Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 27 сентября 2016 г. N 9-АПУ16-7СП Суд оставил приговор областного суда без изменения, апелляционные жалобы осужденных - без удовлетворения, поскольку их вина в совершении инкриминируемых им преступлений подтверждена собранными по делу доказательствами, наказание осужденным назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных об их личностях, наличия смягчающих вину обстоятельств

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 27 сентября 2016 г. N 9-АПУ16-7СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Шмотиковой С.А.,

судей: Эрдыниева Э.Б. и Зателепина О.К.,

при секретаре Миняевой В.А.,

с участием прокурора Щукиной Л.В.,

осужденных Вобликова Н.Б. и Голышева Н.Н. в режиме видеоконференц-связи, адвокатов Кубасова Н.А. и Артеменко Л.Н. рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы осужденных Вобликова Н.Б. и Голышева Н.Н., адвокатов Гусевой Л.А., Кивкуцана Н.А. и Елистратовой С.С. на приговор Нижегородского областного суда, постановленный с участием коллегии присяжных заседателей, от 2 июня 2016 года, которым

Вобликов Н.Б., ... ранее

несудимый, осужден

по ч. 3 ст. 33, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 16 лет с отбыванием в колонии строгого режима с ограничением свободы на 1 год, в течение которого установлены ограничения и возложена обязанность, предусмотренные ст. 53 УК РФ, указанные в приговоре, по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ к штрафу в размере 40 000 рублей, от данного наказания освобожден на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Голышев Н.Н., ... осужден

по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 18 лет в колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год, в течение которого установлены ограничения и возложена обязанность, предусмотренные ст. 53 УК РФ, указанные в приговоре.

По ч. 1 ст. 158 УК РФ к штрафу в размере 60 000 рублей, по ч. 2 ст. 325 УК РФ - к штрафу в размере 40 000 рублей, от назначенного наказания по ч. 1 ст. 158 и ч. 2 ст. 325 УК РФ освобожден на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Срок наказания осужденному Вобликову Н.Б. исчислен с 23 мая 2014 года, Голышеву Н.Н. - с 15 мая 2014 года.

Удовлетворен гражданский иск. Взыскано в пользу К. компенсация морального вреда с Вобликова Н.Б. 1000000 рублей, с Голышева Н.Н. - 500000 рублей.

По делу решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Шмотиковой С.А., объяснения осужденных Вобликова Н.Б. и Голышева Н.Н. в режиме видеоконференц-связи, адвокатов Кубасова Н.А. и Артеменко Л.Н., поддержавших доводы жалоб, мнение государственного обвинителя Генеральной прокуратуры Щукиной Л.В. об оставлении приговора без изменения, Судебная коллегия установила:

в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Вобликов Н.Б. признан виновным в организации убийства К. по найму и в организации похищения ее паспорта и других важных личных документов, Голышев Н.Н. в убийстве К. по найму, в похищении у К. паспорта и иных важных личных документов, а также в краже ее имущества.

Преступление совершено 13 мая 2014 года в г. ... при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Вобликов Н.Б. указывает, что судебное разбирательство по делу проведено неполно и необъективно, доказательства виновности в материалах дела отсутствуют, обвинение построено на предположениях следователя о характере отношений между ним и потерпевшей, о высказанных угрозах и об обстоятельствах произошедшего, при новом рассмотрении дела судом не устранены те нарушения, которые были выявлены судом апелляционной инстанции и стали причиной отмены первого приговора, заявленные стороной защиты более 40 ходатайств должным образом рассмотрены не были, в удовлетворении ходатайств о допросе свидетелей, которые подтвердили бы их невиновность, необоснованно отказано, как и в оглашении показаний Е. признававшегося в убийстве К.

Оспаривает доказательства по делу, правдивость показаний свидетелей, в том числе, К., Н., В., Ч., К. утверждая, что показания этими свидетелями давались под давлением следствия, считает, что детализация звонков также не свидетельствует о его виновности в совершенном преступлении, подвергает сомнению заключения экспертиз, в том числе по исследованию трупа потерпевшей, полагает, что следственные действия по выемки вещественных доказательств и другие проведены с нарушениями уголовно-процессуального закона, в связи с чем протоколы являются недопустимыми доказательствами и не могли быть исследованы в присутствии присяжных заседателей.

Вывод суда о наличии предварительного сговора с Е., который лишил жизни потерпевшую и в силу психического заболевания по решению суда проходит принудительное лечение в психиатрической клинике, на совершение убийства является надуманным, исследованными в суде доказательствами данный вывод не подтвержден, указывает, что сторона обвинения ссылалась на показания Е. признанного невменяемым, вместе с тем показания осужденных об участии Е. прерывались судьей. Анализируя показания Е. в ходе предварительного следствия, подвергает их сомнению. Отрицает наличие мотива совершения преступления в отношении потерпевшей и хищения ее документов.

Утверждает, что доказательства обвинения сфальсифицированы следователем, ссылается при этом на детализацию телефонных переговоров между ним и Голышевым. Исследованный по предложению государственного обвинителя диск с камеры видеонаблюдения не подтверждает их вину в совершении преступления, т.к. из его содержания ничего не было понятно.

В судебном заседании были исследованы не все доказательства, суд, по мнению осужденного, незаконно отказал в исследовании протокола судебного заседания по делу в отношении Е. как при присяжных заседателях, так и в их отсутствии, полагает, что судом необоснованно были отвергнуты доказательства их невиновности. Отрицает наличие сговора на совершение преступления, каких-либо личных неприязненных отношений между ним и потерпевшей, а также повода для ревности.

Указывает, что его обращения в Следственный комитет РФ и Прокуратуру РФ с жалобами на действия следователя Б. рассмотрены формально, без должной проверки.

Полагает, что по делу имеются нарушения уголовно-процессуального закона: следственные действия с участием Е., который страдает психическим заболеванием, проводились без участия его законного представителя, отбор коллегии присяжных заседателей проводился из ограниченного круга кандидатов, что лишило возможности сторону защиты свободы выбора, судом был нарушен принцип состязательности сторон, все ходатайства, заявленные стороной защиты, были отклонены, в судебном заседании без достаточных оснований оглашались показания свидетелей, несмотря на то, что существенных противоречий в показаниях не имелось.

Обращает внимание, что участвующий в деле прокурор предъявлял присяжным заседателям доказательства по факту совершения убийства потерпевшей, но они не подтверждают его причастность к совершению преступления, чем оказывал незаконное воздействие на присяжных.

Считает, что председательствующий судья занял позицию обвинения, постоянно обрывал выступления обвиняемых, обращая внимания присяжных заседателей на то, что они не должны принимать во внимание изложенные сведения, однако, государственный обвинитель доводил до сведения коллегии все, что считал нужным, и судья на это не реагировал, в напутственном слове практически изложил обвинение, чем оказал воздействие на присяжных заседателей и сформировал у них обвинительное суждение по делу.

Указывает на нарушения, допущенные в ходе судебных прений, в ходе которых государственный обвинитель не только излагал представленные им доказательства, но и пытался убедить присяжных заседателей в правоте своей позиции, в том, что доказательства являются достоверными и подтверждают его вину в совершении преступления, высказывал мнение о том, что они не заслуживают снисхождения, таким образом, навязывая присяжным заседателям свое мнение по делу. Вместе с тем осужденные и адвокаты постоянно прерывались председательствующим судьей, практически он был лишен возможности выступить в прениях и изложить свою позицию по делу и дать оценку представленным доказательствам.

Обращает внимание, что вопросный лист составлен без учета мнения стороны защиты, поскольку предложенные ими вопросы были отклонены судом.

Полагает, что напутственное слово председательствующего судьи имеет явно обвинительный уклон, в котором судья высказался о том, что все доказательства, представленные присяжным заседателям, которые они должны оценить, получены с соблюдением требований закона, что, по мнению осужденного, не вправе был говорить, в своей речи фактически подсказал присяжным заседателям ответы, которые они должны будут дать на поставленные вопросы, сформировав негативное отношение к нему и Голышеву присяжных заседателей, таким образом встал на сторону обвинения.

Выражает несогласие с принятым решением об освобождении его от наказания по ст. 325 УК РФ, т.к. не причастен к совершению хищения паспорта и других документов К. считает обвинение надуманным.

Указывает, что уголовное дело оформлено неправильно, не все листы пронумерованы, что не исключает возможность фальсификации, номер дела при поступлении его в суд указан неправильно (N ... и N ...), при ознакомлении с делом после отмены первого приговора было всего 25 томов, а в суд для рассмотрения поступило 27 томов, что также, по мнению Вобликова, говорит о фальсификации доказательств по делу.

Считает, что замечания на протокол судебного заседания рассмотрены судьей формально, кроме того, решения в порядке ст. 260 УПК РФ приняты без наличия к тому оснований, оспаривает правильность выводов суда в этой части.

Просит приговор отменить, оправдать его за непричастностью к совершению преступлений.

Осужденный Голышев Н.Н. в апелляционной жалобе и дополнениях к ней также просит об отмене приговора, считает, что суд не разобрался в деле, доказательств причастности его к совершению убийства потерпевшей не имеется, считает, что разбирательство по делу проведено с нарушением принципа беспристрастности суда, равенства сторон, права на защиту.

Считает, что формирование коллегии присяжных заседателей проведено с нарушениями закона, коллегия избиралась всего из 40 кандидатов, что ограничило сторону защиты в праве выбора.

Во вступительном слове государственный обвинитель в присутствии присяжных заседателей изложил обстоятельства, при которых, по его мнению, было совершено преступление, чем сразу же оказал воздействие на коллегию, а заявленный в связи с этим отвод прокурору был необоснованно отклонен судом.

Обращает внимание, что сведения, полученные в результате допросов и проведения других следственных действий с участием Е. не могли быть использованы в качестве доказательств по делу, учитывая, что он признан невменяемым, следовательно, все остальные доказательства, производные от этих, являются недопустимыми.

Подвергая сомнению заключения других экспертиз, проведенных по делу, указывает, что ходатайства стороны защиты о вызове и допросе в судебном заседании экспертов были незаконно отклонены судом, обращает внимание, что 16 заключений экспертиз ему не было предоставлено при ознакомлении с материалами дела.

Представленный государственным обвинителем и исследованный в судебном заседании диск, из которого следует, что он (Голышев) и Е. подходят к подъезду, в котором проживала потерпевшая, не был предоставлен им при ознакомлении с материалами дела, данная запись была получена с нарушением закона, в связи с чем считает его недопустимым доказательством. Вместе с тем видеозапись была воспроизведена перед присяжными заседателями, чем было оказано незаконное воздействие на коллегию.

Считает, что при осмотре места происшествия, изъятии вещественных доказательств были допущены нарушения уголовно-процессуального закона: протокол осмотра места происшествия был переделан, чтобы он согласовывался с заключением судебно-медицинской экспертизы, изъятые при осмотре места происшествия вещественные доказательства не были должным образом опечатаны, что, по его мнению, свидетельствует о том, что на генетическую экспертизу были направлены другие доказательства. Утверждает, что в судебном заседании он был ограничен председательствующим в возможности исследования всех материалов дела.

Указывает, что в ходе судебного разбирательства было нарушено его право на защиту: в ходе судебного следствия был заменен адвокат, его ходатайство о повторном вызове свидетелей для их дополнительного допроса было отклонено.

Кроме того, указывает, что ему не было предоставлено право на выступление в прениях, а при выступлении с последним словом у него был выключен микрофон, его просьба, обращенная к судье, включить микрофон, оставлена была без внимания, в связи с чем не вся его речь была услышана и должным образом воспринята присяжными заседателями.

Обращает внимание, что заключения генетических экспертиз по орудию преступления имеют расхождения, он не соглашался на окончание следственных действий, заявлял ходатайства о дальнейшем расследовании, однако его заявления не были приняты во внимание следователем; при выполнении ст. 217 УПК РФ ему для ознакомления было предоставлено только 18 томов уголовного дела, тогда как оно состояло из 21 тома.

