Определение Конституционного Суда РФ от 22 января 2014 г. N 124-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Лапшова Олега Викторовича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 162 Уголовного кодекса Российской Федерации и частью первой статьи 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалоб гражданина О.В. Лапшова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин О.В. Лапшов, отбывающий наказание за совершение преступлений, оспаривает конституционность части третьей статьи 162 УК Российской Федерации в той мере, в какой она предусматривает ответственность за разбой, совершенный с незаконным проникновением в жилище, и части первой статьи 49 УПК Российской Федерации, определяющей, что защитник осуществляет в установленном данным Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывает им юридическую помощь при производстве по уголовному делу.

По мнению заявителя, часть третья статьи 162 УК Российской Федерации не соответствует статье 118 (часть 2) Конституции Российской Федерации, поскольку позволила, как он полагает, осудить его за хищение мобильного телефона, который отсутствовал на месте совершения преступления. Часть же первая статьи 49 УПК Российской Федерации, по утверждению О.В. Лапшова, противоречит статье 48 Конституции Российской Федерации, поскольку дала суду возможность рассмотреть уголовное дело в отсутствие подсудимого, удаленного из зала судебного заседания в соответствии с частью третьей статьи 258 данного Кодекса, с участием назначенного судом защитника, который фактически не осуществлял защиту подсудимого.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данных жалоб к рассмотрению.

Закрепляя в части третьей статьи 162 УК Российской Федерации ответственность за разбой, совершенный с незаконным проникновением в жилище, и за разбой, совершенный с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище, законодатель не вышел за пределы своих полномочий. Оспариваемое законоположение призвано обеспечивать дифференциацию уголовной ответственности и назначение лицу за те общественно опасные действия и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина, справедливого наказания, соответствующего характеру и степени общественной опасности преступления (часть первая статьи 5 и часть первая статьи 6 УК Российской Федерации) (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 21 июня 2011 года N 862-О-О), и само по себе не может рассматриваться как нарушающее права заявителя. При этом под незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище следует понимать противоправное тайное или открытое в них вторжение с целью разбоя. Такой смысл указанной норме придается и правоприменительной практикой (абзац первый пункта 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое").

Что же касается части первой статьи 49 УПК Российской Федерации, определяющей, что защитник осуществляет в установленном данным Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывает им юридическую помощь при производстве по уголовному делу, то эта норма направлена на обеспечение конституционных прав граждан в сфере уголовного судопроизводства и также права заявителя не нарушает.

Кроме того, как следует из жалоб, свою позицию о неконституционности оспариваемых норм заявитель аргументирует ссылками на то, что деяние, за которое он был осужден, физически не могло быть им совершено, и на то, что назначенный ему судом защитник не знал его позицию по делу и не мог осуществлять защиту подсудимого, удаленного из зала судебного заседания. Таким образом, заявитель, по сути, предлагает Конституционному Суду Российской Федерации оценить не содержание норм закона, а обстоятельства уголовного дела, действия и решения суда, а также качество работы защитника. Между тем разрешение данных вопросов, как требующее исследования фактических обстоятельств конкретного дела, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Лапшова Олега Викторовича, поскольку они не отвечают требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин