятора.

Суд не убежден доводом подсудимых о том, что им не был обеспечен доступ к материалам, предоставленным стороной обвинения в обоснование своих ходатайств о продлении срока содержания под стражей. В распоряжении суда находятся только те материалы уголовного дела, с которыми подсудимые были ознакомлены.

Суд полагает, что основания для содержания подсудимых под стражей, которые обвиняются в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, являются существенными и достаточными. Их содержание под стражей служит интересам общества, поскольку оно препятствует совершению ими аналогичных преступлений и обеспечивает качественное и эффективное рассмотрение настоящего уголовного дела.

Материалы уголовного дела содержат достаточно доказательств в отношении каждого из подсудимых, обосновывающих продление срока их содержания под стражей...".

33. 7 июля 2008 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 октября 2008 г., повторив дословно решение от 8 апреля 2008 г.

34. 10 октября 2008 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2009 г., повторив дословно формулировку решения от 8 апреля 2008 г.

35. Производство по делу в суде до сих пор не завершено.

B. Условия содержания заявителя под стражей

36. 25 июля 2003 г. заявитель был помещен в следственный изолятор N 1 (N ИЗ-34/1) Волгограда.

37. В соответствии со справкой от 18 марта 2008 г., выданной администрацией учреждения и предоставленной властями Российской Федерации, с 25 июля по 10 ноября 2003 г. заявитель содержался в камерах NN 135, 99 и 113, площадью 10,9; 8,4 и 9,6 кв. м соответственно. Не представилось возможным установить количество человек, содержавшихся в каждой из камер, поскольку учетные журналы следственного изолятора за рассматриваемый период были уничтожены по истечении установленного срока хранения документов.

38. Начиная с 10 ноября 2003 г. заявитель содержался в 16 разных камерах. В камерах NN 107 и 108 площадью 9,6 кв. м содержались от двух до девяти заключенных, в камерах NN 43, 50, 87, 91, 92 и 94 площадью 9,8 кв. м - от четырех до десяти, в камере N 106 площадью 8,2 кв. м - от восьми до девяти, в камерах NN 26 и 87 площадью 29,8 кв. м - от пяти до 25 человек. В камере N 121, где заявитель находился с 22 по 25 сентября 2006 г. и с 22 по 26 июня 2007 г., площадью 16,7 кв. м, содержались два человека, в том числе сам заявитель. В камере N 119 площадью 7,8 кв. м содержались от двух до пяти человек, в камере N 51 площадью 10,3 кв. м - от шести до девяти, в камере N 25 площадью 31,2 кв. м - от 16 до 25 человек. С 1 по 17 ноября 2007 г. заявитель содержался один в штрафном изоляторе N 16.

39. Ссылаясь на справки от 18 и 19 марта 2008 г., выданные администрацией следственного изолятора, власти Российской Федерации также утверждали, что у заявителя всегда было отдельное спальное место и ему были предоставлены постельные принадлежности. В камерах имелись естественное освещение и вентиляция через окна, в них также были вентиляторы и флуоресцентные лампы, которые работали днем и ночью. Средняя температура в камере составляла от +18 °C до +20 °C зимой и от +24 °C до +26 °C летом. Заключенные имели возможность ежедневно гулять в течение часа.

40. Из тех же справок следует, что в камерах были установлены унитазы. Они были отгорожены от жилого пространства кирпичной перегородкой высотой 1,5 метра. Обеденный стол был расположен не менее чем в двух метрах от унитаза. В следственном изоляторе отсутствовали насекомые или грызуны, поскольку в камерах ежемесячно проводилась дезинфекция. Заключенным предоставлялась возможность принимать душ каждую неделю, и в это время им выдавались чистые постельные принадлежности и полотенца. Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что заключенные обеспечивались питанием три раза в сутки. Кипяток выдавался ежедневно.

41. Заявитель не оспаривал указанную площадь камер или количество заключенных, содержавшихся в каждой из них. При этом, по его утверждению, спальных мест заключенным не хватало, и они были вынуждены спать по очереди. Помимо этого, он не согласился с предоставленным властями Российской Федерации описанием санитарных условий. В камерах было дымно и шумно. Искусственное освещение никогда не выключалось, мешая спать. В камерах не было вентиляции, и летом было очень жарко, а зимой холодно. Унитаз отсутствовал, вместо него в полу была дырка, которая использовалась заключенными как туалет. Перегородка туалета от жилого пространства не обеспечивала достаточной уединенности, и человек пользовался туалетом на виду у других заключенных и охранников. Обеденный стол стоял близко к туалету. За столом могли сидеть только двое человек, другие сидели на полу.

II. Применимое национальное право

42. "Мерами пресечения" являются, в том числе, подписка о невыезде, личное поручительство, залог и заключение под стражу (статья 98 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, далее - УПК РФ). При необходимости у подозреваемого и обвиняемого может быть взято обязательство о явке (статья 112 УПК РФ).

43. Компетентное должностное лицо или орган вправе избрать обвиняемому одну из мер пресечения при наличии "достаточных оснований полагать", что обвиняемый скроется от предварительного следствия или суда, может продолжить заниматься преступной деятельностью или воспрепятствовать установлению истины по делу (статья 97 УПК РФ). При решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения и определения ее вида должны учитываться также тяжесть преступления, сведения о личности обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (статья 99 УПК РФ).

44. Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (часть 1 статьи 108 УПК РФ).

45. После задержания подозреваемый помещается под стражу "при расследовании преступлений". Срок содержания под стражей при расследовании преступлений может быть продлен свыше шести месяцев, если лицо обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. Продление срока содержания лица под стражей свыше 18 месяцев не допускается (части 1-3 статьи 109 УПК РФ). Период содержания лица под стражей "при расследовании преступлений" исчисляется до того дня, когда материалы уголовного дела направляются прокурором в суд для рассмотрения (часть 9 статьи 109 УПК РФ).

46. Начиная с того дня, когда уголовное дело направляется прокурором в суд, обвиняемый содержится под стражей "в ходе судебного разбирательства". Период содержания под стражей "в ходе судебного разбирательства" исчисляется до дня постановления приговора. Как правило, он не может превышать шести месяцев, однако, если лицо обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, суд вправе продлить срок содержания подсудимого под стражей. При этом продление срока содержания под стражей допускается каждый раз не более чем на три месяца (части 2 и 3 статьи 255 УПК РФ).

47. Статья 22 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" предусматривала, что подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются бесплатным питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации. Согласно статье 23 названного Федерального закона подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место, выдаются постельные принадлежности, посуда и столовые приборы, туалетная бумага. Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере 4 кв. м.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

48. Заявитель утверждал, что условия содержания его под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-34/1 Волгограда нарушали положения статьи 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Приемлемость жалобы

49. Власти Российской Федерации утверждали, что заявителем не были исчерпаны доступные ему внутренние средства правовой защиты. В частности, он не обращался в суд с требованием о компенсации морального вреда. В обоснование эффективности данного средства правовой защиты власти Российской Федерации привели статью из российской газеты, в которой сообщалось о деле Д., который заразился чесоткой в период содержания под стражей, и ему была присуждена компенсация морального вреда в размере 25 000 рублей Новгородским городским судом. Кроме того, они сослались на решение Железнодорожного районного суда Орла от 2 июня 2004 г., в соответствии с которым Р. была присуждена компенсация в размере 30 000 рублей за незаконное содержание под стражей в течение 56 дней, четыре из которых он провел без еды.

50. Помимо этого, власти Российской Федерации отметили, что в компетенцию Европейского Суда входит рассмотрение условий содержания заявителя под стражей только в течение шести месяцев, предшествующих подаче им жалобы. Они утверждали, что содержание заявителя под стражей представляло собой непродолжительную ситуацию, поскольку он постоянно переводился из одной камеру в другую, а условия его содержания в каждой камере были различными. Более того, если бы лица, содержащиеся под стражей, имели возможность обращаться с жалобами на длительность содержания их под стражей, на государственные органы было бы возложено несоразмерное бремя хранить учетные журналы учреждения бесконечно. Соответственно, власти Российской Федерации предложили Европейскому Суду оставить без удовлетворения жалобы заявителя, касающиеся периода до 15 сентября 2005 г., в связи с несоблюдением правила шестимесячного срока.

51. Европейский Суд отмечает, что в деле "Бенедиктов против Российской Федерации" (Benediktov v. Russia) (Постановление Европейского Суда от 10 мая 2007 г., жалоба N 106/02, §§ 29-30* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2007.)) при сравнимых обстоятельствах он пришел к выводу о том, что власти Российской Федерации не смогли доказать, какое возмещение могло бы быть предоставлено заявителю прокурором или судом, учитывая, что проблемы, связанные с условиями содержания заявителя под стражей, очевидно носили системный характер и затрагивали не только ситуацию одного заявителя. В настоящем деле властями Российской Федерации не предоставлено доказательств, которые смогли бы убедить Европейский Суд отойти от данных выводов, касающихся существования эффективного средства правовой защиты в отношении системной проблемы переполненности в России следственных изоляторов. Несмотря на то, что власти Российской Федерации сослались на два дела, в которых национальными судами присуждалась заключенным компенсация за ненадлежащие условия содержания под стражей, Европейский Суд отмечает, что в этих делах компенсация была присуждена в связи с заражением заключенного чесоткой или непредоставлением другому заключенному питания. Ни одно из названных дел не касалось содержания под стражей в переполненных камерах. Более того, власти Российской Федерации не предоставили копий судебных решений, на которые они сослались. Соответственно, Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутренних средств правовой защиты.

52. Относительно довода властей Российской Федерации, касающегося невыполнения заявителем правила шестимесячного срока, Европейский Суд отмечает, что заявитель содержится в том же самом следственном изоляторе с 25 июля 2003 г. до настоящего времени. Продолжительный период его содержания под стражей, схожие описания общих условий содержания во всех камерах следственного изолятора, а также утверждение о сильной переполненности как об основной характеристике условий его содержания во всех камерах гарантируют рассмотрение содержания заявителя под стражей с 25 июля 2003 г. до настоящего времени в целом, не разделяя его на периоды (см. аналогичную мотивацию в Постановлении Европейского Суда от 19 июня 2008 г. по делу "Гулиев против Российской Федерации" (Guliyev v. Russia), жалоба N 24650/02, §§ 31-33* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2009.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Бенедиктов против Российской Федерации", § 31). Европейский Суд не упускает из вида довод властей Российской Федерации относительно того, что некоторые аспекты условий содержания заявителя отличались в различных камерах. Тем не менее он не считает, что этих отличий достаточно, чтобы позволить ему проводить различия в условиях содержания заявителя под стражей или разделить его содержание под стражей на несколько периодов в зависимости от того, в какой камере он содержался. Таким образом, Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации относительно несоблюдения правила шестимесячного срока.

53. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.

B. Существо жалобы

54. Власти Российской Федерации признали, что некоторые камеры были переполнены (камеры NN 87, 50, 106, 26, 92, 91, 94, 119, 108, 51, 26 и 25). В итоге заявитель содержался в переполненных камерах на протяжении двух с половиной лет. Во всех других камерах условия содержания заявителя под стражей были удовлетворительными и соответствовали требованиям статьи 3 Конвенции. У заявителя всегда имелись индивидуальное спальное место и постельные принадлежности. Он имел возможность ежедневно гулять. Санитарные и гигиенические нормы соблюдались. При необходимости заявителю оказывалась надлежащая медицинская помощь.

55. Заявитель поддержал свои жалобы.

56. Сторонами оспариваются некоторые аспекты условий содержания заявителя в следственном изоляторе N ИЗ 34/1 Волгограда. Вместе с тем у Европейского Суд отсутствует необходимость устанавливать достоверность каждого конкретного довода, поскольку он устанавливает нарушение статьи 3 Конвенции на основании предоставленных фактов, которые не были оспорены властями Российской Федерации, по следующим основаниям.

57. Стороны не имеют разногласий относительно площади камер и количества заключенных в каждой из них. Большую часть периода содержания под стражей, длящегося более пяти лет, заявитель имел менее 3 кв. м личного пространства. Иногда он имел менее 1,5 кв. м личного пространства, а в камерах NN 50, 87 и 106 иногда и менее 1 кв. м. Заявитель содержался в камере круглосуточно, за исключением одного часа прогулки. В связи с этим Европейский Суд напоминает, что в ранее рассмотренных им делах, когда заявители имели менее 3 кв. м личного пространства, он устанавливал, что переполненность была настолько серьезной, что сама по себе обосновывала нарушение статьи 3 Конвенции. Соответственно, отсутствовала необходимость давать оценку другим аспектам физических условий содержания под стражей (см., например, Постановление Европейского Суда от 6 декабря 2007 г. по делу "Линд против Российской Федерации" (Lind v. Russia), жалоба N 25664/05, § 59* (* Там же. N 3/2008.), Постановление Европейского Суда от 21 июня 2007 г. по делу "Кантырев против Российской Федерации" (Kantyrev v. Russia), жалоба N 37213/02, §§ 50-51* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда N 2/2008.), Постановление Европейского Суда от 29 марта 2007 г. по делу "Андрей Фролов против Российской Федерации" (Andrey Frolov v. Russia), жалоба N 205/02, §§ 47-49* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2008.), Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу "Майзит против Российской Федерации" (Mayzit v. Russia), жалоба N 63378/00, § 40* (* Там же. N 10/2005.), и Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу "Лабзов против Российской Федерации" (Labzov v. Russia), жалоба N 62208/00, § 44* (* Там же.)).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Дату названного Постановления Европейского Суда по делу "Андрей Фролов против Российской Федерации" (Andrey Frolov v. Russia), жалоба N 205/02 следует читать как "8 марта 2007 г."

58. Принимая во внимание свою прецедентную практику по данному вопросу, а также предоставленные сторонами материалы, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не назвали ни одного факта и не привели ни одного довода, которые смогли бы убедить его прийти к иному выводу в настоящем деле. То обстоятельство, что заявитель был вынужден жить, спать и пользоваться туалетом в одной камере со многими другими заключенными, само по себе достаточно, чтобы причинить страдания или трудности, интенсивность которых превышает неизбежный уровень страданий, присущий содержанию под стражей, и вызвать в нем чувства страха, страдания и неполноценности, способные оскорбить и унизить его.

59. Европейский Суд приходит к выводу о том, что содержание заявителя национальными властями в переполненных камерах подвергло его бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с условиями содержания заявителя в следственном изоляторе N ИЗ-34/1.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

60. Заявитель жаловался на нарушение его права на рассмотрение дела судом в разумный срок, а также на то, что решения о продлении срока содержания под стражей не были достаточно обоснованными. Он ссылался на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает:

"...Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи... имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд...".

A. Приемлемость жалобы

61. Власти Российской Федерации предложили Европейскому Суду отклонить жалобу заявителя в отношении периода содержания его под стражей до 22 декабря 2005 г. По их мнению, в компетенцию Европейского Суда входило рассмотрение содержания заявителя под стражей только в течение шести месяцев, предшествующих его обращению в Европейский Суд. Более того, заявитель не обжаловал решения о продлении срока содержания его под стражей, принятые до 22 декабря 2005 г.

62. Европейский Суд полагает, что лицо, утверждающее о нарушении пункта 3 статьи 5 Конвенции в связи с длительностью содержания его под стражей, жалуется на длящуюся ситуацию, которая должна рассматриваться в целом и подразделяться на отдельные периоды, как предлагается властями Российской Федерации (см., mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (прим. переводчика).), Постановление Европейского Суда по делу "Солмаз против Турции" (Solmaz v. Turkey), жалоба N 27561/02, §§ 29 и 37, ECHR 2007-... (извлечения)). После заключения под стражу 18 июля 2003 г. заявитель непрерывно оставался под стражей. Несмотря на то, что им не подавались жалобы на решения о продлении срока содержания его под стражей, принятые до декабря 2005 года, он обжаловал в Верховный Суд Российской Федерации соответствующие решения от 22 декабря 2005 г. и 2 октября 2006 г. Тем самым он дал возможность Верховному Суду Российской Федерации рассмотреть вопрос о том, совместимо ли содержание под стражей с его конвенционным правом на судебное разбирательство в течение разумного срока или освобождение до суда. Действительно, Верховный Суд Российской Федерации должен был оценить необходимость дальнейшего продления в свете всего предшествующего периода содержания под стражей, учитывая, какой срок заявитель уже провел в заключении. Исходя из изложенного Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации.

63. Европейский Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

64. Власти Российской Федерации утверждали, что заявителю были предъявлены обвинения в совершении нескольких тяжких преступлений. Более того, имелись подозрения в том, что он являлся активным участником вооруженной преступной группы, регулярно осуществляющей преступную деятельность и представляющей особую опасность для общества. Сославшись на дело "Контрада против Италии" (Contrada v. Italy) (Постановление Европейского Суда от 24 августа 1998 г., § 67, Reports of Judgments and Decisions 1998-V), власти Российской Федерации отметили, что участие заявителя в мафиозной организации с жесткой иерархической структурой и значительными возможностями оказания давления затрудняло и затягивало производство по уголовному делу. Существовала необходимость содержания заявителя под стражей в период предварительного расследования и рассмотрения дела судом, чтобы не допустить его давления на свидетелей и присяжных заседателей, которые проживали в той же местности и не были изолированы от общества. Национальные суды обосновывали продление срока содержания заявителя под стражей со ссылкой на имевшуюся судимость, тот факт, что он не женат, а также на неспособность стороны защиты предоставить гарантии того, что заявитель явится в суд, или документы, подтверждающие, что он не может содержаться в условиях следственного изолятора. Власти Российской Федерации считали, что содержание заявителя под стражей основывалось на "важных и достаточных" причинах.

65. Заявитель поддержал свою жалобу.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

66. Европейский Суд напоминает, что наличие обоснованного подозрения, что задержанное лицо совершило преступление, является непременным условием для законности продолжительного содержания под стражей. Тем не менее по прошествии определенного времени одного его уже не хватает. В таких случаях Европейский Суд должен установить, могут ли другие основания, приведенные судебными властями, продолжать оправдывать лишение свободы. Если подобные основания были "соответствующими" и "достаточными", Европейский Суд должен также убедиться в том, компетентные национальные власти проявили "особое усердие" в проведении судебного разбирательства (см. Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, §§ 152 и 153, ECHR 2000-IV).

67. В то же время существует презумпция в пользу освобождения. Как Европейский Суд постоянно отмечал, часть вторая пункта 3 статьи 5 Конвенции не предоставляет судебным органам выбор между доставлением обвиняемого в суд в течение разумного времени и предоставлением ему освобождения до суда. До постановления обвинительного приговора обвиняемый должен считаться невиновным, а целью рассматриваемой нормы по сути является требование об освобождении, как только его продолжающееся содержание под стражей перестает считаться разумным. Лицо, которому предъявлено обвинение, должно всегда освобождаться до суда, если только государство не докажет, что существуют "соответствующие и достаточные" основания для обоснования его продолжающего содержания под стражей (см. среди прочих Постановление Европейского Суда от 13 марта 2007 г. по делу "Кастравет против Молдовы" (Castravet v. Moldova), жалоба N 23393/05, §§ 30 и 32, Постановление Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 41, ECHR 2006-... Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2000 г. по делу "Яблонский против Польши" (Jabioсski v. Poland), жалоба N 33492/96, § 83, и Постановление Европейского Суда от 27 июня 1968 г. по делу "Ноймайстер против Австрии" (Neumeister v. Austria), § 4, Series A, N 8). Пункт 3 статьи 5 Конвенции не может рассматриваться как безусловно разрешающий заключение под стражу, при условии, что оно продолжается не дольше определенного времени. Власти должны убедительно обосновать любой период содержания под стражей, не важно, насколько непродолжительным он является (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bulgaria), жалоба N 38822/97, § 66, ECHR 2003-I (извлечения)).

68. На национальные власти возлагается обязанность установить наличие конкретных фактов, имеющих отношение к основаниям для дальнейшего содержания лица под стражей. Возложение бремени доказывания на задержанное лицо в таких вопросах равносильно игнорированию правила статьи 5 Конвенции - положения, которое делает заключение под стражу исключительным отступлением от права на свободу и тем, что допустимо только в исчерпывающем перечне строго определенных случаев (см. Постановление Европейского Суда от 7 апреля 2005 г. по делу "Рохлина против Российской Федерации" (Rokhlina v. Russia), жалоба N 54071/00, § 67* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2006.), и Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria) от 26 июля 2001 г., жалоба N 33977/96, §§ 84-85). Национальные судебные органы должны изучить все факты за и против существования реального требования общественного интереса, оправдывающего при дулжном соблюдении принципа презумпции невиновности отступление от правила уважения личной свободы, и изложить их в своих решениях об отказе в удовлетворении ходатайства об освобождении из-под стражи. В задачу Европейского Суда не входят установление подобных фактов и подмена собой национальных властей, которыми принято решение о содержании заявителя под стражей. По существу Европейский Суд призван решать вопрос о том, имело ли или нет место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции на основании причин, указанных в решениях национальных судов, и достоверных фактов, приведенных заявителем в его жалобах (см. Постановление Европейского Суда от 8 июня 2006 г. по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia), жалоба N 75039/01, § 72* (* Там же. N 11/2006.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии", § 86, и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", § 152).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

69. Заявитель был задержан 17 июля 2003 г. и с тех пор находится год стражей. Подлежащий рассмотрению период составляет более пяти лет и семи месяцев.

70. Сторонами не оспаривается, что первоначально содержание заявителя под стражей обосновывалось разумным подозрением о его участии в вооруженной преступной группе и причастности к совершению при отягчающих обстоятельствах нескольких эпизодов кражи, похищения человека, вымогательства, нанесения тяжких телесных повреждений и убийства. Остается установить, имелись ли у судебных властей "соответствующие" и "достаточные" основания дальнейшего содержания заявителя под стражей, и проявили ли они "достаточное усердие" при производстве по делу. Чрезмерная продолжительность содержания заявителя под стражей является предметом серьезной озабоченности для Европейского Суда. В данных обстоятельствах власти Российской Федерации должны были назвать очень весомые причины содержания заявителя под стражей более пяти лет и семи месяцев.

71. В дополнение к наличию разумного подозрения в отношении заявителя судебные власти ссылались на вероятность того, что он может скрыться от органов правосудия, продолжит заниматься преступной деятельностью или будет оказывать давление на свидетелей и присяжных заседателей. В связи с этим они ссылались на тяжесть предъявленных заявителю обвинений, особо делая акцент на обвинении в участии в вооруженной преступной группе и на наличие у заявителя судимости.

72. Тяжесть предъявленных обвинений являлась основным фактором при оценке вероятности того, что заявитель скроется, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует установлению истины по делу. Соответственно, в кассационном определении от 28 декабря 2006 г. Верховный Суд Российской Федерации установил, что тяжесть предъявленных обвинений имеет большее значение по сравнению с конкретными фактами, свидетельствующими в пользу освобождения заявителя, такими как значительная продолжительность содержания его под стражей в период предварительного расследования, наличие постоянного места жительства, пожилых родителей и плохого состояния здоровья (см. § 26 настоящего Постановления). Суд предположил, что тяжесть предъявленных обвинений настолько преобладала по своему значению, что никакие другие обстоятельства не могли служить основанием для освобождения заявителя из-под стражи. Суд неоднократно устанавливал, что, несмотря на то, что тяжесть наказания является существенным элементом в оценке риска того, что обвиняемый скроется от органов следствия и суда и продолжит заниматься преступной деятельностью, необходимость последующего лишения свободы не может оцениваться с исключительно абстрактной точки зрения с учетом только тяжести преступления. Нельзя использовать продолжающееся содержание под стражей для ускорения наказания в виде лишения свободы (см. Постановление Европейского Суда от 26 июня 1991 г. по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France), § 51, Series A, N 207, а также Постановление Европейского Суда от 8 февраля 2005 г. по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98, § 102* (* Там же. N 1/2005.), Постановление Европейского Суда от 30 октября 2003 г. по делу "Горал против Польши" (Goral v. Poland), жалоба N 38654/97, § 68, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии", § 81).

73. Другим основанием для содержания заявителя под стражей являлось его предполагаемое участие в организованной преступной группе. Европейский Суд допускается, что в делах, связанных с организованной преступностью, вероятность того, что задержанный в случае освобождения может оказывать давление на свидетелей или иным образом препятствовать производству по делу, зачастую достаточно велика. Данные факторы могут обосновывать относительно длительный период содержания под стражей. Тем не менее они не дают властям неограниченное полномочие продлять эту меру пресечения (см. Постановление Европейского Суда от 14 ноября 2006 г. по делу "Осач против Польши" (Osuch v. Poland), жалоба N 31246/02, § 26, и Постановление Европейского Суда от 4 мая 2006 г. по делу "Цележевский против Польши" (Celejewski v. Poland), жалоба N 17584/04, §§ 37-38). Принимая во внимание, что в отношении заявителя имелось подозрение о его активном участии в организованной преступной группе, Европейский Суд допускает, что власти могли обоснованно полагать, что вероятность оказания давления на свидетелей и присяжных заседателей изначально присутствовала. Однако Европейский Суд не убежден в том, что само по себе данное основание могло служить оправданием всего пятилетнего срока содержания заявителя под стражей. На самом деле национальные суды ссылались на препятствие производству по делу в краткой форме, не конкретизируя какие-либо черты характера или поведения заявителя в подтверждение своего вывода о том, что он, вероятно, будет оказывать давление. По мнению Европейского Суда, подобная вероятность, сформулированная в общих чертах, не может служить обоснованием содержания заявителя под стражей в течение более пяти лет. Национальными судами не был принят во внимание тот факт, что с течением времени это основание неизбежно становится все менее актуальным. Мотивировка судов не была развита с той целью, чтобы отразить складывающуюся ситуацию и проверить, сохранило ли указанное основание свою значимость на последующей стадии производства по делу. Следовательно, Европейский Суд не убежден в том, что в течение всего периода содержания заявителя под стражей существовали весомые основания опасаться того, что он будет оказывать давление на свидетелей и присяжных заседателей или иным образом препятствовать разбирательству по делу, и, конечно, они не были таковыми, что могли бы перевешивать право заявителя на рассмотрение его дела судом в течение разумного времени или освобождении из-под стражи до суда.

74. Национальные суды также ссылались на наличие у заявителя судимости. На самом деле данный фактор имеет значение при оценке опасности продолжения преступной деятельности. Такая опасность, если она убедительно установлена, может служить основанием для судебных властей, чтобы заключить и оставить подозреваемого под стражей для того, чтобы предотвратить любые попытки к совершению новых преступлений. Тем не менее необходимо среди прочих условий, чтобы опасность была весомой и необходимой мерой в свете обстоятельств дела и, в частности, прошлых событий и личности лица (см. Постановление Европейского Суда от 12 декабря 1991 г. по делу "Клуд против Бельгии" (Clooth v. Belgium), § 40, Series A, N 225). В настоящем деле национальные суды не конкретизировали преступление, за совершение которого заявитель ранее был признан виновным, не исследовали его характер и степень тяжести. Подобная краткая и неразвернутая ссылка на предыдущую судимость не может рассматриваться как достаточная с целью установления вероятности повторных преступлений, особенно в отсутствие оценки личности подсудимого. В любом случае, даже если предположить, что власти могли обоснованно полагать, что такой риск изначально присутствует, это не убеждает Европейский Суд в том, что данное основание может само по себе оправдать весь пятилетний период содержания заявителя под стражей (см. для сравнения Постановление Европейского Суда от 21 июня 2005 г. по делу "Пихлак против Эстонии" (Pihlak v. Estonia), жалоба N 73270/01, §§ 44 и 45).

75. Никакие иные основания национальными судами не приводились. В своих замечаниях по делу власти Российской Федерации ссылались на семейное положение заявителя, а именно тот факт, что он не женат. Европейский Суд напоминает, что в его задачи не входит подмена собой национальных властей, которые приняли решение о содержании заявителя под стражей, или представление своего собственного анализа фактов с доводами за или против содержания под стражей (см. Постановление Европейского Суда от 30 января 2003 г. по делу "Николов против Болгарии" (Nikolov v. Bulgaria), жалоба N 38884/97, § 74, и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", § 152). Этот довод впервые указывается в рамках рассмотрения настоящего дела в Европейском Суде, а национальные суды никогда не упоминали его в своих решениях.

76. Европейский Суд отмечает, что все решения о продлении срока содержания заявителя под стражей содержали шаблонные формулировки и были краткими. В них не описывались подробно личность заявителя или его личные обстоятельства. Несмотря на то, что в одном из решений о продлении срока областной суд указал, что принял во внимание "характеристики подсудимых", это заявление не сопровождалось каким-либо описанием характера заявителя или объяснением того, почему он сделал вывод о необходимости его содержания под стражей (см. § 24 настоящего Постановления). Нежелание национальных властей уделить дулжное внимание обсуждению личной ситуации заявителя особенно проявляется в решениях областного суда от 20 и 27 апреля 2004 г., в которых не приведено никаких оснований для дальнейшего содержания заявителя под стражей. Областной суд только отметил, что "подсудимые должны оставаться под стражей" (см. §§ 14 и 15 настоящего Постановления). Еще более поразительно, что к тому времени заявитель уже провел год в заключении, расследование было завершено и дело было передано в суд.

77. После того, как дело было передано в суд в апреле 2004 года, суд первой инстанции принял решения в отношении всех подсудимых, используя стереотипные формулировки, чтобы продлить срок содержания под стражей шести человек. Европейский Суд уже устанавливал, что практика принятия коллективных решений о содержании под стражей без индивидуальной оценки оснований для содержания под стражей в отношении каждого задержанного несовместима сама по себе с пунктом 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 14 декабря 2006 г. по делу "Щеглюк против Российской Федерации" (Shcheglyuk v. Russia), жалоба N 7649/02, § 45* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2007.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Корчуганова против Российской Федерации", § 76, и Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Долгова против Российской Федерации" (Dolgova v. Russia), жалоба N 11886/05, § 49* (* Там же. N 8/2006.)). Продлевая срок содержания заявителя под стражей посредством принятия коллективных решений, национальные власти не уделили необходимого внимания его индивидуальным особенностям.

78. Наконец, Европейский Суд отмечает, что национальные власти прямо отказались рассматривать вопрос о том, превысила ли "разумный срок" продолжительность содержания заявителя под стражей (см. §§ 26 и 32 настоящего Постановления). Такой анализ должен был занимать заметное место в решениях национальных судов после того, как заявитель провел несколько лет в заключении, однако критерий разумного времени ни разу не применялся.

79. Европейский Суд неоднократно устанавливал нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в делах против Российской Федерации, когда национальные суды продляли срок содержания заявителя под стражей, ссылаясь в основном на тяжесть обвинения и используя стереотипные формулировки без рассмотрения конкретных фактов или возможности применения альтернативных мер пресечения (см. Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу "Белевицкий против Российской Федерации" (Belevitskiy v. Russia), жалоба N 72967/01, §§ 99 и последующие* (* Там же. N 9/2008.), Постановление Европейского Суда по делу "Худобин против Российской Федерации" (Khudobin v. Russia), жалоба N 59696/00, §§ 103 и последующие* (* Там же. N 11/2007.), ECHR 2006-... (извлечения), Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, §§ 72 и последующие* (* Там же. N 12/2006.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Долгова против Российской Федерации", §§ 38 и последующие, Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, §§ 172 и последующие* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2006.), ECHR 2005-X (извлечения), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рохлина против Российской Федерации", §§ 63 и последующие, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации", §§ 91 и последующие, и Постановление Европейского Суда по делу "Смирнов против Российской Федерации" (Smirnovy v. Russia), жалобы NN 46133/99 и 48183/99, §§ 56 и последующие, ECHR 2003-IX (извлечения)* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2003 год".)).

80. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что, не рассмотрев конкретные факты и возможность применения альтернативных "мер пресечения" и ссылаясь в основном на тяжесть предъявленных обвинений, власти продляли срок содержания заявителя под стражей на основаниях, которые хотя и являются "соответствующими", но не могут рассматриваться как "достаточные", чтобы оправдать содержание под стражей более пяти лет. При данных обстоятельствах отсутствует необходимость рассматривать вопрос о том, проводилось ли производство по делу с "особым усердием". Тем не менее Европейский Суд рассмотрит довод властей Российской Федерации о том, что сложность дела заявителя оправдывает продолжительность его содержания под стражей. Он допускает, что в делах, касающихся организованной преступности, с участием нескольких обвиняемых, процесс сбора и заслушивания доказательств зачастую является сложной задачей, поскольку существует необходимость получить большой объем доказательств из многих источников и определить факты и степень предполагаемой ответственности каждого из подозреваемых (см., mutadis mutandis, Постановление Европейского Суда от 15 января 2008 г. по делу "Ласзкиевич против Польши" (_aszkiewicz v. Poland), жалоба N 28481/03, §§ 59 и 61). Вместе с тем при аналогичных обстоятельствах Европейский Суд уже устанавливал, что сложность дела, количество обвиняемых и их поведение не могут обосновывать содержание под стражей более пяти лет в период предварительного расследования и рассмотрения дела судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эрдем против Германии" (Erdem v. Germany), жалоба N 38321/97, § 46, ECHR 2001-VII (извлечения)).

81. Следовательно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

82. Заявитель также утверждал, ссылаясь на подпункт "b" пункта 3 статьи 6 Конвенции, что ему было отказано в доступе к материалам, предоставленным стороной обвинения в обоснование своих ходатайств о продлении срока его содержания под стражей. Европейский Суд считает, что эта жалоба подлежит рассмотрению в значении пункта 4 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 30 марта 1989 г. по делу "Лэми против Бельгии" (Lamy v. Belgium), §§ 29 и 37, Series A, N 151), предусматривающего следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

83. Европейский Суд отмечает, что заявитель не поднимал этого вопроса в своей кассационной жалобе. Следовательно, он не предоставил суду кассационной инстанции возможность исследовать предполагаемое нарушение его права оспорить уместность оснований содержания его под стражей и в случае необходимости получить компенсацию. Заявитель не предоставил какого-либо достаточного объяснения тому, почему данная жалоба не была представлена суду кассационной инстанции. Европейский Суд находит, что заявителем не были исчерпаны национальные средства правовой защиты в отношении этой жалобы, как того требует пункт 1 статьи 35 Конвенции. Таким образом, данная жалоба подлежит отклонению в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

84. Статье 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

85. Заявитель требовал 8 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

86. Власти Российской Федерации утверждали, что это требование является чрезмерным и не подкрепленным документами.

87. Европейский Суд считает, что заявителю был причинен моральный вред в результате содержания его под стражей более пяти лет в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях. Более того, его заключение под стражу не было достаточно обосновано. При данных обстоятельствах Европейский Суд полагает, что страдание и разочарование заявителя не могут быть компенсированы только фактом признания нарушения. Основываясь на принципе справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 8 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

88. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек. Соответственно, отсутствуют основания для присуждения выплаты по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежа

89. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежа должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал приемлемой жалобу на бесчеловечные условия и чрезмерную длительность содержания заявителя под стражей, а оставшуюся часть жалобы - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 8 000 евро (восемь тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, которые должны быть переведены в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 19 марта 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда