Постановление Европейского Суда по правам человека от 24 апреля 2012 г. Дело "Соловьевы (Solovyevy) против Российской Федерации" (жалоба N 918/02) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Соловьевы (Solovyevy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 918/02)

Постановление Суда

Страсбург, 24 апреля 2012 г.

По делу "Соловьевы против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Линоса-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 3 апреля 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 918/02, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданами Российской Федерации Михаилом Викторовичем Соловьевым и Владимиром Викторовичем Соловьевым (далее - первый и второй заявители соответственно, вместе - заявители) 25 ноября 2000 г.

2. Интересы заявителей представлял А. Чумаков, адвокат, практикующий в Тюмени. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявители утверждали, в частности, что во время судебного разбирательства, завершившегося вынесением постановления от 17 октября 2000 г., их интересы не представлял адвокат, что продолжительность производства по их уголовному делу была чрезмерно длительной и что второй заявитель содержался под стражей в ужасных условиях. Они жаловались, что администрация следственного изолятора отказалась заверять их доверенности на имя представителя для рассмотрения дела в Европейском Суде, что разбирательство их уголовного дела было несправедливым и им не была предоставлена возможность участвовать в кассационном слушании 18 июля 2001 г. В своем письме от 14 июля 2004 г. первый заявитель жаловался на длительное содержание под стражей и на то, что суды взыскали с него стоимость услуг назначенного государством адвоката, с работой которого он предположительно никогда не был согласен. Второй заявитель жаловался на продолжительность его содержания под стражей, а также предъявлял некоторые жалобы (письмо от 1 марта 2006 г.) на условия его перевозки, отсутствие возможности присутствовать на кассационных слушаниях, нерассмотрение судом некоторых его кассационных жалоб, касавшихся постановлений о его содержании под стражей.

4. 5 декабря 2007 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного изучения вопроса приемлемости и существа жалобы. Рассмотрев доводы властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявители являются братьями, родившимися в 1977 и 1957 годах соответственно. В настоящее время они проживают в Екатеринбурге Свердловской области.

А. Возбуждение уголовного дела

7. В мае 1993 года тела трех человек были обнаружены на одной из улиц Екатеринбурга.

8. 29 марта 1994 г. второму заявителю были предъявлены обвинения в двух эпизодах причинения смерти по неосторожности и незаконном владении оружием. Через десять дней заместитель прокурора Орджоникидзевского района Екатеринбурга прекратил производство по уголовному делу в отношении второго заявителя, поскольку было установлено, что последний действовал в порядке самозащиты и применение силы с его стороны было оправданным.

9. 14 февраля 1997 г. второй заявитель был обвинен в причинении тяжкого вреда здоровью М.

10. В феврале 1998 года прокурором Свердловский области было возобновлено производство по уголовному делу в отношении второго заявителя по обвинению в причинении смерти по неосторожности и во владении оружием, и дело было направлено на дополнительное расследование. 17 ноября 1998 г. следователь Орджоникидзевской районной прокуратуры отказался от обвинения в незаконном владении оружием.

11. В декабре 1998 года два уголовных дела были объединены производством, и второму заявителю было предъявлено обвинительное заключение* (* В оригинале Постановления, в § 11, употреблен термин "bill of indictment", что переводится как "обвинительное заключение". Однако согласно статье 217 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР обвинительное заключение составляется после завершения следствия перед направлением дела в суд. Принимая во внимание § 13 настоящего Постановления, согласно которому уголовное дело было передано в суд только в феврале 1999 года, речь идет не об обвинительном заключении, а о постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого (статья 143 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР) (прим. переводчика).). Его обвинили в одном эпизоде причинения смерти по неосторожности, в причинении тяжких телесных повреждений и незаконном ограничении свободы.

12. 15 декабря 1998 г. первый заявитель был также обвинен в незаконном ограничении свободы.

В. Судебное разбирательство

1. Передача дела в суд и задержание заявителей

13. 1 февраля 1999 г. прокуратура закончила расследование и направила дело в Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга для рассмотрения по существу. 26 марта 1999 г. дело было закреплено за судьей этого суда. Заявители были преданы суду, и 1 декабря 1999 г. суд назначил первое слушание на 17 октября 2000 г.

14. На судебном слушании, состоявшемся 17 октября 2000 г., интересы заявителей представлял адвокат Р. В состав суда входили два судебных заседателя и председательствующий судья Б. Заявители заявили отвод председательствующему судье, утверждая, что он не был беспристрастным. Судебные заседатели рассмотрели отвод и отклонили его как необоснованный.

15. Впоследствии заявители информировали суд о том, что отказались от услуг адвоката Р. и заключили соглашение с адвокатом Ч. в качестве замены. Адвокат Ч. не присутствовал в судебном заседании.

16. После того, как была отклонена кандидатура адвоката Р., прокурор заявил ходатайство о взятии заявителей под стражу на время проведения судебного разбирательства, которое Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга рассмотрел и удовлетворил по следующим основаниям:

"...[Заявители] обвиняются в убийстве, умышленном нанесении тяжких телесных повреждений... и в незаконном лишении человека свободы...

До проведения судебного заседания они безуспешно требовали отстранения председательствующего судьи и оказывали давление на участников процесса, включая потерпевшего М., который просил суд не рассматривать дело, поскольку обвиняемые не совершали против него никаких противоправных действий. Они также обжаловали постановление о назначении судебного слушания.

[Заявители] обвиняются в совершении тяжких и особо тяжких преступлений... Когда [заявители] находились на свободе под подпиской о невыезде, они попытались воспрепятствовать проведению тщательного и полного рассмотрения дела. В связи с этим прокурор заявил ходатайство. Принимая во внимание вышеупомянутые доводы, суд считает ходатайство обоснованным и санкционирует... заключение [заявителей] под стражу".

17. Заявители были заключены под стражу 17 октября 2000 г. Они обжаловали постановление, санкционировавшее их заключение под стражу, на том основании, что их процессуальные права были нарушены, поскольку на слушании отсутствовал их адвокат. Кроме того, они просили суд обеспечить их присутствие во время кассационного слушания.

18. Районный суд назначил следующее слушание по делу на 18 декабря 2000 г.

19. 9 ноября 2000 г. Свердловский областной суд, действуя в качестве суда кассационной инстанции, оставил определение суда от 17 октября 2000 г. без изменения. Слушание проводилось с участием прокурора, предполагаемого потерпевшего и адвоката заявителей Ч. Заявители содержались под стражей в следственном изоляторе и не были доставлены на слушание. Их ходатайство о личном участии осталось без ответа.

2. Ходатайство об отводе суда в полном составе, постановление о содержании под стражей от 1 марта 2001 г.

20. На заседании, проходившем 18 декабря 2000 г., заявители и их адвокат ходатайствовали об отводе суда в полном составе, включая председательствующего судью. Районный суд отклонил их ходатайства и отложил судебное слушание до 1 марта 2001 г., так как потерпевший явился на слушание в нетрезвом состоянии.

21. 9 февраля 2001 г. Свердловский областной суд в присутствии адвоката заявителей оставил данное постановление без изменения. Заявители не были вызваны в заседание и не присутствовали на нем.

22. 1 марта 2001 г. председательствующий судья промежуточным постановлением продлил содержание заявителей под стражей и отказался участвовать в процессе, поскольку его оскорбило поведение адвоката заявителей. Ни причины, ни сроки продления срока содержания под стражей не были указаны. Судья указал, что постановление не подлежит обжалованию.

23. По информации властей Российской Федерации, второй заявитель подал кассационную жалобу на это постановление. Поскольку жалоба была подана слишком поздно и заявитель не просил о восстановлении срока на кассационное обжалование, кассационный суд жалобу не рассматривал.

24. Второй заявитель возражал против доводов властей Российской Федерации по данному пункту. Он предоставил копию письма заместителя председателя Свердловского областного суда, датированного 26 марта 2001 г., информировавшее председателя Орджоникидзевского районного суда Екатеринбурга о том, что второй заявитель ходатайствовал о предоставлении ему копии судебного постановления от 1 марта 2001 г. и восстановлении срока для обжалования.

25. По утверждению второго заявителя, он обжаловал судебное постановление от 1 марта 2001 г., как только получил его копию, и в срок, предусмотренный для кассационного обжалования.

3. Постановление о содержании под стражей от 17 апреля 2001 г.

26. 17 апреля 2001 г. новый председательствующий судья назначил дело к слушанию на 7 июня 2001 г. и продлил содержание заявителей под стражей без указания оснований и установления сроков.

27. Заявители утверждали, что не получали этого постановления. Тем не менее они обжаловали его 23 и 28 мая 2001 г. В своих кассационных жалобах заявители оспаривали решение о назначении слушания на 7 июня 2001 г. и заявляли, что дело должно было быть направлено на дополнительное расследование в прокуратуру. Кассационные жалобы не содержали никаких жалоб, касавшихся продления срока содержания заявителей под стражей.

28. 18 июля 2001 г. Свердловский областной суд оставил постановление без изменения, отклонив доводы заявителей относительно постановления о назначении слушания на 7 июня 2001 г. К этому времени первый заявитель уже был на свободе (см. § 31 настоящего Постановления).

29. Власти Российской Федерации заявили, что второй заявитель и его адвокат не принимали участия в слушании.

4. Промежуточные постановления суда и постановление о содержании под стражей от 7 июня 2001 г.

