Определение Конституционного Суда РФ от 26 апреля 2016 г. N 761-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Некрасовой Ларисы Павловны на нарушение ее конституционных прав положениями статей 7 и 8 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" и статей 73, 171 и 220 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданки Л.П. Некрасовой к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданка Л.П. Некрасова, осужденная за совершение преступления, оспаривает конституционность взаимосвязанных положений подпункта 1 пункта 2 части первой статьи 7 "Основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий" и части восьмой статьи 8 "Условия проведения оперативно-розыскных мероприятий" Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", которые, по ее мнению, в силу своей неопределенности позволяют органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, проводить оперативный эксперимент при отсутствии достоверных данных о преступном деянии лица путем провоцирования его на совершение преступления, а потому не соответствуют статьям 17-19, 21, 45, 49, 50 и 55 Конституции Российской Федерации.

Кроме того, заявительница просит признать противоречащими статьям 45, 48, 49 и 50 Конституции Российской Федерации положения пункта 1 части первой статьи 73 "Обстоятельства, подлежащие доказыванию", пункта 4 части второй статьи 171 "Порядок привлечения в качестве обвиняемого" и пункта 3 части первой статьи 220 "Обвинительное заключение" УПК Российской Федерации, которые, с ее точки зрения, позволяют произвольно сужать круг обстоятельств, подлежащих доказыванию в конкретном уголовном деле.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

В соответствии с Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности" органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, прямо запрещено подстрекать, склонять, побуждать граждан в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий, т.е. провоцировать их на совершение преступлений (часть восьмая статьи 5). Проведение оперативно-розыскных мероприятий, в том числе оперативного эксперимента, возможно лишь в целях выполнения задач, предусмотренных статьей 2 данного Федерального закона, и только при наличии оснований, указанных в его статье 7, которыми являются, в частности, сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (подпункт 1 пункта 2 части первой). Оперативный эксперимент, согласно данному Федеральному закону, проводится на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность (часть седьмая статьи 8), которое должно опираться не только на предположения о наличии признаков противоправного деяния и относительно его субъектов, но и на конкретные фактические обстоятельства, подтверждающие обоснованность таких предположений. При этом часть восьмая его статьи 8 определяет лишь условие для оперативного эксперимента, проведение которого допускается только в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступления средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого преступления, а также в целях выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших.

Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, поскольку проведение оперативно-розыскных мероприятий закон увязывает непосредственно с возникновением, изменением и прекращением уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений на досудебной стадии уголовного преследования, когда уголовное дело еще не возбуждено либо когда лицо еще не привлечено в качестве обвиняемого по уголовному делу, но уже имеется определенная информация, которая должна быть проверена (подтверждена или отвергнута) в ходе оперативно-розыскных мероприятий, по результатам которых и будет решаться вопрос о возбуждении уголовного дела (Постановление от 9 июня 2011 года N 12-П), выявление, пресечение и (или) раскрытие в ходе оперативного эксперимента иного подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления само по себе как не свидетельствует о незаконности такого оперативно-розыскного мероприятия, недействительности полученных результатов оперативно-розыскной деятельности, так и не образует оснований, исключающих возбуждение уголовного дела и уголовное преследование лица, его совершившего (статьи 21, 24, 27, 140, 143-148 УПК Российской Федерации) (Определение от 17 февраля 2015 года N 388-О).

Пункт 1 части первой статьи 73 и корреспондирующие ему положения пункта 4 части второй статьи 171 и пункта 3 части первой статьи 220 УПК Российской Федерации прямо предусматривают, что при производстве по уголовному делу среди прочих обстоятельств подлежит доказыванию событие преступления - время, место, способ и другие обстоятельства его совершения, т.е. объективные признаки преступления, степень конкретизации которых при доказывании важна для квалификации деяния в качестве уголовно наказуемого, для определения основания и меры уголовной ответственности, когда эти элементы включены в конструкцию конкретного состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК Российской Федерации, или характеризуют обстоятельства, влияющие на определение наказания, а также для установления закона, подлежащего применению с учетом его действия во времени, для определения подследственности, подсудности и разрешения иных юридически значимых вопросов (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18 октября 2012 года N 1920-О, от 24 января 2013 года N 43-О и от 17 июля 2014 года N 1612-О).

Таким образом, оспариваемые заявительницей законоположения не могут расцениваться как нарушающие ее права в указанном ею аспекте.

Как следует из жалобы, нарушение своих конституционных прав Л.П. Некрасова связывает с тем, что в основу ее обвинения были положены результаты оперативного эксперимента, проведенного, по ее мнению, с нарушением требований законодательных норм, а суд не проверил ее доводы об имевшей место, как она полагает, провокации преступления. Между тем оценка действий и решений правоприменителей, как требующая исследования фактических обстоятельств дела, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Некрасовой Ларисы Павловны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин