Постановление Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2012 г. Дело "Махашевы (Makhashevy) против Российской Федерации" (Жалоба N 20546/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Махашевы (Makhashevy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 20546/07)

Постановление Суда

Страсбург, 31 июля 2012 г.

По делу "Махашевы против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Линос-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 10 июля 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 20546/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) тремя гражданами Российской Федерации (далее - заявители), указанными ниже, 30 апреля 2007 г.

2. Интересы заявителей представляли адвокаты из неправительственной организации "Правовая инициатива открытого общества" (Open Society Justice Initiative) с главным офисом в г. Будапеште, а также адвокаты В. Лужин, практикующий в г. Нижнем Новгороде, и И. Тимишев, практикующий в г. Нальчике. Третий заявитель умер 13 июля 2008 г. Остальные заявители выразили желание участвовать в рассмотрении жалобы от его имени. Принимая во внимание обстоятельства настоящего дела, Европейский Суд признает, что первый и второй заявители, которые являются братьями третьего заявителя, могут участвовать в рассмотрении жалобы от его имени. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Ссылаясь на статьи 3, 5 13 и 14 Конвенции, заявители утверждали, что они были незаконно задержаны и подверглись жестокому обращению со стороны сотрудников органов внутренних дел в связи с их этническим происхождением, а также что власти не провели расследования в связи с их жалобами на жестокое обращение по национальному признаку.

4. 19 ноября 2009 г. Европейский Суд принял решение применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобу в приоритетном порядке, а также уведомить власти Российской Федерации о настоящей жалобе. В соответствии с пунктом 3 бывшей статьи 29 Конвенции Европейский Суд принял решение рассмотреть жалобу по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявителями по настоящему делу являются:

1) Ибрагим Махашев, 1972 года рождения;

2) Адам Махашев, 1974 года рождения;

3) Ислам Махашев, 1979 года рождения.

Заявители являются братьями. Первый и второй заявители проживают в г. Нальчике. До своей смерти в июле 2008 года третий заявитель также жил там же. Причина смерти третьего заявителя не имеет отношения к настоящему делу.

А. Жестокое обращение с заявителями и последующие события

1. Информация, предоставленная заявителями

(а) События вечера 14 ноября 2004 г.

6. Заявители являются чеченцами по национальности. Они родились и проживали в г. Грозном, пока в ходе боевых действий между вооруженными силами Российской Федерации и чеченскими боевиками их дом не был разрушен в октябре 1996 года. Заявители переехали в г. Нальчик Кабардино-Балкарской Республики, регион Российской Федерации, граничащий с Чеченской Республикой.

7. 14 ноября 2004 г., рано вечером, первый и второй заявители пошли в ночной клуб (в представленных документах он также упоминается как концертный зал). Там у них произошел конфликт с М.Ш., который тоже являлся чеченцем по национальности, и его друзьями. В ходе драки М.Ш. нанес первому заявителю удар ножом в область ягодиц. Охранник А.Ку., который являлся кабардинцем по национальности, также получил легкое ранение ножом, причиненное либо М.Ш., либо его друзьями. Конфликт был разрешен без вмешательства сотрудников органов внутренних дел. После этого М.Ш. и его друзья ушли из клуба. Кто-то позвонил в милицию и сообщил о драке с применением холодного оружия, заявив, что чеченец ударил ножом охранника клуба, кабардинца.

8. После 19.00 первый и второй заявители покинули клуб. Через несколько кварталов от клуба их остановили несколько сотрудников милиции, которые, видимо, их ждали. Первый заявитель попытался объяснить им, что его ранили и он нуждается в медицинской помощи, но сотрудники милиции проигнорировали его объяснения, они даже не просили заявителей предъявить документы, удостоверяющие личность. По словам заявителей, сотрудники милиции задержали их, основываясь на информации о том, что в ночном клубе чеченец нанес кабардинцу ножевые ранения. Второму заявителю удалось позвонить третьему заявителю и сообщить ему об их задержании. Первого и второго заявителей незамедлительно посадили в милицейскую патрульную машину и доставили во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика на улице Ногмова, куда они прибыли приблизительно в 20.00. Сотрудники милиции поместили заявителей в две разные камеры на третьем этаже отделения. Каких-либо документов не было составлено ни до, ни после того, как заявители были доставлены в милицию.

(b) Жестокое обращение с первым заявителем и последующие события

9. Первого заявителя доставили в кабинет, в котором находились несколько сотрудников отделения милиции, в том числе два сотрудника уголовного розыска, М.Ал. и З.Ар., и начальник отдела уголовного розыска А.Бо. Все сотрудники были кабардинцами или балкарцами по национальности. Сотрудники милиции стащили с первого заявителя куртку через голову, сбили его с ног и начали избивать. Один из них ударил заявителя оружейным прикладом в лицо, в результате чего тот потерял сознание. Когда он пришел в сознание, сотрудники милиции продолжили избивать его, сопровождая это расистскими выкриками и оскорбляя его в связи с тем, что он являлся этническим чеченцем: "Все чеченцы - уроды. Зачем вы приехали сюда? Отправляйся обратно в Чечню_".

10. После этого сотрудники милиции отвели первого заявителя в соседний кабинет, где он увидел второго заявителя, который истекал кровью на полу, а сотрудники милиции М.Ал. и А.Бо. пинали его ногами. Первого заявителя отвели обратно и подвергли дальнейшему избиению. Заявитель сказал сотрудникам милиции, что будет жаловаться на жестокое обращение. Сотрудник милиции А. Бо. ответил ему, что он является родственником министра внутренних дел Кабардино-Балкарской Республики и что, даже если он убьет заявителя или его брата, он не будет нести ответственность за убийство чеченца.

11. Около 23.00 первый заявитель был доставлен в другой кабинет, где сотрудник милиции М.Ал. показал ему заявления сотрудников клуба, согласно которым ни первый, ни второй заявители не были виновны в нанесении ножевого ранения охраннику клуба. Во время разговора заявителя с сотрудником милиции другой сотрудник, который был одет в камуфляжную форму, ударил заявителя оружейным прикладом в спину, и заявитель снова потерял сознание. Придя в себя, заявитель заметил, что у него изо рта идет кровь, и попросил сотрудников милиции оказать ему медицинскую помощь: он напомнил им, что не несет ответственности за нанесение ножевых ранений и что он будет жаловаться на жестокое обращение в органы государственной власти. Сотрудник милиции М.Ал. ответил ему: "Если ты или твой брат попытаетесь пожаловаться, мы убьем вас прямо здесь. Мы не будем нести ответственность за убийство чеченца". После этого избиение продолжилось.

12. Через несколько минут сотрудник милиции М.Ал. привел в кабинет врача. Она посмотрела на заявителя, но отказалась его осматривать и объяснила сотрудникам милиции, что он нуждается в срочной госпитализации. Сотрудники милиции отказались его отпускать, и врач вышла из кабинета.

13. Приблизительно в полночь первый заявитель услышал крики третьего заявителя. Через дверь, которая была приоткрыта, он увидел, что трое сотрудников милиции тащат за собой третьего заявителя, которого доставили в отделение милиции после звонка второго заявителя, когда он сообщил о задержании.

14. Первый заявитель настоятельно просил сотрудников милиции не избивать третьего заявителя. В ответ они продолжили избивать первого заявителя, оскорблять и унижать в связи с его этническим происхождением, называя его и его братьев "чеченскими уродами" и угрожая ему применением сексуального насилия.

15. После полуночи первый и третий заявители были освобождены из отделения милиции. На улице их ждали родственники. Оба заявителя пошли в прокуратуру г. Нальчика. Второй заявитель уже находился там. Они описали дежурившему следователю Эм., что с ними случилось, и подали официальную жалобу. Жена второго заявителя, С.Г., пыталась отговорить заявителей от подачи жалобы, говоря, что заместитель прокурора г. Нальчика М.Тх. разговаривал с ней и просил ее убедить своих родственников отказаться от подачи каких-либо жалоб: "Я знаю, что братья Махашевы собираются подать жалобу. Вы должны заставить их изменить свои намерения, иначе им будет хуже. У них ничего не получится_".

16. Со слов первого заявителя, сотрудник милиции Северо-Кавказского регионального управления по борьбе с организованной преступностью (РУБОП) А.Р., чеченец по национальности, приехал в отделение милиции вечером 14 ноября 2004 г. и узнал о жестоком обращении с заявителями. Он сообщил об этом родственникам заявителей и позднее предоставил следствию свидетельские показания (см. § 68 настоящего Постановления).

(с) Жестокое обращение со вторым заявителем

17. По прибытии в отделение милиции второго заявителя отвели в отдельный кабинет, где сотрудники милиции приказали ему вынуть всё из карманов. Заявитель выложил их содержимое на стол. Затем без какого-либо объяснения сотрудники милиции начали пинать его ногами и избивать дубинками. Другие сотрудники милиции, периодически заходившие в кабинет, спрашивали: "Чеченец?", - после чего присоединялись к избиению. Сотрудники милиции продолжали оскорблять второго заявителя и негативно высказываться о его национальности, говоря: "Вы гребаные чеченцы, мы сейчас вас отымеем_".

18. Во время избиения заявитель несколько раз терял сознание. Он говорил сотрудникам милиции, что у него язва желудка, и просил не бить его в живот. После этого сотрудники милиции намеренно пытались ударить его именно в живот. Начальник отдела уголовного розыска, сотрудник милиции А.Бо., также участвовал в применении жестокого обращения в отношении второго заявителя. Когда заявитель сказал ему, что будет жаловаться на жестокое обращение в органы власти, последний ответил: "Ты - чеченец. Я могу убить тебя прямо сейчас, и мне это сойдет с рук. Мой дядя - министр внутренних дел республики". Второй заявитель слышал, как в соседнем кабинете избивали первого заявителя. У второго заявителя пошла кровь, поэтому пол кабинета был весь в крови.

19. Через некоторое время сотрудники милиции отвели второго заявителя в другой кабинет и вернули ему некоторые вещи, которые были ранее изъяты у него.

20. Впоследствии сотрудники милиции вывели второго заявителя на улицу. Его многочисленные родственники, в том числе жена С.Г., ее сестра А.К., дядя И., племянник Дж. и третий заявитель ждали на крыльце отделения милиции. Когда они увидели второго заявителя, который истекал кровью и одежда которого была порвана, третий заявитель спросил сотрудников милиции, почему его брат подвергся жестокому обращению. Сотрудники милиции немедленно схватили третьего заявителя и потащили его в здание (см. ниже). Они ударили С.Г., которая пыталась вмешаться, в область живота, и она потеряла сознание.

(d) Жестокое обращение с третьим заявителем

21. 14 ноября 2004 г., приблизительно в 19.00, третьему заявителю позвонил второй заявитель, который сообщил ему, что его и первого заявителя задержали сотрудники милиции после инцидента в клубе.

22. Приблизительно в 21.00 третий заявитель и его родственники направились во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчик на улице Ногмова, и третий заявитель поинтересовался, доставляли ли туда его братьев. Дежуривший сотрудник милиции подтвердил, что их привозили, и сообщил ему, что его братьев допрашивают. Сотрудник милиции не позволил ему войти в здание отделение милиции, поэтому заявитель, С.Г., А.К. и его племянник Дж. остались на улице, ожидая освобождения первого и второго заявителей.

23. Примерно в 23.00 два сотрудники полиции вытолкали второго заявителя на улицу. Он был сильно избит, его одежда была разорвана, и узнать его можно было с большим трудом. Третий заявитель спросил сотрудников полиции, почему его брат подвергся жестокому обращению. Один из них ответил: "Ты тоже чеченец? Проваливай отсюда". Затем на крыльцо вышли несколько других сотрудников милиции, в том числе З.Ар., они били третьего заявителя оружейными прикладами, пинали его ногами, схватили его за волосы и потащили внутрь отделения милиции, там они отвели его на третий этаж здания. Один из сотрудников милиции был в милицейской форме, а другие были одеты в камуфляжную форму. Остальные были в штатской одежде, поскольку являлись сотрудниками отдела уголовного розыска.

24. Пока третьего заявителя затаскивали на третий этаж, в одном из кабинетов он увидел первого заявителя, который выглядел так, как будто его сильно избили. Третьего заявителя отвели в соседний кабинет, где его избивали и пинали ногами, по крайней мере, пятеро сотрудников милиции, которые оскорбляли его и оскорбительно высказывались относительно его национальности, использовав нецензурную лексику: "Вы, чеченцы - уроды_ Валите отсюда обратно в Чечню_".

25. Сотрудники милиции разговаривали между собой на кабардинском языке. Заявитель, который также знал этот язык, сделал вывод, что все они были кабардинцами. Никто из сотрудников милиции не попросил заявителя предъявить документы, удостоверявшие личность, и не задал ему ни одного вопроса за все время.

26. Через некоторое время третий заявитель был доставлен в кабинет начальника отдела уголовного розыска, сотрудника милиции А.Бо., который заявил ему вместе с другими сотрудниками милиции: "Мы ненавидим вас всех, чеченцев. Мы не позволим вам жить здесь. Мы отымеем вас всех. Вы все - животные. Отправляйтесь обратно в Чечню и воюйте с Россией_". Сотрудники милиции также предупредили заявителя о том, что ему нет смысла жаловаться в органы власти на жестокое обращение: "Ты - чеченец, и этим все сказано. Ты не добьешься здесь справедливости".

27. Поздно ночью первый и третий заявители были освобождены из отделения милиции и незамедлительно обратились в прокуратуру г. Нальчика.

(e) Описание событий, предоставленное свидетелями

(i) Описание событий, предоставленное С.Г.

28. С.Г. - жена второго заявителя, она балкарка по национальности. Она является сестрой А.К.

29. 14 ноября 2004 г., примерно в 21.00, А.К. позвонила ей и сообщила, что, по словам знакомого, который являлся сотрудником милиции, первый и второй заявители подверглись жестокому обращению в отделении милиции.

30. С.Г. позвонила третьему заявителю, и вместе с ним, с А.К. и другими родственниками они пошли ко 2-му отделу внутренних дел по городскому округу г. Нальчика на улице Ногмова. Подойдя к отделению милиции, С.Г. постучала в дверь и попыталась узнать у дежуривших сотрудников милиции что-либо о своем муже, втором заявителе. Она также пыталась объяснить им, что у мужа была язва желудка, и в случае ее обострения в любой момент могло начаться кровотечение. Сотрудники милиции отказались разговаривать с ней, но не отрицали, что первый и второй заявители были задержаны и находились в отделении милиции.

31. С.Г., третий заявитель и их родственники решили дождаться освобождения первого и второго заявителей у входа. Когда они ждали, то видели, как сотрудники милиции выходили на крыльцо покурить. Они слышали, как те говорили на балкарском, кабардинском и русском языках о первом и втором заявителях и пренебрежительно высказывались о принадлежности братьев к чеченской национальности. Из разговоров сотрудников милиции С.Г. и ее родственники также поняли, что первый и второй заявители подверглись избиениям.

