Определение Конституционного Суда РФ от 25 февраля 2016 г. N 437-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Назарова Максима Сергеевича на нарушение его конституционных прав рядом положений Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов Российской Федерации, а также Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина М.С. Назарова вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин М.С. Назаров, осужденный за совершение преступлений приговором суда, вынесенным в особом порядке, просит признать не соответствующими статьям 17, 18, 21, 22, 45-48, 49 (части 1 и 2), 50 (часть 3), 54 (часть 2), 56 (часть 3), 118 (части 1 и 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации следующие законоположения:

пункт 2 части первой статьи 24 "Основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела" УПК Российской Федерации во взаимосвязи с частями третьей, четвертой и пятой статьи 33 "Виды соучастников преступления" УК Российской Федерации и статьей 5 "Соблюдение прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскной деятельности" Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", которые, по его мнению, позволяют привлекать к уголовной ответственности за пособничество в провокации взятки при отсутствии признаков состава преступления в деянии лица, получившего взятку;

пункты 9 и 56 статьи 5 "Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе" и часть вторую статьи 49 "Защитник" УПК Российской Федерации, а также нормы части второй "Досудебное производство" и части третьей "Судебное производство" данного Кодекса, которые, разделяя уголовное судопроизводство на две стадии - досудебную и судебную, ограничивают, по мнению заявителя, право обвиняемого пользоваться помощью защитника из числа близких родственников на стадии досудебного производства;

пункт 3 части второй статьи 30 "Состав суда" УПК Российской Федерации, позволяющий, как считает заявитель, произвольно определять состав суда, которому поручается рассмотрение уголовного дела;

статьи 46 "Подозреваемый", 100 "Избрание меры пресечения в отношении подозреваемого" и 108 "Заключение под стражу" УПК Российской Федерации, которые, с точки зрения М.С. Назарова, позволяют избирать меру пресечения в виде заключения под стражу лицу, в отношении которого уголовное дело не возбуждалось;

статьи 69 "Отвод переводчика" и 72 "Обстоятельства, исключающие участие в производстве по уголовному делу защитника, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика" УПК Российской Федерации, которые, по утверждению заявителя, ограничивают право на защиту, предоставляя следователю возможность отвода защитника, осуществляющего защиту обвиняемого на основании договора;

статьи 304 "Вводная часть приговора", 307 "Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора" и 308 "Резолютивная часть обвинительного приговора" УПК Российской Федерации, которые, как полагает заявитель, препятствуют вынесению справедливого приговора, поскольку позволяют суду назначать наказание без учета содержания описательно-мотивировочной части приговора;

часть первую статьи 389.3 "Порядок принесения апелляционных жалобы, представления" УПК Российской Федерации, которая, по мнению М.С. Назарова, неконституционна, поскольку дает возможность суду, чье решение оспаривается, не направлять в вышестоящий суд жалобу участника уголовного судопроизводства по любому основанию и препятствует подаче жалобы непосредственно в вышестоящий суд.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Пункт 2 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации, закрепляющий в качестве основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела отсутствие в деянии лица состава преступления, и статья 5 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", устанавливающая гарантии соблюдения прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, а также статья 33 УК Российской Федерации о видах соучастников преступления сами по себе не определяют ни признаков преступлений, предусмотренных статьями Особенной части УК Российской Федерации, ни основания уголовной ответственности, а потому не могут расцениваться как нарушающие права заявителя в указанном им аспекте, притом что какие-либо статьи Особенной части уголовного закона, примененные судом в его деле, он не оспаривает.

Кроме того, из представленных материалов не следует, что М.С. Назаров при рассмотрении его уголовного дела в судах первой и апелляционной инстанций ставил вопрос о неправильной квалификации его деяния, а суд разрешал этот вопрос в обозначенном им аспекте, и потому нет оснований для вывода о применении названных норм в деле заявителя в указанном им смысле.

2.2. Согласно части второй статьи 49 УПК Российской Федерации по определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый, а при производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.

При этом, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, закрепленное в статье 48 (часть 2) Конституции Российской Федерации право каждого задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения не означает право подозреваемого или обвиняемого выбирать в качестве защитника любое лицо по своему усмотрению и не предполагает возможность участия в уголовном процессе любого лица в качестве защитника. Гарантируя каждому, в том числе подозреваемому и обвиняемому, право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство вправе устанавливать с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования к лицам, уполномоченным на оказание такой помощи. Участие в качестве защитника в ходе предварительного расследования дела любого лица по выбору подозреваемого или обвиняемого может привести к тому, что защитником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навыками, а это несовместимо с задачами правосудия и обязанностью государства гарантировать каждому квалифицированную юридическую помощь (Постановление от 28 января 1997 года N 2-П; определения от 20 ноября 2008 года N 858-О-О, от 24 декабря 2013 года N 1931-О, от 24 марта 2015 года N 589-О, от 16 июля 2015 года N 1551-О и др.).

2.3. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации рассмотрение уголовных дел осуществляется судом коллегиально или судьей единолично (часть первая статьи 30); суд первой инстанции рассматривает в составе коллегии из трех судей федерального суда общей юрисдикции уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 205, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5 и 206, частью четвертой статьи 211, частью первой статьи 212, статьями 275, 276, 278 и 279, частями второй и третьей статьи 281 УК Российской Федерации, и иные уголовные дела, подсудные Московскому окружному военному суду и Северо-Кавказскому окружному военному суду в соответствии с пунктами 2-4 части шестой.1 статьи 31 УПК Российской Федерации, а при наличии ходатайства обвиняемого, заявленного до назначения судебного заседания в соответствии со статьей 231 данного Кодекса, - уголовные дела о преступлениях, предусмотренных частью второй статьи 105, частью третьей статьи 126, частями третьей - пятой статьи 131, частями третьей - пятой статьи 132, частями четвертой - шестой статьи 134, частью первой статьи 208, статьей 209, частями первой, третьей и четвертой статьи 210, частями первой - третьей статьи 211, статьей 227, частью пятой статьи 228.1, частью четвертой статьи 229.1, статьей 277, частью первой статьи 281, статьями 295, 317 и 353-358, частями первой и второй статьи 359 и статьей 360 УК Российской Федерации (пункт 3 части второй статьи 30); в постановлении о назначении судебного заседания разрешается и вопрос о рассмотрении уголовного дела судьей единолично или судом коллегиально (пункт 2 части второй статьи 231).

Тем самым уголовно-процессуальный закон, вопреки утверждению заявителя, прямо закрепляет право обвиняемого в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления на рассмотрение его дела судом в составе трех профессиональных судей по его ходатайству.

2.4. Положения статей 46, 100 и 108 УПК Российской Федерации определяют процессуальный статус подозреваемого, основания и порядок избрания меры пресечения в отношении подозреваемого, а также порядок применения меры пресечения в виде заключения под стражу. Основания же и порядок возбуждения уголовного дела публичного обвинения закреплены в статьях 140 и 146 того же Кодекса, по смыслу которых такое уголовное дело может быть возбуждено как по факту совершения преступления, так и в отношении конкретных лиц, если они к моменту принятия соответствующего решения известны органам предварительного расследования. Перечисленные нормы не предполагают возможность привлечения лица в качестве подозреваемого (обвиняемого) и применения в его отношении меры пресечения в связи с подозрением (обвинением) в совершении преступления, уголовное дело по поводу которого не было возбуждено (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2009 года N 1636-О-О, от 25 ноября 2010 года N 1488-О-О, от 14 июля 2011 года N 962-О-О, от 22 марта 2012 года N 588-О-О, от 23 апреля 2013 года N 625-О, от 20 ноября 2014 года N 2699-О и др.).

Установление же того, являются ли инкриминируемые лицу действия составной частью преступления, по поводу которого было возбуждено уголовное дело, или они образуют самостоятельное преступление, относительно которого должно быть возбуждено новое уголовное дело, относится к компетенции правоприменительных органов.

2.5. В соответствии со статьей 72 УПК Российской Федерации защитник, представитель потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он, в частности, оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика (пункт 3 части первой); решение об отводе защитника, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика принимается в порядке, установленном частью первой статьи 69 данного Кодекса (часть вторая).

Указанное правило, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, является дополнительной гарантией реализации права подозреваемого, обвиняемого на защиту, поскольку направлено на исключение каких-либо действий со стороны защитника, могущих прямо или косвенно способствовать неблагоприятному для его подзащитного исходу дела (определения от 14 октября 2004 года N 333-О, от 19 марта 2009 года N 322-О-О, от 13 октября 2009 года N 1111-О-О, от 23 апреля 2013 года N 496-О, от 19 ноября 2015 года N 2565-О и др.).

2.6. Оспаривая положения статей 304, 307 и 308 УПК Российской Федерации, М.С. Назаров обосновывает свою позицию о нарушении его прав ссылкой на то, что суд апелляционной инстанции, изменив описательно-мотивировочную часть приговора, оставил без изменения назначенную судом первой инстанции меру наказания. Тем самым заявитель фактически ставит перед Конституционным Судом Российской Федерации вопрос об оценке состоявшихся в его деле правоприменительных решений. Между тем разрешение этого вопроса в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации не входит.

2.7. Согласно части первой статьи 389.3 УПК Российской Федерации апелляционные жалоба, представление приносятся через суд, постановивший приговор, вынесший иное обжалуемое судебное решение. Такой порядок, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, при котором жалоба или представление приносятся через суд, постановивший приговор, вынесший иное судебное решение, призван обеспечить более быструю и оперативную подготовку рассмотрения дела вышестоящим судом и более полное обеспечение прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства; он не предполагает лишение кого-либо из заинтересованных лиц возможности обжаловать затрагивающее его права и свободы судебное решение и получить по данной жалобе соответствующее решение вышестоящего суда, которое согласно части четвертой статьи 7 данного Кодекса в любом случае должно отвечать требованиям законности, обоснованности и мотивированности (определения от 22 апреля 2005 года N 200-О и от 23 апреля 2015 года N 948-О).

Таким образом, оспариваемые заявителем законоположения не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права в указанных им аспектах, а потому его жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Назарова Максима Сергеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин