Постановление Европейского Суда по правам человека от 12 ноября 2015 г. Дело "Рустам Ходжаев (Rustam Khodzhayev) против Российской Федерации" (Жалоба N 21049/06) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Рустам Ходжаев (Rustam Khodzhayev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 21049/06)

Постановление Суда

Страсбург, 12 ноября 2015 г.

По делу "Рустам Ходжаев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Андраша Шайо, Председателя Палаты,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лаффранк,

Паулу Пинту де Альбукерке,

Линос-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 20 октября 2015 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 21049/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Таджикистана Рустамом Махсумовичем Ходжаевым (далее - заявитель) 26 апреля 2006 г.

2. Заявитель, которому была оказана юридическая помощь, был представлен О.О. Михайловой, адвокатом, практикующей в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он подвергся жестокому обращению после задержания милицией. Он также жаловался на отсутствие адвоката при рассмотрении дела в кассационной инстанции.

4. 5 июля 2010 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1963 году и в настоящее время отбывает наказание в г. Вежайка Республики Коми.

A. Задержание заявителя

6. Знакомая заявителя М., допрошенная милицией по поводу происхождения наркотических средств, изъятых у нее 6 апреля 2005 г., сказала, что ей их продал заявитель. Впоследствии, 7 апреля 2005 г., у заявителя была проведена контрольная закупка под контролем следователя С. После получения инструкций от следователя М. позвонила заявителю для того, чтобы назначить встречу и купить у него наркотики, за которые она должна была заплатить помеченными купюрами. Сделка состоялась под наблюдением С. и сотрудников милиции, а по ее завершении - двух сотрудников милиции, О. и Ку., производивших задержание заявителя.

7. Утверждения сторон об обстоятельствах задержания противоречат друг другу.

8. Заявитель описывает обстоятельства задержания следующим образом.

Заявитель встретился с М., чтобы обсудить долги последней. После получения денег от М. он заметил мужчину в гражданской одежде, который бежал к нему. Подумав, что его преследуют "бандиты", заявитель бросил деньги М. и попытался скрыться от преследователей. Поняв после предупредительных выстрелов, что это сотрудники милиции, он остановился. Он выполнил приказ сотрудников милиции и лег на землю с руками за спиной. Несмотря на его бездействие, сотрудники милиции надели на него наручники и нанесли ему удары ногой по голове и паху. Сотрудники милиции высказывали националистические оскорбления в его адрес. Избиение продолжалось от 10 до 25 минут. После задержания сотрудники милиции подбросили ему в карман пачку помеченных банкнот. Заявитель увидел автомобиль, который остановился около него, в нем сидел следователь С. Сотрудники милиции его избивали, а следователь находился в автомобиле и наблюдал за происходящим. Затем С. вышел из автомобиля и дал сотрудникам знак остановиться. Поднявшись, заявитель увидел, что за происходящим наблюдали работники заправочной станции, находившейся напротив. По прибытии в отделение милиции заявитель получил удары кулаком в живот. Сотрудник О. заставил его встать на колени в отделении и несколько раз наступил ему на ноги.

9. Власти Российской Федерации изложили свою версию событий следующим образом: после того, как заявитель заметил сотрудников милиции, он попытался сбежать и сопротивлялся задержанию, и для контроля за его действиями сотрудники милиции повалили его на землю, использовав боевой прием борьбы, и надели на него наручники. Затем при обыске в присутствии понятых Го. и Кур. сотрудники милиции изъяли банкноты, которые были выданы М.

10. 7 апреля 2005 г., после 19.00, заявитель был осмотрен врачами "скорой помощи" в местном отделении милиции. Врачи установили наличие ссадин на его лице и неврастению. Согласно заключению, подписанному врачом Г. и следователем С., в ходе осмотра были обнаружены ссадины на висках, лбу и носу, на теле заявителя ссадин не было.

11. В тот же вечер заявитель был переведен в следственный изолятор, где был осмотрен врачом. У него были обнаружены ушиб левой части головы и ссадины на лбу и шее.

12. В тот же день, 7 апреля 2005 г., к 21.00, заявитель пожаловался на боль, когда он уже находился в изоляторе. Врачи "скорой помощи", вызванные в изолятор, обнаружили ушиб грудной клетки и перелом ребра. По просьбе медиков заявитель был переведен в больницу. Он был осмотрен хирургом и нейрохирургом, ему были сделаны рентген грудной клетки и эхограмма брюшной полости, которые не выявили патологий. По утверждению заявителя, сотрудники правоохранительных органов долго разговаривал с врачами больницы.

13. За исключением медицинского заключения, подписанного врачом Г., в тот день заявителю не было выдано каких-либо документов.

Заявитель предоставил в Европейский Суд копии справок, выданных начальником изолятора и директором Департамента здравоохранения г. Тюмени, составленных 13 декабря 2005 г. и 17 марта 2006 г. соответственно, в которых подтверждался факт медицинских осмотров 7 апреля 2005 г.

B. Производство по заявлению о жестоком обращении

14. 8 апреля 2005 г. заявитель подал жалобу в прокуратуру Ленинского района г. Тюмени.

15. 11 апреля 2005 г. был назначен судебный эксперт для проведения медицинского осмотра заявителя. Эксперт не обнаружил каких-либо телесных повреждений. В составленном им заключении было отмечено, что заявитель не предъявлял каких-либо особых жалоб.

16. Следователь, ответственный за рассмотрение жалобы, допросил сотрудников милиции. Сотрудник Ку. указал, что он наблюдал за сделкой между М. и заявителем и после нее он передал приметы заявителя своему коллеге О. Сотрудник О. сообщил, что он собирался задержать заявителя, когда тот попытался сбежать, затем заявитель остановился и попытался его ударить, и, чтобы его нейтрализовать, сотрудник Ку. повалил его на землю и надел на него наручники. Следователь С., отметив, что, прибыв на место задержания, он увидел заявителя, лежащим на земле в наручниках, уточнил, что сотрудники милиции объяснили, что заявитель пытался сбежать и поэтому был обездвижен. Наконец двое понятых, Кур. и Го., указали, что видели заявителя лежащим на земле в наручниках.

17. 21 апреля 2005 г. следователь вынес постановление об отсутствии события преступления, основываясь на полученных сведениях и на заключении медицинского эксперта от 11 апреля 2005 г.

18. В период между апрелем и августом 2005 года заявитель направлял ряд писем в прокуратуру Ленинского района г. Тюмени, в которых утверждал, что не получал ответа на свою жалобу. 18 августа 2005 г. заявитель получил копию постановления прокурора.

19. В указанный промежуток времени, в мае 2005 года, заявитель направил новую жалобу в прокуратуру Ленинского района. В этой жалобе он утверждал, что работники заправочной станции, расположенной напротив места его задержания, были очевидцами происходившего. Он ставил под сомнение независимость медицинского эксперта, осматривавшего его 11 апреля 2005 г., и указывал на противоречия между его заключением и заключением врачей "скорой помощи".

20. 6 июня 2005 г. в ответ на его жалобу было вынесено новое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В постановлении было указано, что в ходе расследования сотрудники милиции указали, что заявитель оказал сопротивление во время задержания и сотрудник О. применил боевой прием борьбы, чтобы обездвижить его и надеть наручники. Также было отмечено, что следователь С. сообщил, что видел ссадины на лице заявителя после его задержания и опровергал утверждения о жестоком обращении и чрезмерном применении силы. Наконец, уточнялось, что медицинский эксперт не обнаружил повреждений на лице и теле заявителя, что и было указано в его заключении от 11 апреля 2005 г.

21. Заявитель получил копию этого постановления 18 августа 2005 г. одновременно с копией первого постановления.

22. По неуточненным причинам внутригосударственные власти вынесли еще одно постановление об отказе в возбуждении уголовного дела 2 сентября 2005 г. В нем было отмечено, что в ходе расследования следователь допросил Г., одного из врачей "скорой помощи", который осматривал заявителя в отделении милиции в присутствии двух сотрудников милиции 7 апреля 2005 г., и что в этот раз Г. утверждал, что заявитель симулировал боль и у него не было каких-либо телесных повреждений.

C. Производство в отношении постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела

23. 1 сентября 2005 г. Ленинский районный суд г. Тюмени отклонил жалобу заявителя, интересы которого представлял Ч., на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 21 апреля 2005 г. Суд установил, что расследование было полным и достаточным, и отказался заслушивать показания свидетелей в связи с тем, что они были уже рассмотрены судом во время производства по уголовному делу о распространении наркотиков, возбужденному против заявителя.

24. Решением от 11 октября 2005 г. Тюменский областной суд отклонил жалобу заявителя. Согласно материалам дела ни заявитель, ни его адвокат не были извещены о дате заседания. Заявитель был извещен об этом решении 29 октября 2005 г.

25. 15 февраля 2006 г. Ленинский районный суд г. Тюмени подтвердил законность постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 2 сентября 2005 г. Заявитель не обжаловал это решение, сочтя, что жалоба не имеет шансов на успех.

D. Производство по уголовному делу в отношении заявителя

26. В ходе производства по уголовному делу, возбужденному против него, заявитель настаивал на своей невиновности. Он заявил, что деньги, найденные при нем 7 апреля 2005 г., являлись частью долга, возвращенного М., а не оплатой партии наркотиков. Он повторил свои жалобы на жестокое обращение во время задержания.

27. Суд заслушал показания сотрудников Ку. и О.

28. В своих показаниях сотрудник Ку. пояснил, что после сделки заявитель попытался сбежать и что он передал его приметы и направление движение своему коллеге О. и побежал за беглецом. Ку. добавил, что О. также побежал за заявителем, но последний попытался сопротивляться задержанию и ударил его коллегу. Он также отметил, что его коллега и он сам применили боевой прием борьбы, повалив заявителя на землю, а затем они надели на него наручники. Ку. также указал, что видел ссадины на лбу заявителя.

29. O. сообщил в суде, что после получения примет заявителя он побежал за ним. Он сказал, что заявитель попытался его ударить, и чтобы пресечь его действия он через бедро повалил заявителя на землю. Он добавил, что в этот момент подбежал Ку., и они вдвоем надели на заявителя наручники. O. уточнил, что видел ссадины на лице заявителя. Он также пояснил, что заявитель симулировал боль и что ни врачи "скорой помощи", ни врачи больницы не обнаружили у него телесных повреждений.

30. Суд допросил следователя С. Тот рассказал, что по прибытии на место задержания он увидел заявителя, лежащим на земле, и что сотрудники милиции объяснили ему, что заявитель был обездвижен после попытки сбежать.

31. Понятой Го., допрошенный в суде, пояснил, что он видел заявителя, лежащим на земле в наручниках. Он добавил, что у заявителя была ссадина на лбу, из которой шла кровь. Другой понятой не был допрошен.

32. Ссылаясь на эти сведения, а также на постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и заключение, составленное 7 апреля 2005 г. и подписанное врачом "скорой помощи" Г., суд отклонил жалобу заявителя на жесткое обращение.

33. 14 сентября 2005 г. Ленинский районный суд г. Тюмени приговорил заявителя к девяти годам лишения свободы за распространение наркотиков, основываясь на фактах 7 апреля 2005 г. Суд вынес решение об отсутствии состава преступления в отношении факта обнаружения наркотиков у М. 6 апреля 2005 г.

34. Заявитель обжаловал приговор. Он неоднократно просил о предоставлении в кассационной инстанции правовой помощи адвокатом Ч., назначенным ему в суде при разбирательстве дела в первой инстанции. Он повторил жалобы на жестокое обращение.

35. 1 декабря 2005 г. Тюменский областной суд оставил приговор без изменений. Адвокат Ч. не присутствовал на слушании по не установленным причинам, заседание состоялось в присутствии одного заявителя и прокурора.

36. 20 апреля 2007 г. президиум Тюменского областного суда решил, что, поскольку наркотики были обнаружены во время спецоперации, инкриминируемые действия не являются попыткой продажи наркотиков. Таким образом, он переквалифицировал обвинение и снизил наказание заявителя до восьми лет и девяти месяцев.

II. Соответствующие внутригосударственные законодательство и практика

A. Применение силы сотрудниками милиции

37. Статья 13 Федерального закона от 18 апреля 1991 г. N 1026-I "О милиции", действовавшего на момент рассматриваемых событий, допускает применение силы сотрудниками милиции, в том числе боевых приемов борьбы, для пресечения преступлений и административных правонарушений, задержания лиц, их совершивших, преодоления противодействия законным требованиям, если ненасильственные способы не обеспечивают выполнения возложенных на милицию обязанностей.

38. Статья 23 того же закона предусматривает, что законные требования сотрудника милиции обязательны для исполнения гражданами и должностными лицами. Невыполнение законных требований сотрудника милиции и действия, препятствующие выполнению возложенных на него обязанностей, влекут за собой ответственность в установленном законом порядке. Сотрудники милиции не несут ответственности за моральный, материальный и физический вред, причиненный правонарушителю применением в предусмотренных указанным законом случаях физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия, если причиненный вред соразмерен силе оказываемого противодействия.

B. Бесплатная помощь адвоката

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации

39. В соответствии со статьей 50 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) от 18 декабря 2001 г., действовавшего на момент рассматриваемых событий, следователь или суд обязаны предоставить подозреваемому или обвиняемому по их просьбе участие адвоката.

40. Статья 51 УПК РФ предусматривает, что, если подозреваемый или обвиняемый не отказались от правовой помощи, участие адвоката в уголовном процессе обязательно. Если защитник не приглашен самим подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, то дознаватель, следователь или суд обеспечивает участие защитника в уголовном судопроизводстве.

41. Согласно статье 52 УПК РФ обвиняемый может отказаться от своего права на помощь защитника на любой стадии производства, отказ должен быть сделан в письменной форме. Такой отказ допускается только по инициативе подозреваемого или обвиняемого и не лишает подозреваемого, обвиняемого права в дальнейшем ходатайствовать о допуске защитника к участию в производстве по уголовному делу.

42. В соответствии со статьей 373 УПК РФ суд кассационной инстанции проверяет законность, обоснованность и справедливость приговора и иного судебного решения. Статья 377 УПК РФ предусматривает, что при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке суд вправе непосредственно исследовать доказательства, в том числе дополнительные материалы, предоставленные сторонами.

43. Часть четвертая статьи 376 УПК РФ устанавливает, что неявка лиц, своевременно извещенных о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, не препятствует рассмотрению уголовного дела.

2. Судебная практика Конституционного Суда Российской Федерации

44. В Определении от 18 декабря 2003 г. N 497-O, в котором Конституционный Суд Российской Федерации рассматривал вопрос о конституционности статьи 51 УПК РФ, он указал, в частности, следующее:

"Часть первая статьи 51 УПК Российской Федерации, устанавливая случаи обязательного участия в уголовном деле защитника, не содержит каких-либо указаний на то, что ее положения не подлежат применению в стадии кассационного производства, в связи с чем может быть ограничено право осужденного на помощь адвоката (защитника)".

45. В семи определениях, вынесенных 8 февраля 2007 г., Конституционный Суд Российской Федерации подтвердил и развил свою судебную практику. Он определил, что помощь защитника на стадии кассационного производства должна предоставляться бесплатно на тех же условиях, что и при производстве в первой инстанции, и что она является обязательной в случаях, предусмотренных статьей 51 УПК РФ. Он подчеркнул, кроме того, обязанность суда обеспечить участие защитника на кассационной стадии.

3. Судебная практика Верховного Суда Российской Федерации

46. В ряде дел (постановления от 13 октября 2004 г., 26 января, 9 февраля, 6 апреля, 15 июня и 21 декабря 2005 г., 24 мая и 18 октября 2006 г., 17 января 2007 г., 3 сентября и 15 октября 2008 г.) Президиум Верховного Суда Российской Федерации отменил постановления судов кассационной инстанции и направил дела на новое рассмотрение в связи с тем, что суды не обеспечили присутствие защитника на заседании в нарушение своих обязанностей.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

47. Ссылаясь на статью 3 Конвенции, заявитель жаловался на жестокое обращение во время задержания сотрудниками милиции. Со ссылкой на статьи 6 и 13 Конвенции заявитель жаловался на отсутствие эффективного расследования по его жалобе на жестокое обращение.

Европейский Суд полагает, что жалобы заявителя должны быть рассмотрены в свете положений статьи 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

1. Заявитель

48. Заявитель утверждал, что сотрудники милиции напали на него во время задержания, по его словам, даже после того, как он лежал на земле в наручниках и не оказывал сопротивления. Он также жаловался на избиение в отделении милиции. В поддержку своих утверждений заявитель ссылался на результаты осмотров врачами "скорой помощи", врача изолятора и врачей больницы в день своего задержания.

49. Заявитель также считал, что расследование по его заявлению о жестоком обращении не было полным. Он уточнил, что, несмотря на его ходатайство, не были допрошены очевидцы события и что органы, проводившие расследование, не сравнивали разные, противоречивые, по его мнению, медицинские заключения, и что существующие медицинские доказательства не были приняты во внимание. Наконец, он жаловался на то, что не был информирован о результатах расследования.

2. Власти Российской Федерации

50. Власти Российской Федерации оспаривали доводы заявителя. Они утверждали, что сотрудники милиции правомерно применили силу в отношении заявителя, чтобы сломить его сопротивление. Ссылаясь на заключение медицинской экспертизы (см. § 15 настоящего Постановления), власти Российской Федерации отмечали, что не было обнаружено каких-либо доказательств жестокого обращения. Они полагали, что расследование по заявлению заявителя о жестоком обращении было полным и все свидетели были допрошены. Наконец, власти Российской Федерации считали, что утверждения заявителя о жестоком обращении являлись частью стратегии с целью избежать ответственности за свои действия.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

51. Европейский Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

(i) Запрет жестокого обращения и применение силы

52. Европейский Суд неоднократно признавал, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из основных ценностей демократического общества. Эта статья Конвенции не предусматривает исключений, чем отличается от большинства нормативных положений Конвенции, и в соответствии с пунктом 2 статьи 15 Конвенции не терпит никаких отступлений, даже в случае исключительных обстоятельств, угрожающих жизни нации (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, § 95, ECHR 1999-V, а также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 119, ECHR 2000-IV).

53. В случае, когда лицо лишено свободы или, в более общих выражениях, находится под контролем сотрудников правоохранительных органов, применение физической силы в отношении него, в то время как оно не оказалось строго необходимым в силу его поведения, покушается на человеческое достоинство и является нарушением права, гарантированного статьей 3 Конвенции (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., § 38, Series A, N 336, Постановление Европейского Суда по делу "Мете и другие против Турции" (Mete and Others v. Turkey) от 4 октября 2011 г., жалоба N 294/08, § 106, а также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии" (El-Masri v. the former Yugoslav Republic of Macedonia), жалоба N 39630/09, § 207, ECHR 2012).

54. Европейский Суд напоминает, что утверждения о жестоком обращении в нарушение статьи 3 Конвенции должны быть подкреплены соответствующими доказательствами. Для установления предполагаемых фактов Европейский Суд применяет стандарт доказывания "вне всяких разумных сомнений", и такие доказательства должны следовать из ряда признаков или презумпций, неопровержимых, достаточно серьезных, точных и согласованных (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., § 161 in fine* (* In fine (лат.) - в конце (примеч. переводчика).), Series, A N 25, упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии", § 121, а также Постановление Европейского Суда по делу "Матко против Словении" (Matko v. Slovenia) от 2 ноября 2006 г., жалоба N 43393/98, §§ 98-99).

55. Прежде всего Европейский Суд напоминает о своей неизменной практике, согласно которой в свете статьи 3 Конвенции, когда рассматриваемые события известны лишь властям государства, появление любых телесных повреждений во время нахождения лица в руках представителей государства приводит к возникновению строгих презумпций о фактах. Бремя доказывания возлагается в этом на случае на власти государства, которые должны предоставить достаточное и убедительное объяснение происхождения травм (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Крянгэ против Румынии" (Creanga v. Romania) от 23 февраля 2012 г., жалоба N 29226/03, § 89 с дальнейшими ссылками).

56. Что касается применения силы в ходе задержания, Европейский Суд должен установить, было ли оно строго необходимым и пропорциональным, и несут ли власти государства-ответчика ответственность за причинение телесных повреждений. Для ответа на этот вопрос Европейский Суд должен принять во внимание имеющиеся телесные повреждения и обстоятельства, в которых они были причинены. Начиная с момента документального подтверждения жестокого обращения, на власти возлагается обязанность по предоставлению доказательств, способных продемонстрировать, что применение силы было одновременно пропорциональным и необходимым (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Петьо Попов против Болгарии" (Petyo Popov v. Bulgaria) от 22 января 2009 г., жалоба N 75022/01, § 54 с дальнейшими ссылками).

57. К этому следует добавить, что, если Европейский Суд осознает субсидиарный характер своей роли и осторожен в оценке роли суда первой инстанции в установлении фактов, он не связан фактическими выводами внутригосударственных судов и может отходить от них, если того требуют особые обстоятельства дела (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Маслова и Налбандов против Российской Федерации" (Maslova and Nalbandov v. Russia) от 24 января 2008 г., жалоба N 839/02, § 100* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2009. N 1 (примеч. редактора).), а также Постановление Европейского Суда по делу "Бунтов против Российской Федерации" (Buntov v. Russia) от 5 июня 2012 г., жалоба N 27026/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 6 (примеч. редактора).), § 118). Европейский Суд должен продемонстрировать особую осторожность в случаях рассмотрения утверждений о нарушении статьи 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии", § 32, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии", § 155, а также Постановление Европейского Суда по делу "Георгий Быков против Российской Федерации" (Georgiy Bykov v. Russia) от 14 октября 2010 г., жалоба N 24271/03* (* См.: там же. 2011. N 8 (примеч. редактора).), § 51).

(ii) Обязанность провести эффективное расследование

58. Европейский Суд напоминает, что в случае, когда лицо утверждает на оспоримой основе, что, находясь под контролем полиции, оно подверглось обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, ее положения в сочетании с общей обязанностью, возложенной на государство статьей 1 Конвенции, "обеспечивать каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные Конвенцией", требуют проведения эффективного официального расследования.

59. Обязанность провести эффективное расследование является обязанностью применить средства: не каждое расследование ведет к обязательному выводу, который соответствует версии заявителя. Однако оно должно в принципе быть способным привести к выяснению фактических обстоятельств, а в случае подтверждения утверждений заявителя - к установлению и наказанию виновных (см. среди прочих Постановление Европейского Суда по делу "Махмут Кайа против Турции" (Mahmut Kaya v. Turkey), жалоба N 22535/93, § 124, ECHR 2000-III, Постановление Европейского Суда по делу "Пол и Одри Эдвардс против Соединенного Королевства" (Paul and Audrey Edwards v. United Kingdom), жалоба N 46477/99, § 71, ECHR 2002-II, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Георгий Быков против Российской Федерации", § 60).

60. Расследование также должно быть незамедлительным. Европейский Суд намерен изучить вопрос о том, отреагировали ли власти незамедлительно на утверждения о жестоком обращении (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лабита против Италии", §§ 133 и последующие), и принять во внимание длительность начального расследования (см. Постановление Европейского Суда по делу "Инделикато против Италии" (Indelicato v. Italy) от 18 октября 2011 г., жалоба N 31143/96, § 37). Европейский Суд напоминает прежде всего, что расследование, связанное с утверждениями о жестоком обращении, должно быть незамедлительным и тщательным, это означает, что власти должны предпринять все усилия для выяснения того, что произошло, и не должны опираться на поспешные и необоснованные выводы для того, чтобы завершить расследование или в обоснование своих решений (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria) от 28 октября 1998 г., § 103, Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII, а также Постановление Европейского Суда по делу "Баты и другие против Турции" (Bat and Others v. Turkey), жалобы  33097/96 и 57834/00, § 136, ECHR 2004-IV). Власти должны принять все разумные меры для сбора доказательств, относимых к рассматриваемым фактам, включая, помимо прочего, показания очевидцев и результаты криминалистической экспертизы (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрыкулу против Турции" (Tanrikulu v. Turkey), жалоба N 23763/94, § 104, ECHR 1999-IV, и Постановление Европейского Суда по делу "Гюль против Турции" (Gul v. Turkey) от 14 декабря 2000 г., жалоба N 22676/93, § 89). Любые недостатки расследования, снижающие его способность установить причины появления телесных повреждений или установления виновных лиц, могут привести к выводу о том, что оно не отвечает требованиям эффективности (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Михеев против Российской Федерации" (Mikheyev v. Russia) от 26 января 2006 г., жалоба N 77617/01* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2006. N 6 (примеч. редактора).), § 108).

61. Кроме того, жертве должна быть предоставлена возможность эффективно участвовать каким-либо образом в расследовании (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии", § 185).

62. Наконец, расследование должно быть независимым. В частности, оно не должно проводиться должностными лицами того же подразделения, сотрудники которого были причастны к предполагаемому жестокому обращению (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Бунтов против Российской Федерации", § 124).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

63. Европейский Суд считает необходимым сначала рассмотреть жалобу в свете процессуального аспекта статьи 3 Конвенции, а затем в ее материальном аспекте.

(i) Предполагаемые недостатки расследования

64. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что взятые в совокупности медицинские заключения, представленные заявителем, а также показания последнего являются достаточными основаниями полагать, что телесные повреждения были причинены сотрудниками милиции. Европейский Суд, таким образом, должен установить, провели ли внутригосударственные власти незамедлительное и тщательное расследование по заявлению о жестоком обращении.

65. В этой связи Европейский Суд уже установил, что после задержания у заявителя были ссадины на теле и лице. Он также отмечает, что на следующий день после задержания заявитель направил жалобу в прокуратуру Ленинского района г. Тюмени - орган, компетентный и достаточно независимый для проведения расследования по заявлению о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции (см. § 14 настоящего Постановления). Европейский Суд находит, что заявитель проявил необходимое усердие и компетентные органы были уведомлены о происшествии достаточно рано с точки зрения необходимости установления фактов.

66. Европейский Суд установил, что органы, ответственные за проведение расследования, не приняли всех необходимых мер для того, чтобы подтвердить или опровергнуть утверждения о жестоком обращении и установить происхождение телесных повреждений. Следователи имели неограниченную возможность допросить сотрудников милиции, а также свидетелей, прибывших на место происшествия, когда заявитель уже лежал на земле в наручниках. Несмотря на ходатайство заявителя о допросе очевидцев, присутствовавших при задержании, представляется, что следователи не приняли мер для подтверждения существования указанных свидетелей и, при необходимости, установления их личностей и их допроса. Наконец, не было принято мер в целях сравнения утверждений сотрудников милиции с показаниями заявителя с помощью проведения следственного эксперимента. Европейский Суд, кроме того, полагает, что сотрудники О. и Ку. дали противоречивые показания в том, что касается проведения задержания (см. §§ 16, 20, 28 и 29 настоящего Постановления), что не стало предметом анализа следователей.

67. Европейский Суд также отмечает, что следователи, ответственные за рассмотрение жалобы, явно не смогли своевременно известить заявителя о результатах расследования (см. §§ 18 и 21 настоящего Постановления), тем самым сделав иллюзорным эффективный контроль за результатами расследования со стороны общества и особенно заявителя.

68. Европейский Суд подчеркивает, что он уже принимал ранее решения о том, что отказ внутригосударственных властей в возбуждении уголовного дела по оспоримой жалобе на жестокое обращение во время нахождения под контролем полиции является доказательством неисполнения государством своей обязанности провести эффективное расследование, предусмотренное статьей 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09* (* См.: там же. 2015. N 6 (примеч. редактора).), §§ 128-140). В данном случае Европейский Суд не видит оснований для того, чтобы сделать иные выводы: в настоящем деле власти ограничились коротким предварительным расследованием, которое завершилось отказом в возбуждении уголовного дела.

69. Все вышеизложенное приводит Европейский Суд к выводу, что расследование по жалобе на жестокое обращение не соответствовало требованиям статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте. Таким образом, имело место нарушение этих положений Конвенции.

(ii) Применение силы в отношении заявителя и утверждения о жестоком обращении

70. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не оспаривали медицинские документы, предоставленные заявителем (см. §§ 11-13 настоящего постановления), в которых были указаны ушиб теменной части головы и грудной клетки, а также многочисленные ссадины на шее и лице. Он полагает, что установленные телесные повреждения достигают уровня жестокости, необходимого для того, чтобы подпадать под действие статьи 3 Конвенции. Соответственно, учитывая документы, имеющиеся в его распоряжении, Европейский Суд рассмотрит вопрос о том, несет ли государство ответственность за причинение этих травм.

71. Европейский Суд принимает во внимание версию событий, изложенную заявителем, который утверждал, что ему были нанесены несколько ударов по голове и телу во время задержания и удар в живот в отделении милиции (см. § 8 настоящего Постановления).

72. Далее Европейский Суд учитывает версию событий, изложенную внутригосударственными властями, согласно которым заявитель пытался сбежать и сопротивляться задержанию, после чего сотрудники милиции повалили его на землю и надели на него наручники (см. § 9 настоящего Постановления).

73. Европейский Суд отмечает, что все обстоятельства задержания стали предметом противоречий между сторонами. Тем не менее он установил, что обнаруженные телесные повреждения лишь частично согласуются с утверждениями заявителя о жестоком обращении и они могли быть следствием падения на землю, как это описывали внутригосударственные власти. Так, если в одной из справок было указано, что у заявителя имелся перелом ребра, Европейский Суд отмечает, что данный диагноз впоследствии не был подтвержден. Доводы заявителя о том, что он получил удар в живот в отделении милиции (см. § 8 настоящего Постановления), вообще никак не подтверждены медицинскими документами, у него не было обнаружено травм в области живота (см. §§ 10-13 настоящего Постановления). При таких обстоятельствах Европейский Суд не может констатировать, что после задержания заявитель подвергся жестокому обращению.

74. Соответственно, Европейский Суд не располагает достаточными доказательствами, способными подтвердить "вне всяких разумных сомнений", что заявитель подвергся бесчеловечному или унижающему достоинство обращению во время задержания и в отделении милиции.

75. Европейский Суд подчеркивает, что невозможность сделать выводы о наличии обращения, противоречащего статье 3 Конвенции, обусловлена, главным образом, неспособностью внутригосударственных властей провести эффективное расследование (см. Постановление Европейского Суда по делу "Игбал Хасанов против Азербайджана" (Igbal Hasanov v. Azerbaijan) от 15 января 2015 г., жалоба N 46505/08, § 49, и Постановление Европейского Суда по делу "Узейир Яфаров против Азербайджана" (Uzeyir Jafarov v. Azerbaijan) от 29 января 2015 г., жалоба N 54204/08, § 61).

76. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд заключает, что не имело места нарушение статьи 3 Конвенции в ее материальном аспекте.

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с отсутствием адвоката в суде кассационной инстанции

77. Заявитель утверждал, что отсутствие адвоката на заседании в суде кассационной инстанции нарушило его права на справедливое судопроизводство и на помощь защитника, предусмотренные статьей 6 Конвенции, которая гласит:

"1. Каждый_ при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела_ судом, созданным на основании закона...

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:

...c) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия...".

78. Власти Российской Федерации оспаривали его доводы. Они утверждали, что заявителю был назначен адвокат, и последняя была надлежащим образом извещена о судебном заседании, но не явилась в судебное заседание. По мнению властей Российской Федерации, действующее законодательство позволяет рассматривать дело в присутствии заявителя, но в отсутствие адвоката, если последний был должным образом извещен о судебном заседании.

A. Приемлемость жалобы

79. Европейский Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

80. Учитывая, что требования пункта 3 статьи 6 Конвенции должны рассматриваться как отдельные аспекты права на справедливое судопроизводство, гарантированное пунктом 1 той же статьи, Европейский Суд рассмотрит жалобы заявителя в свете обоих положений Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Вашер против Франции" (Vacher v. France) от 17 декабря 1996 г., § 22, Reports 1996-VI).

81. Европейский Суд напоминает, что в кассационной и апелляционной инстанциях условия применения пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции зависят от особенностей производства, о котором идет речь, и что следует принимать во внимание совокупность проведенных производств и роль высшей судебной инстанции в деле (см. Постановление Европейского Суда по делу "Твалиб против Греции" (Twalib v. Greece) от 9 июня 1998 г., § 46, Reports 1998-IV).

82. В этой связи Европейский Суд уже приходил к выводу, что в Российской Федерации компетенция суда кассационной инстанции включает рассмотрение вопросов как права, так и фактов. Суд кассационной инстанции может, таким образом, полностью пересмотреть дело и основывать свое решение на новых доводах, которые не были объектом рассмотрения в суде первой инстанции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шулепов против Российской Федерации" (Choulepov v. Russia) от 26 июня 2008 г., жалоба N 15435/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2009. N 6 (примеч. редактора).), § 34, а также Постановление Европейского Суда по делу "Шугаев против Российской Федерации" (Shugayev v. Russia) от 14 января 2010 г., жалоба N 11020/03* (* См.: там же. 2010. N 6 (примеч. редактора).), § 53).

83. Европейский Суд напоминает, что он уже устанавливал, что в случаях, как в настоящем деле, когда заявитель, к тому же приговоренный к строгому наказанию, был вынужден представлять свои интересы в суде более высокой инстанции самостоятельно, противоречат требованиям статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Максвелл против Соединенного Королевства" (Maxwell v. United Kingdom) от 28 октября 1994 г., § 40, Series A, N 300-C, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шулепов против Российской Федерации", §§ 34-39).

84. Вместе с тем Европейский Суд уточняет, что ни текст, ни дух статьи 6 Конвенции не препятствуют лицу добровольно отказаться от гарантий справедливого судопроизводства явным или подразумеваемым образом, и что подобный отказ не должен быть двусмысленным и не должен нарушать публичных интересов (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сахновский против Российской Федерации" (Sakhnovski v. Russia) от 2 ноября 2010 г., жалоба N 21272/03* (* См.: там же. 2011. N 9 (примеч. редактора).), § 90).

85. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявитель неоднократно настаивал на присутствии назначенного ему адвоката, представлявшего его интересы в суде первой инстанции. Это не оспаривалось сторонами. Кроме того, какие-либо документы дела не позволяют утверждать, что заявитель явно отказался от предоставления правовой помощи в суде кассационной инстанции.

86. Европейский Суд принимает во внимание доводы властей Российской Федерации, согласно которым законодательство, действующее на момент рассматриваемых событий, допускало рассмотрение дела в отсутствие защитника, если последний был надлежащим образом уведомлен о судебном заседании. В любом случае решение областного суда не содержит сведений относительно извещения адвоката заявителя и о причинах его отсутствия, в нем не рассматриваются возможности назначения другого адвоката, переноса заседания или рассмотрения дела в отсутствие адвоката.

87. Европейский Суд установил, что при применении положений УПК РФ, действовавших на момент рассматриваемых событий, в толковании Конституционного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации (см. §§ 44-46 настоящего Постановления), компетентные органы несли ответственность за предоставление заявителю юридической помощи на каждом этапе производства по делу.

88. Европейский Суд отмечает, что заявитель присутствовал на судебном заседании, но он противостоял прокурору, также присутствовавшему и выступавшему устно. Принимая во внимание серьезность предъявленных обвинений и тяжесть наказания, грозящего заявителю, Европейский Суд полагает, что отсутствие квалифицированной юридической помощи поставило заявителя в проигрышную ситуацию по отношению к стороне обвинения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Шугаев против Российской Федерации", § 59).

89. Исходя из изложенного Европейский Суд заключает, что имело место нарушение пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции в связи с отсутствием законного представителя заявителя в суде кассационной инстанции.

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

90. Заявитель утверждал, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции, настаивая на своей невиновности и жалуясь на различные нарушения, допущенные в ходе производства по его уголовному делу. Он заявлял, в частности, о подделке некоторых доказательств, отсутствии уведомления о своих правах, отказе в проведении очной ставки со свидетелями и пристрастности следователя. Он также жаловался на неявку некоторых свидетелей защиты, недостатки в работе назначенного ему защитника и неточности в протоколах судебных заседаний.

91. Принимая во внимание имеющиеся в его распоряжении материалы и в той части, в которой настоящие жалобу относятся к его юрисдикции, Европейский Суд не находит в них признаков нарушения прав и свобод, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней. Следовательно, в этой части жалоба является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

92. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

93. Заявитель требовал 300 000 евро в качестве компенсации причиненного ему морального вреда.

94. Власти Российской Федерации сочли эту сумму чрезмерной.

95. Европейский Суд присуждает заявителю 13 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

96. Заявитель также требовал компенсации судебных расходов и издержек, понесенных в Европейском Суде.

97. Власти Российской Федерации отметили, что заявитель не указал их сумму и не предоставил подтверждающих документов.

98. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на компенсацию судебных расходов и издержек, если будет установлено, что они были понесены в действительности, были необходимы и разумны по размеру. В настоящем деле заявитель не указал сумму понесенных судебных расходов и издержек и не предоставил документов в поддержку своих требований. В связи с этим Европейский Суд отклоняет требования о компенсации судебных расходов и издержек.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

99. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобы на нарушения статьи 3 Конвенции, пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции в связи с отсутствием адвоката в суде кассационной инстанции приемлемыми для рассмотрения по существу, остальную часть жалобы - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте в связи с отсутствием эффективного расследования по жалобе заявителя на жестокое обращение;

3) постановил, что не имело места нарушение статьи 3 Конвенции в ее материальном аспекте в связи с предполагаемым жестоким обращением;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции в связи с отсутствием адвоката в суде кассационной инстанции;

5) постановил, что:

a) государство-ответчик в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции обязано выплатить заявителю 13 000 евро (тринадцать тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, начисляемые на указанную сумму;

b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на французском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 12 ноября 2015 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Андраш Шайо Председатель Палаты Суда