Постановление Европейского Суда по правам человека от 19 июня 2014 г. Дело "Шехов (Shekhov) против Российской Федерации" (Жалоба N 12440/04) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Шехов (Shekhov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 12440/04)

Постановление Суда

Страсбург, 19 июня 2014 г.

По делу "Шехов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Изабель Берро-Лефевр, Председателя Палаты,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лаффранк,

Паулу Пинту де Альбукерке,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 27 мая 2014 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 12440/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Николаем Дурмановичем Шеховым (далее - заявитель) 2 марта 2004 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представляла С. Давыдова, адвокат, практикующая в г. Москве. Власти Российской Федерации были первоначально представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук, а впоследствии Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что был лишен юридической помощи во время кассационного разбирательства и что его переписка с Европейским Судом вскрывалась сотрудниками изолятора.

4. 28 сентября 2007 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1959 году и в настоящее время отбывает наказание в виде лишения свободы в исправительной колонии в Челябинской области.

A. Уголовное разбирательство

6. 14 марта 2002 г. заявитель был задержан, и ему было предъявлено обвинение в убийстве двух лиц и покушении на убийство.

7. В ходе судебного разбирательства заявитель был представлен адвокатом А., назначенным государством.

8. 8 октября 2003 г. Челябинский областной суд, заседая с участием присяжных-заседателей, признал заявителя виновным по предъявленным обвинениям и приговорил к 25 годам и 11 месяцам лишения свободы.

9. Заявитель обжаловал приговор без помощи адвоката. Он утверждал, в частности, что действовал в пределах самообороны, и просил о смягчении наказания и переквалификации деяния с убийства на причинение смерти по неосторожности.

10. 8 декабря 2003 г. заявитель был уведомлен, что кассационное слушание пройдет 23 января 2004 г. Как утверждали власти Российской Федерации, его адвокат А. был также уведомлен телеграммой о дате кассационного заседания.

11. 23 января 2004 г. Верховный Суд Российской Федерации провел кассационное слушание. Заявитель и прокурор присутствовали на нем. Адвокат А. отсутствовал. По словам заявителя, он просил о замене адвоката. Как утверждали власти Российской Федерации, подобного ходатайства не поступало. В тот же день суд оставил приговор в силе и снизил срок наказания до 25 лет и пяти месяцев.

B. Переписка заявителя

12. В апреле 2004 года заявитель был доставлен в Исправительную колонию N 16/9 в г. Омске* (* Так в оригинале. Возможно, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N 6 Управления Федеральной службы исполнения наказания Российской Федерации по Омской области" (примеч. редактора).), где он находился до января 2005 года.

13. 8 апреля 2004 г. Европейский Суд направил заявителю по его запросу текст Конвенции, формуляр жалобы с пояснительной запиской, форму доверенности и пособие заявителям. 6 мая 2004 г. письмо поступило в Челябинский следственный изолятор, где заявитель содержался ранее. Оно было вскрыто, проштамповано и направлено в колонию N 16/9 в г. Омске.

14. Как утверждал заявитель, 6 июля 2004 г. заместитель начальника Управления службы исполнения наказаний по Омской области вызвал его и настоятельно не рекомендовал подавать жалобу в Европейский Суд. Сразу после этого разговора заявитель был помещен в штрафной изолятор на восемь суток. По версии властей Российской Федерации, именно заявитель просил о встрече с должностным лицом. По просьбе заявителя заместитель начальника разъяснил ему процедуру подачи жалобы в Европейский Суд. Он не угрожал ему. Заявитель был помещен в изолятор за то, что отправил письмо, используя неофициальные каналы, вместо отправки его через администрацию исправительного учреждения.

15. 10 июля 2004 г. письмо Европейского Суда от 8 апреля 2004 г. было получено сотрудниками колонии N 16/9, оно было вскрыто и проштамповано. По словам заявителя, он получил сопроводительное письмо от 8 апреля 2004 г. и текст Конвенции 15 июля 2004 г. Другие вложения и конверт ему переданы не были. Как утверждали власти Российской Федерации, все вложения были переданы заявителю 10 июля 2004 г.

16. 23 июня 2004 г. заявитель направил самодельный формуляр жалобы в Европейский Суд.

17. Заявитель утверждал, что 9 августа 2004 г. его вызвал начальник Исправительной колонии N 10 в г. Омске* (* Так в оригинале. Возможно, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Лечебно-исправительное учреждение N 10 Управления Федеральной службы исполнения наказания Российской Федерации по Омской области" (примеч. редактора).), который угрожал ему, что если он не перестанет жаловаться, то пожалеет об этом. Как утверждали власти Российской Федерации, именно заявитель просил о встрече с начальником исправительной колонии. Каких-либо угроз в ходе встречи с заявителем не высказывалось.

18. 18 августа 2004 г. заявитель был временно помещен в Лечебно-исправительную колонию N 10 в г. Омске для лечения туберкулеза.

19. Заявитель утверждал, что 15 октября 2004 г. он передал администрации лечебно-исправительной колонии запечатанный конверт с письмом в Европейский Суд. Письмо было вскрыто, проштамповано и направлено адресату. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель передал письмо сотрудникам исправительного учреждения незапечатанным.

20. По словам заявителя, администрация исправительного учреждения отказалась передавать многие из его писем в Европейский Суд, и поэтому он должен был отправлять их по неофициальным каналам. Власти Российской Федерации утверждали, что все письма заявителя были отправлены.

21. Заявитель жаловался в различные государственные органы на вскрытие и неотправление его писем в Европейский Суд. Письмом от 15 мая 2006 г. прокуратура информировала заявителя о том, что доказательства неотправления его писем отсутствовали.

22. 11 октября 2007 г. администрация лечебно-исправительной колонии получила другое письмо из Европейского Суда, направленное заявителю с подтверждением получения его корреспонденции. Это письмо было вскрыто, проштамповано и далее передано заявителю. Сотрудник колонии, который вскрыл письмо, был впоследствии подвергнут дисциплинарному взысканию.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство

A. Юридическая помощь

23. Статья 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей в период, относящийся к обстоятельствам дела) (далее - УПК РФ) в соответствующих частях предусматривает:

"1. Участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если:

...5) подозреваемому или обвиняемому предъявлено серьезное обвинение в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 15 лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь;

6) уголовное дело подлежит рассмотрению судом с участием присяжных заседателей_

3. Если в случаях, предусмотренных частью первой настоящей статьи, защитник не приглашен самим подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого, то дознаватель, следователь или суд обеспечивает участие защитника в уголовном судопроизводстве_".

24. Статья 52 УПК РФ предусматривает, что подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника. Отказ от защитника допускается, если он исходит от подозреваемого или обвиняемого. Отказ от защитника заявляется в письменном виде и должен быть зафиксирован в официальном протоколе соответствующего процессуального действия. Отказ от защитника не лишает подозреваемого, обвиняемого права в дальнейшем ходатайствовать о допуске защитника к участию в производстве по уголовному делу. Назначение защитника не означает, что процессуальные действия, уже произведенные к этому времени, должны быть повторены.

25. Согласно статье 373 УПК РФ суд кассационной инстанции проверяет по кассационным жалобам законность, обоснованность и справедливость приговора.

26. Статья 379 УПК РФ предусматривает:

"1. Основаниями отмены или изменения приговора в кассационном порядке являются:

1) несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой_ инстанции;

2) нарушение уголовно-процессуального закона;

3) неправильное применение уголовного закона;

4) несправедливость приговора.

2. Основаниями отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, являются основания, предусмотренные пунктами 2 - 4 части первой настоящей статьи".

27. В соответствии со статьей 376 УПК РФ судья назначает дату, время и место заседания при поступлении уголовного дела и кассационных жалоб. Стороны должны быть уведомлены о дате, времени и месте заседания кассационной инстанции не позднее чем за 14 дней. Суд разрешает вопрос о доставлении в судебное заседание лица, содержащегося под стражей. Если заключенный выразил желание участвовать в рассмотрении его жалобы, он имеет право участвовать лично или посредством видеосвязи. Порядок участия в заседании определяется судом.

28. Рассматривая вопрос о соответствии статьи 51 УПК РФ Конституции Российской Федерации, Конституционный Суд, в частности, указал (Определение от 18 декабря 2003 г. N 497-О* (* Имеется в виду Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 18 декабря 2003 г. N 497-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Резе Александра Ревленовича на нарушение его конституционных прав положениями части первой статьи 51, пункта 7 части первой статьи 53 и статьи 377 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" (примеч. редактора).)):

"_Часть первая статьи 51 УПК Российской Федерации, устанавливая случаи обязательного участия в уголовном деле защитника, не содержит каких-либо указаний на то, что ее положения не подлежат применению в стадии кассационного производства, в связи с чем может быть ограничено право осужденного на помощь адвоката (защитника)_".

29. Это положение последовательно подтверждалось и развивалось в семи определениях, принятых 8 февраля 2007 г. Конституционным Судом. Он установил, что бесплатная юридическая помощь при разбирательстве дела в суде кассационной инстанции предоставляется на тех же условиях, что и на предыдущих стадиях судебного производства, и является обязательной в случаях, предусмотренных статьей 51 УПК РФ. Далее Конституционный Суд подчеркнул обязанность судов обеспечить участие представителя обвиняемого в стадии кассационного разбирательства.

B. Переписка осужденных к лишению свободы

30. В соответствии с частью второй статьи 91 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее - УИК РФ) с изменениями от 8 декабря 2003 г. переписка осужденных подвергается цензуре со стороны администрации исправительного учреждения. Переписка с судами, прокурорами, тюремной администрацией, уполномоченным по правам человека, общественными наблюдательными комиссиями и Европейским Судом цензуре не подлежит.

31. Согласно Правилам внутреннего распорядка исправительных учреждений 2001 года с изменениями 2004 года получение и отправление осужденными писем производится только через администрацию учреждения. Письма опускаются в почтовые ящики или передаются представителю администрации в незапечатанном виде. Просмотр переписки с Европейским Судом запрещен (пункт 12).

32. 3 ноября 2005 г. были приняты новые правила. Они устанавливают, что письма опускаются в почтовые ящики или передаются представителю администрации в незапечатанном виде, за исключением адресованных в организации и должностным лицам, переписка с которыми не подлежит цензуре (пункт 50). Они также запрещают просмотр переписки с Европейским Судом (пункт 53).

C. Возобновление уголовного разбирательства по новым или вновь открывшимся обстоятельствам

33. Статья 413 УПК РФ предусматривает возобновление уголовного разбирательства в случае установления нарушения Конвенции Европейским Судом.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

34. Заявитель жаловался, что уголовное разбирательство против него было несправедливым вследствие большого количества процессуальных недостатков. Он ссылался на статью 6 Конвенции, которая гласит:

"1. Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия.

2. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным, до тех пор пока его виновность не будет установлена законным порядком.

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:

а) быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения;

b) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты;

с) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия;

d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него;

е) пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке".

35. Власти Российской Федерации оспорили этот довод и утверждали, что уголовное разбирательство против заявителя было справедливым.

A. Приемлемость жалобы

36. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

37. Заявитель утверждал, что во время рассмотрения кассационной жалобы у него не было адвоката. Несмотря на то, что участие защитника в его деле было обязательным согласно внутригосударственному законодательству, его требование об оказании юридической помощи было отклонено, и он остался без правовой поддержки. Поскольку дело было сложным и предусматривало наказание в виде длительного лишения свободы, а также в силу того, что у заявителя не было юридического образования или опыта, он не смог эффективно сам представлять свои интересы.

38. Заявитель также считал, что другие процессуальные недостатки сделали уголовное разбирательство против него несправедливым. В частности, оценка доказательств судами страны была ошибочной, и они отклонили его ходатайства о вызове свидетелей. Была опубликована статья в газете, характеризовавшая его как преступника, и суд первой инстанции находился под влиянием этой статьи.

39. Власти Российской Федерации утверждали, что защитник заявителя А. был уведомлен о дате кассационного слушания дела, но не явился на него, и что заявитель - который присутствовал на кассационном заседании - не просил суд кассационной инстанции назначить ему другого адвоката. Таким образом, его право на юридическую помощь не было нарушено.

2. Мнение Европейского Суда

40. Заявитель выдвинул ряд жалоб по поводу различных процессуальных нарушений в уголовном разбирательстве против него. Европейский Суд вначале рассмотрит доводы заявителя об отсутствии представителя в кассационном разбирательстве по его делу.

41. Европейский Суд отмечает, что недостаток средств для оплаты адвоката не оспаривается сторонами по данному делу. В ходе судебного разбирательства он был представлен назначенным адвокатом А., который, однако, не обжаловал приговор в отношении заявителя и не присутствовал на кассационном слушании. Европейский Суд напоминает в этой связи, что государство не может нести ответственность за каждую оплошность адвоката, назначенного для оказания юридической помощи. Соответствующие внутригосударственные органы согласно подпункту "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции обязаны вмешаться только в том случае, если ошибка назначенного адвоката очевидна или на нее обращают их внимание иным образом (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Дауд против Португалии" (Daud v. Portugal), Reports of Judgments and Decisions 1998-II, § 38, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сейдович против Италии" (Sejdovic v. Italy), жалоба N 56581/00, § 95, ECHR 2006-II).

42. Стороны не пришли к согласию в вопросе о том, просил ли заявитель перенести кассационное слушание или заменить назначенного адвоката. Однако Европейский Суд не считает необходимым определять, подавал ли заявитель подобные ходатайства. Европейский Суд полагает, что поведение заявителя не может само по себе освободить властей от их обязанности принимать меры для обеспечения ему эффективной защиты. Перечисленные выше недостатки со стороны адвоката были явными и возлагали на внутригосударственные власти обязанность вмешаться (см. аналогичную мотивировку в Постановлении Европейского Суда по делу "Саннино против Италии" (Sannino v. Italy), жалоба N 30961/03, § 51, ECHR 2006-VI, Постановление Европейского Суда по делу "Сабиров против Российской Федерации" (Sabirov v. Russia) от 11 февраля 2010 г., жалоба N 13465/04* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2010.), §§ 45 и 46, и Постановление Европейского Суда по делу "Сийрак против Российской Федерации" (Siyrak v. Russia) от 19 декабря 2013 г., жалоба N 38094/05, §§ 29 - 33).

43. Европейский Суд отмечает, что согласно внутригосударственному законодательству на судебные органы возложена обязанность назначить заявителю адвоката для представления его интересов в суде вне зависимости от того, требовал он этого или нет. Заявитель предстал перед судом по обвинению в убийстве двух лиц и покушении на убийство, и, следовательно, ему грозило свыше 15 лет лишения свободы. Статья 51 УПК РФ в истолковании Конституционного Суда Российской Федерации предусматривает обязательное требование относительно представительства обвиняемых в таких тяжких преступлениях (см. §§ 23, 28 и 29 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает, что заявитель никогда определенно не отказывался от своих прав на защиту, и все же каких-либо попыток назначить адвоката или отложить рассмотрение кассационной жалобы, чтобы обеспечить участие адвоката, сделано не было (см. аналогичную мотивировку в Постановлении Европейского Суда по делу "Шулепов против Российской Федерации" (Shulepov v. Russia) от 26 июня 2008 г., жалоба N 15435/03* (* Там же. N 6/2009.), §§ 37 и 38, и Постановление Европейского Суда по делу "Крылов против Российской Федерации" (Krylov v. Russia) от 14 марта 2013 г., жалоба N 36697/03* (* Там же. N 5/2014.), § 44).

44. Кроме того, что касается вопроса, требовалось ли в "интересах правосудия", чтобы заявителю был назначен адвокат в связи с его кассационной жалобой, Европейский Суд уже рассмотрел несколько подобных дел против Российской Федерации, в которых заявители не были представлены во время кассационного разбирательства по уголовным делам. Принимая во внимание три фактора - (а) широкие полномочия судов второй инстанции в России, (b) серьезность обвинений, выдвинутых против заявителей и (с) тяжесть наказаний, которые им угрожали, - Европейский Суд нашел, что интересы правосудия требовали для обеспечения справедливости разбирательства, чтобы заявители были обеспечены юридическим представительством во время рассмотрения кассационных жалоб. Таким образом, Европейский Суд установил нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции во взаимосвязи с подпунктом "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции в этих делах (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шулепов против Российской Федерации", §§ 34-39, Постановление Европейского Суда по делу "Потапов против Российской Федерации" (Potapov v. Russia) от 16 июля 2009 г., жалоба N 14934/03* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2012.), §§ 21-26, Постановление Европейского Суда по делу "Шильбергс против Российской Федерации" (Shilbergs v. Russia) от 17 декабря 2009 г., жалоба N 20075/03* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2010.), §§ 120-124, Постановление Европейского Суда по делу "Самошенков и Строков против Российской Федерации" (Samoshenkov and Strokov v. Russia) от 22 июля 2010 г., жалобы NN 21731/03 и 1886/04* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2011.), §§ 66-71, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Крылов против Российской Федерации", § 45).

45. В настоящем деле заявитель был осужден судом присяжных, и юрисдикция суда кассационной инстанции была, следовательно, ограничена правовыми вопросами (см. § 26 настоящего Постановления). Правовые вопросы в деле заявителя были особо сложными. Важно, что в своей кассационной жалобе заявитель просил переквалифицировать преступное деяние и ссылался в своих доводах на самооборону. В связи с этим Европейский Суд придерживается мнения, что без помощи практикующего юриста заявитель был не в состоянии сформулировать доводы, приведенные в кассационной жалобе, не мог в полной мере изложить суду правовые вопросы и, соответственно, не мог эффективно сам представлять свои интересы. Кроме того, суд кассационной инстанции имел широкие полномочия при рассмотрении жалобы заявителя, и решение суда было окончательным. Еще большее значение имеет тот факт, что заявитель был приговорен судом первой инстанции к 25 годам и 11 месяцам лишения свободы. Таким образом, рассматриваемый вопрос был для заявителя чрезвычайно важен (см. аналогичную мотивировку в Постановлении Европейского Суда по делу "Максуэлл против Соединенного Королевства" (Maxwell v. United Kingdom) от 28 октября 1994 г., §§ 38-41, Series A, N 300-C, упоминавшиеся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шильбергс против Российской Федерации", § 122, и Постановление Европейского Суда по делу "Крылов против Российской Федерации", § 46).

46. Подводя итог и учитывая характер разбирательства, широкие полномочия суда кассационной инстанции, сложность правовых вопросов, ограниченную возможность заявителя, не имевшего своего представителя, изложить правовые доводы и, прежде всего, важность рассматриваемых вопросов в свете тяжести наказания и обязательности участия адвоката в подобных делах, Европейский Суд находит, что интересы правосудия требовали представления интересов заявителя адвокатом в кассационном разбирательстве. Соответственно, не назначив адвоката заявителю или не отложив кассационное заседание для обеспечения явки адвоката, внутригосударственные судебные органы не обеспечили эффективную юридическую помощь заявителю в ходе кассационного разбирательства.

47. Европейский Суд, таким образом, считает, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции во взаимосвязи с подпунктом "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции.

48. С учетом изложенного Европейский Суд не видит необходимости обособленно рассматривать другие утверждения заявителя относительно справедливости судебного разбирательства.

II. Предполагаемые нарушения статей 8 и 34 Конвенции

49. Заявитель жаловался на то, что его переписка с Европейским Судом вскрывалась администрацией исправительного учреждения, что ее сотрудники отказывались отправлять некоторые из его писем в Европейский Суд, и что со стороны сотрудников исправительных учреждений поступали угрозы в связи с его жалобой в Европейский Суд. Он ссылался на статьи 8 и 34 Конвенции, которые предусматривают:

Статья 8

1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц_

Статья 34

Суд может принимать жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права".

A. Доводы сторон

50. Власти Российской Федерации отрицали создание препятствий для эффективного использования заявителем права на обращение в Европейский Суд. Они признавали, что два письма Европейского Суда были вскрыты сотрудниками исправительного учреждения, но утверждали, что эти письма не подвергались цензуре. Они вскрывали их в целях регистрации и передавали лично в руки заявителю полностью и без какой-либо задержки. Тем не менее, так как письма были вскрыты в нарушение внутригосударственного законодательства, один из причастных сотрудников получил дисциплинарное взыскание. Заявитель, таким образом, более не может считаться жертвой предполагаемых нарушений статей 8 и 34 Конвенции. Кроме того, поскольку он не обращался в суд за компенсацией, он не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты.

51. Власти Российской Федерации далее отмечали, что все письма заявителя в Европейский Суд отправлялись без задержки. Письмо от 15 октября 2004 г. было передано сотрудникам исправительного учреждения незапечатанным, таким образом, оно было проштамповано до отправки. Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что угрозы в адрес заявителя отсутствовали, так же как дисциплинарные взыскания не налагались на него в связи с его жалобой. Все дисциплинарные взыскания были наложены вследствие нарушения распорядка исправительного учреждения и ни в коей мере не были связаны с его жалобой.

52. Заявитель настаивал на своей жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

53. Европейский Суд рассматривал жалобы, касающиеся цензуры переписки между заявителями и Европейским Судом на основании статьи 8 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Алексеенко против Российской Федерации" (Alekseyenko v. Russia) от 8 января 2009 г., жалоба N 74266/01* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 4/2009.), § 68, Постановление Европейского Суда по делу "Борис Попов против Российской Федерации" (Boris Popov v. Russia) от 28 октября 2010 г., жалоба N 23284/04* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2011.), §§ 93-94, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Идалов против Российской Федерации" (Idalov v. Russia) от 22 мая 2012 г., жалоба N 5826/03* (* Там же. N 5/2013.), § 199), в соответствии со статьей 34 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Понюшков против Российской Федерации" (Ponushkov v. Russia) от 6 ноября 2008 г., жалоба N 30209/04* (* Там же. N 11/2009.), §§ 79-85, Постановление Европейского Суда по делу "Фетисов и другие против Российской Федерации" (Fetisov and Others v. Russia) от 17 января 2012 г., жалобы NN 43710/07, 6023/08, 11248/08, 27668/08, 31242/08 и 52133/08* (* Там же. N 7/2013.), § 144, и Постановление Европейского Суда по делу "Тросин против Украины" (Trosin v. Ukraine) от 23 февраля 2012 г., жалоба N 39758/05, § 49) или на основании обеих статей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Беляев и Дигтярь против Украины" (Belyaev and Digtyar v. Ukraine) от 16 февраля 2012 г., жалобы NN 16984/04 и 9947/05, §§ 50-63).

54. Поскольку Европейский Суд имеет право квалификации фактов дела и с учетом характера вмешательства и содержания доводов заявителя (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Скоппола против Италии (N 2)" (Scoppola v. Italy) (N 2) от 17 сентября 2009 г., жалоба N 10249/03, § 54), он полагает, что жалоба в части переписки между заявителем и Европейским Судом должна быть рассмотрена на основании статей 8 и 34 Конвенции.

1. Статья 8 Конвенции

55. Европейский Суд напоминает, что в период, относящийся к обстоятельствам дела, статья 91 УИК РФ недвусмысленно запрещала цензуру корреспонденции между заключенным и Европейским Судом. Любые жалобы на то, что такая цензура имела место, могли быть поданы в суды для рассмотрения по существу (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Алексеенко против Российской Федерации", § 90, и Постановление Европейского Суда по делу "Ефименко против Российской Федерации" (Yefimenko v. Russia) от 12 февраля 2013 г., жалоба N 152/04* (* Там же. N 1/2014.), § 154).

56. Отсюда следует, что настоящая жалоба подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.

2. Статья 34 Конвенции

57. Европейский Суд прежде всего отмечает, что жалоба с точки зрения статьи 34 Конвенции имеет процессуальный характер и, следовательно, не порождает вопроса о приемлемости жалобы в соответствии с Конвенцией (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эрги против Турции" (Ergi v. Turkey) от 28 июля 1998 г., § 105, Reports 1998-IV, Постановление Европейского Суда по делу "Кук против Австрии" (Cooke v. Austria) от 8 февраля 2000 г., жалоба N 25878/94, § 46, и Постановление Европейского Суда по делу "Юхас Джюрич против Сербии" (Juhas Duric v. Serbia) от 7 июня 2011 г., жалоба N 48155/06, § 72). Возражение властей Российской Федерации об утрате статуса жертвы и о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты, таким образом, не обоснованно.

58. Европейский Суд далее напоминает, что важнейшим условием для эффективного существования системы индивидуального обращения в суд, установленной в статье 34 Конвенции, является возможность свободного общения заявителей с органами, предусмотренными Конвенцией, в отсутствие давления в любой форме со стороны властей с целью отказа от жалобы или ее изменения. Выражение "давление в любой форме" должно использоваться не только для определения прямого принуждения и очевидного запугивания заявителей или их законных представителей, но оно также должно включать косвенные действия и контакты, призванные воспрепятствовать использованию средств защиты, предусмотренных Конвенцией (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрикулу против Турции" (Tanrikulu v. Turkey), жалоба N 23763/94, § 130, ECHR 1999-IV, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Константин Маркин против Российской Федерации" (Konstantin Markin v. Russia), жалоба N 30078/06* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2012.), § 158, ECHR 2012 (извлечения)).

59. Необходимо уважать конфиденциальность переписки Европейского Суда с заявителями, поскольку она может содержать заявления в отношении сотрудников исправительного учреждения или его администрации. Вскрытие писем из Европейского Суда или адресованных ему, без сомнения, позволяет полагать, что их могли прочитать или что они, очевидно, могут вызывать риск воздействия сотрудников исправительного учреждения на участвующего в переписке заключенного. Вскрытие писем должностными лицами исправительного учреждения может, таким образом, создать препятствия заявителям при обращении в Европейский Суд (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кляхин против Российской Федерации" (Klyakhin v. Russia) от 30 ноября 2004 г., жалоба N 46082/99* (* Там же. N 7/2005.), §§ 118 и 119, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Понюшков против Российской Федерации", § 80, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Беляев и Дигтярь против Украины", § 61).

60. В настоящем деле не оспаривалось, что как минимум два письма Европейского Суда были вскрыты администрацией исправительного учреждения. Заявитель настаивал, что письма были прочитаны, а приложения к ним изъяты. Власти Российской Федерации отрицали это, утверждая, что письма были вскрыты с целью регистрации. Европейский Суд не убежден этим доводом. Учитывая, что имена отправителя и получателя писем были указаны на конверте, было возможно зарегистрировать письма без их вскрытия. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что опасения заявителя относительно того, что его письма вскрывались администрацией исправительного учреждения с целью прочтения, были объективно обоснованными.

61. Что касается приложений к письмам, Европейский Суд не удовлетворен объяснением властей Российской Федерации о том, что они были переданы в руки заявителя. В случаях, когда конверт распечатан должностными лицами государства, на власти Российской Федерации возложена обязанность доказать, что письмо, которое в нем содержалось, было передано заявителю в сохранности. В отсутствие данного доказательства Европейский Суд склонен доверять сообщению заявителя о том, что приложения были изъяты администрацией исправительного учреждения (см. аналогичную мотивировку в упоминавшемся выше Постановление Европейского Суда по делу "Понюшков против Российской Федерации", § 82).