Считает, что уголовное дело в отношении него сфабриковано, он незаконно обвинен и осужден за совершение тяжкого преступления, просит приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции просил об отмене приговора и возвращении дела прокурору для дополнительного расследования всех обстоятельств дела.

Адвокат Гусева Л.А. в защиту интересов осужденного Вобликова Н.Б. в апелляционной жалобе просит об отмене приговора, мотивируя тем, что дело рассмотрено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, судом было ограничено право стороны защиты на представление доказательств, чем нарушен принцип состязательности сторон.

Считает, что председательствующим судьей была занята явно выраженная позиция обвинения, заявленные ходатайства необоснованно отклонялись, чем оказывалось давление на присяжных заседателей при принятии решения о признании обвиняемых виновными в совершении преступления.

При отсутствии существенных противоречий в показаниях Голышева, в судебном заседании, в нарушение процессуального закона, были оглашены его показания в ходе предварительного следствия.

При формулировке вопросного листа судом не учтены замечания и предложения, высказанные стороной защиты, в нарушение ст. 340 УПК РФ в напутственном слове председательствующий фактически изложил позицию обвинения, лишь вскользь упомянув о позиции защиты, таким образом нарушив гарантированное законом право обвиняемых на защиту.

Адвокаты Кивкуцан Н.А. и Елистратова С.С. в защиту интересов Голышева Н.Н. в апелляционных жалобах выражают несогласие с приговором суда, приводя аналогичные доводы, указывают на нарушения уголовно-процессуального закона, которые, по их мнению, являются основанием для его отмены.

Жалобы мотивируются тем, что в судебном заседании был нарушен принцип равноправия и состязательности сторон. Заявленные стороной защиты ходатайства об исключении из числа допустимых доказательств протокола выемки вещественных доказательств от 15 мая 2014 года (одежды Голышева), а также заключения судебно-медицинской экспертизы по исследованию трупа потерпевшей и криминалистической экспертизы по исследованию одежды, находившейся на нем, необоснованно оставлены без удовлетворения судом, вместе с тем считают, что данные следственные действия произведены с нарушением уголовно-процессуального закона и не могли быть представлены коллегии присяжных заседателей.

В судебном заседании в нарушение положений ст. 276, 335 УПК РФ были оглашены показания Голышева, которые он давал по данному делу в ходе первого судебного разбирательства, приговор по которому отменен. Таким образом, по мнению адвокатов, до сведения присяжных заседателей была доведена информация о том, что ранее в отношении Голышева уже проводилось разбирательство, и это могло способствовать формированию у присяжных заседателей предубеждения в отношении обвиняемого.

Считают, что суд нарушил также требования ст. 338 УПК РФ при формулировке вопросного листа, без достаточных к тому оснований отказал защите в постановке вопросов о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность Голышева за содеянное или влекущих ответственность за менее тяжкого преступление.

Кроме того, адвокат Кивкуцан Н.А. указывает, что, принимая решение о возложении на Голышева обязанности по возмещению гражданского иска в размере 500 000 рублей, суд не принял во внимание имущественное положение осужденного, наличие у него на иждивении больной матери, которая нуждается в дорогостоящем лечении и уходе.

Просят приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство.

В возражениях на жалобы государственный обвинитель Лукоянов С.В. указывает на их несостоятельность, просит оставить приговор без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, Судебная коллегия приходит к выводу о том, что приговор постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности Вобликова Н.Б. и Голышева Н.Н. в инкриминированных им преступлениях, основанном на всестороннем и полном исследовании в судебном заседании представленных доказательств.

Вопреки доводам жалоб нарушений уголовно-процессуального закона, как следует из материалов уголовного дела, в процессе расследования, на стадии предварительного слушания и в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии с п. 2-4 ст. 389.15 УПК РФ отмену приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, по данному делу не допущено.

Формирование коллегии присяжных заседателей по делу проведено с соблюдением требований ст. 326-328 УПК РФ. Доводы жалоб об ограничении их в возможности выбора присяжных заседателей из-за недостаточного количества явившихся в суд кандидатов являются несостоятельными.

Согласно ч. 4 ст. 325 УПК РФ в постановлении о назначении уголовного дела к слушанию с участием присяжных заседателей должно быть определено количество кандидатов в присяжные заседатели, которые подлежат вызову в судебное заседание и которых должно быть не менее 20. Как следует из протокола, в судебное заседание для отбора явилось 39 кандидатов в присяжные заседатели, что соответствует требованиям закона, заявленные сторонами отводы как мотивированные, так и немотивированные разрешены судом. Утверждение осужденного Голышева в судебном заседании суда апелляционной инстанции об участии в деле в качестве присяжного заседателя Р. (кандидата под N 7), родственники которой работают в системе МВД, являются явно надуманными. Из материалов уголовного дела следует, что заявленный стороной защиты мотивированный отвод данному кандидату был удовлетворен (т. 30, стр. 16 протокола судебного заседания), в состав коллегии присяжных заседателей Р. не входила, как не вошли в ее состав и кандидаты под N 18 и N 35 в связи с заявленными ими самоотводами. Заявлений от стороны защиты по вопросу тенденциозности сформированной коллегии присяжных заседателей, в том числе по гендерному признаку, на что было указано адвокатом в заседании суда апелляционной инстанции, не поступало. Заявленный в последующем в ходе судебного разбирательства отвод всему составу коллегии присяжных заседателей рассмотрен председательствующим судьей в установленном порядке с вынесением мотивированного решения. Таким образом ставить под сомнение способность присяжных заседателей в объективном рассмотрении дела и в целом в реализации своих полномочий у суда оснований не имелось.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей, и их полномочиями, установленными ст. 334 УПК РФ. Доводы в жалобах о нарушении уголовно-процессуального закона в процессе судебного следствия, в том числе, о нарушении принципа состязательности сторон, об обвинительном уклоне, о нарушении принципа объективности и беспристрастности суда материалами дела не подтверждаются. Ситуации, при которых председательствующий судья останавливал участников судебного разбирательства, в том числе обвиняемых, обусловлены нарушениями ими порядка представления и исследования перед присяжными заседателями сведений, не относящихся к фактическим обстоятельствам дела, также судья реагировал на допущенные нарушения, разъясняя присяжным заседателям о том, что они не должны принимать во внимание высказывания сторон, которые сами по себе доказательствами не являются, что соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, регламентирующим судопроизводство с участием присяжных заседателей.

Ходатайства стороны защиты о признании доказательств недопустимыми, в том числе, протоколов следственных действий (протоколы осмотра места происшествия, выемки вещественных доказательств, очных ставок и др.), заключений экспертиз, проведенных по делу, сведений, содержащихся на CD дисках, по мотиву нарушений следователем уголовно-процессуального закона при их получении, а также показаний свидетелей в связи с оказанным на них, по мнению осужденных, давлением были должным образом рассмотрены судом в отсутствие присяжных заседателей, признаны допустимыми, лишь после этого доведены до сведения коллегии.

Судом обоснованно отклонены ходатайства Голышева об исследовании в присутствии присяжных заседателей сведений о невменяемости соучастника преступления - Е. и оглашении протокола его допроса в ходе следствия, а также протокола судебного заседания при разрешении вопроса о применении к нему принудительных мер медицинского характера.

Мотивы принятых решений по заявленным ходатайствам изложены в протоколе судебного заседания, что соответствует положениям ст. 256 УПК РФ. Доводы жалоб о том, что государственным обвинителем исследовались доказательства относительно участия Е. в совершении преступления и его показания в ходе следствия опровергаются материалами дела, в том числе протоколом судебного заседания.

Утверждения, содержащиеся в жалобах осужденных и адвокатов о фальсификации доказательств на стадии предварительного следствия, Судебная коллегия находит необоснованными. Существенных нарушений, которые могли бы повлиять на допустимость представленных стороной обвинения доказательств, судом не установлено, не усматривает их и Судебная коллегия. Какой-либо заинтересованности лиц, проводивших предварительное расследование, в исходе дела, а также оснований для оговора осужденных свидетелями не выявлено, оглашение в судебном заседании показаний обвиняемых, ряда свидетелей проводилось судом с соблюдением требований ст. 276 и 281 УПК РФ в связи с наличием существенных противоречий.

Таким образом, в присутствии коллегии присяжных заседателей в судебном заседании были исследованы:

- протокол осмотра места происшествия, из которого видно, что в квартире по адресу: г. ..., ул. ...,д. ...,кв. ... был обнаружен труп потерпевшей с признаками насильственной смерти;

- заключение судебно-медицинской экспертизы о причине смерти К. (4 проникающих колото-резаных ранения шеи с повреждением ее органов и сосудисто-нервных пучков);

- заключение медико-криминалистической экспертизы о том, что колото-резаная рана на кожном лоскуте от трупа потерпевшей могла быть причинена клинком ножа, представленного на экспертизу;

- заключения экспертиз о том, что на халате, принадлежащем потерпевшей, обнаружены микрочастицы волокон общей групповой принадлежности с соответствующим видом волокон в составе ткани брюк Голышева, а на передней поверхности его сорочки и на правой половинке брюк, изъятых у него, обнаружен след вещества бурого цвета, который является кровью, которая произошла от К.;

- CD-R диски с видеозаписями камер видеонаблюдения дома ... по ул. ..., на которых зафиксировано, как Голышев с другим лицом входил в подъезд дома потерпевшей и выходил из него с указанием времени;

- протоколы осмотра детализации телефонных соединений между Вобликовым и Голышевым, а также подтверждающих наличие многократных отправлений смс сообщений с номера Вобликова на номер телефона К.;

- протокол осмотра персональной страницы социальной сети интернет "Одноклассники", которая использовалась потерпевшей, ее переписка со свидетелем Ч.

- показания свидетелей и другие доказательства, представленные стороной обвинения, признанные судом допустимыми, а также показания осужденных как в судебном заседании, так и на стадии предварительного следствия, полученные с соблюдением требований уголовно-процессуального закона.

Оглашение показаний Голышева, которые он давал в предыдущем судебном заседании, не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона.

Вопреки утверждениям осужденных и их адвокатов о необъективности и неполноте судебного разбирательства до сведения присяжных заседателей стороной защиты доведена позиция осужденных о невиновности, их версия об иных обстоятельствах произошедшего.

Утверждения в жалобах о том, что сторона защиты была ограничена в представлении доказательств о невиновности осужденных, Судебная коллегия находит несостоятельными.

Судом принимались решения об отклонении ходатайств об исследовании только тех доказательств, которые не относятся к фактическим обстоятельствам дела и не могли быть исследованы в присутствии коллегии присяжных заседателей в силу особенностей рассмотрения дела в данном составе суда.

Сомневаться в выводах экспертов, а равно и оснований для назначения других экспертиз или вызова экспертов в судебное заседание у суда не имелось, поскольку ходатайств о необходимости постановки новых вопросов или разъяснения неясностей в заключениях экспертиз осужденными не заявлялось, а голословные обвинения экспертов в фальсификации проведенных ими исследований и необоснованности сделанных ими выводов не являются основанием для признания заключения экспертиз недопустимыми доказательствами. Квалификация экспертов, проводивших исследования, с учетом стажа работы и примененных ими методик не вызывает сомнения в их компетентности.

Доводы жалоб о том, что суд безосновательно отказал в повторном допросе ряда свидетелей, Судебная коллегия считает несостоятельными.

Из протокола судебного заседания (стр. 31 т. 30) следует, что адвокат Кивкуцан отказался от заявленного ходатайства о повторном допросе свидетелей, допрошенных ранее, после установления факта того, что с протоколом судебного заседания он был ознакомлен, причин для повторного допроса свидетелей не указал. Таким образом, сторона защиты, в том числе и осужденные, реализовали свое право на допрос в судебном заседании свидетелей.

Судебное следствия было закончено при согласии на это государственного обвинителя, Вобликова и его адвоката, а также после дополнительного исследования фототаблиц к протоколу осмотра места происшествия, проведенного по ходатайству Голышева, других ходатайств сторонами не заявлялось и возражений против окончания судебного следствия, проводимого в присутствии коллегии присяжных заседателей, обвиняемыми и их адвокатами не высказывалось, в связи с чем доводы жалоб о неполноте судебного следствия, об ограничении стороны защиты в предоставлении доказательств и доказывании невиновности обвиняемых со стороны председательствующего судьи несостоятельны.

С учетом изложенного, Судебная коллегия приходит к выводу о том, что судебное следствие проведено в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

В соответствии с пунктами 2-4 ст. 389.15, 389.27 УПК РФ, предусматривающих основания отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, приговор, постановленный судом в указанном составе, не может быть отменен по мотиву несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

При таких обстоятельствах, доводы жалоб осужденных об иных фактических обстоятельствах дела, подлежащих, по их мнению, установлению, ссылки осужденных на недостоверность показаний свидетелей, о их непричастности к совершению преступлений и иные доводы о несогласии с установленными фактическими обстоятельствами уголовного дела, не могут быть приняты во внимание, поскольку виновность осужденных установлена вердиктом присяжных заседателей, правильность которого в соответствии с ч. 4 ст. 347 УПК РФ ставить под сомнение запрещается.

Вопреки доводам жалоб, нет оснований полагать, что государственным обвинителем оказывалось какое-либо воздействие на коллегию присяжных заседателей, повлиявшее на формирование их мнения о виновности осужденных. В соответствии с протоколом судебного заседания, государственным обвинителем реализованы предусмотренные законом полномочия прокурора в уголовном деле.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона при проведении прений сторон Судебная коллегия также не установила. Доводы Голышева о непредоставлении ему слова для выступления в прениях, а также доводы Вобликова об ограничении его в выступлении в прениях являются голословными и надуманными, поскольку опровергаются протоколом судебного заседания, в котором изложены их выступления в прениях (стр. 228-230 протокола суд. заседания, т. 30) и с последним словом как в порядке ст. 336,337 УПК РФ, так и в порядке ст. 347 УПК РФ.

Напутственное слово председательствующего соответствует положениям ст. 340 УПК РФ. Текст напутственного слова в полном объеме приобщен к протоколу судебного заседания, как следует из его содержания, нарушения принципа объективности и беспристрастности председательствующим судьей не допущено. Приведение в напутственном слове содержания обвинения, напоминание об исследованных в судебном заседании доказательствах предусмотрено уголовно-процессуальным законом. Вопреки доводам осужденных и их адвокатов в напутственном слове, как это и предусмотрено законом, приведена позиция Вобликова и Голышева по существу предъявленного им обвинения и их отношение к представленным обвинением доказательствам.

Нарушений требований ст. 338 УПК РФ, регламентирующей порядок постановки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, судом не допущено.

Вопросный лист составлен с учетом результатов судебного следствия и прений сторон. Доводы жалоб о том, что вопросы, предложенные стороной защиты, были проигнорированы судьей, являются необоснованными. Из их содержания (т. 29 л.д. 105-106) следует, что они фактически дублируют сформулированные судьей вопросы. Оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 338 УПК РФ, при которых судья не вправе отказать подсудимым в постановке предложенных стороной защиты вопросов, Судебная коллегия не установила. Вместе с тем поставленные перед присяжными заседателями вопросы позволяли им полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности осужденных в инкриминируемых им преступлениях. Нарушений уголовно-процессуального закона при принятии вердикта по делу не установлено. Вердикт коллегии присяжных заседателей ясный и непротиворечивый, соответствует требованиям ст. 348 УПК РФ и является обязательным для председательствующего судьи.

Правовая оценка действиям осужденных Вобликова Н.Б. и Голышева Н.Н. судом дана в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом присяжных заседателей.

Действия Вобликова Н.Б. по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ (организация похищения у гражданина паспорта и другого важного личного документа) и по ч. 3 ст. 33, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (организация убийства, т.е. умышленного причинения смерти другому человеку по найму), а также действия Голышева Н.Н. по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство, т.е. умышленное причинение смерти другому человеку по найму), по ч. 2 ст. 325 УК РФ (похищение у гражданина паспорта и другого важного личного документа) и по ч. 1 ст. 158 УК РФ (тайное хищение чужого имущества) судом квалифицированы правильно.

Обоснованно в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ суд освободил от наказания Вобликова Н.Б. по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ, а Голышева Н.Н.- по ч. 2 ст. 325 УК РФ и по ч. 1 ст. 158 УК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 60 УК РФ, при этом учтены характер и степень общественной опасности содеянного, данные, характеризующие личности Вобликова Н.Б. и Голышева, заключения судебно-психиатрических экспертиз о том, что во время совершения преступления каждый их них мог и осознавал фактический характер и общественную опасность своих преступных действий и мог руководить ими, роль и степень участия в совершении преступления, установленные смягчающие обстоятельства: возраст и состояние здоровья, другие заслуживающие внимание обстоятельства, а также вердикт коллегии присяжных заседателей о том, что осужденные не заслуживают снисхождения. Все эти обстоятельства подробно изложены и мотивированы в приговоре.

Оснований считать, что назначенное осужденным наказание является незаконным или несправедливым, не имеется.

Судебная коллегия не находит также других нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных на стадии предварительного расследования и в ходе судебного разбирательства, влекущих отмену приговора.

Заявление Голышева о нарушении его права на защиту в связи с заменой адвоката и не предоставлением ему возможности в полной мере ознакомиться со всеми материалами уголовного дела, в том числе с содержанием CD дисков, Судебная коллегия находит несостоятельными.

26 апреля 2016 года в судебном заседании произошла замена адвоката Прониной, осуществлявшей защиту Голышева по назначению, в связи предоставлением ей отпуска, ему был назначен адвокат Кивкуцан, который был ознакомлен с материалами уголовного дела и с протоколом судебного заседания (стр. 61-62 протокола суд. заседания), после консультации с адвокатом Голышев согласился на его участие, согласовав позицию по делу.

Как следует из материалов дела, при выполнении требований ст. 217 УПК РФ Голышеву были предоставлены для ознакомления материалы уголовного дела в 18 томах, в том числе и CD диски в томе N 5. Ознакомление проводилось в период с 23 января 2015 года по 24 февраля 2015 года и было прекращено на основании постановления суда (т. 19, л.д. 73-80). Кроме того, Голышев знакомился с материалами дела в суде с 28 июля по 6 августа 2015 года (т. 25, л.д. 59-60), в том числе с содержанием записи на CD дисках с камер видеонаблюдений, по его ходатайствам предоставлялась возможность повторно ознакомиться, в том числе, с вещественными доказательствами (т. 27, л.д. 62-97, т. 28 л.д. 42-44, т. 31 л.д. 88-89). С учетом изложенного, доводы Голышева об ограничении его в ознакомлении с материалами дела Судебная коллегия находит необоснованными.

Также несостоятельными являются доводы жалоб осужденных в части количества томов уголовного дела и изменения его номера.

Как следует из материалов, по результатам предварительного расследования уголовное дело состояло из 18 томов, которые были предоставлены обвиняемым для ознакомления в порядке ст. 217 УПК РФ, 19-21 тома - это материалы, связанные с ознакомлением и рассмотрением ходатайств, и обвинительное заключение. Все последующие тома с 22 по 32 - это материалы судебного разбирательства, в том числе жалобы обвиняемых. Изменение нумерации дела связано с переходом его рассмотрения судом с 2015 на 2016 год, что соответствует Инструкции по делопроизводству. Таким образом, доводы о том, что в суд были представлены документы, неизвестные обвиняемым, являются надуманными.

Замечания на протокол судебного заседания, содержащиеся в жалобах осужденных, рассмотрены председательствующим судьей с соблюдением требований ст. 260 УПК РФ.

Гражданский иск рассмотрен судом правильно, решение по данному вопросу мотивировано в приговоре.

Таким образом, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб осужденных и их адвокатов и отмены приговора суда Судебная коллегия не установила.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Нижегородского областного суда от 2 июня 2016 года в отношении Вобликова Н.Б. и Голышева Н.Н. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных и их адвокатов - без удовлетворения.

Председательствующий

Шмотикова С.А.

Судьи

Эрдыниев Э.Б.

Зателепин О.К.