Постановление Европейского Суда по правам человека от 7 мая 2015 г. Дело "Александр Дмитриев (Aleksandr Dmitriyev) против Российской Федерации" (Жалоба N 12993/05) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Александр Дмитриев (Aleksandr Dmitriyev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 12993/05)

Постановление Суда

Страсбург, 7 мая 2015 г.

По делу "Александр Дмитриев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Изабель Берро, Председателя Палаты,

Элизабет Штайнер,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лаффранк,

Ксении Туркович,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 14 апреля 2015 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 12993/05, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Александром Викторовичем Дмитриевым (далее - заявитель) 18 февраля 2005 г.

2. Интересы заявителя, которому была оказана юридическая помощь, представляла А. Полозова, адвокат, практикующая в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он содержался под стражей в неудовлетворительных условиях и что его предварительное заключение было необоснованно длительным.

4. 16 февраля 2009 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1980 году и проживает в г. Козельске Калужской области.

A. Уголовное разбирательство против заявителя и его содержание под стражей

6. 20 апреля 2003 г. заявитель был задержан по подозрению в соучастии в причинении телесных повреждений, повлекших смерть.

7. 22 апреля 2003 г. Козельский районный суд Калужской области (далее - районный суд) санкционировал содержание заявителя под стражей со ссылкой на тяжесть обвинений против него и его предыдущую судимость за кражу. Суд решил, что, находясь на свободе, заявитель может воспрепятствовать разбирательству и продолжить заниматься преступной деятельностью. 7 мая 2003 г. Калужский областной суд (далее - областной суд) оставил постановление без изменения.

8. 18 июня 2003 г. районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей в связи с тяжестью предъявленных ему обвинений и теми обстоятельствами, что заявитель ранее имел судимость, не имел работы и, находясь на свободе, мог продолжить заниматься преступной деятельностью или воспрепятствовать уголовному разбирательству против него. Судья также отметил, что материалы, представленные обвинением, указывали на серьезность информации против заявителя. Заявитель не обжаловал постановление.

9. 20 июля 2003 г. по завершении определенных следственных действий прокуратура решила освободить заявителя из-под стражи.

10. 22 июля 2003 г. заявитель был освобожден под подписку о невыезде.

11. 19 мая 2004 г. районный суд признал заявителя виновным по выдвинутым обвинениям и приговорил его к наказанию в виде лишения свободы сроком на 10 лет и шесть месяцев. Срок содержания под стражей с 20 апреля по 22 июля 2003 г. был зачтен в приговоре. Заявитель был взят под стражу в зале суда.

12. 20 июля 2004 г. Калужский областной суд, рассмотрев жалобу, отменил приговор и назначил пересмотр дела. Он также постановил, что заявитель должен оставаться под стражей, но не указал правовых оснований для применения меры пресечения и не установил ее срока.

13. 8 октября, 9 декабря 2004 г. и 20 января 2005 г. районный суд последовательно возвращал дело в прокуратуру, в частности, в связи с определенными недостатками в обвинительном заключении. Каждый раз суд устанавливал, что заявитель должен оставаться под стражей, не приводя правовых оснований для этого. Постановления от 8 октября 2004 г. и 20 января 2005 г. не содержали мотивов для продления срока содержания под стражей, тогда как в постановлении от 9 декабря 2004 г. было отклонено ходатайство заявителя об освобождении со ссылкой на тяжесть обвинений. Заявитель не обжаловал постановления.

14. 20 января 2005 г. районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 20 апреля 2005 г. Он не привел оснований для этого, кроме того факта, что судебное разбирательство еще продолжалось.

15. 5 февраля 2005 г. заявитель признал вину во время допроса в присутствии своего адвоката и подписал протокол. Впоследствии он отказался от своего признания.

16. 7 апреля 2005 г. районный суд признал заявителя виновным в причинении телесных повреждений, приведших к смерти. Стороны защиты и обвинения обжаловали приговор.

17. 10 июня 2005 г. областной суд, действуя в качестве суда кассационной инстанции, постановил, что суд первой инстанции должен исключить показания, данные в отсутствие адвоката, и отменил приговор от 7 апреля 2005 г., назначив пересмотр дела. Не указав оснований, областной суд также постановил, что заявитель должен оставаться под стражей, и продлил срок содержания заявителя под стражей до 1 августа 2005 г.

18. В июле 2005 года адвокат ходатайствовал об освобождении заявителя на время пересмотра дела. 25 июля 2005 г. районный суд отклонил ходатайство, ссылаясь, в частности, на тяжесть обвинений и предыдущую судимость заявителя. Районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 1 ноября 2005 г. Заявитель обжаловал постановление, указывая на то, что 22 июля 2003 г. его уже освобождали из-под стражи под подписку о невыезде, условия которой он соблюдал. 2 сентября 2005 г. областной суд оставил постановление от 25 июля 2005 г. без изменений.

19. 26 октября 2005 г. районный суд вынес решение об освобождении заявителя из-под стражи под обязательство не покидать место жительства. Заявитель был немедленно освобожден.

20. 20 декабря 2005 г. районный суд признал заявителя виновным по предъявленным ему обвинениям и приговорил его к семи годам лишения свободы. Заявитель был взят под стражу в зале суда.

21. 21 февраля 2006 г. областной суд оставил приговор от 20 декабря 2005 г. без изменения, сделав его, таким образом, окончательным.

22. 20 ноября 2008 г. Железнодорожный суд г. Пензы решил применить к заявителю меры принудительного психиатрического лечения. Заявитель был направлен в психиатрическую больницу г. Сычевки в Смоленской области* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Смоленская психиатрическая больница (стационар) специализированного типа с интенсивным наблюдением" Министерства здравоохранения Российской Федерации" (примеч. редактора).).

B. Условия содержания под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-16/1 г. Казани* с 15 августа по 24 октября 2008 г.

* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Республике Татарстан" (примеч. редактора).)

1. Версия заявителя

23. В своем первоначальном объяснении заявитель утверждал, что содержался под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1 г. Казани с 15 июля по 24 сентября 2008 г. В течение этого периода (за исключением двух недель) заявитель не имел индивидуального спального места в камере и должен был спать по очереди с двумя-тремя другими заключенными, что лишало его возможности иметь достаточное время для сна.

24. В своих объяснениях по вопросу приемлемости и существу жалобы от 5 октября 2009 г. заявитель уточнил, что находился в данном исправительном учреждении с 15 августа по 24 октября 2008 г.

2. Версия властей Российской Федерации

25. Заявитель содержался под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1 в течение двух периодов: (a) с 15 августа по 24 сентября 2008 г. и (b) с 22 по 24 октября 2008 г. Он был доставлен туда временно из предыдущего места заключения, в котором отбывал срок наказания, для прохождения психиатрической экспертизы. С 24 сентября по 22 октября 2008 г. заявитель находился в психиатрической больнице.

26. Заявитель находился в камерах NN 5 (с 15 по 17 августа 2008 г.), 6 (с 17 августа по 19 сентября 2008 г.), 11 (с 19 по 24 сентября 2008 г.) и 46 (с 22 по 24 октября 2008 г.).

27. Данные камеры имели следующие характеристики:

- камера N 5: площадь 20,06 кв. м, пять спальных мест;

- камера N 6: площадь 16,2 кв. м, четыре спальных места;

- камера N 11: площадь 20,98 кв. м, пять спальных мест;

- камера N 46: площадь 12,4 кв. м, три спальных места.

28. Температура в камерах составляла примерно +20°C. В каждой камере действовала вентиляционная система. Окна в камерах пропускали достаточно света. Санитарные узлы были отгорожены от остальной части камер перегородками.

29. Власти Российской Федерации, ссылаясь на справки начальника изолятора от 12 мая 2009 г., утверждали, что количество заключенных в каждой камере не превышало количество спальных мест, и, таким образом, находясь в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1, заявитель всегда имел индивидуальное спальное место и был обеспечен постельными принадлежностями. Они также предоставили три показания заключенных, содержавшихся в изоляторе N ИЗ-16/1, в камерах NN 6 и 11 с декабря 2008 года и апреля 2009 года соответственно. Наконец, власти Российской Федерации приложили регистрационные журналы на камеры заявителя и извлечения из журналов учета заключенных Следственного изолятора N ИЗ-16/1 на все дни пребывания заявителя с 15 до 25 августа 2008 г., с 27 августа по 23 сентября 2008 г. и с 23 по 24 октября 2008 г. Из них следует, что в течение соответствующих периодов содержания заявителя под стражей в камере N 5 находились от четырех до пяти заключенных, в камере N 11 - пятеро, в камере N 46 - трое.

II. Соответствующие внутригосударственное законодательство и международные материалы

30. Соответствующие положения внутригосударственного законодательства и международного права об условиях содержания под стражей изложены в Постановлении Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (Ananyev and Others v. Russia) от 10 января 2012 г., жалобы NN 42525/07 и 60800/08* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 8 (примеч. редактора).), §§ 25-65).

31. Положения законодательства Российской Федерации о содержании под стражей изложены в Постановлении Европейского Суда по делу "Исаев против Российской Федерации" (Isayev v. Russia) от 22 октября 2009 г., жалоба N 20756/04* (* См.: там же. 2012. N 5 (примеч. редактора).), §§ 67-80).

Право

I. Предполагаемые нарушения статей 3 и 13 Конвенции

32. Заявитель жаловался, что условия его содержания под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1 г. Казани с 15 августа по 24 октября 2008 г. нарушали требования статьи 3 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

Он также жаловался, что не имел в своем распоряжении эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в связи с нарушением статьи 3 Конвенции, как того требует статья 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в_ Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

33. Прежде всего власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты в отношении его жалобы, поскольку он мог обратиться с иском в суд с требованием компенсации вреда, причиненного предполагаемыми неудовлетворительными условиями содержания под стражей. Порядок предъявления требований предусмотрен главой 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснен Постановлением Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 г. N 2. Власти Российской Федерации также утверждали, что условия содержания заявителя под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1 г. Казани полностью соответствовали стандартам, установленным статьей 3 Конвенции. Они также отмечали, что заявитель не подкрепил свои жалобы доказательствами, такими, как, например, показания заключенных, которые содержались в одних камерах с ним.

34. Заявитель настаивал на своей жалобе и утверждал, что был вынужден спать по очереди с двумя-тремя другими сокамерниками. Однако он не предоставил доказательств в поддержку своей жалобы. Кроме того, заявитель полагал, что в любом случае из доводов властей Российской Федерации следовало, что пространство камер, разделенное на количество спальных мест в камерах, в которых он содержался, составляло только 4 кв. м на заключенного, менее 7 кв. м на заключенного, которые, по мнению заявителя, были минимальными нормами, рекомендованными Европейским комитетом по предупреждению пыток и унижающего достоинство обращения и наказания (ЕКПП).

B. Мнение Европейского Суда

1. Жалоба на условия содержания под стражей

35. Европейский Суд принимает к сведению возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутригосударственных средств защиты, но не считает необходимым рассматривать вопрос с этой точки зрения, поскольку жалоба заявителя на условия содержания под стражей в любом случае неприемлема по следующим причинам.

36. Европейский Суд напоминает, что неудовлетворительные условия содержания в исправительных учреждениях Российской Федерации того же типа, что и N ИЗ-16/1, которое обычно используется как следственный изолятор, были признаны структурной проблемой несоответствия стандартам статьи 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации", §§ 184-190). Однако он подчеркивает, что для того, чтобы Европейский Суд мог рассматривать существо жалобы на условия содержания под стражей на основании статьи 3 Конвенции, заявитель должен предоставить тщательную и последовательную оценку условий своего содержания под стражей, отражающую конкретные данные, такие как, например, даты перевода из одного исправительного учреждения в другое, которые позволят Европейскому Суду определить, что жалоба не является явно необоснованной или неприемлемой по любым другим основаниям (см. там же, § 122). Европейский Суд отмечает в этой связи, что первоначальное описание заявителем жалобы было ограничено утверждением, что он делил спальное место с двумя-тремя сокамерниками и что указанные им даты были ошибочными (см. § 23 настоящего Постановления).

37. Власти Российской Федерации, в свою очередь, предоставили извлечения из журналов учета заключенных на бльшую часть дней, которые заявитель провел в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1, а также копию регистрационного журнала камеры заявителя (см. § 29 настоящего Постановления). Учитывая, что заявитель не оспорил их подлинность, Европейский Суд признает, что эти извлечения являются подлинными документами, которые были подготовлены в течение рассматриваемых периодов, показывают количество спальных мест в камерах заявителя, а также действительное количество заключенных, находившихся в этих камерах в соответствующие даты. Европейский Суд, таким образом, доверяет первичным документам, предоставленным властями Российской Федерации (см. Постановление Европейского Суда по делу "Фетисов и другие против Российской Федерации" (Fetisov and Others v. Russia) от 17 января 2012 г., жалобы NN 43710/07, 6023/08, 11248/08, 27668/08, 31242/08 и 52133/08* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 7 (примеч. редактора).), § 134, и Постановление Европейского Суда по делу "Сергей Чеботарев против Российской Федерации" (Sergey Chebotarev v. Russia) от 7 мая 2014 г., жалоба N 61510/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2014. N 11 (примеч. редактора).), §§ 41-42). Как следует из указанных извлечений, в каждой камере заявителя количество заключенных не превышало количества имеющихся спальных мест.

38. Европейский Суд далее отмечает, что сторонами не оспаривалось, что, находясь в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1, заявитель имел как минимум 4 кв. м личного пространства. Заявитель не жаловался на отсутствие других элементов, которые послужили основанием для установления нарушения статьи 3 Конвенции в других делах, рассмотренных Европейским Судом, где исправительные учреждения не были переполнены, такие как доступ к естественном освещению или воздуху, наличие вентиляции, удовлетворительное состояние отопительных систем, возможность пользоваться туалетом в уединении, а также соответствие основным санитарным и гигиеническим нормам (см. противоположный пример в Постановлении Европейского Суда по делу "Власов против Российской Федерации" (Vlasov v. Russia) от 12 июня 2008 г., жалоба N 78146/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2009. N 2 (примеч. редактора).), § 84, Постановлении Европейского Суда по делу "Бабушкин против Российской Федерации" (Babushkin v. Russia) от 18 октября 2007 г., жалоба N 67253/01* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2008. N 11 (примеч. редактора).), § 44, и Постановлении Европейского Суда по делу "Трепашкин против Российской Федерации" (Trepashkin v. Russia) от 19 июля 2007 г., жалоба N 36898/03* (* См.: там же. 2008. N 3 (примеч. редактора).), § 94).

39. Учитывая, что заявитель не уточнил свое описание предполагаемых бесчеловечных и/или унижающих достоинство условий во время его содержания под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1 и не подкрепил жалобу на переполненность соответствующими материалами, такими, как, например, письменные показания других заключенных, находившихся в камерах вместе с ним, Европейский Суд не может установить, существовал ли недостаток спальных мест в камерах заявителя (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сергей Чеботарев против Российской Федерации", § 103). Таким образом, он вынужден заключить, что жалоба заявителя на недостаток индивидуальных спальных мест не являлась достаточно обоснованной.

40. С учетом всех предоставленных материалов Европейский Суд не может установить, что общие условия содержания заявителя в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1 г. Казани достигли порога, позволяющего характеризовать обращение как бесчеловечное и унижающее достоинство в значении статьи 3 Конвенции.

41. Европейский Суд, таким образом, заключает, что в этой части жалоба на нарушение статьи 3 Конвенции является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

2. Жалоба на отсутствие эффективного средства правовой защиты

42. Заявитель также неопределенно утверждал, что он не располагал эффективным внутригосударственным средством правовой защиты в отношении своей жалобы на условия содержания под стражей в нарушение статьи 13 Конвенции. Европейский Суд напоминает, что жалоба на нарушение статьи 13 Конвенции может быть подана только в связи с материально-правовым требованием, которое является "доказуемым" (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Хаттон и другие против Соединенного Королевства" (Hatton and Others v. United Kingdom), жалоба N 36022/97, § 137, ECHR 2003-VIII, с дополнительными отсылками, и Решение Европейского Суда по делу "Ашуорт и другие против Соединенного Королевства" (Ashworth and Others v. United Kingdom) от 20 января 2004 г., жалоба N 39561/98). Европейский Суд установил, что жалобы заявителя в соответствии со статьей 3 Конвенции по поводу условий его содержания в Следственном изоляторе N ИЗ-16/1 являются явно необоснованными и поэтому неприемлемыми. Исходя из изложенного он заключает, что это требование не может считаться "доказуемым" в значении конвенционной прецедентной практики (см. Решение Европейского Суда по делу "Новиков против Российской Федерации" (Novikov v. Russia) от 10 декабря 2013 г., жалоба N 11303/12, § 40).

43. Следовательно, эта жалоба на основании статьи 13 Конвенции также является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

44. Заявитель жаловался, что длительность его предварительного заключения нарушала требования пункта 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи_ имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

A. Доводы сторон

45. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они утверждали, что внутригосударственные суды продлевали срок содержания заявителя под стражей до суда на основании тяжести преступления, в котором он обвинялся, и из-за необходимости завершить уголовное разбирательство в отношении него. Заявитель имел уголовное прошлое, поскольку был судим за кражу и, таким образом, мог продолжить заниматься преступной деятельностью, находясь на свободе. Кроме того, власти Российской Федерации утверждали, что заявитель запугивал свидетеля.

46. Заявитель указал, что находился под стражей до суда в значении пункта 3 статьи 5 Конвенции с 20 апреля по 22 июля 2003 г., с 20 июля 2004 г. по 7 апреля 2005 г. и с 11 июня по 26 октября 2005 г. По его оценке, общая длительность его предварительного заключения до суда составила один год, четыре месяца и четыре дня, что нарушало требование "разумного срока". Внутригосударственные власти не привели достаточных оснований для длительного содержания под стражей, используя вместо этого стереотипную формулировку и ссылаясь, прежде всего, на тяжесть выдвинутых обвинений. Более того, они не приняли во внимание то обстоятельство, что заявитель не скрылся, находясь на свободе под подпиской о невыезде.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

47. Европейский Суд прежде всего напоминает, что при разрешении вопроса о длительности предварительного заключения в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции период, который должен приниматься во внимание, начинается в день, когда обвиняемый заключен под стражу, и заканчивается в день, когда по предъявленному обвинению вынесено решение, хотя бы только судом первой инстанции, или когда заявитель освобождается из-под стражи (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Идалов против Российской Федерации" (Idalov v. Russia) от 22 мая 2012 г., жалоба N 5826/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 5 (примеч. редактора).), § 112, с дополнительными отсылками).

48. В настоящем деле предварительное заключение заявителя в значении пункта 3 статьи 5 Конвенции состояло из трех непоследовательных периодов: (a) с 20 апреля по 22 июля 2003 г., когда заявитель был освобожден под подписку о невыезде (см. § 9 настоящего Постановления), (b) с 20 июля 2004 г., когда областной суд назначил пересмотр дела, по 7 апреля 2005 г., когда областной суд признал его виновным (см. §§ 12 и 16 настоящего Постановления), и (c) с 10 июня 2005 г., когда областной суд вновь отменил приговор суда первой инстанции, по 26 октября 2005 г., когда заявитель был вновь освобожден из-под стражи (см. §§ 17 и 23 настоящего Постановления). После 20 декабря 2005 г. содержание заявителя под стражей "после осуждения компетентным судом" относилось к подпункту "a" пункта 1 статьи 5 Конвенции.

49. Европейский Суд напоминает, что для целей применения правила шестимесячного срока при обстоятельствах, когда предварительное содержание под стражей подсудимого разделено на несколько непоследовательных периодов и когда заявители могут обжаловать содержание под стражей, находясь на свободе, такие непоследовательные периоды должны рассматриваться отдельно (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Идалов против Российской Федерации", § 129).

50. Европейский Суд отмечает в этой связи, что власти Российской Федерации не затрагивали вопрос о соблюдении заявителем правила шестимесячного срока. Тем не менее Европейский Суд уже устанавливал, что правило шестимесячного срока есть правило публичной политики и что, следовательно, в его компетенцию входит применение правила по собственной инициативе (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ассанидзе против Грузии" (Assanidze v. Georgia), жалоба N 71503/01, § 160, ECHR 2004-II), даже если власти Российской Федерации не выдвигали подобных возражений (см. Решение Европейского Суда по делу "Уолкер против Соединенного Королевства" (Walker v. United Kingdom), жалоба N 34979/97, ECHR 2000-I).

51. Заявитель первый раз жаловался на чрезмерный срок предварительного заключения в своем первоначальном письме в Европейский Суд, отправленном 18 февраля 2005 г., то есть спустя более чем шесть месяцев после того, как первый период его содержания под стражей завершился 22 июля 2003 г. Европейский Суд находит, таким образом, что не может рассматривать, соответствовал ли Конвенции период с 20 апреля с 22 июля 2003 г. Жалоба заявителя в этой части должна быть объявлена неприемлемой, поскольку она подана за пределами срока (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Идалов против Российской Федерации", § 135) и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

52. Однако Европейский Суд полагает, что жалоба заявителя на основании пункта 3 статьи 5 Конвенции в части содержания под стражей с 20 июля 2004 г. по 7 апреля 2005 г. и с 10 июня по 26 октября 2005 г. не является неприемлемой вследствие несоблюдения правила шестимесячного срока, а также не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции или неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

53. Европейский Суд напоминает, что вопрос о том, какой период предварительного заключения может считаться разумным, нельзя разрешать отвлеченно. Является ли разумным содержание обвиняемого под стражей, должно быть оценено на основании фактов каждого дела в соответствии с его конкретными обстоятельствами. Продолжительное содержание под стражей в конкретном деле может быть оправдано только в том случае, если существуют действительные признаки реального требования публичного интереса, который, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивает принцип уважения личной свободы, заложенный в статье 5 Конвенции (см., в частности, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §§ 110 и последующие, ECHR 2000-XI).

54. Наличие и сохранение обоснованного подозрения в том, что задержанный совершил преступление, является определяющим условием законности содержания под стражей. Однако по прошествии времени оно перестает быть достаточным. Европейский Суд должен в таких случаях установить, оправдывают ли продолжение лишения свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если эти основания являются "относимыми" и "достаточными", Европейский Суд должен убедиться также, что компетентные внутригосударственные органы проявили "особую тщательность" в проведении разбирательства (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, §§ 152-153, ECHR 2000-IV). Власти должны убедительно доказать оправданность любого периода содержания под стражей, каким бы коротким он ни был (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bulgaria), жалоба N 38822/97, § 66, ECHR 2003-I (извлечения)). При разрешении вопроса об освобождении лица или его заключении под стражу власти имеют обязательство рассмотрения альтернативных мер обеспечения его явки в суд (см. Постановление Европейского Суда по делу "Яблоньский против Польши" (Jablonski v. Poland) от 21 декабря 2000 г., жалоба N 33492/96, § 83).

55. В первую очередь внутригосударственные судебные органы должны обеспечить, чтобы в конкретном деле предварительное заключение обвиняемого не превышало разумного срока. В этих целях они должны, уделяя достаточное внимание принципу презумпции невиновности, исследовать все доводы, свидетельствующие в пользу или против существования публичного интереса, оправдывающего отход от правила статьи 5 Конвенции, и должны указать их в своих решениях по ходатайствам об освобождении. Прежде всего на основании мотивов, приведенных в этих решениях, и реальных фактов, указанных заявителем в своих жалобах, Европейский Суд призван установить наличие или отсутствие нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 43, ECHR 2006-X).

56. Европейский Суд уже рассматривал во многих случаях жалобы против Российской Федерации со сходными претензиями на основании пункта 3 статьи 5 Конвенции в части неуказания внутригосударственными судами достаточных и относимых мотивов для содержания под стражей заявителей. Каждый раз, устанавливая нарушение требований пункта 3 статьи 5 Конвенции, Европейский Суд отмечал недостаточность мотивировки, приведенной судами Российской Федерации в оправдание содержания заявителя под стражей. В каждом деле он отмечал, в частности, следующие основные недостатки в мотивировке судов: ссылку на тяжесть обвинений как основной источник для обоснования угрозы того, что заявитель скроется, ссылку на наличие у заявителя заграничного паспорта, финансовые ресурсы и тот факт, что его предполагаемые сообщники скрываются, как основу для предположения о том, что он последует их примеру, бездоказательное подозрение в том, что заявитель окажет давление на свидетелей или использует свои связи в государственных органах для воспрепятствования осуществлению правосудия, и отсутствие тщательного рассмотрения возможности избрания иной, более мягкой меры пресечения, такой как освобождение под залог (см. с дополнительными отсылками Постановление Европейского Суда по делу "Дирдизов против Российской Федерации" (Dirdizov v. Russia) от 27 ноября 2012 г., жалоба N 41461/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 9 (примеч. редактора).), § 108).

57. Европейский Суд отмечает, что внутригосударственные суды не избежали этой схемы мотивировки в настоящем деле. Они постоянно подчеркивали, что предыдущая судимость заявителя за ненасильственное преступление служила оправданием для его содержания под стражей. Они последовательно ссылались на тяжесть обвинений в отношении заявителя и возможность того, что он скроется или воспрепятствует правосудию. Более того, несколько раз суды не приводили обоснований для продления срока содержания под стражей, а только указывали, что заявитель должен оставаться под стражей (см. §§ 12-14 и 17 настоящего Постановления). Ссылка заявителя на тот факт, что он не скрылся, находясь на свободе с 22 июля 2003 г. по 20 июля 2004 г., была оставлена без внимания. При таких обстоятельствах Европейский Суд вынужден заключить, что внутригосударственные суды не смогли оценить его личную ситуацию и привести конкретные причины, подкрепленные доказательствами, для его содержания под стражей.

58. Довод властей Российской Федерации о том, что заявитель содержался под стражей из-за попытки оказать давление на неназванного свидетеля, не подкреплен доказательствами, поскольку внутригосударственные суды, продлевая срок содержания под стражей, не ссылались на предполагаемое давление, и оно, таким образом, не может служить обоснованием содержания под стражей с 20 июля 2004 г. по 7 апреля 2005 г. и с 10 июня по 26 октября 2005 г.

59. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что, не исследовав конкретные факты и не рассмотрев альтернативные "меры пресечения", руководствуясь в основном тяжестью предъявленных обвинений, власти продлевали срок содержания заявителя под стражей по основаниям, которые хотя и имели значение для дела, не могли рассматриваться как "достаточные" для оправдания его длительности.

60. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

61. Европейский Суд рассмотрел иные жалобы, представленные заявителем. Однако с учетом предоставленных ему материалов, и насколько эти жалобы относятся к его компетенции, Европейский Суд находит, что доказательства не свидетельствуют о наличии признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Отсюда следует, что эти жалобы являются явно необоснованными и подлежат отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

62. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

63. Заявитель требовал 29 200 евро в качестве компенсации морального вреда.

64. Власти Российской Федерации полагали, что требуемая сумма являлась чрезмерной.

65. Европейский Суд, принимая во внимание установленное нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции, считает разумным присудить заявителю 1 100 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Процентная ставка при просрочке платежей

66. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу в части чрезмерной длительности содержания заявителя под стражей во время судебного разбирательства в периоды с 20 июля 2004 г. до 7 апреля 2005 г. и с 10 июня до 26 октября 2005 г. приемлемой для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 1 100 евро (одну тысячу сто евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 7 мая 2015 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Изабель Берро Председатель Палаты Суда