62. Европейский Суд отмечает, что в соответствии со статьей 91 УИК РФ переписка с Европейским Судом конфиденциальна и не должна подвергаться цензуре (см. § 30 настоящего Постановления). Письма Европейского Суда были, следовательно, вскрыты в нарушение национального законодательства.

63. Европейский Суд полагает, что последствием вскрытия его корреспонденции может стать запугивание заявителя, а изъятия приложений к письмам - включая формуляр жалобы и пояснительную записку, форму доверенности и пособие для заявителей - уменьшение возможности заявителя эффективно подготовить жалобу в Европейский Суд. Положение заявителя было особенно уязвимым, поскольку в то время у него не было представителя в разбирательстве в Европейском Суде, и, таким образом, оно зависело от содействия администрации исправительного учреждения его переписке с Европейским Судом и остальным миром (см. аналогичную мотивировку в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Кляхин против Российской Федерации", § 122, Постановлении Европейского Суда по делу "Котлец против Румынии" (Cotlet v. Romania) от 3 июня 2003 г., жалоба N 38565/97, § 71, упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Понюшков против Российской Федерации", § 84). Вскрытие писем Европейского Суда и изъятие приложений к ним, соответственно, создавало препятствия для осуществления права заявителя на индивидуальное обращение в суд, что противоречит обязательству государства-ответчика, согласно статье 34 Конвенции.

64. Исходя из изложенного Европейский Суд полагает, что государство-ответчик не исполнило свои обязательства, установленные в статье 34 Конвенции.

65. С учетом сделанных ранее выводов Европейский Суд не видит необходимости рассматривать другие утверждения заявителя относительно его права индивидуальной жалобы.

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

66. Наконец Европейский Суд рассмотрел иные доводы, представленные заявителем, и, принимая во внимание представленные материалы, и насколько предмет жалобы относится к его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в них признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, жалоба в данной части подлежит отклонению как явно необоснованная в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

67. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

68. Заявитель требовал 50 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

69. Власти Российской Федерации утверждали, что это требование является чрезмерным и необоснованным. По их мнению, установление факта нарушения Конвенции само по себе являлось бы достаточной справедливой компенсацией.

70. Европейский Суд напоминает, что, если заявитель осужден при наличии потенциального нарушения его прав, гарантированных статьей 6 Конвенции, он должен, насколько это возможно, быть поставлен в такое положение, при котором бы требования этой статьи соблюдались, и наиболее подходящей формой возмещения вреда в принципе может стать новое судебное разбирательство или возобновление разбирательства по делу, если подобное требование предъявлено (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Оджалан против Турции" (Ocalan v. Turkey), жалоба N 46221/99, § 210, последняя часть, ECHR 2005-IV, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сахновский против Российской Федерации" (Sakhnovskiy v. Russia) от 2 ноября 2010 г., жалоба N 21272/03* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2011.), § 112). Европейский Суд в этой связи принимает к сведению, что статья 413 УПК РФ предусматривает возможность возобновления разбирательства по уголовному делу в случае установления Европейским Судом нарушения Конвенции (см. § 33 настоящего Постановления).

71. Что касается требования заявителя о компенсации морального вреда, Европейский Суд признает, что страдания и разочарования заявителя не могут быть достаточно компенсированы установлением факта нарушения Конвенции. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 4 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

72. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек. Соответственно, Европейский Суд не присуждает каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

73. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой в части справедливости уголовного разбирательства против заявителя, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что в настоящем деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции во взаимосвязи с подпунктом "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции в части отсутствия юридической помощи в ходе кассационного разбирательства;

3) постановил, что отсутствует необходимость в рассмотрении остальной части жалобы на основании пунктов 1 и 3 статьи 6 Конвенции;

4) постановил, что государством-ответчиком не соблюдены обязательства, вытекающие из статьи 34 Конвенции;

5) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 4 000 евро (четыре тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 19 июня 2014 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Изабель Берро-Лефевр Председатель Палаты Суда