Апелляционное определение СК по делам военнослужащих Верховного Суда РФ от 16 декабря 2014 г. N 204-АПУ14-4 Суд оставил приговор без изменения, поскольку вина осужденных в похищении двух лиц и в совершении убийства подтверждается совокупностью доказательств, судом правильно дана юридическая квалификация их действиям, наказание назначено соразмерно содеянному, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных ими деяний

Апелляционное определение СК по делам военнослужащих Верховного Суда РФ от 16 декабря 2014 г. N 204-АПУ14-4

Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Крупнова И.В.,

судей Замашнюка А.Н. и Сокерина С.Г.

при секретаре Замолоцких В.А. с участием старшего военного прокурора управления Главной военной прокуратуры Мацкевича Ю.И., осуждённых Васильева С.В. и Паначёва А.В. путём использования систем видеоконференц-связи, их защитников - адвокатов Лукьяненко А.П., Лашина С.В. и Тинькова Ю.Н., рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осуждённых Васильева С.В., Паначёва А.В., адвокатов Паникарова Р.В. и Михайловича И.В. в защиту Васильева С.В., Лашина С.В. в защиту Паначёва А.В. на приговор Уральского окружного военного суда от 22 июля 2014 г., согласно которому майор запаса

Васильев С.В., ..., несудимый,

осуждён к лишению свободы по п.п. "а", "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 7 лет без ограничения свободы, по ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ сроком на 8 лет без ограничения свободы и с применением ст. 48 УК РФ лишён воинского звания "майор".

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний Васильеву С.В. назначено окончательное наказание в виде 9 лет лишения свободы без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с лишением воинского звания "майор";

гражданин П.А.В., ..., не имеющий судимости,

осуждён к лишению свободы по п.п. "а", "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 8 лет с ограничением свободы на 1 год, по ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ сроком на 8 лет с ограничением свободы на 1 год.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний Паначёву А.В. назначено окончательное наказание в виде 10 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев и установлением перечисленных в приговоре ограничений и обязанностей.

Судом разрешены исковые требования потерпевшего Г. и в его пользу постановлено взыскать:

- с Васильева С.В. - ... рублей в счёт компенсации морального вреда;

- с Паначёва А.В. - ... рублей в счёт компенсации морального вреда и ... рублей в возмещение затрат на лечение.

За потерпевшим Г. признано право на удовлетворение гражданского иска о возмещении затрат на приобретение лекарств в период лечения, а также компенсации за утраченный заработок в связи с утратой органа.

По делу решены вопросы о вещественных доказательствах и процессуальных издержках.

Заслушав доклад судьи Замашнюка А.Н., изложившего содержание приговора, существо апелляционных жалоб и возражений на них, выступления осуждённых Васильева С.В., Паначёва А.В., адвокатов Лукьяненко А.П., Лашина С.В., Тинькова Ю.Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб, военного прокурора Мацкевича Ю.И., возражавшего против этих доводов и полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осуждённых и их защитников без удовлетворения, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации установила:

при изложенных в приговоре обстоятельствах Васильев С.В. и Паначёв А.В. признаны виновными в похищении 23 апреля 2012 г. в г. ..., а двух лиц - А. и Г. совершённом группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, с применением предметов, используемых в качестве оружия, а Паначёвым А.В., кроме того, и оружия, а также покушении 24 апреля того же года на убийство Г. совершённом группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление, однако осуществить задуманное до конца не смогли по не зависящим от них обстоятельствам в связи с тем, что Г., которого со связанными скотчем руками и ногами и прикреплёнными к ним металлическими гантелями сбросили в водоём, самостоятельно освободился от скотча и гантелей, выплыл и скрылся.

В апелляционной жалобе осуждённый Васильев С.В. просит отменить постановленный в отношении него приговор и вынести новый, оправдать его по ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ в связи с недоказанностью вины, переквалифицировать его действия на ч. 1 ст. 126 УК РФ, по которой назначить наказание, не связанное с лишением свободы. В дополнениях к апелляционной жалобе Васильев просит оправдать его и по п.п. "а", "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ.

Ссылаясь на свой 15-летний опыт в проведении оперативно-розыскных мероприятий и приводя собственную оценку материалам уголовного дела, Васильев указывает на отсутствие в деле законно полученных доказательств, кроме показаний потерпевших, а недопустимыми доказательствами считает протоколы осмотра предметов (документов) от 19, 22 апреля и 30 мая 2013 г., пистолеты ТТ "Лидер", "Оса", МР-461 "Стражник", наручники, фотографии потерпевших, фрагменты разбитых бутылок, фотографии места совершения преступления в лесу, аппарат сотового телефона, с которого он осуществлял звонки в инкриминируемый ему период, поручение следователя от 26 апреля 2012 г., акт отождествления личности по фотографии от 27 апреля 2012 г.

По мнению осуждённого, судом не рассмотрено ходатайство его защитника об исключении упомянутых поручения и акта отождествления, как недопустимых доказательств, не проведена судебная экспертиза М. на предмет вменяемости.

Кроме того, Васильев считает недопустимыми следующие доказательства: протоколы опознания по фотографии от 23 июня и 15 ноября 2012 г., осмотра места происшествия от 22 августа 2012 г.; материалы проверки, проведенной прокурором г. ... по заявлению Г.; протокол предъявления предмета для опознания от 31 мая 2013 г.; протоколы осмотра места происшествия от 11 декабря 2012 г. и проверки показаний потерпевшего Г. на месте от 22 декабря 2012 г.; протоколы осмотра места происшествия от 22 мая 2013 г., осмотра предметов (документов) от 31 октября и 14 декабря 2012 г., 1 июня и 24 сентября 2013 г.; протоколы выемки от 25 октября и 13 декабря 2012 г.; постановления о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 8 июля и 31 октября 2012 г.; постановление о назначении судебной экспертизы от 31 октября 2012 г.; акт изъятия пули от 28 апреля 2012 г.; постановление о производстве выемки и протокол выемки пули от 6 июня 2012 г.; протокол осмотра предметов (документов) от 8 июля 2012 г.

Осуждённый Васильев утверждает о фальсификации следователями С. и П. доказательств по делу: изъятые из гаража К. две металлические гантели, одна из которых была предварительно завернута в полиэтиленовую плёнку, были подброшены в реку, чтобы водолаз нашёл их в определенном месте; следователь С. специально испачкал кровью Г. детали и напольное покрытие автомобиля "_" регистрационный знак ..., т.к. первичная экспертиза следов крови не обнаружила, а при производстве второй экспертизы эксперт сделал предположительный вывод о принадлежности обнаруженной крови Г.; патрон к пистолетам марки "Оса" и "Стражник", из одного из которых Паначёв произвёл выстрел в глаз Г., оперуполномоченным УВД К. по указанию следователя подброшен в жилище свидетеля Р. - жены Паначёва, в момент обнаружения патрона понятые Б. и Р. отсутствовали, Р. не было при проведении обыска, т.к. она подписала пустой бланк протокола.

В материалах дела по-разному указывается цвет толстовки, изъятой у Г. и представленной на экспертизу, поэтому заключения экспертов N Е/12-б от 11 февраля 2013 г. и N 36 от 15 марта 2013 г. не имеют юридической силы.

Однако недопустимыми эти доказательства суд не признал и в нарушение требований закона положил в основу приговора.

Об обстоятельствах произошедшего потерпевший Г. ничего не помнил, в ходе предварительного следствия и в суде давал непоследовательные и противоречивые показания и корректировал их под воздействием следователя и государственного обвинителя.

Осуждённый Васильев не согласен также с показаниями потерпевшего А. и свидетеля М., с указанными в приговоре мотивом и установленными обстоятельствами инкриминируемых ему деяний, поскольку Г. помимо его воли к магазину "..." не доставляли, проверку его личности он не осуществлял, А. и Г. не захватывал, сам лично телесных повреждений им не причинял и удары не наносил, в них не стрелял и попыток лишить жизни не предпринимал, т.к. не мог этого сделать по причине ранее полученного перелома кисти правой руки, единого умысла и цели с Паначёвым у него не было, последнего он ранее не знал. Выявленные у Г. телесные повреждения, за исключением огнестрельного ранения, не причинили вреда его здоровью и поэтому опровергают показания последнего об опасности применённого к нему насилия. Отсутствие у А. телесных повреждений и непринятие к нему мер физического воздействия свидетельствуют об отсутствии умысла на убийство его и Г., что подтвердил в суде сам А. Использование при похищении А. пистолета ТТ "Лидер", а также нанесение ударов Г. и А. тяжёлыми предметами по голове и телу, квалифицированное судом по п. "г" ч. 2 ст. 126 УК РФ как применение оружия и предметов, используемых в качестве оружия, ему вменено незаконно, поскольку наличие у него данного пистолета не установлено, приговор в этой части основан на непроверенных показаниях потерпевшего А. Он не обвинялся в похищении А. с угрозой использования пистолета ТТ "Лидер", судом не конкретизировано, из какого оружия он должен был произвести контрольный выстрел в Г. Покушение на убийство Г. путём его утопления с использованием металлических гантелей судом ошибочно квалифицировано по ч. 2 ст. 105 УК РФ и одновременно по п. "в" ч. 2 ст. 126 УК РФ, как применение насилия, опасного для жизни и здоровья А. и Г., что свидетельствует о неправильном применении уголовного закона и несправедливости приговора. В соответствии с примечанием к ст. 126 УК РФ его должны освободить от уголовной ответственности, поскольку Ал. отпустили и доставили домой. К похищению и покушению на убийство Г. он непричастен, т.к. потерпевшего из микрорайона "_" г. ... и далее в п. ... вывозил М. сам по своей инициативе, без его участия, а выстрел в Г. в машине был произведен случайно.

По мнению осуждённого Васильева, суд в нарушение требований УПК РФ в основу его обвинения положил приговор и показания М. на предварительном следствии, которые тот вынужден был дать под психологическим давлением следователя, чтобы с ним заключили досудебное соглашение о сотрудничестве. М. в судебном заседании заявил об отсутствии у них умысла на убийство Г., однако эти показания суд не оценил, хотя они являются основанием для оправдания его по ч. 2 ст. 105 УК РФ. Поэтому досудебное соглашение о сотрудничестве с М. и приговор Няганского городского суда ХМАО-Югра от 8 ноября 2013 г. в отношении последнего подлежат отмене, а показания М., положенные в основу настоящего приговора, являются недопустимыми.

Васильев выражает несогласие с речью государственного обвинителя, полагает необходимым вынести частное определение в отношении следователей С., П. и оперуполномоченного МВД РФ К. в связи с наличием в их действиях признаков составов преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285 и ч. 3 ст. 303 УК РФ. Назначенное ему по ч. 2 ст. 126 УК РФ наказание считает чрезмерно суровым, а решение суда о лишении его воинского звания - незаконным и необоснованным, поскольку он защищал права своей матери, на которую 17 апреля 2012 г. было совершено разбойное нападение, и благодаря полученной от А. информации удалось задержать лиц, совершивших данное нападение. Инкриминируемые ему деяния не связаны с его оперативно-служебной деятельностью, своего звания как офицера органов безопасности он не дискредитировал, а лишением его этого звания суд фактически лишил его пенсии за выслугу лет.

В апелляционной жалобе адвокат Михайлович И.В. в защиту осуждённого Васильева просит приговор отменить и вынести новый приговор, по которому оправдать Васильева по ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, переквалифицировать содеянное им с п.п. "а", "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ на ч. 1 ст. 126 того же УК, назначив ему наказание, не связанное с лишением свободы.

По мнению адвоката, суд необоснованно признал Васильева виновным в покушении на убийство Г., т.к. подсудимые отрицали наличие у них умысла на лишение жизни потерпевшего. Аналогичные показания дал свидетель М., однако их суд необоснованно отверг. В связи с отрицанием М. умысла на убийство Г., приговор Няганского городского суда ХМАО-Югра от 8 ноября 2013 г., постановленный в отношении последнего по правилам гл. 40.1 УПК РФ, подлежит отмене в части его осуждения за покушение на убийство Г. В основу настоящего приговора положены противоречивые показания свидетеля М. и потерпевшего Г. об умысле на убийство последнего, которые тот неоднократно менял на следствии и в суде. Суд сделал противоположные выводы, когда усмотрел в действиях Васильева и других лиц в отношении Г. покушение на убийство, а в аналогичных действиях в отношении А. состава преступления не усмотрел. Суд проявил непоследовательность и вышел за пределы обвинения, когда исключил из обвинения Васильева совместные с Паначёвым действия по удушению Г. в лесу и последующее нанесение ему нескольких ударов по голове с целью убийства, хотя именно эти действия завершали объективную сторону покушения на убийство потерпевшего, а действия по утоплению Г. в водоёме по данному составу преступления подсудимым не вменялись. Приведённые в приговоре обстоятельства (низкая температура, наличие около водоёма снега, а в воде - льда, активные действия Г. по спасению своей жизни) не препятствовали Васильеву произвести выстрелы в Г. При наличии у него умысла на убийство потерпевшего. Об отсутствии данного умысла свидетельствует также заключение эксперта о причинении Г. побоев, не повлекших расстройства здоровья. Суд необоснованно доверился противоречивым и ложным показаниям Г., находившегося в состоянии алкогольного опьянения, который не мог адекватно оценивать происходящее, о состоянии которого пояснили потерпевший А., свидетель М., осуждённые Васильев и Паначёв, сам Г. При квалификации содеянного из обвинения Васильева подлежат исключению п.п. "а", "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ, поскольку они добровольно освободили потерпевшего А последний не настаивал на привлечении Васильева к уголовной ответственности за побои, а срок давности для привлечения к уголовной ответственности по ст. 116 УК РФ истёк. Васильев в сговор на похищение ни с кем не вступал, насилия, опасного для жизни и здоровья, либо угрозы такового с целью похищения к Г. не применял, оружия или предметов, используемых в качестве оружия, с той же целью к Г. не применял.

Адвокат Паникаров Р.В. в защиту осуждённого Васильева в апелляционной жалобе просит приговор изменить в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, допущенными нарушениями уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона и чрезмерной суровостью назначенного наказания, а уголовное преследование Васильева по ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ прекратить и исключить из его обвинения п. "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ.

Приводя характеризующие Васильева данные, адвокат Паникаров Р.В. полагает, что суд неправильно квалифицировал противоправные действия его подзащитного как направленные на убийство человека, поскольку покушение на убийство возможно только с прямым умыслом, а у Васильева были иные цели и мотивы: задержать лиц, причастных к разбойному нападению на его мать, которое имело место 17 апреля 2012 г. в г. ..., получить доказательства их причастности к нападению и доставить этих лиц в правоохранительные органы г. ..., которые неэффективно расследовали указанное преступление. Зная об осведомлённости А. о данных лицах, Васильев совершил "оперативно-розыскные мероприятия" по установлению всех участников разбоя, в ходе которых потерпевшего вывезли, угрожали ему, избивали, держали над костром, надевали пакет на голову, сдавливали шею, а когда тот указал на Г., не отпустили А. и удерживали его в машине и гараже, чтобы проверить достоверность сообщенной им информации. В тех же целях, но более устрашающего характера, были осуществлены меры физического и психологического воздействия в отношении Г. Угрозы в адрес Г. были высказаны не с целью его убийства, а для имитации и его испуга, чтобы он из-за боязни за свою жизнь предоставил нужную Васильеву информацию. Об отсутствии умысла на убийство Г. суду пояснили Васильев, Паначёв и М. Об этом же свидетельствуют все обстоятельства содеянного, в том числе неприменение осуждёнными оружия, навыки обращения с которым они имели. Васильев ни с кем предварительно не договаривался об убийстве Г., цели скрыть другое преступление не имел, т.к. другого преступления не совершал. В соответствии с примечанием к ст. 126 УК РФ вменённый Васильеву п. "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ подлежит исключению из обвинения, поскольку А. был освобождён. В ходе предварительного следствия Васильев незаконно объявлен в розыск, заключение эксперта от 17 мая 2013 г. N Е/47Ж является недопустимым, поскольку основано на заключении от 25 мая 2012 г. N 0644, признанного постановлением следователя от 25 марта 2013 г. недопустимым доказательством, а другого обязательного заключения судебно-медицинского эксперта в отношении Г. в деле нет; при выполнении требований ст. 217 УПК РФ было нарушено право Васильева на защиту, т.к. он и защитники не ознакомились с видеозаписью протокола очной ставки от 25 сентября 2012 г. между А. и Васильевым, а последующее ознакомление с видеозаписью не восстановило их права; при отсутствии идеальной совокупности преступлений одни и те же действия Васильева ошибочно квалифицированы по ст.ст. 126 и 105 УК РФ.

Осуждённый Паначёв А.В. в апелляционной жалобе и дополнениях к ней просит приговор изменить в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением уголовного закона и существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, оправдать его по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, переквалифицировать содеянное им с п.п. "а", "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126 УК РФ на ч. 1 ст. 111 и ч. 1 ст. 116 УК РФ.

В обоснование своих доводов осуждённый Паначёв указывает на допущенное при производстве обыска 20 февраля 2013 г. в жилище у Р. нарушение требований УПК РФ: текст протокола писал следователь П., а подписал следователь С., оперуполномоченный МВД РФ К. в ходе обыска подкинул в его сумку с вещами патрон от пистолета "Оса", понятая Р. подписала пустой бланк протокола, в ходе обыска не присутствовала, протокол не вручён свидетелю Р., в связи с чем имеются основания для возбуждения уголовного дела в отношении следователей С., П. и оперуполномоченного К.

По мнению осуждённого Паначёва, суд неправомерно сослался на приговор Няганского городского суда ХМАО-Югра от 8 ноября 2013 г. в отношении М., поскольку данный приговор не должен предрешать вопрос о его виновности при рассмотрении уголовного дела. До приезда в г. ... он не знал Васильева и П. и поэтому не мог предварительно договориться с ними и М. об убийстве Г. и похищении людей. Васильева и П. он воспринимал как сотрудников правоохранительных органов, расследующих уголовное дело по ограблению магазина "...", которым согласился помочь в розыске и задержании лиц, причастных к данному преступлению, а само задержание А. и Г. считал оперативным мероприятием в рамках расследования уголовного дела по разбойному нападению на ювелирный магазин, принадлежащий матери Васильева. Поэтому умысла на похищение людей он не имел, а только содействовал Васильеву, П. и М. в получении от Г. информации о лицах, совершивших ограбление названного магазина, к происходящему относился безразлично, своего интереса не преследовал и намеревался уехать из г. ..., но не имел возможности, когда понял, что методы Васильева и М. в получении информации выходят за рамки закона, о чём пояснили суду свидетели О. и Ш. Следовательно, п. "а" ч. 2 ст. 126 УК РФ ему вменён необоснованно. У них не было умысла на убийство потерпевшего Г. путём его утопления, о чём подтвердил М., а вреда здоровью Г., применительно к инкриминированному ему покушению на убийство последнего, он не причинил, поскольку травма глаза охватывается квалификацией ч. 2 ст. 126 УК РФ. От его действий А. не пострадал, в отношении Г. он действовал с косвенным умыслом. Содеянное им нельзя квалифицировать как покушение на убийство Г., которое возможно только с прямым умыслом, а другие его действия в отношении Г. и А. должны быть переквалифицированы на ч. 1 ст. 111 УК РФ - в отношении Г., и на ч. 1 ст. 116 УК РФ - в отношении А. и Г. От совершения убийства Г. он добровольно отказался, а утопить последнего в водоёме глубиной 0,5-1,2 м. и при наличии в том месте установленной на бетонное основание узкой трубы для пропуска воды, невозможно. По эпизоду в отношении А. его должны освободить от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к ст. 126 УК РФ, поскольку они добровольно освободили потерпевшего.

Паначёв указывает на необходимость истребования из администрации г. ... технической документации по прокладке трубы на 49 км. трассы "...", а из подразделения МЧС г. ... - сведений о паводках на данном участке дороги. Обращает внимание на невозможность произвести выстрел из пистолета из-за имеющейся у него травмы указательного пальца левой руки, в связи с чем полагает необходимым назначить судебно-медицинскую экспертизу на предмет возможности совершения им выстрела при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В своей апелляционной жалобе адвокат Лашин С.В. в защиту осуждённого Паначёва, утверждая о незаконности и необоснованности приговора, просит его изменить, оправдать Паначёва по ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, назначить ему более мягкое наказание и уменьшить размер денежных средств, подлежащих взысканию в счёт компенсации морального вреда потерпевшему.

При этом защитник указывает, что его подзащитный не подлежит уголовной ответственности за совершённое покушение на убийство Г., поскольку экспертом у потерпевшего не обнаружены странгуляционная борозда, перелома свода черепа и повреждения головного мозга, а причинённые ему повреждения не повлекли вреда его здоровью. Поэтому удушения и сильных ударов не было либо они имитировались в целях получения от него необходимой информации о преступлении, совершённом в отношении матери Васильева, что подтверждает показания осуждённых об отсутствии у них умысла на убийство Г. У Паначёва отсутствует мотив на убийство Г., а указанный в приговоре мотив не подтверждается материалами дела. Постановленный в отношении М. приговор подлежит отмене, поскольку в судебном заседании он не признал вину в покушении на убийство Г. и опровергнул наличие такого умысла у осуждённых. По делу имел место добровольный отказ от убийства Г., о чём в суде подтвердил сам потерпевший, а Васильев в него из пистолета не стрелял, хотя находился рядом. Указанные в приговоре фактические обстоятельства не препятствовали довести задуманное до конца и Паначёву, однако он, имея необходимые навыки по причинению смерти и находясь рядом с потерпевшим, убивать Г. не стал, что, по мнению защитника, свидетельствует о наличии в его действиях добровольного отказа от доведения убийства до конца. Паначёв подлежит освобождению от наказания по примечанию к ст. 126 УК РФ, т.к. Г. и А. не добившись от них интересующей Васильева информации, добровольно отпустили на свободу. Назначенное Паначёву наказание является чрезмерно суровым, поскольку у него имеются двое детей ... и ... годов рождения, преступления он совершил в силу материальной и иной зависимости, т.к. экспертами у него выявлено отклонение в виде "зависимого" поведения; он был убеждён в причастности Г. и А. к совершению преступления в отношении матери Васильева, а поводом для преступлений послужила противоправность или аморальность их поведения; Паначёв раскаялся в совершении преступления в отношении Г., извинился перед ним, компенсировал материальный ущерб и моральный вред; он является учредителем Ассоциации ветеранов боевых действий и военнослужащих спецподразделений, выполнял задачи по обеспечению правопорядка и общественной безопасности в Республике ... и ... Республике, участвовал в боевых действиях, имеет ведомственные и государственные награды, положительно характеризуется, что в целом позволяет назначить ему более мягкое наказание. Не соответствует требованиям разумности и справедливости и сумма компенсации морального вреда, взысканная с Паначёва.

В возражениях на апелляционные жалобы осуждённых и их защитников потерпевший Г. и государственный обвинитель Сумишин В.А. считают доводы жалоб несостоятельными, а потерпевший высказывает опасение за свою жизнь из-за действий осуждённых, в связи с чем просят приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, выслушав стороны, Судебная коллегия приходит к выводу о том, что Васильев и Паначёв обоснованно осуждены за совершение вменённых им по приговору преступлений.

Судебное разбирательство проведено объективно и всесторонне, с соблюдением требований УПК РФ и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, в том числе места, времени, способа совершения, формы вины, мотивов, целей осуждённых и последствий преступлений, а сторонам судом были созданы необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, которыми они реально воспользовались.

В ходе судебного разбирательства обеспечено соблюдение принципа состязательности и равноправия сторон. Данных о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном, а суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов уголовного дела не усматривается.

Вопреки утверждению адвоката Паникарова Р.В., право на защиту Васильева при выполнении требований ст. 217 УПК РФ было реализовано, а обвиняемому и его защитникам предоставлена реальная возможность без ограничения во времени ознакомиться со всеми материалами дела, в том числе и упомянутой адвокатом видеозаписью протокола очной ставки между А. и Васильевым.

Однако именно Васильев и адвокаты Михайлович И.М., Михайлович И.В. и Паникаров Р.В. явно затягивали время ознакомления с материалами дела, в связи с чем Екатеринбургским гарнизонным военным судом 9 и 10 декабря 2013 г. в порядке ч. 3 ст. 217 УПК РФ им был установлен срок для ознакомления с материалами дела до 18 декабря 2013 г.

Принимает во внимание Судебная коллегия и тот факт, что адвокат Паникаров Р.В. лично участвовал при проведении вышеупомянутой очной ставки, а по её завершении был ознакомлен с протоколом и видеозаписью данного следственного действия и каких-либо замечаний, дополнений и заявлений не сделал.

Судом в ходе предварительного слушания и судебного разбирательства неоднократно выяснялся вопрос о необходимости дополнительного ознакомления с материалами дела, на который подсудимые и их защитники, в том числе адвокат Паникаров Р.В., ответили, что с материалами уголовного дела они знакомы в полном объеме и дополнительного времени им не требуется (т. 26, л.д. 77-78, 143-144).

Исходя из протокола судебного заседания, Васильев подтвердил в суде реализацию его прав на ознакомление с материалами дела в порядке ст. 217 УПК РФ (т. 29, л.д. 143).

Таким образом, право стороны защиты на ознакомление с материалами дела в ходе предварительного следствия не было нарушено и дополнительно реализовано судом.

Вопрос законности объявления Васильева в розыск был предметом неоднократных судебных проверок в порядке ст.ст. 108, 109 и 255 УПК РФ, о чём свидетельствуют вступившие в законную силу постановления Екатеринбургского гарнизонного и Уральского окружного военных судов от 22 ноября 2012 г., 17 января, 19 марта, 18 апреля, 14 июня, 17 июля, 16 сентября, 17 октября, 14 ноября 2013 г., 17 января и 5 февраля 2014 г., соответственно, в которых приведены аргументированные мотивы принятых решений.

Выяснялся данный вопрос и в ходе судебного разбирательства (т. 26, л. д. 169).

Поэтому утверждение адвоката Паникарова Р.В. о якобы незаконности объявления Васильева в розыск в ходе предварительного следствия является несостоятельным.

В судебном заседании всесторонне, полно и объективно исследовались показания потерпевших, свидетелей, осуждённых, в том числе по ходатайствам сторон оглашались показания названных лиц, данные ими в ходе предварительного следствия, выяснялись причины противоречий в этих показаниях и путём полного и объективного исследования доказательств по делу в их совокупности эти противоречия устранялись.

В приговоре дана надлежащая правовая оценка всем исследованным по делу доказательствам, указано, какие из них суд положил в его основу, а какие отверг, приведены убедительные аргументы принятого решения, постановленный приговор соответствует требованиям ст.ст. 304, 307-309 УПК РФ.

Мотив содеянного осуждёнными установлен правильно и подтверждён совокупностью исследованных в суде доказательств, подробный анализ которых приведён в приговоре, а заявления авторов апелляционных жалоб о том, что осуждённые действовали в рамках "оперативно-розыскного мероприятия" по поиску лиц, причастных к нападению на мать Васильева, являются надуманными и несостоятельными, поскольку никто не уполномочивал осуждённых, как бывших сотрудников правоохранительных органов и имеющих знания и опыт в проведении таких мероприятий, осуществлять подобные действия по своему усмотрению.

Кроме того, действующее законодательство Российской Федерации чётко регламентирует основания и порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий и не позволяет проводить их кому бы то ни было произвольно, по своему усмотрению, тем более совершать преступления, что имело место по данному делу.

В ходе судебного заседания тщательно проверялась версия осуждённых и их защитников о причастности Г. и А. к совершению разбойного нападения на мать Васильева, которая своего подтверждения не получила. Мотивированные выводы об этом, в том числе со ссылками на приговоры Няганского городского суда ХМАО-Югра от 1 апреля 2013 г. и 3 марта 2014 г., постановленные в отношении иных лиц, признанных виновными в совершении упомянутого разбойного нападения, приведены в приговоре.

Вопреки утверждению стороны защиты об обратном, положенные в основу приговора доказательства были получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, с соблюдением требований ст.ст. 87 и 88 УПК РФ проверены судом и оценены в приговоре, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают и каких-либо существенных противоречий, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности осуждённых в содеянном, не содержат.

Из протокола судебного заседания усматривается, что все ходатайства стороны защиты, касающиеся допустимости доказательств, в том числе упомянутых в апелляционных жалобах, судом разрешены после выяснения мнений участников судебного разбирательства и фактических обстоятельств получения оспариваемых доказательств.

Решения суда по этим ходатайствам сомнений в своей законности и обоснованности не вызывают.

Так, ещё в ходе предварительного слушания, а затем и судебного разбирательства судом было отказано в ходатайствах адвокатов Михайловича И.М., Паникарова Р.В. и Михайловича И.В. об исключении как недопустимых доказательств акта отождествления личности по фотографии от 27 апреля 2012 г., акта изъятия пули от 28 апреля 2012 г., протокола выемки пули от 6 июня 2012 г., протокола опознания по фотографии от 23 июня 2012 г., дисков с видеозаписями из магазина "...", кафе "..." и автозаправки "..." г. ..., протокола выемки указанных дисков с видеозаписями от 23 октября 2012 г., постановления о производстве выемки от 7 февраля 2013 г., заключения эксперта от 17 мая 2013 г. N Е/47-ж, заключения эксперта от 30 апреля 2013 г. N Е/7-к, протокола допроса потерпевшего Г. от 18 декабря 2012 г., явки с повинной и всех показаний М. в качестве обвиняемого, сообщений на отдельные поручения следователя от 26 и 29 апреля, 2, 3 и 4 мая, 22 июня 2012 г., о чём 5 и 14 февраля 2014 г. вынесены мотивированные, законные и обоснованные постановления (т. 26, л. д. ПО-116, 193-194; т. 27, л. д. 78), с выводами которых Судебная коллегия полагает необходимым согласиться.

Правильными являются решения суда по ходатайству защитника Лашина С.В. об исключении протокола допроса эксперта С. от 15 мая 2013 г. и протокола осмотра предметов (документов) от того же числа (т. 30, л. д. 88-89), а также по ходатайству государственного обвинителя о признании допустимыми доказательствами заключений экспертов от 28 мая 2012 г. N 0644 и от 6 июля того же года N 580 (т. 29, л. д. 152).

В связи с изложенным, доводы осуждённого Васильева о якобы непринятии судом решения по соответствующему ходатайству его защитника в отношении упомянутого акта отождествления личности, а также адвоката Паникарова Р.В. о недопустимости заключения эксперта от 17 мая 2013 г. N Е/47-ж и отсутствии в материалах дела обязательного заключения судебно-медицинского эксперта в отношении Г. не соответствуют материалам дела и являются надуманными.

Голословным является утверждение осуждённого Васильева об отсутствии судебного решения по ходатайству адвоката Михайловича И.В. о признании недопустимым доказательством поручения следователя от 26 апреля 2012 г., поскольку защитник такого ходатайства в ходе предварительного слушания 5 февраля 2014 г. не заявлял, а по его ходатайству о признании недопустимым ответа на данное поручение (т. 26, л.д. 180) судом 14 февраля 2014 г. вынесено законное и обоснованное постановление.

Иных ходатайств об исключении как недопустимых доказательств по делу, в том числе по приведённым авторами апелляционных жалоб доказательствам и доводам, осуждённые и их защитники не заявляли.

Не ходатайствовали Паначёв и его защитники об истребовании из администрации г. ... технической документации по прокладке трубы на 49 км трассы "...", а из подразделения МЧС г. ... - сведений о паводках на указанном участке дороги, как и не инициировали вопрос о назначении по делу судебно-медицинской экспертизы на предмет возможности совершения Паначёвым выстрела при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В ходе предварительного следствия все необходимые участки местности осматривались, о чём, в том числе и о глубине водоёма по состоянию на апрель 2012 г. показали свидетели С., П., К., В., потерпевший Г. и о чём свидетельствуют исследованные в суде соответствующие протоколы следственных действий.

Как усматривается из протокола судебного заседания, суду было известно о предшествующем данным событиям переломе кисти правой руки у Васильева (т. 30, л. д. 61) и о наличии у Паначёва травмы указательного пальца левой руки. По данной травме Паначёв дал свои пояснения, заявив о том, что имеющееся у него повреждение не воспрепятствовало ему проходить военную службу по контракту в спецназе МВД РФ, успешно производить стрельбы и заслужить краповый берет (т. 27, л. д. 130; т. 29, л. д. 80-81).

О специальной подготовке и приобретённых навыках Паначёва в стрельбе из огнестрельного оружия осуждённый и адвокат Лашин С.В. упоминают и в своих апелляционных жалобах.

Вопреки утверждению стороны защиты об обратном выводы суда первой инстанции о виновности Васильева и Паначёва в совершении инкриминированных им преступлений соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела и основаны на согласующихся и взаимно дополняющих друг друга показаниях потерпевших А. и Г., данных ими в ходе предварительного следствия и уточнённых в суде, показаниях М. - соучастника осуждённых, допрошенного в качестве свидетеля по настоящему уголовному делу, а также на показаниях свидетелей К., В., Н., Б., Г., М., В., Д., Р., С., П., К., К. и К. об известных им обстоятельствах дела, протоколах следственных действий, заключениях экспертов, письменных документах и иных допустимых и достоверных доказательствах, исследованных в судебном заседании, которые подробно приведены в приговоре.

Оснований для оговора Васильева и Паначёва со стороны упомянутых лиц судом не установлено и в материалах дела таких сведений не имеется.

Допрашивать соучастника по выделенному уголовному делу в отношении других соучастников преступления, как и при наличии предусмотренных УПК РФ оснований оглашать ранее данные им показания действующий уголовно-процессуальный закон не запрещает.

Поэтому суд обоснованно удовлетворил ходатайства сторон об оглашении показаний М., данных им в ходе предварительного следствия, признанных допустимыми доказательствами по делу, а эти его показания правильно положил в основу настоящего приговора.

Согласно протоколу судебного заседания (т. 27, л.д. 109-121), М. подтвердил в суде свои показания, которые он дал на предварительном следствии, в том числе относительно совместного совершения с Васильевым и Паначёвым инкриминируемых им преступлений в отношении Г. и А., фактически изобличив осуждённых в содеянном.

При этом М. никогда не говорил о том, что признательные показания он давал вынужденно и под психологическим давлением следователя, как и не сообщал о наличии у него своей инициативы при совершении противоправных действий в отношении Г. и А., о чём безосновательно утверждает осуждённый Васильев.

Напротив, согласно показаний М. все соучастники похищения А. и Г. действовали по инициативе, предложению и указаниям Васильева.

О руководящей роли Васильева в отношении действий Паначёва, М. и другого лица пояснили также А. и Г., а оснований не доверять потерпевшим у суда не имелось.

Избирательное воспроизведение авторами жалоб одного из ответов М. на заданный ему вопрос вовсе не свидетельствует об отрицании последним наличия у него, Васильева и Паначёва умысла на похищение и убийство Г., о чём ошибочно полагают осуждённые и их защитники, поскольку М. настаивал именно на данных им в ходе предварительного следствия и оглашённых в суде показаниях, которые получили надлежащую оценку в приговоре.

Правильно сослался суд на досудебное соглашением о сотрудничестве с М. и приговор Няганского городского суда ХМАО-Югра от 8 ноября 2013 г. в отношении последнего, а постановленный в отношении М. приговор вовсе не предрешал виновность Васильева и Паначёва в инкриминируемых им преступлениях, совершённых совместно с М. и иным лицом в отношении А. и Г.

Выраженное осуждённым Васильевым и его защитниками несогласие с досудебным соглашением о сотрудничестве и приговором в отношении М. само по себе основанием для их отмены не является.

Кроме того, указанные лица не наделены полномочиями по их оспариванию, поскольку соглашение было заключено, а приговор постановлен в отношении иного лица.

Учитывает Судебная коллегия и то, что Васильев фактически сам себя опровергает, когда заявляет о недопустимости показаний М. и одновременно ссылается на его же показания, как подтверждение отсутствия у них умысла на убийство Г.

Оснований для назначения и проведения судебной экспертизы в отношении М. на предмет его вменяемости, о чём упоминает осуждённый Васильев в своей жалобе, не имелось.

Тем более что в настоящем уголовном деле М. выступал в качестве свидетеля, а его способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими проверялась Няганским городским судом при рассмотрении дела по существу непосредственно в отношении М.

Из протокола судебного заседания усматривается (т. 28, л.д. 25-30), что в ходе судебного разбирательства всесторонне, полно и объективно исследовались доказательства, касающиеся осмотра и обнаружения в автомобиле "..." регистрационный знак ... следов крови Г. по поводу которых свидетель К. - новый владелец указанного автомобиля, пояснил, что после покупки автомашины она постоянно находилась у него, а следов крови при обычном освещении не видно, т.к. они стали заметны только в свете ультрафиолетовой лампы.

Должным образом оценил суд заключения экспертов от 22 февраля 2013 г. N Е/1-б и от 19 апреля 2013 г. N 44, согласно которым на напольном покрытии и коврике багажника приведённой автомашины обнаружена кровь, которая могла произойти от Г., на напольном покрытии, заднем пассажирском сидении, обшивке крышки багажника, подголовнике водительского сидения, крышке подлокотника передней консоли выявлена ДНК, принадлежащая Г. с вероятностью, практически исключающей её образование от иных лиц, что полностью опровергает утверждение Васильева о том, что Г. в багажник никто не помещал.

Предметом судебной проверки была законность и обоснованность проведения осмотра участка местности 11 декабря 2012 г. и 22 мая 2013 г., проводивший эти осмотры следователь П. был допрошен в суде в качестве свидетеля и дал свои пояснения, а стороны имели возможность задать ему все интересующие их вопросы.

Аналогичным образом был допрошен в суде и свидетель В., который пояснил об обстоятельствах проведения 22 декабря 2012 г. и 22 мая 2013 г. осмотра водоёма возле участка дороги "...", обнаружения в ходе указанных осмотров двух металлических гантелей, в том числе и об уровне воды в указанном водоёме весной.

Участвующий в ходе осмотра места происшествия 22 мая 2013 г. свидетель К. подтвердил в суде факты опознания им обнаруженных в водоёме гантелей, пропавших из его гаража, а показаниям данных лиц судом дана надлежащая правовая оценка.

Законной и обоснованной является оценка суда и иных доказательств по делу, положенных в основу приговора, а приведённая осуждённым Васильевым собственная оценка заключений экспертов от 22 февраля 2013 г. N Е/1-б, от 19 апреля 2013 г. N 44 и протоколов следственных действий, упомянутых им в своей апелляционной жалобе и дополнениях к ней, обусловлена избранной им тактикой защиты.

Выдвинутая осуждённым Васильевым версия, что следователи С. и П. специально сфальсифицировали доказательства по делу, является надуманной и несостоятельной и опровергается совокупностью положенных судом в основу приговора доказательств, в том числе показаниями самого Васильева в судебном заседании о том, что две металлические гантели М. выбросил за ненадобностью в болото именно в то время и в том месте, где и когда от них убежал Г. (т. 30, л.д. 64).

Это же обстоятельство зафиксировано и в письменных показаниях Васильева, приобщённых к материалам дела (т. 31, л.д. 91-95).

Вопреки утверждениям осуждённого Васильева и адвоката Михайловича И.В., факты нахождения потерпевшего Г. в состоянии алкогольного опьянения в момент совершения в отношении него противоправных действий и неспособности в связи с этим объективно воспринимать происходившие с его участием события, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства не установлены, а упомянутым обстоятельствам судом в приговоре дана правильная юридическая оценка.

Ссылки адвоката Михайловича И.В. на показания потерпевшего А., свидетеля М. и самого Г., якобы заявивших о нахождении последнего в состоянии алкогольного опьянения, не свидетельствуют об этом, поскольку М. в ходе очной ставки с А. не говорил о нахождении Г. в состоянии опьянения (т. 27, л.д. 129), показания А. на этот счёт носят предположительный характер (т. 27, л.д. 104), потерпевший Г. о нахождении его в состоянии опьянения не говорил (т. 27, л.д. 11-13), а исследованные в суде медицинские документы в отношении Г (т. 27, л.д. 157-158) не содержат зафиксированной врачами информации о наличии у потерпевшего при поступлении в больницу 24 апреля 2012 г. признаков алкогольного опьянения.

Отсутствуют по делу и расхождения в описании цвета толстовки, в которую был одет Г. в момент совершения в отношении него противоправных деяний, представленной в ходе следствия на экспертизу, а утверждение осуждённого Васильева об обратном и сформулированный им на этом основании вывод о незаконности заключений экспертов от 11 февраля 2013 г. N Е/12-6 и от 15 марта 2013 г. N 36 являются надуманными.

Так, в протоколах выемки от 25 октября 2012 г., осмотра предметов от 31 октября 2012 г., постановлениях о признании и приобщении к делу вещественных доказательств, о назначении судебной биологической экспертизы от 31 октября 2012 г. и в упомянутых заключениях экспертов чётко обозначен цвет названной толстовки - чёрный.

Относительно вещей, в которые был одет Г. в момент его похищения и дальнейшего посягательства на его жизнь, потерпевший дал в суде свои показания, пояснив, что на нём была именно чёрная толстовка, которая в результате применённого к нему насилия была испачкана землей и кровью.

Субъективное восприятие свидетелем И. цвета этой толстовки было предметом исследования в судебном заседании и обусловлено вышеупомянутыми обстоятельствами, что вовсе не свидетельствует о недопустимости всех следственных действий, совершённых в отношении названного предмета одежды, и полученных по делу доказательств.

Мотивированной является оценка суда согласующихся между собой и взаимно дополняющих друг друга показаний потерпевших Г., А. и свидетеля М. о роли и участии Васильева и Паначёва в инкриминируемых им преступлениях.

Из протокола обыска в жилище Р., проведённого 20 февраля 2013 г. с 8 час. 34 мин. до 11 час. 6 мин., усматривается, что данное следственное действие проводилось с её участием, о его производстве она была уведомлена под роспись заранее, а сам обыск осуществлялся в присутствии двух понятых. Перед началом, в ходе и по окончании обыска никаких заявлений и замечаний относительно его проведения, в том числе относительно обнаруженного в ходе обыска снаряженного патрона с маркировкой 18x45, участвующие лица не сделали.

Законность проведения этого обыска подтверждена постановлением Екатеринбургского гарнизонного военного суда от 19 февраля 2013 г., а протокол соответствует предъявляемым к нему ст. 182 УПК РФ требованиям и содержит запись Р о получении копии этого протокола 20 февраля 2013 г.

Вопреки утверждению авторов апелляционных жалоб, свидетели Р. и Б. подтвердили в суде факты проведения обыска в жилище Р. и обнаружения в ходе обыска в сумке, принадлежащей Паначёву, патронов, а также подлинность их подписей в протоколе, в том числе о разъяснении им прав, предусмотренных законодательством, и об отсутствии с их стороны заявлений и замечаний по процедуре проведения обыска.

Согласно протоколу судебного заседания, свидетель Р. сначала не сообщала о нарушениях законодательства при проведении у неё в жилище обыска (т. 27, л.д. 144-149, 161-162), затем заявила об отсутствии одного из понятых, потом снова подтвердила в суде (т. 29, л.д. 65) свои же показания на предварительном следствии, в которых о нарушениях законодательства при проведении обыска она не упоминала.

Показания свидетелей Б. и Р. об отсутствии последней во время проведения обыска в жилище Р. носили предположительный характер (т. 29, л.д. 46, 49-50, 135).

Относительно порядка проведения данного обыска и других следственных действий с их участием в суде дали свои пояснения свидетели С., П. и К. (т. 29, л.д. 51-54, 57-60, 62-65).

Таким образом, суд, с учётом показаний всех участвующих в упомянутом обыске лиц и исследованного протокола правильно критически отнесся к показаниям свидетелей Р., Р. и Б. по данному вопросу, признав протокол обыска полученным с соблюдением требований УПК РФ, чему в приговоре дана надлежащая правовая оценка.

Несогласие осуждённых Васильева, Паначёва и их защитников с названным и с другими протоколами следственных действий, а также с иными доказательствами, положенными в основу приговора, в том числе показаниями потерпевших Г., А. и допрошенного в качестве свидетеля по настоящему уголовному делу М. как и с приведённой в приговоре их оценкой, не может свидетельствовать о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного заседания, недоказанности виновности осуждённых и мотива содеянного ими, непричастности последних к инкриминированным им деяниям и неправильном применении уголовного закона.

Данное несогласие не является основанием для вынесения судом частного определения в отношении следователей С., П. и оперуполномоченного МВД РФ К. о наличии в их действиях признаков составов преступлений, о чём ошибочно утверждают осуждённые.

Безосновательными являются доводы осуждённого Васильева и адвоката Михайловича И.В. о случайном выстреле в Г. в машине, недоказанности умысла Васильева на убийство А., типа и вида оружия, из которого он должен был произвести контрольный выстрел в Г., незаконности вменения ему квалифицирующего признака - "применение оружия" при похищении А. и Г., поскольку за указанные деяния Васильев не осуждён, покушение на убийство А. и производство контрольного выстрела в Г. ему не вменялось, а применение оружия при похищении человека судом правильно исключено из обвинения Васильева.

В связи с изложенным заявление адвоката Михайловича И.В. о противоречивости выводов суда, якобы не усмотревшего в действиях Васильева и других лиц по отношению к А. состава преступления, аналогичного, как и в отношении Г., не основано на требованиях ст. 252 УПК РФ.

Несостоятельным является утверждение осуждённого Васильева о том, что он не обвинялся в похищении А. с угрозой применения пистолета ТТ "...", поскольку, исходя из материалов дела, объём предъявленного Васильеву обвинения охватывал эти его действия, в которых он обоснованно признан виновным.

О наличии у Васильева данного пистолета и угрозе его применения к А. в момент похищения потерпевшего, вопреки мнению осуждённого, свидетельствуют не только показания А., но и показания Паначёва в качестве подозреваемого, показания М. протокол опознания указанного пистолета М., а также справка из Центра лицензионно-разрешительной работы ГУ МВД России по ... области.

Допрошенные в судебном заседании свидетели О. и Ш. по обстоятельствам дела ничего пояснить не могли и показаний, которые приводит Паначёв в своей апелляционной жалобе, тем более о направленности его умысла, не давали, подтвердив лишь факты телефонных разговоров с последним в апреле 2012 г. (т. 29, л.д. 31-34, 43).

Иные доказательства виновности Васильева и Паначёва в инкриминируемых им деяниях, которые ставятся под сомнение стороной защиты в апелляционных жалобах, получили надлежащую оценку суда.

Вопреки мнению стороны защиты, в ходе судебного разбирательства всесторонне, полно и объективно проверялась её версия об отсутствии в действиях осуждённых предварительного сговора и умысла на похищение А. и Г. и последующего убийства Г., о проведении осуждёнными так называемых "оперативно-розыскных мероприятий", неосведомленности Паначёва о противоправном характере действий Васильева и других лиц, которая своего подтверждения не получила.

Исходя из протокола судебного заседания, осуждённый Васильев подтвердил в суде, что А. был лишён ими свободы передвижения на 10-12 часов, а Г. - на несколько часов, в течение которых к ним применяли "методы психологического и физического устрашения" в целях получения от них информации о лицах, причастных к разбойному нападению на ювелирный магазин, принадлежащий матери Васильева. Г. они не отпускали, а тот убежал от них (т. 30, л.д. 61-65).

Паначёв пояснил, что он согласился помочь Васильеву в поиске и установлении лиц, совершивших ограбление магазина, принадлежащего матери Васильева, полагая, что местные правоохранительные органы не хотят работать в данном направлении. К А. и Г. он лично, М. и Васильев применяли меры физического и психологического воздействия в целях получения интересующей Васильева информации, в пути следования они не выпускали Г. из автомобиля, нанося ему удары по голове, а для усмирения последнего, чтобы тот не вырвался и не покинул автомобиль, он из пистолета выстрелил ему в глаз. Затем Г. и А. они удерживали в гараже в п. ..., где применяли к ним различные методы воздействия в целях получения от них информации об участниках ограбления, после чего вывезли Г. в лес, где в тех же целях продолжили физически и психически воздействовать на него. В пути следования Г. убежал от них. Только после этого они отпустили А. (т. 30, л.д. 67-69, т. 31 л.д. 96-99).

Таким образом, Васильев и Паначёв фактически подтвердили в суде обстоятельства совершения ими по предварительному сговору совместно с другими лицами изъятия и насильственного перемещения потерпевших А. и Г. в иное место, где в дальнейшем и удерживали их продолжительное время помимо воли и желания потерпевших, применяя к ним насилие, что как раз и образует объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 126 УК РФ - похищение человека.

В связи с изложенным, законными и обоснованными являются выводы суда о том, что по отношению к потерпевшим Васильев и Паначёв действовали совместно, согласованно, по заранее разработанному плану, с единым умыслом и целью, т.е. по предварительному сговору и с прямым умыслом, направленным именно на похищение А. и Г. и последующее убийство последнего, о чём свидетельствует вся совокупность и последовательность совершённых ими в отношении потерпевших противоправных действий, признанных судом доказанными.

Несогласие осуждённых и их защитников с данными выводами суда вовсе не свидетельствует о несогласованности их действий и косвенном умысле по отношению к содеянному, о чём бездоказательно утверждает сторона защиты.

Беспредметными и не основанными на требованиях ст. 252 УПК РФ являются ссылки адвоката Лашина С.В. на отсутствие у потерпевшего Г. странгуляционной борозды, перелома свода черепа и повреждения головного мозга, поскольку причинение таких последствий для здоровья потерпевшего осуждённым не вменялось.

Напротив, выводы суда об опасности для жизни и здоровья применённого к обоим потерпевшим насилия основаны не только на заключениях экспертов, но и на всех исследованных в отношении А. и Г. медицинских документах, в которых зафиксированы различные телесные повреждения, о происхождении которых и о субъективном восприятии применённого к ним насилия и угроз потерпевшие дали свои показания. Эти выводы суда основаны также на показаниях свидетеля М. о характере, интенсивности и объёме применённого осуждёнными насилия, оружия и предметов, используемых в качестве оружия, а поэтому являются законными и справедливыми.

Не имелось у суда оснований для применения к Васильеву и Паначёву примечания к ст. 126 УК РФ, поскольку, как правильно установил суд, А. и Г. в течение нескольких часов помимо их воли удерживались осуждёнными и другими лицами в различных местах, где к потерпевшим применялось различное насилие в целях получения от них информации о лицах, причастных к разбойному нападению на ювелирный магазин, принадлежащий матери Васильева. Освобождён был А. только после фактического выполнения требований осуждённых и их соучастников, т.е. после предоставления интересующей Васильева информации, когда цель похитителей была достигнута и смысла дальнейшего удержания потерпевшего не было. Г. сбежал от осуждённых сам.

Установленные судом обстоятельства содеянного Васильевым и Паначёвым в отношении потерпевших в силу требований уголовного законодательства не образуют добровольного отказа от преступления и не могут являться основанием для их освобождения от уголовной ответственности по ст. 126 УК РФ, как об этом ошибочно полагает сторона защиты, выдвигая свою версию произошедшего.

В этой связи неосновательными являются утверждения защитников Васильева об отсутствии волеизъявления потерпевшего А. на привлечение Васильева к уголовной ответственности за побои, об истечении срока давности для привлечения его к уголовной ответственности по ст. 116 УК РФ и необходимости исключения из обвинения Васильева квалифицирующих признаков, предусмотренных ч. 2 ст. 126 УК РФ.

Исходя из установленных судом обстоятельств дела, в действиях осуждённых отсутствует добровольный отказ от совершения убийства Г., поскольку, как это правильно установил суд, задуманное в отношении потерпевшего не было доведено Васильевым и Паначёвым до конца по не зависящим от них обстоятельствам, а выводы суда по данному вопросу являются законными и обоснованными.

Кроме того, Г. не заявлял в суде о том, что осуждённые добровольно его освободили, предлагая ему убежать от них после того, как он выплыл из водоема, куда его связанного по рукам и ногам и с прикреплёнными к ним гантелями сбросили, а сообщил о призывах догнать и добить его, адресованных Паначёву и М. (т. 29, л.д. 154-157).

Суд не вышел за пределы обвинения, когда признал доказанными преступные действия осуждённых, направленные на убийство Г. в том числе путём его утопления, для чего к рукам и ногам потерпевшего были прикреплены гантели, а связанного потерпевшего сбросили в водоём, т.к. совершение перечисленных действий вменялось в вину Васильеву и Паначёву при покушении ими на убийство последнего, а преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 126 УК РФ, было окончено в момент выполнения осуждёнными всех действий, направленных на похищение потерпевших путём их захвата, перемещения и последующего удержания помимо их воли.

Поэтому приведённые действия в отношении Г. правильно расценены судом как покушение на убийство.

Обоснованными являются выводы суда о вменяемости Васильева и Паначёва.

На основании изложенного Судебная коллегия приходит к выводу о том, что суд первой инстанции, тщательно исследовав и оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, правильно установил фактические обстоятельства совершённых Васильевым и Паначёвым преступлений, имеющих разный объект посягательства - личная физическая свобода и здоровье потерпевших, а также жизнь человека (по отношению к Г.), и квалифицировал их действия по п.п. "а", "в", "г", "ж" ч. 2 ст. 126, ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Наказание Васильеву и Паначёву как за каждое преступление, так и по их совокупности назначено в соответствии с требованиями закона, с учётом установленных обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершённых ими преступлений, смягчающих обстоятельств и данных об их личности, влияния назначенного наказания на исправление и условия жизни их семей.

Суд признал в качестве обстоятельств, смягчающих наказание каждого из осуждённых, наличие у них малолетних, а у Васильева - и несовершеннолетнего, детей, добровольное частичное возмещение ими морального вреда потерпевшему Г.

Принял во внимание суд и характеризующие личность осуждённых сведения, в том числе состояние здоровья их самих и их родственников, обстоятельства совершения осуждёнными преступлений, роли каждого из них в выполнении объективной стороны составов этих преступлений, положительные характеристики в отношении осуждённых, их длительную службу в правоохранительных органах, участие в боевых действиях на Северном Кавказе, наличие у них различных благодарностей, поощрений, ведомственных, а у Паначёва - и государственной наград, привлечение к уголовной ответственности впервые, намерение возместить потерпевшему Г. причинённый вред.

Вместе с тем, в ходе судебного разбирательства не нашли подтверждения упомянутые адвокатом Лашиным С.В. обстоятельства совершения осуждённым Паначёвым преступлений якобы вследствие его материальной или иной зависимости, противоправности или аморальности поведения потерпевших и о его раскаянии в содеянном, поскольку экспертами, проводившими в отношении Паначёва повторную стационарную комплексную судебную нарколого-психолого-психиатрическую экспертизу, выводы которой положены в основу настоящего приговора, не установлено наличие у Паначёва "зависимого" поведения.

Напротив, экспертами у Паначёва среди характерологических особенностей его личности выявлены активность, наличие лидерских тенденций, способность к самостоятельному решению задач, склонность к риску, высокий уровень притязаний.

Противоправность или аморальность поведения потерпевших А. и Г. никем не установлена, они не давали повода к совершению в отношении них преступлений, а одной лишь бездоказательной убеждённости Паначёва в их причастности к совершению разбойного нападения на мать Васильева для признания названного обстоятельства смягчающим наказание осуждённого недостаточно.

Паначёв в ходе судебного разбирательства не признал свою вину в инкриминируемых ему преступлениях, принижал свою роль в достижении единого преступного результата и отрицал совершение им лично и другими ряда противоправных действий в отношении А. и Г. При таких обстоятельствах принесение им извинения Г. не свидетельствует о его раскаянии в содеянном.

Мотивированными являются выводы суда о необходимости достижения целей наказания, предусмотренных ст. 43 УК РФ, в условиях изоляции осуждённых от общества - путём назначения им наказания в виде реального лишения свободы и невозможности изменения им категории совершённых преступлений.

Вопреки мнению Васильева, решение суда о применении к нему дополнительного наказания в виде лишения воинского звания "майор" за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и п.п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, является законным и обоснованным, с мотивированными выводами суда по данному вопросу Судебная коллегия полагает необходимым согласиться.

Каких-либо исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершённых преступлений, судом не установлено.

Оснований для признания приговора несправедливым вследствие чрезмерной суровости не имеется.

Исковые требования потерпевшего Г. о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда судом разрешены правильно, с учетом установленных фактических обстоятельств дела, степени понесенных им физических и нравственных страданий, требований разумности и справедливости и реальной возможности возмещения вреда осужденными.

Вопросы о вещественных доказательствах и процессуальных издержках судом разрешены в соответствии с требованиями закона.

Нарушений закона, влекущих отмену или изменение приговора суда, в том числе по доводам апелляционных жалоб, не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, п. 1 ч. 1 ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации определила:

приговор Уральского окружного военного суда от 22 июля 2014 года в отношении Васильева С.В. и Паначёва А.В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осуждённых и их защитников - адвокатов Паникарова Р.В., Михайловича И.В. и Лашина С.В. - без удовлетворения.

Председательствующий

Крупнов И.В.

Судьи

Замашнюк А.Н.

Сокерин С.Г.