Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 октября 2015 г. Дело "Шер и другие против Соединенного Королевства" [Sher and Others v. United Kingdom] (жалоба N 5201/11) (IV Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(IV Секция)

Дело "Шер и другие против Соединенного Королевства"
[Sher and Others v. United Kingdom]
(жалоба N 5201/11)

Постановление Суда от 20 октября 2015 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявители, граждане Пакистана, были арестованы и взяты под стражу в ходе проведения антитеррористической операции. Их дома были обысканы в течение примерно 10 дней на основании ордера, содержавшего длительный перечень пунктов, в том числе переписку, книги и электронное оборудование. Заявители оставались под стражей в общей сложности 13 дней после того, как магистратский судья продлевал срок их дальнейшего содержания под стражей на двух последовательных судебных заседаниях. Часть первого судебного заседания проходила в закрытом режиме, чтобы дать судье возможность внимательно изучить и задать вопросы, касающиеся материала, не предъявленного заявителям, ознакомиться с деталями полицейской операции и ведущегося следствия. Заявители были представлены адвокатами на открытых судебных заседаниях, но не имели специального адвоката, который защищал бы их интересы в ходе закрытого судебного заседания. В итоге заявители были освобождены из-под стражи без предъявления обвинений.

В производстве по делу в Европейском Суде заявители жаловались со ссылкой на пункт 4 статьи 5 Конвенции на то, что им было отказано в состязательном процессе в ходе слушаний ходатайств о продлении срока их содержания под стражей, и со ссылкой на статью 8 Конвенции на то, что у них в домах был произведен обыск на основании ордеров, которые были неоправданно широко сформулированы.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 4 статьи 5 Конвенции. Европейский Суд согласен с тем доводом, что угроза неизбежного нападения террористов предоставила достаточные основания для наложения некоторых ограничений на состязательный характер процесса в отношении ордеров для дополнительного содержания под стражей по соображениям национальной безопасности. Соответствующим законодательством установлены четкие и подробные процессуальные нормы, регулирующие производство по выдаче ордера для дальнейшего содержания под стражей, и эти нормы были соблюдены в ходе разбирательства, которое по своему характеру было судебным.

Хотя верно, что часть первого судебного заседания была закрытой, процедура, которая позволяла магистратскому судье отстранять заявителей и их адвокатов от участия на любом этапе судебного заседания, предоставила ему возможность провести углубленное изучение оснований, на которые ссылалась полиция, чтобы оправдать продление срока содержания под стражей с целью убедиться, в интересах задержанного лица, что имелись достаточные основания полагать, что дальнейшее содержание под стражей было необходимо. Магистратский судья находится в наилучшем положении, чтобы гарантировать, что какой-либо материал из дела не будет без необходимости скрыт от заявителей.

Также было ясно, что магистратский судья имел право назначить специального адвоката, если считал такое назначение необходимым для обеспечения справедливости разбирательства. В этой связи следует отметить, что ни на каком этапе производства заявители не обращались с просьбой назначить специального адвоката. На открытых судебных заседаниях старший сотрудник полиции, подававший ходатайство, в устной форме пояснил, почему ходатайство было подано, и на втором судебном заседании сообщил подробную информацию о ходе следствия и изучении конфискованных материалов. Заявители были представлены адвокатами, и их адвокат мог провести перекрестный допрос свидетеля, сотрудника полиции, и сделал это на первом же судебном заседании.

Исходя из изложенного Европейский Суд вполне удовлетворен тем обстоятельством, что не было допущено какой-либо несправедливости в производстве, ведущем к выдаче ордеров на дальнейшее содержание под стражей. В частности, отсутствие прямого законодательного положения о назначении специального адвоката не делает производство несовместимым с пунктом 4 статьи 5 Конвенции.

Постановление

По делу требования пункта 4 статьи 5 Конвенции нарушены не были (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Единственный вопрос, который надлежало рассмотреть в этой связи Европейскому Суду, о том, был ли обыск дома заявителей необходим в демократическом обществе. Признавая, что ордер на обыск содержал сравнительно широкие выражения, Европейский Суд отметил, что специфика перечня предметов, предназначавшихся к изъятию при обыске сотрудниками правоохранительных органов, различается в каждом конкретном деле в зависимости от характера соответствующих утверждений. Такие дела, как дело заявителей, в которых имеются утверждения о планируемой масштабной террористической атаке, ставят определенные задачи, поскольку, хотя могут существовать достаточные доказательства, являющиеся основанием для возникновения обоснованного подозрения, что нападение находится на стадии подготовки, при отсутствии конкретной информации о предполагаемом характере нападения или его мишени точная идентификация предметов, которые ищут в ходе обыска, невозможна. Сложность подобных дел могла бы оправдать розыск на основе терминов, которые шире допустимых. Большое количество подозреваемых и использование шифра усугубляют трудности с учетом неотложности ситуации, которая не может быть проигнорирована. Предъявление в соответствии со статьей 8 Конвенции требования о том, чтобы в ордере на обыск подробно определялся бы точный характер предметов, искомых и подлежащих изъятию, может серьезно поставить под угрозу эффективность расследования, в котором жизни многих людей могут быть поставлены на карту. По данным делам полиции необходимо проявлять определенную гибкость при оценке, на основании того, что было обнаружено во время обыска, какие элементы могут быть связаны с террористической деятельностью и изымать их для дальнейшего изучения.

Также существенно, чтобы заявители имели средство правовой защиты в отношении изъятых предметов в виде ex post facto* (* ex post facto (лат.) - после свершившегося факта, задним числом (примеч. редактора).) судебной проверки или иска о возмещении ущерба, не пытались оспорить изъятие какого-либо предмета и не утверждали, что предмет был изъят или разыскивался неоправданно.

Следовательно, ордер на обыск не может рассматриваться как чрезмерно широко составленный, и власти были вправе считать, что вытекающее вмешательство государство в осуществление права заявителей на уважение их частной жизни и жилища было необходимо в демократическом обществе.

Постановление

По делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (вынесено единогласно).

(См. также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "А. и другие против Соединенного Королевства" (A. and Others v. United Kingdom) от 19 февраля 2009 г., жалоба N 3455/05, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on case-law of the European Court of Human Rights] N 116* (* См.: "Бюллетень Европейского Суда по правам человека" N 6/2009 (примеч. редактора).).)