32. Более чем через час к отделению милиции подъехала машина "скорой помощи", и врач вошла в здание. Когда врач вышла, С.Г. спросила ее о первом и втором заявителях. Врач сообщила ей, что ей не позволили осмотреть второго заявителя, но она осмотрела первого, который находился в очень тяжелом состоянии со следами побоев по всему телу и лицу и колотой раной. Она также пояснила, что считала необходимым госпитализировать его, но сотрудники милиции отказались его отпустить.

33. С.Г. настоятельно просила врача вернуться обратно в здание отделения милиции и оказать медицинскую помощь первому и второму заявителям. Врач согласилась вернуться. Спустя 10 минут она вернулась и сказала С.Г., что сотрудники милиции не позволили ей осмотреть заявителей и оказать им медицинскую помощь.

34. Поздно ночью сотрудники милиции вытащили второго заявителя на улицу, он истекал кровью, у него были выбиты зубы, а одежда была порвана. С.Г. спросила его, что случилось, на что он ответил, что подвергся жестокому обращению, унижению и оскорблениям со стороны сотрудников милиции в связи с тем, что он являлся чеченцем по национальности. Он настаивал на том, что необходимо незамедлительно пойти в прокуратуру и подать жалобу на жестокое обращение.

35. Затем третий заявитель подошел к сотрудникам милиции и спросил, почему его брат подвергся жестокому обращению? В ответ несколько сотрудников милиции в масках выбежали из здания и начали пинать его ногами и избивать оружейными прикладами. Сотрудники милиции продолжали оскорблять его, поскольку он являлся чеченцем. Когда С.Г. попыталась вмешаться и заступиться за него, один из сотрудников милиции ударил ее в живот, и она потеряла сознание.

36. Придя в сознание, С.Г. вместе со вторым заявителем и их родственниками пошли в прокуратуру г. Нальчика. Сотрудники милиции, причастные к жестокому обращению с заявителями, уже находились там, начальник отдела уголовного розыска, сотрудник милиции А.Бо., разговаривал с заместителем прокурора Тх.

37. Через некоторое время первый и третий заявители приехали в прокуратуру. С.Г. видела, что третий заявитель, который находился в нормальном состоянии до того, как его затащили в отделение милиции, был жестоко избит и периодически терял сознание.

38. Заместитель прокурора г. Нальчика пригласил С.Г. в свой кабинет и сказал ей следующее: "Я знаю, что братья Махашевы намерены подать жалобу. Вы должны убедить их не делать этого, иначе будет хуже для них. Они ничего не добьются_". Сразу после этого С.Г. рассказала братьям об этом и просила их не подавать официальные жалобы на жестокое обращение, но заявители отказались, заявив, что их подвергли жестокому обращению только из-за национальной принадлежности.

(ii) Описание событий, предоставленное А.К.

39. Вечером 14 ноября 2004 г. А.К. позвонил ее друг, который служил в милиции в г. Нальчике. Он сообщил ей, что братья Махашевы были жестоко избиты сотрудниками 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика на улице Ногмова. А.К. незамедлительно позвонила сестре, С.Г.

40. А.К., С.Г. и третий заявитель примерно в 22.00 пошли в отделение милиции, где несколько человек уже ждали на улице. С.Г. попыталась объяснить дежурившим сотрудникам милиции, что у ее мужа язва желудка и у него в любой момент могло начаться кровотечение.

41. В неустановленное время к отделению милиции подъехала машина "скорой помощи". Врач провела в здании отделения милиции около получаса. Когда она вышла, С.Г. и А.К. спросили ее о состоянии здоровья своих родственников. Врач сказала, что она обеспокоена состоянием здоровья первого заявителя, который находился в тяжелом состоянии, но сотрудники милиции отказались отпустить его в больницу. С.Г. рассказала врачу о том, что у второго заявителя язва желудка, и попросила ее вернуться в отделение милиции и оказать ему медицинскую помощь. Врач согласилась и вернулась в отделение милиции. Примерно через 10-15 минут она вышла из здания и сообщила, что сотрудники милиции не позволили ей осмотреть второго заявителя и отказали ей в госпитализации первого заявителя.

42. Поздно ночью двое сотрудников милиции вывели на улицу второго заявителя, который был жестоко избит. У него были выбиты зубы. Он был весь в крови, а его одежда была порвана. Третий заявитель спросил сотрудников милиции о том, почему его брат подвергся жестокому обращению? В ответ из здания отделения милиции выбежали трое сотрудников милиции и начали избивать его со словами: "Ты тоже чеченец, убирайся отсюда_". С.Г. попыталась вмешаться и защитить его, но получила удар в живот и потеряла сознание. Сотрудники милиции затащили третьего заявителя в отделение милиции.

43. После того, как С.Г пришла в сознание, она, А.К. и второй заявитель пошли в прокуратуру г. Нальчика, где официальные лица и сотрудники милиции пытались отговорить второго заявителя и С.Г. подавать жалобу в связи с жестоким обращением: "Не следует плыть против течения. Подавать жалобу бесполезно".

44. В неустановленное время первый и третий заявители пришли в прокуратуру. Они были в крови, и работникам прокуратуры пришлось накрыть стулья клеенкой, чтобы на мебели не осталось следов крови. Третий заявитель постоянно сплевывал кровь и бегал в уборную. А.К. оставалась с заявителями и с С.Г. в прокуратуре до раннего утра 15 ноября 2004 г., затем она пошла домой.

(f) Медицинские обследования заявителей

(i) Медицинские заключения о состоянии здоровья первого заявителя

45. Утром 15 ноября 2004 г. по распоряжению прокуратуры г. Нальчика заявители прошли медицинское обследование в бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Кабардино-Балкарской Республики (далее - бюро судебно медицинской экспертизы). В экспертном заключении о состоянии здоровья первого заявителя, датированном 15 ноября 2004 г., inter alia* (* Inter alia (лат.) - в числе прочего, в частности (примеч. переводчика).), отмечалось следующее:

"_Обстоятельства дела: 14 ноября 2004 г. _Ибрагим Махашев подрался с неизвестными лицами. С места происшествия он был доставлен во 2-е городское отделение милиции г. Нальчика. Со слов Ибрагима Махашева, в отделении сотрудники милиции его били кулаками по голове, пинали ногами и колотили дубинками_ Вечером 14 ноября 2000 г. сотрудники милиции сначала избивали его на улице, затем увезли его в отделение милиции, где продолжили избивать до утра дубинками, оружейными прикладами, кулаками и ногами_ до этих событий он подрался в ночном клубе_

Заключение. Ибрагим Махашев получил следующие телесные повреждения: ушибы мягких тканей головы и правой руки, кровоизлияния в склеры обоих глаз, ушибы мягких тканей правой части лица, гематомы на лице, левом ухе, в области сзади левого уха, на груди, спине, левой руке и обеих ногах. Эти повреждения были причинены тупыми твердыми предметами_ Ибрагим Махашев был госпитализирован в Республиканскую клиническую больницу* (* Так в оригинале. Возможно, имеется в виду Государственное бюджетное учреждение здравоохранения "Республиканская клиническая больница" Министерства здравоохранения Кабардино-Балкарской Республики (примеч. редактора).)_".

46. 11 декабря 2004 г. отделением челюстно-лицевой хирургии Республиканской клинической больницы г. Нальчика было выдано официальное медицинское заключение в отношении первого заявителя. В тексте документа указывалось следующее:

"_Диагнозы по прибытии 16 ноября 2004 г.: несколько тяжелых черепно-лицевых травм, закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга средней тяжести, многоосколочный перелом левой скуловой области со смещением нескольких костных фрагментов.

Оперативное вмешательство: под общим наркозом_ открытое вправление скуловой кости_ при помощи титановых пластин с винтами_".

47. 28 февраля 2005 г. бюро судебно-медицинских экспертиз составило дополнительное экспертное заключение в отношении первого заявителя. В документе указывалось, в частности, следующее:

"_Заключение. Ибрагим Махашев получил следующие телесные повреждения:

1. Закрытый перелом левой скуловой кости_

2. Закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга средней тяжести_

3. Колотая рана в области левой ягодицы_

4. Обширные гематомы на голове, ушах, груди, верхних и нижних конечностях_

Описанные телесные повреждения были причинены тупыми твердыми предметами_ которыми могли быть кулаки, ботинки_ а повреждение, описанное в п. 3, было причинено колющим или острым предметом_".

(ii) Медицинские заключения о состоянии здоровья второго заявителя

48. 15 ноября 2004 г. второй заявитель прошел медицинское обследование в бюро судебно-медицинской экспертизы. В экспертном заключении, датированном 15 ноября 2004 г., inter alia, отмечалось следующее:

"_Обстоятельства дела: вечером 14 ноября 2004 г. _Адам Махашев подрался с неустановленными лицами. С места происшествия он был доставлен во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика. Со слов Адама Махашева, в отделении милиции от трех до семи сотрудников милиции били его кулаками по голове, пинали ногами, били дубинками_ он потерял сознание_

Заключение. Адам Махашев получил следующие телесные повреждения:

1. Закрытый перелом носа со смещением нескольких осколков кости.

2. Закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга средней тяжести.

3. Ушиб правой почки.

4. Ушиб грудной клетки.

5. Обширные гематомы на лице, спине, нижней части спины, шее, груди_ верхних конечностях... два выбитых зуба.

6. Ушиб головы_ Указанные телесные повреждения были причинены тупыми твердыми предметами_".

49. 24 февраля 2005 г. бюро судебно-медицинской экспертизы составило дополнительное экспертное заключение в отношении второго заявителя. В данном документе содержались те же выводы, которые были установлены при проведении медицинского обследования 15 ноября 2004 г.

50. 6 июня 2005 г. Городской клинической больницей N 1 г. Нальчика было выдано официальное медицинское заключение, касавшееся состояния здоровья второго заявителя. В нем указывалось, что заявитель "...проходил лечение в хирургическом отделении больницы с 4 июня 2005 г." и у него была обнаружена язва 12-перстной кишки, осложненная кровотечением.

51. В неустановленную дату Городской клинической больницей N 2 г. Нальчика было выдано официальное медицинское заключение, касавшееся госпитализации второго заявителя в период с 16 июня по 13 июля 2005 г. в связи с указанным состоянием здоровья.

(iii) Медицинские заключения о состоянии здоровья третьего заявителя

52. 15 ноября 2004 г. третий заявитель прошел медицинское обследование в бюро судебно-медицинской экспертизы. В экспертном заключении, датированном 15 ноября 2004 г., inter alia, отмечалось следующее:

"_Обстоятельства дела: 14 ноября 2004 г. _Ислам Махашев был доставлен во 2-е отделение милиции г. Нальчика, где несколько сотрудников милиции били его по голове и телу кулаками, ногами и оружейными прикладами_ он жалуется на боль в груди.

Заключение. Ислам Махашев получил следующие телесные повреждения:

1. Ушиб левой части груди.

2. Гематомы и ушибы тканей лица и груди_ Указанные телесные повреждения были причинены тупыми твердыми предметами_".

53. 24 февраля 2005 г. бюро судебно-медицинской экспертизы составило дополнительное экспертное заключение о состоянии здоровья третьего заявителя. В этом документе содержались те же выводы, что и установленные при проведении медицинского обследования 15 ноября 2004 г.

(g) Документы, предоставленные заявителями в Европейский Суд

54. В обоснование своей жалобы заявители предоставили следующие документы: показания первого заявителя от 5 июня 2007 г., показания второго заявителя от 5 июня 2007 г., показания третьего заявителя от 5 июня 2007 г., показания С.Г. от 6 июня 2007 г., показания А.К. от 6 июня 2007 г., три официальных медицинских заключения бюро судебно-медицинской экспертизы о состоянии здоровья каждого из заявителей от 15 ноября 2004 г., медицинское заключение о состоянии здоровья первого заявителя, выданное отделением челюстно-лицевой хирургии Республиканской клинической больницы г. Нальчика, датированное 11 декабря 2004 г., официальное медицинское заключение от 28 февраля 2005 г. о состоянии здоровья первого заявителя, выданное бюро судебно-медицинской экспертизы, два официальных медицинских заключения о состоянии здоровья второго и третьего заявителей, выданные бюро судебно-медицинской экспертизы, оба от 24 февраля 2005 г., и две медицинские справки, выданные Городскими клиническими больницами NN 1 и 2 г. Нальчика, о состоянии здоровья второго заявителя, одна из которых датирована 6 июня 2005 г., а вторая - без даты.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

55. Власти Российской Федерации оспорили факты, как они были изложены заявителями, указав на то, что в ходе расследования заявители несколько раз меняли свои показания, касавшиеся участия третьего заявителя в драке в клубе.

56. Власти Российской Федерации также отметили, что в ходе внутригосударственного уголовного расследования были установлены истинные обстоятельства событий ночи 14 ноября 2004 г. Согласно их утверждению 14 ноября 2004 г. заявители получили телесные повреждения в результате драки в учреждении, упоминавшемся как клуб и как концертный зал. Заявители не подвергались избиению или бесчеловечному и унижающему достоинство обращению в отделении милиции.

57. В неустановленный день следователи допросили сотрудников отделения милиции А.Е. и З.С., которые показали, что 14 ноября 2004 г. они находились на дежурстве и получили информацию о нарушении общественного порядка в концертном зале. По прибытии в зал кто-то сообщил им, что один из охранников концертного зала был доставлен в больницу на машине "скорой помощи". Затем сотрудники милиции заметили братьев Махашевых, сидевших на скамейке, окруженной группой, состоявшей примерно из 15 мужчин. Каждый из этих мужчин подходил к братьям и бил их руками и ногами по голове и телу. Сотрудники милиции вмешались в драку и посадили заявителей в патрульную машину. Со слов сотрудников милиции, братья были жестоко избиты: у них были выбиты несколько зубов, а одежда была разорвана. Мужчины, избивавшие заявителей, просили сотрудников милиции отдать им братьев Махашевых, но получили отказ. Затем заявители были доставлены на патрульной машине во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика. Указанные сотрудники отделения милиции заявителей больше не видели.

58. В неустановленную дату следователи допросили начальника отдела уголовного розыска А.Бо., который сообщил, что 14 ноября 2004 г. он прибыл в отделение милиции, где на втором этаже увидел первого и второго заявителей, которые выглядели так, как будто их жестоко избили. Ягодицы у первого заявителя были в крови. Свидетель распорядился, чтобы второго заявителя доставили в его кабинет, а первого заявителя - в другой кабинет. По словам свидетеля, Адам Махашев начал сквернословить и высказывать оскорбления в отношении Кабардино-Балкарской Республики. Двое других сотрудников милиции, М.Х. и З.Ар., находившиеся в кабинете, попросили заявителя успокоиться. Последний внезапно ударил свидетеля по лицу, вызвав у того кровотечение, и затем схватил канцелярский нож. М.Х. и З.Ар. отобрали у заявителя нож. После этого свидетель ушел в туалет, чтобы смыть кровь с лица. Когда он вернулся в кабинет, там находились пятеро сотрудников милиции: З.А., М.Ал., З.Ар., М.Х. и Т.С. Затем заявитель рассказал сотрудникам милиции о драке с М.Ш. в клубе. Позже свидетель пошел в кабинет, где допрашивали первого заявителя. Последний рассказал ему, что он и второй заявитель были избиты неустановленными лицами около концертного зала. Заметив кровь на брюках первого заявителя, свидетель попросил своих коллег вызвать "скорую помощь" и вернулся в свой кабинет. Далее в кабинет вошел сотрудник милиции З.Ар. и сказал ему, что прибыл сотрудник управления по борьбе с организованной преступностью А.Р., который просил поговорить с братьями Махашевыми. Свидетель дал разрешение. Тем временем к отделению милиции подъехала машина "скорой помощи", и врач осмотрела заявителей. Заявителей просили проехать в больницу, но они отказались и подписали соответствующие документы. Сотрудник милиции З.Ле. зашел в кабинет и сказал свидетелю, что второй заявитель говорит, что в отделении милиции у него были похищены деньги. В другом кабинете первый заявитель утверждал, что у него пропали часы после того, как его доставили в отделение милиции, однако через несколько минут часы были найдены в кармане заявителя. Затем свидетель попросил следователя прокуратуры прийти в отделение милиции. После этого он и другие сотрудники милиции вышли на улицу, где увидели двух женщин и третьего заявителя, которые нецензурно выражались. Когда сотрудники милиции посадили второго заявителя, Адама Махашева, в автомобиль, одна из женщин подбежала и села на переднее сиденье, требуя сообщить ей, куда собирались везти Адама. Сотрудники милиции вытащили ее из машины и объяснили ей, что его везут в прокуратуру. В это время третий заявитель продолжал кричать и оскорблять сотрудников милиции. Принимая во внимание поведение третьего заявителя, двое или трое сотрудников милиции забрали его в отделение милиции. Затем свидетель вернулся в свой кабинет, а через некоторое время поехал в прокуратуру г. Нальчика для дачи показаний о произошедших событиях.

59. В неустановленную дату следователи допросили сотрудников отделения милиции З.Ар., М.Ал., З.Л., В.Д. и В.К., чьи показания о событиях 14 ноября 2004 г. совпали с показаниями А.Бо.

60. Власти Российской Федерации утверждали, что было проведено несколько очных ставок, в результате которых были подтверждены показания сотрудников отделения милиции. В частности, в неустановленную дату следователи провели очную ставку между сотрудником отделения милиции В.К. и третьим заявителем. Заявитель подтвердил, что он не был в концертном зале 14 ноября 2004 г. Власти Российской Федерации не предоставили копию соответствующего протокола.

61. В неустановленную дату следователи допросили охранника концертного зала (в предоставленных документах упоминается как охранник ночного клуба) А.Ку., который пояснил, что 14 ноября 2004 г. он был на работе, когда группа молодых людей вошла в здание и начала распивать алкогольные напитки. После этого между ними завязалась драка. Свидетель хотел прекратить драку. Он силой вытащил одного из мужчин из помещения. Когда он пошел обратно, этот человек последовал за ним и нанес ему удар ножом в левое бедро. Тем временем молодые люди продолжали драться. Кто-то вызвал "скорую помощь", которая доставила его в больницу.

B. Официальное расследование по факту жестокого обращения

1. Информация, предоставленная заявителями

62. 15 ноября 2004 г. заявители обратились с жалобой в прокуратуру г. Нальчика в связи с жестоким обращением со стороны сотрудников отделения милиции.

63. 25 ноября 2004 г. прокуратура г. Нальчика возбудила расследование по факту избиения заявителей "неустановленными лицами" согласно статьям 112 и 115 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) (умышленное нанесение телесных повреждений). Делу был присвоен N 21/223-04.

64. 21 февраля 2005 г. заявители обратились с жалобой к Генеральному прокурору Российской Федерации в связи с неэффективным расследованием уголовного дела. В частности, они отметили следующее:

"_Избиения проходили самым унизительным способом, оскорбляющим нашу_ этническую гордость_

Хотя разбирательство по делу длилось в течение почти двух месяцев, следователь не выполнил необходимых следственных действий_

Мы не были признаны потерпевшими по уголовному делу.

Даже несмотря на тот факт, что мы сразу опознали лиц, которые подвергли нас избиению_ следователь не предпринял каких-либо действий в отношении сотрудников милиции, которые пытали нас_ не произвел основных следственных действий, таких как [организация] предъявления для опознания, очные ставки [свидетелей] и так далее...

Мы неоднократно подчеркивали, что подверглись избиению в отделении милиции, тем не менее следователь в постановлении настаивал на возбуждении уголовного дела по факту избиения нас "неустановленными лицами около 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика"_

Пока данное уголовное дело расследуется Прокуратурой Кабардино-Балкарской Республики, объективное расследование данного преступления не будет проведено_ Принимая во внимание то обстоятельство, что избиения, которым мы подверглись, были связаны с ксенофобскими настроениями, данное уголовное дело должно быть передано для расследования в [другой] отдел Генеральный прокуратуры Российской Федерации_

Данное уголовное дело может повернуться против нас, например, гильзы или другие подобные предметы могут быть подброшены кому-то из нас или всем нам, и нас будут преследовать за попытку привлечь к ответственности сотрудников милиции_

Суд, в который мы подали жалобу в связи с неэффективностью уголовного расследования, не оказал нам поддержку из-за нашего этнического происхождения_".

65. 15 марта 2005 г. следователи допросили начальника 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика В.Д., который сообщил, что 14 ноября 2004 г. он был старшим сотрудником милиции, ответственным за отделение. Вечером в отделение милиции поступила информация о драке, произошедшей около ночного клуба. Вскоре после этого он и дежуривший сотрудник милиции прибыли на место происшествия, где толпа приблизительно из 80 человек окружила их патрульную машину и требовала освободить двоих молодых людей, которые предположительно ударили ножом охранника ночного клуба. Являясь старшим наряда, свидетель приказал следователю оставаться на месте происшествия, затем он отвез раненого охранника в больницу и записал его показания о произошедших событиях. После этого он вернулся во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, где на третьем этаже он увидел первого и второго заявителей, которые выглядели так, будто их жестоко избили. Его коллеги сообщили ему, что одному из братьев было нанесено ножевое ранение. Через некоторое время к отделению милиции подъехала машина "скорой помощи". Врач посоветовал госпитализировать одного из братьев Махашевых, но он отказался и подписал соответствующий документ, после чего "скорая помощь" уехала. Затем свидетель пошел в свой кабинет на третьем этаже и услышал крик. Примерно через три минуты он нечаянно услышал громкий разговор в соседнем кабинете. Он пошел туда и увидел высокого молодого человека, третьего заявителя, который сказал ему, что хотел узнать причины задержания своих братьев, так как они ни в чем не виноваты. Свидетель обещал ему, что сотрудники милиции разберутся в ситуации, и вернулся в свой кабинет. Третий заявитель не имел видимых телесных повреждений, он не подвергался избиению в присутствии свидетеля. Свидетель также сообщил, что сам не избивал никого из заявителей.

66. В неустановленную дату не позднее середины июня 2005 года следователи приостановили производство по уголовному делу в связи с неустановлением личностей виновных. По-видимому, заявители, узнав об этом 15 июня 2005 г., подали жалобу Прокурору Кабардино-Балкарской Республики и заместителю Генерального прокурора Российской Федерации указав, помимо прочего, следующее:

"_14 ноября 2004 г. мы были доставлены во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, где в кабинете начальника отдела уголовного розыска Бо., Ал., Ар. и другие сотрудники милиции повергли нас избиению_ Нас доставили в прокуратуру г. Нальчика, где мы подали жалобу на противоправные действия в отношении нас со стороны сотрудников 2-го городского отделения милиции.

Прошло восемь месяцев после возбуждения уголовного дела [по факту происшедшего], однако следователь К. затягивает расследование, не привлекая к ответственности виновных, несмотря на тот факт, что мы сразу их опознали_

Мы считаем, что уголовное дело не может быть объективно расследовано Прокуратурой Кабардино-Балкарской Республики, поскольку сотрудники милиции подвергли нас избиению исключительно из-за враждебного отношения о лицам чеченской национальности и оскорбили нас, унизив наше национальное достоинство.

В связи с пристрастностью сотрудников милиции, проводящих уголовное расследование, мы ходатайствуем о вмешательстве федеральных правоохранительных органов и проведении законного расследования всех обстоятельств [инцидента]_".

67. 24 июля 2005 г. надзирающий прокурор отменил постановление о приостановлении производства по делу как незаконное, и производство по делу было возобновлено. В постановлении, inter alia, говорилось следующее:

"_В ходе расследования не были проверены жалобы Ибрагима, Адама и Ислама Махашевых на то, что они были избиты сотрудниками милиции, а также не было предпринято действий, подтверждавших или опровергавших [их жалобы] на применение в отношении них насилия.

Постановление о приостановлении производства по делу противоречило Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации, поскольку следователь привел доказательства, но не проанализировал и не обосновал их. Постановление следователя было основано на показаниях сотрудников милиции, в то время как показания братьев Махашевых были проигнорированы...".

68. 3 августа 2005 г. следователи допросили сотрудника милиции А.Р. из Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Южному федеральному округу, г. Чегем, Кабардино-Балкарская Республика. Сотрудник милиции, являвшийся чеченцем по национальности, показал, что 14 ноября 2004 г., примерно в 23.00, его знакомый К.С. попросил его приехать во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика и выяснить причины задержания братьев Махашевых. Свидетель поехал в отделение милиции, где в одном из кабинетов на третьем этаже он встретил сотрудника милиции З.Ар. и первого заявителя, который сообщил ему на чеченском языке, что его избили сотрудники милиции и его брат находится в соседнем кабинете. Сразу после этого в кабинет вошла врач "скорой помощи", и свидетель вышел. Он спросил сотрудников милиции о причинах задержания первого и второго заявителей. З.Ар. объяснил ему, что заявители были задержаны в связи с дракой, произошедшей в ночном клубе. После этого другой сотрудник милиции, М.Ал., потребовал, чтобы свидетель покинул помещение. У входа в здание отделения милиции свидетель встретил третьего заявителя и посоветовал ему обратиться с жалобой в прокуратуру. Через некоторое время заявители были доставлены в прокуратуру г. Нальчика. Свидетель также пошел туда и оставался там до 15 ноября 2004 г., до 4.00. Свидетель также утверждал, что заявители не подвергались избиению в его присутствии, что в отделении милиции он не видел мужчин в масках, одетых в камуфляжную форму и с автоматами, и что, пока он находился во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, он не видел сотрудника милиции А.Бо.

69. 3 августа 2005 г. следователи допросили С.Г. Она пояснила, что 14 ноября 2004 г. она поехала со вторым заявителем в прокуратуру г. Нальчика, где встретила сотрудников милиции А.Бо. и М.Ал. Сотрудники милиции посоветовали ей убедить ее мужа написать заявление о том, что он не подвергался жестокому обращению в отделении милиции. После этого заместитель прокурора Тх. сказал ей, что вместо того, чтобы писать жалобы, она должна была позаботиться о заявителях, поскольку после избиения они находились в ужасном состоянии и что им будет невозможно доказать свои жалобы на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции. Последовав данному совету, свидетельница пыталась отговорить своего мужа подавать жалобу на жестокое обращение, но безрезультатно, поскольку он подал жалобу на жестокое обращение во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика. Свидетельница также утверждала, что один из сотрудников милиции ударил ее ногой в живот, когда она пыталась препятствовать избиению третьего заявителя у входа в отделение милиции.

70. 30 ноября 2005 г. следователи провели очную ставку между С.Г. и заместителем прокурора М.Тх. Последний пояснил, что вечером 14 ноября 2004 г. в связи с массовой дракой, произошедшей в ночном клубе, его просили приехать в прокуратуру, где он встретил второго заявителя, который был жестоко избит. Со слов заместителя прокурора, С.Г. разговаривала со вторым заявителем и затем сообщила ему, что ни она, ни заявитель не будут подавать жалобу на сотрудников отделения милиции и что ей нужно как можно скорее уехать, чтобы оказать медицинскую помощь заявителям. По утверждениям М.Тх., он сказал С.Г., что, хотя она собиралась воздержаться от подачи жалобы, прокуратура в любом случае проведет расследование по факту произошедших событий. С другой стороны, С.Г. настаивала на том, что показания М.Тх., полученные во время очной ставки, были абсолютно ложными. Она подтвердила свои предыдущие показания, касавшиеся обстоятельств жестокого обращения с заявителями в отделении милиции и их последующего посещения прокуратуры, и отметила, что и во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, и в прокуратуре г. Нальчика она была вместе со своей сестрой А.К., которая могла подтвердить представленное ею описание событий и дать следствию свои собственные показания.

71. В тот же день, 30 ноября 2005 г., прокуратура г. Нальчика приостановила расследование уголовного дела в связи с неустановлением личностей виновных.

72. 5 декабря 2005 г. надзирающий прокурор отменил постановление на основании того, что следователи не предприняли необходимых мер, и отметил следующее:

"_Необходимо предпринять следующие следственные меры:

- провести опознание сотрудника милиции З.Ал. и в случае необходимости провести очную ставку между ним и братьями Махашевыми;

- провести очную ставку между сотрудниками милиции М.Ал. и А.Бо., и А.К.;

- провести очную ставку между А.К. и заместителем прокурора М.Тх.;

- информировать республиканское Министерство внутренних дел по Кабардино-Балкарской Республике о незаконных действиях сотрудников милиции 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика;

- допросить начальника 2-го отдела внутренних дел по городскому округу Нальчик, сотрудника милиции М.Г., об обстоятельствах дела и взять у него показания, касающиеся утверждений братьев Махашевых о том, что 14 ноября 2004 г. они подверглись физическому насилию в его кабинете;

- предпринять остальные следственные действия, необходимые для вынесения законного и обоснованного постановления_"

По-видимому, после указаний прокурора расследование было возобновлено.

73. 21 февраля 2006 г. прокурор г. Нальчика вновь приостановил производство по уголовному делу в связи с неустановлением личностей виновных.

74. 2 марта 2006 г. надзирающий прокурор вновь отменил постановление о приостановлении производства по делу как незаконное и отметил, что следователи не выполнили данные ранее указания.

75. 13 апреля 2006 г. прокуратура г. Нальчика вынесла "постановление об отказе в возбуждении уголовного дела" в отношении двух уголовных дел: N 21/223-04 (возбужденного в отношении сотрудников милиции) за отсутствием corpus delicti* (* Corpus delicti (лат.) - состав преступления (примеч. переводчика).) в действиях сотрудников милиции А.Бо., З.Ар., М.Ал, В.Д., З.Л., и N 21/127-05 (возбужденного в отношении Адама Махашева, см. §§ 92-93 настоящего Постановления) за отсутствием corpus delicti в его действиях. В данном постановлении содержалось подробное описание заявлений, сделанных сотрудниками 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика относительно событий 14 ноября 2004 г., но ни одного сделанного заявителями относительно жестокого обращения с ними в отделении милиции. В документе в общих словах упоминалось участие заявителей в драке в концертном зале, в том числе сообщалось следующее:

"_Таким образом, документы, содержащиеся в следственных материалах, подтверждают тот факт, что братья Махашевы были избиты на улице рядом с концертным залом, [и] они сами не отрицают данного факта_ Это свидетельствует о том, что телесные повреждения братьям были нанесены неустановленными лицами, а не сотрудниками милиции_

Жалобы братьев Махашевых на избиение их сотрудниками милиции в помещении 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика не нашли подтверждения в ходе расследования. Следствие не получило каких-либо объективных доказательств, подтверждающих, что во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика в отношении них было применено физическое насилие, что исключает возможность их предположительного избиения сотрудниками милиции. Следовательно, в связи с отсутствием corpus delicti в действиях сотрудников милиции А.Бо., З.Ар., М.Ал, В.Д. З.Л. уголовное дело в отношении них не будет возбуждено_".

76. 28 апреля 2006 г. заявители обратились с жалобой к заместителю Генерального прокурора Российской Федерации в Южном федеральном округе и к прокурору Кабардино-Балкарской Республики. Они ходатайствовали об отмене постановления от 13 апреля 2006 г. и о возобновлении разбирательства в отношении сотрудников милиции. В частности, они жаловались на то, что сотрудники милиции жестоко обращались с ними, так как заявители являлись чеченцами, и приводили несколько оскорбительных высказываний сотрудников милиции. Заявители также жаловались на то, что расследование по факту жестокого обращения было неэффективным, поскольку местные правоохранительные органы относились к ним с предубеждением в связи с их этническим происхождением, что уголовное дело, которое было возбуждено в отношении Адама Махашева через шесть месяцев после произошедших событий, послужило способом давления властей на заявителей с целью, чтобы они отозвали свои жалобы на действия сотрудников милиции, что расследование велось с многочисленными нарушениями уголовно-процессуальных норм и что в материалах дела было достаточно доказательств для преследования сотрудников милиции в судебном порядке.

77. 20 мая 2006 г. Прокуратура Кабардино-Балкарской Республики отклонила жалобу заявителей. В постановлении не были рассмотрены утверждения заявителей о применении к ним насилия из-за их национальной принадлежности и утверждалось, что постановление от 13 апреля 2006 г. было законным и обоснованным. В частности, в документе утверждалось, что "жалобы братьев Махашевых на то, что они были избиты сотрудниками милиции во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, не подтвердились в ходе расследования уголовного дела".

78. 9 августа 2006 г. заявители вновь направили заместителю Генерального прокурора Российской Федерации в Южном федеральном округе жалобу о том, что постановление от 20 мая 2006 г. было незаконным. Они утверждали, что подверглись жестокому обращению со стороны сотрудников милиции, поскольку были чеченцами, что многочисленные свидетели отмечали, что третий заявитель был вполне здоров до того, как его затащили в отделение милиции, а после освобождения у него были многочисленные телесные повреждения, что их жалобы подтверждались заключениями судебно-медицинских обследований. Кроме того, в своей жалобе заявители указывали, что сотрудники милиции возбудили уголовное дело в отношении второго заявителя (см. ниже) с целью оказать на них давление и заставить их отозвать свои жалобы на жестокое обращение, что расследование уголовного дела N 21/223-04 было неэффективным и осложнялось необоснованными задержками, следователи игнорировали абсолютно все их жалобы на избиения в отделении милиции и что было достаточное количество доказательств, подтверждавших их жалобы на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции. Жалоба была оставлена без ответа.

79. Со слов заявителей, в ходе расследования уголовного дела N 21/223-04 был сделан вывод о том, что первый заявитель получил телесные повреждения в ночном клубе во время драки с М.Ш. Последнему власти предъявили обвинение в умышленном причинении телесных повреждений согласно части первой статьи 112 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) в связи с нанесением ножевых ранений и избиением первого заявителя.

80. Уголовное расследование по факту избиения заявителей до настоящего времени не завершено. Из предоставленных материалов следует, что следователям не удалось установить личности тех, кто жестоко обращался со вторым и третьим заявителями, поэтому было возбуждено отдельное уголовное дело, которому был присвоен N 21/103-06. Расследование этого уголовного дела все еще не завершено (см. §§ 95 и 96 настоящего Постановления).

81. Заявители указывали, что власти не информировали их надлежащим образом о ходе уголовного разбирательства.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

(а) Информация, касающаяся уголовного дела N 21/223-04

82. Согласно утверждениям властей Российской Федерации 25 ноября 2004 г. прокуратура г. Нальчика возбудила уголовное дело по факту избиения заявителей "неустановленными лицами вне здания 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика" по статьям 112 и 115 УК РФ (умышленное причинение телесных повреждений). Делу был присвоен N 21/223-04.

83. 22 февраля 2005 г. следователи допросили А.К., которая пояснила, что вечером 14 ноября 2004 г. ее друг позвонил ей и сообщил об избиении второго заявителя во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика. Она незамедлительно позвонила своей сестре С.Г. и рассказала ей об этом. С.Г. сказала ей, что уже слышала от третьего заявителя, что его братьев задержали и поместили во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика. После этого С.Г. и третий заявитель заехали за ней, и все вместе они поехали в отделение милиции. У входа в отделение милиции они спросили сотрудников милиции о первом и втором заявителях. В тот момент к отделению милиции подъехала машина "скорой помощи", и врач вошла в здание. Когда врач вышла из отделения милиции, свидетельница спросила ее о состоянии здоровья братьев Махашевых. Врач ей ответила, что она хотела госпитализировать Ибрагима, но сотрудники милиции не разрешили забрать его. Затем машина "скорой помощи" уехала. Свидетельница С.Г. и третий заявитель приняли решение ждать первого и второго заявителей у входа в отделение милиции. Вскоре после этого пятеро или шестеро сотрудников милиции выбежали из здания, схватили Ислама и потащили его внутрь. С.Г. пыталась им воспрепятствовать, но ее ударили в живот, и она потеряла сознание. Сотрудник милиции принес воды, побрызгал на С.Г., и она пришла в себя. После этого свидетельница и С.Г. ждали заявителей у входа в отделение милиции, где к ним присоединились их родственники Дж. и Б.Т. Спустя некоторое время первого и второго заявителей сотрудники милиции вывели на улицу, через какое-то время сотрудники милиции вытащили на улицу третьего заявителя. Сразу после освобождения заявители пошли в прокуратуру г. Нальчика.

84. 22 февраля 2005 г. следователи допросили С.Г., которая сообщила, что 14 ноября 2004 г., примерно в 22.00, ей позвонила ее сестра, А.К., и сказала, что ее муж Адам Махашев и его брат Ибрагим были доставлены во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, где подверглись избиениям. Вскоре после этого третий заявитель заехал за ней, и они поехали в отделение милиции. Охранники у входа отказались предоставить какую-либо информацию о первом и втором заявителях. Затем свидетельница постучала в окно и попросила сотрудника милиции вызвать "скорую помощь" для ее мужа Адама, у которого была язва желудка. После прибытия "скорой помощи" врачи зашли внутрь отделения милиции. Примерно через 30 минут они вышли, и свидетельница спросила врача, кого она осматривала внутри. Врач ответила ей, что осматривала Ибрагима Махашева и что состояние его здоровья вызывало опасения, она просила сотрудников полиции разрешить его госпитализировать, но они отказали. Врачу не позволили осмотреть Адама Махашева. Свидетельница попросила врача вернуться и убедить сотрудников милиции позволить ей госпитализировать Ибрагима Махашева. Врач согласилась и вернулась обратно в отделение милиции. Она вышла через 10 минут и сказала свидетельнице, что сотрудники милиции отказали ей. Затем врач уехала на машине "скорой помощи". Приблизительно в 2.00 Адама и Ибрагима Махашевых освободили из отделения милиции. Оба они были избиты, у Адама были выбиты зубы, а его лицо опухло и было в крови и синяках. Ислам Махашев подошел к своим братьям и спросил, кто их избил. У заявительницы не было времени услышать их ответ, поскольку из здания выбежала группа из четырех или пяти вооруженных сотрудников милиции в масках, одетых в камуфляжную форму. Один из них ударил Ислама по лицу, затем остальные начали избивать и пинать его. Один из сотрудников милиции ударил свидетельницу в живот, и она потеряла сознание. Когда она пришла в себя, заявители пошли в прокуратуру г. Нальчика, чтобы подать жалобу на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции. Заявители сказали свидетельнице, что они подверглись избиениям со стороны сотрудников милиции во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика.

85. 20 марта 2005 г. следователи ходатайствовали перед заместителем прокурора г. Нальчика о продлении сроков расследования уголовного дела N 21/223-04. В данном документе говорилось, в частности, следующее:

"_В ходе предварительного расследования уголовного дела было установлено, что 14 ноября 2004 г. неустановленные лица нанесли заявителям удары по голове, телу и конечностям_

Во время допроса об обстоятельствах данного инцидента Ислам Махашев пояснил, что [_] он и его брат были задержаны охранниками [после драки в концертном зале]_ после чего приехала милиция, и их забрали во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика. Его с братом отвели на третий этаж. Пока они поднимались по лестнице, его ударили в живот и спину. На третьем этаже его отвели в кабинет, расположенный слева по коридору. Как только он зашел в кабинет, его толкнули на пол и начали непрерывно пинать. Он не мог подняться, но смог прикрыть голову руками. Через некоторое время он потерял сознание. Когда он пришел в себя, он увидел сотрудников милиции, которые высказывали оскорбления в связи с его национальностью. Затем вызвали "скорую помощь". Врач предложила ему поехать в больницу, но он отказался. Далее его отвели в какой-то кабинет и посадили на стул. Он написал жалобу, после этого сотрудники милиции ударили его оружейными прикладами в поясницу, и он снова потерял сознание. Когда он пришел в себя, никто от него ничего не требовал, сотрудники милиции просто продолжали оскорблять его. Затем его вывели из кабинета, и он услышал голос Ислама. Через некоторое время утром его освободили, и он незамедлительно вместе со своими родственниками пошел в прокуратуру г. Нальчика.

Свидетельские показания Адама Махашева совпадают с показаниями Ибрагима Махашева_".

86. 17 мая 2005 г. следователи приняли решение о выделении уголовного дела в отдельное производство из уголовного дела N 21/223-04. В тексте постановления указывалось следующее:

"_Сотрудник милиции А.Бо. пояснил на следствии, что после того, как братья Махашевы были доставлены в его кабинет, Адам Махашев начал оскорбительно высказываться о Кабардино-Балкарской Республике и внезапно ударил его по лицу, причинив закрытую черепно-мозговую травму_

Вышеуказанные обстоятельства доказывают, что действия Адама Махашева подпадают под действие части второй статьи 318 УК РФ (применения насилия в отношении представителя власти с отягчающими обстоятельствами)_".

87. 25 мая 2005 г. следователи приняли решение о приостановлении производства по уголовному делу N21/223-04 в связи с неустановлением личностей виновных.

88. 30 мая 2005 г. заместитель прокурора г. Нальчика отменил постановление о приостановлении производства по делу как преждевременное, указав, помимо прочего, следующее:

"_Данное постановление было принято преждевременно и без проведения всех необходимых следственных действий, и оно должно быть отменено в связи с незавершенностью расследования.

Например, необходимо направить запрос в Управление внутренних дел г. Нальчика (УВД) о предоставлении информации, касающейся обстоятельств содержания братьев Махашевых во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика_ изучить действия сотрудников милиции, а также предпринять иные действия с целью установления виновных_".

89. 12 июня 2005 г. прокуратура г. Нальчика отказала в возбуждении уголовного расследования в отношении сотрудников милиции в связи с отсутствием corpus delicti. Постановление было вынесено в рамках уголовного дела N 21/223-04. Власти Российской Федерации представили в Европейский Суд часть данного документа, текст которого гласит следующее:

"_Жалобы братьев Махашевых на то, что они были избиты на территории 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, не подтвердились в ходе расследования. Следовательно, [данная жалоба] не соответствует действительности. Таким образом, в отношении сотрудников милиции А.Бо., З.Ар., М.Ал., В.Д. и З.Л. не будет возбуждено уголовное дело в связи с отсутствием corpus delicti в их действиях_".

90. Согласно утверждениям властей Российской Федерации 13 апреля 2006 г. в рамках уголовного дела следователи снова приняли решение отказать в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции А.Бо., З.Ар., М.Ал., В.Д. и З.Л. ввиду отсутствия corpus delicti в их действиях. Заявители обжаловали данный отказ в Нальчикский городской суд. 4 июля 2006 г. суд отклонил жалобу, а 3 ноября 2006 г. постановление следователей было оставлено без изменения Верховным судом Кабардино-Балкарской Республики (см. §§ 110-112 настоящего Постановления).

91. В неустановленную дату следователи предъявили обвинение М.Ш. в причинении телесных повреждений средней тяжести первому заявителю во время драки с применением холодного оружия в так называемом концертном зале 14 ноября 2004 г. В ходе судебного рассмотрения действия М.Ш. были переквалифицированы судом первой инстанции на действия, причинившие легкие телесные повреждения, которые подпадали под категорию дел частного обвинения. Заявитель Ибрагим Махашев отказался преследовать М.Ш. в судебном порядке, поэтому 3 декабря 2007 г. уголовное дело N 21/223-04 было прекращено согласно частям первой - пятой статьи 24 УПК РФ (отсутствие жалобы потерпевшего). Заявитель не обжаловал данное постановление.

(b) Информация, касающаяся уголовного дела N 21/27-05

92. 17 мая 2005 г. следователи приняли решение выделить часть материалов дела, собранных в рамках уголовного дела N 21/223-04, касавшуюся причинения телесных повреждений вторым заявителем, Адамом Махашевым, сотруднику милиции А.Бо., в отдельное дело. Выделенному уголовному делу был присвоен N 21/27-05 (см. § 86 и 113-118 настоящего Постановления).

93. После завершения расследования уголовного дела, 30 января 2008 г., Нальчикский городской суд приговорил Адама Махашева к наказанию в виде штрафа. 25 апреля 2008 г. Верховный суд Кабардино-Балкарской Республики оставил данный приговор без изменения.

(с) Информация, касающаяся уголовного дела N 21/103-06

94. По информации властей Российской Федерации, 13 апреля 2006 г. "в связи с причинением неустановленными лицами телесных повреждений братьям Махашевым_" следователи приняли решение выделить часть материалов дела, собранных в рамках уголовного дела N 21/223-04, и возбудить новое уголовное дело, которому был присвоен N 21/103-06. В соответствующем постановлении утверждалось, что М.Ш. и неустановленные лица жестоко избили первого заявителя:

"_В ходе расследования установлено, что 14 ноября 2004 г., примерно в 19.45, в концертном зале "Олимп" М.Ш. избил [первого заявителя] И. Махашева_

[_] следствию не удалось установить лиц, с которыми М.Ш. совершил данное преступление. Следовательно, чтобы расследовать действия неустановленных лиц, необходимо выделить в отдельное производство соответствующую часть материалов данного уголовного дела_".

Далее в постановлении упоминался тот факт, что второй заявитель находился в концертном зале, но отмечалось, что избили только первого заявителя. Третий заявитель в постановлении не упоминался.

95. 25 ноября 2006 г. расследование уголовного дела было приостановлено в связи с неустановлением личностей виновных.

96. 5 марта 2010 г. заместитель прокурора Кабардино-Балкарской Республики отменил постановление и санкционировал возобновление производства по данному уголовному делу. Производство по уголовному делу N 21/103-06 еще не завершено, и другие виновные "в причинении телесных повреждений братьям Махашевым" не установлены.

(d) Документы, предоставленные властями Российской Федерации по запросу Европейского Суда

97. По запросу Европейского Суда власти Российской Федерации предоставили копии некоторых материалов уголовных дел NN 21/223-04 и 21/103-06, не указав ни общего количества листов предоставленных документов, ни причины непредоставления остальной части документов. Кроме того, власти Российской Федерации предоставили Европейскому Суду копии следственных материалов, касавшиеся третьих лиц, а также документы, не имевшие отношения к жалобам заявителей. Власти Российской Федерации не указали ни причин предоставления этих документов, ни общее количество страниц предоставленных документов. Общее количество представленных властями Российской Федерации копий документов составило 1 021 лист.

C. Производство в отношении следователей

1. Первый этап судебных разбирательств

98. В январе 2005 года в неустановленную дату заявители подали жалобу в Нальчикский городской суд. Они утверждали, что следователи, занимавшиеся уголовным делом N 21/223-04, не выполнили ряд значимых действий, и жаловались на то, что не были признаны потерпевшими по уголовному делу. Они также представили описание обстоятельств жестокого обращения с ними со стороны сотрудников милиции во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика.

99. 31 января 2005 г. Нальчикский городской суд отклонил их жалобу, постановив, помимо прочего, следующее:

"_Суд установил следующее.

Братья Махашевы подали жалобу в суд, утверждая, что следователь прокуратуры г. Нальчика А.Ка. не выполнял определенных решающих следственных действий и затягивал расследование уголовного дела, возбужденного в связи с их жалобой от 25 ноября 2004 г. _Согласно данной жалобе вечером 14 ноября 2004 г. Ибрагим и Адам Махашевы были доставлены во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика после того, как на них напали хулиганы в Государственном концертном зале. Вместо того, чтобы привлечь к ответственности виновных в совершении данного преступления, сотрудники милиции начали избивать и пинать ногами братьев, требуя, чтобы они "прекратили праздно шататься в [Кабардино-Балкарской Республике]". Их младший брат Ислам был также доставлен во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу Нальчик. Он также подвергся избиениям со стороны сотрудников милиции_Несмотря на то, что братья Махашевы прямо указали тех [сотрудников милиции], которые их избили, [следователи] не предприняли никаких следственных мер в отношении них, не было проведено опознание, никого не допросили в качестве подозреваемого или обвиняемого в совершении данного преступления, а сами братья не были признаны потерпевшими по уголовному делу. Заявители также просили следователя исключить из текста постановления о возбуждении уголовного дела фразу, в которой говорилось, что они подверглись избиению "вне здания" 2-ого отделения милиции г. Нальчика"_".

Нальчикский городской суд также постановил, что слишком рано было оценивать эффективность уголовного расследования по жалобам заявителей и что поэтому данная жалоба являлась преждевременной.

100. В неустановленную дату заявители подали кассационную жалобу на постановление Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики* (* Так в оригинале. Видимо, учитывая §§ 98-99 настоящего Постановления, речь идет о Нальчикском городском суде (примеч. переводчика).). Результат данного обжалования неизвестен.

2. Второй этап судебных разбирательств

101. 1 марта 2005 г. заявители вновь обратились в Нальчикский городской суд с жалобой на то, что расследование по уголовному делу N 21/223-04 было неэффективным. Они утверждали, что следователи не выполнили определенных следственных действий, таких как проведение очных ставок между ними и сотрудниками милиции, которые жестоко обращались с ними, и что они не были признаны потерпевшими по данному уголовному делу.

102. 4 апреля 2005 г. Нальчикский городской суд отклонил их жалобу как необоснованную и преждевременную, отметив, что длительность судебного разбирательства была связана с передачей следственных материалов для рассмотрения в надзирающую прокуратуру в период с 27 января по 11 февраля 2005 г.

103. Заявители обжаловали данное постановление, указав, среди прочего, что они подверглись жестокому обращению со стороны сотрудников милиции, которые унижали их достоинство и оскорбляли из-за их этнического происхождения, и что ни одна из их жалоб в связи с этим не была надлежащим образом рассмотрена властями.

104. 20 мая 2005 г. Верховный суд Кабардино-Балкарской Республики отменил постановление от 4 апреля 2005 г. и вернул дело на дополнительное рассмотрение, отметив, что Нальчикский городской суд не рассмотрел доводы заявителей и не изучил надлежащим образом действия следователя.

105. 2 июня 2005 г. Нальчикский городской суд удовлетворил жалобу и обязал прокуратуру г. Нальчика "выполнить все следственные действия, предусмотренные законодательством, для поведения объективного расследования".

3. Третий этап судебных разбирательств

106. 11 июля 2005 г. заявители вновь обратились в Нальчикский городской суд с жалобой в связи с расследованием по их жалобам на жестокое обращение. Помимо прочего, они утверждали, что, несмотря на информацию, предоставленную властям самими заявителями, а также свидетелями, следователи не осуществили необходимых следственных действий. Они отметили, что следователи возбудили уголовное дело в отношении второго заявителя (см. § 113 настоящего Постановления) в качестве средства давления на заявителей, чтобы те отозвали свои жалобы.

107. 18 июля 2005 г. Нальчикский городской суд удовлетворил их жалобы в части, касавшейся неспособности следователей исполнить постановление суда от 2 июня 2005 г. (см. § 105 настоящего Постановления).

108. 25 июля 2005 г. заявители обжаловали постановление в Верховный Суд Кабардино-Балкарской Республики, который 25 октября 2005 г. отклонил жалобу как необоснованную.

4. Четвертый этап судебных разбирательств

109. 5 июня 2006 г. (в предоставленных документах также указана дата 19 июня 2006 г.) заявители обратились в Нальчикский городской суд с жалобой на жестокое обращение в отделе внутренних дел, утверждая, что "_избиение сопровождалось нецензурной бранью и оскорблениями, унижающими их человеческое и национальное достоинство_". Они также считали, что отказ следователей возбудить уголовное дело в отношении сотрудников милиции был незаконным, поскольку следователи не приняли во внимание многочисленные доказательства, в том числе несколько свидетельских показаний, а также тот факт, что третьего заявителя доставили в отделение милиции здоровым (см. выше § 65). Они подчеркивали, что их попытки обжаловать данное и другие постановления следственных органов надзирающим прокурорам были отклонены последними без надлежащего обоснования, и что власти не предоставили им доступ к материалам следствия. Заявители ходатайствовали, среди прочего, о том, чтобы суд отменил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и обязал следователей признать их потерпевшими по уголовному делу N 21/223-04, а также предоставить им доступ к материалам следствия.

110. 4 июля 2006 г. Нальчикский городской суд отклонил жалобу, постановив следующее:

"_Братья Махашевы утверждают, что постановление от 13 апреля 2006 г. об отказе в возбуждении уголовного дела было вынесено незаконно и что действия сотрудников милиции в отношении них должны быть расследованы_

В ходе рассмотрения жалобы третий заявитель утверждал, что он и два его брата были избиты сотрудниками милиции. Однако вместо того, чтобы предъявить обвинения сотрудникам милиции_ следствие возложило ответственность на М.Ш. и обвинило его в преступлении_ несмотря на тот факт, что с самого первого дня разбирательства заявитель и его братья утверждали, что они были избиты в отделении милиции сотрудниками милиции_

В своих показаниях в ходе расследования братья Махашевы утверждали, что после драки в концертном зале их доставили во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, где они были избиты сотрудниками милиции_

В постановлении [от 13 апреля 2006 г.] утверждалось, что при производстве расследования не подтвердились утверждения братьев Махашевых об их избиении сотрудниками милиции во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика и что следователями не было получено соответствующих доказательств_

Согласно части второй статьи 38 УПК РФ следователь имеет право определять направление уголовного расследования и принимать решения относительно следственных или иных действий_ [вследствие чего] суд не вправе указывать следователям, какие следственные действия должны быть предприняты и какие постановления должны быть вынесены после этого_ суд вправе рассмотреть, была ли соблюдена процедура вынесения постановления_ в связи с этим суд считает, что оспариваемые следственные постановления были осуществлены в соответствии с УПК РФ_".

111. 7 июля 2006 г. заявители обжаловали данное постановление в Верховный суд Кабардино-Балкарской Республики, заявив, что Нальчикский городской суд не принял во внимание их доводы, касавшиеся жестокого обращения с ними сотрудников милиции, и не рассмотрел их жалобы надлежащим образом.

112. 3 ноября 2006 г. Верховный суд Кабардино-Балкарской Республики, действуя в качестве суда кассационной инстанции, оставил рассматриваемое постановление без изменения. Верховный суд Кабардино-Балкарской Республики определил, что Нальчикский городской суд в полном объеме рассмотрел жалобы заявителей, что в ходе расследования было установлено, что М.Ш. нес ответственность за причинение первому заявителю телесных повреждений, личности виновных в нанесении телесных повреждений второму и третьему заявителям не были установлены и в связи с этим было возбуждено отдельное уголовное дело, и соответствующему делу был присвоен N 21/103-06 (см. §§ 94-96 настоящего Постановления).

D. Уголовное дело в отношении второго заявителя

113. 17 мая 2005 г. прокуратура г. Нальчика возбудила уголовное дело в отношении второго заявителя согласно части второй статьи 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти) в отношении событий 14 ноября 2004 г. Данному делу был присвоен N 21/127-05.

114. 1 июня 2005 г., в 00.15, следователи прокуратуры г. Нальчика задержали второго заявителя. В протоколе задержания были приведены следующие основания:

"_Свидетели прямо опознали Адама Махашева как лицо, совершившее преступление, предусмотренное частью второй статьи 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти), а также есть основания полагать, что А. Махашев может скрыться от следственных органов_".

115. 2 июня 2005 г. второй заявитель был освобожден из изолятора временного содержания г. Нальчика по постановлению прокуратуры г. Нальчика. В тексте данного постановления говорилось следующее:

"_14 ноября 2004 г., примерно в 21.00, в кабинете начальника отдела уголовного розыска 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика сотрудника милиции А.Бо. Адам Махашев, зная, что А.Бо. является представителем власти при исполнении, намеренно и применив силу, угрожавшую жизни, ударил сотрудника милиции А.Бо. один раз по лицу, причинив ему черепно-мозговую травму, сотрясение мозга, разбив верхнюю и нижнюю губы и выбив один зуб.

[В этой связи] 1 июня 2005 г. Адам Махашев был задержан и помещен в изолятор временного содержания по подозрению в совершении данного преступления.

В настоящее время нет необходимости содержать Адама Махашева под стражей, поэтому его надлежит освободить из изолятора временного содержания_".

116. 10 июня 2005 г. второму заявителю было предъявлено обвинение в совершении преступления предусмотренного частью второй статьи 318 УК РФ. Заявитель не был согласен с предъявленными обвинениями и сделал заявление об этом, что указано в протоколе.

117. Согласно предоставленным документам 21 ноября 2005 г. материалы уголовного дела были направлены для рассмотрения в Нальчикский городской суд.

118. 30 января 2008 г. Нальчикский городской суд приговорил Адама Махашева к наказанию в виде штрафа. 25 апреля 2008 г. в ходе кассационного обжалования данный приговор был оставлен без изменения (см. § 93 настоящего Постановления).

II. Соответствующие международные и внутригосударственные правовые документы

119. Краткий обзор соответствующего внутригосударственного законодательства и международных правовых документов см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Тимишев против Российской Федерации" (Timishev v. Russia), жалобы NN 55762/00 и 55974/00, ECHR 2005-XII, § 28* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N /2006.), и в Постановлении Европейского Суда по делу "Полонский против Российской Федерации" (Polonskiy v. Russia) от 19 марта 2009 г., жалоба N 30033/05, §§ 90-91* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2010.)).

120. В соответствующих частях статей 1 и 4 Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации (КЛРД), ратифицированной Российской Федерацией в 1966 году* (* Так в оригинале. См. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 22 января 1969 г. N 3534-VII "О ратификации международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации" (примеч. переводчика).) и вступившей в силу в 1969 году предусматривается следующее:

"Статья 1

1. В настоящей Конвенции выражение "расовая дискриминация" означает любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, основанное на признаках расы, цвета кожи, родового или национального или этнического происхождения, имеющие целью или следствием уничтожение или умаление признания, использования или осуществления на равных началах прав человека и основных свобод в политической, экономической, социальной, культурной или любых других областях общественной жизни_

Статья 4

Государства-участники_ обязуются принять немедленные и позитивные меры, направленные на искоренение всякого подстрекательства к такой дискриминации или актов [расовой] дискриминации, и с этой целью_

(а) объявляют караемыми по закону преступлением _все акты насилия или подстрекательство к таким актам, направленным против какой-либо расы или группы лиц другого цвета кожи или этнического происхождения_".

121. В своих замечаниях от 16 марта 1993 г. в обращении N 4/91 по делу "L.K. против Нидерландов" (L.K. v. Netherlands), которое касалось высказывания частными лицами расистских угроз в адрес заявителя и ненадлежащей реакции властей на жалобу потерпевшего, Комитет по ликвидации всех форм расовой дискриминации отметил, inter alia, что именно на государство возлагается обязанность расследовать с надлежащим усердием и оперативностью все случаи подстрекательства к расовой дискриминации и насилию.

122. Соответствующая часть статьи 6 Рамочной конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств, которая вступила в силу на территории Российской Федерации в декабре 1998 года, гласит следующее:

"Стороны обязуются принимать все надлежащие меры для защиты лиц, которые могли бы стать жертвами угроз или актов дискриминации, враждебности или насилия по причине их этнической, культурной, языковой или религиозной принадлежности".

123. 13 декабря 2002 г. Европейская комиссия по борьбе с расизмом и нетерпимостью опубликовала Общеполитическую рекомендацию N 7 "О национальном законодательстве по борьбе с расизмом и расовой дискриминацией". В соответствующей части, касающейся расследования заявлений о действиях по расовым мотивам, говорится следующее:

"_11. Закон должен предусматривать, что, если лицо, считающее себя жертвой дискриминации, предъявит суду или любому другому компетентному органу власти факты, дающие основание полагать, что в отношении данного лица имела место прямая или косвенная дискриминация, то бремя доказывания отсутствия дискриминации лежит на ответчике_".

Пояснительный меморандум к вышеуказанной Общеполитической рекомендации N 7 в соответствующей части гласит следующее:

"_Пункт 11 Рекомендации

29. Учитывая трудности, которые возникают у потерпевших в процессе сбора необходимых доказательств по делам о дискриминации, закон должен облегчить процедуру доказывания фактов дискриминации. В связи с этим согласно пункту 11 Рекомендации закон должен предусматривать возможность разделения бремени доказывания по подобного рода делам. Разделение бремени доказывания означает, что, прежде всего, заявитель должен представить факты, позволяющие предположить, что в отношении него имел место акт дискриминации, после чего бремя доказывания отсутствия дискриминации ложится на ответчика. Таким образом, в случае предполагаемого акта прямой расовой дискриминации ответчик должен доказать, что неодинаковое обращение с его стороны имело объективное и разумное оправдание_".

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции в совокупности со статьей 14 Конвенции

124. Ссылаясь на статью 3 Конвенции, заявители утверждали, что они были сильно избиты сотрудниками милиции и что внутригосударственные власти не расследовали данный инцидент надлежащим образом. Заявители также жаловались согласно статье 14 Конвенции на то, что они подверглись дискриминации в нарушение прав, закрепленных Конвенцией, поскольку нарушения, которые они обжаловали, имели место в результате того, что по этническому происхождению они являются чеченцами. Статьи 3 и 14 Конвенции гласят следующее:

"Статья 3

Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

Статья 14

Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или по любым иным признакам".

А. Доводы сторон

125. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба заявителей была необоснованной, так как в ходе внутригосударственного расследования не был установлен факт причастности сотрудников милиции к предполагаемому нарушению прав заявителей, и что расследование еще не завершено. Власти Российской Федерации настаивали на том, что заявители получили телесные повреждения в результате драки в концертном зале, иными словами, до того, как их доставили в отделение милиции, и что, хотя сотрудники милиции пытались оказать заявителям медицинскую помощь, вызвав "скорую помощь", заявители отказались ехать в больницу. Утверждения заявителей о драке в концертном зале были непоследовательными, первый и второй заявители пытались обвинить сотрудников милиции в краже денег, заявители вели себя агрессивно, они оба отказались поехать в больницу и подписали соответствующий документ. Довод властей Российской Федерации основывался на показаниях сотрудников милиции, которые они дали в рамках расследования событий, имевших место 14 ноября 2004 г.

126. Власти Российской Федерации также подняли вопрос об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты, подчеркнув, что жалоба заявителей являлась преждевременной, что расследование по факту жестокого обращения с ними со стороны неустановленных лиц не было еще завершено и что оно проводилось в полном соответствии с внутригосударственным законодательством и нормами, установленными Конвенцией.

127. Что касается жалобы на дискриминацию, власти Российской Федерации утверждали, что данная жалоба являлась неприемлемой в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты. Заявители могли подать жалобу в Генеральную прокуратуру Российской Федерации и Верховный Суд Российской Федерации в связи с предполагаемой неспособностью местных правоохранительных и судебных органов рассмотреть их жалобы на жестокое обращение в связи с их этническим происхождением. Утверждения властей Российской Федерации также содержали заверения в том, что жалобы заявителей на дискриминацию были необоснованными.

128. Заявители настаивали на том, что их жалобы на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции были надлежащим образом обоснованы и что внутригосударственные власти не провели по их жалобам эффективного расследования. Заявители утверждали, что они были задержаны после драки и доставлены в отделение милиции, где были жестоко избиты сотрудниками милиции. Сотрудники милиции воспрепятствовали тому, чтобы первому и второму заявителям оказали медицинскую помощь, и власти Российской Федерации не представили доказательств обратного. Заявители отмечали, что власти Российской Федерации предоставили непоследовательное описание "массовой драки" в концертном зале и обстоятельств незаконного задержания первого и второго заявителей, а также последующего содержания их под стражей в отделении милиции. Власти Российской Федерации не предоставили какого-либо объяснения относительно телесных повреждений третьего заявителя, который не участвовал в драке в концертном зале. В своих утверждениях заявители ссылались на свидетельские показания и официальные медицинские заключения.

129. Заявители также жаловались на то, что уголовное расследование по факту жестокого обращения с ними было неэффективным. Они отмечали, что оно было затянутым и ряд существенных следственных действий не был выполнен властями. Несмотря на тот факт, что утверждения заявителей о жестоком обращении были последовательными, и на большое количество доказательств, подтверждавших их утверждения, следователи ссылались исключительно на показания сотрудников милиции, причастных к инциденту.

130. В заключение заявители подчеркивали, что они жаловались во внутригосударственные органы власти в связи расистским отношением к ним со стороны сотрудников милиции и ссылались на свои жалобы, поданные в Генеральную прокуратуру Российской Федерации и суды Кабардино-Балкарской Республики, в которых они указывали, что с ними жестоко обращались по причине расовой дискриминации. Власти Российской Федерации не провели расследования по их жалобам на жестокое обращение на почве расовой дискриминации.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

131. Что касается жалобы на нарушение статье 3 Конвенции, Европейский Суд полагает, что вопрос о том, является ли данная жалоба преждевременной, поскольку расследование еще не завершено, и исчерпали ли заявители внутригосударственные средства правовой защиты в связи с данной жалобой, тесно связан с вопросом о том, было ли эффективным расследование, проводившееся по жалобам заявителей на жестокое обращение. Однако данные вопросы относятся к существу жалоб заявителей на нарушение статьи 3 Конвенции. Следовательно, Европейский Суд принимает решение объединить рассмотрение данных вопросов с рассмотрением жалобы по существу.

132. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пунктов 3 и 4 статьи 35 Конвенции. Она не является неприемлемой и по другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

133. Что касается жалобы на дискриминацию, из предоставленных сторонами документов следует, в противовес утверждениям властей Российской Федерации, что заявители действительно подали жалобу на дискриминацию в прокуратуру и во внутригосударственные суды (см. §§ 64, 66, 76 и 109 настоящего Постановления), утверждая, что власти не выполнили свою обязанность по проведению расследования и привлечению к ответственности за жестокое обращение вследствие их этнического происхождения. В любом случае настоящая жалоба связана с жалобой согласно статье 3 Конвенции и поэтому также должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Стойка против Румынии" (Stoica v. Romania) от 4 марта 2008 г., жалоба N 42722/02, § 116).

2. Существо жалобы

(а) Эффективность расследования

(i) Общие принципы

134. Европейский Суд напоминает, что в случае, если лицо подает подлежащую доказыванию жалобу о том, что оно подверглось жестокому обращению в нарушение требований статьи 3 Конвенции, то данное положение Конвенции в совокупности с общим обязательством властей государства, предусмотренным статьей 1 Конвенции, "обеспечить каждому, находящемуся под его юрисдикцией, права и свободы, определенные в_ Конвенции", подразумевает требование проведения эффективного официального расследования. Обязанность провести расследование "является не обязанностью достижения определенной цели, а обязанностью использования определенных средств": не каждое расследование должно обязательно привести к положительному результату или приводить к выводу, согласующемуся с версией лица, подающего жалобу. Однако расследование должно в принципе быть способно привести к установлению фактов дела и, если жалоба подтвердится, к установлению личностей виновных и их наказанию (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria) от 28 октября 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII, § 102, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy) жалоба N 26772/95, ECHR 2000-IV, § 131).

135. Расследование по жалобам на жестокое обращение должно быть тщательным. Это означает, что власти всегда должны надлежащим образом пытаться установить, что произошло, и не должны полагаться на поспешные или необоснованные выводы с целью прекращения расследования или для обоснования своих решений (см. Постановление Европейского суда по делу "Михеев против Российской Федерации" (Mikheyev v. Russia) от 26 января 2006 г., жалоба N 77617/01* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2006.), § 108 с дальнейшими ссылками, и Постановление Европейского Суда по делу "Черкасов против Российской Федерации" (Cherkasov v. Russia) от 18 октября 2011 г., жалоба N 7039/04* (* Там же. N 3/2013.), § 69). Они должны предпринимать доступные им разумные меры, чтобы обеспечить получение доказательств, касающихся инцидента, в том числе, получение свидетельских показаний и результатов судебно-медицинских экспертиз (см. mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (примеч. переводчика).) Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, ECHR 2000-VII, § 106, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрыкулу против Турции" (Tanrikulu v. Turkey), жалоба N 23763/94, ECHR 1999-IV, §§ 104 и последующие, Постановление Европейского Суда по делу "Гюль против Турции" (Gul v. Turkey) от 14 декабря 2000 г., жалоба N 22676/93, § 89). Любой недостаток в расследовании, снижающий вероятность установления причины телесных повреждений или установления личностей виновных, может привести к тому, что расследование не будет соответствовать требованию эффективности.

136. Кроме того, расследование дел, связанных с предполагаемым жестоким обращением, должно быть оперативным. В делах, касающихся статей 2 и 3 Конвенции, в которых эффективность официального расследования была спорной, Европейскому Суду часто приходилось оценивать, реагировали ли власти незамедлительно на жалобы в соответствующие сроки (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии", §§ 133 и последующие). При этом учитывались начало расследования, задержки со взятием показаний (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тимурташ против Турции" (Timurtas v. Turkey), жалоба N 23531/94, ECHR 2000-VI, § 89, и Постановление Европейского Суда по делу "Текин против Турции" (Tekin v. Turkey) от 9 июня 1998 г., Reports 1998-IV, § 67) и продолжительность проводимого предварительного расследования (см. Постановление Европейского Суда по делу "Инделикато против Италии" (Indelicato v. Italy) от 18 октября 2001 г., жалоба N 31143/96, § 37).

137. Должен осуществляться надлежащий общественный контроль за расследованием и его результатами, в частности, по всем делам заявителю должен предоставляться эффективный доступ к процедуре расследования (см. среди прочих примеров упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Михеев против Российской Федерации", §§ 108-110, и Постановление Европейского Суда по делу "Баты и другие против Турции" (Bati and Others v. Turkey), жалобы NN 33097/96 и 57834/00, ECHR 2004-IV (извлечения), § 137).

138. Принимая во внимание приведенные выше принципы, Европейский Суд хотел бы подчеркнуть, что, кроме того, при расследовании инцидентов с применением насилия, таких как жестокое обращение, органы государственной власти обязаны предпринять все разумные действия для разоблачения любого расистского мотива и установить, могли или нет в рассматриваемых событиях сыграть роль национальная ненависть или предубеждение. По общему признанию, часто трудно доказать на практике расистскую мотивацию. Обязанность государства-ответчика расследовать возможный расистский подтекст при совершении насильственного действия заключается в том, чтобы приложить все усилия, но она не является абсолютной. Власти должны делать то, что представляется разумным при данных обстоятельствах, чтобы собрать и сохранить доказательства, использовать все практические средства для установления истины и вынести полностью обоснованные беспристрастные и объективные постановления, не упуская из виду подозрительные факты, которые могут указывать на расистскую мотивацию насилия (см. mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Начова и другие против Болгарии" (Nachova and Others v. Bulgaria), жалобы NN 43577/98 и 43579/98, ECHR 2005-VII, § 160).

139. В заключение Европейский Суд считает, что обязанность властей расследовать наличие возможной связи между расистским проявлением и действием с применением насилия является составляющей их процессуальных обязательств, возникающих согласно статье 3 Конвенции, но также может подразумеваться в их ответственности по статье 14 Конвенции гарантировать основополагающие ценности, закрепленные статьей 3 Конвенции, без дискриминации. Вследствие взаимосвязи этих двух положений такие вопросы, как поднятые в настоящем деле, могут быть рассмотрены либо в соответствии только с одним из двух положений, не затрагивая другого положения, либо могут требовать рассмотрения согласно обеим статьям Конвенции. Данный вопрос должен решаться в каждом деле исходя из его обстоятельств и в зависимости от характера поданных жалоб (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бекос и Коутрополос против Греции" (Bekos and Koutropoulos v. Greece), жалоба N 15250/02, ECHR 2005-XIII (извлечения), § 70).

(ii) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

140. Рассматривая обстоятельства настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что после своего освобождения из 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчик заявители сразу же обратились с жалобой в прокуратуру г. Нальчика в связи с тем, что они подверглись жестокому избиению в отделении милиции. В то же утро по указанию прокуратуры г. Нальчика заявители прошли судебно-медицинское обследование, в ходе которого все они утверждали, что получили телесные повреждения в результате избиения их сотрудниками милиции (см. §§ 45, 48 и 52 настоящего Постановления). Власти Российской Федерации не оспаривали подлинность судебно-медицинских заключений.

141. Затем уголовное дело по факту предполагаемого жестокого обращения было возбуждено 25 ноября 2004 г., то есть через 10 дней после получения жалобы заявителей. Как следует из предоставленных сторонами документов, с 25 ноября 2004 г. по 21 февраля 2005 г., то есть на протяжении почти трех месяцев, следователи не допрашивали очевидцев событий и не сделали каких-либо попыток по проведению предъявления для опознания или очных ставок между заявителями и сотрудниками милиции. Только 22 февраля 2005 г., после того, как заявители подали жалобу в Генеральную прокуратуру Российской Федерации, следователи допросили родственниц заявителей, А.К. и С.Г., из чьих показаний следователи узнали о возможных других свидетелях событий (см. §§ 83 и 84 настоящего Постановления). Кроме того, между 15 ноября 2004 г. и 20 марта 2005 г. заявители предоставили следствию подробные показания относительно обстоятельств предполагаемого жестокого обращения, включая сведения о приезде "скорой помощи" в отделение милиции (см. § 85 настоящего Постановления). Однако следователи не воспользовались этой информацией, чтобы прояснить расхождения между показаниями заявителей и обвиняемых сотрудников милиции. Например, следователи не осмотрели место преступления в отделении милиции и не допросили других родственников заявителей, которые были свидетелями задержания третьего заявителя. Не были взяты показания у врача "скорой помощи", других участников драки в концертном зале или сотрудников прокуратуры г. Нальчика, которые общались с заявителями в ночь рассматриваемых событий. Тем не менее после шести месяцев, в мае 2005 года, производство по делу было приостановлено без осуществления указанных следственных действий. На эти недостатки обратил внимание надзирающий прокурор, который постановил принять меры по исправлению ситуации и возобновить производство по делу (см. § 88 настоящего Постановления). Даже в такой ситуации, спустя несколько дней, не осуществив требуемых следственных действий, следователи вынесли постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по жалобам заявителей на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции (см. § 89 настоящего Постановления). Из содержания этого документа, только часть которого была предоставлена властями Российской Федерации, следует, что указанное постановление было вынесено исключительно на основании показаний сотрудников милиции, подозреваемых в участии в инциденте. Кроме того, предоставленные документы подтверждают, что в апреле 2006 года было вынесено повторное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции, исходя из тех же оснований (см. § 90 настоящего Постановления).

142. Что касается довода властей Российской Федерации о том, что травмы были причинены заявителям неустановленными лицами, а не сотрудниками милиции, даже если предположить, что заявители могли получить травмы во время драки в концертном зале, власти не предприняли мер, которые могли бы помочь исключить возможность того, что заявители пострадали от жестоких действий сотрудников милиции, или установить виновных в нанесении телесных повреждений. Последовательные утверждения заявителей о том, что они подверглись жестокому обращению со стороны сотрудников милиции, и подтверждающие это доказательства не были исследованы следователями, которые, соответственно, не смогли продемонстрировать объективный и беспристрастный подход к оценке доказательств. Наоборот, у Европейского Суда создается впечатление, что следователи применили избирательный подход к доказательствам, проигнорировав показания заявителей и основав свои выводы исключительно на показаниях подозреваемых сотрудников милиции. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что расследование нельзя считать проведенным усердно, тщательно и эффективно (см. аналогичные выводы в Постановлении Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, ECHR 1999-V, §§ 78 и 79, и упоминавшееся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Полонский против Российской Федерации", § 114).

143. Что касается ссылки властей Российской Федерации на тот факт, что расследование еще не завершено и виновные не установлены, Европейский Суд повторяет, что обязанность проведения расследования является "обязанностью использования определенных средств, а не достижения определенных результатов". Учитывая длительность производства по делу на настоящий момент и указанные выше недостатки, Европейский Суд не считает, что ожидание заявителями завершения расследования могло бы оказать какое-либо воздействие на процессуальную обязанность, вытекающую из статьи 3 Конвенции.

144. В отношении вопроса в рамках статьи 14 Конвенции Европейский Суд отмечает, что следственные органы располагали официальными показаниями потерпевших и многочисленными жалобами троих заявителей о том, что, помимо того, что они являлись жертвами серьезного жестокого обращения, они подвергались оскорблениями на расистской почве со стороны сотрудников милиции, допустивших жестокое обращение. По мнению Европейского Суда, если речь идет о доказательствах устных расистских высказываний, допущенных сотрудниками правоохранительных органов в связи с предполагаемым жестоким обращением в отношении задержанных лиц из этнического или иного меньшинства, следует производить тщательное изучение всех фактов, чтобы раскрыть возможные расистские мотивы (см. упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Начова и другие против Болгарии", § 164).

145. В настоящем деле, несмотря на неоднократные жалобы заявителей на жестокое обращение по расистским основаниям, власти не рассмотрели потенциальную расистскую подоплеку инцидента, проигнорировав указанные жалобы (см. §§ 64, 66, 77, 78, 103 и 109 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает, что, несмотря на то, что в их распоряжении имелась достоверная информация, достаточная для того, чтобы побудить их провести первичную проверку на предмет возможного расистского подтекста инцидента, участвовавшие в деле следователи и прокуроры никаким образом не рассмотрели жалобы заявителей на жестокое обращение по расистским мотивам и неоднократно не осуществляли находящиеся в пределах их полномочий меры, с помощью которых можно было бы расследовать возможную расистскую подоплеку событий.

146. В свете вышеизложенного Европейский Суд отклоняет вопрос об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты и полагает, что власти не провели эффективного уголовного расследования по жалобам заявителей на жестокое обращение и дискриминацию со стороны сотрудников милиции. Европейский Суд также находит, что внутригосударственные власти не выполнили свою обязанность, предусмотренную статьей 14 Конвенции в совокупности со статьей 3 Конвенции, предпринять все возможные меры, чтобы расследовать, была ли в ходе рассматриваемых событий допущена дискриминация. Следовательно, имело место нарушение процессуальной составляющей статьи 3 Конвенции, рассмотренной в совокупности со статьей 14 Конвенции.

(b) Предполагаемое жестокое обращение

(i) Общие принципы

147. Европейский Суд повторяет, что статья 3 Конвенции, взятая во взаимосвязи со статьей 1 Конвенции, подразумевает позитивную обязанность государств обеспечить, чтобы находящиеся под их юрисдикцией лица не подвергались пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию (см. Постановление Европейского Суда по делу "А. против Соединенного Королевства" (A. v. United Kingdom) от 23 сентября 1998 г., Reports 1998-VI, § 22). Если лицо помещается под стражей в хорошем физическом состоянии, а на момент освобождения из-под стражи у него имеются телесные повреждения, власти государства-ответчика обязаны предоставить убедительное объяснение тому, как эти травмы были получены, и в отсутствие указанного объяснения возникает вопрос о нарушении статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., Series A, N 241-A, §§ 108-111, и Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., Series A, N 336, § 34).

148. Европейский Суд также напоминает, что утверждения о жестоком обращении должны быть подкреплены соответствующими доказательствами. Оценивая доказательства, Европейский Суд обычно применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., Series A, N 25, § 161). Однако подобное доказывание может следовать из совокупности достаточно веских, ясных и согласованных выводов или из аналогичных неопровержимых презумпций фактов. В случаях, когда вопрос полностью или в большей части относится к сфере исключительной компетенции властей, как в случае нахождения лиц под стражей под контролем властей, в отношении травм, полученных при таком содержании под стражей, могут возникнуть серьезные презумпции фактов.

149. В ситуациях, когда речь идет о противоречащих версиях событий, Европейский Суд неизбежно сталкивается при установлении фактов с теми же трудностями, что и любой суд первой инстанции. Если власти государства-ответчика имеют исключительный доступ к информации, способной подтвердить или опровергнуть доводы заявителя, отсутствие сотрудничества со стороны властей без убедительных объяснений даст повод для вывода об обоснованности утверждений заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Руслан Умаров против Российской Федерации" (Ruslan Umarov v. Russia) от 3 июля 2008 г., жалоба N 12712/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2009.), § 82, и Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), жалоба N 65899/01, ECHR 2005-VIII, § 160).

150. Где было осуществлено разбирательство на внутригосударственном уровне, задачей Европейского Суда не является подменять своей оценкой фактов оценку, произведенную внутригосударственными судами, и, как правило, именно внутригосударственные суды должны оценивать представленные им доказательства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Клаас против Германии" (Klaas v. Germany) от 22 сентября 1993 г., Series A, N 269, § 29). Хотя Европейский Суд не связан выводами внутригосударственных судов, при обычных обстоятельствах потребуются неопровержимые доводы, чтобы заставить его отступить от фактов, установленных указанными судами (см. Постановление Европейского Суда по делу "Матко против Словении" (Matko v. Slovenia) от 2 ноября 2006 г., жалоба N 43393/98, § 100). Однако если речь идет о жалобах на нарушение статьи 3 Конвенции, Европейский Суд должен применять особенно тщательный подход (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Гефген против Германии" (Gafgen v. Germany), жалоба N 22978/05, § 93, ECHR 2010-... с дальнейшими ссылками).

151. В отношении лиц, содержащихся под стражей, Европейский Суд подчеркивал, что заключенные находятся в уязвимом положении и власти обязаны защищать их физическое благополучие (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тарариева против Российской Федерации" (Tarariyeva v. Russia), жалоба N 4353/03, ECHR 2006-XV, § 73* (* Там же. N 7/2007.), Постановление Европейского Суда по делу "Сарбан против Молдавии" (Sarban v. Moldova) от 4 октября 2005 г., жалоба N 3456/05, § 77, и Постановление Европейского Суда по делу "Муизель против Франции" (Mouisel v. France), жалоба N 67263/01, ECHR 2002-IX, § 40). В отношении лица, лишенного свободы, любое применение силы, которое не было исключительно необходимо вследствие его собственного поведения, умаляет человеческое достоинство и в принципе является нарушением прав, закрепленных статьей 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шейдаев против Российской Федерации" (Sheydayev v. Russia) от 7 декабря 2006 г., жалоба N 65859/013, § 59, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии", § 34, и Постановление Европейского Суда по делу "Крастанов против Болгарии" (Krastanov v. Bulgaria) от 30 сентября 2004 г., жалоба N 50222/99, § 53).

152. Что касается оценки минимального уровня жестокости, требуемого для установления нарушения статьи 3 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что оценка этого уровня относительна и зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физические и/или психологические последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Текин против Турции" (Tekin v. Turkey) от 9 июня 1998 г., Reports 1998-IV, § 52). Кроме того, рассматривая, является ли обращение "унижающим достоинство" по смыслу статьи 3 Конвенции, Европейский Суд также примет во внимание то обстоятельство, было ли целью обращения унижение и оскорбление соответствующего лица, и повлияло ли это обращение, постольку, поскольку речь идет о его последствиях, на личность человека таким способом, который несовместим с требованиями статьи 3 Конвенции (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Ранинен против Финляндии" (Raninen v. Finland) от 16 декабря 1997 г., Reports 1997-VIII, § 55).

153. Обращаясь к рассмотрению вопроса о нарушении статьи 14 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что в своей правоприменительной практике он установил, что дискриминация означает разное обращение, без объективного и разумного основания, с лицами в одинаковой ситуации (см. Постановление Европейского Суда по делу "Уиллис против Соединенного Королевства" (Willis v. United Kingdom), жалоба N 36042/97, ECHR 2002-IV, § 48). Насилие на расовой почве является особым ударом по человеческому достоинству и ввиду его опасных последствий требует от властей особой бдительности и быстрой реакции. Именно по этой причине власти должны использовать все доступные средства для борьбы с расизмом и насилием на почве расизма, укрепляя, таким образом, видение демократией общества, в котором различие рассматривается не как источник угрозы, а как источник обогащения (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского суда по делу "Начова и другие против Болгарии").

154. Столкнувшись с жалобой заявителей на нарушение статьи 14 Конвенции, как она сформулирована в деле, Европейский Суд видит свою задачу в том, чтобы установить, было ли или нет расовое предубеждение фактором-причиной обжалуемых действий властей в ходе рассматриваемых событий и последующего расследования, что привело бы к нарушению статьи 14 Конвенции, рассмотренной в совокупности со статьей 3 Конвенции.

155. Европейский Суд повторяет, что при оценке доказательств он принял стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения" (см. § 149 настоящего Постановления). Европейский Суд не исключил возможности того, что в определенных случаях, когда речь идет о предполагаемой дискриминации, от властей государства-ответчика может потребоваться опровергнуть подлежащее доказыванию заявление о дискриминации, а в случае отсутствия такого опровержения на этом основании будет установлено нарушение статьи 14 Конвенции.

156. Однако Европейский Суд признает, что если утверждается, как в настоящем деле, что насилие было обусловлено расовыми мотивами, перекладывание бремени доказывания на власти государства-ответчика было бы равнозначно тому, чтобы требовать от них доказать отсутствие определенного субъективного отношения со стороны рассматриваемого лица (см. упоминавшиеся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Начова и другие против Болгарии" и Постановление Европейского Суда по делу "Бекос и Коутрополос против Греции").

(ii) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

157. Заявители утверждали, что они подверглись жестокому избиению со стороны сотрудников милиции в здании 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика 14 ноября 2004 г. Власти Российской Федерации настаивали на том, что сотрудники милиции не применяли насилие к заявителям и что травмы были причинены заявителям неизвестными лицами во время драк в концертном зале до прибытия заявителей в отделение милиции.

() Третий заявитель

158. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд считает установленным, что третий заявитель не участвовал в драке в концертном зале и что ко времени его прибытия к отделению милиции вечером 14 ноября 2004 г. он был в хорошем физическом состоянии и не имел видимых телесных повреждений. Кроме того, не оспаривается, что третьего заявителя освободили из отделения милиции, а затем его осмотрели судебно-медицинские специалисты, которые зафиксировали у него многочисленные телесные повреждения. В медицинском заключении содержатся точные и подтверждающие друг друга медицинские замечания (см. § 152 настоящего Постановления).

159. Власти Российской Федерации утверждали, что с третьим заявителем жестоко обращались неизвестные лица. В то же время власти не оспорили тот факт, что третьего заявителя забрали в 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика в хорошем состоянии здоровья, и не утверждали, что установленные судебно-медицинским осмотром телесные повреждения могли быть получены заявителем до прибытия в отделение милиции.

160. Европейский Суд отмечает, что третий заявитель представил последовательное и подробное описание жесткого обращения со стороны сотрудников милиции в отделении милиции, которое соответствовало характеру и расположению полученных телесных повреждений. Его показания были подтверждены показаниями первого и второго заявителей и С.Г. и А.К., которые сообщили, что видели, как третий заявитель приехал в отделение милиции здоровым, затем сотрудники милиции затащили его в здание отделения милиции, избили его там и затем выпустили с многочисленными видимыми телесными повреждениями (см. §§ 13, 20, 23, 24, 35, 37, 42 и 44 настоящего Постановления). Исходя из изложенного Европейский Суд убежден, что травмы были причинены заявителю, когда он находился под контролем сотрудников милиции.

161. Принимая во внимание обязанность властей отвечать за травмы, причиненные лицам, находящимся под стражей под их контролем, и отсутствие убедительного и правдоподобного объяснения со стороны властей Российской Федерации в настоящем деле, Европейский Суд считает установленным до стандарта доказывания, требуемого в конвенционном производстве, что отмеченные в медицинских заключениях травмы явились результатом обращения, которое обжаловал третий заявитель и за которое власти Российской Федерации несли ответственность (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Полонский против Российской Федерации", § 123).

162. Кроме того, в свете описанных выше обстоятельств Европейский Суд полагает, что серьезный физический вред, причиненный третьему заявителю сотрудниками милиции, а также чувства страха, страдания и неуверенности, которые причинило заявителю рассматриваемое обращение, должны были причинить ему страдания такой степени жестокости, которая позволяет определить действия сотрудников милиции как пытку по смыслу статьи 3 Конвенции.

() Первый и второй заявители

163. Европейский Суд отмечает, что стороны согласились, что первый и второй заявители участвовали в драке в концертном зале 14 ноября 2004 г. и что после этого, примерно в 19.00, сотрудники милиции забрали заявителей во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика. По прибытии в отделение милиции никто из заявителей не прошел медицинского осмотра.

164. Кроме того, сторонами не оспаривается, что незамедлительно после их освобождения из-под стражи заявители подали в городскую прокуратуру жалобы на жестокое обращение и на следующий день их осмотрели судебно-медицинские эксперты, которые зафиксировали у заявителей многочисленные телесные повреждения. В экспертных заключениях содержались точные медицинские наблюдения и было указано, что каждый из заявителей настаивал, что травмы были причинены в результате избиения, которому они, предположительно, подверглись в отделении милиции (см. §§ 45 и 48 настоящего Постановления).

165. Вместе с тем стороны разошлись во мнениях относительно обстоятельств, при которых первый и второй заявители получили телесные повреждения. По словам заявителей, ни у одного из них не было телесных повреждений после драки в концертном зале, за исключением колотой раны ягодицы у первого заявителя. Заявители настаивали, что травмы, подтвержденные результатами судебно-медицинского осмотра от 15 ноября 2004 г., явились результатом избиения сотрудниками милиции в отделении милиции в ночь с 14 на 15 ноября 2004 г. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители получили телесные повреждения во время драки в концертном зале и сотрудники милиции не подвергали заявителей жестокому обращению в отделении милиции. Принимая во внимание, что Европейский Суд уже установил, что третий заявитель подвергался пыткам со стороны сотрудников милиции в отделении милиции, остается решить, подвергались ли также первый и второй заявители жестокому обращению со стороны сотрудников милиции.

() Второй заявитель

166. Власти Российской Федерации не отрицали, что после драки в концертном зале второго заявителя доставили в отделение милиции вечером 14 ноября 2004 г. вместе с первым заявителем. Также не оспаривается, что после освобождения из отделения милиции второго заявителя осмотрели судебно-медицинские эксперты, которые установили у него на теле множественные травмы. В судебно-медицинском заключении содержались точные и подтверждающие друг друга медицинские наблюдения (см. § 48 настоящего Постановления).

167. Учитывая объяснение властей Российской Федерации (см. § 125 настоящего Постановления), Европейский Суд отмечает, что из предоставленных документов следует, что в ходе внутригосударственного расследования было установлено, что травмы были причинены второму заявителю в результате избиения его и третьего заявителя неустановленными лицами рядом со зданием 2-го отдела внутренних дел по городскому округу г. Нальчика, а не в результате драки в концертном зале (см. §§ 63, 79-80, 94-96 и 112 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает это противоречие между доводами властей Российской Федерации и содержанием предоставленных властями документов (см., например, §§ 82, 112 и 125 настоящего Постановления).

168. Принимая во внимание вышеуказанное противоречие в доводах властей Российской Федерации и отсутствие убедительного объяснения властей относительно происхождения телесных повреждений у второго заявителя, Европейский Суд признает, что второй заявитель представил последовательное и подробное описание жестокого обращения, которое соответствовало характеру и расположению установленных телесных повреждений, подтвержденных медицинскими заключениями и показаниями свидетелей (см. §§ 20, 23, 34 и 42 настоящего Постановления ).

169. С учетом обязанности властей нести ответственность за телесные повреждения, причиненные лицам, находящимся под стражей под их контролем, и отсутствие убедительного и правдоподобного объяснения со стороны властей Российской Федерации в данном деле, а также отсутствие эффективного расследования жалоб на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции (см. § 146 настоящего Постановления), Европейский Суд считает установленным на уровне стандарта доказывания, требуемого конвенционным процессом, что травмы, отмеченные в медицинском заключении, явились результатом обращения, обжалуемого вторым заявителем, за которое власти Российской Федерации несут ответственность (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Полонский против Российской Федерации", § 123).

170. Что касается вопроса о том, достигало ли обжалуемого обращение минимального уровня жестокости, необходимого, чтобы попасть в сферу действия статьи 3 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что тяжелый физический вред, причиненный второму заявителю сотрудниками милиции, а также чувства страха, страдания и унижения, которые причинило заявителю обжалуемое обращение, должны были причинить заявителю страдания такой степени жестокости, которая достаточна для того, чтобы действия сотрудников милиции можно было определить как пытка по смыслу статьи 3 Конвенции.

() Первый заявитель

171. Сторонами не оспаривается, что в результате драки в концертном зале первый заявитель получил колотую рану ягодицы и что он и второй заявитель ушли из концертного зала сами, без медицинской помощи. Стороны не оспаривают, что первого заявителя забрали во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика вместе с первым заявителем после концерта.

172. Согласно утверждениям первого заявителя в отделении милиции он подвергся избиению со стороны сотрудников милиции, и травмы, установленные последующим судебно-медицинским обследованием, были нанесены сотрудниками милиции (см. 45 настоящего Постановления). По информации властей Российской Федерации, травмы были получены первым заявителем до его прибытия в отделение милиции, поскольку были получены в результате драки в концертном зале. Согласно показаниям сотрудников милиции и следователей по прибытии в отделение милиции первого заявителя они увидели, что он был ранен и у него шла кровь, поэтому ему вызвали "скорую помощь" (см. § 65 настоящего Постановления), однако заявитель в письменной форме отказался ехать в больницу.

173. Европейский Суд отмечает, что первый заявитель подтвердил свои жалобы на жестокое обращение в отделении милиции свидетельскими показаниями своих родственников (см. §§ 24, 32, 41, 44, 83 и 84 настоящего Постановления) и сотрудника А.Р. (см. § 68 настоящего Постановления), копиями материалов уголовного дела (см. §§ 67, 72 и 85 настоящего Постановления) и результатами судебно-медицинского обследования (см. §§ 45-47 настоящего Постановления). Власти Российской Федерации подтвердили свои доводы показаниями, данными сотрудниками милиции в рамках расследования уголовного дела (см. §§ 57-59 и 65 настоящего Постановления), и результатами расследования по факту драки в концертном зале 14 ноября 2004 г. (см. § 79 настоящего Постановления). Что касается утверждения властей Российской Федерации о письменном отказе заявителя от лечения в больнице, оно не было подтверждено какими-либо документами.

174. Европейский Суд отмечает: доводы первого заявителя были подтверждены, что уже было установлено, что второй и третий заявители подвергались пыткам во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика (см. §§ 162 и 170 настоящего Постановления) и власти не провели эффективного расследования по жалобам заявителей (см. § 146 настоящего Постановления). Европейский Суд также замечает, что доводы властей Российской Федерации были основаны на показаниях сотрудников милиции, прямо обвиненных в предполагаемом жестоком обращении (см. § 125 настоящего Постановления). В такой ситуации, принимая во внимание обстоятельства, при которых ко второму и третьему заявителям применялись пытки, и схожесть действий в отношении первого заявителя, а также учитывая отсутствие эффективного расследования по этому вопросу, Европейский Суд убежден, что первый заявитель сообщил о подтвержденном доказательствами деле - о деле prima facie* (* Prima facie (лат.) - явный, очевидный, с первого взгляда (примеч. переводчика).) (prima facie case), о том, что он также был избит во 2-м отделе внутренних дел по городскому округу г. Нальчика (см. аналогичную ситуацию в Постановлении Европейского Суда по делу "Эльдар Иманов и Аждар Иманов против Российской Федерации" (Eldar Imanov and Azhdar Imanov v. Russia) от 16 декабря 2010 г., жалоба N 6887/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 2/2012.), § 110). Утверждение властей Российской Федерации о том, что травмы были получены первым заявителем до его прибытия в отделение милиции, является недостаточным, чтобы освободить власти от вышеуказанного бремени доказывания. Следовательно, Европейский Суд убежден, что первый заявитель подвергся жестокому обращению, находясь под стражей в отделении милиции.

175. В свете изложенных выше обстоятельств Европейский Суд полагает, что тяжелый физический вред, причиненный первому заявителю сотрудниками милиции, а также чувства страха, страдания и унижения, причиненные ему обжалуемым обращением, должны были причинить заявителю страдания такой степени жестокости, которая достаточна для того, чтобы действия сотрудников милиции можно было определить как пытка по смыслу статьи 3 Конвенции.

(iii) Вопрос о дискриминации

176. Что касается жалобы заявителей на нарушение статьи 14 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что утверждения заявителей об устных оскорблениях их этнического происхождения были подтверждены свидетельскими показаниями и документами, содержание которых не оспаривается властями Российской Федерации (см. §§ 31, 34-35, 42, 64, 66, 76, 78, 85 и 109 настоящего Постановления). Европейский Суд считает эти доказательства достаточными для доказательства того, что в действиях сотрудников милиции имелись расистские мотивы (см. также Постановление Европейского Суда по делу "Стойка против Румынии" (Stoica v. Romania) от 4 марта 2008 г., жалоба N 42722/02, §§ 71 и 122). Кроме того, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не представили иных объяснений, кроме общих слов о необоснованности, утверждениям заявителей о том, что содержание их под стражей в отделении милиции имело расовые мотивы.

177. В частности, Европейский Суд напоминает, что сторонами не оспаривается, что вечером 14 ноября 2004 г. первого и второго заявителей доставили в отделение милиции и что третий заявитель в итоге также оказался там. Из предоставленных документов следует, что никто из других предполагаемых участников драки в концертном зале не был доставлен во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика в тот же вечер. Следует отметить, что сотрудники милиции, которые, согласно их свидетельским показаниям, являлись свидетелями драки и видели ее других участников (см. §§ 57-59 настоящего Постановления), забрали в отделение милиции только братьев Махашевых. Кроме того, неясно, почему для доставления во 2-й отдел внутренних дел по городскому округу г. Нальчика выбрали заявителей, поскольку из представленных документов не следует, что с их участием 14 ноября 2004 г. проводились бы какие-либо официальные следственные действия.

178. Европейский Суд также отмечает, что в отличие от упоминавшегося дела "Начова и другие против Болгарии", где действия властей были направлены на задержание двух мужчин, которые сбежали во время отбывания наказания в виде лишения свободы, в настоящем деле не было представлено объяснений необходимости вмешательства властей и применения силы к заявителям. Принимая во внимание эти элементы, а также доказательства устных расистских высказываний в адрес заявителей во время жестокого обращения с заявителями, Европейский Суд полагает, что заявителю сообщили о подтвержденном доказательствами деле - о деле prima facie (prima facie case), что их задержание и содержание под стражей в отделении милиции не были нейтральными применительно к расистским мотивам.

179. Власти Российской Федерации утверждали, что жалобы заявителей были необоснованными. Однако такое общее высказывание, в отсутствие каких-либо объяснений со стороны властей, является в настоящем деле недостаточным, чтобы освободить власти от обязательства, согласно которому от них требовалось бы опровергнуть подлежащее доказыванию утверждение о дискриминации. Оценив все соответствующие элементы и сделав вывод из непредоставления властями Российской Федерации доводов, которые бы свидетельствовали, что инцидент был этнически нейтральным, Европейский Суд полагает, что имело место нарушение материальной составляющей статьи 3 Конвенции, рассмотренной в совокупности со статьей 14 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

180. Заявители утверждали, что их содержание под стражей в отделении милиции на протяжении нескольких часов ночью с 14 на 15 ноября 2004 г. было незаконным и произвольным, поскольку постановления о задержании или другого официального документа не было составлено сотрудниками милиции в оправдание задержания. Статья 5 Конвенции в частях, применимых к настоящему делу, звучит следующим образом:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

_c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения_

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

Приемлемость жалобы

181. Европейский Суд отмечает, что после предполагаемого нарушения (15 ноября 2004 г.) прошло более шести месяцев до подачи настоящей жалобы (30 апреля 2007 г.).

182. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена как поданная с нарушением срока по смыслу пункта 1 статьи 35 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

183. Заявители обжаловали тот факт, что расследование по их жалобам на жестокое обращение было неэффективным в нарушение статьи 13 Конвенции, которая звучит следующим образом:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

184. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба касается тех же вопросов, которые были рассмотрены выше в рамках процессуальной составляющей статьи 3 Конвенции. Следовательно, жалоба должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу. Однако принимая во внимания свои вышеизложенные выводы относительно статьи 3 Конвенции, Европейский Суд не считает необходимым рассматривать эти вопросы отдельно в рамках статьи 13 Конвенции (см., например, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Бекос и Кутропулос против Греции", § 57, упоминавшееся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Полонский против Российской Федерации", § 127, и Постановление Европейского Суда по делу "Шерстобитов против Российской Федерации" (Sherstobitov v. Russia) от 10 июня 2010 г., жалоба N 16266/03* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2011.), § 94).

IV. Применение статьи 41 Конвенции

185. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

186. Заявители требовали в сумме 260 000 евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда, не уточняя суммы для каждого типа ущерба (первый заявитель требовал 110 000 евро, второй - 100 000 евро, а третий - 50 000 евро). В требования первого заявителя были включены расходы в размере 7 236 рублей (180 евро), понесенные в связи с медицинской помощью, оказанной после жестокого обращения. Заявитель подтвердил это требование копиями квитанций от 16 ноября, 3 и 12 декабря 2004 г., выданными Республиканской клинической больницей г. Нальчика.

187. Власти Российской Федерации считали требование первого заявителя в сумме 180 евро необоснованным. Остальную часть требований власти Российской Федерации посчитали чрезмерной.

188. Что касается требований заявителей о компенсации материального ущерба, Европейский Суд признает сумму в 180 евро, требуемую первым заявителем, как обоснованную. В отношении остальных требований о компенсации материального ущерба ввиду отсутствия подтверждающих документов, Европейский Суд не присуждает компенсации по данному пункту.

189. Что касается компенсации морального вреда, Европейский Суд установил нарушения материальной и процессуальной составляющих статьи 3 Конвенции, рассмотренной в совокупности со статьей 14 Конвенции, в связи с жестоким обращением с заявителями со стороны сотрудников милиции. Таким образом, Европейский Суд признает, что заявителям был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован одним фактом установления нарушения Конвенции. Принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает первому и второму заявителям по 35 000 евро каждому плюс любой налог, который может быть взыскан с этих сумм. В отношении третьего заявителя Европейский Суд напоминает, что он умер в 2008 году. Европейский Суд также отмечает, что он согласился, чтобы первый и второй заявители поддерживали жалобу от имени третьего заявителя, и полагает, что причитающаяся третьему заявителю сумма справедливой компенсации должна быть разделена поровну между первым и вторым заявителями, которые, следовательно, получат по 52 500 евро каждый плюс любой налог, который может быть взыскан с этих сумм.

В. Судебные расходы и издержки

190. Заявитель не представили требований компенсации судебных расходов и издержек.

C. Процентная ставка при просрочке платежа

191. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил рассмотреть одновременно с существом жалобы возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты применительно к жалобе на нарушение статьи 3 Конвенции и отклонил его;

2) объявил, что жалобы на нарушение статей 3, 13 и 14 Конвенции являются приемлемыми для рассмотрения по существу, а остальная часть жалобы - неприемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции, рассмотренной в совокупности со статьей 14 Конвенции, в отношении непроведения эффективного расследования фактов жестокого обращения с заявителями во время нахождения под контролем сотрудников милиции и непроведения расследования дискриминационных мотивов этого инцидента;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции, рассмотренной в совокупности со статьей 14 Конвенции, в связи с жестоким обращением с заявителями со стороны сотрудников милиции, основанном на дискриминационном подходе;

5) постановил, что отсутствует необходимость рассматривать отдельно жалобу на нарушение статьи 13 Конвенции;

6) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу на день оплаты:

(i) 180 евро (сто восемьдесят евро) первому заявителю в качестве компенсации материального ущерба плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы;

(ii) по 52 500 евро (пятьдесят две тысячи пятьсот евро) первому и второму заявителям в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, который может быть взыскан с этих сумм;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до момента окончательной выплаты на указанные суммы должны начисляться простые проценты в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, действующей на период невыплаты, плюс три процента;

7) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 31 июля 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда