Постановление Европейского Суда по правам человека от 12 мая 2014 г. Дело "Кипр против Турции" [Cyprus v. Turkey] (жалоба N 25781/94) (Большая Палата Европейского Суда) (справедливая компенсация) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(Большая Палата Европейского Суда)

Дело "Кипр против Турции"
[Cyprus v. Turkey]
(Жалоба N 25781/94)

Постановление Суда от 12 мая 2014 г.
(справедливая компенсация)
(извлечение)

Обстоятельства дела

Постановлением Большой Палаты Европейского Суда, вынесенным 10 мая 2001 г. (далее - основное Постановление), Европейский Суд установил многочисленные нарушения требований Конвенции со стороны Турции в результате военных операций, которые она проводила на Северном Кипре в июле и августе 1974 года, длительного раздела территории Кипра и деятельности "Турецкой республики Северного Кипра". Что касается вопроса о справедливой компенсации, Европейский Суд единогласно установил, что он не готов к разрешению, и отложил его рассмотрение. Процедура исполнения основного Постановления на дату вынесения настоящего Постановления все еще являлась предметом рассмотрения Комитетом министров.

Вопросы права

В порядке применения статьи 41 Конвенции. (a) Приемлемость жалобы. (i) Были ли требования предъявлены по истечении срока. Несмотря на свой специфический характер правозащитного инструмента, Конвенция является международным договором, который должен толковаться в соответствии с применимыми нормами и принципами международного публичного права. Общее международное право в принципе признает обязанность государства-заявителя в межгосударственном споре действовать без задержки в целях поддержания правовой определенности и непричинения несоразмерного вреда законным интересам государства-ответчика* (* О некоторых фосфатных землях в Науру (Науру против Австралии) (Certain Phosphate Lands in Nauru (Nauru v. Australia)) предварительные возражения, постановление, 1992 ICJ Rep.), * (* В данном случае Европейский Суд ссылается на практику Международного суда ООН (примеч. переводчика).). Настоящая жалоба подана в 1994 году в ранее существовавшую Европейскую комиссию по правам человека в соответствии с системой, имевшейся до введения в действие Протокола N 11 к Конвенции. Согласно действовавшему в то время Регламенту Комиссии ни государство-заявитель в межгосударственном споре, ни индивидуальный заявитель не были обязаны излагать требования о справедливой компенсации в формуляре жалобы. Письмом от 29 ноября 1999 г., направленным обоим государствам-участникам, Европейский Суд прямо предложил государству-заявителю не выдвигать требования о справедливой компенсации на стадии рассмотрения существа жалобы. Постановлением от 10 мая 2001 г. Европейский Суд отложил рассмотрение вопроса о возможном применении статьи 41 Конвенции, и для сторон не были установлены сроки подачи требований о справедливой компенсации.

Оспариваемая задержка имела место между вынесением Постановления Европейского Суда по существу жалобы и длительным надзором за исполнением этого Постановления в Комитете министров. На этой стадии дела оба государства могли считать, что вопрос о возможном присуждении справедливой компенсации приостановлен в ожидании дальнейших событий. Кроме того, вопрос о справедливой компенсации неоднократно упоминался в ходе разбирательства дела по существу.

В основном Постановлении вопрос о возможном присуждении справедливой компенсации был отложен, что ясно и недвусмысленно означало, что Европейский Суд не исключает возможности возобновления рассмотрения этого вопроса в целесообразный момент в будущем. Следовательно, ни одна из сторон не могла разумно ожидать, что данный вопрос останется нерассмотренным или отпадет, или станет недействительным с течением времени. Наконец, как справедливо указывало кипрское государство-ответчик, оно никогда прямо или подразумеваемым образом не отказывалось от своего права требования справедливой компенсации, напротив, его письмо от 31 августа 2007 г. следует рассматривать как ясное и недвусмысленное подтверждение этого права. При таких обстоятельствах государство-ответчик неоправданно утверждало, что возобновление рассмотрения требований государства-заявителя причиняет вред его законным интересам. В свете постановления по делу Науру* (* В деле Науру, рассмотренном Международным судом ООН, оспариваемая задержка имела место до подачи межгосударственной жалобы.) Европейский Суд нашел, что в этом контексте элемент "вреда" в первую и главную очередь связан с процессуальными интересами государства-ответчика и именно оно должно убедительно доказать неизбежность или вероятность этого вреда. Однако Европейский Суд не усмотрел таких доказательств в настоящем деле.

Насколько государство-ответчик ссылалось на надзорную процедуру Комитета министров, Европейский Суд напомнил, что выводы о нарушении в его постановлении имеют прежде всего деклараторный характер и что в силу статьи 46 Конвенции Высокие Договаривающиеся Стороны обязались исполнять окончательные постановления Европейского Суда в любом деле, стороной которого являются, с надзором за исполнением со стороны Комитета министров. В этом отношении важно не смешивать, с одной стороны, разбирательство дела в Европейском Суде, который уполномочен устанавливать нарушения требований Конвенции окончательными постановлениями, которые являются обязательными для государств-участников (статья 19 Конвенции во взаимосвязи с пунктом 1 статьи 46 Конвенции), и предоставление справедливой компенсации (статья 41 Конвенции) при необходимости, и, с другой стороны, механизм надзора за исполнением постановлений, который относится к сфере ответственности Комитета министров (пункт 2 статьи 46 Конвенции). Наконец, хотя события, имевшие место с 2001 по 2010 год в ходе надзорной процедуры Комитета министров или в связи с ней, несомненно, имели значение для оценки существа требования государства-заявителя о справедливой компенсации, они не препятствуют Европейскому Суду в его рассмотрении.

С учетом вышеизложенного Европейский Суд не нашел убедительных причин для того, чтобы рассматривать требования Кипра как поданные с опозданием и признать их неприемлемыми.

Решение

Предварительное возражение отклонено (принято единогласно).

(ii) Применимость к делу. Принимая во внимание особый характер специального закона в отношении общих правил и принципов международного права, статья 41 Конвенции как таковая применяется к межгосударственным делам. Однако вопрос об оправданности присуждения справедливой компенсации государству-заявителю должен оцениваться и разрешаться Европейским Судом в каждом конкретном случае с учетом, в частности, вида жалобы, поданной государством-заявителем, того, выявлены ли жертвы нарушений, а также основной цели возбуждения разбирательства, насколько она усматривается из первоначального обращения в Европейский Суд. Если жалоба, поданная в Европейский Суд в соответствии со статьей 33 Конвенции, содержит различные виды претензий, преследующих разные цели, каждая претензия должна быть рассмотрена отдельно для разрешения того, оправдано ли присуждение справедливой компенсации в связи с ней.

Если сторона-заявитель обжалует общие вопросы относительно другой стороны, ее основная цель заключается в защите публичного порядка в Европе в рамках коллективной ответственности согласно Конвенции. При таких обстоятельствах присуждение справедливой компенсации может не требоваться, даже если подобное требование выдвинуто. Однако, если государство-заявитель осуждает нарушения другим государством-участником основных прав человека его граждан (помимо жертв), его требования по существу сходны не только с выдвигаемыми в индивидуальной жалобе в соответствии со статьей 34 Конвенции, но и с требованиями, предъявляемыми в контексте дипломатической защиты. Если Европейский Суд удовлетворяет такой вид жалобы и устанавливает нарушение требований Конвенции, присуждение справедливой компенсации может быть целесообразно с учетом конкретных обстоятельств дела и вышеизложенных критериев. Тем не менее всегда следует иметь в виду, что в силу самой природы Конвенции не государство, а лицу причиняются прямой или косвенный вред и "ущерб" в связи с нарушением одного или нескольких конвенционных прав. Таким образом, если в межгосударственном деле присуждается справедливая компенсация, это всегда должно осуществляться в интересах конкретных жертв.

В настоящем деле кипрское государство-ответчик выдвинуло требования о справедливой компенсации в отношении нарушения прав достаточно точно и объективно определенных двух групп лиц: 1 456 безвестно отсутствующих лиц и находящихся в анклаве греко-киприотов полуострова Карпас. Другими словами, справедливая компенсация требовалась не с целью компенсации государству за нарушение его прав, а в интересах конкретных жертв. При таких обстоятельствах требование в соответствии со статьей 41 Конвенции являлось оправданным.

Решение

Статья 41 Конвенции применима в отношении безвестно отсутствующих лиц (вынесено 16 голосами "за" и одним - "против"), статья 41 Конвенции применима в отношении жителей анклава (вынесено 15 голосами "за" и двумя - "против").

(b) Моральный вред. Не имелось сомнений в длительности испытываемых чувств беспомощности, страдания и беспокойства жителей Карпаса, чьи права, предусмотренные статьями 3, 8-10 и 13 Конвенции и статьей 2 Протокола N 1 к Конвенции, были нарушены, как установлено в основном Постановлении. Таким образом, выжившим родственникам безвестно отсутствующих лиц было присуждено 30 000 000 евро, а жителям анклава на полуострове Карпас - 60 000 000 евро в качестве компенсации морального вреда. Вышеупомянутые суммы должны быть распределены государством-заявителем в пользу конкретных жертв нарушений, установленных в основном Постановлении по этим двум основаниям.

Постановление

Европейский Суд присудил 90 000 евро в качестве компенсации морального вреда (вынесено 15 голосами "за" и двумя - "против").

(См. также Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" [Ireland v. United Kingdom] от 18 января 1978 г., жалоба N 5310/71.).