(а) Отклонение ходатайства о проведении дополнительных следственных мероприятий

30. 4 июня 2001 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга отклонил ходатайство заявителей о дополнительном расследовании. Кассационная жалоба на это постановление была отклонена Свердловским областным судом 18 июля 2001 г.

(b) Приостановление производства по делу и постановление о содержании под стражей от 7 июня 2001 г.

31. 7 июня 2001 г. первый заявитель был освобожден под подписку о невыезде.

32. В тот же день заявители ходатайствовали в районный суд о приостановлении рассмотрения дела, поскольку их адвокат находился в отпуске. Суд удовлетворил их ходатайство, приостановил производство по делу и продлил содержание второго заявителя под стражей, но не были указаны основания продления и не был установлен срок содержания под стражей.

33. Второй заявитель обжаловал постановление, заявив, что оно было принято неправомочным судом.

34. 20 июля 2001 г. Свердловский областной суд отклонил кассационную жалобу. Второй заявитель не присутствовал на кассационном слушании.

5. Постановление о содержании под стражей от 4 сентября 2001 г.

(а) Вопросы представительства интересов

35. 3 сентября 2001 г. С. была назначена адвокатом заявителей.

36. На слушании, проходившем на следующий день, второй заявитель через С. просил районный суд освободить его под подписку о невыезде и заменить С. на Р. и Г., представителей определенной неправительственной организации. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга отклонил ходатайство второго заявителя об освобождении из-под стражи на том основании, что он обвинялся в особо тяжких преступлениях и не признал себя виновным. Районный суд постановил, что "нет оснований для изменения меры пресечения". Он отказался утвердить назначение Р. и Г., так как они не предъявили письменных доверенностей.

37. 5 сентября 2001 г. заявители снова просили суд назначить Р. и Г. в качестве адвокатов. Слушание дела было отложено, чтобы предоставить возможность заявителям найти новых адвокатов.

38. По утверждению второго заявителя, 11 сентября 2001 г. он подал кассационную жалобу на судебное постановление от 4 сентября 2001 г. в администрацию следственного изолятора, в котором содержался. 12 сентября 2001 г. второй заявитель направил заказное письмо в Свердловский областной суд.

39. В подтверждение своих утверждений второй заявитель предоставил справку администрации следственного изолятора N ИЗ-66/1 от 28 октября 2005 г. (N 68141-8367), в которой утверждалось, что в сентябре 2001 года второй заявитель направил жалобу, составленную 7 сентября 2001 г., в Свердловский областной суд. Со слов второго заявителя, его кассационная жалоба осталась нерассмотренной.

40. Власти Российской Федерации утверждали, что второй заявитель никогда должным образом не подавал кассационную жалобу на постановление от 4 сентября 2001 г. и что суд получил кассационную жалобу только после 17 декабря 2001 г. как приложение к другому документу. Власти признали, что кассационная жалоба осталась нерассмотренной.

41. По информации властей Российской Федерации, в период с 28 ноября 2001 г. по 27 мая 2002 г. в процессе рассмотрения уголовного дела имели место неоднократные задержки, связанные с заменой адвокатов, их неявкой в суд и болезнью некоторых участников процесса.

(b) Приостановление производства по делу до 1 апреля 2002 г.

42. На судебном заседании 17 декабря 2001 г. второй заявитель успешно ходатайствовал о приостановлении производства по делу, так как в суд не явился его адвокат. Слушание было перенесено на следующий день.

43. 19 декабря 2001 г. районный суд по ходатайству второго заявителя приостановил производство по делу до 24 декабря 2001 г., чтобы предоставить второму заявителю и его адвокату время совместно изучить материалы дела.

44. Последующие слушания, назначенные на 24 и 25 декабря 2001 г., были перенесены из-за отсутствия адвоката первого заявителя. Производство по делу было приостановлено до 1 апреля 2002 г. Заявители утверждали, что 31 декабря 2001 г. они обжаловали постановления от 24 и 25 декабря 2001 г., но их кассационные жалобы не были рассмотрены.

6. Постановление от 1 апреля 2002 г.

45. В судебном заседании 1 апреля 2002 г. адвокат второго заявителя просил Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга направить дело на дополнительное расследование и освободить заявителя под залог или подписку о невыезде. Районный суд отклонил ходатайства на основании того, что второй заявитель обвинялся в совершении особо тяжкого преступления и не признал себя виновным.

46. 4 апреля 2002 г. второй заявитель подал кассационную жалобу на постановление от 1 апреля 2002 г., но жалоба не была рассмотрена.

47. Власти Российской Федерации утверждали, что 26 июля 2002 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга продлил срок подачи кассационной жалобы на постановление от 1 апреля 2002 г. Согласно утверждениям властей в материалах дела нет доказательств того, что такая кассационная жалоба была бы впоследствии подана.

7. Попытка вернуть дело на дополнительное расследование. Постановление о содержании под стражей от 27 мая 2002 г.

48. 27 мая 2002 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга вынес промежуточные постановления, которыми отклонил ходатайства заявителей об отводе составу суда, направил дело на дополнительное расследование и продлил срок содержания второго заявителя под стражей. В качестве основания для продления срока содержания под стражей районный суд указал, что второй заявитель обвинялся в совершении тяжкого преступления, не признал себя виновным и угрожал потерпевшему.

49. Тем же постановлением суд также взыскал с первого заявителя стоимость работы назначенного государством адвоката, на услуги которого заявитель предположительно никогда не соглашался.

50. 17 июля 2002 г. Свердловский областной суд направил дело в районный суд для устранения определенных процессуальных упущений. Областной суд также отметил, что во время кассационного слушания адвокат заявителей утверждал, что 4 апреля 2002 г. он подал кассационную жалобу на постановление районного суда от 1 апреля 2002 г. Адвокат предоставил областному суду копию кассационной жалобы, на которой стоял штамп районного суда, доказывавший, что суд получил заявление 4 апреля 2002 г. Областной суд поручил районному суду установить, было ли заявление подано в соответствии с требованиями, предусмотренными законом.

51. 21 августа 2002 г. Свердловский областной суд оставил без изменения постановления от 27 мая 2002 г., касавшиеся ходатайства об отводе составу суда и продления срока содержания второго заявителя под стражей. Однако областной суд не согласился с точкой зрения районного суда о том, что дело должно быть направлено на дополнительное расследование, и дал ему указание рассмотреть дело по существу. Адвоката заявителей не вызывали в кассационный суд.

8. Постановление о содержании под стражей от 1 июля 2002 г. (до октября 2002 года)

52. 1 июля 2002 г. вступил в действие Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации.

53. В тот же день Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга продлил срок содержания второго заявителя под стражей до 1 октября 2002 г., указав, что он обвинялся в тяжком преступлении, не признал свою виновность и угрожал потерпевшему. Второго заявителя и его адвоката не вызвали на слушание. Представитель органов прокуратуры не присутствовал в судебном заседании.

54. Второй заявитель подал кассационную жалобу на постановление от 1 июля 2002 г., утверждая, среди прочего, что он получил копию этого постановления только 4 июля 2002 г. Второй заявитель предоставил Европейскому Суду копию своей кассационной жалобы. На документе стоял штамп районного суда, указывавший, что кассационная жалоба была подана 12 июля 2002 г.

55. 21 августа 2002 г. Свердловский областной суд отказался рассматривать кассационную жалобу второго заявителя на постановление от 1 июля 2002 г. и направил материалы в районный суд. Областной суд, в частности, указал следующее:

"В постановлении [от 1 июля 2002 г.] содержание [второго заявителя] под стражей в следственном изоляторе продлевалось до 1 октября 2002 г.

[Второй заявитель] подал несколько кассационных жалоб на это постановление, [все они] поданы с нарушением срока, предусмотренного законом. Из материалов дела нельзя определить, когда [второй заявитель] был ознакомлен с постановлением. Более того, его адвокат Х. узнал о постановлении только во время участия в слушании и высказал намерение обжаловать его...

Учитывая вышесказанное, суд принял решение приостановить производство по кассационной жалобе, определить дату, когда второй заявитель был ознакомлен с постановлением от 1 июля 2002 г., включить данное уведомление в материалы дела, предложить ему подать ходатайство о продлении срока подачи кассационной жалобы на данное постановление... удовлетворить кассационную жалобу Х. и впоследствии назначить кассационное слушание".

56. Спустя два дня областной суд получил ходатайство от адвоката второго заявителя, требовавшего продлить срок подачи кассационной жалобы на постановление от 1 июля 2002 г. По информации властей Российской Федерации, ничто в материалах дела не указывает на то, что ходатайство было рассмотрено.

9. Постановление о содержании под стражей от 1 октября 2002 г. (до 1 января 2003 г.)

57. 1 октября 2002 г. районный суд продлил срок содержания второго заявителя под стражей на три месяца, то есть до 1 января 2003 г. Суд привел те же основания для продления срока, что и в постановлениях от 27 мая и 1 июля 2002 г. Ни второй заявитель, ни его адвокат не присутствовали в судебном заседании.

58. 13 ноября 2002 г. Свердловский областной суд отменил постановление от 1 октября 2002 г. и направил материалы дела на новое рассмотрение в районный суд. Областной суд обосновал это тем, что в нарушение правил уголовного судопроизводства районный суд не обеспечил присутствие второго заявителя и его адвоката в судебном заседании 1 октября 2002 г. Вместе с тем он указал, что содержание второго заявителя под стражей "должно оставаться неизменным", поскольку суд не установил какого-либо основания для его освобождения. Второй заявитель не был доставлен на кассационное слушание, несмотря на то, что настаивал на своем присутствии. Его адвокат присутствовал на указанном слушании.

10. Постановление о продлении срока содержания под стражей от 20 ноября 2002 г.

59. 20 ноября 2002 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга назначил судебное слушание на 17 декабря 2002 г. и продлил содержание второго заявителя под стражей без указания каких-либо оснований или определения срока. Второй заявитель и его адвокат не были вызваны на слушание.

60. 7 марта 2003 г. Свердловский областной суд отклонил кассационную жалобу второго заявителя на постановление от 20 ноября 2002 г., поскольку не было установлено ни процессуальных, ни материально-правовых нарушений.

11. Повторное рассмотрение постановления о содержании под стражей от 1 октября 2002 г. и слушания, проводившиеся судом первой инстанции

61. 15 декабря 2002 г. районный суд повторно рассмотрел вопрос о содержании второго заявителя под стражей (первый раз он рассматривался 1 октября 2002 г.) и задним числом продлил срок содержания заявителя под стражей на три месяца, до 1 января 2003 г. Суд постановил, что второй заявитель обвинялся в совершении тяжкого преступления и что в случае освобождения он может воспрепятствовать отправлению правосудия. Новый адвокат Ц. и второй заявитель присутствовали в судебном заседании.

62. Второй заявитель и Х., другой его адвокат, обжаловали данное постановление. Второй заявитель также требовал обеспечить его присутствие в кассационном суде.

63. По информации Российской Федерации, районный суд назначил шесть судебных заседаний в период с 17 по 24 декабря 2002 г. Они были перенесены, так как адвокат второго заявителя не являлся в суд.

64. 8 января 2003 г. Свердловский областной суд рассмотрел основания, изложенные в кассационной жалобе второго заявителя на постановление от 15 декабря 2002 г., и оставил постановление без изменения. Со слов второго заявителя, ни он, ни его адвокат не были вызваны на кассационное слушание. По утверждениям властей Российской Федерации, адвоката второго заявителя оповестили о кассационном слушании, но он не явился и не поставил областной суд в известность о причинах своего отсутствия. Власти Российской Федерации предоставили Европейскому Суду копию извещения, адресованного прокурору и адвокату второго заявителя. Извещение не подписано никем из судебных официальных лиц.

12. Промежуточные судебные постановления, касающиеся расходов на юридическое сопровождение дела, и ходатайства об отстранении

65. 15 декабря 2002 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга постановил, что второй заявитель обязан выплатить 258 рублей (менее 10 евро) за расходы на юридическое сопровождение дела. По-видимому, второй заявитель не обжаловал это постановление.

66. 25 декабря 2002 г. районный суд отклонил ходатайства заявителей и других обвиняемых по делу об отводе прокурора, председательствующего судьи и одного из адвокатов заявителей, С. Заявители утверждали, что не получали данного постановления, поэтому не могли его обжаловать.

13. Постановление о содержании под стражей от 25 декабря 2002 г. (до 1 апреля 2003 г.), слушания в суде первой инстанции

67. 25 декабря 2002 г. Орджоникидзевский районный суд продлил срок содержания второго заявителя под стражей до 1 апреля 2003 г. Суд постановил, что второй заявитель обвинялся в совершении тяжкого преступления, потерпевшие и свидетели еще не были допрошены, и что в связи с этим содержание под стражей должно быть продлено. Второй заявитель и его адвокат Х. присутствовали на слушании.

68. С 13 января по 7 февраля 2003 г. районный суд назначил пять судебных заседаний, которые были отложены из-за отсутствия адвоката второго заявителя. 18 февраля 2003 г. по ходатайству второго заявителя ему был назначен новый адвокат. Судебное разбирательство было приостановлено до 13 марта 2003 г. для предоставления новому адвокату времени для ознакомления с материалами дела.

69. Судебные слушания, назначенные на 13 и 14 марта 2003 г., не проводились из-за болезни второго заявителя.

70. 7 марта 2003 г. Свердловский областной суд отклонил кассационные жалобы второго заявителя и его адвоката на постановление о продлении срока содержания под стражей до 25 декабря 2002 г., поскольку они были поданы с нарушением срока. Он просил районный суд определить, может ли быть продлен этот срок. По утверждениям второго заявителя, районный суд ничего не предпринял по данному вопросу. Власти Российской Федерации не прокомментировали это обстоятельство.

14. Постановление о содержании под стражей от 26 марта (до 1 июля 2003 г.)

71. 26 марта 2003 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга продлил срок содержания второго заявителя под стражей до 1 июля 2003 г. Суд отметил, что ранее второй заявитель не имел судимостей, у него были постоянные местожительство и работа, он являлся кормильцем в семье, в которой были два несовершеннолетних ребенка, и что он имел много заболеваний. С другой стороны, второй заявитель обвинялся в тяжком преступлении, потерпевшие и свидетели еще не были допрошены, и дело находилось на рассмотрении в течение длительного срока главным образом из-за поведения второго заявителя. Следовательно, второй заявитель в случае освобождения может воспрепятствовать процедуре рассмотрения дела.

72. Со слов второго заявителя, 3 апреля 2003 г. он и его адвокат подали кассационную жалобу на данное постановление. Кассационная жалоба не была рассмотрена.

73. По информации властей Российской Федерации, никакой кассационной жалобы подано не было.

74. Слушание дела по существу было вновь отложено до 3 апреля 2002 г., а впоследствии еще трижды откладывалось до 8, 9, и 28 апреля 2003 г.

15. Постановление о содержании под стражей от 26 июня 2003 г. (до 1 октября 2003 г.)

75. 25 июня 2003 г. заявители потребовали отвода всего состава суда и прокурора. Суд отклонил их требования.

76. 26 июня 2003 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга прекратил производство по уголовному делу в отношении первого заявителя в полном объеме в связи истечением срока давности и исключил определенные доказательства как неприемлемые. Тем же постановлением суд первой инстанции прекратил в связи с истечением срока давности производство по уголовному делу в отношении второго заявителя в части обвинения в причинении смерти по неосторожности и продлил срок содержания его под стражей до 1 октября 2003 г. Суд отметил, что второй заявитель обвинялся в тяжких преступлениях, а судебное разбирательство еще не было завершено.

77. Заявители и их адвокат обжаловали постановление от 26 июня 2003 г., но впоследствии отозвали свои кассационные жалобы.

С. Частичное прекращение производства по делу и вынесение приговора

78. 10 июля 2003 г. Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга прекратил производство по уголовному делу в отношении второго заявителя в части обвинения в незаконном заключении под стражу, поскольку рассматриваемое действие не могло быть классифицировано как преступление.

79. В тот же день районный суд признал второго заявителя виновным в причинении телесных повреждений и приговорил его к одному году лишения свободы. Он был освобожден под подписку о невыезде на время производства по кассационным жалобам.

80. 15 июля и 12 августа 2003 г. второй заявитель подал кассационные жалобы на приговор. В неустановленную дату его адвокат обжаловал приговор от 10 июля 2003 г.

81. 24 февраля 2004 г. второй заявитель и его адвокат отозвали свои кассационные жалобы.

82. 3 марта 2004 г. Свердловский областной суд согласился с отзывом жалоб и прекратил кассационное производство. В тот же день была аннулирована подписка второго заявителя о невыезде.

D. Условия содержания под стражей

83. Второй заявитель утверждал, что с 17 октября 2000 г. по 10 июля 2003 г. он содержался в камере площадью 20 кв. м. Количество заключенных на тот момент достигло 30 человек, и поскольку количество спальных мест было недостаточно, заключенные были вынуждены спать по очереди. В камере также отсутствовала надлежащая вентиляция.

84. Власти Российской Федерации в качестве ответа предоставили справку начальника следственного изолятора N ИЗ-66/1 Екатеринбурга от 12 июля 2006 г. (N 68/И1-5780). В справке указывалось, что второй заявитель содержался под стражей в данном учреждении в течение двух периодов времени: с 18 октября 2000 г. по 10 апреля 2003 г. и с 18 апреля по 10 июля 2003 г. В период с 10 по 18 апреля 2003 г. заявитель находился в исправительной колонии ФГУ N ИК-2 Свердловской области.

85. В справке указывалось, что заявитель содержался под стражей в следующих камерах: N 112 (площадью 69 кв. м, в ней находились 11 спальных мест), N 201 (площадью 51 кв. м, в ней находились 12 спальных мест), N 222 (площадью 20 кв. м, в ней находились четыре спальных места), N 311 (площадью 31 кв. м, в ней находились семь спальных мест) и N 537 (площадью 38 кв. м, в ней находилось девять спальных мест).

86. Согласно справке во всех камерах были застекленные окна, соответствующее обустройство спальных мест, вентиляция, и в них регулярно проводилась дезинфекция. Заключенные, включая второго заявителя, никогда не предъявляли жалоб на условия их содержания под стражей.

