Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. N 13-АПУ15-12СП Основания для отмены или изменения приговора, вынесенного на основании вердикта присяжных заседателей, осужденному за незаконную организацию юридического лица, совершенное группой лиц по предварительному сговору, отсутствуют, поскольку его вина в совершении инкриминируемого ему деяния подтверждена собранными по делу доказательствами, а вердикт присяжных заседателей соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. N 13-АПУ15-12СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Кулябина В.М.,

судей Эрдыниева Э.Б. и Дубовика Н.П.,

при секретаре Воронине М.А.,

рассмотрела в судебном заседании апелляционное представление государственных обвинителей Плужникова Д.Ю., Гуркина Р.И., апелляционные жалобы потерпевших X. и X. на приговор Тамбовского областного суда с участием присяжных заседателей от 5 октября 2015 года, по которому

Рыбин Е.С., ..., не судимый,

- осужден по п. "б" ч. 2 ст. 173.1 УК РФ (в редакции Федерального закона N 419-ФЗ от 07.12.2011 года) к 1 году лишения свободы в колонии- поселении.

Оправдан по обвинению по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ за непричастностью к совершению преступления в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, с признанием права на реабилитацию в этой части.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Эрдыниева Э.Б., выступление адвокатов Малантиевой С.В., Жидковой Н.И., прокурора Савинова Н.В., поддержавшего апелляционное представление, Судебная коллегия установила:

по приговору суда на основании вердикта присяжных заседателей Рыбин Е.С. признан виновным в организации в 2013-2014 годах в г. ... юридического лица через подставных лиц, группой лиц по предварительному сговору, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Кроме того органами предварительного следствия Рыбин Е.С. обвинялся в том, что он, заключив с X. 25.09.2013 года в г. ... два договора займа, получил от последнего в долг денежные средства в сумме ... рублей. Не желая погашать заем в полном объеме, то есть, действуя из корыстных побуждений, Рыбин Е.С. в июле 2014 года решил совершить убийство X. Подготавливая преступление, Рыбин Е.С. 16.07.2014 года приобрел в магазине "..." г. ... ... области 10 патронов марки "...", заряженных картечью 8,5 мм. Окончательно реализуя свой преступный умысел, 18.07.2014 года в ночное время Рыбин Е.С., вооружившись огнестрельным оружием - ружьем "Т03-34Р" и указанными боеприпасами к нему, прибыл к дому X., расположенному по адресу: ... область, г. ... ул. ..., д. ..., где спрятался за насыпью песка и стал ожидать прибытия потерпевшего. Дождавшись, когда около 01 часа 30 минут 18.07.2014 года, X. подъехал к дому по вышеуказанному адресу, Рыбин Е.С. приблизился к нему и, осознавая общественную опасность и преступный характер своих действий, с целью лишения жизни произвел в него выстрел из ружья "Т03-34Р", заряженного патронами 12 калибра марки "..." с картечью 8,5 мм. Указанными действиями Рыбин Е.С. причинил X. телесное повреждение в виде огнестрельного сочетанного ранения картечными снарядами: входные огнестрельные ранения на коже спины в виде ран неправильной округлой формы с относительно гладкими краями, поясками осаднения по краям с признаками "минус ткань"; четыре выходных огнестрельных ранения на боковой поверхности грудной клетки справа; слепые огнестрельные ранения правой верхней конечности с двумя входными огнестрельными ранениями на внутренней поверхности правого плеча, двумя входными ранениями на ладонной поверхности верхней трети правого предплечья, четыре слепых огнестрельных ранения в мягких тканях правой верхней конечности; множественные огнестрельные повреждения внутренних органов по ходу раневых каналов - сквозные ранения нижней доли правого легкого и правой доли печени с разрывами паренхимы по ходу раневых каналов, отрыв верхнего полюса правой почки, разрыв капсулы селезенки с повреждением пульпы; огнестрельные переломы задних отрезков 9, 10, 11 ребер, боковых отрезков 8, 9 ребер справа, огнестрельный перелом тела 11 грудного позвонка слева, кровоизлияния в мышцах спины и поясничной области по ходу раневых каналов, огнестрельные ранения купола диафрагмы, квалифицирующиеся как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека. Вследствие огнестрельного сочетанного ранения картечными снарядами с повреждением внутренних органов, осложненного кровотечением в брюшную и правую плевральную полости с развитием выраженного малокровия внутренних органов, смерть X. наступила на месте происшествия. Совершив убийство X. Рыбин Е.С. с места происшествия скрылся.

Органами предварительного следствия вышеуказанные действия Рыбина Е.С. квалифицированы по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

По данному обвинению Рыбин Е.С. судом оправдан в связи с непричастностью к совершению преступления.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель Плужников Д.Ю. полагает, что приговор является незаконным ввиду неправильного применения судом уголовного закона, выразившегося в ошибочной квалификации действий Рыбина Е.С., то есть признании его виновным и осуждении по одному преступлению, необоснованно признанному судом продолжаемым, а не по трем преступлениям, предусмотренным п. "б" ч. 2 ст. 173.1 УК РФ, как вменялось Рыбину в обвинении органами предварительного следствия.

Указывается, что каждая из трех организаций, то есть ООО "...", ООО "...", ООО "..." создавались Рыбиным и лицом, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи со смертью, на разных подставных лиц, при этом в уголовном деле отсутствуют сведения, свидетельствующие о том, что финансовые операции указанных ООО были связаны между собой, каждая из этих организаций имела несколько счетов и карт и самостоятельно использовалась для операций с денежными средствами, какие-либо основания полагать, что образование Рыбиным и другим лицом трех юридических лиц через подставных лиц преследовало общую цель, отсутствуют.

Кроме того подставные лица были введены в заблуждение Рыбиным и другим лицом в разные периоды времени, а также документы от имени подставных лиц на регистрацию ООО в налоговую инспекцию были поданы не в один день. Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что умысел на создание каждой из трех организаций через трех разных подставных лиц формировался самостоятельно.

С учетом изложенного полагает, что преступные действия Рыбина образовывали совокупность преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 2 ст. 173.1 УК РФ, а не единое продолжаемое преступление, в связи с чем считает, что неправильное применение уголовного закона повлияло на справедливость назначенного наказания, определенного без учета требований ч. 2 ст. 69 УК РФ, вследствие чего наказание является чрезмерно мягким.

Кроме того, считает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства, заявленного 28 сентября 2015 года стороной обвинения о проведении проверки имеющихся сведений о присяжных заседателях N N 12, 15, которые были приведены в данном ходатайстве относительно привлечения их близких родственников к уголовной ответственности и наличия у них судимостей, при этом суд мотивировал свое решение тем, что уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрены отводы в процессе вынесения вердикта коллегией присяжных заседателей и вопросы, касающиеся обстоятельств, указанных государственным обвинителем, в судебном заседании сторонами не задавались.

Указывает, что в судебном заседании 31 июля 2015 года государственным обвинителем был задан вопрос кандидатам в присяжные заседатели о том, знают ли они о фактах привлечения их близких родственников к уголовной ответственности, имеются ли у указанных лиц непогашенные или неснятые судимости. На данный вопрос ответа от кандидатов в присяжные заседатели не последовало, при этом им председательствующим судьей было разъяснено положение ч. 3 ст. 328 УПК РФ о необходимости правдиво отвечать на задаваемые вопросы.

Считает, что при таких обстоятельствах имелись все основания для выяснения обстоятельств, возможно скрытых присяжными заседателями о своих близких родственниках, при этом подобные сведения являются значимыми и свидетельствуют о возможном предубеждении этих присяжных заседателей, негативном отношении с их стороны к деятельности правоохранительных органов, суда, представляемым доказательствам стороны обвинения, и отклонение судом заявленного ходатайства о проведении проверки представленных сведений препятствовало восстановлению нарушенного права стороны обвинения, которая при формировании коллегии присяжных заседателей имела право заявить мотивированный отвод и рационально использовать свое право на немотивированный отвод, что могло повлиять на формирование законного состава коллегии присяжных заседателей.

Также считает, что в связи с тем, что коллегия присяжных заседателей 23 сентября 2015 года была сформирована заново с учетом неявки одного из них и в совещательной комнате данный состав не находился, а закон не содержит запрета заявлять отводы присяжным заседателям до их удаления в совещательную комнату для вынесения вердикта, отводы председательствующим на данной стадии могли быть им разрешены.

Кроме того, полагает, что председательствующий неправильно разрешил вопрос о судьбе вещественных доказательств относительно двух коробок для патронов марки "...", двух книг учета продаж патронов ООО "..." и одного патрона "..." с учетом направления судом уголовного дела в части убийства X. для производства предварительного следствия, необоснованно ограничил сторону обвинения в представлении доказательств, то есть в исследовании видеозаписи, полученной в результате проведения негласного оперативно-розыскного мероприятия "наблюдение и опрос", в ходе которого Рыбин изложил обстоятельства совершения им убийства Х., в приобщении и исследовании карты г. ... Также указывает, что в прениях сторон адвокат Малантиева С.В. сослалась на неисследованные обстоятельства, то есть на М., который должен был деньги X. и, имеющего ружье 12 калибра, и что патроны 12 калибра марки "..." с картечью 8,5 мм в магазине "..." покупал не только Рыбин Е.С.

Также государственные обвинители Плужников Д.Ю. и Гуркин Р.И. полагают, что протокол судебного заседания составлен не в полном объеме, в частности, неправильно указана дата протокола явки с повинной Рыбина, не полностью отражены показания эксперта Д., заявленные в судебном заседании ходатайства, выступление адвокатов в прениях сторон, а также допущены нарушения ст. 353 УПК РФ при его составлении. Считают, что поданные ими замечания на протокол судебного заседания постановлениями председательствующего от 22 октября и от 6 ноября 2015 года отклонены необоснованно, просят удостоверить правильность принесенных ими замечаний.

Таким образом, в апелляционном представлении ставится вопрос об отмене приговора в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона и несправедливостью назначенного наказания, и направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней потерпевшие X. и X. выражают несогласие с приговором, полагая, что по делу были допущены существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона, которые путем лишения и ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства повлияли на вынесение законного судебного решения. Указывают, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о приобщении карты города У. в присутствии присяжных заседателей затрагивались вопросы, не относящиеся к установлению фактических обстоятельств дела, ссылаясь на высказывания адвоката Жидковой, свидетелей Б. и Р., а также адвоката Малантиевой в прениях сторон, что осталось без внимания председательствующего. Кроме того государственный обвинитель предъявил суду сведения о небеспристрастности присяжных заседателей N 12, 15, 2, поскольку при формировании коллегии присяжных заседателей ими не были выполнены обязанности правдиво отвечать на вопросы. Также указывают, что в трех судебных заседаниях с момента удаления коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату, председательствующий не выяснял вопрос об оказании давления на присяжных заседателей. Судом не решен вопрос о судьбе вещественных доказательств - двух договоров займа от 25.09.2013 года, заключенных X. и Рыбиным Е.С. С учетом изложенного просят отменить приговор в части оправдания Рыбина Е.С. по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ и уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение.

В возражениях на апелляционные представление и жалобы осужденный Рыбин Е.С., адвокаты Малантиева С.В. и Жидкова Н.И. считают доводы представления и жалоб необоснованными, просят приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, Судебная коллегия находит, что приговор постановлен в соответствии с требованиями закона, регламентирующими рассмотрение уголовных дел с участием присяжных заседателей и на основании вердикта, вынесенного в отношении Рыбина Е.С.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства в процессе предварительного расследования и в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии со ст. 389.17 УПК РФ отмену приговора суда с участием присяжных заседателей, не допущено.

Формирование коллегии присяжных заседателей проведено в соответствии с требованиями ст.ст. 326-328 УПК РФ, при этом данных о том, что в состав коллегии присяжных заседателей вошли лица, которые в соответствии с Федеральным законом "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" от 20 августа 2004 года (с последующими изменениями) не могли принимать участие в рассмотрении дела, не имеется.

Относительно доводов государственного обвинителя о том, что председательствующий без достаточных на то оснований отказал в удовлетворении заявленного 28 сентября 2015 года стороной обвинения ходатайства о проведении проверки имеющихся сведений о присяжных заседателях N N 12, 15, которые были приведены в данном ходатайстве относительно привлечения их близких родственников к уголовной ответственности и наличия у них судимостей, то Судебная коллегия находит их обоснованными.

Суд, отказывая в удовлетворении данного ходатайства, мотивировал это по существу тем, что уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрены отводы в процессе вынесения вердикта коллегией присяжных заседателей.

Между тем, как видно из протокола судебного заседания, еще до того, как 28 сентября 2015 года было заявлено указанное ходатайство и затем разрешено председательствующим, коллегия присяжных заседателей в совещательной комнате для вынесения вердикта по делу уже не находилась, вердикт по делу принят не был ввиду наличия в вопросном листе противоречий в ответах, что было установлено председательствующим, после чего была произведена замена присяжного заседателя N 9 ввиду неявки в судебное заседание на присяжного заседателя N 14, в связи с чем возникла необходимость нового обсуждения вопросного листа, то есть каждого вопроса, указанного в нем, что затем и было совершено - сразу после разрешения указанного ходатайства председательствующий разъяснил коллегии присяжных заседателей "о необходимости принятия решения по поставленным вопросам вновь, ввиду изменения состава коллегии", выдал старшине дубликат вопросного листа взамен ранее выданного, после чего коллегия присяжных заседателей удалилась в совещательную комнату для вынесения вердикта.

Поэтому ссылка председательствующего при отказе в удовлетворении ходатайства на нахождение коллегии присяжных заседателей в процессе вынесения вердикта (то есть в совещательной комнате для принятия вердикта) являлась необоснованной, при этом, как правильно указано прокурором в представлении, закон не содержит запрета заявлять отводы присяжным заседателям до их удаления в совещательную комнату для вынесения вердикта.

Также, из представленных в суд апелляционной инстанции сведений, основанных на информации, полученной из ИЦ УМВД РФ по Тамбовской области, следует, что отец присяжного заседателя N 12 А. (... года рождения) - Л. был осужден 14 октября 1992 года по ч. 1 ст. 109 УК РСФСР (причинение менее тяжких телесных повреждений) к 2 годам исправительных работ с удержанием 10% заработка, освобожден от наказания в соответствии с актом амнистии от 18.06.1992 г., а в отношении ее матери Л. 26.01.1998 г. было возбуждено уголовное дело по ст. 147.1 ч. 1 УК РСФСР, которое было прекращено 27.01.1998 г. на основании п. 4 ст. 5 УПК РСФСР.

Кроме того, в суд апелляционной инстанции были представлены письменные пояснения присяжного заседателя N 12 А. из которых следует, что ее родители Л. и Л. расторгли брак в ... году, когда ей было ... лет, после чего отец с нею и ее матерью не проживал, и о судимости отца ей ничего не было известно. Также ей ничего неизвестно о привлечении ее матери к уголовной ответственности. Ее родители умерли, отец скончался в 2006 году, а мать в 2007 году.

Оценив вышеизложенные обстоятельства дела, Судебная коллегия находит, что, несмотря на то, что в судебном заседании в удовлетворении ходатайства председательствующим было необоснованно отказано, в связи с чем государственный обвинитель был лишен права на возможное заявление отвода присяжному заседателю по основанию сокрытия им сведений о привлечении близких родственников к уголовной ответственности, однако, учитывая конкретные обстоятельства дела, то есть расторжение брака родителями А. в ... году, после чего она с отцом не проживала, что подтверждается представленным судебным документом - копией решения Ленинского районного суда Тамбовской области от 13 мая 1980 года, согласно которому брак между Л. и ... расторгнут, поскольку Л. совместно не проживают, семья фактически распалась, сохранить ее невозможно; осуждение Л. в 1992 году, то есть 23 года назад, к наказанию, не связанному с лишением свободы, и от которого он, согласно приговору, освобожден от наказания в связи с актом амнистии, при этом он под стражей не содержался, мера пресечения ему была избрана в виде подписки о невыезде; возбуждение уголовного дела в отношении Л. 26.01.1998 г., которое было прекращено на следующий день; родители A. скончались продолжительное время назад, в 2006 и в 2007 годах, Судебная коллегия приходит к выводу о том, что указанные обстоятельства свидетельствуют о добросовестном характере заблуждения А. относительно сведений о привлечении ее родителей к уголовной ответственности, то есть ввиду объективных причин, в связи с чем ею и не был дан ответ на соответствующий вопрос прокурора, заданный им при формировании коллегии присяжных заседателей. При таких обстоятельствах оснований для отвода присяжного заседателя А. (по основанию, указанному прокурором - ввиду сокрытия сведений о привлечении близких родственников к уголовной ответственности) не имелось, в связи с чем оснований считать, что были нарушены права государственного обвинителя в этой части, также не имеется.

Что касается доводов относительно присяжных заседателей N 15, 2, то они не могут быть приняты во внимание, поскольку присяжный заседатель N 15 являлся запасным и в обсуждении вердикта участия не принимал, а присяжным заседателем N 2 были совершены административные правонарушения (нарушение ПДД), однако при формировании коллегии присяжных заседателей вопрос о привлечении к административной ответственности кандидатам в присяжные заседатели не задавался.

Также судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями закона. Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий по делу судья, сохраняя объективность и беспристрастие, обеспечил равноправие сторон, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Все заявленные сторонами ходатайства председательствующим разрешены в установленном законом порядке, с учетом мнений сторон, являются обоснованными и приняты в соответствии с требованиями закона. Доводы о том, что суд ограничил сторону обвинения в представлении доказательств, являются несостоятельными.

Так, суд обоснованно отказал в исследовании видеозаписи, полученной в результате проведения негласного оперативно-розыскного мероприятия "наблюдение и опрос", в ходе которого Рыбин изложил обстоятельства совершения им убийства X., поскольку с учетом позиции Рыбина в судебном заседании, отрицавшего вину в совершении преступления, пояснения Рыбина, данные в ходе опроса в отсутствие адвоката, и негласно фиксировавшиеся на видеозапись, не отвечали требованиям, предъявляемым к доказательствам с точки зрения допустимости доказательства.

Не имелось оснований и для удовлетворения ходатайства о приобщении к материалам дела и исследовании карты г. ... в связи с наличием в уголовном деле протокола осмотра места происшествия.

Также государственным обвинителем утверждается, что суд необоснованно отказал в исследовании справки о результатах оперативно-розыскного мероприятия "снятие информации с технических каналов связи", в которой отражены сведения, касающиеся местоположения Рыбина с учетом его телефонных соединений в день убийства, и к которой была приобщена карта, на которой отмечены базовые станции г. ... передававшие сигнал на сим-карту Рыбина и азимуты, соответствующие трафику его телефонных соединений и местоположению, хотя, согласно протоколу судебного заседания, такое ходатайство не заявлялось.

Тем не менее, Судебная коллегия считает необходимым отметить, что данная справка и приложенная к ней карта, как видно из их содержания, составлены оперуполномоченным по ОВД УУР УМВД РФ по Тамбовской области З. на основании, как указано в справке, проведенного анализа трафиков телефонных соединений абонентского номера ..., зарегистрированного на Рыбина Е.С., где выводы о местоположении Рыбина с учетом его телефонных соединений сделаны самим З. на основании его же субъективных суждений с использованием различных технических терминов, параметров, например, - "Путем снятия радиоэлектронной обстановки в месте проживания Рыбина установлено, что мобильный терминал (телефон) может осуществлять соединение только через базовую станцию N 710 с азимутами 2 и 3. В ходе дальнейшего анализа установлено, что в период с 23 часов 38 минут 17.07.2014 года до 01 часа 07 минут 18.07.2014 года Рыбин Е.С. находился в зоне действия базовых станций сотовой связи с NN 710 сектор 7, 8 и 2676 сектор 1, 4, действия которых распространяется на место совершения преступления ...", при этом достоверный источник сведений, касающихся возможности или невозможности телефонных соединений через ту или иную базовую станцию, не указан, какой-либо специалист к составлению справки и карты не привлекался, то есть оснований для исследования именно такой справки, составленной оперативным сотрудником полиции, как не отвечающей требованиям допустимости доказательства, не имелось.

Также Судебная коллегия отмечает, что во всех случаях нарушения участниками судебного заседания требований ст.ст. 335 ч. 7, 334, 252 УПК РФ, в соответствии с которыми в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей могут быть исследованы только доказательства, относящиеся к установлению фактических обстоятельств дела, а также судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и только по предъявленному обвинению, то есть когда участниками (в том числе свидетелями Р., Б. допускались высказывания либо свидетелям задавались вопросы, нарушающие вышеуказанные требования закона, председательствующий прерывал эти высказывания и снимал вопросы. При этом председательствующий указывал присяжным заседателям на то, что они не должны принимать во внимание данные высказывания или задаваемые вопросы, о чем председательствующий напомнил им и в своем напутственном слове.

В этой связи Судебная коллегия отмечает, что выступление защитников Рыбина адвокатов Жидковой Н.И. и Малантиевой С.В. в прениях сторон соответствовало требованиям закона, в том числе и требованиям ст. 336 УПК РФ.

Ссылка адвоката Малантиевой в прениях на то, что Мешков должен был деньги X., имел ружье 12 калибра, патроны 12 калибра марки "..." с картечью 8,5 мм в магазине "..." покупал не только Рыбин, основана на исследованных в судебном заседании показаниях потерпевшей X., показаниях свидетеля ... (продавец магазина "..."), в частности пояснившей, что патроны покупателю продаются лишь при предоставлении им разрешения на оружие на его имя, книге учета продаж патронов магазина "...", где имеются записи о продаже патронов 12 калибра марки "..." с картечью 8,5 мм жителям ... и других районов ... области, а также продаже патронов М.

При постановке вопросов перед присяжными заседателями, как видно из вердикта, председательствующим соблюдены требования ст.ст. 338, 339 УПК РФ, вопросы сформулированы в соответствии с предъявленным обвинением, с учетом результатов судебного следствия и прений сторон, в понятных для присяжных заседателей формулировках и не требовали от них юридической оценки содеянного, при этом замечаний и предложений по поставленным вопросам стороной обвинения не заявлялось.

Напутственное слово, с которым председательствующий обратился к присяжным заседателям, соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, в нем не выражено в какой-либо форме его мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей, правильно приведено содержание обвинения и правильно изложены позиции государственного обвинителя и защиты, приведено содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяний, в которых обвинялся подсудимый, разъяснены основные правила оценки доказательств, сущность принципа презумпции невиновности, положение о том, что вердикт может быть основан лишь на доказательствах, непосредственно исследованных в судебном заседании, и их выводы не могут основываться на предположениях. При этом возражений в связи с содержанием напутственного слова по мотивам нарушения председательствующим принципа объективности и беспристрастности сторонами не заявлялось.

Принятый присяжными заседателями вердикт является ясным и непротиворечивым и в соответствии со ст. 348 ч. 2 УПК РФ обязателен для председательствующего судьи.

Каких-либо оснований считать, что присяжными заседателями была нарушена тайна совещательной комнаты, не имеется.

Приговор основан на вердикте присяжных заседателей и составлен в соответствии с правилами ст. 351 УПК РФ.

К обстоятельствам дела, как они были установлены коллегией присяжных заседателей, уголовный закон применен правильно.

Действия Рыбина Е.С. по п. "б" ч. 2 ст. 173.1 УК РФ судом обоснованно квалифицированы как продолжаемое преступление, поскольку, как правильно указал суд, действия Рыбина и другого лица складывались из тождественных действий по подбору подставных лиц и регистрации в нарушение установленного порядка образования на их имена ООО и были направлены на достижение единой цели - получению наличных денежных средств посредством корпоративных банковских карт и чековой книжки, что производилось Рыбиным совместно с другим лицом до 17.07.2014 года, а после смерти последнего 18.07.2014 года Рыбиным. При этом о наличии единого умысла свидетельствует и подача документов в инспекцию Федеральной налоговой службы РФ по г. ... для регистрации ООО "...", ООО "...", ООО "..." практически в один и тот же промежуток времени, то есть, соответственно, 15, 16 и 21 мая 2014 года, после того, как Рыбиным и другим лицом по предварительному сговору были совершены подготовительные действия по подысканию лиц, которых надлежало ввести в заблуждение о целях создания ООО и последующей подготовки документов и совершении обманутыми ими лицами действий по предоставлению в налоговую инспекцию документов о создании данных ООО.

Кроме того, Судебная коллегия в связи с доводами государственного обвинителя о том, что признание судом Рыбина виновным в совершении одного продолжаемого преступления, а не в совершении трех преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 2 ст. 173.1 УК РФ, повлекло назначение Рыбину чрезмерно мягкого наказания ввиду назначения наказания без учета требований ч. 2 ст. 69 УК РФ, считает необходимым отметить следующее.

Судом Рыбину за совершение им продолжаемого преступления назначено наказание в виде 1 года лишения свободы, не являющееся минимальным, предусмотренным санкцией ч. 2 ст. 173.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года N 419-ФЗ), а поскольку объем обвинения, то есть совершения Рыбиным преступных действий фактически является одним и тем же как при совершении им одного продолжаемого преступления, так и при совершении трех преступлений, то в случае признания судом наличия совокупности преступлений суд мог назначить наказание по каждому преступлению, которое по своему размеру являлось бы менее 1 года лишения свободы, и при назначении окончательного наказания по совокупности преступлений как при частичном или полном сложении наказаний, так и при поглощении менее строгого наказания более строгим, мог назначить также наказание в виде 1 года лишения свободы. При вышеизложенных обстоятельствах данные доводы Судебная коллегия находит безосновательными.

Протокол судебного заседания составлен в соответствии с требованиями ст.ст. 259, 353 УПК РФ. Замечания, поданные государственными обвинителями на протокол судебного заседания, в которых указывалось на неполноту и неточности, допущенные при изготовлении протокола, в частности, на неправильное указание даты явки с повинной, неотражение заявленных ходатайств, неполное изложение допроса эксперта Д. и т.д., председательствующим рассмотрены в соответствии со ст. 260 УПК РФ, при этом в постановлении от 22 октября 2015 года судьей обоснованно указано, что ошибочная запись в протоколе даты явки с повинной Рыбина является опиской и не влияет на суть протокола, поскольку явка изложена на тех листах уголовного дела, которые указаны в протоколе судебного заседания. Кроме того, обоснованно расценены и рассмотрены в постановлении судьи от 6 ноября 2015 года, как замечания на протокол судебного заседания, доводы, содержащиеся в апелляционном представлении на постановление об отклонении замечаний и в апелляционной жалобе потерпевших.

Заявленное в апелляционном представлении ходатайство об исследовании аудиозаписи судебного процесса, осуществлявшейся судом, не может быть удовлетворено, поскольку сторонами в судебном заседании ходатайства о ведении аудиозаписи или видеозаписи не заявлялись, судом также в судебном заседании не указывалось на осуществление аудиозаписи судебного процесса, а из письма заместителя председателя Тамбовского областного суда следует, что компьютерная программа аудиозаписи судебного процесса запускается путем производства определенного алгоритма действий со стороны секретаря судебного заседания или специалиста отдела информатики. Файлы аудиозаписи судебного заседания в его открытой части, проводившейся секретарем судебного заседания, как рабочий материал для внутреннего пользования, стерты по миновании надобности.

Оснований для отмены постановлений судьи от 22 октября и от 6 ноября 2015 года, которыми были рассмотрены замечания, поданные на протокол судебного заседания, не имеется.

Наказание Рыбину Е.С. по п. "б" ч. 2 ст. 173.1 УК РФ назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, обстоятельств, смягчающих наказание, а также данных, характеризующих его личность.

Судьба вещественных доказательств судом определена с учетом принятого по делу итогового судебного решения. Доводы о неправильном разрешении судом вопроса о судьбе таких вещественных доказательств, как две коробки для патронов марки "...", две книги учета продаж патронов ООО "...", один патрон "..." являются несостоятельными с учетом оправдания Рыбина Е.С. по обвинению в убийстве X.

Кроме того, как видно из самого приговора, судьба таких вещественных доказательств, как два договора займа от 25.09.2013 года, судом определена.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Тамбовского областного суда от 5 октября 2015 года с участием присяжных заседателей в отношении Рыбина Е.С. оставить без изменения, а апелляционные представление и жалобы потерпевших - без удовлетворения.

Председательствующий

Кулябин В.М.

Судьи

Эрдыниев Э.Б.

Дубовик Н.П.