Определение Конституционного Суда РФ от 27 октября 2015 г. N 2343-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Потоки Виталия Сергеевича на нарушение его конституционных прав статьями 17, 142 и 401.15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.С. Потоки к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин В.С. Потоки, который был осужден за совершение преступления и которому постановлением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2014 года было отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, просит признать не соответствующими положениям Конституции Российской Федерации статьи 17 "Свобода оценки доказательств", 142 "Явка с повинной" и 401.15 "Основания отмены или изменения судебного решения при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке" УПК Российской Федерации.

По утверждению заявителя, статьи 17 и 142 УПК Российской Федерации неконституционны, поскольку позволяют составлять протокол явки с повинной без участия защитника и без разъяснения делающему такое заявление лицу предписаний статьи 51 Конституции Российской Федерации, используя впоследствии явку с повинной в качестве доказательства при вынесении приговора, а статья 401.15 данного Кодекса - как препятствующая проверке судом кассационной инстанции обжалуемых и вступивших в законную силу судебных решений на предмет соответствия содержащихся в них выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Статья 142 УПК Российской Федерации раскрывает понятие заявления о явке с повинной как добровольного устного или письменного сообщения лица о совершенном им преступлении. Данная статья не содержит положений, на основе которых ограничивались бы свобода и личная неприкосновенность, включая свободу передвижения, лица, делающего заявление о явке с повинной, а потому не предполагает присутствия при этом адвоката, однако и не исключает право лица сделать такое сообщение в присутствии адвоката (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 октября 2004 года N 326-О, от 17 июля 2012 года N 1280-О, от 20 марта 2014 года N 638-О и от 24 июня 2014 года N 1338-О). Кроме того, именно в силу добровольного характера явки с повинной законодатель не предусмотрел обязательного разъяснения заявляющему ее лицу предписаний статьи 51 Конституции Российской Федерации, закрепляющей право не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников.

Не содержит данная статья и положений, которые противоречили бы закрепленному статьей 17 УПК Российской Федерации принципу свободной оценки доказательств в уголовном судопроизводстве и нормам уголовно-процессуального закона, регламентирующим порядок доказывания по уголовным делам, в том числе статье 75 данного Кодекса, и отменяли бы обязательность их соблюдения при оглашении в ходе судебного следствия такого заявления (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 октября 2004 года N 326-О, от 18 октября 2012 года N 1901-О и от 23 октября 2014 года N 2380-О).

Таким образом, статьи 17 и 142 УПК Российской Федерации не могут расцениваться как нарушающие права заявителя в обозначенном в его жалобе аспекте.

2.2. Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, исходя из того что право на справедливое разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом предполагает окончательность и стабильность судебных актов, вступивших в законную силу, и их исполнение, основное бремя пересмотра решений суда первой инстанции должно возлагаться на обычные (ординарные) судебные инстанции, что обязывает государство к созданию необходимых условий для эффективного и справедливого разбирательства уголовного дела именно в суде первой инстанции, где подлежат разрешению все существенные для определения прав и обязанностей сторон вопросы, а также - для исправления допущенных судом первой инстанции ошибок - в суде второй инстанции в процедурах, наиболее приближенных к производству в суде первой инстанции (постановления от 17 ноября 2005 года N 11-П, от 5 февраля 2007 года N 2-П, от 21 апреля 2010 года N 10-П и от 25 марта 2014 года N 8-П).

Прямо не предоставляя осужденному право на пересмотр вынесенного в отношении него приговора после его вступления в законную силу, статья 50 (часть 3) Конституции Российской Федерации не исключает, однако, возможность создания - исходя из конституционных целей и ценностей, общепризнанных принципов и норм международного права и международных обязательств Российской Федерации - дополнительных процессуальных механизмов проверки вступивших в законную силу судебных решений, определения системы и полномочий судебных инстанций, последовательности и процедуры обжалования, оснований для отмены судебных решений вышестоящей судебной инстанцией (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 26 февраля 2010 года N 4-П).

Поскольку подобная проверка означает, по существу, возможность преодоления окончательности судебных актов, вступивших в законную силу, федеральный законодатель, учитывая конституционное и международно-правовое требование окончательности и стабильности судебных решений, должен устанавливать такие институциональные и процедурные условия их пересмотра, которые, имея резервное значение, исключали бы возможность необоснованного возобновления судебного разбирательства и использовались лишь в случаях, когда ошибка, допущенная в ходе предыдущего разбирательства, предопределила исход дела.

При этом введение дополнительных процессуальных механизмов проверки вступившего в законную силу судебного решения не предполагает предоставление лицу неограниченных возможностей требовать его пересмотра, в том числе и выбор по собственному усмотрению способа и процедуры судебного обжалования, - они устанавливаются на основе Конституции Российской Федерации, ее статей 46, 123 и 128, федеральным законом. Иное не соответствовало бы принципу правовой определенности и предназначению кассационного производства как дополнительного средства обеспечения правосудности судебных решений. Соответственно, является обоснованным установление федеральным законодателем таких процедурных правил, которые исключают возможность злоупотребления процессуальными правами и превращения кассационной процедуры в ординарную судебную инстанцию, не нарушая при этом базовые конституционные принципы справедливости и равенства (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 марта 2014 года N 8-П, определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 июня 2014 года N 1445-О, от 25 сентября 2014 года N 2031-О, от 24 марта 2015 года N 584-О и др.).

Соответственно, положения статьи 401.15 УПК Российской Федерации также не могут расцениваться в качестве нарушающих права В.С. Потоки в указанном им аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Потоки Виталия Сергеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин