Постановление Европейского Суда по правам человека от 4 марта 2014 г. Дело "Гранде Стивенс и другие против Италии" [Grande Stevens and Others v. Italy] (жалоба NN 18640/10 и др.) (II Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(II Секция)

Дело "Гранде Стивенс и другие против Италии"
[Grande Stevens and Others v. Italy]
(Жалоба NN 18640/10 и др.)

Постановление Суда от 4 марта 2014 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявителями являются две компании и их руководитель Габетти, уполномоченный представитель одной из компаний Марроне и консультировавший их адвокат Гранде Стивенс. Они обратились в Национальную комиссию по акционерным обществам и биржам (далее - Консоб) по поводу возможности проведения финансовой операции. В ответ на запрос Консоб они выпустили пресс-релиз, в котором указывалось, что не предпринималась и не рассматривалась инициатива о прекращении конкретного финансового соглашения, хотя переговоры с английским банком в действительности находились на продвинутой стадии. Отдел Консоб по рынкам и экономическим заключениям обвинил заявителей в нарушении статьи 187 ter § 1 Законодательного декрета N 58 от 24 февраля 1998 г., преследующей за распространение информации, новостей или ложных или вводящих в заблуждение слухов, способных представить ложную или вводящую в заблуждение информацию относительно финансовых инструментов. После рассмотрения жалобы на заявителей была возложена обязанность уплатить штрафы в размере от 500 000 до 3 000 000 евро, а Габетти, Гранде Стивенсу и Марроне было запрещено руководить, управлять или контролировать листинговые компании в течение нескольких месяцев. Хотя разбирательство в Кассационном суде еще продолжалось, против заявителей было возбуждено уголовное разбирательство в связи с тем же пресс-релизом. Габетти и Гранде Стивенс подали кассационную жалобу, которая на момент вынесения Постановления Европейским Судом еще рассматривалась.

В Европейском Суде заявители утверждали, что процедура Консоб была несправедливой, и жаловались на то, что Консоб не являлась беспристрастной и независимой. Они также полагали, что являлись жертвами нарушения принципа ne bis in idem* (* Ne bis in idem (лат.) - принцип, который предусматривает недопустимость повторного осуждения или наказания (прим. перев.).).

Вопросы права

По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. (a) Вопрос о применимости к делу положений статьи 6 Конвенции. Обвинение в рыночной манипуляции, выдвинутое против заявителей, не составляло преступления в соответствии с итальянским законодательством, но охватывалось санкцией, которая характеризовалась как "административная" в соответствии со статьей 187 ter § 1 Законодательного декрета N 58 1998 года.

С учетом характера правонарушения положений, в неисполнении которых обвинялись заявители, имели целью обеспечение чистоты финансовых рынков и поддержание общественного доверия к безопасности сделок. Задача Консоб, независимого административного органа, заключалась в защите инвесторов и обеспечении эффективности, транспарентности и развития фондовых рынков. Это затрагивало общие интересы общества, обычно защищаемые уголовным правом. Кроме того, примененные штрафы должны были препятствовать повторению нарушений. Таким образом, они были основаны на нормах, цель которых была и сдерживающей, а именно должна была воспрепятствовать заявителям в совершении новых нарушений, и карательной, поскольку они наказывали незаконное поведение. Следовательно, штрафы не были направлены только на устранение ущерба финансовой природы. В этом отношении следует отметить, что штрафы были применены Консоб на основании серьезности оспариваемого поведения, а не ущерба, причиненного инвесторам.

Что касается природы и тяжести санкции, которая "вероятно подлежала применению" в отношении заявителей, данные штрафы действительно не могли быть заменены лишением свободы в случае неуплаты. Однако они могли возрасти до 5 000 000 евро, и при определенных обстоятельствах эта базовая максимальная сумма могла быть утроена или установлена в 10-кратном размере от выручки или прибыли, полученных за счет незаконного поведения. Применение вышеупомянутых денежных административных санкций влекло временную утрату репутации представителей затронутых компаний, и если компании котировались на фондовой бирже, их представителям могло быть временно запрещено руководить, управлять или контролировать листинговые компании на период от двух месяцев до трех лет. Консоб также мог запретить листинговым, управляющим и аудиторским компаниям пользоваться услугами виновника не более чем на три года и мог обязать профессиональные органы временно приостановить право лица осуществлять профессиональную деятельность. Наконец, применение денежных административных санкций влекло конфискацию выручки или прибыли от незаконной деятельности и активов, полученных за ее счет. В настоящем деле весь комплекс санкций не был применен, поскольку апелляционный суд уменьшил ряд санкций, примененных Консоб, и решение о конфискации не выносилось. В то же время вопрос о том, может ли мера квалифицироваться как уголовно-правовая, зависит от тяжести санкции, которой заинтересованные лица могли подвергнуться априори, а не от тяжести санкции, которая была в действительности применена. Санкции, примененные к Габетти, Гранде Стивенсу и Маррони, могли их скомпрометировать, а штрафы с учетом их размера отличались неоспоримой суровостью и влекли существенные финансовые последствия для заявителей. Вследствие их тяжести данные санкции имели уголовно-правовой характер, поэтому пункт 1 статьи 6 Конвенции применим в уголовно-правовом аспекте.

(b) Существо жалобы. Хотя разбирательство в Консоб не отвечало требованиям справедливости и объективной беспристрастности, дело заявителей впоследствии было пересмотрено независимым и беспристрастным органом, обладавшим всеми необходимыми полномочиями. Однако последний не проводил публичного разбирательства, что в настоящем деле составило нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции. (a) Оговорка Италии в части статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции. Государство-ответчик отметило, что Италия выступила с заявлением о том, что статьи 2-4 Протокола N 7 к Конвенции применимы только к правонарушениям, разбирательствам и решениям, которые итальянское законодательство рассматривает как уголовно-правовые. Вместе с тем данная оговорка не содержала "краткого изложения" закона или законов, которые предположительно не соответствовали статье 4 Протокола N 7 к Конвенции. Из формулировки оговорки можно сделать вывод о том, что Италия намеревалась исключить из сферы действия этого положения все правонарушения и разбирательства, которые не относились к "уголовно-правовым" согласно итальянскому законодательству. Однако оговорка, не содержащая или не упоминающая конкретные нормы итальянской правовой системы, которые исключают правонарушения или разбирательства из сферы действия статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции, не позволяют в достаточной степени гарантировать, что [она] не выйдет за рамки положения, прямо исключенного государством-участником. В этом отношении необходимо напомнить, что даже важные практические трудности в указании и описании всех положений, затронутых оговоркой, не могут оправдать уклонение от соблюдения условий, изложенных в статье 57 Конвенции. Следовательно, оговорка Италии является недействительной.

(b) Существо жалобы. Имеются веские основания полагать, что процедура Консоб затрагивала "уголовное обвинение" против заявителей, и решения, вынесенные Консоб и частично смягченные апелляционным судом, вступили в силу в июне 2009 года. С этой даты заявители, следовательно, должны считаться "уже осужденными за преступление" для целей статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции. Тем не менее против них было возбуждено новое уголовное разбирательство, которое не было прекращено и окончилось вынесением решений в первой и второй инстанциях. Разбирательства в Консоб и судах по уголовным делам затрагивали одно и то же поведение тех же лиц в ту же дату. Отсюда следует, что новое разбирательство касалось второго "правонарушения", возникшего на идентичных фактах по отношению к тем, которые были предметом первого и окончательного осуждения.

Кроме того, насколько государство-ответчик утверждало, что право Европейского союза прямо допускает использование двойного наказания (административного и уголовного) в контексте борьбы с незаконным поведением на финансовых рынках, Европейский Суд, указав, что в его задачу не входит толкование прецедентной практики Суда Европейского союза (CJE), отметил, что в своем решении от 23 декабря 2009 г. по делу "Спектор фото групп" (Spector Photo Group) CJE указал, что статья 14 Директивы N 2003/6 не обязывает государства-участников предусматривать уголовные санкции против инициаторов инсайдерских сделок, а лишь требует, что эти государства должны обеспечить применение административных санкций против ответственных за них лиц, если не соблюдаются положения, принятые в порядке имплементации директивы. Он также обратил внимание государств на тот факт, что эти административные санкции для целей применения Конвенции могут квалифицироваться как уголовные санкции. Кроме того, в решении по делу "Прокуратура против Ханса Окерберга Франсона" (Aklagaren* (* Так в тексте. Правильное написание Aklagaren (прим. перев.).) v. Hans Akerberg* (* Так в тексте. Правильное написание Akerberg (прим. перев.).) Fransson), касавшемуся налога на добавленную стоимость, CJE отметил, что в соответствии с принципом ne bis in idem государство может применить двойную санкцию (налоговую и уголовную) в отношении одних и тех же фактов, если первая санкция не имела уголовно-правового характера.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции (принято единогласно).

Европейский Суд также установил, что по делу не были нарушены требования подпунктов "a" и "c" пункта 3 статьи 6 Конвенции (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против") или требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя - "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил каждому из заявителей 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда, требование о компенсации материального ущерба отклонено.

В порядке применения статьи 46 Конвенции. Государство-ответчик должно обеспечить скорейшее прекращение нового уголовного разбирательства против заявителей, нарушающего статью 4 Протокола N 7 к Конвенции, которое согласно последней информации все еще продолжается в отношении Габетти и Гранде Стивенса.