Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 22 августа 2013 г. N 44-АПУ13-25 Оснований для изменения приговора осужденному за убийство не имеется, поскольку суд дал правильную квалификацию его действиям, наказание назначил соразмерно содеянному, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, данных о личности виновного

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 22 августа 2013 г. N 44-АПУ13-25

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Ситникова Ю.В.,

судей Эрдыниева Э.Б. и Семенова Н.В.,

при секретаре Цепалиной Л.И.

рассмотрела в судебном заседании дело по апелляционным жалобам осужденного Кучканова Д.П., адвоката Асылова Н.Х., защитника Ш. на приговор Пермского краевого суда от 29 мая 2013 года, которым

Кучканов Д.П., ранее судимый 29 января 2001 года (с учетом внесенных изменений) по ст. 126 ч. 2 п. "а, з", 163 ч. 2 п.п. "а, б, в", 139 ч. 1, 309 ч. 2 УК РФ с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ (приговор от 06.02.2002 г.) к 6 годам 6 месяцам лишения свободы, освободившийся 20 декабря 2004 года условно-досрочно на 2 года 9 месяцев,

- осужден по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 19 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима, с ограничением свободы на срок 1 год.

Ограничения свободы установлены судом и приведены в приговоре.

Постановлено взыскать с Кучканова Д.П. в пользу П. компенсацию морального вреда в размере ... рублей.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Эрдыниева Э.Б., выступление осужденного Кучканова Д.П., адвоката Лобанова Ю.С., защитника Шемякина Р.А., возражения прокурора Саночкиной Е.А., Судебная коллегия установила:

Кучканов Д.П. признан виновным в совершении умышленного убийства двух лиц - Г. и З.

Преступление совершено в ночь на 25 июля 2012 года в г. при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней осужденный Кучканов Д.П. выражает несогласие с приговором, считая, что судом было нарушено его право на защиту, поскольку он не имел возможности обсудить вопросы защиты со своим защитником Ш. Также полагает, что суд необоснованно отказал ему в удовлетворении ходатайства о проведении повторной амбулаторной либо стационарной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку в период проведения комплексной амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы он принимал психотропные лекарства, что оказывало влияние на его состояние, а также ссылается на неудовлетворительное самочувствие в день ознакомления 31 августа 2012 года с постановлением о назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы в связи с тем, что 25 июля 2012 года он предпринял попытку суицида, после чего он принимал психотропные лекарства и не мог должным образом воспринимать текст постановления, при этом указывает, что следователь не разъяснил ему права, предусмотренные ч. 1 ст. 198 УПК РФ, а адвокат Асыров Н.Х. не объяснил ему смысл данного постановления, однако у него имелись вопросы, которые он поставил бы перед экспертами относительно своего психического состояния в исследуемый период. Указывает, что удары ножом потерпевшим, как он утверждает, он нанес в результате своего эмоционального состояния, вызванного тем, что он увидел, как Г. целует грудь З. и последующими словами Г. о том, что их сын не является его ребенком. Также указывает, что о проведении 7 мая 2013 года предварительного слушания по делу он был уведомлен 6 мая, чем были нарушены требования ч. 2 ст. 234 УПК РФ. Подвергает сомнению показания потерпевшей П. ссылаясь на наличие у нее неприязни к нему. Считает, что ему назначено чрезмерно суровое наказание, при этом суд не в полной мере учел его искреннее раскаяние, активное участие в раскрытии преступления, ходатайство руководства ОБОП УУР, его характеризующие данные, его предложение возместить моральный вред потерпевшей П. которое было отвергнуто последней, возмещение морального вреда З. Просит приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство.

В апелляционных жалобах:

- адвокат Асылов Н.Х. в интересах осужденного Кучканова Д.П. считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании. Полагает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении заявленного Кучкановым ходатайства о назначении повторной амбулаторной или стационарной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку имеющееся в материалах дела заключение экспертов не определяет его психическое состояние на момент исследуемых событий, эксперты не приняли во внимание его попытки суицида, прохождение лечения у психиатра в местах заключения, заключение не отвечает на вопросы, связанные с причинами совершения им преступления, свидетель Г.Ф., знающий о взаимоотношениях Кучканова и Г. считает, что Кучканов это преступление мог совершить в неадекватном состоянии. Также считает, что назначенное Кучканову наказание является чрезмерно суровым, поскольку Кучканов в содеянном раскаялся, возместил З. моральный и материальный вред, компенсировал расходы П. на похороны Г. и пытался возместить ей моральный вред, но она отказалась от этого, оказывает материальную помощь своему сыну Ю. и другим своим детям, то есть суд не учел влияние назначенного наказания на условия жизни его семьи. Просит отменить приговор, как и постановление об отказе в назначении дополнительной психолого-психиатрической экспертизы, и дело направить на новое судебное разбирательство;

- защитник Ш выражает несогласие с приговором в части назначенного Кучканову наказания, полагая, что суд не в полном объеме учел обстоятельства, смягчающие его наказание. Просит отменить приговор. В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Гаврилиди Н.Г. и адвокат Кузьмина О.В., представляющая интересы потерпевшей П. считают доводы жалоб необоснованными и просят оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционных жалоб, Судебная коллегия находит, что выводы суда о виновности Кучканова Д.П. в совершении преступления, при установленных судом обстоятельствах, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются совокупностью доказательств, исследованных в ходе судебного разбирательства.

Суд, оценив показания Кучканова Д.П. в части того, что ножевые ранения потерпевшим Г. и З. от которых наступила их смерть, были нанесены им, а также другие доказательства, подтверждающие причастность Кучканова Д.П. к лишению жизни потерпевших, то есть показания свидетелей Г. и ..., Г., Л., В., В. потерпевшей П. протоколы осмотра места происшествия, заключения судебно-медицинских экспертиз о характере и механизме причинения потерпевшим телесных повреждений и причине их смерти, заключения биологической и криминалистических экспертиз, и другие доказательства, подробно изложенные в приговоре, обоснованно пришел к выводу о том, что именно действиями Кучканова Д.П. была причинена смерть потерпевшим Г. и З.

При этом из показаний свидетеля В. следует, что Г. и З. до происшедшего подвергались нападкам со стороны Кучканова, который неоднократно, в том числе и ей лично говорил, что все равно убьет их, а потом вместе с ребенком сбросится с 8 этажа. Г. боялась этих угроз, просила ее по телефону, чтобы она проверила подъезд, нет ли там Кучканова, после чего они вместе выходили на улицу, в магазин. Боясь Кучканова, который мог проникнуть в квартиру и через балкон, Г. установила в квартире сигнализацию, которую он все равно взламывал и попадал в квартиру, потом он установил подслушивающее устройство, которое затем было обнаружено и изъято в ее присутствии, поскольку она являлась понятой. Г. его очень боялась, но Зыкина не воспринимала его слова всерьез, несмотря на то, что Кучканов постоянно угрожал ей, как и Г.

Также из показаний свидетеля В. следует, что со слов З. и Г. она знала, что бывший муж Г. Кучканов, добиваясь передачи ему ребенка, за две недели до случившегося угрожал Г. убийством, обещал сжечь ларек (магазин), где она работала, покончить жизнь самоубийством вместе с ребенком. З. также говорила об угрозах ее убить. Знает, что З. и Г. являлись подругами, З. во всем поддерживала Г. и была в курсе всех ее дел.

О наличии конфликтной ситуации между Кучкановым и Г. на почве того, что они не могли определиться, с кем будет проживать их сын, подтвердил в судебном заседании и свидетель Г.

Из показаний потерпевшей П., И. следует, что с бывшим мужем дочери Г. Кучкановым в последнее время сложились крайне неприязненные отношения, при этом, добиваясь передачи ему сына, Кучканов преследовал ее и дочь, угрожал убийством, проникал в квартиру дочери, прослушивал ее звонки, разговоры, по поводу чего они неоднократно писали заявления в прокуратуру и в милицию. Дочь его сильно боялась и чтобы не оставаться одной, приглашала к себе З. То есть, суд обоснованно признал несостоятельными доводы Кучканова Д.П. о недостоверности показаний потерпевшей П. поскольку ее показания о происходящих ссорах между дочерью и Кучкановым, контролем за жизнью дочери последним, его попытками представить ту в крайне негативном свете с целью определения места жительства ребенка с ним, подтверждается как приведенными свидетельскими показаниями, так и материалами дела, в том числе, 7 (семью) постановлениями об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Г. и Кучканова, вынесенными в период с 17 апреля по 19 июня 2012 года, где, каждый обвинял другого в том или ином противоправном действии.

Кроме того, сам Кучканов не отрицал, что обвинял потерпевшую в интимной связи с его старшим сыном, расклеивал листовки негативного содержания в подъезде у потерпевшей, искал и собирал "компромат" который, по его мнению, позволил бы ему требовать отмены решения суда первой инстанции об определении места жительства ребенка с матерью, самовольно забирал из детского сада ребенка, увозил его от матери, в том числе, при демонстрации ножа.

Изложенные обстоятельства подтверждают наличие личной неприязни у Кучканова к потерпевшей Г. на почве чего Кучканов затем и совершил убийство последней. Кроме того, употребление З. спиртного совместно с Г., наличие между потерпевшими дружеских отношений также явились достаточными основаниями для возникновения у Кучканова неприязни к З. (что в частности, подтверждается вышеприведенными показаниями свидетелей), и ее последующего убийства.

При этом, как обоснованно указал суд, доказательств того, что поводом к совершению преступления послужило аморальное поведение потерпевших, не имеется. Установлено, что потерпевшие находились в разных комнатах, в одежде, следов перемещения одного тела от другого при осмотре места происшествия не зафиксировано. Повреждения на футболке З., фотографии с места происшествия свидетельствуют, что в момент причинения ей смерти футболка была полностью одета, а не как утверждал Кучканов - приподнята, или приспущена. Также свидетель Г пояснила, что З. ушла спать в маленькую комнату на диван, где и уснула, что подтверждается протоколом осмотра места происшествия, согласно которому труп З. обнаружен в спальной комнате на диване. Все это опровергает версию Кучканова о сексуальном контакте погибших до происшедшего.

Кроме того из показаний свидетеля Г. (являющегося братом Кучканова по матери) следует, что в тот день его жена Га. ушла в гости к Г., а вечером ему раза три звонил по телефону Кучканов и просил, чтобы его жена ушла из квартиры Г., чтобы он ей об этом сказал, с какой целью он просил его это сделать, он не знает. Когда Кучканов звонил ему в последний раз с этой же просьбой, он разругался с ним, сказав Кучканову: "Что ты ересь какую-то несешь, девушки отдыхают, пьют, ну и пусть", после чего выключил телефон, который включил только на следующий день и узнал об убийстве потерпевших, а жена пояснила, что приехала от Г. ночью на такси, что подтвердила свидетель Г. при этом пояснившая, что после того, как З. уснула и больше не просыпалась, она затем вызвала такси, и когда выходила из квартиры, то туда зашел Кучканов.

О несостоятельности доводов Кучканова о совершении убийства потерпевших в состоянии аффекта, вызванного аморальным поведением потерпевших и словами Г относительно сына, свидетельствует и заключение комплексной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной в отношении Кучканова.

Так, проведенный экспертами психологический анализ материалов уголовного дела, данные экспериментально-психологического исследования, в ходе которого были использованы методы направленной клинической психологической беседы, наблюдения, патопсихологического эксперимента, позволили им сделать вывод о том, что эмоциональное состояние Кучканова Д.П. в момент совершения им правонарушения не носило характер аффекта, поскольку у него отсутствовала типичная в таких случаях трехфазная динамика развития эмоциональных реакций, не отмечалось выраженных изменений психической деятельности с непроизвольностью и стереотипностью действий, а также признаками психической и физиологической астении в постэмоциональный период. Напротив, отчетливо проявился мобилизирующий, а не дезорганизующий эффект эмоций (скрылся с места преступления через окно, сам управлял собственным автомобилем). Также эксперты определили, что его действия во многом были обусловлены присущими ему особенностями личности в виде стремления доминировать, конфликтовать, нетерпимости, агрессивности; а его индивидуально-психологические особенности в виде уязвимости самолюбия, нетерпимости к противодействию, вспыльчивости, несдержанности, раздражительности нашли отражение в его поведении в исследуемой ситуации, но не нарушили способности к произвольной саморегуляции и не оказали существенного влияния на сознание и деятельность.

Данный вывод экспертов, основанный на психологическом анализе материалов уголовного дела, данных экспериментально-психологического исследования с использованием необходимых методов исследования, при этом является научно аргументированным, судом обоснованно признан допустимым и достоверным. При этом суд также обоснованно указал, что предположения стороны защиты о том, что сам способ причинения смерти двум лицам путем нанесения такого количества повреждений свидетельствует о невменяемости либо об аффекте у Кучканова Д.П. ничем не подтверждены, и выводы экспертов и, как следствие, суда, не опровергают.

Кроме того, комиссией экспертов также признано, что Кучканов Д.П. в момент инкриминируемого ему деяния и в настоящее время хроническим психическим расстройством не страдал и не страдает, а также инкриминируемое ему деяние он совершил вне какого-либо временного психического расстройства. По своему психическому состоянию он мог и может сознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Оценив обстоятельства дела, данные о личности осужденного, при этом экспертиза проведена специалистами высокого профессионального уровня, обладающими специальными познаниями в области судебной психиатрии, суд правильно признал вышеприведенные выводы экспертов обоснованными, а Кучканова Д.П. в отношении содеянного им вменяемым.

В удовлетворении ходатайства о назначении повторной амбулаторной и стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы судом отказано обоснованно ввиду отсутствия оснований, предусмотренных ст.ст. 207, 283 УПК РФ, для назначения вышеуказанной экспертизы, поскольку назначенная в ходе предварительного следствия амбулаторная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза была проведена (в период с 20 сентября по 9 ноября 2012 года) в соответствии с требованиями закона; заключение комиссии экспертов также соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ, является полным, научно обоснованным, каких-либо противоречий в выводах экспертов не имеется. Также при проведении экспертизы сведения о том, что Кучканов ранее был осужден, совершал попытки самоубийств, проходил лечение в исправительных учреждениях, а также данные, содержащиеся в медицинских картах в период нахождения в местах предварительного заключения, экспертам были известны, что следует из заключения экспертизы. Каких-либо данных, подтверждающих необоснованность выводов экспертов представлено не было, то есть с учетом изложенного, суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о назначении вышеуказанной экспертизы.

Доводы Кучканова на то, что в день ознакомления 31 августа 2012 года с постановлением о назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы он не мог должным образом воспринимать текст постановления в связи с плохим самочувствием, связанным с приемом лекарственных препаратов, а также следователь не разъяснил ему права, предусмотренные ч. 1 ст. 198 УПК РФ, адвокат Асыров Н.Х. не объяснил ему смысл данного постановления, однако у него имелись вопросы, которые он поставил бы перед экспертами относительно своего психического состояния в исследуемый период, в связи с чем, считает необоснованным решение суда об отказе в удовлетворении ходатайства о назначении вышеуказанной экспертизы, Судебная коллегия находит необоснованными и надуманными.

Как видно из протокола ознакомления обвиняемого Кучканова Д.П. и его защитника Асылова Н.Х. от 31 августа 2012 года с постановлением о назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы, права, предусмотренные ч. 1 ст. 198 УПК РФ, в том числе о внесении в постановление дополнительных вопросов, обвиняемому и его защитнику были разъяснены, о чем свидетельствуют их подписи, при этом, ознакомившись с самим постановлением о назначении экспертизы, каких-либо дополнений они не подали. Кроме того, ознакомившись 18 декабря 2012 года с заключением данной экспертизы, Кучканов и его защитник также никаких дополнений, замечаний не заявляли, как и в последующем. При ознакомлении 17-18 апреля 2013 года с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ Кучканов и его защитник также не заявляли ходатайств о проведении экспертизы и постановке дополнительных вопросов.

При таких обстоятельствах, оснований считать, что процессуальные права Кучканова органами предварительного следствия были нарушены и он был лишен права ходатайствовать о проведении дополнительной или повторной психолого-психиатрической экспертизы, не имеется.

Кроме того, приведенные Кучкановым в апелляционной жалобе вопросы, которые он желал бы поставить перед экспертами, и в которых приводятся такие обстоятельства, как "обращение в полицию, судебные тяжбы по ребенку, изгнание из квартиры, развал семьи, отнятие судом ребенка, аморальное поведение Г. и т.д.", с учетом которых Кучканов ставит вопрос о том, находился ли он "в длительной психотравмирующей ситуации", и "мог ли он перенести все действия со стороны Г. спокойно, и не быть на грани срыва, исходя из его "психических данных", то все эти обстоятельства, сведения были известны экспертам и учтены ими при разрешении вопроса о нахождении Кучканова в длительной психотравмирующей ситуации и в состоянии аффекта, что видно из заключения экспертизы.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, органами предварительного следствия и судом не допущено.

Предварительное слушание по делу, как видно из материалов дела, было назначено в связи с заявлением Кучканова, приведенным им в протоколе ознакомления с материалами дела в порядке ст. 217 УПК РФ, где он указал - "желаю, чтобы по уголовному делу было проведено предварительное слушание по вопросам назначения дела к рассмотрению и избрания меры пресечения, присутствовать в суде не желаю".

При проведении 7 мая 2013 года предварительного слушания по делу, на вопрос председательствующего по делу судьи о том, с какой целью он просил провести предварительное слушание, Кучканов ответил, что не знает, и по существу в данном судебном заседании был разрешен лишь вопрос о продлении меры пресечения в отношении Кучканова.

Таким образом, несмотря на то, что Кучканов был уведомлен о проведении предварительного слушания по делу 6 мая 2013 года, однако оснований считать, что несвоевременное уведомление Кучканова о дате проведения предварительного слушания повлияло на какие-либо обстоятельства по делу или данным обстоятельством каким-либо образом реально были ущемлены права обвиняемого Кучканова, не имеется.

Необоснованными и надуманными Судебная коллегия находит и доводы Кучканова о нарушении его права на защиту.

Как видно из материалов дела, в том числе протокола судебного заседания, в связи с заявленным Кучкановым ходатайством допустить в качестве защитника Ш. поскольку, как пояснил Кучканов, имеются некоторые финансовые вопросы, в курсе которых Ш. и ему необходима помощь при разрешении вопросов по предъявленным гражданским искам, Ш. был допущен в качестве защитника Кучканова наряду с профессиональным адвокатом и принимал участие в деле на всем протяжении судебного заседания, при этом ни Кучканов, ни Ш. заявлений в судебном заседании о предоставлении им свиданий не заявляли, как и не заявляли о том, что они лишены возможности обсуждать вопросы защиты. Кроме того, из справки суда следует, что 22 мая 2013 года Ш. по окончании судебного заседания (был объявлен перерыв до 14.00 23 мая 2013 г.) обратился к секретарю судебного заседания Ж. о необходимости свидания с Кучкановым для подготовки к судебным прениям, в связи с чем Ш. затем по телефону было сообщено, что подсудимый находится в здании суда с 10.00 и он может встретиться с ним в удобное ему время, Однако Ш. прибыл в суд только в 13.35. По окончании судебного заседания 23 мая, на котором было сообщено о дате оглашения приговора - 29 мая 2013 г. в 17.00, защитник Ш. также не заявлял ходатайство о свидании с подсудимым Кучкановым. Однако Ш. было сообщено, что подсудимый находится в здании суда 29 мая с 14.00 и он может встретиться с ним в удобное ему время, но Ш. прибыл в суд в 16.32. С учетом изложенного, оснований считать, что было нарушено право Кучканова на защиту, не имеется. Кроме того, как пояснил Ш., он имел беседу с Кучкановым в СИЗО после того, как истек срок апелляционного обжалования приговора, в связи с чем он был лишен возможности подать в надлежащем виде апелляционную жалобу в интересах Кучканова. Данные доводы Ш. также являются несостоятельными, поскольку апелляционная жалоба была им подана в срок, то есть 7 июня 2013 года, поэтому он имел право на подачу дополнительной жалобы, в которой мог надлежащим образом изложить свои доводы, однако дополнительная жалоба им по неизвестной причине подана так и не была, хотя сам Ш. в своей апелляционной жалобе от 7 июня 2013 г. указал, что им в последующем будет подана "уточненная апелляционная жалоба".

Таким образом, оценив совокупность всех исследованных по делу доказательств, суд обоснованно пришел к выводу о доказанности вины Кучканова Д.П. в умышленном убийстве двух лиц - Г. и З. и дал верную юридическую оценку его действиям.

Наказание Кучканову Д.П. назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, отягчающего обстоятельства - наличие особо опасного рецидива преступлений, смягчающих обстоятельств - наличие малолетних детей, добровольное возмещение имущественного ущерба и компенсации морального вреда, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, данные, характеризующие его личность, а также судом принято во внимание раскаяние Кучканова в содеянном, стремление оказывать помощь в содержании и воспитании детей, окончательно загладить причиненный преступлением вред, его состояние здоровья.

Назначенное Кучканову Д.П. наказание является справедливым и оснований для его смягчения не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Пермского краевого суда от 29 мая 2013 года в отношении Кучканова Д.П. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Кучканова Д.П., адвоката Асылова Н.Х. и защитника Шемякина Р.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Ситников Ю.В.

Судьи

Эрдыниев Э.Б.

Семенов Н.В.