Постановление Европейского Суда по правам человека от 6 октября 2015 г. Дело "Борис Иванов (Boris Ivanov) против Российской Федерации" (Жалоба N 12311/06) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Борис Иванов (Boris Ivanov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 12311/06)

Постановление Суда

Страсбург, 6 октября 2015 г.

По делу "Борис Иванов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Андраша Шайо, Председателя Палаты,

Элизабет Штайнер,

Ханлара Гаджиева,

Паулу Пинту де Альбукерке,

Линос-Александра Сисилианоса,

Эрик Мёсе,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 8 сентября 2015 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 12311/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Борисом Николаевичем Ивановым (далее - заявитель) 7 февраля 2006 г.

2. Интересы заявителя представлял В.И. Зуев, адвокат, практикующий в г. Самаре. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он подвергся жестокому обращению во время нахождения под стражей и что не было проведено эффективного расследования этого обстоятельства.

4. 25 ноября 2010 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1965 году и проживает в г. Тольятти.

6. 31 июля 2003 г. заявитель был задержан по подозрению в мошенничестве и заключен под стражу. В неустановленную дату он был переведен в Следственный изолятор N ИЗ-47/1 г. Санкт-Петербурга* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области" (также известен как Кресты) (примеч. редактора).).

A. Предполагаемое жестокое обращение с заявителем и расследование в связи с этим

1. Версия заявителя

7. 29 августа 2003 г. заявитель был помещен в камеру, где находились трое других заключенных.

8. Вскоре после этого надзиратель доставил в камеру еще одного заключенного. Четверо заключенных начали избивать заявителя. Один из нападавших использовал при этом палку. Они вымогали у заявителя деньги, которые его родственники должны были передать лицам, находившимся на свободе. Затем надзиратель принес нападавшим алкоголь, и они продолжили избивать заявителя в присутствии надзирателя. Избиение продолжалось несколько часов, пока заявитель не уступил: он согласился на встречу с родными с тем, чтобы последние уплатили указанную сумму. На следующее утро другой надзиратель открыл дверь камеры, заявителю удалось выбежать в коридор, и он был помещен в другую камеру.

9. 31 августа 2003 г. он был осмотрен врачом учреждения, который обнаружил ряд телесных повреждений на теле и голове заявителя (см. § 16 настоящего Постановления).

10. Заявитель указывал, что он направлял несколько жалоб на жестокое обращение в прокуратуру, однако администрация Следственного изолятора N ИЗ-47/1 не передавала их адресату. Он предоставил в Европейский Суд копию одной из жалоб, в которой подробно описывались обстоятельства жестокого обращения с ним.

2. Версия властей Российской Федерации

11. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель получил телесные повреждения во время прогулки 29 августа 2003 г., когда он занимался боксом с одним из заключенных: из-за неосторожности одного из них заявитель получил удар в лицо, после чего потерял равновесие и упал на землю.

12. Заявитель не потребовал немедленного осмотра врачом. Лишь 31 августа 2003 г., после того, как он был переведен в другую камеру, он пожаловался на головную боль.

13. После осмотра врачом, который состоялся 31 августа 2003 г., заявитель был переведен в больницу Следственного изолятора N ИЗ-47/1, где он находился с 31 августа по 9 сентября 2003 г.

14. По информации властей Российской Федерации, 7 декабря 2004 г. прокуратура возбудила уголовное дело по жалобе заявителя на жестокое обращение. Расследование по делу было приостановлено в 2008 году.

15. Власти Российской Федерации отмечали, что 11 февраля 2011 г. дело было открыто вновь и находится на рассмотрении компетентных органов.

B. Медицинские документы

16. 31 августа 2003 г., после осмотра заявителя, врач Следственного изолятора N ИЗ-47/1 потребовал его перевода в больницу. В соответствующих частях заключения врача указывалось:

"[У заявителя] обнаружены отеки тканей в теменной области и челюстной области с левой стороны, гематомы на плечах, ягодицах, правой части грудной клетки и правом бедре, ссадина на левом предплечье [...]

Диагноз: "ушиб головы, корпуса и конечностей"".

17. 1 сентября 2003 г. заявитель был осмотрен врачом больницы Следственного изолятора N ИЗ-47/1. Помимо указанных повреждений были обнаружены ссадины в поясничной области. Был подтвержден поставленный ранее диагноз.

18. Также в больнице заявитель был осмотрен неврологом, который отметил следующее:

"[Заявитель] заторможен, [он] отвечает на вопросы неохотно, речь спутана".

19. 2 сентября 2003 г. заявитель, который жаловался на головные боли и нарушение памяти, был осмотрен психиатром больницы. Врач констатировал частичную амнезию.

20. В рамках уголовного дела заявитель прошел психиатрическую экспертизу. В заключении, составленном 12 мая 2005 г., эксперт указал следующее:

"...примерно с августа 2003 года [у заявителя] наблюдается временное психическое расстройство в виде органических нарушений (шизофренического типа) смешанного происхождения_".

21. После этого заключения суд прекратил производство по делу заявителя и направил его в психиатрическую больницу для принудительного лечения.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство

22. Обзор соответствующего внутригосударственного законодательства о жестоком обращении и порядке рассмотрения жалоб в уголовном процессе см. в Постановлении "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) (от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. редактора).), §§ 96 - 102).

III. Доклады Европейского комитета по предупреждению пыток

23. Соответствующие доклады Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (ЕКПП) в части, касающейся обязательств по предупреждению жестокости между заключенными, приведены в Постановлении Европейского Суда по делу "Преминины против Российской Федерации" (Premininy v. Russia) от 10 февраля 2011 г., жалоба N 44973/04* (* См.: там же. 2011. N 11 (примеч. редактора).), § 54).

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

24. Заявитель утверждал, что он подвергся бесчеловечному и унижающему достоинство обращению со стороны своих сокамерников и что по его жалобе не было проведено эффективного расследования в нарушение статьи 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен повергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Приемлемость жалобы

25. Власти Российской Федерации настаивали на неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты, ссылаясь на дело "Князев против Российской Федерации" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Князев против Российской Федерации" (Knyazev v. Russia) от 8 ноября 2007 г, жалоба N 25948/05* (* См.: там же. 2008. N 6 (примеч. редактора).), § 85). Они также ссылались на статью 254 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предоставляющую возможность обжаловать действия и бездействие государственных органов или их должностных лиц.

26. Заявитель не предоставил своих объяснений.

27. Европейский Суд отмечает, что вопрос об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты связан с рассмотрением вопроса об эффективности расследования, проведенного по жалобе на жестокое обращение с заявителем. Следовательно, он объединит исследование этого вопроса с рассмотрением по существу жалобы на нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте (см. Постановление Европейского Суда по делу "Набойщиков против Российской Федерации" (Naboyshchikov v. Russia) от 27 октября 2011 г., жалоба N 21240/05* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 7 (примеч. редактора).), § 50).

28. Европейский Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Таким образом, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу без принятия решения в отношении предварительных возражений властей Российской Федерации, о которых Европейский Суд выскажется ниже.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

29. Заявитель утверждал, что 29 августа 2003 г. он был избит сокамерниками в Следственном изоляторе N ИЗ-47/1 с молчаливого согласия надзирателя. Он жаловался на то, что власти не провели эффективного расследования по факту предполагаемого жестокого обращения.

30. Власти Российской Федерации настаивали, что заявитель не подвергался жестокому обращению (см. версию властей Российской Федерации в § 11 настоящего Постановления). Они считали, что проведенное расследование отвечает требованиям эффективности статьи 3 Конвенции. Власти Российской Федерации ссылались на служебную проверку, проведенную в отношении сокамерников заявителя, в результате которой было установлено, что они его не избивали.

31. Власти Российской Федерации указали, что журналы учета корреспонденции Следственного изолятора N ИЗ-47/1 за период с 5 января по 29 декабря 2004 г. были уничтожены в 2008 году. В подтверждение они предоставили копию приказа администрации тюрьмы от 12 декабря 2008 г.

32. Власти Российской Федерации не предоставили ни одного документа, относящегося к проведенному расследованию, ни копий решений прокуратуры, на которые они ссылались в своих объяснениях.

2. Мнение Европейского Суда

33. С учетом выводов, сделанных в § 27 настоящего Постановления, Европейский Суд рассмотрит жалобу заявителя на нарушение статьи 3 Конвенции сначала в ее процессуальном, а затем в материальном аспектах.

(a) Эффективность проведенного расследования

34. Европейский Суд напоминает, что в случаях, когда лицо утверждает на оспоримой основе, что, находясь под контролем полиции или иных подобных органов государства, оно подверглось обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, ее положения во взаимосвязи с установленной статьей 1 Конвенции общей обязанностью государства "обеспечивать каждому, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, определенные в_ настоящей Конвенции", требуют проведения официального эффективного расследования. Такое расследование, по аналогии со статьей 2 Конвенции, должно быть способно привести к установлению и наказанию виновных (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria) от 28 октября 1998 г., § 102, Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII).

35. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что утверждения заявителя о жестоком обращении, которому он подвергся в Следственном изоляторе N ИЗ-47/1, являлись оспоримыми. Они были достаточно подробными и соотносились с заключениями врачей, которые обнаружили ряд телесных повреждений вскоре после предполагаемого жестокого обращения.

36. Заявитель утверждал, что он направил в прокуратуру ряд жалоб, но администрация Следственного изолятора N ИЗ-47/1 не передавала их. Власти Российской Федерации указали, что они не могут предоставить журналы учета корреспонденции в силу того, что они были уничтожены (см. § 31 настоящего Постановления). В любом случае государственным органам было известно о жалобах заявителя, и это не оспаривается властями Российской Федерации.

37. Европейский Суд считает необходимым вернуться к предварительным возражениям властей Российской Федерации, согласно которым заявитель не подавал свои жалобы во внутригосударственные суды и не исчерпал, таким образом, внутригосударственные средства правовой защиты. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не продемонстрировали, каким образом использование этих средств могло бы повлиять на ситуацию заявителя, то есть привести к незамедлительному и эффективному расследованию по его жалобе на жестокое обращение (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хациева и другие против Российской Федерации" (Khatsiyeva and Others v. Russia) от 17 января 2008 г., жалоба N 5108/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2009. N 1 (примеч. редактора).), § 150). Исходя из этого Европейский Суд отклоняет возражения властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты.

38. Учитывая, что власти Российской Федерации не предоставили документов о расследовании по жалобе заявителя на жестокое обращение, Европейский Суд на основании материалов, имеющихся в его распоряжении, не может установить, было ли оно эффективным (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эсмухамбетов и другие против Российской Федерации" (Esmukhambetov and Others v. Russia) от 29 марта 2011 г., жалоба N 23445/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 4 (примеч. редактора).), § 120).

В этой связи представляется, что 7 декабря 2004 г. расследование было начато, но затем оно было приостановлено в 2008 году и возобновлено вновь в 2011 году. Европейский Суд установил, что расследование было начато спустя почти год и три месяца после рассматриваемого происшествия. Подобная задержка, по мнению Европейского Суда, не может считаться совместимой с требованием эффективности расследования (см. Постановление Европейского Суда по делу "Менешева против Российской Федерации" (Menecheva v. Russia), жалоба N 59261/00* (* См.: там же. 2006. N 11 (примеч. редактора).), § 67, ECHR 2006-III). Это же касается и хода расследования, которое длилось четыре года, а затем было приостановлено в 2008 году. Отсутствуют какие-либо доказательства того, что внутригосударственные власти приняли все возможные меры для установления обстоятельств дела и причин телесных повреждений заявителя. Так, из материалов, имеющихся в распоряжении Европейского Суда, не следует, что была проведена судебно-медицинская экспертиза с целью установления того, могли ли обнаруженные телесные повреждения быть причинены при обстоятельствах, описанных заявителем, или же очная ставка между заявителем и сокамерниками, предположительно имевшими отношение к расправе, или надзирателем, способствовавшим этому.

39. С учетом вышеизложенного Европейский Суд считает, что не было проведено эффективного расследования утверждений заявителя о жестоком обращении. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

(b) Жалобы на жестокое обращение

40. Европейский Суд напоминает, что "в случаях, когда лицо было заключено под стражу, будучи здоровым, и установлено, что у него имеются телесные повреждения на момент освобождения, на государство возлагается обязанность предоставить убедительное объяснение причин травм, при отсутствии чего применима статья 3 Конвенции" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Томази против Франции" (Tomasi v. France) от 27 августа 1992 г., §§ 108-111, Series A, N 241-A, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Селмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, § 87, ECHR 1999-V).

41. Для оценки доказательств Европейский Суд применяет стандарт доказывания "вне всяких разумных сомнений" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., § 161, Series A N 25). Такие доказательства должны следовать из совокупности фактов или неопровержимых презумпций, достаточно серьезных, точных и согласованных. В случаях, когда рассматриваемые события в своей совокупности или большей частью могут быть известны лишь властям, как в случае с лицами, заключенными под стражу, все телесные повреждения, полученные в период заключения, ведут к возникновению строгих допущений о фактах. При этом бремя доказывания возлагается на органы власти государства-ответчика, которые должны представить достаточное и убедительное объяснение (см. Постановление Европейского Суда по жалобе "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., § 34, Series A, N 336, а также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 100, ECHR 2000-VII).

42. В настоящем деле власти Российской Федерации признают, что заявителю были причинены телесные повреждения во время нахождения под стражей, но оспаривали их причины. Они выдвинули свою версию событий и ссылались на служебную проверку и расследование, которые имели место в этой связи (см. § 30 настоящего Постановления).

Европейский Суд напоминает, что в обязанности властей государства-ответчика входит представление доказательств, которые могли бы поставить под сомнение версию потерпевшего (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мимташ против Турции" (Mimtas v. Turkey) от 19 марта 2013 г., жалоба N 23698/07, § 55). Европейский Суд установил, что версия властей Российской Федерации не подкреплена какими-либо документами: они не предоставили ни копий результатов служебной проверки и расследования, которые были проведены, ни показаний сокамерников заявителя, в которых последние отрицали свою причастность, ни иных документов, способных поставить под сомнение версию заявителя. Учитывая количество и степень тяжести телесных повреждений, Европейский Суд считает маловероятным, что они могли быть получены в результате удара в ходе спортивных занятий заявителя с другим заключенным. Таким образом, Европейский Суд находит версию событий, изложенную властями Российской Федерации, неправдоподобной. В свете принципов, изложенных выше, он полагает, что власти Российской Федерации не исполнили возложенную на них обязанность представления доказательств (см. § 40 настоящего Постановления), то есть не предоставили достаточного и убедительного объяснения относительно причин возникновения у заявителя телесных повреждений.

43. Европейский суд отмечает, что телесные повреждения, полученные заявителем, причинили ему явные физические и моральные страдания. Европейский Суд не упускает виду тот факт, что у заявителя возникло временное психическое расстройство в виде органического нарушения, и что он был направлен в психиатрическое учреждение (см. § 20 настоящего Постановления). Соответственно, Европейский Суд полагает, что жестокое обращение достигло уровня жестокости, необходимого для признания его бесчеловечным обращением по смыслу статьи 3 Конвенции.

44. Остается выяснить, несут ли внутригосударственные власти ответственность за рассматриваемое обращение. Европейский Суд уже неоднократно признавал, что для возникновения ответственности государства по статье 3 Конвенции необходимо, чтобы заявитель продемонстрировал, что власти не приняли мер, которых от них можно было разумно ожидать, для предотвращения возникновения непосредственной угрозы физической неприкосновенности, о которой они были или должны были быть осведомлены (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пантя против Румынии" (Pantea v. Romania), жалоба N 33343/96, § 190, ECHR 2003-VI (извлечения), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Преминины против Российской Федерации", § 84).

45. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не смогли опровергнуть версию заявителя, согласно которой он подвергался предполагаемому жестокому обращению в течение нескольких часов и даже в присутствии надзирателя. Он напоминает в этой связи, что в случаях жестокости во время нахождения под стражей тюремный персонал обязан реагировать немедленно с целью защитить жертву и оказать ей необходимую медицинскую и психологическую помощь (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Преминины против Российской Федерации", § 87). По мнению Европейского Суда, учитывая длительность жестокого обращения и обязанность реагировать немедленно на акты жестокости между заключенными, надзиратель, присутствующий в камере, был обязан отреагировать и прекратить жестокое обращение, которому подвергался заявитель. При отсутствии какой-либо реакции со стороны внутригосударственных властей Европейский Суд приходит к выводу, что они не исполнили свою обязанность по защите физической неприкосновенности заявителя.

46. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

II. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

47. Заявитель представил иные жалобы на нарушения различных положений Конвенции.

48. С учетом имеющихся в его распоряжении материалов и в той части, в которой указанные жалобы относятся к его компетенции, Европейский Суд не находит в них признаков нарушения прав и свобод, установленных Конвенцией и Протоколами к ней. Таким образом, Европейский Суд отклоняет их как явно необоснованные в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

49. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

50. Заявитель требовал 50 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

51. Власти Российской Федерации сочли эти требования чрезмерными и просили Европейский Суд отклонить их.

52. Европейский Суд считает необходимым присудить заявителю 19 500 евро в качестве компенсации, а также любые налоги, начисляемые на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

53. Заявитель не предоставил требований в этой связи, поэтому Европейский Суд не присуждает ему каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

54. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объединил рассмотрение дела по существу с рассмотрением возражений властей Российской Федерации о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты и отклонил их;

2) объявил приемлемой для рассмотрения по существу жалобу в части нарушения статьи 3 Конвенции, в остальной части - неприемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте;

5) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 19 500 евро (девятнадцать тысяч пятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, также любые налоги, начисляемые на указанную сумму;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на французском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 6 октября 2015 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Андраш Шайо Председатель Палаты Суда