Постановление Европейского Суда по правам человека от 15 января 2013 г. Дело "Величко (Velichko) против Российской Федерации" (Жалоба N 19664/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Величко (Velichko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 19664/07)

Постановление Суда

Страсбург, 15 января 2013 г.

По делу "Величко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Изабель Берро-Лефевр, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лафранк,

Линоса-Александра Сисилианоса, судей,

а также при участии Серена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 11 декабря 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 19664/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Викторовичем Величко (далее - заявитель) 15 декабря 2006 г.

2. Интересы заявителя представляли П. Легро и М. Симанова, адвокаты, практикующие в Брюсселе (Бельгия) и Мурманске (Россия) соответственно. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что в период уголовного разбирательства против него он содержался в ужасающих условиях, что длительность предварительного заключения и уголовного разбирательства против него были чрезмерными, и что пересмотр в порядке надзора решения о его освобождении под залог как таковой и последующее заключение под стражу являлись незаконными, а также что примененная процедура и, в частности, уклонение властей от обеспечения его участия в заседании не соответствовали положениям Конвенции.

4. 30 апреля 2010 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1965 году и в настоящее время отбывает срок лишения свободы в Мурманской области.

А. Задержание и последующее предварительное заключение заявителя

6. 13 января 2005 г. заявитель был задержан по подозрению в мошенничестве и превышении полномочий. 14 января 2005 г. Североморский гарнизонный военный суд заключил заявителя под стражу на период следствия. В частности, суд указал следующее:

"...[Прокурор] ссылался на наличие достаточных оснований полагать, что [заявитель] может пытаться скрыть... доказательства и оказать давление на свидетелей, работающих под его руководством и зависимых от него в финансовом или ином отношении. Следствие имеет достаточные материалы, позволяющие полагать, что [заявитель] может оказывать влияние на расследование и установление истины или что он может скрыться...

Тот факт, что попытки [заявителя] оказать влияние на следствие имели систематический характер, подтверждается... записью разговора, имевшего место 27 января 2004 г. между [заявителем] и [обвиняемым] Щ., в рамках которого [заявитель] просил [обвиняемого] о согласовании показаний, которые они должны были дать во время допроса у следователя.

Кроме того, согласно показаниям свидетеля Г. [заявитель] просил его изменить ранее данные показания, угрожая ему неблагоприятными последствиями в случае отказа.

В соответствии с показаниями свидетеля С. [заявитель] сообщил ему, что у него есть белорусский паспорт... и банковские счета за границей...

С учетом доводов, выдвинутых [прокурором и защитником], и материалов дела [суд] заключает, что [заявитель] подлежит заключению под стражу...

...[С]уд принимает во внимание материалы, предоставленные следователями, которые подтверждают, что [заявитель] может оказывать давление на свидетелей или воздействие на разбирательство и установление истины.

С учетом данных о личности [заявителя], возраста и семейного положения суд также принимает во внимание [тот факт], что он подозревается... в совершении преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет".

7. 12 июля 2005 г. дело поступило в Североморский городской суд Мурманской области. Суд распорядился оставить заявителя под стражей на период судебного разбирательства.

8. 22 декабря 2005 г. городской суд дополнительно продлил срок предварительного заключения заявителя до 11 апреля 2006 г.

9. 5 апреля 2006 г. городской суд продлил срок предварительного заключения заявителя до 11 июля 2006 г. Заявитель просил об освобождении, ссылаясь на то, что он имеет постоянное место жительства и работу, должен содержать малолетнего ребенка и ранее не имел судимости. Он также жаловался на то, что у него хронический гастрит и хроническая язва двенадцатиперстной кишки. Однако в изоляторе он не получал лечения и специальной диеты, назначенной ему врачом. Наконец, заявитель утверждал, что не может подготовить свою защиту в связи с неудовлетворительными условиями его содержания под стражей. Суд отклонил доводы заявителя, указав следующее:

"...Основания содержания [заявителя] под стражей не отпали, поскольку [он] обвиняется в тяжких преступлениях, за которые в случае признания виновным может быть назначено наказание в виде лишения свободы более чем на два года. При таких обстоятельствах суд полагает, что [заявитель] может скрыться или оказать воздействие на отправление правосудия...

Довод [заявителя] о недостаточности оказываемой ему медицинской помощи и неполучении назначенной диеты не подтверждается доказательствами и опровергается данными, представленными прокурором... Специальная диета была назначена ему в период с весны до осени. Это назначение было отменено в ноябре 2005 года".

10. 25 апреля 2006 г. Мурманский областной суд отменил постановление от 5 апреля 2006 г. и освободил заявителя под залог. Суд, в частности, отметил следующее:

"Как следует из материалов дела, заявитель был заключен под стражу с целью воспрепятствования ему в оказании давления на свидетелей и вмешательстве в осуществление правосудия.

На следственной стадии разбирательства материалы, обосновывающие вышеуказанную меру пресечения, действительно являлись относимыми...

В настоящее время заявителю предъявлено обвинение, прокуратура собрала доказательства и обобщила их в обвинительном заключении, составлены списки свидетелей обвинения и защиты, [и] дело передано в суд.

Соответственно, [заявитель] не имеет возможности влиять на свидетелей обвинения и, таким образом, оказывать воздействие на установление истины. Кроме того, любое изменение свидетельских показаний в период судебного разбирательства будет оценено судом в соответствии с [уголовно-процессуальным законодательством].

С учетом вышеизложенного вывод [нижестоящего] суда о том, что основания для содержания заявителя под стражей не отпали, не является убедительным.

Мера пресечения, примененная к [заявителю], должна быть заменена на более мягкую".

11. 27 апреля 2006 г. заявитель внес залог и был освобожден.

12. 26 мая 2006 г. областной суд удовлетворил надзорную жалобу прокурора на определение от 25 апреля 2006 года. 15 июня 2006 г. президиум областного суда отменил определение от 25 апреля 2006 г. в порядке надзора и возвратил дело на новое кассационное рассмотрение. Он также распорядился о заключении заявителя под стражу на период кассационного рассмотрения. В частности, суд указал следующее:

"Из [постановления суда] от 14 января 2005 г. следует, что [заявитель] был заключен под стражу ввиду угрозы оказания давления на свидетелей, то есть воздействия на осуществление правосудия и установление истины. Суд также принял во внимание личные данные [заявителя], семейное положение и тот факт, что он подозревается в совершении преступлений, влекущих наказание в виде лишения свободы на срок более двух лет.

Довод прокурора о том, что [заявитель] может скрыться, не основан на вышеупомянутом судебном постановлении.

Соответственно, [25 апреля 2006 г.] [областной суд] проверил лишь одно основание для заключения [заявителя] под стражу, а именно угрозу оказания давления на свидетелей и вмешательства в осуществление правосудия.

Ввиду этого основания [областной суд] указал, что... доводы, выдвинутые следствием и судом относительно содержания [заявителя] под стражей, являлись относимыми на следственной стадии. К началу судебного разбирательства все доказательства были собраны, и все потерпевшие и свидетели допрошены, обвиняемый был лишен возможности вмешательства в установление истины....

Однако материалы дела свидетельствуют о том, что свидетель Г. просил [прокуратуру] защитить его от [заявителя], который оказывал на [Г.] давление с целью исключения дачи показаний против него. Кроме того, имеются данные о том, что [заявитель пытался] влиять на осуществление правосудия путем дачи указаний другим обвиняемым относительно предъявленных им обвинений.

Начало судебного разбирательства не означает, что угроза вмешательства [заявителя] в отправление правосудия отпала, поскольку показания [других обвиняемых] весьма важны для правильного и объективного рассмотрения дела... судом [первой инстанции].

Судебное разбирательство началось в июле 2005 года.

[Областной суд] не принял во внимание те факты, что у [заявителя] имеется белорусский паспорт на другое имя и банковские счета за границей, он обвиняется по 60 эпизодам обвинения, каждый из которых составляет тяжкое преступление, он обвиняется в совершении этих преступлений по сговору и является руководителем организованной преступной группы, а также что ущерб, причиненный преступлениями данной организованной преступной группы, составляет 130 млн рублей.

Определение [областного суда] противоречит ранее вынесенным судебным постановлениям о продлении срока предварительного заключения [заявителя].

15 июля 2005 г. [городской суд], принимая дело к производству, распорядился о содержании [заявителя] под стражей.

4 августа 2005 г. [областной суд], рассмотрев жалобу, оставил указанное постановление без изменения.

22 декабря 2005 г. [городской суд] продлил срок предварительного заключения [заявителя] до 11 апреля 2006 г.

[Областной суд], рассмотрев жалобу, оставил это решение без изменения.

Вышеуказанные судебные решения установили, что обстоятельства, обусловившие содержание заявителя под стражей, не отпали.

Вышеупомянутые судебные решения вступили в силу.

[Областной суд] в своем решении от [25 апреля 2006 г.] поставил под сомнение выводы этих решений, что недопустимо.

Что касается размера залога, [суд] также соглашается с прокурором в том, что [сумма залога, назначенная заявителю, является недостаточной, поскольку он] был освобожден под залог в размере 500 000 рублей, что в два раза меньше, чем залог, назначенный обвиняемому Щ.

С учетом вышеизложенного определение [областного суда] от 25 апреля 2006 г. подлежит отмене...".

13. 20 июня 2006 г. заявитель был повторно заключен под стражу.

14. 27 июня 2006 г. областной суд, рассмотрев жалобу, оставил определение от 5 апреля 2006 г. без изменения.

15. 6 июля 2006 г. прокурор просил городской суд дополнительно продлить срок содержания заявителя под стражей, сославшись, в частности, на те факты, что заявитель имел иностранный паспорт на другое имя и банковские счета за границей. Суд распорядился содержать заявителя под стражей до 11 октября 2006 г. Он указал, в частности, следующее:

"Основания для содержания [заявителя] под стражей не отпали, поскольку [он] обвиняется в совершении тяжких преступлений, за которые в случае признания виновным может быть назначено наказание в виде лишения свободы более чем на два года.

Кроме того, суд имеет основания полагать, что [заявитель] может скрыться или вмешаться в отправление правосудия. Суд основывает этот вывод на материалах, представленных обвинением.

Тот факт, что заявитель в период пребывания на свободе в течение полутора месяцев вел себя надлежащим образом, не означает, что он не скроется в будущем, с учетом сложности и длительности уголовного разбирательства и множественности обвинений, выдвинутых против него".

16. 5 октября 2006 г. городской суд продлил срок содержания под стражей заявителя до 11 января 2007 г. Суд вновь сослался на тяжесть обвинений против заявителя и угрозу того, что он может скрыться или воспрепятствовать отправлению правосудия. 23 ноября 2006 г. областной суд, рассмотрев жалобу, оставил решение от 5 октября 2006 г. без изменения.

17. Впоследствии городской суд продлевал срок содержания заявителя под стражей 21 декабря 2006 г., 4 апреля и 3 июля 2007 г. до 11 апреля, 11 июля и 11 октября 2007 г. соответственно. Суд воспроизвел мотивировку предыдущих судебных актов. Областной суд, рассмотрев жалобы, оставил эти решения без изменения 20 февраля, 15 мая и 31 июля 2007 г.

18. 4 октября 2007 г. городской суд продлил срок предварительного заключения заявителя до 11 января 2008 г. В частности, суд указал следующее:

"Принимая решение о дальнейшем продлении срока содержания под стражей [заявителя], суд... учел следующие доводы стороны обвинения... тяжесть обвинения, угрозу того, что [заявитель] скроется или вмешается в разбирательство.

На этой стадии разбирательства основания для содержания [заявителя] под стражей не отпали. [Заявитель] обвиняется в ряде тяжких преступлений, которые наказываются лишением свободы на срок более двух лет.

Кроме того, данные, содержащиеся в документах, представленных стороной обвинения и рассмотренных судом... свидетельствуют о том, что [заявитель] может скрыться или воспрепятствовать отправлению правосудия.

Длительность судебного разбирательства оправдана различными факторами, такими как количество преступлений, в совершении которых обвиняется [заявитель], большим количеством свидетелей и [объемом] документальных доказательств, и не может оправдывать освобождение [заявителя]".

19. 27 ноября 2007 г. областной суд, рассмотрев жалобу, оставил постановление от 4 октября 2007 г. без изменения.

20. 25 декабря 2007 г. городской суд продлил срок предварительного заключения заявителя до 11 апреля 2008 г. Суд воспроизвел мотивировку, содержавшуюся в постановлении от 4 октября 2007 г.

21. Представляется, что срок содержания заявителя под стражей был в дальнейшем продлен до его осуждения 27 октября 2008 г.

В. Рассмотрение уголовного дела судом

22. Как указывалось выше (см. § 6 настоящего Постановления), заявитель был задержан 13 января 2005 г. После предварительного следствия уголовное дело поступило в городской суд 12 июля 2005 г. для рассмотрения. 15 июля 2005 г. городской суд назначил судебное разбирательство в отношении четырех подсудимых, включая заявителя, на 26 июля 2005 г. Впоследствии судебное разбирательство было отложено до 11 октября 2005 г. в связи с тем, что два защитника и несколько свидетелей находились в отпусках.

23. Как утверждают власти Российской Федерации, уголовное дело включало 66 эпизодов мошенничества и превышения полномочий. Суд первой инстанции должен был допросить 139 свидетелей и исследовать значительный объем письменных доказательств. Суд провел 370 заседаний.

24. Власти Российской Федерации представили следующую информацию относительно отложений судебных заседаний:

Дата	Причина и дата отложения
13 октября 2005 г.	До 1 ноября 2005 г. по ходатайству одного из защитников о предоставлении времени для ознакомления с материалами дела
14 ноября 2005 г.	До 20 декабря 2005 г. в связи с неявкой некоторых свидетелей
22 декабря 2005 г.	До 27 декабря 2005 г. по ходатайству одного из обвиняемых и его защитника
11 января 2006 г.	До 31 января 2006 г. по ходатайству одного из обвиняемых и его защитника о предоставлении времени для ознакомления с материалами дела
16 марта 2006 г.	До 4 апреля 2006 г. по ходатайству заявителя о предоставлении времени для ознакомления с материалами дела
6 апреля 2006 г.	До 11 апреля 2006 г. по ходатайству одного из обвиняемых
22 июня 2006 г.	До 27 июня 2006 г. в связи с болезнью одного из обвиняемых
29 июня 2006 г.	До 5 июля 2006 г. в связи с болезнью заявителя
13 июля 2006 г.	До 18 июля 2006 г. в связи с занятостью одного из защитников в другом процессе
2 и 10 августа 2006 г.	До 8 и 15 августа 2006 г. соответственно в связи с занятостью одного из защитников в другом процессе
17 августа 2006 г.	До 22 августа 2006 г. по ходатайству заявителя
15 сентября 2006 г.	До 26 сентября 2006 г. в связи с болезнью прокурора
4 октября 2006 г.	До 10 октября 2006 г. по ходатайству заявителя ввиду проведения медицинского обследования
12 октября 2006 г.	До 17 октября 2006 г. с целью обеспечения явки некоторых свидетелей
29 ноября 2006 г.	До 5 декабря 2006 г. в связи с занятостью двух защитников в другом процессе
14 декабря 2006 г.	До 19 декабря 2006 г. в связи с неявкой некоторых свидетелей
21 декабря 2006 г.	До 26 декабря 2006 г. по ходатайству одного из обвиняемых
28 декабря 2006 г.	До 10 января 2007 г. в связи с выходными и праздничными днями
11 января 2007 г.	До 16 января 2007 г. по ходатайству прокурора о предоставлении времени для обеспечения явки некоторых свидетелей
18 января 2007 г.	До 23 января 2007 г. по ходатайству прокурора о предоставлении времени для представления доказательств
23 января 2007 г.	До 24 января 2007 г. в связи с уклонением властей от обеспечения присутствия заявителя и другого обвиняемого и в связи с неявкой двух защитников
25 января, 1, 15 и 22 февраля и 1 марта 2007 г.	До 31 января, 6, 20 и 27 февраля и 3 апреля 2007 г. соответственно в связи с неявкой защитников (по различным причинам: из-за болезни, занятости в другом процессе, предоставлением времени для ознакомления с материалами дела)
28 мая 2007 г.	До 4 июня 2006 г. в связи с неявкой одного из обвиняемых
12 июля 2007 г.	До 16 июля 2007 г. в связи с занятостью одного из защитников в другом процессе
19 июля 2007 г.	До 27 августа 2007 г. в связи с болезнью прокурора, отпуском одного из защитников и так далее
23 октября 2007 г.	До 6 ноября 2007 г. по ходатайству одного из обвиняемых, который сменил защитника
6 ноября 2007 г.	До 13 ноября 2007 г. в связи с болезнью одного из обвиняемых
27 декабря 2007 г.	До 9 января 2008 г. в связи с выходными и праздничными днями
24 апреля 2008 г.	До 28 апреля 2008 г. в связи с болезнью председательствующего судьи
7 мая 2008 г.	До 12 мая 2008 г. по ходатайству одного из обвиняемых
15 мая 2008 г.	До 19 мая 2008 г. в связи с неявкой защитников (по различным причинам) и медицинским обследованием заявителя
22 мая, 20 и 25 июня 2008 г.	До 26 мая, 23 и 27 июня 2008 г. соответственно в связи с медицинским обследованием заявителя
4 июля 2008 г.	До 7 июля 2008 г. в связи с занятостью одного из защитников в другом процессе
11 июля 2008 г.	До 15 июля 2008 г. по ходатайству обвиняемых о предоставлении времени для подготовки заключительных речей

25. 22 июля 2008 г. судебное разбирательство завершилось, и суд удалился на совещание. Оглашение приговора было назначено на 27 октября 2008 г. и окончилось 5 ноября 2008 г. Заявитель был признан виновным и приговорен к десяти годам лишения свободы.

26. Представляется, что ни одна из сторон не обжаловала приговор.

С. Условия содержания под стражей

27. Как утверждает заявитель, с понедельника до пятницы каждой недели он содержался в изоляторе временного содержания Североморска с 13 января 2005 г. до освобождения под залог 27 апреля 2006 г. и с 20 июня 2006 г., когда он вновь был заключен под стражу, до 5 апреля 2007 г. Как утверждают власти Российской Федерации, заявитель был доставлен в изолятор и содержался там для ознакомления с материалами дела, участия в судебном разбирательстве и в связи с его ходатайствами в адрес судов, рассматривавших дело.

1. Описание, предоставленное властями Российской Федерации

28. Власти Российской Федерации предоставили следующее описание изолятора временного содержания. Он располагается на первом этаже пятиэтажного здания, построенного в 1995 году, в нем отсутствует прогулочный двор.

29. Камеры, в которых содержался заявитель, имели следующие характеристики:

Камера N	Площадь (кв. м)	Количество кроватей/ вместимость камеры
1	10,32	Шесть
2	10,85	Шесть
3	12,21	Шесть
4	5,33	Две

30. Все камеры были оборудованы приточно-вытяжной вентиляцией и электрическим освещением. В камерах отсутствовали окна, индукционная вентиляция, туалеты, водоснабжение и обеденные столы. В ряде случаев количество заключенных превышало проектную вместимость камер.

31. В июне - августе 2007 года в изоляторе был сделан ремонт: реконструирована система вентиляции, оборудованы туалеты и система ночного освещения, установлены столы и скамейки.

32. В 2009 году муниципалитет выделил земельный участок для строительства нового изолятора, в котором должна быть оборудована внешняя прогулочная зона в соответствии с требованиями закона.

2. Описание, предоставленное заявителем

33. Как утверждает заявитель, он содержался в камере без окон в отсутствие доступа свежего воздуха или естественного освещения. В ней было темно и душно. Единственным источником освещения являлась лампочка мощностью 40 ватт за деревянной решеткой. Вентиляция и туалет отсутствовали. В дневное время ему разрешалось пользоваться туалетом в здании дважды в день, в остальное время он должен был пользоваться ведром, находящимся в камере. В камерах не было столов и стульев, водопровода. Туалетная бумага ему не выдавалась. Он находился в камере постоянно в отсутствие возможности прогулок или упражнений на свежем воздухе.

34. Камера, в которой он содержался, временами была переполненной, и количество заключенных колебалось от шести до восьми человек. Кровати представляли собой металлические каркасы с уложенными на них досками. Заключенным не выдавали матрасов, одеял, подушек или простыней.

35. В июне 2006 года заявитель жаловался городскому прокурору на условия его содержания под стражей.

36. 14 августа 2006 г. прокурор признал правдивость утверждений заявителя относительно условий его содержания под стражей в изоляторе временного содержания и пообещал, что по жалобе заявителя будут приняты меры.

37. 20 ноября 2006 г. прокурор уведомил заявителя о планах властей по строительству нового изолятора временного содержания в Североморске.

38. В неустановленную дату прокурор уведомил заявителя о том, что по причине финансовых затруднений невозможно привести условия содержания в изоляторе временного содержания в соответствие с требованиями законодательства.

II. Применимое национальное законодательство

А. Условия содержания под стражей

39. Федеральный закон "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ), действующий с изменениями с 21 июня 1995 г.* (* Дата принятия этого Федерального закона Государственной Думой (прим. переводчика).), предусматривает, что следственные изоляторы предназначены для содержания подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу (статья 8). Подозреваемые и обвиняемые, содержащиеся в следственных изоляторах, могут переводиться в изоляторы временного содержания в случаях, когда это необходимо для выполнения следственных действий, судебного рассмотрения дел за пределами населенных пунктов, где находятся следственные изоляторы, из которых ежедневная доставка их невозможна, на время выполнения указанных действий и судебного процесса. Такое содержание в изоляторах временного содержания допускается не более чем в течение десяти суток в течение месяца (статья 13). Изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел предназначены для содержания под стражей задержанных по подозрению в совершении преступлений (статья 9).

40. Согласно Правилам внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, утвержденным приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 26 января 1996 г. N 41, с изменениями (действовавшими в период содержания заявителя под стражей), норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере 4 кв. м (пункт 3.3 Правил). В них также содержится положение о том, что камеры изолятора временного содержания оборудуются столом, санитарным узлом, краном с водопроводной водой, вешалкой для верхней одежды, полкой для туалетных принадлежностей, бачком для питьевой воды, радиодинамиком, урной для мусора (пункт 3.2 Правил). Кроме того, Правила предусматривают, что подозреваемые и обвиняемые имеют право пользоваться ежедневной прогулкой продолжительностью не менее одного часа на специальном прогулочном дворе (пункты 6.1, 6.40 и 6.43 Правил).

В. Надзорное производство

41. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее - УПК РФ) предусматривает, что повторное обращение в суд с ходатайством о заключении под стражу одного и того же лица по тому же уголовному делу после вынесения судьей постановления об отказе в избрании этой меры пресечения возможно лишь при возникновении новых обстоятельств, обосновывающих необходимость заключения лица под стражу (часть 9 статьи 108).

42. Решение, вынесенное судом кассационной инстанции, вступает в силу в день провозглашения и может быть пересмотрено в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам (статья 391 УПК РФ). Стороны уголовного разбирательства, включая прокурора, могут просить о пересмотре в порядке надзора вступившего в силу решения суда (часть 2 статьи 402 УПК РФ).

43. Суд надзорной инстанции уведомляет стороны уголовного разбирательства, включая прокурора и обвиняемого и его защитников, о дате, времени и месте заседания суда надзорной инстанции (часть 1 статьи 407 УПК РФ). Стороны, присутствующие в заседании, могут давать объяснения суду (часть 6 статьи 407 УПК РФ).

44. Определение суда кассационной инстанции может быть отменено или изменено в порядке надзора, если оно признано незаконным или необоснованным, или если оно необоснованно оставило без изменения, отменило или изменило решение нижестоящего суда, или если оно было принято с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, что повлияло на его правильность (часть 2 статьи 409 УПК РФ).

III. Применимые международные документы

45. Соответствующие извлечения из 2-го Общего доклада [CPT/Inf (92) 3)], подготовленного Европейским комитетом по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (далее - ЕКПП), устанавливают следующее:

"...42. Содержание под стражей в полиции в принципе занимает относительно короткий срок... Однако определенные элементарные требования в отношении материального обеспечения должны выполняться.

Все полицейские камеры должны иметь достаточную площадь для такого количества лиц, которое в ней обычно размещается, соответствующее освещение (то есть достаточное для чтения, исключая периоды сна) и вентиляцию. Желательно, чтобы в камерах было естественное освещение. Кроме того, камеры должны быть оборудованы средствами отдыха (например, прикрепленными к полу стульями или скамейками), а лица, вынужденные оставаться под стражей ночью, должны быть обеспечены чистым матрасом и одеялами.

Лицам, содержащимся в камерах полиции, следует разрешить отправлять естественные потребности в чистых и приличных условиях и обеспечить соответствующие условия для личной гигиены. Питание должно предоставляться ежедневно в соответствующее время, включая один полноценный прием пищи (то есть нечто более существенное, чем бутерброд).

43. Вопрос о том, что можно считать разумным размером камеры (или любого другого помещения для содержания задержанного/заключенного) в полиции является сложным. Для такой оценки следует принять во внимание многие факторы. Однако делегации ЕКПП сочли необходимым дать примерные рекомендации в этом вопросе. В настоящее время при оценке камер в полицейских участках, предназначенных для одиночного содержания в течение нескольких часов, используется следующий критерий (рассматриваемый скорее в качестве желательного, чем минимально необходимого): около 7 кв. м, 2 м или более от стены до стены, с высотой потолка 2,5 метра...".

46. ЕКПП повторил вышеизложенные заключения в своем 12-м Общем докладе [CPT/Inf (2002) 15], § 47).

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

47. Заявитель жаловался на то, что он содер жался в изоляторе временного содержания Североморска в условиях, несовместимых с положениями статьи 3 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

48. Власти Российской Федерации не оспаривали, что условия содержания под стражей заявителя не отвечали требованиям национальных стандартов и рекомендациям ЕКПП. Местные власти принимали активные меры, направленные на улучшение ситуации. В то же время власти Российской Федерации полагали, что факт содержания заявителя в таких условиях не свидетельствует о наличии позитивного намерения унизить или оскорбить его. Условия содержания под стражей в изоляторе временного содержания улучшились после ремонта в июне - августе 2007 года. Наконец, они указали, что обращение, которому подвергся заявитель вследствие его содержания под стражей в изоляторе временного содержания, не превысило порога суровости, предусмотренного статьей 3 Конвенции.

49. Заявитель поддержал свою жалобу. По его мнению, он содержался в изоляторе временного содержания в условиях, несовместимых с человеческим достоинством, и подвергался лишениям, превосходящим неизбежный уровень страданий, сопутствующих содержанию под стражей, его здоровье и благополучие подвергались угрозе и опасности.

А. Приемлемость жалобы

50. Европейский Суд ранее указывал в рассмотренных делах, что период содержания заявителя под стражей рассматривается как "длящаяся ситуация", если оно осуществляется в одном и том же типе изолятора примерно в тех же условиях. Непродолжительные периоды отсутствия, в течение которых заявитель покидал учреждение для допроса или иных процессуальных действий, не влияют на длящийся характер содержания. Однако освобождение заявителя прекращает "длящуюся ситуацию". Жалоба на условия содержания под стражей должна быть подана в течение шести месяцев после окончания обжалуемой ситуации (см. Постановление Европейского Суда от 10 января 2012 г. по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (Ananyev and Others v. Russia), жалобы NN 42525/07 и 60800/08, § 78* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2012.)).

51. Европейский Суд отмечает, что заявитель находился в изоляторе временного содержания в течение двух периодов: с 13 января 2005 г. по 27 апреля 2006 г. и с 20 июня 2006 г. по 5 апреля 2007 г. Соответственно, еженедельные переводы заявителя в следственный изолятор не влияли на длящийся характер ситуации заявителя в каждом из двух периодов. Однако когда заявитель был освобожден из-под стражи, его содержание под стражей должно было считаться не "длящейся ситуацией", а двумя отдельными периодами.

52. Жалоба на первоначальный период содержания заявителя под стражей после его освобождения была подана более чем через шесть месяцев после окончания этого периода. Отсюда следует, что жалоба в данной части подана за пределами срока и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

53. Европейский Суд учитывает, что жалоба в части содержания заявителя под стражей с 20 июня 2006 г. по 5 апреля 2007 г. не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

В. Существо жалобы

54. Статья 3 Конвенции, как неоднократно указывал Европейский Суд, закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Конвенция в абсолютных выражениях запрещает пытки или бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от обстоятельств поведения жертвы (см. Постановление Европейского Суда от 20 июля 2004 г. по делу "Балог против Венгрии" (Balogh v. Hungary), жалоба N 47940/99, § 44, и Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 119, ECHR 2000-IV). Европейский Суд последовательно подчеркивал, что для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции страдание или унижение должны выходить за пределы неизбежного элемента страданий и унижения, связанных с данной формой обращения или наказания. Меры, лишающие лицо свободы, часто могут включать в себя такой элемент. В соответствии со статьей 3 Конвенции государство должно обеспечить, чтобы заключенный содержался под стражей в условиях, совместимых с уважением человеческого достоинства, и чтобы формы и методы исполнения этой меры не причиняли ему страдания и трудности, превышающие неизбежный уровень страданий, присущий заключению (см. упоминавшееся выше* (* Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, в тексте настоящего Постановления упоминается впервые (прим. переводчика).) Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши", §§ 92-94).

55. Европейский Суд напоминает, что он уже рассматривал жалобы на условия содержания под стражей в отделах милиции многих российских регионов и признавал их нарушающими статью 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 3 марта 2011г. по делу "Купцов и Купцова против Российской Федерации" (Kuptsov and Kuptsova v. Russia), жалоба N 6110/03, §§ 67-72* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2012.), Постановление Европейского Суда от 1 июля 2010 г. по делу "Недайборщ против Российской Федерации" (Nedayborshch v. Russia), жалоба N 42255/04, §§ 27-33* (* Там же. N 2/2011.), Постановление Европейского Суда от 29 апреля 2010 г. по делу "Кристофоров против Российской Федерации" (Khristoforov v. Russia), жалоба N 11336/06, §§ 22-29* (* Там же. N 11/2010.), Постановление Европейского Суда от 3 мая 2012 г. "Салихов против Российской Федерации" (Salikhov v. Russia), жалоба N 23880/05, §§ 89-93* (* Там же. N 4/2013.), Постановление Европейского Суда от 12 июня 2008 г. по делу "Щебет против Российской Федерации" (Shchebet v.Russia), жалоба N 16074/07, §§ 84-96* (* Там же. N 5/2009.), и Постановление Европейского Суда от 25 октября 2005 г. по делу "Федотов против Российской Федерации" (Fedotov v. Russia), жалоба N 5140/02, § 67* (* Там же. N 3/2006.)).

56. Власти Российской Федерации не оспаривали того, что заявитель находился в изоляторе временного содержания Североморска в камерах, предназначенных лишь для кратковременного нахождения. Они не опровергали версию заявителя относительно условий его содержания под стражей. Власти Российской Федерации также признали, что эти условия не удовлетворяли требованиям национальных стандартов и рекомендаций ЕКПП.

57. Что касается фактов, Европейский Суд учитывает, что камеры, в которых заявитель содержался более восьми месяцев, были предназначены для кратковременного пребывания, не превышающего десяти дней. Соответственно, в камерах не было базовых удобств, необходимых для длительного содержания под стражей. Камеры не имели окон и не обеспечивали доступ естественного освещения или воздуха. Туалет и водопровод отсутствовали.

По ночам заявитель, если он хотел воспользоваться туалетом, должен был использовать ведро. Наконец, на всем протяжении его содержания под стражей там заявитель находился в камере практически круглосуточно в отсутствие какой-либо возможности физической или иной активности вне камеры.

58. По мнению Европейского Суда, такие условия содержания под стражей должны были причинить заявителю значительные нравственные и физические страдания, умаляющие его человеческое достоинство, что составляет унижающее достоинство обращение в значении статьи 3 Конвенции.

59. Европейский Суд принимает во внимание довод властей Российской Федерации о том, что в настоящем деле отсутствовало позитивное намерение унизить или оскорбить заявителя. Однако отсутствие подобного намерения не может исключить установление факта нарушения статьи 3 Конвенции. Даже в отсутствие вины администрации изолятора временного содержания следует подчеркнуть, что государства-ответчики несут ответственность за действия любого государственного учреждения, поскольку во всех делах, рассматриваемых Европейским Судом, затрагиваются вопросы международной ответственности государств (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 2 июня 2005 г. по делу "Новоселов против Российской Федерации" (Novoselovv. Russia), жалоба N 66460/01, § 45* (* Там же. N 10/2005.)).

60. Следовательно, имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в части унижаю щих достоинство условий содержания заявителя в изоляторе временного содержания Североморска с 20 июня 2006 г. по 5 апреля 2007 г.

II. Предполагаемое нарушение пунктов 1 и 4 статьи 5 Конвенции

61. Заявитель жаловался на то, что надзорное производство по поводу его освобождения под залог, имевшее место 15 июня 2006 г., и его последующее заключение под стражу 20 июня 2006 г. являлись незаконными как таковые и что процедура, в частности, уклонение властей от обеспечения его присутствия на слушании была несовместима с требованиями статьи 5 Конвенции. В применимых частях статья 5 Конвенции предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

62. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. По их мнению, пересмотр в порядке надзора судебного определения от 25 апреля 2006 г. об освобождении заявителя под залог был необходим в связи с непринятием нижестоящим судом во внимание угрозы того, что заявитель может скрыться. Кроме того, заявитель и его защитники были надлежащим образом уведомлены о дате и времени заседания суда надзорной инстанции. Соответственно, заключение заявителя под стражу и его последующее содержание под стражей с 20 по 27 июня 2006 г. не противоречили статье 5 Конвенции.

63. Заявитель поддержал свою жалобу.

А. Приемлемость жалобы

64. Европейский Суд учитывает, что жалоба не является явно необоснованной в значении под пункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлем ой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

В. Существо жалобы

65. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что жалоба затрагивает надзорное производство и законность содержания под стражей с 20 июня 2006 г., когда заявитель был заключен под стражу на основании постановления суда надзорной инстанции от 15 июня 2006 г., по 27 июня 2006 г., когда областной суд согласился с решением от 5 апреля 2006 г., продлившим срок предварительного заключения заявителя до 11 июля 2006 г.

66. Что касается утверждений заявителя о незаконности его содержания под стражей на основании постановления от 15 июня 2006 г., Европейский Суд напоминает, что выражения "законный" и "в порядке, установленном законом", используемые в пункте 1 статьи 5 Конвенции, в значительной степени отсылают к национальному законодательству и создают обязанность соблюдения его материальных и процессуальных правил. Однако "законность" содержания под стражей в соответствии с национальным законодательством не всегда имеет решающее значение. Европейский Суд должен также удостовериться в том, что содержание под стражей в рассматриваемый период соответствовало цели пункта 1 статьи 5 Конвенции, который исключает произвольное лишение свободы (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v.Russia), жалоба N 6847/02, § 124, ECHR 2005-Х* (* Там же. N 7/2006.)).

67. Кроме того, Европейский Суд должен проверить, соответствовало ли национальное законодательство Конвенции, включая общие принципы, выраженные в ней или подразумеваемые. Что касается последних, Европейский Суд подчеркивает, что в делах, затрагивающих лишение свободы, особенно важно соблюдение общего принципа правовой определенности. Следовательно, важно, чтобы условия лишения свободы были ясно определены в национальном законодательстве, и само законодательство было предсказуемым с точки зрения его применения и отвечало стандарту "законности", установленному Конвенцией, который требует, чтобы все законы были достаточно точными для того, чтобы любое лицо - при необходимости с помощью соответствующей консультации - могло предвидеть в степени, разумной при данных обстоятельствах, последствия, которые может повлечь такое действие (см. в качестве недавнего примера Постановление Европейского Суда от 4 марта 2010 г. по делу "Савенкова против Российской Федерации" (Savenkova v. Russia), жалоба N 30930/02, § 65* (* Там же. N 7/2010.)).

68. Европейский Суд дополнительно отмечает, что, хотя и в другом контексте, применяемом при рассмотрении права на справедливое судебное разбирательство, гарантированное статьей 6 Конвенции, он последовательно указывал, что принцип правовой определенности требует, в частности, того, что, если суды окончательно разрешили вопрос, их решение не должно ставиться под сомнение (см. Постановление Большой Палаты по делу "Брумэреску против Румынии" (Brumarescu v. Romania), жалоба N 28342/95, § 61, ECHR 1999-VII). Отступления от этого принципа оправданы, только когда их делают необходимыми обстоятельства существенного и непреодолимого характера, такие как устранение существенных недостатков и ошибок правосудия (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, § 52, ECHR 2003-IX* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2003 год".)).

69. В отношении уголовных разбирательств Европейский Суд указывал, что сама по себе возможность возобновления производства по уголовному делу на первый взгляд совместима с Конвенцией, включая гарантии статьи 6 Конвенции. Однако реальный способ ее реализации не должен умалять сущность справедливого судебного разбирательства. Иными словами, право возобновления уголовного дела должно осуществляться властями таким образом, чтобы установить в максимально возможной степени справедливое равновесие между интересами лица и необходимостью обеспечения эффективности системы криминальной юстиции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Никитин против Российской Федерации" (Nikitin v.Russia), жалоба N 50178/99, §§ 54 - 61, ECHR 2004-VIII* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2005.)). Конвенция требует, чтобы власти уважали обязательный характер вступившего в силу судебного решения и допускали возобновление уголовного разбирательства, только если серьезные законные соображения перевешивают принцип правовой определенности (см. Решение Европейского Суда от 14 апреля 2001 г. по делу "Братякин против Российской Федерации" (Вгаtyakin v. Russia), жалоба N 72776/01).

70. В ранее рассмотренных делах против Российской Федерации Европейский Суд поддерживал применение принципа правовой определенности в контексте надзорного производства. Кроме того, Европейский Суд находил возможным следовать той же логике, когда этот фундаментальный принцип умалялся за счет иных процессуальных механизмов, таких как, например, восстановление срока для обжалования (см., например, Постановление Европейского Суда от 10 мая 2012 г. по делу "Безруковы против Российской Федерации" (Bezrukovy v. Russia), жалоба N 34616/02, §§ 37 - 47* (* Там же. N 11/2013.)).

71. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что 25 апреля 2006 г., при рассмотрении жалобы на продление срока содержания заявителя под стражей, областной суд установил, что дальнейшее его содержание под стражей не требуется, и распорядился о его освобождении под залог. Областной суд рассмотрел обстоятельства дела заявителя, включая состояние уголовного разбирательства против него, и заключил, что он более не может вмешиваться в осуществление правосудия. Определение областного суда являлось окончательным и не подлежало обжалованию. 27 апреля 2006 г. заявитель был освобожден. Однако 15 июня 2006 г. президиум областного суда нашел определение от 25 апреля 2006 г. необоснованным и противоречащим ранее вынесенным судебным постановлениям о продлении срока предварительного заключения заявителя и отменил его в порядке надзора, заключив заявителя под стражу на время нового рассмотрения жалобы. Президиум также признал, что сумма залога, назначенного заявителю, является недостаточной.

72. Европейский Суд признает, что пересмотр в порядке надзора решения об освобождения заявителя под залог считается правом прокуратуры, предусмотренным национальным законодательством. Этот факт является относимым, но по нижеследующим причинам недостаточным для оправдания отмены вступившего в силу решения об освобождении заявителя, которое было уже исполнено.

73. Сторона обвинения представила одинаковые основания для требования о продлении срока содержания заявителя под стражей в судах первой и кассационной инстанций 5 и 25 апреля 2006 г. соответственно (см. §§ 9 и 10 настоящего Постановления). Эти доводы были рассмотрены и отклонены областным судом при рассмотрении жалобы, после чего решение вступило в силу. В то же время, требуя пересмотра в порядке надзора определения об освобождении заявителя под залог, прокуратура ссылалась на иные факты, чем те, на которые она указывала в судах первой и кассационной инстанций. Европейский Суд учитывает, что власти Российской Федерации не предоставили иного объяснения относительно того, почему сторона обвинения, зная, что у заявителя есть иностранный паспорт, не затрагивала этого вопроса в судах первой и кассационной инстанций и должна была прибегнуть к надзорной процедуре для устранения своего упущения. По мнению Европейского Суда, последствия этого упущения должны быть возложены на государство и не могли устраняться за счет заявителя.

74. Европейский Суд также учитывает, что согласно законодательству страны после освобождения заявителя под залог сторона обвинения не могла требовать его повторного заключения под стражу в отсутствие новых обстоятельств (см. § 41 настоящего Постановления). Соответственно, Европейский Суд вынужден рассматривать надзорное производство об отмене решения об освобождении под залог как попытку обхода последствий освобождения заявителя и "замаскированное обжалование", которые не могли оправдывать отход от принципа правовой определенности.

75. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что отмена в порядке надзора определения от 25 апреля 2006 г. об освобождении заявителя под залог нарушила принцип правовой определенности и сделала последующее содержание под стражей заявителя незаконным в значении пункта 1 статьи 5 Конвенции. Следовательно, имело место нарушение требований этого положения Конвенции в отношении содержания заявителя под стражей, санкционированного решением от 15 июня 2006 г. При таких обстоятельствах Европейский Суд не считает необходимым рассмотрение утверждений заявителя о том, что примененная процедура также противоречила требованиям статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

76. Заявитель жаловался на то, что в период судебного разбирательства он содержался под стражей в отсутствие относимых и достаточных оснований. Он ссылался на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи... имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

77. Власти Российской Федерации полагали, что судебные органы страны надлежащим образом обосновали предварительное заключение заявителя. Он обвинялся в совершении тяжких преступлений, влекущих лишение свободы на срок более двух лет. В случае освобождения заявитель мог повлиять на уголовное разбирательство против него путем оказания давления на свидетелей или сговора с другими обвиняемыми.

78. Заявитель утверждал, что его предварительное заключение не имело достаточных оснований и противоречило требованию разумного срока, предусмотренному пунктом 3 статьи 5 Конвенции. По его мнению, утверждение властей Российской Федерации о том, что он может скрыться в случае освобождения, противоречило обстоятельствам дела. В частности, после освобождения под залог он надлежащим образом являлся в судебные заседания. Судебным органам страны не были предоставлены доказательства того, что он оказывал давление на свидетелей. Утверждение прокурора о наличии у него иностранного паспорта не подкреплялось никакими доказательствами.

А. Приемлемость жалобы

79. Европейский Суд отмечает, что первоначально заявитель содержался под стражей с 13 января 2005 г. по 27 апреля 2006 г., когда судебные органы нашли, что его дальнейшее содержание под стражей не является необходимым, и освободили его. Заявитель находился на свободе до 20 июня 2006 г., когда после отмены решения об освобождении под залог заявитель был повторно заключен под стражу и находился там в период судебного разбирательства до своего осуждения 27 октября 2008 г.

80. Европейский Суд дополнительно отмечает, что ввиду отмены в порядке надзора определения суда кассационной инстанции об освобождении заявителя под залог российские власти рассматривали содержание заявителя под стражей де-юре как длящуюся ситуацию, хотя де-факто заявитель находился на свободе в течение примерно двух месяцев в перерыве между двумя периодами его содержания под стражей. В принципе Европейский Суд не исключает возможности того, что краткий период нахождения заявителя на свободе между двумя периодами содержания под стражей является пренебрежимым и не требует применения правила шестимесячного срока в отношении каждого периода содержания под стражей. Подобный подход является оправданным для воспрепятствования обходу властей последствий освобождения заявителя по формальным основаниям (см., например, Постановление Европейского Суда от 6 ноября 2008 г. по делу "Миханив против Украины" (Mikhaniv v. Ukraine), жалоба N 75522/01, §§ 76-89, в контексте законности содержания под стражей заявителя).

81. Что касается ситуации в настоящем деле, Европейский Суд тем не менее полагает, что жалоба заявителя затрагивает два непоследовательных периода предварительного заключения заявителя. В соответствии со своей прецедентной практикой Европейский Суд отмечает, что правило шестимесячного срока должно применяться обособленно к каждому периоду предварительного заключения (см. Постановление Большой Палаты от 22 мая 2012 г. по делу "Идалов против Российской Федерации" (Idalov v. Russia), жалоба N 5826/03, §§ 127-133* (* Там же. N 5/2013.)). Следовательно, Европейский Суд не может рассматривать вопрос о соответствии Конвенции первого периода предварительного заключения заявителя. Жалоба заявителя в этом отношении должна быть признана неприемлемой как поданная за пределами срока. Однако тот факт, что заявитель уже провел свыше 15 месяцев в заключении в рамках того же уголовного разбирательства, будет принят во внимание Европейским Судом при оценке достаточности и относимости оснований, оправдывающих последующий период его содержания под стражей (с 20 июня 2006 г. по 27 октября 2008 г.), который Европейский Суд вправе рассматривать.

82. Европейский Суд также отмечает, что в части, затрагивающей предварительное заключение заявителя в период с 20 июня 2006 г. по 27 октября 2008 г., жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

В. Существо жалобы

1. Общие принципы

83. Европейский Суд напоминает, что вопрос о том, является ли разумным период содержания под стражей, не может быть разрешен отвлеченно. Является ли разумным содержание обвиняемого под стражей, должно быть определено в каждом деле в соответствии с его особыми характеристиками. Длительное содержание под стражей может быть оправдано в данном деле, только если есть конкретные признаки реального требования публичного интереса, которое, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивает правило уважения личной свободы, установленное статьей 5 Конвенции (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §§ 110 и последующие, ECHR 2000-XI).

84. Наличие и сохранение обоснованного подозрения в том, что задержанный совершил преступление, является определяющим условием законности содержания под стражей. Однако по прошествии времени оно перестает быть достаточным. В подобных делах Европейский Суд должен установить, продолжают ли оправдывать лишение свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если такие основания являются "относимыми" и "достаточными", Европейский Суд должен убедиться также, что национальные власти проявили "особую тщательность" в проведении разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", §§152 и 153). Власти обязаны обеспечить убедительное обоснование любого периода содержания под стражей, каким бы кратким он ни был (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bulgaria), жалоба N 38822/97, § 66, ECHR 2003-I).

При разрешении вопроса об освобождении лица из-под стражи или продолжении его содержания власти имеют обязательство рассмотрения альтернативных мер обеспечения его явки в суд (см. Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2000 г. по делу "Яблоньский против Польши" (Jablonski v. Poland), жалоба N 33492/96, § 83).

85. В первую очередь национальные судебные органы обязаны обеспечить, чтобы в конкретном деле срок предварительного заключения обвиняемого не выходил за рамки разумной длительности. В этих целях они должны исследовать все факты, свидетельствующие в пользу или против существования реального требования публичного интереса, оправдывающего, с надлежащим учетом принципа презумпции невиновности, отход от правила, предусмотренного статьей 5 Конвенции, и должны указать их в своих решениях об отклонении ходатайств об освобождении. Европейский Суд призван установить наличие или отсутствие нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции прежде всего на основании мотивов, приведенных в решениях национальных судов, и реальных фактов, указанных заявителем в своих жалобах (см., например, Постановление Большой Палаты по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 43, ECHR 2006-Х).

86. Европейский Суд также напоминает, что, хотя тяжесть ожидаемого наказания имеет значение при оценке угрозы того, что обвиняемый совершит побег или продолжит заниматься преступной деятельностью, необходимость в продолжении лишения свободы не может оцениваться с чисто абстрактной точки зрения, с учетом только тяжести обвинения. Основанием для продолжения содержания под стражей не может быть также вероятность осуждения к лишению свободы (см. Постановление Европейского Суда от 26 июня 1991 г. по делу "Летелье против Франции" (Letellier v.France), § 51, Series A, N 207, Постановление Европейского Суда от 8 февраля 2005 г. по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98, § 102* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2005.) Постановление Европейского Суда от 30 октября 2003 г. по делу "Горал против Польши" (Goral v.Poland), жалоба N 38654/97, § 68, и Постановление Европейского Суда от 26 июля 2001 г. по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria), жалоба N 33977/96, § 81).

87. Наконец, Европейский Суд признает, что в делах со множеством обвиняемых риск того, что заключенный в случае освобождения может оказать давление на свидетелей или иным образом препятствовать разбирательству, часто бывает особенно велик. Все эти факторы могут оправдать сравнительно длительный период содержания под стражей, но они не дают властям неограниченных полномочий по продлению этой меры пресечения (см. Постановление Европейского Суда от 14 ноября 2006 г. по делу "Осух против Польши" (Osuch v. Poland), жалоба N 31246/02, §26, и Постановление Европейского Суда от 4 мая 2006 г. по делу "Целеевский против Польши" (Celejewski v. Poland), жалоба N 17584/04, §§ 37-38). Тот факт, что лицо обвиняется в преступном сговоре, сам по себе недостаточен для оправдания длительных периодов содержания под стражей, всегда должны учитываться его личные обстоятельства и поведение (см. Постановление Европейского Суда от 16 июля 2009 г. по делу "Парков против Российской Федерации" (Tsarkov v. Russia), жалоба N 16854/03, § 67* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 4/2010.)).

2. Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

88. Заявитель был заключен под стражу 20 июня 2006 г. Суд первой инстанции признал его виновным 27 октября 2008 г. Таким образом, период, который должен быть принят во внимание, продолжался примерно два года и четыре месяца.

89. Европейский Суд отмечает, что 15 июня 2006 г. судебные органы решили заключить заявителя под стражу, ссылаясь на тяжесть предъявленных ему обвинений, угрозу того, что он скроется или вмешается в осуществление правосудия (см. § 12 настоящего Постановления). Все последующие продления срока его содержания под стражей содержали ссылки на те же основания (см. §§ 15 - 20 настоящего Постановления).

90. Европейский Суд учитывает подозрение о том, что заявитель совершил тяжкие преступления, в которых он обвинялся, и вывод национального суда о том, что заявитель пытался оказать давление на свидетелей во время нахождения на свободе. Эти факторы могли первоначально оправдывать его содержание под стражей. Однако Европейский Суд не убежден в том, что они могли составлять "относимые и достаточные" основания для продолжения содержания под стражей заявителя, в частности, поскольку он уже содержался под стражей в течение 15 месяцев на более ранней стадии того же разбирательства.

91. Продлевая срок предварительного заключения заявителя, власти страны ссылались на тяжесть предъявленных ему обвинений, угрозу того, что он скроется или вмешается в осуществление правосудия путем оказания давления на свидетелей. Европейский Суд готов согласиться с тем, что совокупность вышеизложенных доводов могла оправдывать содержание заявителя под стражей в качестве подозреваемого в течение определенного срока. Возникает вопрос: были ли мотивы, приведенные судами, достаточными для оправдания двухлетнего периода, в течение которого заявитель содержался под стражей?

92. Действительно, судебные органы страны обсуждали предоставленные прокуратурой в 2005 году данные о предполагаемых попытках заявителя оказать давление на свидетелей или воспрепятствовать разбирательству. Европейский Суд признает, что попытка заявителя воспрепятствовать правосудию могла оправдывать его содержание под стражей в 2005 году. Вместе с тем Европейский Суд полагает, что это основание постепенно утратило свою значимость, поскольку разбирательство продолжалось, и свидетели были допрошены. Таким образом, Европейский Суд не убежден в том, что на всем протяжении периода содержания заявителя под стражей существовали существенные мотивы, свидетельствующие о наличии угрозы того, что, находясь на свободе, он окажет давление на свидетелей или иным образом воспрепятствует расследованию по делу, не говоря уже о том, чтобы они перевешивали право заявителя на судебное разбирательство в разумный срок или на освобождение до суда (см. для сравнения Постановление Европейского Суда от 4 мая 2006 г. по делу "Мишкурка против Польши" (Miszkurka v. Poland), жалоба N 39437/03, § 51).

93. Что касается угрозы побега, Европейский Суд учитывает, что наличие у заявителя двойного гражданства могло быть относимым фактором при оценке риска того, что он скроется. Тем не менее опасность побега обвиняемого не следует из того, что он может пересечь границу: требуется целый набор обстоятельств, таких как, в частности, отсутствие прочных связей со страной, позволяющее предположить, что последствия или трудности побега будут для него меньшим злом по сравнению с длительным лишением свободы (см. Постановление Европейского Суда от 10 ноября 19б9г. по делу "Штогмюллер против Австрии" (Stogmuller v. Austria), § 15, Series A N 9). Европейский Суд также принимает во внимание, что национальные власти не разъяснили, почему изъятие у заявителя российского и белорусского паспортов не являлось бы достаточным для воспрепятствования его бегству за границу.

94. Наконец, Европейский Суд подчеркивает, что при разрешении вопроса об освобождении лица из-под стражи или продолжении его содержания власти с учетом пункта 3 статьи 5 Конвенции имеют обязательство рассмотрения альтернативных мер обеспечения его явки в суд (см. Постановление Европейского Суда от 15 февраля 2005 г. по делу "Сулаоя против Эстонии" (Sulaojav. Estonia), жалоба N 55939/00, § 64, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Яблоньский против Польши", § 83). В настоящем деле суды не рассматривали возможности обеспечения явки заявителя за счет использования иных "мер пресечения", которые прямо предусмотрены российским законодательством для обеспечения надлежащего проведения уголовного разбирательства. Ни на одной стадии разбирательства суды страны не разъяснили в своих решениях, почему подобные альтернативы лишению свободы заявителя не могут обеспечить надлежащее ведение судебного разбирательства.

95. С учетом вышеизложенного Европейский Суд полагает, что, не исследовав конкретные факты дела и не рассмотрев альтернативных "мер пресечения", власти продлевали срок содержания заявителя под стражей по основаниям, которые хотя и являются "относимыми", не могут считаться "достаточными" для обоснования лишения свободы заявителя в течение двух лет и четыре месяцев после того, как он провел более 15 месяцев под стражей до своего освобождения под залог. Европейский Суд считает, что предварительное заключение заявителя было слишком длительным. Соответственно, имело место нарушение требований пункта 3 статьи 5 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

96. Заявитель жаловался на то, что длительность уголовного разбирательства против него была несовместима с требованием "разумного срока", предусмотренного пунктом 1 статьи 6 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на... разбирательство дела в разумный срок... судом...".

А. Приемлемость жалобы

97. Европейский Суд полагает, что жалоба в этой части не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

В. Существо жалобы

98. Власти Российской Федерации утверждали, что длительность уголовного разбирательства против заявителя являлась разумной. Дело было довольно сложным. Оно касалось четверых обвиняемых, включая заявителя, который обвинялся в 66 эпизодах мошенничества и превышения полномочий. Дело требовало сбора и оценки значительного количества доказательств, в том числе допроса 139 свидетелей. Кроме того, за большинство задержек несли ответственность заявитель, другие обвиняемые и их защитники, которые не могли участвовать в некоторых заседаниях. Наконец, суд первой инстанции вынужден был отложить несколько слушаний из-за неявки свидетелей.

99. Заявитель поддержал свою жалобу. Он полагал, что сложность дела сама по себе не оправдывает общую длительность разбирательства против него. В разбирательстве отсутствовали задержки, за которые он нес бы ответственность. Заявитель также утверждал, что суд первой инстанции назначал только три заседания в неделю, хотя мог бы слушать дело пять раз в неделю, что ускорило бы разбирательство.

100. Европейский Суд напоминает, что разумность длительности разбирательства подлежит оценке с учетом обстоятельств дела и следующих критериев: сложности дела, поведения заявителя и соответствующих органов, а также значения предмета спора для заявителя (см. в числе многих примеров Постановление Большой Палаты по делу "Пелисье и Сасси против Франции" (Pelissier and Sassi v. France), жалоба N 25444/94, § 67, ECHR 1999-II). Кроме того, только задержки, за которые несет ответственность государство, могут оправдать установление нарушения требования о соблюдении "разумного срока" (см. Постановление Большой Палаты по делу "Педерсен и Бодсгор против Дании" (Pedersen and Baadsgaard v. Denmark), жалоба N 49017/99, § 49, ECHR 2004-XI).

101. Европейский Суд отмечает, что заявитель был задержан 13 января 2005 г. Он принимает эту дату в качестве начала уголовного разбирательства. Приговор по делу был вынесен 5 ноября 2008 г. Соответственно, разбирательство против заявителя продолжалось примерно три года и десять месяцев, что охватывало стадию следствия и рассмотрения дела судом первой инстанции.

102. Европейский Суд полагает, что данное разбирательство было сложным в связи с количеством обвиняемых, множественностью преступлений, в которых они обвинялись, и задачей властей по сбору и оценке значительного количества доказательств.

103. Европейский Суд также учитывает, что заявитель не затягивал разбирательство и что в любом случае отложения последнего, в частности, с 16 марта по 4 апреля 2006 г., когда заявителю потребовалось дополнительное время для ознакомления с материалами дела, и с 29 июня по 5 июля 2006 г., когда разбирательство было отложено из-за его болезни, были пренебрежимыми.

104. Что касается поведения властей, Европейский Суд признает, что они проявили достаточную старательность в проведении разбирательства. Материалы, предоставленные Европейскому Суду, не позволяют предположить, что предпринятые следственные действия были затянуты или отсрочены. Судебные заседания проводились регулярно, и ни одно из отложений не оказало отрицательного влияния на длительность разбирательства в целом.

105. Оценивая сложность дела и поведение сторон разбирательства, Европейский Суд полагает, что длительность разбирательства не вышла за пределы того, что может считаться разумным в данном конкретном деле.

106. Соответственно, по делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были.

V. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

107. Наконец, заявитель жаловался на то, что он не мог эффективно подготовить свою защиту из-за содержания в ужасающих условиях. Рассмотрев утверждения заявителя с точки зрения статьи 6 Конвенции, Европейский Суд находит, что, не обжаловав приговор и не выдвинув соответству ющую жалобу, заявитель не предоставил судебным органам страны возможность рассмотрения этого вопроса и, при необходимости, исправления ситуации. Отсюда следует, что в этой части жалоба подлежит отклонению в связи с неисчерпанием внутренних средств правовой защиты в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

VI. Применение статьи 41 Конвенции

108. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

109. Заявитель требовал 52 500 евро в качестве компенсации материального ущерба, включая 2 500 евро за утрату дохода, а 50 000 евро за прочие финансовые потери, вызванные уголовным разбирательством против него. Он также требовал 100 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

110. Власти Российской Федерации нашли требование заявителя чрезмерным.

111. Европейский Суд не усматривает причинной связи между установленными нарушениями и предполагаемым материальным ущербом, поэтому отклоняет это требование. Вместе с тем он полагает, что заявитель должен был испытывать тоску и страдания, вызванные неразумно длительным содержанием под стражей в нарушение статьи 3 Конвенции. Однако требуемая сумма, по мнению Европейского Суда, выглядит чрезмерной. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

В. Судебные расходы и издержки

112. Заявитель также требовал 5 000 евро за работу, проведенную Симановой, 18 510 евро за работу, выполненную Легро. Как утверждает заявитель, Легро затратил пять часов на встречу с семьей заявителя, три часа на обсуждение дела с Симановой по телефону, 13 часов и 15 минут на обмен корреспонденцией, восемь с половиной часов на ознакомление с материалами дела, три часа и 20 минут на проведение юридических исследований, четыре с половиной часа на сбор доказательств, полтора часа на подготовку дове ренности для представления интересов заявителя в Европейском Суде и восемь часов и 45 минут на подготовку объяснений заявителя после коммуницирования жалобы и его требований о справедливой компенсации. Наконец, заявитель требовал 5 000 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, которые Легро потенциально мог понести в связи с разбирательством дела в Европейском Суде. Заявитель также требовал воз мещения расходов, понесенных в связи с возбуждением дела, документацией, телефонными переговорами, электронной почтой, копированием, поездками, факсом, набором текста и пересылкой, в общей сложности 1 552 евро.

113. Власти Российской Федерации нашли требование заявителя необоснованным.

114. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле с учетом предоставленных ему документов и вышеизложенных критериев Европейский Суд находит разумным присудить заявителю 2 000 евро в качестве компенсации издержек по всем основаниям в разбирательстве дела Европейским Судом.

С. Процентная ставка при просрочке платежей

115. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой в части условий содержания заявителя в изоляторе временного содержания Североморска с 20 июня 2006 г. по 5 апреля 2007 г., предварительного заключения заявителя с 20 по 27 июня 2006 г., санкционированного постановлением суда от 15 июня 2006 г., длительности предварительного заключения заявителя с 20 июня 2006 г. по 27 октября 2008 г. и длительности уголовного разбирательства против него, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в части условий содержания заявителя в изоляторе временного содержания Североморска с 20 июня 2006 г. по 5 апреля 2007 г.;

3) постановил, что имело место нарушение требований пункта 1 статьи 5 Конвенции в части незаконности предварительного заключения заявителя с 20 по 27 июня 2006 г., санкционированного судом 15 июня 2006 г.;

4) постановил, что имело место нарушение требований пункта 3 статьи 5 Конвенции в части длительности предварительного заключения заявителя с 20 июня 2006 г. по 27 октября 2008 г.;

5) постановил, что по делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции в части длительности уголовного разбирательства против заявителя нарушены не были;

6) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в тече ние трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю сле дующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(b) 10 000 евро (десять тысяч евро), а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(c) 2 000 евро (две тысячи евро), а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя в связи с этой суммой в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы долж ны начисляться простые проценты, размер кото рых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

7) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 15 января 2013 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Серен Нильсен Секретарь Секции Суда

Изабель Берро-Лефевр Председатель Палаты Суда