Постановление Европейского Суда по правам человека от 5 апреля 2016 г. Дело "Светлана Васильева (Svetlana Vasilyeva) против Российской Федерации" (Жалоба N 10775/09) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Светлана Васильева (Svetlana Vasilyeva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 10775/09)

Постановление Суда

Страсбург, 5 апреля 2016 г.

По делу "Светлана Васильева против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герры, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Хелен Келлер,

Йоханнеса Силвиса,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды,

Пере Пастора Вилановы, судей,

а также при участии Мариалены Цирли, заместителя Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 15 марта 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 10775/09, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Светланой Геннадьевной Васильевой (далее - заявительница) 3 февраля 2009 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявительница жаловалась, в частности, на вмешательство в ее право собственности в результате отмены окончательного судебного решения, вынесенного в ее пользу.

4. 17 ноября 2009 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявительница родилась в 1978 году и проживает в г. Калининграде.

6. В неустановленную дату заявительница купила дом в г. Калининграде. Третье лицо, М., являлось ее представительницей по доверенности при заключении договора купли-продажи.

7. 18 августа 2003 г. ее право собственности было зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее - государственный реестр), и регистрация права собственности сохраняется до настоящего времени.

A. Уголовное разбирательство против М.

8. В неустановленную дату М. было предъявлено обвинение в мошенничестве в отношении Сбербанка России (далее - банк) и частного лица.

9. 20 апреля 2005 г. судья Ломоносовского районного суда г. Архангельска вынес предварительное решение, запрещающее заявительнице продавать дом.

10. 15 марта 2006 г. Октябрьский районный суд г. Архангельска признал М. виновной в мошенничестве. Суд установил, кроме всего прочего, что М. также фактически являлась владелицей дома, поскольку платила за него и проживала там с 2003 года. Суд распорядился наложить арест и продать дом с целью оплатить долги потерпевшим от преступных действий М.

11. 9 июня 2006 г. Архангельский областной суд частично отменил приговор М., выступая в качестве суда кассационной инстанции, прежде всего в отношении выводов районного суда о том, что она являлась реальной владелицей дома. Он счел, что данный вывод не был основан на каком-либо правовом положении и суд не принял во внимание договор купли-продажи в отношении дома. Областной суд, таким образом, направил дело на новое рассмотрение в рамках гражданского разбирательства.

B. Гражданский иск, поданный банком против М. и заявительницы

12. В неустановленную дату банк подал иск против М. для компенсации дополнительных убытков и пытался получить компенсацию за счет продажи дома. Заявительница также была вызвана на разбирательство в качестве ответчицы.

13. 17 сентября 2007 г. Центральный районный суд г. Калининграда отклонил гражданский иск банка и постановил, что дом являлся собственностью заявительницы. Он заключил, что заявительница всегда демонстрировала свое намерение стать владелицей спорного дома, в частности, систематически оплачивала все сборы и налоги, связанные с домом, и что ее мать живет с ней. Что касается требования банка о признании недействительной доверенности заявительницы, выданной М. для покупки дома и самого договора купли-продажи, районный суд постановил, что иск был подан за пределами установленного законом срока, и отклонил его.

14. В неустановленную дату банк обжаловал это решение, в частности, утверждая, что договор купли-продажи необходимо было признать недействительным, поскольку заявительница никогда не намеревалась стать реальной собственницей дома, а лишь помогала М. прикрывать свои преступления.

15. 19 декабря 2007 г. Калининградский областной суд оставил в силе решение от 17 сентября 2007 г., которое стало окончательным.

16. 16 апреля 2008 г. заявительница обратилась в Центральный районный суд г. Калининграда, требуя отменить предварительное решение от 20 апреля 2005 г. Ломоносовского районного суда Архангельска о наложении ареста на дом.

17. 28 апреля 2008 г. Центральный районный суд г. Калининграда отклонил ходатайство заявительницы на том основании, что он не обладал компетенцией рассматривать меры, наложенные другим судом в рамках уголовного дела.

18. 4 мая 2008 г. банк подал заявление о рассмотрении дела в порядке надзора.

19. 18 августа 2008 г. президиум Калининградского областного суда отменил решение от 17 сентября 2007 г., оставленное без изменения 19 декабря 2007 г., и распорядился наложить арест на жилой дом заявительницы для того, чтобы оплатить задолженность М. перед банком. Президиум опирался на выводы, сделанные Октябрьским районным судом в его решении от 15 марта 2006 г., что, хотя заявительница была зарегистрирована как официальная владелица дома, он был куплен на средства, принадлежавшие М.

20. 16 октября 2008 г. и 10 марта 2009 г. заявительница и М. обжаловали постановление президиума Калининградского областного суда, подав ходатайства о рассмотрении дела в порядке надзора, которые были отклонены Верховным Судом Российской Федерации и заместителем Председателя Верховного Суда Российской Федерации, соответственно.

C. Исполнительное производство

21. 8 июня 2009 г. судебные приставы решили наложить арест на дом в соответствии с решением президиума Калининградского областного суда.

22. 2 апреля 2010 г. по ходатайству судебных приставов Центральный районный суд приостановил исполнительное производство до рассмотрения дела заявительницы в Европейском Суде.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство

23. Положения применимого Гражданского процессуального кодекса РФ, регулирующие производство в суде надзорной инстанции в период, относящийся к обстоятельствам дела, изложены в Постановлении Европейского Суда по делу "Мартынец против Российской Федерации" (Martynets v. Russia) (от 5 ноября 2009 г., жалоба N 29612/09).

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

24. Ссылаясь на статью 6 Конвенции и статью 1 Протокола N 1 к Конвенции, заявительница жаловалась на то, что в результате отмены решения, вынесенного в ее пользу Центральным районным судом 17 сентября 2007 г. и оставленного без изменения Калининградским областным судом 19 декабря 2007 г., она находилась под угрозой неминуемого лишения своего имущества. Эти положения, в соответствующих частях, предусматривают следующее:

"Пункт 1 статьи 6 Конвенции

Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права...".

25. Власти Российской Федерации полагали, что настоящую жалобу необходимо признать неприемлемой для рассмотрения по существу, поскольку заявительница не выполнила правило шестимесячного срока для подачи ее жалобы в Европейский Суд. Они не предоставили какие-либо подробности Европейскому Суду в отношении своих возражений.

26. В своих последующих замечаниях, представленных на 7 июля 2011 г., власти Российской Федерации утверждали, что гражданские суды, в том числе в надзорном порядке, рассматривали только предварительные меры. Они отметили в этой связи, что ко времени рассмотрения дела в надзорной инстанции решение Октябрьского районного суда от 15 марта 2006 г., которым М. была признана виновной в мошенничестве, стало окончательным. Этим решением было установлено, что М., а не заявительница, являлась настоящей хозяйкой дома и в соответствии с частью четвертой статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации окончательное решение, вынесенное по уголовному делу, имело обязательную силу при рассмотрении гражданских дел.

27. Власти Российской Федерации далее ссылались на доказательства, собранные в рамках расследования уголовного дела, в том числе на протоколы допроса заявительницы и ее матери, которые свидетельствовали, что спорный дом фактически был приобретен на средства М. и что заявительница являлась лишь "подставным лицом". Наконец, власти Российской Федерации отметили, что, поскольку исполнительное производство было приостановлено, не было оснований полагать, что имущественные права заявительницы были нарушены.

28. Заявительница оспорила часть этих доводов. Что касается соблюдения правила шестимесячного срока, она полагала, что ее права были ущемлены решением президиума Калининградского областного суда, вынесенным 18 августа 2008 г. Следовательно, шестимесячный срок для подачи ее жалобы в Европейский Суд истекал 18 февраля 2009 г., в то время как она подала жалобу 3 февраля 2009 г. Заявительница далее оспорила толкование различных протоколов допроса, представленных властями Российской Федерации. Она отметила, что в этих документах ничто не указывало на то, что дом был куплен М. или что он принадлежал ей каким-либо образом.

A. Приемлемость жалобы

29. Прежде всего Европейский Суд не может не согласиться с заявительницей, что ею соблюдено правило шестимесячного срока, и, соответственно, он отклоняет возражение властей Российской Федерации в этом отношении.

30. Европейский Суд далее согласен с утверждением властей Российской Федерации о том, что вопрос о реальном праве собственности на спорный дом впервые был рассмотрен в рамках уголовного дела, возбужденного в отношении М. Октябрьским районным судом 15 марта 2006 г. было установлено, что М., а не заявительница, являлась его реальной владелицей. Однако он отмечает, что 9 июня 2006 г. Архангельский областной суд отменил эту часть решения, выступая в качестве суда кассационной инстанции, и направил данный вопрос на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства (см. § 11 настоящего Постановления). Следовательно, Европейский Суд не может согласиться с доводом властей Российской Федерации о том, что вопрос о реальном праве собственности на дом был решен в ходе уголовного разбирательства и стал окончательным внутригосударственным решением, и что суды, рассматривавшие гражданскую часть дела, имели дело только с последствиями этого решения. Соответственно, Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации.

31. Наконец, Европейский Суд отмечает, что решение от 18 августа 2008 г., согласно которому было дано распоряжение на продажу дома заявительницы, остается в силе, и власти Российской Федерации не утверждают, что оно не имеет силы (см. Решение Европейского Суда по делу "Бакланов против Российской Федерации" (Baklanov v. Russia) от 6 мая 2003 г., жалоба N 68443/01).

32. Европейский Суд также считает, что данные жалобы не являются явно необоснованными в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Они также не являются неприемлемыми по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалобы должны быть объявлены приемлемыми для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

1. Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

33. Европейский Суд отмечает, что заявительница по-прежнему зарегистрирована в качестве собственницы спорного дома в государственном реестре, но она может быть лишена этого статуса в любое время в соответствии с решением от 18 августа 2008 г. президиума Калининградского областного суда. Таким образом, Европейский Суд считает, что судебное решение представляет собой вмешательство в ее право собственности. Теперь он должен рассмотреть, является ли рассматриваемое вмешательство законным и не произвольным.

34. Очевидно, Европейский Суд не вправе ставить под сомнение решения, принятые российскими судами и трибуналами* (* Так в тексте (примеч. редактора).). Также у него отсутствуют полномочия провести переоценку различных доказательств, собранных в рамках внутреннего разбирательства, которые уже были предметом оценки внутригосударственными судами в двух разных инстанциях. Вместо этого его роль заключается в том, чтобы проверить, являлись ли последствия толкования и применения внутреннего законодательства национальными судами совместимыми с принципами, закрепленными в Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бучаш против Румынии" (Bucias v. Romania) от 1 июля 2014 г., жалоба N 32185/04, § 39).

35. Европейский Суд установил, что вопрос о реальном праве собственности на спорный дом не был разрешен во время уголовного разбирательства (см. § 30 настоящего Постановления). Как следует из материалов, предоставленных Европейскому Суду, рассмотрение этого вопроса состоялось в Центральном районном суде г. Калининграда 17 сентября 2007 г. по заявлению банка, имевшего целью компенсировать ущерб от действий М. (см. § 13 настоящего Постановления). Центральный районный суд признал, что заявительница, а не М. являлась реальной собственницей дома. Его решение было оставлено без изменения Калининградским областным судом и вступило в силу. Однако 18 августа 2008 г. оба решения были отменены президиумом Калининградского областного суда, который счел, что М., а не заявительница являлась реальной собственницей дома, и далее распорядился продать его. При этом президиум опирался на решение Октябрьского районного суда от 15 марта 2006 г., отмененное в кассационном порядке Архангельским областным судом, проигнорировав всю совокупность процессуальных действий после этой отмены, с помощью которых внутригосударственные суды двух инстанций пришли к противоположному выводу.

36. Европейский Суд, таким образом, полагает, что решение президиума Калининградского областного суда от 18 августа 2008 г. является незаконным вмешательством в право заявительницы на уважение ее права собственности в нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

37. Соответственно, имело место нарушение этого положения Конвенции.

2. Пункт 1 статьи 6 Конвенции

38. С учетом его вывода по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции Европейский Суд полагает, что он уже уделил внимание данному вопросу при рассмотрении существа жалобы заявительницы. Исходя из этого он считает, что отсутствует необходимость отдельно рассматривать одни и те же факты в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции (см. схожую формулировку в Постановлении Европейского Суда по делу "Москаль против Польши" (Moskal v. Poland) от 15 сентября 2009 г., жалоба N 10373/05, § 83).

II. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

39. Наконец, заявительница жаловалась на то, что надзорное производство по ее делу было несправедливым, так как суд не ссылался на какие-либо доказательства.

40. С учетом предоставленных ему материалов и насколько обжалуемые вопросы относятся к его юрисдикции Европейский Суд не усматривает в них признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней.

41. Из этого следует, что жалоба является явно необоснованной и должна быть отклонена в значении подпункта "a" пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

42. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

43. Заявительница указывала, что она жила в постоянном страхе лишиться своего дома. Она также считала, что установление факта нарушения Конвенции не будет являться достаточной компенсацией морального вреда, который был ей причинен. Она оставила определение размера компенсации на усмотрение Европейского Суда.

44. Власти Российской Федерации не согласились с этим доводом, утверждая, что жалоба являлась неприемлемой.

45. Европейский Суд присудил заявительнице 3 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Процентная ставка при просрочке платежей

46. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобы на нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в части отмены окончательных решений суда, вынесенных в пользу заявительницы, приемлемыми для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемыми;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

3) постановил, что отсутствует необходимость в обособленном рассмотрении жалобы на основании пункта 1 статьи 6 Конвенции;

4) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты: 3 000 евро (три тысячи евро), а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 5 апреля 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Мариалена Цирли Заместитель Секретаря Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда