Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 апреля 2014 г. Дело "Венгерская христианская меннонитская церковь и другие против Венгрии" [Magyar Kereszteny Mennonita Egyhaz and Others v. Hungary] (жалоба NN 70945/11 и др.) (II Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(II Секция)

Дело "Венгерская христианская меннонитская церковь и другие против Венгрии"
[Magyar Kereszteny Mennonita Egyhaz and Others v. Hungary]
(Жалоба NN 70945/11 и др.)

Постановление Суда от 8 апреля 2014 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

В соответствии с Законом о церковных организациях 2011 года, который был принят для урегулирования проблем использования государственных средств некоторыми церквями, была введена двухступенчатая система признания церквей. Ряд церквей был признан зарегистрированными в силу закона и имел право на использование определенных денежных и налоговых преимуществ со стороны государства для осуществления религиозной деятельности.

Заявители являются религиозными общинами или священниками или членами таких общин. Церкви-заявительницы, которые до принятия Закона 2011 года были зарегистрированы в качестве церквей и имели право на государственное финансирование, не были включены в число церквей, автоматически признанных зарегистрированными. После решения Конституционного суда религиозные объединения или общины, такие как заявители, могли продолжать функционировать и называться церквями. Однако Закон 2011 года продолжал применяться в части, обязывающей церкви, таких как заявители, обращаться в парламент для регистрации, если они хотели сохранить доступ к денежным преимуществам и выгодам. Вопрос о регистрации конкретной церкви зависел от количества ее членов и длительности ее существования, а также от наличия доказательств того, что она не представляет угрозы демократии.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 11 Конвенции (в свете статьи 9 Конвенции). Прекращение регистрации заявителей в качестве церквей составило вмешательство в их права, предусмотренные статьями 9 и 11 Конвенции. Эта мера имела основу в Законе 2011 года и преследовала законную цель предотвращения мошеннического использования финансовых выгод, предоставляемых государством, организациями, утверждающими, что они осуществляют религиозную деятельность. Европейский Суд далее рассмотрел вопрос о том, было ли вмешательство необходимым в демократическом обществе.

Статья 11 Конвенции во взаимосвязи со статьей 9 Конвенции не предусматривает права религиозных организаций на конкретный правовой статус. Государство обязано обеспечить только возможность приобретения ими правосубъектности юридических лиц в соответствии с гражданским правом. Тем не менее Европейский Суд не мог пренебречь тем фактом, что приверженцы религии могли воспринимать отказ в признании государством их религиозной организации при признании других конфессий как то, что их религия допускается, но не приветствуется. Подобная ситуация предполагаемой приниженности затрагивает свободу исповедовать свою религию. Кроме того, не установлено, что менее жесткие решения проблемы, беспокоящей власти (такие как судебный контроль или ликвидация церквей, уличенных в злоупотреблении своим статусом), не были доступны. Последствия оспариваемого законодательства состояли в лишении существующих и действующих церквей их правовой основы, часто с далеко идущими материальными и репутационными потерями.

Двухступенчатая система церковного признания могла как таковая относиться к пределам усмотрения государства, и она обычно принадлежит к историко-конституционным традициям стран, которые ее поддерживают. В то же время государство-ответчик не привело убедительных доказательств того, что перечень зарегистрированных в соответствии с Законом 2011 года церквей полностью отражал венгерскую историческую традицию. Отказ в регистрации за непредоставление информации об учении мог быть оправдан необходимостью установления того, представляет ли конфессия, требующая признания, опасность для демократического общества. Однако заявители законно действовали в Венгрии в качестве религиозных общин в течение нескольких лет, и не имелось данных о том, что возбуждалась процедура оспаривания их существования в связи с незаконной деятельностью или злоупотреблениями. Поэтому мотивы для предъявления требования об их перерегистрации должны были быть особенно вескими и убедительными.

Действительно свобода исповедания религии или убеждений не дает церквям-заявительницам или их членам права на получение дополнительного финансирования из государственного бюджета. Вместе с тем привилегии, получаемые религиозными общинами, способствуют достижению их религиозных целей и потому возлагают на государственные органы обязанность сохранения нейтралитета при их предоставлении. Если государство добровольно решилось предоставить такие права религиозным организациям, оно не может принимать дискриминационных мер при предоставлении, уменьшении или отмене этих выгод. Кроме того, государства имеют значительную свободу в выборе форм сотрудничества с религиозными общинами, включая возможность восстановления таких привилегий законодательными мерами. Однако государственный нейтралитет требует, чтобы выбор партнеров был основан на четких критериях во избежание ситуации, в которой приверженцы религиозной общины ощущали бы себя гражданами второго сорта по религиозным причинам в связи с менее благоприятным отношением государства к их общине. В настоящем деле отмена выгод затронула лишь некоторые конфессии, включая заявителей.

Европейский Суд не усмотрел данных о том, что церкви-заявительницы столкнулись с препятствиями в осуществлении своей религии в качестве юридических лиц. Тем не менее согласно законодательству некоторые виды религиозной деятельности, осуществлявшейся церквями, не были доступны религиозным объединениям, что имело значение для права последних на коллективную свободу религии. По этой причине такое различие не могло отвечать требованиям государственного нейтралитета и было лишено объективных оснований для дифференцированного обращения.

Европейский Суд заключил, что, полностью лишая заявителей церковного статуса вместо применения менее строгих мер, вводя политизированную процедуру перерегистрации, чья оправданность могла быть поставлена под сомнение, и обращаясь с заявителями иным образом по сравнению с зарегистрированными церквями не только в части возможностей сотрудничества, но и что касается предоставления выгод для целей осуществления религиозной деятельности, власти пренебрегли обязанностью нейтралитета по отношению к церквям-заявительницам. Эти элементы в совокупности означали, что оспариваемая мера не могла считаться соответствующей "неотложной общественной необходимости".

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя - "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Установление факта нарушения составляет достаточную справедливую компенсацию в отношении любого морального вреда для пяти заявителей - физических лиц. Вопрос относительно церквей-заявительниц не готов к рассмотрению.