Постановление Европейского Суда по правам человека от 6 ноября 2008 г. Дело "Шаипова и другие против Российской Федерации" (Жалоба N 10796/04) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Шаипова и другие
против Российской Федерации"
(Жалоба N 10796/04)

Постановление Суда

Страсбург, 6 ноября 2008 г.

По делу "Шаипова и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Сверре-Эрика Йебенса,

Джиорджио Малинверни, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 16 октября 2008 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 10796/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) пятью гражданами Российской Федерации (далее - заявители) 9 февраля 2004 г.

2. Интересы заявителей, которым была предоставлена правовая помощь, представлял Д. Ицлаев, адвокат, практикующий в г. Назрани. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. 1 сентября 2005 г. Европейский Суд принял решение применить правило 41 Регламента Суда.

4. 7 мая 2007 г. власти Российской Федерации были официально уведомлены о жалобе. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было принято решение о рассмотрении жалобы по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости.

5. Власти Российской Федерации возражали против рассмотрения жалобы по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости. Рассмотрев возражение властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил его.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявителями по настоящему делу являются:

1) Тамара Далиевна Шаипова, 1953 года рождения;

2) Яхита Мусаевна Шаипова, 1974 года рождения;

3) Рамзан Ахмедович Шаипов, 1995 года рождения;

4) Асхаб Ахмедович Шаипов, 1998 года рождения и

5) Магомед Ахмедович Шаипов, 2002 года рождения.

Они проживали в г. Урус-Мартане, Чеченская Республика.

7. Первая заявительница является матерью Ахмеда Мусаевича Шаипова, 1972 года рождения. Ахмед Шаипов был женат на второй заявительнице, они являются родителями третьего, четвертого и пятого заявителей.

А. Похищение Ахмеда Шаипова

1. Версия событий, изложенная заявителями

8. В ночь с 8 на 9 апреля 2003 г. заявители и Ахмед Шаипов находились в своем доме по адресу: г. Урус-Мартан, улица Спортивная, дом 79.

9. Ахмед Шаипов 9 апреля 2003 г., около 2.30, вышел во двор покурить и затем поспешно вернулся в дом. Он сказал второй заявительнице, что услышал шум. Вторая заявительница вышла на улицу и увидела группу вооруженных мужчин, одетых в камуфляжную форму, направлявшихся к их дому. Она вернулась обратно в дом и разбудила свою золовку, Петинат Шаипову, и первую заявительницу. Ахмед Шаипов пошел в свою комнату.

10. Между тем большая группа вооруженных мужчин вошла во двор дома заявителей, где находилась в течение шести-семи минут. Затем 10 человек из них ворвались в дом заявителей. Они были в масках, вооружены автоматами, некоторые из которых были с глушителями. Заявители видели через прорези в масках, что у мужчин были голубые глаза и славянские черты лица. Вооруженные мужчины говорили по-русски без акцента. Заявители пришли к выводу, что они являлись военнослужащими Российской Федерации.

11. Не представившись, военнослужащие приказали заявителям включить свет и обыскали дом. Когда они вошли в комнату, где спал Ахмед Шаипов, они разбудили его и вытолкали в коридор. Там они толкнули Ахмеда Шаипова на пол. Один из них придавил коленом спину Ахмеда Шаипова и приставил к нему дуло автомата. Вооруженные мужчины сказали родственницам Шаипова, что они проводят обычную проверку, и потребовали, чтобы те предъявили документы Ахмеда Шаипова. Изучив документы, мужчины связали руки Ахмеда Шаипова за спиной и заклеили ему рот клейкой лентой, в это время другие военнослужащие приказали заявителям разойтись по комнатам и встали напротив двери, чтобы воспрепятствовать тому, чтобы заявители убежали.

12. Военнослужащие вывели Ахмеда Шаипова из дома. Он был босиком, военнослужащие разрешили ему одеть кроссовки и затем завязали ему глаза. Вся группа покинула двор заявителей.

13. Первая и вторая заявительницы выбежали на улицу и спросили соседей о том, не видели ли те их родственника. Некоторые свидетели рассказали, что вооруженные мужчины увели Ахмеда Шаипова в направлении центра г. Урус-Мартана по улице Советской, на которой находились два федеральных контрольно-пропускных пункта. Заявители предоставили Европейскому Суду в качестве доказательства соответствующие показания свидетелей и планы окружающей местности.

2. Информация, представленная властями Российской Федерации

14. 9 апреля 2003 г., приблизительно в 3.00, неустановленные лица в масках, одетые в камуфляжную форму и вооруженные автоматами, похитили Ахмеда Шаипова из дома, находившегося по адресу: г. Урус-Мартан, улица Спортивная, дом 79.

B. Розыск Ахмеда Шаипова и расследование

1. Версия событий, изложенная заявителями

15. Утром 9 апреля 2003 г. первая заявительница пришла к начальнику местной администрации и попросила его помочь найти ее сына. В тот же день она также обратилась в прокуратуру Урус-Мартановского района.

16. Разыскивая Ахмеда Шаипова, заявители обращались лично и в письменной форме в различные официальные органы власти, такие как военная комендатура Урус-Мартановского района, отдел внутренних дел по Урус-Мартановскому району, Специальный представитель Президента Российской Федерации по обеспечению прав и свобод человека в Чеченской Республике и в органы прокуратуры разного уровня. В своих жалобах они постоянно ссылались на обстоятельства похищения Ахмед Шаипова и просили о содействии в установлении его местонахождения и судьбы. Они также направляли запросы о своем родственнике в пенитенциарные учреждения, однако безрезультатно. Заявители сохранили копии нескольких подобных жалоб и представили их в Европейский Суд.

17. 12 мая 2003 г. прокуратура Урус-Мартановского района возбудила уголовное дело в связи с похищением Ахмеда Шаипова в соответствии с частью второй статьи 126 (похищение человека) Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), первой заявительнице сообщили, что делу присвоен номер N 34055.

18. 19 мая 2003 г. Прокуратура Чеченской Республики направила жалобу первой заявительницы в прокуратуру Урус-Мартановского района.

19. 1 июля 2003 г. прокуратура Урус-Мартановского района признала первую заявительницу потерпевшей по делу N 34055.

20. 12 июля 2003 г. прокуратура Урус-Мартановского района приостановила расследование по делу N 34055 в связи с неустановлением виновных лиц.

21. 31 июля 2003 г. первая заявительница обратилась в прокуратуру Урус-Мартановского района с ходатайством допустить ее для участия в разбирательствах по делу N 34055 в качестве потерпевшей и информировать ее о ходе расследования в связи с похищением ее сына военнослужащими правоохранительных органов. Вскоре после этого ей была предоставлена копия постановления от 1 июля 2003 г.

22. В конце июля 2003 года первая заявительница получила копию постановления о приостановлении расследования от 12 июля 2003 г.

23. 4 августа 2003 г. первая заявительница обратилась с письмом в Прокуратуру Чеченской Республики, утверждая, что ее сын был похищен "военнослужащими правоохранительных органов". В подтверждение своего довода она заявила, что Ахмед Шаипов был задержан группой, состоявшей примерно из 50 мужчин, которые свободно передвигались по городу во время комендантского часа и проследовали через два федеральных контрольно-пропускных пункта. Первая заявительница обратилась в Прокуратуру Чеченской Республики, чтобы обязать прокуратуру Урус-Мартановского района возобновить расследование по делу N 34055 и провести необходимые следственные действия.

24. 18 августа 2003 г. Прокуратура Чеченской Республики направила жалобу первой заявительницы в прокуратуру Урус-Мартановского района и потребовала, чтобы были выполнены все следственные действия, которые необходимы для расследования преступления и установления виновных.

25. 12 ноября 2003 г. первая заявительница обратилась с жалобой в Генеральную прокуратуру Российской Федерации в связи с неэффективностью расследования по факту похищения ее сына "военнослужащими федеральных правоохранительных органов". Она утверждала, в частности, что прокуратура Урус-Мартановского района и Прокуратура Чеченской Республики не приняли необходимых мер для проверки предполагаемого участия федеральных военнослужащих в преступлении, требуя, чтобы бездействие следователей было признано незаконным, а расследование было возобновлено.

26. 27 ноября 2003 г. Прокуратура Чеченской Республики сообщила первой заявительнице о том, что "13 декабря 2003 г. исполняющий обязанности прокурора Урус-Мартановского района отменил решение о приостановлении предварительного следствия" по делу о похищении Ахмеда Шаипова и что в целях расследования преступления осуществлялись следственные действия.

27. 16 апреля 2004 г. по ходатайству второй заявительницы Урус-Мартановский городской суд Чеченской Республики объявил Ахмеда Шаипова пропавшим без вести с 9 апреля 2003 г.

28. 11 ноября 2005 г. первая заявительница обратилась в прокуратуру Урус-Мартановского района с ходатайством о возобновлении расследования и предоставлении ей доступа к материалам уголовного дела.

29. 18 ноября 2005 г. прокуратура Урус-Мартановского района частично отклонила ходатайство первой заявительницы и постановила, что в соответствии с внутригосударственным законодательством потерпевший мог ознакомиться только с протоколами следственных действий, проводившихся в его или ее присутствии.

30. 30 марта 2006 г. первая заявительница вновь обратилась в прокуратуру Урус-Мартановского района с ходатайством предоставить ей доступ к материалам уголовного дела. Ей сообщили, что она могла ознакомиться с документами, касавшимися только следственных действий, проводившихся с ее участием.

31. 18 декабря 2006 г. первая заявительница обратилась в прокуратуру Урус-Мартановского района с ходатайством о возобновлении производства по делу N 34055, если оно было приостановлено.

32. 15 января 2007 г. первая заявительница обратилась в прокуратуру Урус-Мартановского района с ходатайством о признании ее гражданской истцей в уголовном процессе и потребовала 5 000 000 рублей в качестве компенсации морального вреда. 23 января 2007 г. ее ходатайство было удовлетворено.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

33. 12 мая 2003 г. прокуратура Урус-Мартановского района возбудила уголовное дело в связи с похищением Ахмеда Шаипова в соответствии с частью второй статьи 126 (похищение людей) УК РФ. Делу был присвоен N 34055.

34. В неустановленную дату был проведен осмотр места преступления, но это не дало положительных результатов.

35. 14 мая 2003 г. первая заявительница была допрошена в качестве свидетельницы. Она утверждала, что приблизительно в 2.50 неизвестные вооруженные мужчины в масках, одетые в камуфляжную форму, ворвались в ее дом, одели наручники на ее сына и вывели его на улицу. Там они завязали глаза Ахмеду Шаипову, заклеили рот и увели его. На следующее утро она нашла на дороге следы кроссовок ее сына, которые привели ее в центр г. Урус-Мартана, где находилась военная комендатура Урус-Мартановского района. Она поговорила с военнослужащим военной комендатуры, и он посоветовал ей подать заявление в правоохранительные органы. Ее сын не являлся участником каких-либо незаконных вооруженных формирований.

36. 16 мая 2003 г. была допрошена вторая заявительница. Она сообщила, что 9 апреля 2003 г., приблизительно в 3.50, неустановленные вооруженные мужчины в масках, одетые в камуфляжную форму, ворвались в ее дом и обыскали его. Они проверили документы мужа, надели на него наручники, завязали ему глаза и увели его. Утром она и ее свекровь пошли по следам, оставленным кроссовками ее мужа, и пришли в военную комендатуру. Ахмед Шаипов не был участником незаконных вооруженных формирований.

37. 21 мая 2003 г. следователи направили запрос о предоставлении информации, касавшейся Ахмеда Шаипова и проведения каких-либо спецопераций, включавших его задержание, в отделения прокуратуры различных городов и районов Чеченской Республики. Согласно полученным ответам против Ахмеда Шаипова не велось уголовного расследования, он не содержался в изоляторах временного содержания.

38. 1 июля 2003 г. первая заявительница была признана потерпевшей и допрошена. Она дала те же показания, что и 14 мая 2003 г.

39. 11 июля 2003 г. военная прокуратура войсковой части N 20102 сообщила следователям, что военная комендатура Урус-Мартановского района и военные части, находившиеся под ее контролем, не проводили 8 и 9 апреля 2003 г. в Урус-Мартановском районе каких-либо спецопераций.

40. 12 июля 2003 г. прокуратура Урус-Мартановского района приостановила расследование по делу N 34055 в связи с неустановлением виновных лиц.

41. 27 августа 2003 г. военная комендатура Урус-Мартановского района сообщила следователям, что ее сотрудники не задерживали Ахмеда Шаипова и у них нет информации относительно его местонахождения.

42. 13 декабря 2003 г. прокуратура Урус-Мартановского района возобновила расследование в связи с его незавершенностью.

43. 20 декабря 2003 г. вторая заявительница была допрошена и сообщила следующее. Те, кто похитил ее мужа, были вооружены автоматами без прикладов, оснащенными глушителями, у них были также гранатометы. Все мужчины были в масках, трое или четверо из них были одеты в темно-синие кроссовки с белыми полосками. Мужчины были одеты в форму цвета хаки. Во время разговора между собой они не упоминали каких-либо имен. В 2000 году вторая заявительница узнала, что ее муж принимал наркотики. Он одолжил большую сумму у неизвестных лиц.

44. 20 декабря 2003 г. свидетель пояснил, что Ахмед Шаипов был наркоманом. Он не был связан с ваххабитами, и его семья ни с кем не враждовала.

45. 21 декабря 2003 г. первая заявительница была допрошена и пояснила, что ее сын был безработным и принимал наркотики с 1994 года. Он брал деньги у различных лиц, неизвестных первой заявительнице. Эти лица часто посещали их дом.

46. 21 декабря 2003 г. был допрошен отец Ахмеда Шаипова. Он сказал, что его не было дома в ночь похищения сына. Он не одобрял образ жизни сына, поскольку последний одалживал деньги и не отдавал свои долги.

47. 22 декабря 2003 г. отец знакомого Ахмеда Шаипова был допрошен и пояснил, что ничего не знает о том, где был его сын, и общался ли он с Ахмедом Шаиповым.

48. 23 декабря 2003 г. прокуратура Урус-Мартановского района приостановила расследование.

49. 23 января 2004 г. отдел внутренних дел по Урус-Мартановскому району сообщил следователям, что следственные действия, предпринятые для розыска Ахмеда Шаипова, до сих пор не дали результатов, а также что у милиции не было какой-либо информации, касавшейся участия Ахмеда Шаипова в незаконных вооруженных формированиях. Ахмед Шаипов не содержался в изоляторе временного содержания. Он не обращался за медицинской помощью ни в одно медицинское учреждение. Его тело не было обнаружено среди неопознанных тел.

50. Управление Федеральной службы безопасности Российской Федерации и пенитенциарные учреждения NN ИЗ-20/1 и ИЗ-20/2* (* Так в оригинале. Возможно, имеются в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Чеченской Республике" и Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 2 Управления Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Чеченской Республике" соответственно (примеч. редактора).), а также другие правоохранительные органы сообщили, что в них не содержался Ахмед Шаипов и у них не было какой-либо информации о нем.

51. 18 ноября 2005 г. прокуратура Урус-Мартановского района отменила постановление от 23 декабря 2003 г. и возобновила производство по делу. Прокуратура заявила, что необходимо выполнить ряд следственных действий, например, санкционировать проведение правоохранительными органами мероприятий по установлению личностей виновных, собрать рекомендации, касавшиеся Ахмеда Шаипова, и направить запросы в пенитенциарные учреждения Южного федерального округа, а также допросить свидетелей похищения и родственников Ахмеда Шаипова.

52. 21 ноября 2005 г. следователи направили запрос о предоставлении информации о задержании Ахмеда Шаипова во все отделы внутренних дел по Чеченской Республике. Из полученных ответов следовало, что каких-либо уголовных разбирательств в отношении Ахмеда Шаипова не проводилось и он не содержался в изоляторах временного содержания.

53. Информационный центр Министерства внутренних дел Российской Федерации предоставил информацию о том, что в 2001 году Ахмед Шаипов был осужден за незаконный оборот наркотиков и приговорен к девяти месяцам лишения свободы и что он отбыл свое наказание. Другого уголовного расследования в отношении него не велось.

54. 5 декабря 2005 г. первая заявительница была допрошена и сообщила, что в 2001 году Ахмед Шаипов был осужден за незаконный оборот наркотиков. Ее второй сын воевал в составе федеральных войск и был убит в ходе кампании по борьбе с терроризмом.

55. 18 декабря 2005 г. прокуратура Урус-Мартановского района приостановила производство по делу.

56. 18 января 2007 г. следователь прокуратуры Урус-Мартановского района принял к производству дело N 34055.

57. 18 февраля 2007 г. производство по делу было приостановлено.

58. 31 марта 2007 г. прокуратура Урус-Мартановского района возобновила производство по делу N 34055.

59. 1 мая 2007 г. производство по делу было приостановлено, о чем надлежащим образом была уведомлена первая заявительница.

60. 17 мая 2007 г. прокуратура Урус-Мартановского района возобновила расследование и приостановила его 17 июня 2007 г.

61. 19 и 29 мая 2007 г. следователи допросили соседей заявителей по фамилии И., женщину и мужчину. Оба свидетеля рассказали, что в ночь похищения Ахмеда Шаипова они никого не видели, и узнали об этом от заявителей через некоторое время в апреле 2003 года.

62. 23 июля 2007 г. представители Министерства обороны Российской Федерации заявили, что у них отсутствовала информация о предположительном проведении каких-либо спецопераций 8 и 9 апреля 2003 г. в г. Урус-Мартане.

63. Расследование не установило местонахождение Ахмеда Шаипова, но оно было не завершено. Следственные органы направили запросы о предоставлении информации в компетентные государственные органы и предприняли другие действия с целью раскрытия преступления. Расследованием не было установлено подтверждения причастности сотрудников правоохранительных органов к преступлению.

64. Власти Российской Федерации также утверждали, что следственные органы предприняли меры с целью установления участия лиц, причастных к незаконному обороту наркотиков, в похищении Ахмеда Шаипова.

65.  Несмотря на конкретные запросы Европейского Суда, власти Российской Федерации не раскрыли большую часть материалов дела  N  34055, а  предоставили только копии постановлений о приостановлении и возобновлении производства по делу и признании заявительниц потерпевшими, а  также несколько уведомлений родственникам. Ссылаясь на информацию, полученную из Генеральной прокуратуры Российской Федерации, власти Российской Федерации указывали, что расследование продолжается и что раскрытие документов, будет являться нарушением статьи  161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), поскольку материалы дела содержали информацию военного характера, а  также персональные данные, касавшиеся свидетелей и других участников уголовного разбирательства.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство

66. Краткое изложение применимого внутригосударственного законодательства приведено в Постановлении Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) (от 10 мая 2007 г., жалоба N 40464/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.), §§ 67 - 69).

Право

I. Возражение властей Российской Федерации, касающееся злоупотребления правом на подачу индивидуальной жалобы

67. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба была подана не с целью восстановления нарушенных прав заявителей. Реальная суть и цель жалобы носили явно политический характер, поскольку заявители намеревались "инкриминировать властям Российской Федерации ведение политики, предположительно ущемляющей права человека в Чеченской Республике". Они пришли к выводу о том, что со стороны заявителей имело место злоупотребление правом на подачу индивидуальной жалобы и что жалоба должна быть отклонена в соответствии с пунктом 3 статьи 35 Конвенции.

68. Европейский Суд отмечает, что жалобы, представленные заявителями к рассмотрению, касались того, что с ними обошлись несправедливо. Ничто в материалах дела не указывало на наличие какого-либо злоупотребления правом на подачу индивидуальной жалобы. Следовательно, возражение властей Российской Федерации должно быть отклонено.

II. Возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты

А. Доводы сторон

69. Власти Российской Федерации настаивали на том, что жалобы должны быть признаны неприемлемыми в связи с неисчерпанием заявителями внутригосударственных средств правовой защиты. Они также утверждали, что расследование по факту исчезновении Ахмеда Шаипова все еще не завершено. Кроме того, они утверждали, что заявители могли оспорить в суде или вышестоящему прокурору любые действия или бездействие следственных или иных правоохранительных органов, однако не воспользовались ни одним из доступных средств правовой защиты. Власти Российской Федерации также утверждали, что заявители могли подать гражданские иски о компенсации вреда, причиненного действиями или бездействием следователей, но не сделали этого.

70. Заявители оспорили данное возражение. Они указали на то, что расследование уголовных дел было неэффективным и что расследование по их жалобам не дало результатов, и что они не были обязаны подавать гражданские иски, чтобы исчерпать внутригосударственные средства правовой защиты.

B. Мнение Европейского Суда

71. Европейский Суд напоминает, что правило исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты согласно пункту 1 статьи 35 Конвенции обязывает заявителей прежде всего использовать средства правовой защиты, которые доступны и достаточны в рамках внутригосударственной правовой системы, чтобы позволить получить компенсацию за обжалованные нарушения. Существование средств правовой защиты должно быть в достаточной степени определенным не только в теории, но и на практике, в противном случае указанные средства не являются достаточно доступными и эффективными. Пункт 1 статьи 35 Конвенции требует также, чтобы жалобы, которые впоследствии подаются в Европейский Суд, первоначально были бы рассмотрены внутригосударственным органом, по крайней мере, по существу и в соответствии с официальными требованиями и в сроки, установленные внутригосударственным законодательством, и чтобы вначале были приняты все процессуальные меры, которые могут предотвратить нарушение Конвенции. Однако заявитель не обязан прибегать к средствам правовой защиты, которые являются неадекватными или неэффективными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, §§ 51-52, Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey) от 16 сентября 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-IV, §§ 65-67, и недавнее Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey) от 27 июня 2006 г., жалоба N 41964/98, § 64).

72. Власти государства-ответчика, утверждавшие, что заявители не исчерпали внутригосударственные средства правовой защиты, обязаны достаточно ясно продемонстрировать Европейскому Суду, что средства, которые использовали заявители, были доступными и эффективными в теории и на практике в соответствующее время, отвечали бы возможности предоставления компенсации в отношении жалоб заявителя и предполагали разумные перспективы успеха (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции", p. 1211, § 68, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ченнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции", § 65).

73. Европейский Суд отмечает, что теоретически правовая система Российской Федерации предусматривает для потерпевших от незаконных и противоправных действий государства или его представителей два пути обращения за помощью, а именно гражданско-правовые и уголовно-правовые средства защиты.

74. Что касается подачи гражданского иска с целью возмещения ущерба, причиненного предположительно незаконными действиями или противоправным поведением представителей государства, Европейский Суд уже установил в ряде аналогичных дел, что данная процедура не может сама по себе считаться эффективным средством правовой защиты в контексте жалоб, поданных согласно статье 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2005.), §§ 119 - 121). Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд подтверждает, что заявители не были обязаны использовать гражданско-правовые средства защиты.

75. Что касается уголовно-правовых средств защиты, предусмотренных правовой системой Российской Федерации, Европейский Суд отмечает, что заявители жаловались в правоохранительные органы сразу после похищения Ахмеда Шаипова и что расследование ведется с 12 мая 2003 г. Заявители и власти Российской Федерации разошлись во мнении относительно эффективности расследования по факту похищения.

76. Европейский Суд считает, что возражение властей Российской Федерации поднимает вопросы, касающиеся эффективности расследования, которые тесно связаны с существом жалобы на нарушение статьи 2 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд принимает решение рассмотреть данный вопрос ниже.

III. Оценка Европейским Судом доказательств и установление фактов

А. Доводы сторон

77. Заявители настаивали на том, что было установлено "вне всяких разумных сомнений", что лица, похитившие Ахмеда Шаипова, являлись представителями государства. В поддержку этого утверждения они ссылались на соответствующие факты. Нападавшие были одеты в военную форму, имели славянские черты лица и говорили по-русски без акцента, что доказывало, что они были не из Чеченского региона. Их автоматы имели глушители, использовавшиеся силами безопасности. Вооруженные мужчины свободно передвигались в окрестностях г. Урус-Мартана во время комендантского часа, по пути в центр г. Урус-Мартана они должны были проследовать через два контрольно-пропускных пункта. Власти не предприняли мер к установлению и задержанию виновных лиц. Заявители узнали следы, оставленные кроссовками их родственника, поскольку никто не ходил по этим следам в столь ранний час. Военнослужащие Российской Федерации могли одеть кроссовки, чтобы издавать меньше шума при ходьбе. Заявители также отметили, что приводившееся властями Российской Федерации основание для отказа в предоставлении материалов дела N 34055 заключалось в том, что в них содержалась "информация военного характера, раскрывающая местонахождение и характер действий военных и специальных сил безопасности".

78. Власти Российской Федерации утверждали, что у них не было причин для задержания Ахмеда Шаипова. Он мог стать жертвой мести торговцев наркотиками, которым был должен деньги, или же он мог имитировать свое похищение, чтобы избежать такой мести. Крайне сомнительно, что первая и вторая заявительницы узнали отпечатки кроссовок Ахмеда Шаипова, поскольку некоторые из напавших лиц также носили кроссовки, так как эта обувь была весьма популярна среди жителей г. Урус-Мартана. Кроме того, представители государства на службе не могли носить кроссовки, что являлось бы нарушением воинского устава, следовательно, похитители не были федеральными военнослужащими. Они также указывали, что расследование инцидента еще не завершено и отсутствует доказательство того, что вооруженные мужчины являлись представителями государства, поэтому отсутствуют основания для установления ответственности государства за предполагаемые нарушения прав заявителей. Власти Российской Федерации также отметили, что группы украинских, белорусских и этнических русских наемников совершали преступления на территории Чеченской Республики, и подчеркнули тот факт, что нападавшие имели славянские черты и говорили по-русски, не доказывает их причастность к вооруженным силам Российской Федерации. Они также отметили, что в 1990-х годах из арсеналов Российской Федерации незаконными вооруженными формированиями было украдено значительное количество оружия и любой мог купить маски и камуфлированную униформу. В целом власти Российской Федерации настаивали на том, что причастность представителей государства к похищению Ахмеда Шаипова не была доказана вне всяких разумных сомнений.

B. Оценка Европейским Судом фактов

79. В случаях оспаривания сторонами фактов Европейский Суд неизбежно сталкивается при их установлении с теми же трудностями, с которыми сталкивается любой суд первой инстанции. Когда, как в настоящем деле, государство-ответчик имело исключительный доступ к информации, которая могла подтвердить или опровергнуть утверждения заявителей, любое отсутствие содействия со стороны властей Российской Федерации без удовлетворительного объяснения может привести к выводу об обоснованности утверждений заявителей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), жалоба N 65899/01, ECHR 2005-_ § 160).

80. В правоприменительной практике Европейского Суда был разработан ряд принципов в отношении жалоб, где перед Европейским Судом ставилась задача установить факты, по которым у сторон имелись разногласия. Что касается оспариваемых фактов, Европейский Суд напоминает о своей правоприменительной практике, согласно которой при оценке доказательств он руководствуется стандартом доказывания "вне всякого разумного сомнения" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey) жалоба N 25657/94, ECHR 2001-VII, § 282). Данное доказательство может следовать из совокупности достаточно веских, ясных и согласованных выводов или из аналогичных неопровержимых презумпций фактов. В этой связи необходимо учитывать действия сторон при получении доказательств (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции", § 160).

81. Европейский Суд осознает субсидиарный характер своих полномочий и признает, что не может необоснованно принимать на себя роль суда первой инстанции, рассматривающего факты по делу если только такой шаг не является неизбежным в связи с обстоятельствами конкретного дела (см., например, Решение Европейского Суда по делу "Маккерр против Соединенного Королевства" (McKerr v. United Kingdom) от 4 апреля 2000 г., жалоба N 28883/95). Однако если жалобы касаются нарушений статей 2 и 3 Конвенции, Европейский Суд должен особенно внимательно рассматривать дело (см. mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (примеч. переводчика).) Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., Series A, N 336, § 32, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции", § 283), даже если уже были проведены определенные внутригосударственные разбирательства и расследования.

82. Европейский Суд напоминает, что отмечал трудности, с которыми сталкивались заявители при получении необходимых доказательств в подтверждение своих утверждений в случаях непредоставления властями Российской Федерации документации, находящейся в их распоряжении. Если заявитель сообщает о жалобе, подкрепленной достаточно серьезными доказательствами для возбуждения дела - о деле prima facie* (* Prima facie (лат.) - явный, очевидный, с первого взгляда (примеч. переводчика).) (prima facie case), а Европейский Суд не может прийти к конкретным выводам из-за отсутствия таких документов, на власти государства-ответчика налагается обязательство убедительно аргументировать, почему данные документы не могут служить подтверждением доводов заявителей, или предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение того, как произошли рассматриваемые события. Следовательно, бремя доказывания возлагается на государство-ответчика, и если оно не предоставляет свои доводы, возникают вопросы в соответствии со статьей 2 и/или 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тоджу против Турции" (Togcu v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27601/95, § 95, Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, ECHR 2005-II, § 211).

83. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запросы о предоставлении копии материалов уголовного дела о похищении Ахмеда Шаипова, власти Российской Федерации представили только часть следственных материалов. Власти Российской Федерации ссылались на статью 161 УПК РФ. Европейский Суд отмечает, что в предыдущих делах он уже признавал подобное объяснение недостаточным, чтобы оправдать сокрытие ключевой информации, которая им запрашивается (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia) жалоба N 7615/02* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2008.), ECHR 2006-... (извлечения), § 123).

84. Европейский Суд признал в ряде дел, что власти Российской Федерации несут ответственность за казни без суда и исчезновения мирных граждан в Чеченской Республике даже при отсутствии окончательных выводов внутригосударственного расследования (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации", Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia) жалоба N 69480/01* (* Там же. N 3/2008.), ECHR 2006-... (извлечения), Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia) от 12 октября 2006 г., жалоба N 60272/00* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2008.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", и Постановление Европейского Суда по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia) от 5 апреля 2007 г., жалоба N 74237/01* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.)). Это было сделано в первую очередь на основании показаний свидетелей и других документов, подтверждавших присутствие военных или сотрудников служб безопасности в рассматриваемом регионе в соответствующее время. Европейский Суд ссылался на упоминания о военных транспортных средствах и экипировке, на показания свидетелей, на иную информацию об операциях по обеспечению безопасности и на безусловный эффективный военный контроль Российской Федерации над рассматриваемыми районами. На этом основании Европейский Суд пришел к выводу, что рассматриваемые районы находились "под исключительным контролем государственных властей", учитывая военные операции и операции по обеспечению безопасности, проводившиеся там, и присутствие военнослужащих (см. mutatis mutandis Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), § 211, и Постановление Европейского Суда по делу "Зубайраев против Российской Федерации" (Zubayrayev v. Russia) от 10 января 2008 г., жалоба N 67797/01* (* Там же. N 1/2009.), § 82).

85. Однако в настоящем деле в распоряжении Европейского Суда находится мало доказательств, на основании которых можно сделать такие выводы. Заявители утверждали, что похитители были вооружены, говорили по-русски и были одеты в камуфляжную форму. Не говорилось, что они использовали военные транспортные средства, например, бронетранспортеры. Сам факт, что были мужчины, вооруженные автоматами с глушителями, не доказывает, что они являлись военнослужащими. В камуфляжной форме, в которую они были одеты, отсутствовали отверстия для знаков отличия, которые, как правило, должны быть на форме представителей государства. Очевидно, что глушители и камуфляжная форма без знаков отличия могли быть получены от лиц, не принадлежавших к военным силам, а, возможно, через нелегальные каналы. По словам заявителей, нападавшие свободно говорили по-русски, однако отсутствие акцента необязательно доказывает, что они являлись военнослужащими Российской Федерации. Некоторые из похитителей были одеты в кроссовки, которые обычно не являются частью обмундирования каких-либо правоохранительных органов Российской Федерации. Отсутствуют показания свидетелей, подтверждавшие, что после похищения Ахмед Шаипов был доставлен в военную комендатуру или иное государственное учреждение. Утверждение заявителей о том, что они увидели следы кроссовок их родственника, которые привели их в центр г. Урус-Мартана, весьма условно и необоснованно. Европейский Суд не убежден, что первая и вторая заявительницы могли так легко невооруженным глазом определить следы, оставленные парой кроссовок, без каких-либо отличительных признаков. Кроме того, учитывая, что нападавшие не пользовались каким-либо транспортным средством и шли пешком, они могли перемещаться по городу без ведома военнослужащих на контрольно-пропускных пунктах более свободно, чем, например, группы вооруженных мужчин, передвигающиеся на бронетранспортере. Следовательно, информации, находящейся в распоряжении Европейского Суда, недостаточно, чтобы установить, что нападавшие являлись сотрудниками служб безопасности и что в отношении Ахмеда Шаипова проводилась спецоперация.

86. В то же время Европейский Суд принимает во внимание утверждение властей Российской Федерации о том, что преступление могли совершить лица, торговавшие наркотиками, с которыми Ахмед Шаипов предположительно общался. Рассматривая обстоятельства настоящего дела, Европейский Суд не может возложить ответственность за незаконные действия на государство-ответчика без дополнительного соответствующего доказательства.

87. Подводя итог, не было установлено согласно требуемому стандарту доказывания "вне всяких разумных сомнений", что сотрудники органов безопасности были причастны к похищению Ахмеда Шаипова. Европейский Суд также не считает, что на власти Российской Федерации полностью может быть возложено бремя доказывания.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

88. Заявители жаловались, ссылаясь на статью 2 Конвенции, что их родственник исчез после того, как его задержали военнослужащие Российской Федерации, и что внутригосударственные власти не провели эффективного расследования в связи с этим. Статья 2 Конвенции гласит следующее:

"1. Право каждого на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во время исполнения смертного приговора, вынесенного судом за совершенное преступление, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

А. Доводы сторон

89. Власти Российской Федерации утверждали, что в ходе внутригосударственного расследования не было получено доказательства того, Ахмед Шаипов был мертв или что какие-либо военнослужащие федеральных правоохранительных органов были причастны к его похищению или предполагаемому убийству. Власти Российской Федерации заявили, что расследование по факту похищения родственника заявителей соответствовало требованиям Конвенции об эффективности, поскольку были предприняты все предусмотренные внутригосударственным законодательством действия для установления личностей нападавших.

90. Заявители утверждали, что Ахмед Шаипов был задержан военнослужащими Российской Федерации и что он должен быть признан погибшим в связи с отсутствием каких-либо достоверных сведений о нем в течение пяти лет. Заявители также считали, что расследование не соответствовало требованию эффективности и надлежащего характера, как это предусмотрено правоприменительной практикой Европейского Суда по статье 2 Конвенции. Заявители призвали Европейский Суд сделать выводы из необоснованного отказа властей Российской Федерации предоставить документы из материалов дела самим заявителям или в Европейский Суд.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

91. Принимая во внимание доводы сторон, Европейский Суд считает, что жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права согласно Конвенции, определение которых требует рассмотрения дела по существу. Кроме того, Европейский Суд уже установил, что возражение властей Российской Федерации, касающееся предполагаемого неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты, должно быть рассмотрено одновременно с рассмотрением жалобы по существу (см. § 76 настоящего Постановления). Следовательно, жалоба на нарушение статьи 2 Конвенции должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(а) Предполагаемое нарушение права Ахмеда Шаипова на жизнь

92. Статья 2 Конвенции, которая защищает право на жизнь и устанавливает обстоятельства, при которых лишение жизни может быть оправдано, является одним из наиболее значимых положений Конвенции, которое не может быть объектом частичной отмены. В свете значимости защиты, предоставляемой статьей 2 Конвенции, Европейский Суд должен подвергать случаи лишения жизни самому тщательному рассмотрению, учитывая при этом не только действия представителей государства, но и все сопутствующие обстоятельства (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., Series A, N 324, §§ 146-147, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции", § 391).

93. Как отмечалось выше, внутригосударственное расследование не дало каких-либо ощутимых результатов в отношении установления личностей, совершивших похищение. Заявители не предоставили убедительных доказательств в подтверждение доводов о том, что представители государства участвовали в совершении преступления. Европейский Суд уже установил, что при отсутствии соответствующей информации он не может установить, что сотрудники служб безопасности были причастны к похищению родственника заявителей (см. § 87 настоящего Постановления). Не было установлено "вне всякого разумного сомнения", что Ахмеда Шаипова лишили жизни представители государства.

94. При таких обстоятельствах Европейский Суд не устанавливает ответственности государства и, таким образом, считает, что не было нарушения материальной составляющей статьи 2 Конвенции.

(b) Предполагаемый ненадлежащий характер расследований по факту похищения

95. Европейский Суд напоминает, что обязательство защищать право на жизнь согласно статье 2 Конвенции, рассмотренное в совокупности с общим обязательством государства согласно статье 1 Конвенции "обеспечить каждому человеку, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", подразумевает проведение эффективного официального расследования в тех случаях, когда лица лишаются жизни в результате применения силы (см. mutatis mutandis упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", § 161, и Постановление Европейского Суда по делу "Кайя против Турции" (Kaya v. Turkey) от 19 февраля 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-I, § 86). Существенной целью такого расследования является обеспечение эффективного применения внутригосударственного законодательства, которое защищает право на жизнь, а, по делам, связанным с участием представителей государства или государственных органов, обеспечение привлечения их к ответственности за причинение смерти, за которое они должны нести ответственность. Данное расследование должно быть независимым, открытым для доступа семьи пострадавшего, проводиться своевременно и быстро, быть эффективным в том смысле, чтобы оно могло привести к определению того, было ли применение силы в этих случаях оправдано или же оно было незаконным, а также предоставлять достаточную степень общественного контроля за следствием или его результатами (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom), жалоба N 24746/94, ECHR 2001-III (извлечения), §§ 105-109, Решение Европейского Суда по делу "Дуглас-Уильямс против Соединенного Королевства" (Douglas-Williams v. United Kingdom) от 8 января 2002 г. жалоба N 56413/00).

96. Европейский Суд отмечает, что отсутствуют доказательства того, что Ахмед Шаипов был убит. Тем не менее Европейский Суд напоминает, что вышеупомянутые обязательства также применимы к делам, когда лицо исчезло при обстоятельствах, которые можно рассматривать как угрожавшие жизни (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Тоджу против Турции", § 112). Заявители сообщили следственным органам, что Ахмед Шаипов был похищен большой группой неизвестных вооруженных мужчин. Принимая во внимание значительное количество зарегистрированных насильственных исчезновений людей в Чеченской Республике, а также стойкое противостояние между незаконными вооруженными формированиями и федеральными силами в регионе в начале 2000-х годов, Европейский Суд считает, что исчезновение Ахмеда Шаипова можно было рассматривать как угрожавшее жизни. Вместе с тем по прошествии времени, в течение которого не было каких-либо известий о судьбе пропавшего мужчины, обе заявительницы и следователи могли предположить, что он погиб от рук похитителей. В связи с этим Европейский Суд полагает, что государственные органы власти имели позитивное обязательства по расследованию рассматриваемого преступления.

97. Учитывая, что было проведено расследование по факту похищения Ахмеда Шаипова, Европейский Суд должен оценить, соответствовало ли оно требованиям статьи 2 Конвенции.

98. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что большинство документов расследования было засекречено властями Российской Федерации. Следовательно, Европейский Суд должен оценить эффективность расследования на основании нескольких документов, предоставленных сторонами, и исходя из информации о ходе расследования, предоставленной властями Российской Федерации.

99. Европейский Суд подчеркивает, что заявители незамедлительно оповестили власти о преступлении. Расследование по делу N 34055 было возбуждено 12 мая 2003 г., то есть более чем через месяц после похищения Ахмеда Шаипова. Подобная задержка per se* (* Per se (лат.) - сама по себе (примеч. переводчика).) могла оказать влияние на расследование похищения при обстоятельствах, угрожавших жизни, поскольку важные следственные действия должны быть предприняты в первые дни после преступления. Однако, как следует из документов, предоставленных в Европейский Суд, по крайней мере, несколько следственных действий были необоснованно отложены (см. §§ 42 и 51 настоящего Постановления). Более того, остается неясным, были ли они выполнены вообще. Очевидно, что эти действия, если они были направлены для получения каких-либо значимых результатов, должны были быть предприняты незамедлительно после того, как властям стало известно о преступлении и сразу, как только началось расследование. Подобные задержки, которые не были объяснены в настоящем деле, не только подтверждают неспособность властей действовать по собственной инициативе, но также являются нарушением обязательства проявлять особое усердие и безотлагательность при расследовании тяжких преступлений (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пол и Эндрю Эдвардс против Соединенного Королевства" (Paul and Audrey Edwards v. United Kingdom), жалоба N 46477/99, ECHR 2002-II, § 86).

100. Европейский Суд также подчеркивает, что, хотя первая заявительница была все же признана потерпевшей по делу N 34055, ей сообщали только о приостановлении и возобновлении производства по делу, а не о каких-либо иных существенных событиях. Таким образом, следователи не обеспечили надлежащий уровень общественного контроля и не защитили интересы ближайших родственников в ходе производства по делу.

101. В заключение Европейский Суд отмечает, что производство по делу N 34055 приостанавливалось и возобновлялось шесть раз и что имел место длительный период бездействия со стороны районной прокуратуры. Например, производство не осуществлялось в период с 23 декабря 2003 г. по 18 ноября 2005 г., а также с 18 декабря 2005 г. по 18 января 2007 г.

102. Власти Российской Федерации упоминали, в отношении исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты о возможности для заявителей обжаловать в судебном порядке постановления следственных органов. Европейский Суд полагает, что заявители, не имея доступа к материалам дела и не имея информации о ходе расследования, не могли эффективно обжаловать действия или бездействие следственных органов перед судом. Кроме того, принимая во внимание тот факт, что эффективность расследования не соблюдалась уже на ранних стадиях, поскольку власти не выполнили необходимых и срочных следственных действий, то весьма сомнительно, что рассматриваемое средство правовой защиты имело какие-либо шансы на успех. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу, что средство правовой защиты, на которое ссылались власти Российской Федерации, было неэффективным в данных обстоятельствах, и отклоняет их предварительное возражение, касающееся неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты в контексте уголовного расследования.

103. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд постановляет, что власти не провели эффективного уголовного расследования обстоятельств, сопровождавших исчезновение Ахмеда Шаипова, в нарушение процессуальной составляющей статьи 2 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

104. Заявители ссылались на статью 3 Конвенции, утверждая, что вследствие исчезновения их родственника и неспособности государства расследовать данное преступление надлежащим образом, они испытали нравственные страдания в нарушение статьи 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции гласит следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному и унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Доводы сторон

105. Власти Российской Федерации оспорили данные утверждения и отмечали, что расследование не установило, что заявители подверглись бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции, и что государство не несет ответственности за нравственные страдания заявителей.

106. Заявители настаивали на своих утверждениях.

B. Мнение Европейского Суда

107. Ссылаясь на свою сложившуюся правоприменительную практику, Европейский Суд напоминает, что в ситуации, когда человек был похищен сотрудниками государственных служб безопасности и впоследствии исчез, его или ее родственники могут быть признаны потерпевшими от обращения, нарушающего статью 3 Конвенции, в связи с нравственными страданиями, причиненными "исчезновением" члена их семьи, реакцией и действиями властей, когда информация была доведена до их сведения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции" (Kurt v. Turkey) от 25 мая 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-III, §§ 130-134, и Постановление Европейского Суда по делу "Тимурташ против Турции" (Timurtas v. Turkey), жалоба N 23531/94, ECHR 2000-VI, §§ 96-98).

108. Рассматривая обстоятельства настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявители являлись ближайшими родственниками Ахмеда Шаипова. Следовательно, не вызывает сомнений тот факт, что заявители действительно испытывали нравственные страдания в связи с похищением их сына, мужа и отца.

109. Европейский Суд напоминает, что он уже устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в отношении родственников исчезнувших лиц в ряде дел, касавшихся феномена "исчезновения" в Чеченской Республике (см., например, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", §§ 117-118, Постановление Европейского Суда по делу "Хамила Исаева против Российской Федерации" (Khamila Isayeva v. Russia) от 15 ноября 2007 г., жалоба N 6846/02* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2011.), §§ 143-145, и Постановление Европейского Суда по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia) от 15 ноября 2007 г., жалоба N 29361/02, §§ 107-110). Однако следует отметить, что в этих делах государство-ответчик было признано ответственным за исчезновение родственников заявителей. В настоящем деле, напротив, не было установлено "вне всякого разумного сомнения", что власти Российской Федерации были причастны к похищению Ахмеда Шаипова (см. § 87 настоящего Постановления). Учитывая данные обстоятельства, Европейский Суд находит, что данное дело существенно отличается от вышеупомянутых, поэтому приходит к заключению, что государство-ответчик не может быть признано ответственным за нравственные страдания, причиненные преступлением как таковым.

110. Кроме того, в отсутствие установления ответственности государства-ответчика за похищение Ахмеда Шаипова Европейский Суд не убежден, что действия следственных органов, хотя и халатные до той степени, что являлась нарушением процессуальной составляющей статьи 2 Конвенции, могли сами по себе причинить заявителям нравственные страдания, уровень которых превышал минимальный уровень жестокости, необходимый, чтобы обращение подпадало по действие статьи 3 Конвенции (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Крус Варас и другие против Швеции" (Cruz Varas and Others v. Sweden) от 20 марта 1991 г., Series A, N 201, § 83).

111. Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

112. Заявители также утверждали, что Ахмед Шаипов был задержан в нарушение гарантий статьи 5 Конвенции, в соответствующих частях которой говорится следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы, иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом_

(с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения_

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или другому должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

А. Доводы сторон

113. По мнению властей Российской Федерации, следователями не было получено ни одного доказательства того, что Ахмед Шаипов был задержан представителями государства в нарушение гарантий, закрепленных в статье 5 Конвенции.

114. Заявители настаивали на жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

115. Прежде всего Европейский Суд уже указывал на основополагающую важность гарантий статьи 5 Конвенции для обеспечения права любого лица в демократическом обществе не подвергаться произвольному задержанию. Европейский Суд также устанавливал, что задержание лица, которое впоследствии не было признано, является полным игнорированием гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, и свидетельствует об особо серьезном нарушении ее положений (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey), жалоба N 25704/94, § 164, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", § 122).

116. Тем не менее Европейский Суд не считает установленным "вне всяких разумных сомнений", что Ахмед Шаипов был задержан военнослужащими Российской Федерации (см. § 87 настоящего Постановления). Аналогичным образом Европейский Суд не может предположить, что после похищения исчезнувший мужчина был подвергнут непризнанному задержанию под контролем представителей государства.

117. Следовательно, Европейский Суд заключает, что данная часть жалобы должна быть отклонена как несовместимая с требованием ratione personae* (* Ratione personae (лат.) - одно из оснований приемлемости жалобы, заключающееся в том, что лицо, подающее жалобу, должно, во-первых, являться одним из субъектов, указанных в статье 34 Конвенции, а, во-вторых, являться прямой и непосредственной жертвой нарушения Конвенции, так называемая компетенция Европейского Суда "по кругу лиц" (примеч. переводчика).) и должна быть признана неприемлемой в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

VII. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции

118. Заявители утверждали, что вторжение в их дом 9 апреля 2003 г. военнослужащих Российской Федерации нарушило их право на неприкосновенность жилища. Они также жаловались на то, что было нарушено их право на уважение семейной жизни в результате похищения Ахмеда Шаипова. Они ссылались в этой связи на статью 8 Конвенции, которая гласит следующее:

"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

119. Европейский Суд повторяет, что согласно выводам, к которым он пришел ранее, не было доказано, что вооруженные мужчины, которые ворвались в дом заявителей 9 апреля 2003 г. и похитили их родственника, являлись представителями государства (см. § 87 настоящего Постановления). Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что государство-ответчик не может нести ответственность за предполагаемое нарушение прав заявителей, гарантированных статьей 8 Конвенции

120. Исходя из изложенного Европейский Суд считает, что данная часть жалобы должна быть отклонена как не соответствующая требованию ratione personae и должна быть объявлена неприемлемой в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

VIII. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

121. Заявители жаловались на то, что в их распоряжении не было эффективных средств правовой защиты в связи с заявленными нарушениями в нарушение требований статье 13 Конвенции, которая гласит следующее:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

122. Власти Российской Федерации утверждали, что в распоряжении заявителей были эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что власти не препятствовали им в том, чтобы они воспользовались этими средствами. Заявители имели возможность обжаловать действия или бездействие следственных органов вышестоящим прокурорам или в суд. Они также могли подать иск о компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями следственных органов.

123. Заявители настаивали на жалобе.

124. Европейский Суд отмечает, что жалоба, поданная заявителями согласно данной статье, уже была рассмотрена в контексте статьи  2 Конвенции. Принимая во внимание выводы о нарушении процессуальной составляющей статьи  2 Конвенции (см. § 87 настоящего Постановления), Европейский Суд считает, что, хотя жалоба на нарушение статье  13 Конвенции в совокупности со статьей  2 Конвенции является приемлемой, отсутствует необходимость отдельно рассматривать данную жалобу по существу (см. mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Макарацис против Греции" (Makaratzis v. Greece), жалоба N 50385/99, ECHR 2004-XI, §§ 84-86, и Постановление Европейского Суда по делу "Анык и другие против Турции" (Anik and Others v. Turkey) от 5 июня 2007 г., жалоба N 63758/00, § 86).

IХ. Применение статьи 41 Конвенции

125. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

126. Заявители не требовали возмещения материального ущерба. Что касается морального вреда, первая и вторая заявительницы требовали по 40 000 евро каждая, а третий, четвертый и пятый заявитель требовали по 20 000 евро каждый в качестве компенсации морального вреда, причиненного страданиями, которые они испытали в связи с утратой члена их семьи, безразличным отношением к ним властей и непредоставлением какой-либо информации о судьбе их близкого родственника.

127. Власти Российской Федерации сочли заявленные суммы чрезмерными.

128. Европейский Суд установил нарушение процессуальной составляющей статьи 2 Конвенции. Таким образом, он признает, что заявителям был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован одним только признанием факта нарушения Конвенции. Европейский Суд считает целесообразным присудить заявителям 6 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы.

B. Судебные расходы и издержки

129. Заявители требовали возмещения расходов на юридическое представительство при стоимости часа работы юриста в размере 80 евро, в итоге 5 390 евро. Они требовали также компенсировать административные расходы в размере 366 евро и оплату переводов в размере 552 евро.

130. Власти Российской Федерации оспорили обоснованность этих требований.

131. Что касается судебных расходов и издержек, Европейский Суд должен установить, во-первых, были ли расходы, указанные родственником* (* Так в тексте - "relative". По-видимому, допущена техническая ошибка, и речь идет о представителе - "representative" (см. § 132 настоящего Постановления) (примеч. переводчика).) заявителей, понесены в действительности, и, во вторых, были ли они необходимыми (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", § 220).

132. Принимая во внимание представленные подробные данные, Европейский Суд считает указанные ставки разумными и отражающими фактические расходы, понесенные представителем заявителей.

133. Вместе с тем Европейский Суд должен установить, были ли необходимы расходы и издержки, понесенные в связи с юридическим представительством. Европейский Суд отмечает, что настоящее дело было достаточно сложным и требовало определенной исследовательской и подготовительной и работы. В  то же время Европейский Суд отмечает, что в связи с применением пункта  3 статьи  29 Конвенции в настоящем деле представитель заявителей предоставил свои замечания по вопросам приемлемости и существа жалобы в одном пакете документов. Кроме того, дело содержало незначительное количество документальных подтверждений вследствие отказа властей Российской Федерации предоставить большую часть материалов дела. Исходя из изложенного Европейский Суд сомневается в том, что на подготовку документов требовалось так много времени, как утверждал представитель заявителей.

134. Учитывая подробности требований, предъявленных заявителями, Европейский Суд считает целесообразным присудить представителям заявителей 5 000 евро за вычетом 850 евро, полученных в качестве правовой помощи от Совета Европы.

C. Процентная ставка при просрочке платежа

135. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) отклонил возражение властей Российской Федерации относительно злоупотребления правом на подачу индивидуальной жалобы;

2) решил объединить с рассмотрением жалобы по существу рассмотрение возражения властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты и отклонил его;

3) объявил, что жалобы, касающиеся нарушений статей 2 и 13 Конвенции, являются приемлемыми для рассмотрения существу, а остальные части жалобы - неприемлемыми;

4) постановил, что отсутствовало нарушение материальной составляющей статьи 2 Конвенции в отношении Ахмеда Шаипова;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в связи с непроведением эффективного расследования обстоятельств исчезновения Ахмеда Шаипова;

6) постановил, что не возникает отдельного вопроса в соответствии со статьей 13 Конвенции в отношении предполагаемого нарушения статьи 2 Конвенции;

7) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителям совместно следующие суммы:

(i) 6 000 евро (шесть тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, действующему на день оплаты, плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы;

(ii) 4 150 евро (четыре тысячи сто пятьдесят евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек, подлежащие переводу в рубли по курсу, установленному на день оплаты, плюс любой налог, который может быть взыскан с заявителей в связи с этой суммой;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на указанные суммы должны начисляться простые проценты в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, действующей на период невыплаты, плюс три процента;

8) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 6 ноября 2008 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда