Определение Конституционного Суда РФ от 29 мая 2014 г. N 1306-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Семеоненко Романа Николаевича на нарушение его конституционных прав рядом положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина Р.Н. Семеоненко вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Р.Н. Семеоненко, отбывающий по приговору суда наказание в виде лишения свободы, оспаривает конституционность статьи 10 "Обратная сила уголовного закона" и части шестой статьи 15 "Категории преступлений" УК Российской Федерации, а также пункта 13 статьи 397 "Вопросы, подлежащие рассмотрению судом при исполнении приговора" и статьи 400 "Рассмотрение ходатайства о снятии судимости" УПК Российской Федерации. По мнению заявителя, эти законоположения противоречат статье 50 (части 1 и 3) Конституции Российской Федерации и не согласуются со статьями 18, 68 и 86 УК Российской Федерации, поскольку препятствуют приведению в соответствие с новым уголовным законом, улучшающим его положение, ранее вынесенного приговора, наказание по которому отбыто, и тем самым позволяют учитывать наличие в его действиях признаков рецидива, что препятствует его условно-досрочному освобождению.

Также заявитель просит признать противоречащими статьям 2, 15 (части 1 и 2), 17, 18, 19 (часть 1), 21, 22, 45, 46, 48-50, 52, 55, 118, 120 и 123 (части 1-3) Конституции Российской Федерации следующие положения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации:

статьи 75 "Недопустимые доказательства", 88 "Правила оценки доказательств" и 235 "Ходатайство об исключении доказательства", как позволяющие, по его мнению, следователю и суду основывать соответственно обвинение и приговор на доказательствах, признанных недопустимыми;

статьи 379-383, определявшие правила производства в суде кассационной инстанции, как воспрепятствовавшие пересмотру дела заявителя с целью исправления имеющейся, с его точки зрения, судебной ошибки;

часть четвертую статьи 7 "Законность при производстве по уголовному делу" и часть первую статьи 412 "Внесение повторных надзорных жалоб или представлений", полагая, что они нарушают гарантированное Конституцией Российской Федерации право на рассмотрение его дела не менее чем двумя судебными инстанциями;

часть четвертую статьи 7, пункт 1 части четвертой статьи 413 "Основания возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств", части первую и вторую статьи 415 "Возбуждение производства", как препятствующие ему поставить непосредственно перед судом вопрос о возобновлении производства по делу ввиду новых обстоятельств, а потому нарушающие его право на доступ к правосудию.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. В развитие требования статьи 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации федеральный законодатель в части первой статьи 10 УК Российской Федерации установил, что правило об обратной силе уголовного закона, которым устранена преступность деяния, смягчено наказание или иным образом улучшено положение совершивших преступление лиц, применяется к тем, кто совершил соответствующее деяние до вступления такого закона в силу, в том числе к лицам, отбывающим наказание или отбывшим наказание, но имеющим судимость. Тем самым положения статьи 10 УК Российской Федерации определяют порядок прекращения уголовно-правовых последствий совершенного лицом деяния в связи с изданием уголовного закона, устраняющего или смягчающего ответственность за него, не распространяя этот порядок на лиц, в отношении которых такие последствия, установленные в соответствии с приговором суда, себя уже исчерпали (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2007 года N 96-О-О, от 5 марта 2009 года N 469-О-О, от 16 июля 2009 года N 1001-О-О, от 17 июля 2012 года N 1462-О, от 24 января 2013 года N 52-О, от 28 мая 2013 года N 838-О и от 20 февраля 2014 года N 449-О). При этом в соответствии с частью первой статьи 18 УК Российской Федерации рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление, что предполагает наличие судимости на момент совершения преступления (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2012 года N 439-О-О и от 17 июля 2012 года N 1328-О).

Таким образом, оспариваемые Р.Н. Семеоненко положения статей 10 и 15 УК Российской Федерации не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права в указанном им аспекте. Что же касается оспариваемого им пункта 13 статьи 397 УПК Российской Федерации, то он лишь относит разрешение вопросов об освобождении от наказания или о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со статьей 10 УК Российской Федерации к компетенции суда на стадии исполнения приговора и уголовно-правовые отношения не регламентирует (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 ноября 2013 года N 1889-О, от 22 января 2014 года N 126-О и от 20 февраля 2014 года N 449-О). Нормы статьи 400 УПК Российской Федерации определяют подсудность вопроса о снятии судимости в соответствии со статьей 86 УК Российской Федерации, который разрешается по ходатайству лица, отбывшего наказание, судом или мировым судьей по уголовным делам, отнесенным к его подсудности, по месту жительства данного лица, закрепляют порядок рассмотрения такого ходатайства и также не регламентируют уголовно-правовые отношения.

2.2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации определяет, что доказательства, полученные с нарушением его требований, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных его статьей 73 (статья 75); доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление (часть третья статьи 88); суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном статьями 234 и 235 этого Кодекса (часть четвертая статьи 88). Тем самым, вопреки мнению заявителя, уголовно-процессуальный закон исключает возможность использования в уголовном судопроизводстве доказательств, полученных с нарушением закона.

Оспариваемый заявителем пункт 1 части четвертой статьи 413 УПК Российской Федерации лишь относит признание Конституционным Судом Российской Федерации закона, примененного судом в данном уголовном деле, не соответствующим Конституции Российской Федерации к новым обстоятельствам, что является частью механизма пересмотра вступивших в законную силу судебных решений в процедуре возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, направленного на исправление незаконного, необоснованного или несправедливого судебного решения, восстановление нарушенных им прав (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июня 2013 года N 1014-О).

Положения статьи 415 УПК Российской Федерации, наделяющие прокурора полномочиями по возбуждению производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств и проведению в его рамках различных действий, не предполагают произвольный характер реализации прокурором этих полномочий и наличие у него возможности безосновательно отказать в возбуждении производства. В силу части четвертой статьи 7 УПК Российской Федерации принимаемые прокурором решения по вопросу о возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств должны отвечать общим требованиям законности, обоснованности и мотивированности, что исключает, в частности, возможность отказа в возбуждении такого производства при наличии к тому законных оснований. Кроме того, принимаемые прокурором по результатам досудебного производства по новым или вновь открывшимся обстоятельствам решения являются лишь предпосылкой для судебного разрешения вопроса о наличии или отсутствии оснований для пересмотра приговора по уголовному делу, в силу чего они не носят окончательный характер и могут быть обжалованы в суд общей юрисдикции (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 мая 2005 года N 215-О, от 24 октября 2013 года N 1662-О, от 20 февраля 2014 года N 346-О и др.).

Следовательно, оспариваемые Р.Н. Семеоненко нормы уголовно-процессуального закона не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права в обозначенном в его жалобе аспекте. Что же касается положений статей 379-383 и 412 УПК Российской Федерации, то они утратили свою силу в соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2010 года N 433-ФЗ, т.е. до его обращения в Конституционный Суд Российской Федерации.

Таким образом, жалоба заявителя, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Семеоненко Романа Николаевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин