Определение Конституционного Суда РФ от 20 февраля 2014 г. N 382-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Охлопкова Евгения Викторовича на нарушение его конституционных прав абзацем третьим статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина Е.В. Охлопкова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. Решением суда общей юрисдикции с гражданина Е.В. Охлопкова в пользу гражданки И. взыскана сумма 20 000 рублей компенсации морального вреда, причиненного в результате ее привлечения к уголовной ответственности и возбуждения уголовного дела частного обвинения по части первой статьи 130 "Оскорбление" УК Российской Федерации (признана утратившей силу Федеральным законом от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ), завершившегося через год постановлением оправдательного приговора. Суд указал, в частности, что ответчик, являясь профессиональным адвокатом и обладая профессиональными юридическими знаниями, должен был предвидеть, с учетом конкретных обстоятельств дела, результат возможной необоснованности выдвинутого обвинения и причинения данным обвинением имущественного ущерба и морального вреда. Суд также указал, что в нарушение положений части первой статьи 56 ГПК Российской Федерации ответчик не представил доказательств, опровергающих доводы И. о том, что инициирование частного обвинения имело целью причинить ей вред исходя из сложившихся между истицей и ответчиком взаимоотношений.

Оставляя упомянутое решение без изменения в данной части, суд апелляционной инстанции со ссылкой на правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, содержащиеся, в частности, в Постановлении от 17 октября 2011 года N 22-П, определениях от 25 января 2007 года N 136-О-О и от 28 мая 2009 года N 643-О-О, указал на право истицы обратиться в порядке гражданского судопроизводства с требованием о компенсации частным обвинителем морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования.

В определении об отказе в передаче кассационной жалобы на упомянутые судебные постановления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции указано, что, по смыслу положения статьи 1100 ГК Российской Федерации, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного привлечения к уголовной ответственности, ответственность частного обвинителя в таком случае также наступает независимо от его вины.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Е.В. Охлопков просит признать не соответствующими статьям 45 (часть 2) и 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации положения статьи 1100 ГК Российской Федерации (фактически - абзац третий данной статьи) в той части, в какой они по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, допускают возможность взыскивать с частного обвинителя компенсацию морального вреда в пользу оправданного лица за незаконное привлечение к уголовной ответственности, полагая, что подача гражданином заявления о возбуждении дела частного обвинения - так же как и заявления о преступлении публичного или частно-публичного обвинения - не может рассматриваться как привлечение лица к уголовной ответственности.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, уголовные дела частного обвинения, по общему правилу, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым (часть вторая статьи 20 УПК Российской Федерации). При этом такое заявление не только признается поводом к возбуждению уголовного дела, но и рассматривается в качестве обвинительного акта, в рамках которого осуществляется уголовное преследование. Устанавливая эти правила, законодатель исходил из того, что соответствующие преступления не представляют значительной общественной опасности и их раскрытие обычно не вызывает трудностей, в связи с чем потерпевший сам может осуществлять уголовное преследование - обращаться за защитой своих прав и законных интересов непосредственно в суд и доказывать как факт совершения преступления, так и виновность в нем конкретного лица, минуя обязательные в иных ситуациях (по делам частно-публичного и публичного обвинения) процессуальные стадии досудебного производства (постановления от 27 июня 2005 года N 7-П и от 17 октября 2011 года N 22-П).

В этой связи Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, закрепляя право потерпевшего по делам частного обвинения непосредственно заявлять о совершенном в отношении него преступлении в суд (часть первая статьи 318) и предоставляя ему с момента принятия судом такого заявления к своему производству статус частного обвинителя (часть седьмая статьи 318), наделяет его для защиты своих интересов в судебном разбирательстве рядом процессуальных прав, равных правам государственного обвинителя (часть вторая статьи 43), в том числе правом выдвигать и поддерживать обвинение в суде (статья 22), представлять доказательства и участвовать в их исследовании, излагать суду свое мнение по существу обвинения, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства (часть пятая статьи 321); заявлять ходатайства и отводы, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения суда, в том числе на постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования, обжаловать приговор и судебные решения других инстанций, пользоваться помощью представителя, а также осуществлять иные полномочия, предусмотренные данным Кодексом (статья 42) (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 сентября 2013 года N 1336-О).

В то же время в Определении от 28 мая 2009 года N 643-О-О Конституционный Суд Российской Федерации указал, что реализация потерпевшим его процессуальных прав по делам частного обвинения не является основанием для постановки его в равные правовые условия с государством в части возмещения вреда в полном объеме и независимо от наличия его вины.

Кроме того, в Определении от 2 июля 2013 года N 1058-О Конституционный Суд Российской Федерации обратил внимание на необходимость учета разъяснений, содержащихся в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц": если при рассмотрении дела суд установит, что обращение лица с заявлением в государственные органы и органы местного самоуправления не имело под собой никаких оснований и было продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, т.е. имело место злоупотребление правом, то компенсация морального вреда возможна. Это в полной мере соответствует правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации о том, что не исключается использование гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу (Постановление от 17 октября 2011 года N 22-П).

Конституционный Суд Российской Федерации указал также, что абзац третий статьи 1100 ГК Российской Федерации, закрепляющий основания компенсации морального вреда, и статья 152 ГК Российской Федерации, определяющая порядок реализации конституционного права на защиту чести и доброго имени, находятся в общей системе правового регулирования, а потому суды общей юрисдикции при их применении вправе и обязаны обеспечивать баланс интересов, при котором равному признанию и защите подлежало бы как право одного лица, выступающего в роли частного обвинителя, на обращение в суд с целью защиты от преступления, так и право другого лица, выступающего в роли обвиняемого, на компенсацию морального вреда, причиненного ему в результате необоснованного уголовного преследования. Это в полной мере согласуется с предписаниями статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц и которая в соответствии со статьей 15 (часть 1), будучи нормой прямого действия, подлежит применению судами при рассмотрении ими гражданских и уголовных дел.

Таким образом, оспариваемое законоположение в его конституционно-правовом смысле, выявленном ранее Конституционным Судом Российской Федерации, не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя в указанном им аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Охлопкова Евгения Викторовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин