Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 ноября 2014 г. N 33-АПУ14-24СП Приговор в отношении осужденных за организацию убийства по найму, незаконное приобретение, ношение и сбыт огнестрельного оружия и боеприпасов подлежит отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение, поскольку установлено, что стороной защиты в судебном заседании на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое повлияло на формирование мнения присяжных заседателей и отразилось на содержании ответов на поставленные перед присяжными заседателями вопросы при вынесении вердикта

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 ноября 2014 г. N 33-АПУ14-24СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Червоткина А.С.,

судей Истоминой Г.Н. и Климова А.Н.

при секретаре Барченковой М.А.

с участием государственного обвинителя - старшего прокурора апелляционного управления Генеральной прокуратуры РФ Филимоновой С.Р.;

оправданного Ковалева В.В. и его защитника адвоката Фон-Арев Л.A.,

потерпевших В., У., В. и их представителя адвоката Киселёва Е.А.,

рассмотрела в судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Михайлова В.В. и апелляционную жалобу представителя потерпевшей адвоката Киселева Е.А.

на приговор Ленинградского областного суда с участием присяжных заседателей от 29 мая 2014 года, которым

Ковалев В.В., ..., несудимый,

по предъявленному ему обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 33, п. "з" ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 33, ч. 1 ст. 30, п. "з" ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ оправдан на основании п.п. 1, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с неустановлением события преступления.

За ним признано право на реабилитацию.

Заслушав доклад судьи Истоминой Г.Н., изложившей содержание обжалуемого приговора и доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, выступление государственного обвинителя Филимоновой С.Р., поддержавшей доводы апелляционного представления об отмене приговора, потерпевших В., У., В., поддержавших доводы жалобы, возражения оправданного Ковалева В.В., его защитника адвоката Фон-Арев Л.А., возражавших против удовлетворения представления и просивших оставить приговор без изменения, Судебная коллегия установила:

органами предварительного расследования Ковалев обвинялся в совершении в период с 1 января по 5 сентября 2012 года организации убийства В. по найму, в период с 14 по 30 сентября 2012 года организации приготовления к убийству З. по найму и в незаконном приобретении, ношении и сбыте огнестрельного оружия и боеприпасов 11 августа 2012 года.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей Ковалев признан невиновным в совершении указанных действий, связи с чем судом постановлен оправдательный приговор.

В апелляционном представлении государственным обвинителем поставлен вопрос об отмене оправдательного приговора, направлении дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

По доводам представления при формировании коллегии присяжных заседателей председательствующий необоснованно не удовлетворил заявленный стороной обвинения мотивированный отвод кандидатам в присяжные заседатели N 8, 11, 16, в беспристрастности которых имелись сомнения в связи с наличием судимости у их близких родственников и у самого кандидата. Впоследствии стороной обвинения был заявлен немотивированный отвод кандидатам в присяжные заседатели N 8 и N 16. Кандидат в присяжные заседатели N 11 Т., имеющая судимого сына, вошла в состав коллегии присяжных заседателей и приняла участие в вынесении вердикта.

Кроме того имелись сомнения в беспристрастности кандидатов в присяжные заседатели N 31, N 22, однако сторона обвинения лишена была возможности заявить им немотивированный отвод, так как указанное право было использовано для отвода кандидатов N 8, N 16, N 20.

Полагает, что тем самым сторона обвинения была ограничена в правах при формировании коллегии присяжных заседателей.

Удовлетворение заявленного стороной защиты мотивированного отвода кандидату в присяжные заседатели N 14 - К., сын которого служит в полиции, и отклонение заявленного стороной обвинения отвода кандидатам в присяжные, имеющих судимость и судимых близких родственников (сына и брата), расценивается автором представления как нарушение принципа состязательности и равенства прав сторон в судебном разбирательстве, а состав коллегии присяжных заседателей - как незаконный.

Обращается внимание в представлении и на нарушение судом требований п. 7 ст. 335 УПК РФ, о выразившееся в том, что ходатайство стороны защиты об отстранении от дальнейшего участия в рассмотрении дела старшины присяжных заседателей - Л. и присяжных заседателей N 4 - Г. и N 14 - Н. было рассмотрено в присутствии присяжных заседателей. Основанием для заявления отвода послужило то, что по утверждению сестры подсудимого - Р. - присяжные заседатели - две женщины пожилого возраста и молодая девушка - старшина присяжных заседателей, 25 апреля 2014 года, выходя из зала судебного заседания, указали на нее со словами: "вот сидит овца горем убитая", после чего засмеялись, что, по мнению стороны защиты, свидетельствует об утрате ими объективности.

В присутствии присяжных заседателей была допрошена свидетель Р. по указанным обстоятельствам, был осуществлен просмотр видеозаписей камер видеонаблюдения суда, сделанных 25 апреля 2014 года в коридоре суда у зала N 224, где происходило заседание, и дальнейшее обсуждение заявленного ходатайства также происходило в их присутствии.

Полагает, что указанные обстоятельства могли оказать негативное воздействие на присяжных заседателей, в связи с исследованием данных об их поведении вне судебного заседания и обсуждении в их присутствии вопросов, связанных с дальнейшим участием в деле.

В ходе судебного разбирательства, как подсудимый Ковалев, так и его защитники, неоднократно сообщали присяжным заседателям об обстоятельствах, не подлежащих исследованию с их участием, чем на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие.

В обоснование этого довода в представлении указано, что защитники, подсудимый Ковалев, а также свидетель стороны защиты - сестра подсудимого - Р. - в течение судебного разбирательства создавали у коллегии присяжных заседателей негативное мнение о работе органов следствия и стороны обвинения, в присутствии присяжных заседателей незаконно обращали внимание коллегии о якобы имевших место фактах противоправных действий со стороны сотрудников правоохранительных органов с целью получения признательных показаний.

В ходе допроса Р. в судебном заседании 25 апреля 2014 года на заданный ей вопрос о том, почему она раньше, т.е. в ходе предварительного следствия не сообщала об алиби брата, она сообщила присяжным, что она как женщина испугалась, так как ее брат Ковалев был при задержании жестоко избит. Настолько жестоко, что его даже не принимала тюрьма.

В ходе допроса подсудимого Ковалева В.В. 14.05.2014 он также сообщил об оказании незаконного физического воздействия на него с целью получения признательных показаний. Кроме того, ему делались предложения о досудебном соглашении, с просьбой оговорить других лиц.

В судебных прениях о применении незаконных методов расследования также упоминали адвокаты Фон-Арев Л.А., высказав мнение о применении насилия в отношении свидетелей M. и Е. с целью оговора Ковалева, а также адвокатом Малиновским В.В.

Несмотря на то, что председательствующий делал защитникам, подсудимому и свидетелям соответствующие замечания и указывал коллегии присяжных заседателей на то, что они не должны принимать слова защитника во внимание, информация о незаконных методах ведения следствия была доведена до коллегии присяжных заседателей и сформировала у них негативное мнение о правоохранительных органах и необоснованное чувство жалости к подсудимому как к лицу, в отношении которого применены недозволенные и незаконные методы следствия.

Вопреки установленному ч. 8 ст. 335 УПК РФ запрету обсуждать в присутствии присяжных заседателей вопросы допустимости доказательств, защитой такие вопросы ставились в целях опорочить доказательства, подтверждающие обвинение.

В ходе допроса 12 мая 2014 года в судебном заседании и в судебных прениях Ковалев, с целью оказания незаконного воздействия на присяжных заседателей, сообщил им о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с соучастниками преступления М. и Е., а также сделал заявление о том, что они его оговаривают, исполняя условия досудебного соглашения. Аналогичная информация была сообщена им в последнем слове, а также в судебных прениях и в репликах адвокатами Постниковой Е.А. и Малиновским В.В.

С учетом того, что сам факт заключения свидетелями Е. и М. досудебного соглашения о сотрудничестве является обстоятельством процессуального характера, не относится к обстоятельствам, подлежащим исследованию с участием присяжных заседателей, считает, что в соответствии с ч. 7 ст. 335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей нельзя было упоминать об этом.

В результате допущенных нарушений закона присяжные заседатели были введены в заблуждение относительно достоверности полученных таким способом показаний свидетелей М. и Е., им было внушено, что они являются ущербными по сравнению с показаниями, данными свидетелями в обычных условиях. Сторона защиты, в нарушение ч. 2 ст. 17 УПК РФ доказывала присяжным заседателям, что эти доказательства являются недостоверными и им нельзя верить. Никаких разъяснений на этот счет, председательствующий присяжным не дал, ни в ходе судебного следствия, ни в напутственном слове.

В представлении указывается и на то, что присяжным заседателям были незаконно сообщены данные, характеризующие личность Ковалева.

В ходе допроса 12 мая 2014 года подсудимый Ковалёв В.В. с целью вызвать сочувствие присяжных дважды сообщил, что сам был жертвой аналогичного преступления двадцать лет назад.

В последнем слове Ковалев, с целью вызвать сомнение в совершении преступления из корыстных побуждений, сообщил присяжным заседателям о наличии у него своего бизнеса, в связи с чем у него не было причин зарабатывать таким образом деньги.

Несоблюдение подсудимым указанных требований закона оказало незаконное воздействие на присяжных заседателей и вызвало предубеждение в пользу подсудимого.

Несмотря на запрет в присутствии присяжных заседателей исследовать процессуальные и другие вопросы права, не входящие в компетенцию присяжных заседателей, защитник Ковалева - адвокат Фон-Арев Л.А., зная, что судебное заседание не состоится, так как стороне защиты председательствующим было предоставлено время для подготовки к допросу подсудимого Ковалёва В.В., в судебном заседании 30 апреля 2014 года в присутствии присяжных заседателей обратила внимание председательствующего на недопустимое, по ее мнению, поведение стороны обвинения. В чем конкретно выразилось "недопустимое поведение" присяжным заседателям известно не было, в связи с чем у них возникло мнение что срыв судебного заседания произошел по вине стороны обвинения, что вызвало у них негативное предубеждение против стороны обвинения.

Из-за многочисленности нарушений процессуального закона стороной защиты, которые приобрели массовый характер, несмотря на предпринимаемые председательствующим меры по соблюдению особенностей судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, они не были ограждены от незаконного воздействия, что повлияло на содержание ответов на поставленные перед присяжными заседателями вопросы, что, по мнению автора представления является основанием отмены приговора.

В апелляционной жалобе представитель потерпевших В., В., У. - адвокат Киселев Е.А. также просит отменить приговор и направить дело на новое судебное рассмотрение в связи с допущенными судом нарушениями уголовно-процессуального закона, которые повлияли на ответы присяжных заседателей.

При этом в жалобе обращается внимание на такие же нарушения требований ч. 7 ст. 335 УПК РФ, выразившиеся в обсуждении в присутствии присяжных заседателей ходатайства стороны защиты об отстранении от участия в судебном разбирательстве присяжных заседателей, и приводятся аналогичные доводы, что и в представлении. По мнению автора жалобы, незаконные действия председательствующего откровенно компрометировали личность присяжных заседателей, воспринимались ими как средство давления, умышленно избранное стороной защиты, что стало причиной самоотвода, заявленного присяжным заседателем Л., который носил вынужденных характер.

В нарушение требований ст. 256 УПК РФ председательствующий разрешил заявленный самоотвод без удаления в совещательную комнату и без изложения мотивов удовлетворения самоотвода в отдельном процессуальном документе.

После замены выбывшего старшины присяжных заседателей и доукомплектования коллегии запасным присяжным заседателем коллегия присяжных заседателей удалилась в совещательную комнату для выбора старшины. При этом вместе с основным составом коллегии удалился запасной присяжный заседатель N 15 Л., который в нарушение ч. 1 ст. 331 УПК РФ также принимал участие в выборе старшины.

В ходе судебного заседания 11 марта 2014 года судом по ходатайству стороны защиты были незаконно оглашены показания свидетеля Е., данные им в качестве подозреваемого 30.09.2013 года, в качестве обвиняемого 05.10.2013 года (т. 9 на л.д. 139-145, 190-199), а в судебном заседании 07.04.2014 года были незаконно оглашены показания свидетеля М., данные им в качестве подозреваемого 30.09.2013 года, в качестве обвиняемого 08.10.2013 года (т. 11 на л.д. 60-65, 117-120) (лист 78-79 протокола).

В ходе этих допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого М. и Е. об уголовной ответственности по ст.ст. 307, 308 УК РФ не предупреждались. Статья же 281 УПК РФ, которой суд руководствовался, принимая решение об оглашении показаний Е. и М., не распространяется на оглашение показаний подозреваемого или обвиняемого.

Ранее, в ходе судебного заседания 28.02.2014 года судом были незаконно признаны недопустимыми и исключены показания свидетеля М. от 27.08.2013 года в т. 11 л.д.1-10 и показания свидетеля Е. от 16.08.2013 года в т. 9 на л.д. 75-85 (лист 34 протокола).

Такие действия суда привели к существенному сужению доказательственной базы стороны обвинения, лишению присяжных возможности исследовать в полной мере доказательства, изобличающие подсудимого в совершении убийства, и в конечном счете повлияли на содержание их ответов.

Помимо этого в жалобе обращается внимание на то, что в присутствии присяжных заседателей в судебном заседании 26.02.2014 года, 30.04.2014 года и 12.05.2014 года неоднократно обсуждались вопросы юридического характера, которые не относятся к полномочиям присяжных заседателей.

26.02.2014 года суд допустил обсуждение сторонами в присутствии присяжных заседателей порядка исследования доказательств (лист 34 протокола).

В частности, защитник Фон-Арев Л.Л. заявила о недопустимости оглашения документов по частям, потребовав обязать сторону обвинения сообщать об этом присяжным заседателям. Её поддержал адвокат Малиновский В.В.

Обсуждение вопроса о порядке представления доказательств в суде в той форме, которая была выбрана адвокатом Фон-Арев, могло вызвать предубеждение относительно законности и обоснованности действий прокурора, который умышленно не оглашает какие-то части протоколов, желая скрыть от присяжных заседателей какие-то важные факты.

30.04.2014 года защитник Фон-Арев Л.А. в присутствии присяжных заседателей заявила ходатайство об изменении порядка исследования доказательств, ранее согласованного сторонами и судом, сделав заявление о недопустимом, с её точки зрения, поведении стороны обвинения в процессе.

Затем, несмотря на замечание председательствующего о том, что подобные вопросы не исследуются с участием присяжных заседателей, вновь заявила ходатайство об изменении порядка исследования доказательств для допроса потерпевшего З. (лист 144 протокола).

12.05.2014 года защитник Л.Л. Фон-Арев вновь в присутствии присяжных заседателей заявила ходатайство о допросе в суде потерпевшего З., а подсудимый Ковалёв сделал заявление о том, что намерен давать показания после допроса потерпевшего З.

Председательствующий данные ходатайства стороны защиты оставил без рассмотрения, но соответствующего разъяснения присяжным заседателям не сделал. Указанные действия стороны защиты Ковалёва В.В. могли вызвать у присяжных заседателей предубеждение относительно обоснованности позиции стороны обвинения, (лист 151 протокола).

В ходе выступления в судебных прениях 16.05.2014 года защитник подсудимого адвокат Постникова Е.Л. неоднократно допускала утверждения, имеющие своей целью ввести присяжных заседателей в заблуждение относительно достоверности исследованных в суде доказательств -показаний свидетелей М. и Е., а также вызвать у присяжных предубеждение относительно причин дачи этими свидетелями показаний именно против Ковалёва В.В.

В ходе судебного заседания 16.05.2014 года в нарушение требований ч. 8 ст. 340 и ст. 336 УПК РФ, защитник Фон-Арев Л.А. после напутственного слова председательствующего, злоупотребив правом, предоставленным ч. 8 ст. 340 УПК РФ, повторно провела анализ исследованных в суде доказательств, фактически вновь выступив в судебных прениях (лист 203 протокола).

Никаких возражений защитник в связи с содержанием напутственного слова по мотивам нарушения объективности и беспристрастности не высказала. Однако, она проанализировала ряд доказательств и напомнила присяжным заседателям их содержание.

В судебных прениях 16.05.2014 года защитник подсудимого адвокат Малиновский В.В., желая оказать незаконное воздействие на присяжных заседателей, заявил, что в силу "досудебного соглашения человек получает быстрый суд и маленький срок, а следствие нужные доказательства", что вызвало у присяжных ложное предубеждение относительно законности получения показаний свидетелей М. и Е. и впоследствии повлияло на содержание ответов присяжных.

Подсудимый Ковалёв В.В. в своём последнем слове тогда же 16.05.2014 года сослался на обстоятельства, не входящие в компетенцию присяжных, рассуждал перед присяжными о предусмотренном законом по инкриминируемой ему ч. 2 ст. 105 УК РФ наказании в виде пожизненного лишения свободы.

Полагает, что действия стороны защиты Ковалёва В.В. противоречат требованиям ст.ст. 336, 340 УПК РФ, что повлияло на содержание вердикта присяжных, которым оправдан особо опасный преступник, в связи с чем приговор подлежит отмене.

В возражениях на апелляционное представление и апелляционную жалобу представителя потерпевших защитники оправданного адвокаты Малиновский В.В., Фон-Арев Л.А., Постникова Е.А. просят оставить приговор без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, Судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Эти требования закона нарушены судом по настоящему делу. Как следует из протокола судебного заседания, в присутствии присяжных заседателей неоднократно обсуждались ходатайства стороны защиты процессуального характера, не имеющие отношения к установлению фактических обстоятельств дела.

Так, в судебном заседании 28 апреля 2014 года стороной защиты было сделано заявление о том, что три присяжных заседателя до удаления в совещательную комнату высказали свое мнение по рассматриваемому делу, что выразилось в том, что 25 апреля 2014 года, выходя из зала судебного заседания, старшина присяжных заседателей, указав на свидетеля Р. (сестру подсудимого), назвала ее "овцой горем убитой", после чего она и два других присяжных заседателя засмеялись.

Для выяснения данных обстоятельств защитник Малиновский заявил ходатайство о допросе Р., об истребовании и просмотре видеозаписей с камер у кабинета N 224, которое было удовлетворено председательствующим.

Дальнейшее выяснение и обсуждение указанных вопросов, которые должны разрешаться председательствующим проходило в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей.

В их присутствии была допрошена свидетель Р. по указанным обстоятельствам, ей было предложено указать на присяжных заседателей, допустивших высказывания в ее адрес, трижды была просмотрена видеозапись камер видеонаблюдения суда, сделанных 25 апреля 2014 года в коридоре суда у зала N 224 и были опрошены присяжные заседатели N 14 Н. N 4 Г., а также старшина присяжных заседателей Л., которые подтвердили, что на видеозаписи имеется их изображение, но заявили, что никаких высказываний по делу не допускали.

Несмотря на эти объяснения присяжных заседателей, присяжные заседатели фактически были допрошены об их поведении после судебного заседания в коридоре суда, старшине присяжных заседателей Л. и присяжным заседателям Н. и Г. были заданы вопросы для выяснения этих обстоятельств.

Данная процедура обсуждения отвода присяжным заседателям, выразившаяся в недоверии председательствующего к объяснениям присяжных заседателей, отрицавших какие-либо высказывания в адрес свидетеля Р., и последующий допрос этих присяжных заседателей об их поведении вне судебного заседания в присутствии всех участников судебного разбирательства и коллегии присяжных заседателей, мог оказать негативное воздействие на коллегию присяжных заседателей, вызвать предубеждение об оказании на них давления, подтверждением чему является последовавший после этого самоотвод старшины присяжных заседателей со ссылкой на невозможность сохранения ею объективности при дальнейшем рассмотрении дела.

Помимо этого в присутствии присяжных заседателей неоднократно обсуждались вопросы юридического характера, которые не относятся к полномочиям присяжных заседателей: рассматривались ходатайства сторон об оглашении показаний допрашиваемых свидетелей в связи с наличием противоречий в их показаниях, с выслушиванием возражений второй стороны, рассматривались ходатайства о вызове в суд свидетелей, в судебном заседании 26 февраля, 30 апреля и 12 мая 2014 года обсуждались заявления стороны защиты о том, что государственным обвинителем оглашаются документы по частям, без соответствующих сообщений об этом присяжным заседателям, что, как правильно указано в жалобе, могло вызвать предубеждение относительно законности и обоснованности действий стороны обвинения, стремящейся скрыть от присяжных заседателей какие-то важные факты, (т. 16 л.д. 125, 129, 142, 129, 153, 154, 219).

В нарушение требований ч. 7 ст. 335 УПК РФ до сведения присяжных заседателей доводилась информация, связанная с процессом получения доказательств, стороной защиты в ходе судебного следствия и в прениях допускались высказывания, ставящие под сомнение допустимость доказательств, признанных судом допустимыми и исследованными в присутствии присяжных заседателей.

Как следует из протокола судебного заседания, стороной обвинения в качестве доказательств участия Ковалева в убийстве потерпевших В. и З. были представлены показания исполнителей этих преступлений М. и Е., которые осуждены в порядке главы 40.1 УПК РФ в связи с заключением ими досудебного соглашения о сотрудничестве.

С учетом того, что факт заключения М. и Е. досудебного соглашения о сотрудничестве является обстоятельством процессуального характера, имеющим юридическое значение только в рамках уголовного дела, рассматриваемого в отношении указанных лиц, и не может влиять на оценку их показаний с точки зрения допустимости и достоверности, он не подлежал исследованию с участием присяжных заседателей и не мог быть доведен до их сведения.

Несмотря на это, стороной защиты не только было доведено до сведения присяжных заседателей то обстоятельство, что М. и Е. заключили досудебное соглашение о сотрудничестве, но и их показания были поставлены под сомнение со ссылкой на это соглашение.

В ходе допроса подсудимого на вопрос адвоката Фон-Арев Л.А.: "Почему М. указал на Вас как на организатора убийства?" Ковалев сообщил, что М. оговаривает его, потому что "в силу досудебного соглашения он обязан рассказать о ком-то, кто был организатором", что "по сей день" к нему "есть предложение о досудебном соглашении, просят оговорить", кого он не знает (т. 16 л.д. 222).

На вопрос адвоката Малиновского В.В. "А как Вы думаете, почему М. Вас оговаривает?" Ковалев ответил, что такой же вопрос он задал следователю, который вел дело, на что тот ему ответил, "чтобы получить досудебное соглашение" (т. 16 л.д. 239-240).

Несмотря на то, что содержание заданных подсудимому вопросов предполагало его ответы о процессуальном статусе свидетеля М. в рамках другого уголовного дела, председательствующий не остановил своевременно Ковалева, и сделал подсудимому замечание только после того, как он в полном объеме довел до сведения присяжных заседателей негативную информацию об оговоре его свидетелем в связи с соглашением о сотрудничестве.

Выступая в прениях, сторона защиты также поставила под сомнение допустимость показаний свидетелей в связи с заключением ими соглашения о сотрудничестве, дала не основанную на законе характеристику институту досудебного соглашения о сотрудничестве.

В частности, адвокат Малиновский В.В., выступая в прениях, заявил: "Государственный обвинитель, говоря об институте досудебного соглашения, деликатно не упомянул, что в силу досудебного соглашения человек получает быстрый суд и маленький срок, а следствие - нужные доказательства" (т. 16 л.д. 266).

Адвокат Постникова Е.А. в своем выступлении в прениях, оценивая показания свидетелей M. и Е., заявила следующее: "Скажу, что единственное доказательство того, что подзащитный причастен к совершению данных преступлений, это показания Е. и М. Мы помним, что Е. и М. заключили сделку со следствием. Они обязаны в силу этой сделки на кого-то указать, на кого-то конкретного".

Потерпевший В. на это заявление защитника подсудимого высказал возражение, пояснив, что защитник вводит в заблуждение присяжных заседателей.

Председательствующий, несмотря на обоснованность возражений потерпевшего, не только не остановил защитника подсудимого и не сделал соответствующих разъяснений присяжным заседателям, а, напротив, указал, что защитник излагает свое понимание досудебного соглашения о сотрудничестве, в результате чего до сведения присяжных заседателей была доведена не основанная на законе позиция стороны защиты, поставившей под сомнение допустимость представленных стороной обвинения показаний свидетелей со ссылкой на "сделку" со следствием.

После этого разъяснения адвокат Постникова Е.А. продолжила выступление, заявив, что "иначе сделка со следствием не будет заключена. Если бы Е. и М. не заговорили, Ковалев не был бы на скамье подсудимых. При таких обстоятельствах следствие должно было со всей тщательностью проверить показания этих свидетелей. Потому что в истории нашей страны имеются печальные страницы, когда по доносу осуждали и расстреливали, а через несколько десятилетий посмертно реабилитировали" (т. 16 л.д. 268).

В реплике адвокат Постникова вновь заявила: "Защита Ковалева считает, что Е. и М. сказали то, что они сказали из-за заключенного досудебного соглашения" (т. 16 л.д. 275).

Подсудимый Ковалёв В.В. в своём последнем слове также поставил под сомнение законность действий органов предварительного следствия по заключению соглашения о сотрудничестве с M. и Е. и заявил: "Е. и М. заключили досудебное соглашение, поверьте, я тоже с удовольствием заключил бы его, если бы было что сказать, тем более, что ответственность за преступление, в котором меня обвиняют, предусматривает наказание вплоть пожизненного лишения свободы ..." (т. 16 л.д. 276).

Председательствующий не остановил подсудимого в последнем слове, его защитников ни в прениях, ни в реплике, не препятствовал доведению до них информации о заключении свидетелями М. и Е. досудебного соглашения о сотрудничестве, а также о деятельности органов предварительного расследования, которые незаконными методами получают необходимые им доказательства путем заключения соглашения о сотрудничестве, что вызвало предубеждение присяжных заседателей относительно законности получения показаний свидетелей М. и Е. и повлияло на содержание ответов.

Не сделал председательствующий и разъяснений присяжным заседателям о том, что они не должны принимать эти сведения во внимание при вынесении вердикта ни в ходе судебного следствия и прений сторон, ни в напутственном слове.

Обоснованным является и довод апелляционного представления о том, что стороной защиты в течение судебного разбирательства создавалось у коллегии присяжных заседателей негативное мнение о работе органов следствия и стороны обвинения, обращалось внимание коллегии о якобы имевших место фактах противоправных действий со стороны сотрудников правоохранительных органов с целью получения необходимых показаний.

В ходе допроса свидетеля Р. на заданный ей вопрос о том, почему она раньше, т.е. в ходе предварительного следствия, не сообщила об алиби брата, она сообщила присяжным, что она как женщина испугалась, так как ее брат Ковалев "был при задержании жестоко избит. Настолько жестоко, что его даже не принимала тюрьма".

Председательствующий не остановил своевременно свидетеля и только после возражений представителя потерпевших адвоката Киселева Е.А. сделал присяжным заседателям разъяснения не принимать во внимание эти сведения при вынесении вердикта (т. 16 л.д. 200).

В судебных прениях адвокат Фон-Арев Л.А., анализируя показания М. и Е., данные ими в ходе проверки их показаний на месте преступления, по существу высказала мнение о применении насилия в отношении свидетелей, сделав следующее заявление: "Мы 12 мая 2014 года под лай собак посмотрели видеоматериал трех протоколов проверки показаний на месте из тех шести, которые были оглашены государственным обвинителем ... Из протоколов проверки показаний на месте Е. и М. были взяты более поздние по сравнению с первоначальными. Чем же обусловлен выбор этих видеоматериалов, которые запечатлели этих свидетелей в более поздний период, а не в период их первоначальных проверок. Такой выбор явно обусловлен не качеством записи. Поэтому защита Ковалева делает вывод, что это путь получения данными свидетелями той большей информации, о которой говорил Е. в суде, так как убедительно у этих свидетелей с первого раза не получилось, или только по прошествии длительного времени после задержания стал пригоден для демонстрации внешний вид этих свидетелей? Остается только думать ..." (т. 16 л.д. 262).

Председательствующий не остановил защитника своевременно, только после возражений государственного обвинителя сделал замечание защитнику, но не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание при вынесении вердикта эти сведения.

Адвокат Малиновский, выступая в прениях, допускал высказывания, дискредитирующие работу государственного обвинителя, оценивая не представленные им доказательства, а качество работы.

Он, в частности, заявил: "У меня складывается впечатление, вы наверняка тоже обратили внимание, когда отсутствуют доказательства обвинения, образуется некий вакуум, этот вакуум государственный обвинитель заполнял некими сообщениями, что такого рода дела тяжело расследуются, но мы с вами знаем, что плохому танцору всегда что-то мешает. Государственный обвинитель неоднократно заявлял, что он ответственно заявляет. Нам с вами нужны доказательства, не ответственные заявления. Мы каждый вечер приходим домой, смотрим телевизор, и видим там в большом количестве ответственно заявляющих, никакой ответственности не несущих. Ответственно заявлять - это пустота, просто слова" (т. 16 л.д. 267).

Председательствующий не остановил защитника, не сделал ему замечание и не сделал соответствующих разъяснений присяжным заседателям.

Нарушены судом и требования ч. 8 ст. 335 УПК РФ, согласно которым данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных заседателей лишь в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется. Запрещается исследовать факты прежней судимости, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого.

При этом по смыслу ч. 8 ст. 335 запрет об исследовании указанных данных распространяется не только на подсудимого, но и на свидетелей.

Так, свидетель М., отвечая на вопрос адвоката Постниковой Е.А. об обстоятельствах знакомства с Е., ответил, что они находились вместе в колонии, что Е. отбывал наказание за убийство по найму, он сказал, что ему нужно будет совершить то, за что он отбывал наказание, что есть работа по его "профессии", и тот понял, что нужно будет убить человека, (т. 16 л.д. 152).

При допросе подсудимого адвокат Фон-Арев Л.А. задала Ковалеву вопрос: "Вам было известно, что Е. был ранее судим за совершение убийства ...?", в ответ на который Ковалев пояснил, что узнал об этом из материалов уголовного дела (т. 16 л.д. 222).

Ковалев в последнем слове также довел до сведения присяжных заседателей данные о личности М. и Е., заявив, что "убивать - это их работа", а себя представил как законопослушного гражданина со своим бизнесом, в связи с чем ему "и в голову не могла прийти такая идея, зарабатывать таким образом деньги", (т. 16 л.д. 275-276).

Председательствующий не остановил свидетеля M. и подсудимого Ковалева, не сделал им замечания в связи с доведением до сведения присяжных заседателей информации о личности свидетеля Е. и подсудимого, не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание при вынесении вердикта эти сведения.

Вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что стороной защиты в судебном заседании на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое, как правильно утверждается в апелляционных представлении и жалобе, повлияло на формирование мнения присяжных заседателей и отразилось на содержании ответов на поставленные перед присяжными заседателями вопросы при вынесении вердикта.

Допущенные в ходе судебного разбирательства нарушения уголовно-процессуального закона, как повлиявшие на ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы, являются в силу ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ основанием отмены оправдательного приговора, постановленного на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей.

По указанным мотивам апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционная жалоба представителя потерпевших подлежат удовлетворению, а уголовное дело - направлению на новое судебное разбирательство.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Ленинградского областного суда с участием присяжных заседателей от 29 мая 2014 года в отношении Ковалева В.В. отменить.

Дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе суда.

Председательствующий

Червоткин А.С.

Судьи

Истомина Г.Н.

Климов А.Н.