87. Власти Российской Федерации не имели возможности предоставить точные данные, касавшиеся количества заключенных в этом следственном изоляторе в течение 2000 года, поскольку соответствующие документы были уничтожены по истечении установленного срока их хранения. Относительно периода с 2001 по 2003 год власти предоставили следующие данные, касающиеся количества заключенных в рассматриваемых камерах:

Камеры/Месяцы*	N 112 (11 спальных мест)	N 201 (12 спальных мест)	N 222 (четыре спальных места)	N 311 (семь спальных мест)	N 537 (девять спальных мест)
Январь 2001 года	нет данных (далее - н.д.)**	38	22	45	н.д.
Февраль 2001 года	н.д.	36	10	32	н.д.
Март 2001 года	н.д.	25	12	35	н.д.
Апрель 2001 года	н.д.	26	41	40	н.д.
Май 2001 года	н.д.	33	42	42	н.д.
Июнь 2001 года	н.д.	26	41	40	н.д.
Июль 2001 года	н.д.	27	н.д.	41	н.д.
Август 2001 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	25
Сентябрь 2001 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	25
Октябрь 2001 года	н.д.	32	20	18	н.д.
Ноябрь 2001 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	8
Декабрь 2001 года	н.д.	28	9	5	н.д.
Январь 2002 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.
Февраль 2002 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	24
Март 2002 года	н.д.	24	н.д.	24	н.д.
Апрель 2002 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	26
Май 2002 года	н.д.	17	16	25	н.д.
Июнь 2002 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	32
Июль 2002 года	н.д.	18	8	1	н.д.
Август 2002 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	32
Сентябрь 2002 года	н.д.	18	6	6	н.д.
Октябрь 2002 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	13
Ноябрь 2002 года	н.д.	22	2	24	н.д.
Декабрь 2002 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.х	7
Январь 2003 года	н.д.	18	н.д.	13	н.д.
Январь 2003 года	н.д.	20	6	30	н.д.
Февраль 2003 года	н.д.	19	7	10	н.д.
Март 2003 года	н.д.	16	12	13	н.д.
Апрель 2003 года	н.д.	н.д.	н.д.	н.д.	18
Апрель 2003 года	13	16	6	5	н.д.
Май 2003 года	н.д.	17	16	21	н.д.
Июнь 2003 года	н.д.	17	14	4	н.д.
Июль 2003 года	н.д.	19	9	5	н.д.

_____________________________

* Так в оригинале (прим. переводчика).

** В оригинале Постановления в таблице употреблено только сокращение "n/a" без расшифровки. Вероятно, имеется в виду термин "not available" - "нет в наличии", "не доступен". Применительно к "данным", о которых идет речь в § 87 настоящего Постановления, данное сокращение может переводиться как нет данных (нет доступной информации), что и указано в переводе таблицы (прим. переводчика).

88. Согласно утверждениям властей Российской Федерации второй заявитель имел возможность принимать душ один раз в неделю в течение 15 минут. Температура воздуха в камерах не превышала 20 °C летом и не опускалась ниже 18 °C зимой* (* Так в оригинале. По-видимому, имеется в виду "+20 °C" и "+18 °C" (прим. переводчика).) * (* Так в оригинале (прим. переводчика).). Все камеры были оборудованы санузлом, который был отгорожен от остальной территории камеры перегородкой, и раковиной.

89. Второй заявитель утверждал, что все камеры, в которых он содержался под стражей, были чрезвычайно переполнены, и что описания обустройства спальных мест и отгороженного санузла, предоставленные властями Российской Федерации, были неверными.

90. Второй заявитель предоставил показания свидетеля от 31 октября 2006 г., подписанное С. К., заключенным, содержавшимся в камере N 201, в котором утверждалось, что с 20 января по 20 июня 2003 г. в камере находились от 35 до 40 человек.

E. Иные жалобы второго заявителя

91. Второй заявитель жаловался, что 12 апреля 2001 г. администрация следственного изолятора отказалась заверить доверенность на имя его адвоката для представления его интересов в Европейском Суде, сославшись на отсутствие у них права совершать такие действия. В материалах дела находятся доверенность от 10 апреля 2001 г., подписанная вторым заявителем, и доверенность от 22 апреля 2001 г., подписанная первым заявителем.

92. 18 декабря 2000 г., 1 марта и 4 сентября 2001 г. второй заявитель был конвоирован в зал суда и обратно в следственный изолятор. По его утверждению, автомобиль для перевозки заключенных не обогревался, а его не обеспечили теплой одеждой. Кроме того, он не имел возможности воспользоваться туалетом в течение трех часов, пока его перевозили, и ему не давали питания в течение всего дня, когда проводилось судебное слушание.

II. Применимое национальное законодательство и практика

93. До 1 июля 2002 г. уголовно-правовые вопросы регулировались Уголовно-процессуальным кодексом Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (Закон от 27 октября 1960 г.). С 1 июля 2002 г. уголовно-правовые вопросы регулируются Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ).

А. Содержание под стражей "во время предварительного следствия"

94. После получения материалов дела судья должен определить, в частности, следует ли оставлять подсудимого под стражей или его можно освободить из-под стражи до суда (часть 5 статьи 222, статья 230 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, пункт 3 части 1 статьи 228, пункт 6 части 2 статьи 231 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации), и рассмотреть любое ходатайство подсудимого об освобождении из-под стражи (статья 223 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР).

95. В любой момент во время судебного разбирательства суд может применить, изменить или отменить любую меру пресечения, включая содержание под стражей (статья 260 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, часть 1 статьи 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Любое такое постановление должно выноситься в совещательной комнате и быть подписано всеми судьями из заседающего состава суда (статья 261 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, статья 256 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

96. Указанное постановление подлежит обжалованию в вышестоящий суд. Жалоба должна быть подана в течение десяти дней и рассмотрена в те же сроки, что и жалоба на приговор по делу (статья 331 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, часть 4 статьи 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

В. Сроки судебного разбирательства

97. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР в течение 14 дней после получения материалов дела (если подсудимый находился под стражей) судья был обязан: (1) либо назначить судебное заседание, либо (2) вернуть дело для производства дополнительного расследования, либо (3) приостановить или прекратить производство по делу, либо (4) направить дело в суд, компетентный его рассматривать (статья 221). Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации наделяет судью правом в те же сроки либо (1) направить дело по подсудности, либо (2) назначить дату предварительного слушания, либо (3) назначить судебное заседание (статья 227). В последнем случае судебное разбирательство должно начаться не позднее чем через 14 дней после назначения судебного заседания (статья 239 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, часть 1 статьи 233 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). На назначение даты предварительного слушания ограничений не существует.

98. Продолжительность всего судебного разбирательства не ограничена во времени.

99. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР кассационный суд был обязан рассмотреть жалобу на приговор суда первой инстанции в течение десяти дней со дня подачи жалобы. В исключительных случаях или в случае особой сложности дела, или при рассмотрении жалобы Верховным Судом Российской Федерации этот срок мог быть продлен до двух месяцев (статья 333). Дальнейшее продление не допускалось.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации закрепляет, что кассационный суд должен начать рассмотрение кассационной жалобы не позднее чем через один месяц после ее подачи (статья 374).

С. Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов (утвержденные приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 12 мая 2000 г. N 148)

100. Пункт 42 Правил предусматривает, что все заключенные, подозреваемые и обвиняемые должны обеспечиваться, помимо прочего, спальным местом, постельными принадлежностями, включая один матрац, одну подушку и одно одеяло, постельным бельем, включая две простыни, наволочку, полотенце, столовой посудой и столовыми приборами, включая миску, кружку и ложку, и одеждой по сезону (если у заключенного отсутствует собственная).

101. Пункт 44 Правил устанавливает, что камеры следственных изоляторов должны быть оборудованы, среди прочего, столом и скамейками с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере, санитарным узлом, краном с водопроводной водой, светильниками дневного и ночного освещения.

102. Пункт 46 Правил предусматривает, что заключенные обеспечиваются ежедневно трехразовым горячим питанием в соответствии с нормами, определяемыми Правительством Российской Федерации.

103. Согласно пункту 47 Правил заключенным не реже одного раза в неделю предоставляется возможность принять душ в течение не менее 15 минут. Смена постельного белья осуществляется после принятия душа.

104. Пункт 143 Правил предусматривает, что заключенным предоставляются свидания с адвокатом, родственниками или другими лицами на основании письменного разрешения следователя или органа, в производстве которого находится уголовное дело, но не более двух свиданий в месяц.

D. Приказ Федеральной службы исполнения наказаний от 31 января 2005 г. N 7

105. Приказ Федеральной службы исполнения наказаний от 31 января 2005 г. N 7 касается реализации программы "Следственные изоляторы - 2006".

106. Программа направлена на совершенствование деятельности следственных изоляторов и приведение их в соответствие с требованиями законодательства Российской Федерации. В ней открыто признается проблема переполненности следственных изоляторов и перечислены меры, направленные на сокращение и стабилизацию количества заключенных для решения проблемы.

107. В программе упоминается следственный изолятор N ИЗ-66/1 Екатеринбурга как один из проблемных. В частности, программой установлено, что 1 июля 2004 г. предусмотренная численность следственного изолятора составляла 2 255 заключенных, но фактическое количество доходило до 3 262 заключенных, другими словами, на 44,6% больше плановой численности.

III. Соответствующие документы Совета Европы

108. В соответствующих извлечениях из Общих докладов Европейского комитета по предотвращению пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения или наказания (далее - ЕКПП) говорится следующее:

Извлечения из второго Общего доклада [CPT/Inf (92) 3]

"...46. Проблема переполненности камер имеет прямое отношение к компетенции ЕКПП. Если количество заключенных больше, чем то, на которое рассчитана тюрьма, это неблагоприятно отразится на всех видах обслуживания и деятельности внутри данного учреждения, общий уровень жизни будет снижен и, возможно, значительно. Более того, уровень переполненности тюрьмы или ее отдельной части может оказаться бесчеловечным или унижающим достоинство с точки зрения физического существования человека.

47. Удовлетворительная программа деятельности (работа, образование, спорт и так далее) имеет решающее значение для самочувствия лиц, лишенных свободы... Нельзя допустить, чтобы лица, лишенные свободы, проводили в бездействии недели, а иногда и месяцы, запертые в своих камерах, и это несмотря на созданные для них относительно хорошие материальные условия. ЕКПП полагает, что следует стремиться к тому, чтобы лица, содержащиеся под стражей в следственных изоляторах, могли бы проводить разумную часть дня (восемь часов или более) за пределами своих камер, посвящая свое время полезным видам деятельности различного характера...

48. Особо следует упомянуть пребывание на открытом воздухе. Требование о том, чтобы лицам, лишенным свободы, разрешалось каждый день по крайней мере один час заниматься физическими упражнениями на открытом воздухе, получило широкое распространение как основополагающая гарантия... Также само собой разумеется, что сооружения для занятий на открытом воздухе, должны быть достаточно просторными...

49. Свободный доступ к надлежащему санитарно-техническому узлу и поддержание удовлетворительных стандартов гигиены являются существенными компонентами гуманной среды...

50. ЕКПП хотел бы добавить, что его особенно беспокоит, когда ему приходится сталкиваться с переполненностью камер в сочетании с недостаточной физической активностью и ненадлежащим доступом к туалету и средствам гигиены в одном и том же учреждении. Совокупное воздействие таких условий может оказаться пагубным для лиц, содержащихся под стражей.

51. Для лиц, лишенных свободы, также очень важно поддерживать достаточно хороший контакт с внешним миром. Прежде всего лицу, находящемуся под стражей, необходимо предоставить возможность сохранять отношения со своей семьей и близкими друзьями. Руководящим принципом должно стать содействие контакту с внешним миром, любые ограничения на такой контакт должны быть обоснованы исключительно соразмерными интересами безопасности или соображениями нехватки материальных ресурсов..."

Извлечения из седьмого Общего доклада [CPT/Inf (97) 10]

"...13. Как указывал ЕКПП в своем втором Общем докладе (см. [CPT/Inf (92) 3], § 46), переполненность тюрем является вопросом, имеющим прямое отношение к компетенции ЕКПП. Когда тюрьма переполнена, заключенные содержатся в тесных и негигиенических помещениях, пребывание в них характеризуется отсутствием возможности уединиться (даже при отправлении таких насущных потребностей, как пользование туалетом), сокращением мероприятий, проводимых вне камеры, что объясняется нехваткой персонала и необходимого оборудования, загруженностью работой медицинских служб, всевозрастающей напряженностью и проявлениями насилия в отношениях между заключенными, а также между заключенными и персоналом. Это далеко не полный перечень.

ЕКПП неоднократно заявлял, что следствием пагубного воздействия переполненности тюрем являются бесчеловечные и унижающие достоинство условия содержания...".

Извлечения из одиннадцатого Общего доклада [CPT/Inf (2001) 16]

"...28. Явление переполненности тюрем продолжает негативно сказываться на исправительных системах по всей Европе и серьезно подрывает попытки улучшить условия содержания под стражей. Негативное влияние переполненности тюрем уже освещалось в предыдущих общих докладах...

29. В ряде стран, которые посетил ЕКПП, особенно в Центральной и Восточной Европе, помещения для содержания под стражей лиц часто состоят из общих помещений большой вместимости, которые содержат все или большинство оборудования, используемого заключенными ежедневно, такие как спальные или жилые зоны, санитарные узлы. ЕКПП возражает против самого принципа подобной планировки зданий в закрытых тюрьмах, и эти возражения усиливаются, когда оказывается, что заключенные содержатся в данных помещениях в чрезвычайно стесненных и нездоровых условиях... Камеры большой вместимости неизбежно предполагают недостаток условий уединения заключенных в их повседневной жизни... Все эти проблемы усиливаются, когда количество заключенных выходит за разумные пределы, более того, в подобной ситуации дополнительная нагрузка на коммунальные системы, такие как умывальники и туалеты, а также недостаточная вентиляция для такого количества людей часто приводят к неприемлемым условиям содержания под стражей.

30. ЕКПП часто сталкивается с такими приспособлениями, как металлические ставни, перекладины или пластины, которые прикреплены к окнам и препятствуют доступу заключенным естественного света и свежего воздуха в помещение. Это особенно характерно для учреждений, в которых содержатся под стражей до суда. ЕКПП полностью признает, что особые меры безопасности, разработанные для предотвращения риска тайного сговора и/или преступной деятельности, вполне могут оказаться необходимыми по отношению к отдельным заключенным... Даже если подобные меры необходимы, они не должны лишать заключенных естественного света и свежего воздуха. Последние являются базовыми элементами жизни, которыми каждый заключенный имеет право пользоваться...".

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

109. Второй заявитель жаловался, что условия содержания его под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 Екатеринбурга по состоянию на 17 октября 2000 г. были неудовлетворительными. Он также жаловался, что условия его перевозки 18 декабря 2000 г., 1 марта и 4 сентября 2001 г. были ужасными. Европейский Суд рассмотрит эти жалобы согласно статье 3 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному и унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Доводы сторон

110. Власти Российской Федерации полагали, что второй заявитель не исчерпал внутренних средств правовой защиты. По их мнению, он мог обратиться в национальные суды с иском о компенсации морального вреда, предположительно причиненного условиями, в которых он содержался под стражей. Власти Российской Федерации также считали, что рассматриваемые условия содержания под стражей в следственном изоляторе не являлись несоответствующими статье 3 Конвенции.

111. Второй заявитель оспаривал эти утверждения и настаивал на своих жалобах. Он утверждал, что сведения и данные, предоставленные властями Российской Федерации, были неточными.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

112. Европейский Суд напоминает, что должен рассмотреть вопрос применения правила шестимесячного срока, даже если власти Российской Федерации не затрагивали вопрос о его соблюдении (см. Постановление Большой Палаты по делу "Блечич против Хорватии" (Blecic v. Croatia), жалоба N 59532/00, § 68, ECHR 2006-III).

113. Европейский Суд рассмотрит только жалобы второго заявителя, затронутые в заявлении от 7 июля 2001 г., то есть те, которые касались предположительно ужасных условий его содержания под стражей в изоляторе N ИЗ-66/1 Екатеринбурга. Дополнительные жалобы, касавшиеся условий его перевозки во время содержания под стражей в следственном изоляторе, были поданы 1 марта 2006 г. (см. § 3 настоящего Постановления), то есть более чем через шесть месяцев после того, как содержание второго заявителя под стражей в следственном изоляторе закончилось 10 июля 2003 г. Из этого следует, что новые жалобы второго заявителя поданы с нарушением срока и должны быть отклонены в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

114. Что касается утверждения властей Российской Федерации о том, что второй заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не указали достаточно ясно, какие действия, по их мнению, могли бы быть эффективным средством правовой защиты, не предоставили никакой информации о том, как такие действия могли бы предотвратить предполагаемое нарушение или прекратить длящееся нарушение или предоставить заявителю соответствующую компенсацию. Даже если бы подобные действия были предприняты вторым заявителем, который в то время все еще находился под стражей в рамках избранной меры пресечения, неясно, каким образом подача иска о возмещении ущерба обеспечила бы ему немедленную и эффективную компенсацию. При отсутствии указанной информации и принимая во внимание соответствующие принципы, Европейский Суд приходит к выводу, что власти Российской Федерации ничем не обосновали свое заявление о том, что средство или средства правовой защиты, которые заявитель предположительно не исчерпал, были эффективными (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда от 17 февраля 2004 г. по делу "Кранц против Польши" (Kranz v. Poland), жалоба N 6214/02, § 23, и Решение Европейского Суда от 4 марта 2003 г. по делу "Скавинская против Польши" (Skawinska v. Poland), жалоба N 42096/98). На основании этого Европейский Суд считает, что данная часть жалобы не может быть отклонена ввиду неисчерпания внутренних средств правовой защиты (см. также Постановление Европейского Суда от 13 июля 2006 г. по делу "Попов против Российской Федерации" (Popov v. Russia), жалоба N 26853/04, §§ 204-06* (* Так в оригинале (прим. переводчика). Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.), Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russi), жалоба N 7064/05, §§ 55-58* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.), и Решение Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" (Kalashnikov v. Russia), жалоба N 47095/99, ECHR 2001-XI (извлечения)).

115. Европейский Суд соглашается с точностью дат содержания второго заявителя под стражей, предоставленных властями Российской Федерации, и отмечает в значительной степени длящийся характер его содержания под стражей с 17 октября 2000 г. по 10 июля 2003 г. в изоляторе N ИЗ-66/1, который прерывался этапированием только один раз - в апреле 2003 года на семь дней. Далее Европейский Суд отмечает, что все жалобы второго заявителя на условия содержания в рассматриваемом следственном изоляторе касались одной той же проблемы, а именно переполненности камер и общего недостатка жилого пространства. В связи с этим Европейский Суд находит, что указанный период содержания под стражей должен рассматриваться как "длящаяся ситуация" в целях исчисления шестимесячного срока (см. Постановление Европейского Суда от 8 июля 2010 г. по делу "Александр Матвеев против Российской Федерации" (Aleksandr Matveyev v. Russia), жалоба N 14797/02, §§ 67-68* (* Там же. N 3/2011.), Постановление Европейского Суда от 7 июня 2007 г. по делу "Игорь Иванов против Российской Федерации" (Igor Ivanov v. Russia), жалоба N 34000/02, § 30* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2008.), Постановление Европейского Суда от 10 мая 2007 г. по делу "Бенедиктов против Российской Федерации" (Benediktov v. Russia), жалоба N 106/02, § 12* (* Там же. N 9/2007.), Постановление Европейского Суда от 19 июня 2008 г. по делу "Гулиев против Российской Федерации" (Guliyev v. Russia), жалоба N 24650/02, § 31* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2009.), и для сравнения Постановление Европейского Суда от 29 января 2009 г. по делу "Малтабар и Малтабар против Российской Федерации" (Maltabar and Maltabar v. Russia), жалоба N 6954/02, §§ 82-84* (* Там же. N 1/2012.)). Таким образом, Европейский Суд полагает, что второй заявитель подал жалобу на условия его содержания под стражей в течение указанного периода в должное время.

116. В свете доводов сторон Европейский Суд считает, что данная жалоба поднимает важные вопросы факта и права, установленные Конвенцией, разрешение которых требует рассмотрения вопроса по существу. В связи с этим Европейский Суд приходит к выводу, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции, а также не установлено других оснований для признания ее неприемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

117. Европейский Суд должен отметить, что стороны разошлись во мнениях по многим аспектам, касающимся условий содержания второго заявителя под стражей, включая размеры камер, количество спальных мест и заключенных в камерах. Европейский Суд особо подчеркивает, что власти Российской Федерации отрицали, что рассматриваемые камеры были переполнены или тесными, и предоставили официальные справки соответствующего содержания, выданные администрациями мест содержания под стражей и частично относившиеся к рассматриваемому периоду, при этом второй заявитель настаивал на его первоначальном изложении событий.

118. Изучив предоставленные сторонами материалы, Европейский Суд не считает необходимым разрешать противоречия по всем вышеупомянутым пунктам, поскольку материалы дела содержат достаточно письменных доказательств, подтверждающих утверждение второго заявителя о чрезвычайной переполненности следственного изолятора N ИЗ-66/1 Екатеринбурга, которая сама по себе достаточна для того, чтобы прийти к выводу о нарушении статьи 3 Конвенции.

119. Европейский Суд должен отметить, что о достойном сожаления положении дел в рассматриваемом следственном изоляторе можно заключить из информации, содержавшейся в приказе Федеральной службы исполнения наказаний от 31 января 2005 г. N 7 (см. §§ 105-107 настоящего Постановления), в котором прямо признается проблема переполненности в этом следственном изоляторе в 2004 году.

120. Европейский Суд также констатирует, что ранее он рассматривал вопрос об условиях содержания в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 в 2000, 2002 и 2003 годах в своих Постановлениях по делам "Мухутдинов против Российской Федерации" (Mukhutdinov v. Russia) от 10 июня 2010 г., жалоба N 13173/02, §§ 80-92* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 5/2011.), и "Захаркин против Российской Федерации" (Zakharkin v. Russia) от 10 июня 2010 г., жалоба N 1555/04, §§ 117 и 120-30* (* Так в оригинале (прим. переводчика). Там же. N 2/2011.)), и пришел к выводу, что они не соответствуют требованиям статьи 3 Конвенции в связи с чрезвычайной переполненностью камер.

121. Европейский Суд также подчеркивает, что власти Российской Федерации не подкрепили свои заявления, касающиеся 2000 года, какими-либо данными, в то время как их описания условий содержания под стражей в 2001-2003 годах основаны на неполной информации относительно некоторых камер, в которых второй заявитель содержался под стражей некоторые из дней. Кроме того, предоставленные данные в любом случае подтверждают версию событий, изложенную вторым заявителем, в том отношении, что рассматриваемые камеры были чрезвычайно переполнены, и фактическое количество заключенных значительно превышало проектную наполняемость камер (см. § 87 настоящего Постановления). В заключение бывший заключенный этого следственного изолятора, С.К., в своих неоспоренных показаниях, относившихся к периоду с 20 января по 20 июня 2003 г. (см. § 90 настоящего Постановления), также подтвердил, что следственный изолятор N ИЗ-66/1 был чрезвычайно переполнен во время его нахождения там.

122. В итоге Европейский Суд склонен принять вышеупомянутые показания как подтверждающие в достаточной степени точку зрения второго заявителя, что переполненность камер являлась проблемой для данного учреждения исполнения наказаний в то время, когда он там содержался под стражей.

123. Европейский Суд неоднократно устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в связи с необеспечением заключенных достаточной санитарной площадью (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, §§ 104 и последующие, ECHR 2005-X (извлечения)* (* Там же. N 7/2006.), Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу "Лабзов против Российской Федерации" (Labzov v. Russia), жалоба N 62208/00, §§ 44 и последующие* (* Там же. N 10/2005.), Постановление Европейского Суда от 2 июня 2005 г. по делу "Новоселов против Российской Федерации" (Novoselov v. Russia), жалоба N 66460/01, §§ 41 и последующие* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 10/2005.), Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу "Майзит против Российской Федерации" (Mayzit v. Russia), жалоба N 63378/00, §§ 39 и последующие* (* Там же.), и Постановление Европейского Суда по делу "Пирс против Греции" (Peers v. Greece) жалоба N 28524/95, §§ 69 и последующие, ECHR 2001-III).

124. Принимая во внимание свою правоприменительную практику по данному вопросу и материалы, предоставленные сторонами, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не сослались на какие-либо фактические обстоятельства и не привели доводов, которые могли бы убедить Европейский Суд прийти к иному выводу в данном деле. Хотя в настоящем деле ничто не указывает на то, что существовало прямое намерение оскорбить или унизить заявителя, Европейский Суд полагает, что факт содержания второго заявителя под стражей в переполненных камерах в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 Екатеринбурга в течение двух лет и восьми месяцев сам по себе является достаточным для того, чтобы причинить заявителю страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущих ограничению свободы, и вызвать у него чувства страха и унижения, которые могли оскорбить и унизить его.

125. Соответственно имело место нарушение статьи 3 Конвенции, поскольку Европейский Суд находит, что условия содержания второго заявителя под стражей являлись бесчеловечными и унижающими достоинство по смыслу рассматриваемого положения.

II. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

126. Заявители жаловались, что адвокат не представлял их интересы во время судебного разбирательства, в ходе которого было вынесено постановление от 17 октября 2000 г. о заключении их под стражу, и что в дальнейшем они не имели возможности лично присутствовать на кассационном слушании 9 ноября 2000 г. Второй заявитель также жаловался на то, что не имел возможности присутствовать на кассационных слушаниях 9 февраля 2001 г., 1 июля, 1 октября, 13 ноября и 15 декабря 2002 г. и 8 января 2003 г. Он также не был удовлетворен предполагаемым нерассмотрением судом его кассационных жалоб на постановление о содержании под стражей от 1 июля 2002 г. и постановления от 1 марта и 4 сентября 2001 г., 1 апреля 2002 г. и 26 марта 2003 г.

Европейский Суд считает, что настоящие жалобы должны быть рассмотрены согласно пункту 4 статьи 5 Конвенции, в котором предусмотрено следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным...".

А. Доводы сторон

127. Власти Российской Федерации согласились с предложенной заявителями версией событий, касавшейся судебного слушания 17 октября 2000 г., однако возражали против того, что права заявителей были нарушены из-за отсутствия их адвоката.

128. Заявители не были согласны и настаивали на своих жалобах. Они также настаивали, что предполагаемые нарушения в процедуре рассмотрения вопроса содержания под стражей 17 октября 2000 г. усугублялись тем фактом, что им не предоставили возможность присутствовать на кассационном слушании.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

129. Европейский Суд отмечает, что жалобы второго заявителя, касавшиеся кассационных заседаний от 9 февраля 2001 г., 1 июля, 1 октября, 13 ноября и 15 декабря 2002 г. и 8 января 2003 г. и нерассмотрения судом его кассационных жалоб в отношении постановления о содержании его под стражей от 1 июля 2001 г., а также судебных определений от 1 марта, 4 сентября и 1 апреля 2002 г. и 26 марта 2003 г., были поданы 1 марта 2006 г., то есть спустя более чем шесть месяцев после последнего упомянутого слушания по вопросу содержания под стражей и освобождения второго заявителя из-под стражи 10 июля 2003 г. Из этого следует, что данные жалобы поданы с нарушением срока и должны быть отклонены в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

130. Европейский Суд также отмечает, что жалоба на отсутствие адвоката во время слушания по вопросу содержания под стражей 17 октября 2000 г. и на отсутствие заявителей в последующем кассационном заседании 9 ноября 2000 г., поскольку она касается второго заявителя, уже была рассмотрена и отклонена как поданная с нарушением срока в Постановлении Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Соловьев против Российской Федерации" (Solovyev v. Russia), жалоба N 2708/02, §§ 120 и 123* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2007.). Следовательно, эта часть жалобы является неприемлемой для рассмотрения по существу и должна быть отклонена в соответствии с подпунктом "b" пункта 2 статьи 35 Конвенции.

131. В свете доводов сторон Европейский Суд полагает, что оставшаяся жалоба первого заявителя на судебное заседание, проводившееся судом первой инстанции 17 октября 2000 г., и кассационное судебное заседание от 9 ноября 2000 г. затрагивают важные вопросы факта и права, гарантированного Конвенцией, решение которых требует рассмотрения вопроса по существу. Европейский Суд приходит к выводу, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции, а также не было установлено других оснований для признания ее неприемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(а) Принципы, установленные правоприменительной практикой Европейского Суда

132. Европейский Суд отмечает, что ранее он уже указывал, что не усматривает оснований проводить различия между судебными решениями о заключении лица под стражу, продлении срока содержания под стражей или проверки законности содержания под стражей. Все указанные процедуры должны предоставлять определенный минимум процессуальных гарантий, и правоприменительная практика, касающаяся пункта 4 статьи 5 Конвенции, как правило, применима и к вопросам содержания под стражей, находящимся в сфере действия пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 25 октября 2007 г. по делу "Лебедев против Российской Федерации" (Lebedev v. Russia), жалоба N 4493/04, § 76* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2008.)). Европейский Суд также ранее постановил, что процедуры должны иметь состязательный характер и обеспечивать равноправие сторон (см. среди последних примеров Постановление Большой Палаты от 9 июля 2009 г. по делу "Морен против Германии" (Mooren v. Germany), жалоба N 11364/03, § 124). Хотя не всегда необходимо, чтобы предусмотренная пунктом 4 статьи 5 Конвенции процедура сопровождалась теми же гарантиями, которые действуют при рассмотрении уголовного дела или гражданско-правового спора в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции, она должна иметь судебный характер и обеспечивать гарантии, соответствующие рассматриваемому виду лишения свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Райнпрехт против Австрии" (Reinprecht v. Austria), жалоба N 67175/01, § 31, ECHR 2005-...). Однако требование процессуальной справедливости согласно пункту 4 статьи 5 Конвенции не устанавливает единого, неизменного стандарта, применяемого независимо от ситуации, фактов и обстоятельств (см. Постановление Большой Палаты от 19 февраля 2009 г. по делу "А. и другие против Соединенного Королевства" (A. and Others v. United Kingdom), жалоба N 3455/05, § 203).

133. Европейский Суд ранее утверждал, что возможность для заключенного высказать свое мнение лично или через законных представителей является одной из фундаментальных процессуальных гарантий, применяемых в случае лишения свободы (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда от 13 июля 1995 г. по делу "Кампанис против Греции" (Kampanis v. Greece), Series A, N 318-B, § 47, Постановление Европейского Суда от 30 марта 2010 г. по делу "Аллен против Соединенного Королевства" (Allen v. United Kingdom), жалоба N 18837/06, § 38). Европейский Суд также решил, что устное разбирательство может быть необходимо при рассмотрении дел о содержании под стражей (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "А. и другие против Соединенного Королевства", § 204, ссылаясь на Постановление Большой Палаты по делу "Николова против Болгарии" (Nikolova v. Bulgaria), жалоба N 31195/96, § 85, ECHR 1999-II). В некоторых делах Европейский Суд установил, что в случаях, когда содержание под стражей находится в сфере действия подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции, обычно заключенный должен иметь право лично принимать участие в слушании, на котором рассматривается его дело о содержании под стражей (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лебедев против Российской Федерации", § 113, и Постановление Европейского Суда от 30 июля 2009 г. по делу "Сорокин против Российской Федерации" (Sorokin v. Russia), жалоба N 7739/06, § 80* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2010.)).

(b) Применение вышеуказанных принципов в настоящем деле

134. Возвращаясь к настоящему делу, Европейский Суд отмечает, что адвокат первого заявителя, Ч., не явился на судебное заседание 17 октября 2000 г., во время которого прокурор потребовал заключить заявителя под стражу до суда, хотя первый заявитель на заседании присутствовал (см. §§ 13-16 настоящего Постановления). Последовавшее кассационное слушание проводилось 9 ноября 2000 г. в отсутствие первого заявителя, но в присутствии его адвоката Ч., прокурора и потерпевшего (см. §§ 17-19 настоящего Постановления). Европейский Суд должен рассмотреть, была ли предусмотренная пунктом 4 статьи 5 Конвенции процедура при таких обстоятельствах состязательной, и соответствовала ли она принципу равноправия сторон.

135. Европейский Суд констатирует, что вопросы, рассмотренные в ходе слушания 17 октября 2000 г., касались тяжести предъявленных подсудимому обвинений и риска того, что подсудимый может воспрепятствовать проведению рассмотрения. Этот риск был особо отмечен прокурором и судом, и его наличие выводилось из характера и тяжести обвинений и основывалось на оценке поведения первого заявителя во время следствия и судебного разбирательства (см. § 16 настоящего Постановления). В связи с этим судебные слушания включали в себя обсуждение личности заявителя и его поведение в рассматриваемое время. Эти вопросы впервые были подняты в ходатайстве прокурора, сделанном в тот же день, и из материалов дела ясно, что стороны никогда ранее их не рассматривали (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сорокин против Российской Федерации", § 82). Первый заявитель не смог воспользоваться советами ни адвоката Р., ни адвоката Ч. перед обсуждением этих вопросов в указанном судебном заседании, что, несомненно, поставило заявителя в более уязвимое положение по сравнению со стороной обвинения во время указанного разбирательства.

136. Европейский Суд должен подчеркнуть, что рассматриваемое слушание касалось процедуры применения меры пресечения в виде заключения под стражу. Как ранее определил Европейский Суд, подобные процедуры требуют особой незамедлительности, и судья может принять решение не ждать, пока подсудимый воспользуется своим правом на предоставление правовой помощи (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лебедев против Российской Федерации", § 84). При таких обстоятельствах важно не то, присутствовал ли адвокат первого заявителя на слушании, в ходе которого было принято решение о заключении под стражу, гораздо более важно, имел ли первый заявитель возможность представить свои аргументы надлежащим образом в ходе последующего кассационного судебного разбирательства.

137. В связи с последним Европейский Суд должен отметить, что последующее разбирательство в суде второй инстанции проводилось в присутствии прокурора и потерпевшего, которые оба ходатайствовали перед кассационным судом об оставлении первоначального постановления о заключении под стражу без изменения. Первый заявитель не присутствовал, поскольку его ходатайство об участии в заседании осталось без ответа. Его интересы представлял адвокат Ч. (см. §§ 17-19 настоящего Постановления). Принимая во внимание упомянутую уязвимость первого заявителя на первичном слушании и отсутствие какого-либо объяснения относительно того, почему он не был доставлен на кассационное слушание лично, при том, что кассационный суд выносил решение по правовым и фактическим вопросам, таким как оценка личных данных заявителя и его поведения во время следствия и судебного разбирательства, которые требовали личного присутствия первого заявителя, Европейский Суд не может сделать вывод, что присутствие адвоката было само по себе достаточным для обеспечения состязательного характера процедуры и соблюдения принципа равноправия сторон.

138. Рассматривая в целом первый этап процедуры, касающийся вопроса содержания под стражей, Европейский Суд находит, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, касающееся длительности производства по делу

139. Заявители утверждали, что длительность рассмотрения их уголовного дела не соответствовала требованию проведения рассмотрения дела в "разумные сроки", закрепленному в пункте 1 статьи 6 Конвенции, в котором установлено следующее:

"Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на... разбирательство дела в разумный срок... судом...".

А. Доводы сторон

140. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба на чрезмерную длительность процедуры рассмотрения дела является необоснованной, поскольку заявители сами обусловили затягивание производства по делу, меняя законных представителей, обжалуя решения суда первой инстанции и ходатайствуя о различных процессуальных действиях. По крайней мере, 15 слушаний были отложены из-за неявки в суд адвокатов заявителей.

141. Заявители оспаривали утверждение властей Российской Федерации и настаивали на своих жалобах.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

142. Европейский Суд отмечает, что он уже рассматривал жалобы второго заявителя на чрезмерную длительность рассмотрения уголовного дела в Постановлении Европейского Суда по делу Соловьева (см. §§ 140-150 настоящего Постановления) и установил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции по данному пункту. Европейский Суд пришел к выводу, что утверждения, сделанные вторым заявителем в настоящей жалобе, по существу являются теми же самыми, что были рассмотрены в указанном судебном постановлении, и не содержат какой-либо существенной новой информации. Из этого следует, что данная часть жалобы является неприемлемой для рассмотрения и должна быть отклонена в соответствии с подпунктом "b" пункта 2 статьи 35 Конвенции.

143. Относительно утверждения, сделанного первым заявителем, Европейский Суд констатирует, что подлежащий рассмотрению период начался 5 мая 1998 г., когда Конвенция  вступила в действие на территории Российской Федерации. Однако, оценивая обоснованность срока, который прошел после этой даты, следует принимать во внимание состояние производства по делу на тот момент. Рассматриваемый период закончился 26 июня 2003 г., когда Орджоникидзевский районный суд Екатеринбурга прекратил производство по уголовному делу в отношении первого заявителя в целом. Таким образом, длительность рассматриваемого периода составила пять лет и 22 дня.

144. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд также отмечает, что не было установлено иных оснований для признания жалобы неприемлемой. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

145. Европейский Суд повторяет, что обоснованность длительности срока рассмотрения дела должна определяться, принимая во внимание обстоятельства дела и с учетом следующих показателей: сложности дела и действий, предпринятых заявителем и соответствующими властями (см. среди прочих примеров Постановление Большой Палаты по делу "Пелисье и Сасси против Франции" (Pelissier and Sassi v. France), жалоба N 25444/94, § 67, ECHR 1999-II).

146. Европейский Суд подчеркивает, что стороны не оспаривали, что дело было сложным. Принимая во внимание характер дела первого заявителя, Европейский Суд не видит оснований для того, чтобы придти к иному выводу в настоящем деле.

147. Относительно поведения первого заявителя власти Российской Федерации утверждали, что он способствовал затягиванию рассмотрения дела, заявляя различные ходатайства и кассационные жалобы в отношении решений районного суда. Этот аргумент не убедил Европейский Суд. Европейский Суд постоянно напоминает, что заявитель не может обвиняться в том, что он в полном объеме воспользовался возможностями, предоставленными ему национальным законодательством для защиты своих интересов (см. Постановление Европейского Суда от 8 июня 1995 г. по делу "Ягчи и Саргын против Турции" (Yagci and Sargin v. Turkey), § 66, Series A, жалоба N 319-А).

148. Однако Европейский Суд отмечает довод властей Российской Федерации о том, что значительные периоды затянутого производства по делу были вызваны неявкой адвокатов обоих заявителей в суд. В результате этого общая задержка составила по крайней мере 14 месяцев (см. §§ 32, 37, 41, 44 и 68 настоящего Постановления).

149. Что касается действий властей, Европейский Суд считает, что общий период, за который ответственны органы государственной власти, исключая период, за который ответственен первый заявитель, составляет около четырех лет. Европейский Суд усматривает значительные периоды бездействия со стороны органов государственной власти, относительно которых власти Российской Федерации не предоставили никакого удовлетворительного объяснения. Европейский Суд отмечает, что 1 февраля 1999 г. районный суд получил дело для рассмотрения по существу. Однако у председательствующего судьи заняло около года и девяти месяцев, чтобы назначить и провести первое судебное заседание (см. § 13 настоящего Постановления). Власти Российской Федерации никак не объяснили эту задержку в рассмотрении дела. Более того, имели место неоднократные случаи затягивания производства по делу в периоды с 28 ноября 2001 г. по 27 мая 2002 г. (см. § 41 настоящего Постановления), которые в результате составили шесть месяцев необоснованного затягивания рассмотрения дела. Европейский Суд также отмечает, что 27 мая 2002 г. районный суд направил дело на дополнительное расследование, чтобы прокуратура устранила выявленные нарушения. Однако это решение было отменено 21 августа 2002 г., и дело вернули обратно в районный суд, что в итоге привело к необоснованному затягиванию дела еще на три месяца, ответственность за которое несут власти Российской Федерации (см. §§ 48-51 настоящего Постановления). В заключение из материалов дела также ясно, что имели место неучтенные властями Российской Федерации периоды затянутого рассмотрения дела в период с 26 марта по 25 июня 2003 г. (см. §§ 71 и 74 настоящего Постановления).

150. Рассмотрев все предоставленные ему материалы и учитывая общую длительность рассмотрения дела, а также выводы относительно рассмотрения того же уголовного дела, сделанные ранее в Постановлении Европейского Суда по делу Соловьева (см. §§ 147-149 настоящего Постановления), Европейский Суд считает, что в настоящем деле длительность разбирательства по делу была чрезмерной и что не был соблюден принцип "разумного срока". Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

151. Жалоба первого заявителя на предположительно чрезмерную длительность содержания его под стражей в следственном изоляторе и его жалоба на решение суда взыскать с него стоимость услуг назначенного государством адвоката были поданы с нарушением срока. Первый заявитель был освобожден из-под стражи 7 июня 2001 г., то есть более чем за шесть месяцев до того, как он представил эту жалобу в своем письме от 14 июня 2004 г. Равным образом постановление, которым с заявителя была взыскана стоимость услуг назначенного государством адвоката, было вынесено 27 мая 2002 г., в то время как жалоба на него была подана почти через четыре года, 1 марта 2006 г.

152. Жалоба заявителей на то, что они не присутствовали на судебном слушании 18 июля 2001 г., является явно необоснованной. В ходе слушания рассматривались промежуточные вопросы (см. § 28 настоящего Постановления), которые не имели отношения к справедливости уголовного разбирательства, предусмотренной статьей 6 Конвенции, или к вопросу содержания заявителей под стражей, предусмотренному пунктом 4 статьи 5 Конвенции.

153. Поскольку первый заявитель жаловался на предполагаемую недобросовестность уголовного разбирательства в отношении него, Европейский Суд отмечает, что он не обжаловал постановление от 26 июня 2003 г., прекратившее производство по уголовному делу в отношении него (см. § 76 настоящего Постановления). Таким образом, первый заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты в своем деле, как это предусмотрено пунктом 1 статьи 35 Конвенции.

154. Что касается жалоб заявителей в соответствии со статьей 34 Конвенции, материалы дела указывают, что заявители имели возможность подать бланки своих заявлений одновременно с доверенностью, безотлагательно (см. § 91 настоящего Постановления). Европейский Суд не может заключить, что существовало какое-то препятствие для осуществления прав заявителей на подачу индивидуальной жалобы в результате предполагаемых действий администрации следственного изолятора. Следовательно, жалоба должна быть отклонена.

155. В отношении жалоб второго заявителя на длительность содержания его под стражей и предполагаемую несправедливость уголовного разбирательства, Европейский Суд считает, что они по существу являются такими же, как рассмотренные в Постановлении Европейского Суда по делу Соловьева (см. §§ 108-119 и 151-152 настоящего Постановления), и не содержат новой существенной информации. Исходя из изложенного эта часть жалобы является необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с подпунктом "b" пункта 2 статьи 35 Конвенции.

VII. Применение статьи 41 Конвенции

156. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

157. Первый заявитель требовал 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда, предположительно причиненного вследствие отсутствия его адвоката на судебном слушании от 17 октября 2000 г. Он потребовал 12 500 евро в качестве компенсации морального вреда, предположительно причиненного в результате затягивания производства по его уголовному делу. Он также потребовал 89 000 евро в качестве компенсации морального вреда, причиненного в результате других предполагаемых нарушений Конвенции в его деле, и 11 626 российских рублей в качестве компенсации материального ущерба. Второй заявитель требовал 30 000 евро в качестве компенсации морального вреда, предположительно причиненного ужасными условиями его содержания под стражей, и 5 000 евро за отсутствие его адвоката на судебном слушании 17 октября 2000 г. Он просил 1 761 100 евро в качестве компенсации морального вреда, причиненного в результате других предполагаемых нарушений Конвенции в его деле, и 251 012 российских рублей за причиненный материальный ущерб.

158. Власти Российской Федерации были не согласны с требованиями заявителей и считали их необоснованными.

159. Европейский Суд не установил никакой причинной связи между установленными нарушениями и материальным ущербом, на который ссылались заявители, поэтому Европейский Суд отклоняет эти требования. С другой стороны, Европейский Суд установил, что заявителям был причинен моральный вред установленными нарушениями, который не может быть компенсирован одним только установлением факта нарушения Конвенции. Тем не менее требуемая сумма является чрезмерной. Принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает первому заявителю 5 000 евро и второму заявителю 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с этих сумм.

B. Судебные расходы и издержки

160. Второй заявитель также требовал 16 000 российских рублей в качестве компенсации судебных расходов и издержек, которые он понес в связи с подачей жалобы в Европейский Суд.

161. Власти Российской Федерации оспаривали эти требования.

162. Согласно правоприменительной практике Европейского Суда заявитель имеет право на компенсацию судебных расходов и издержек, только если доказано, что они были понесены в действительности и по необходимости и являлись разумными по количеству. Европейский Суд отмечает, что заявителям предоставлялась правовая помощь, и считает, что это покрывает компенсацию расходов и издержек. Принимая во внимание предоставленную информацию и упомянутый критерий, Европейский Суд отклоняет требования второго заявителя.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

163. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил, что жалоба второго заявителя, касающаяся условий его содержания под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-66/1, жалоба первого заявителя, касающаяся отсутствия правовой помощи во время первого судебного слушания от 17 октября 2000 г. по вопросу о его содержании под стражей и непредоставлении ему возможности присутствовать на кассационном слушании по вопросу его содержания под стражей 9 ноября 2000 г., а также жалоба первого заявителя на продолжительность разбирательства его уголовного дела, являются приемлемыми для рассмотрения по существу, а остальная часть жалобы - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении второго заявителя в связи с условиями его содержания его под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 с 18 октября 2000 г. по 10 апреля 2003 г. и с 18 апреля по 10 июля 2003 г.;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в отношении первого заявителя в связи с допущенными процессуальными нарушениями в ходе судебных слушаний по вопросу содержания его под стражей 17 октября и 9 ноября 2000 г.;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении первого заявителя в связи с чрезмерной длительностью производства по его уголовному делу;

5) постановил, что:

(а) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить:

(i) 5 000 евро (пять тысяч евро) первому заявителю в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 10 000 евро евро (десять тысяч евро) второму заявителю в качестве компенсации морального вреда;

(iii) любые налоги, которые могут быть взысканы с указанных сумм;

(b) указанные суммы подлежат переводу в рубли по курсу, установленному на день оплаты;

(с) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 24 апреля 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда