Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 24 марта 2017 г. N 20-АПУ17-2СП Суд оставил без изменения приговор, вынесенный в отношении осужденных за убийство, сопряженное с разбоем, разбой с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, неправомерное завладение автомобилем, незаконные приобретение, ношение и хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, поскольку наказание назначено соразмерно содеянному, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных ими деяний, а также данных о личностях осужденных

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 24 марта 2017 г. N 20-АПУ17-2СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Безуглого Н.П.,

судей Хомицкой Т.П. и Таратуты И.В.

при секретаре Горностаевой Е.Е.,

с участием государственного обвинителя Абрамовой З.Л.,

представителя потерпевшей - адвоката Бейбутова А.И.,

осужденных Абдурагимова А.А., Гюльмагомедова А.Ф., Османова Г.Д. и Гюльмагомедова И.А.,

их защитников - адвокатов Квасова С.В., Магомедова М.Г. и Исаибова А.К.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Гюльмагомедова А.Ф., защитников - адвокатов Квасова С.В. в интересах осужденного Абдурагимова А.А., Халиковой М.М. в интересах осужденного Османова Г.Д., Мирзаханова Я.У. в интересах осужденного Гюльмагомедова И.А., Магомедова М.Г. в интересах осужденного Гюльмагомедова А.Ф. на приговор Верховного Суда Республики Дагестан с участием коллегии присяжных заседателей от 14 декабря 2016 года, которым

Абдурагимов А.А., ... несудимый,

осужден:

- по пп. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы со штрафом в размере 100 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год;

- по пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ к 4 годам лишении свободы;

- по ч. 2 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 08.12.2003 г. N 162-ФЗ) к 3 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний окончательно Абдурагимову А.А. назначено 18 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 100 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с установлением соответствующих ограничений и возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Срок отбывания наказания исчислен с 31 декабря 2013 года.

Гюльмагомедов А.Ф. ... несудимый,

оправдан по ч. 4 ст. 166 УК РФ в связи с непричастностью к совершению этого преступления, ему разъяснено право на реабилитацию;

осужден:

- по пп. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ и 10 годам лишения свободы со штрафом в размере 100 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год;

- по пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний окончательно Гюльмагомедову А.Ф. назначено 17 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 100 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с установлением соответствующих ограничений и возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Срок отбывания наказания исчислен с 29 декабря 2013 года.

Османов Г.Д. ... несудимый,

осужден:

- по пп. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 50 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год;

- по пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 13 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ к 2 годам лишении свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний окончательно Османову Г.Д. назначено 15 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 50 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с установлением соответствующих ограничений и возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Срок отбывания наказания исчислен с 30 декабря 2013 года.

Гюльмагомедов И.А. ... несудимый,

осужден:

- по пп. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы, со штрафом в размере 100 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год;

- по пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ к 4 годам лишения свободы;

- по ч. 2 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 08.12.2003 г. N 162-ФЗ) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний окончательно Гюльмагомедову И.А. назначено 18 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 100 000 рублей, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с установлением соответствующих ограничений и возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Срок отбывания наказания исчислен с 28 декабря 2013 года.

Постановлено взыскать с Абдурагимова А.А., Гюльмагомедова А.Ф., Османова Г.Д. и Гюльмагомедова И.А. солидарно в пользу Б. в возмещение материального ущерба 1 069 045 рублей; в счет компенсации морального вреда - по 300 000 рублей с каждого.

По делу решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Таратуты И.В., выслушав осужденных Абдурагимова А.А., Гюльмагомедова А.Ф., Османова Г.Д., Гюльмагомедова И.А., их защитников - адвокатов Квасова С.В., Магомедова М.Г. и Исаибова А.К., поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших об отмене приговора, представителя потерпевшей - адвоката Бейбутова А.И. и прокурора Абрамову З.Л., возражавших против удовлетворения апелляционных жалоб и полагавших необходимым приговор оставить без изменения, Судебная коллегия установила:

в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Абдурагимов А.А., Гюльмагомедов А.Ф., Османов Г.Д. и Гюльмагомедов И.А. признаны виновными и осуждены за убийство С. совершенное группой лиц по предварительному сговору, сопряженное с разбоем; за разбой, совершенный в отношении С., группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Абдурагимов А.А., Османов Г.Д. и Гюльмагомедов И.А. осуждены также за неправомерное завладение автомобилем, принадлежащим С. совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего и с угрозой применения такого насилия.

Кроме этого, Абдурагимов А.А. и Гюльмагомедов И.А. осуждены за незаконное приобретение и ношение, а Гюльмагомедов И.А. - и за незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенные группой лиц по предварительному сговору.

Преступления совершены ими 8 ноября 2013 года в г. ... Республики ... при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Квасов С.В. просит приговор в отношении Абдурагимова А.А. отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в другой субъект Российской Федерации, изменив территориальную подсудность.

Указывает, что присяжным заседателям были представлены недопустимые доказательства, в частности, протоколы допроса Абдурагимова А.А. в качестве подозреваемого от 31 декабря 2013 года, в качестве обвиняемого от 2 января и 7 марта 2014 года, протоколы проверки показаний на месте от 4 января 2014 года, которые получены с применением пыток, с нарушением права обвиняемого на защиту, в условиях фальсификации материалов дела, из которого следователем изъяты заявления и ходатайства Абдурагимова о проведении дополнительного допроса, сведения о направлении стороной защиты жалоб и ходатайств в СК РФ по РД, прокуратуру РД, Генеральную прокуратуру РФ и ФСБ РФ в связи с нарушение прав обвиняемого. Обращает внимание на подтверждение журналами ИВС и СИЗО фактов образования у Абдурагимова многочисленных травм в период его нахождения под стражей и на последующую его госпитализацию, связанную с этим; на факты необоснованного перевода осужденного из СИЗО ... в РОВД ... района и привлечения к участию в деле защитника по назначению при наличии у Абдурагимова на тот момент соглашения с иным защитником. Полагает, что ходатайство стороны защиты о признании указанных доказательств недопустимыми судом было необоснованно отклонено.

Обращает внимание на то, что суд удовлетворил ходатайство адвокатов о признании недопустимым доказательством по делу протокола эксгумации трупа С. по тем основаниям, что заполнение этого протокола в части изъятого в ходе проведения данного следственного действия, его упаковки и дальнейшей судьбы, имело место после окончания предварительного следствия и ознакомлении обвиняемых и их защитников с материалами дела. Вместе с тем, в условиях противоречивых показаний свидетеля - следователя Д. данных им в ходе судебного разбирательства 29 апреля 2015 года и 19 августа 2016 года относительно обстоятельств заполнения протокола эксгумации трупа, без устранения иных противоречий и пробелов, допущенных при производстве данного следственного действия, в том числе не устраненных при допросе 19 августа 2016 года другого свидетеля - заведующего отделом экспертиз трупов ... бюро СМЭ Я. суд необоснованно признал допустимыми доказательствами по делу результаты эксгумации - изъятые из трупа пули, заключения экспертов-баллистов, что, по мнению адвоката, противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, в частности, ст. 75, 83, 86, 166, 178 УПК РФ, регламентирующих порядок оформления протоколов следственных действий и проведения осмотра трупа в их взаимосвязи.

Также ссылается на то, что в ходе судебного заседания 11 октября 2016 года старшина присяжных заседателей Г. присяжные заседатели N 3 С. и N 7 Ф. сделали заявление об оказании на них давления со стороны неустановленных лиц, однако данная информация не была проверена соответствующими органами, о чем просил защитник, и виновные лица не были установлены, тем самым не были выявлены лица, заинтересованные в постановлении неправосудного судебного решения.

В апелляционной жалобе адвокат Халикова М.М. в защиту интересов осужденного Османова Г.Д. просит приговор отменить, а дело направить на новое рассмотрение в ином составе суда. Указывает на незаконность и необоснованность приговора ввиду нарушений судом норм уголовно-процессуального закона.

Обращает внимание на то, что присяжным заседателям были представлены недопустимые доказательства, каковыми являются протоколы допроса Османова, данные им в качестве подозреваемого 30 декабря 2013 года и 14 января 2014 года, поскольку эти показания были получены с применением пыток и с нарушением прав обвиняемого на защиту, путем фальсификации процессуальных документов, являются противоречивыми, и данное обстоятельство не было устранено су дом.

Отмечает, что после задержания Османова 30 декабря 2013 года его родственниками было заключено соглашение с адвокатом Юсуповым, однако Османову был предоставлен назначенный органами следствия защитник, что является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Указывает, что в ходе предварительного расследования показания Османова были получены с применением пыток, с нарушением его права на защиту путем отведения неугодных следствию защитников и назначения новых защитников, при этом причины временного отказа Османова от защитников по соглашению суд у подсудимого не выяснил, вследствие чего незаконно и необоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о признании данных доказательств недопустимыми; что при разрешении данного ходатайства суд не принял во внимание образование у Османова после его задержания телесных повреждений, подтвержденных медицинскими заключениями и выписками из журналов ИВС УВД г. ... и ФКУ СИЗО N ... УФСИН РФ по ... в г. ..., а также журналом регистрации медицинского осмотра, и необоснованно мотивировал свой отказ в удовлетворении ходатайства тем, что этими документами не подтверждено образование телесных повреждений в связи с его допросами и в результате пыток. Далее, в обоснование недопустимости вышеуказанных доказательств, приводит доводы аналогичные доводам апелляционной жалобы адвоката Квасова, касающиеся необоснованного перевода Османова из СИЗО г. ... приглашения назначенных следователем защитников, не выясненности причин, по которым в судебном заседании Османов отказался от своих показаний, данных им в ходе предварительного расследования, отсутствия тщательной проверки показаний подсудимого без принятия судом достаточных и эффективных мер по проверке заявления подсудимого о применении к нему недозволенных методов ведения следствия.

Полагает, что суд в нарушение уголовно-процессуального закона не принял во внимание имеющиеся по делу нарушения при назначении 17 марта 2014 года и проведении 16 сентября 2014 года молекулярно-генетической экспертизы N 1/402-14, из заключения которой не усматривается, что на исследование поступил образец крови именно Османова, полученный 28 февраля 2014 года, поскольку в пояснительной надписи к поступившим на исследование объектам, в частности, к марлевому тампону с образцами крови, отсутствуют все анкетные данные Османова.

Обращает внимание на то, что постановлением следователя от 29 сентября 2014 года назначена судебная молекулярно-генетическая экспертиза, вместе с тем, экспертизу провели на основании образцов, отобранных у Османова 28 февраля 2014 года. Полагает, что суд должен был выяснить, могли ли более года сохраниться потожировые выделения человека на металлической поверхности прибора бесшумной стрельбы, на которой, по версии обвинения, были обнаружены потожировые выделения Османова; не могли ли подвергаться эти потожировые выделения естественным процессам или иным изменениям; достаточен ли их объем для дачи категорического заключения. Считает, что возникшие сомнения по указанным экспертизам не были устранены, а судом было необоснованно отказано стороне защиты в удовлетворении ходатайства о вызове и допросе эксперта для разъяснения вышеуказанных неясностей, чем не устраненные сомнения по возникшим вопросам были оставлены без своего разрешения.

Указывает на несоответствие содержания протокола допроса Османова на бумажном носителе показаниям Османова, имеющимся на видеозаписи, на которой следователь рассказывает об обстоятельствах убийства, а Османов повторяет их или кивает головой, при этом в своих ответах ссылается на то, что вчера так и написал в протоколе. Полагает, что видеосъемка не является видеозаписью указанного протокола допроса Османова, так как не совпадает с содержанием его показаний на бумажном носителе, и сделана в другом месте и в других условиях, что подтверждает доводы Османова о получении этих показаний под пытками и без участия защитника.

Также ссылается на то, что суд хотя и признал недопустимым доказательством протокол эксгумации трупа от 21 сентября 2014 года, однако в нарушение норм процессуального права признал доказательством по делу обнаруженные и изъятые в ходе проведения этого следственного действия 2 пули, удовлетворил ходатайство государственного обвинителя о допросе лиц, участвовавших в эксгумации, и не дал оценки противоречивым показаниям следователя относительно проведения этого следственного действия, которые не были устранены, в том числе и допросом свидетеля Я.

Приводит доводы, аналогичные доводам апелляционных жалоб адвоката Квасова, о заявлении присяжных заседателей об оказании на них давления, а также указывает на необоснованность отказа судом в удовлетворении ходатайства о допросе свидетеля Б. и просмотре видеозаписи его опроса; дает оценку об искусственном создании таких доказательств по делу как осмотр места происшествия от 6 октября 2014 года, протокол осмотра места происшествия от 13 октября 2014 года, заключение эксперта N 301 от 15-22 октября 2014 года.

Полагает несправедливым приговор и по причине назначения Османову наказания, которое не соответствует его личности, тяжести преступления; что суд необоснованно не усмотрел оснований для применения к осужденному положений ст. 64, 73, ч. 6 ст. 15 УК РФ и назначил ему чрезмерно суровое наказание; что при назначении Османову окончательного наказания в виде лишения свободы суд допустил превышение более чем наполовину максимального срока наказания, чем предусмотрено за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.

В апелляционных жалобах адвокат Мирзаханов Я.У. в защиту интересов Гюльмагомедова И.А. и адвокат Магомедов М.Г. в защиту интересов осужденного Гюльмагомедова А.Ф. просят приговор в отношении их подзащитных отменить, а уголовное дело передать на новое судебное разбирательство, либо изменить приговор, снизив осужденным наказание до семи лет шести месяцев лишения свободы.

Утверждают, что, в нарушение ч. 1 ст. 332 УПК РФ, суд при обращении к присяжным с предложением принять присягу пропустил присяжного заседателя N 7 Г. вследствие чего указанный присяжный не приняла присягу, а при принятии присяги присяжным заседателем N 10 М. её ответ не был слышен. В связи с этим, по мнению защитников, указанные присяжные заседатели не являются легитимными, полномочными отправлять правосудие, а вынесенный вердикт коллегией в количестве 10 присяжных заседателей противоречит требованиям ч. 21 ст. 328 УПК РФ и подлежит отмене, как вынесенный незаконным составом коллегии присяжных заседателей.

Кроме того, утверждают, что по делу отсутствует протокол судебного заседания, поскольку в установленные законом сроки протокол судебного заседания не был изготовлен; что присяжными заседателями была нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку 30 ноября 2016 года они трижды выходили из совещательной комнаты не для оглашения вердикта, после чего по указанию председательствующего трижды изменяли вердикт и огласили его после того, как председательствующий дал свое разрешение на это.

Обращают внимание на то, что в судебных прениях стороной защиты было заявлено о том, что обвинительный вердикт вынесен в отношении невиновных Гюльмагомедова И.А. и Гюльмагомедова А.Ф., и что имеются достаточные основания для постановления оправдательного приговора, поскольку не доказано участие подсудимых в совершении вмененных им преступлений, подтверждением чему является оправдательный вердикт присяжных по двум эпизодам предъявленного им обвинения. Однако председательствующим не было вынесено постановление о роспуске коллегии присяжных заседателей и направлении уголовного дела на новое рассмотрение иным составом суда со стадии предварительного слушания, а ходатайство защитника об этом незаконно, необоснованно и немотивированно отклонено.

Полагают, что судом незаконно и необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств об исключении из числа доказательств показаний Гюльмагомедова И.А., данных в качестве подозреваемого 28 и 31 декабря 2013 года, показаний Гюльмагомедова А.Ф., данных в качестве подозреваемого 29 декабря 2013 года, показаний Османова, данных в качестве подозреваемого 30 декабря 2013 года и 2 января 2014 года, показаний Абдурагимова, данных в качестве подозреваемого 31 декабря 2013 года и 7 марта 2014 года, протоколов проверки показаний подозреваемого Гюльмагомедова А.Ф. от 3 января 2014 года, Османова от 3 января 2014 года, Абдурагимова А.А. от 4 января 2014 года. Настаивают на том, что указанные доказательства были получены вследствие применения пыток, что подтверждено актом медицинского освидетельствования об обнаружении телесных повреждений; выпиской из журнала осмотра доставленных в ИВС лиц от 28 декабря 2013 года; журналом медицинского осмотра СИЗО от 7 января 2014 года; заявлением Гюльмагомедова И.А. от 14 января 2014 года о применении к нему пыток и самооговоре в связи с этим, а также готовности дать показании о непричастности к убийству С. рапортами заместителя руководителя 2 отдела по расследованию ОВД СУ СК РФ по ... от 20 октября 2014 года о поступлении заявлений от Гюльмагомедова И.А. и иных подозреваемых, а также их защитников, о применении недозволенных методов следствия в виде физического и психологического воздействия на них неустановленными сотрудниками полиции в период нахождения под стражей в здании ОМВД России по г. ... в здании ОМВД России по ... району, в здании ЦПЭ МВД России по ... Кроме того отмечают, что указанные показания были даны с участием назначенных, а не приглашенных защитников.

Считают, что подлежали исключению из числа доказательств:

- заключения судебного эксперта N 344/14 от 12 марта 2014 года, N 345/14 от 14 марта 2014 года, которыми установлено отсутствие признаков психического давления, принуждения, заучивания и фантазирования у Гюльмагомедова А.Ф. и у Гюльмагомедова И.А. при их допросах;

- стенограмма переговоров Гюльмагомедова А.Ф., А. и Б. в рамках проведенного 7 января 2014 года ОРМ в связи с отсутствием соответствующего разрешения на проведение ОРМ и его проведения путем фактической подмены следственного действия;

- протокол осмотра предметов от 13 июня 2014 года, в ходе которого осмотрен ДВД-диск с записью разговора между Гюльмагомедовым А.Ф., А. и Б.

- заключения экспертов N 281, 108/7, 1227/3 относительно боеприпасов, обнаруженных в ходе обыска у Гюльмагомедова, поскольку в исследовательской части заключения не описано само исследование гильз, примененная методика, гильза была изъята спустя 10 месяцев после убийства С., а сам пистолет не принадлежит Гюльмагомедову И.А., поскольку был обнаружен в квартире, которая ему не принадлежит;

- протокол осмотра места происшествия от 6 октября 2014 года, в ходе которого при обследовании участка сада по ул. ... в г. ... была обнаружена гильза, так как невозможно сохранение отстрелянной 8 ноября 2013 года гильзы на многолюдном участке местности в течение 10 месяцев;

- протокол осмотра места происшествия от 13 октября 2014 года, в ходе которого на проселочной грунтовой дороге, ведущей в ... были обнаружены и изъяты 4 гильзы, поскольку место обнаружение является общедоступным и невозможно сохранение там отстрелянных гильз спустя 11 месяцев;

- протокол обыска от 27 сентября 2014 года, в ходе которого по ул. ..., ..., кв. ... в г., ... был обнаружен пистолет, поскольку обыск был проведен спустя 10 месяцев после убийства С. в не принадлежащей Гюльмагомедову И.А. квартире, после повреждения входного замка этой квартиры и при наличии следов насильственного открытия двери с применением "фомки", о чем Гюльмагомедов указал в замечаниях к протоколу обыска;

- заключение эксперта N 301, проведенного относительно 4 гильз; заключение эксперта N 294 об оружии, из которого была стреляна гильза, изъятая в ходе обыска у Гюльмагомедова А.И., по аналогичным основаниям;

- заключение эксперта N 159, установившего совпадение генетического профиля, выделенного со смыва с глушителя, с генетическим профилем Гюльмагомедова И.А., поскольку выводами эксперта также установлено совпадение четырех генетических профилей, выделенных со смыва с глушителя и рукоятки пистолета, с генетическими профилями Гюльмагомедова И.А., Гюльмагомедова А.Ф., Османова и Абдурагимова, что физически невозможно без их полного или частичного смешения путем последовательного соприкосновения с поверхностями глушителя и рукоятки пистолета подсудимыми; что из исследовательской части заключения следует, что количество выявленных генотипов на глушителе и рукоятке пистолета недостаточно для их индивидуализации, а позволяет лишь установить родовую принадлежность потожировых наслоений; кроме того, заключением специалиста от 20 апреля 2015 года установлено несоответствие такого заключения эксперта требованиям законодательства;

- протокол эксгумации и осмотра трупа от 21 сентября 2014 года, как сфальсифицированный.

Далее адвокаты ссылаются на незаконность отказа судом в удовлетворении ходатайств, заявленных стороной защиты, о признании недопустимыми доказательствами заключения эксперта N 159, нарушения в котором установлены заключением специалиста, мотивированного судом тем, что такое заключение специалиста не исследовано; о назначении повторной генетической экспертизы; о вызове эксперта И. для разъяснений о нарушениях, допущенных при производстве экспертизы N 159 и её разногласий с заключением специалиста N 319/15; о допросе Б. обладающего сведениями о лицах, совершивших убийство потерпевшего С., а также в просмотре видеозаписи опроса Б.

Полагают, что суд, исключив протокол эксгумации трупа С. из перечня доказательств, в противоречие с принятым решением позволил государственному обвинителю огласить содержательную часть протокола эксгумации перед присяжными и удовлетворил ходатайство государственного обвинителя о допросе лиц, участвовавших при эксгумации.

Обращают внимание на то, что из заявленных ими 22 ходатайств судом было удовлетворено лишь ходатайство об исключении из числа доказательств заключения психологических экспертиз по видео; что при удовлетворении судом ходатайства государственного обвинителя об оглашении показаний Гюльмагомедова А.И. отказавшегося давать показания в суде, суд не принял во внимание видеозаписи к указанному протоколу, находящиеся в другом томе уголовного дома, и отказал в удовлетворении ходатайств стороны защиты об оглашении иных показаний Гюльмагомедова А.И., данных им в качестве свидетеля; что судом отказано и в удовлетворении ходатайства Гюльмагомедова о назначении экспертизы по пистолету, обнаруженному в квартире их матери, с постановкой вопроса о том, стреляны ли пули и гильзы из представленного оружия.

Утверждают, что вышеприведенные и иные существенные нарушения уголовно-процессуального закона, путем лишения и ограничения гарантированных УПК РФ прав стороны защиты, повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения, вследствие чего приговор подлежит отмене.

Указывают на несправедливость приговора и, произведя арифметические подсчеты, считают, что справедливость при постановлении приговора была бы соблюдена при назначении их подзащитным наказания в пределах 7 лет 6 месяцев лишения свободы.

Адвокат Мирзаханов Я.У. также указывает на то, что Гюльмагомедов И.А. молод, ему исполнилось 30 лет, возместил вред всеми доступными ему средствами, положительно характеризуется по месту жительства, имеет постоянное место жительства в г. ... имеет на иждивении родителей, не судим, не состоит на учете в наркологическом и психиатрическом диспансерах.

Адвокат Магомедов М.Г. также ссыплется на то, что его подзащитный Гюльмагомедов А.Ф. далеко не молод, страдает серьезным заболеванием сердца и сопутствующими заболеваниями, продолжает лечение в стационаре, что подтверждено соответствующими медицинскими документами, положительно характеризуется по месту жительства, имеет постоянное место жительства, на его иждивении находится его супруга, не судим, не состоит на учете в психиатрическом и наркологическом диспансере.

Оба обращают внимание на то, что по делу отсутствуют отягчающие наказание обстоятельства, а в силу ч. 2 ст. 61 УК РФ, по мнению защитников, дополнительными смягчающими наказание обстоятельствами является вся предыдущая законопослушная деятельность осужденных. В совокупности все изложенные в жалобах смягчающие обстоятельства, как указывают защитники, могут быть признаны исключительными в понимании ст. 64 УК РФ. Полагают необходимым отказать в удовлетворении гражданского иска потерпевшей в размере 1 069 045 рублей по изложенным в прениях Гюльмагомедовым А.Ф. основаниям, в том числе в связи с признанием его невиновным в неправомерном завладении автомобиля и в умышленном уничтожении чужого имущества.

В апелляционной жалобе осужденный Гюльмагомедов А.Ф. считает приговор несправедливым, незаконным, необоснованным, сфабрикованным и неправосудным.

По мнению осужденного судом не было создано условий для состязательности сторон; суд выступил на стороне обвинения как орган уголовного преследования; председательствующий принял меры для сохранения стороной обвинения сфабрикованных письменных доказательств, добытых путем пыток и грубейшего нарушения УПК РФ.

Обращает внимание на нарушение его прав как подозреваемого, поскольку следователь не уведомил его родственников о его задержании, чем лишил его права на приглашение защитника. Следователь самостоятельно назначал защитника, при этом под физическим воздействием заставил написать заявление об отказе от предыдущих защитников, отказал в помощи переводчика, о чем изначально он просил. Утверждает, что письменно неоднократно обращался к следователю и суду с заявлениями о предоставлении ему переводчика, однако ходатайства были необоснованно отклонены, при этом суд отказался приобщать его ходатайства к материалам дела, возвратив их и вынудив сказать, что пока в переводчике он не нуждается.

Обращает внимание на то, что присяжным заседателям были представлены недопустимые доказательства, такие как протоколы допроса, в которых показания были даны вследствие применения к нему физического насилия под током, что подтверждено медицинскими документами, а в самих показаниях имеются противоречия.

Указывает на пристрастность суда при определении доказательств, подлежащих предъявлению присяжным заседателям, что повлияло на содержание ответов на поставленные присяжным заседателям вопросы.

Указывает на незаконность отказа суда в приобщении к материалам дела и исследовании в судебном заседании, как не опровергающих и не подтверждающих обстоятельства дела, жалоб, поданных в ходе предварительного следствия о допущенных нарушениях УПК РФ, медицинских справок из СИЗО, ИВС, медицинских учреждений о применении физического насилия в отношении всех обвиняемых.

Полагает, что судом нарушены принципы объективности, беспристрастности, не созданы необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дула с участием присяжных заседателей, в связи с чем защита была ограничена в возможности предоставить и исследовать все доказательства.

Утверждает, что показания потерпевшего и всех свидетелей обвинения основаны на догадках, предположениях и слухах; ни один из свидетелей не смог указать источник своей осведомленности и не был свидетелем преступления. Показания свидетелей были подготовлены следователем и представлялись на подпись уже готовые протоколы, что подтвердил в судебном заседании свидетель М., при этом свидетель М. в судебном заседании дал иные показания, противоречащие протоколу его допроса в ходе предварительного следствия, однако суд не обратил должного внимания на такие нарушения.

Обращает внимание на то, что при проведении молекулярно-генетической экспертизы N 1/402-14, при исследовании 25 объектов с места преступления - автомобиля покойного, ни в одном объекте следов отпечатков, генетических профилей обвиняемых не обнаружено, а обнаружены следы, принадлежащие иным лицам.

Осужденный ссылается на то, что во всех своих показаниях, за исключением тех, которые по его утверждению даны вследствие пыток, он прямо указывал на лиц, которые совершили преступление, являющиеся членами "Диверсионно-террористической группировки "...", назвал их имена, фамилии, однако суд такие показания во внимание не принял, хотя один из активных членов этой группировки задержан и находился под стражей.

Из жалобы следует, что подтверждением совершения преступления внутри автомобиля является заключение химической экспертизы N 1308/3 от 09.12.2013, согласно которому на марлевом тампоне со смывами с передней правой стороны потолка салона автомобиля "..." обнаружены следы металлизации сурьмой, входящей в состав продуктов выстрела.

Анализируя данные протокола осмотра трупа С., заключения судебно-медицинской экспертизы N 46, ссылается на то, что были изъяты все пули, а выявленные повреждения характерны для повреждения автоматической очередью выстрелов, стреляных из одного экземпляра оружия калибра 9 мм, что характерно для пистолета Стечкина. В связи с этим, обращает внимание, что все следственные действия, протокол эксгумации и осмотра трупа от 21 сентября 2014 года сфальсифицированы следователем, следователь при его первом допросе в суде не отрицал, что допустил халатность при заполнении протокола эксгумации, указал, что со стороны родственников на участников (было оказано давление, однако при повторном допросе в суде дал противоположные показания.

Аналогично доводам апелляционных жалоб защитников Мирзаханова Я.У. и Магомедова М.Г. указывает на не устраненные в ходе судебного разбирательства нарушения при составлении протокола эксгумации и осмотра трупа С. и полученных в ходе этого следственного действия результатов, в том числе путем допроса свидетеля Я. который не смог пояснить количество извлеченных пуль, наличии деформации их после соприкосновения с твердыми костями, а также при каких обстоятельствах были проставлены им подписи в протоколе.

Также ссылается на недопустимость результатов проведения такой эксгумации как доказательства по делу.

Подвергает критике данные протокола обыска и обнаружения пистолета в квартире по ул. ..., кв. ... в г. ...

Утверждает, что заключение эксперте, И. N 159 не содержит ответов на поставленные следователем вопросы о наличии на пистолете и глушителе клеток, сопутствующих следам пота и крови человека, и их происхождении от Абдурагимова, Османова, Гюльмагомедова А.Ф. и Гюльмагомедова И.А., а лишь указывается о совпадении генетических профилей.

Указывает на необоснованный отказ суда в удовлетворении ходатайств стороны защиты о проведении повторной и дополнительной генетических экспертиз в экспертном учреждении за пределами Республики ... о вызове и допросе эксперта И. для устранения противоречий, тогда как экспертом-генетиком Щ. вышеуказанная экспертиза была подставлена под сомнение и указано о наличии в выводах противоречий.

Полагает, что судом были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона при формировании присяжных заседателей, поскольку суд при обращении к присяжным заседателям при принятии ими присяги не назвал присяжного под номером 7 - Г. вследствие чего та не приняла присягу, то есть не стала легитимным присяжным заседателем. Также, присяжный заседатель М. на поставленный вопрос о наличии препятствий по религиозным убеждениям в участии в осуществлении правосудия, не сообщила о таких препятствиях, скрыла свои религиозные убеждения, хотя по форме её одежды было видно, что такие препятствия имелись.

Ссылается на нарушение присяжными заседателями тайны совещательной комнаты, приводя в обоснование доводы, аналогичные доводам защитников Мирзаханова Я.У. и Магомедова М.Г.

Не согласен с выводами присяжных заседателей о виновности Абдурагимова А.А. в совершении им преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 222 УК РФ, ссылаясь на то, что по месту жительства Абдурагимова А.А. оружие обнаружено не было.

Обращает внимание на то, что на присяжных заседателей Г., С. и Ф. оказывалось давление в виде анонимных телефонных звонков, о чем последние заявили в судебном заседании, однако судом не было принято мер для установления этих лиц.

Не учел суд и пояснения специалиста в судебном заседании о том, что из представленных данных детализации телефонных соединений, Гюльмагомедов И.А., исходя из места его нахождения дома, не мог быть участником преступления.

Утверждает, что протокол судебного заседания содержит неточности, не указано о заявленном осужденным отводе государственному обвинителю Латифову, заинтересованному в исходе дела и участвовавшему при предыдущем судебном разбирательстве; отсутствуют сведения о ходатайстве осужденного предоставить переводчика; не содержатся все высказывания защитника Квасова С.В. и представителя Бембутова А.И. по фактам передачи денег старшине коллегии присяжных заседателей, после чего была распущена коллегия, что свидетельствует об обвинительном уклоне суда.

Утверждает, что в ходе предварительного следствия по делу были допущены нарушения требований УПК РФ при назначении по делу экспертиз, с постановлениями о назначении которых он не был вовремя ознакомлен, вследствие чего был лишен возможности поставить дополнительные вопросы экспертам; что суд необоснованно отказал в вызове и допросе эксперта Г. относительно обстоятельств обнаружения пуль в трупе в ходе его осмотра; что ему не выдали протокол судебного заседания, чем нарушили требования уголовно-процессуального закона, не предоставили защитникам возможность ознакомиться с аудиозаписью судебного заседания в ходе судебного разбирательства.

С учетом изложенного, утверждаем, что осужденные не совершали вмененного им преступления, вердикт постановлен незаконным составом присяжных заседателей, в связи с чем, приговор следует отменить, передать дело на новое судебное разбирательство в иной субъект Российской Федерации.

В возражениях на апелляционные жалобы защитников Квасова С.В., Мирзаханова Я.У., Магомедова М.Г. и Халиковой М.М. государственный обвинитель Латифов В.Л. полагал доводы апелляционных жалоб необоснованными, не подлежащими удовлетворению, а приговор - не подлежащим отмене.

В возражениях на апелляционные жалобы адвокатов Мирзаханова Я.У., Квасова С.В., Магомедова М.Г., Халиковой М.М. представитель потерпевшей адвокат Бейбутов А.И. просит приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, Судебная коллегия полагает, что приговор постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на всестороннем и полном исследовании представленных сторонами доказательств.

Как следует из представленных материалов, нарушений уголовно-процессуального закона в процессе предварительного расследования дела, на стадии предварительного слушания и в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии с пунктами 2-4 ст. 389.15 УПК РФ отмену приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, по данному делу не допущено.

Доводы адвокатов и осужденных о том, что Абдурагимов, Гюльмагомедов А.Ф., Гюльмагомедов И.Л. и Османов не причастны к преступлениям, за которые осуждены, - Судебная коллегия оставляет без рассмотрения, поскольку, в соответствии с ч. 4 ст. 347 УПК РФ, сторонам запрещается ставить под сомнение правильность вердикта, вынесенного присяжными заседателями.

Доводы, изложенные в апелляционных жалобах о том, что в ходе предварительного расследования было нарушено право осужденных на защиту; что Гюльмагомедову А.Ф. в ходе предварительного расследования и в суде, вопреки закону, не был предоставлен переводчик; что, несмотря на наличие соглашений с адвокатами, осужденным были навязаны следователем адвокаты по назначению; что к осужденным было применено насилие, и они были вынуждены оговорить себя, Судебная коллегия находит несостоятельными.

Как видно из протокола судебного заседания, в начале судебного разбирательства по делу после заданных председательствующим вопросов подсудимый Гюльмагомедов А.Ф. в присутствии своего защитника пояснил, что в услугах переводчика он не нуждается.

Как видно из материалов дела, при первоначальных допросах осужденных, проведенных в ходе предварительного расследования, которые сторона защиты просит признать недопустимыми доказательствами, каждый из осужденных не только не возражав против проведения следственных действий с участием назначенного следователем защитника, но и письменно ходатайствовал об этом, а Османов, кроме того, настаивал на проведении с ним следственных действий. Каких-либо заявлений о том, что назначенный следователем адвокат не надлежаще оказывает юридическую помощь, что позиция адвоката противоречит позиции его подзащитного, - осужденными не делалось. Кроме того, вопреки доводам адвоката Квасова, допрошенный 4 января 2014 года в ходе проверки показаний на месте Абдурагимов в присутствии адвоката Квасова дал точно такие же показания, какие давал на предыдущих допросах в присутствии другого адвоката, при этом никаких заявлений о применении к нему недозволенных методов ведения следствия ни от Абдурагимова, ни от его защитника не поступило. Такие же показания Абдурагимов дал и 7 марта 2014 года в присутствии адвоката Капарова, согласившись с тем, чтобы последний защищал его интересы, поскольку адвокат Квасов выехал за пределы Республики ... Помимо этого, вопреки доводам адвоката Халиковой, соглашение с адвокатом Юсуповым родственниками Османова было заключено 31 декабря 2013 года, при этом показания Османова от 30 декабря 2013 года не исследовались перед присяжными заседателями, а вопреки доводам осужденного Гюльмагомедова А.Ф., о его задержании родственники были извещены следователем в тот же день.

Также в ходе предварительного расследования были проверены заявления осужденных о применении к ним физического и психического насилия со стороны сотрудников правоохранительных органов; на основании указанных заявлений были проведены проверки, по результатам которых следователем были вынесены постановления об отказе в возбуждении уголовных дел, поскольку заявления осужденных не нашли своего подтверждения. Вынесенные следователем постановления надлежащим образом мотивированы и обоснованны; вместе с другими доказательствами, исследованными в судебном заседании, были надлежащим образом оценены судом первой инстанции, после чего суд также пришел к выводу о необоснованности указанных заявлений осужденных. Не согласиться с выводами суда у Судебной коллегии нет оснований.

Формирование коллегии присяжные заседателей было проведено с соблюдением требований ст. 327, 328 УПК РФ.

Сторонам было разъяснено право заявления отводов кандидатам в присяжные заседатели и предоставлена возможность задать каждому из кандидатов в присяжные заседатели вопросы, которые, по их мнению, связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении данного уголовного дела. Это право было реализовано сторонами в полном объеме.

По завершении формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о роспуске коллегии ввиду тенденциозности ее состава от сторон не поступало.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного Гюльмагомедова А.Ф., присяжный заседатель М. не заявляла на стадии формирования коллегии присяжных заседателей о наличии у неё обстоятельств, препятствующих ее участию в качестве присяжного заседателя при рассмотрении дела, в том числе и по религиозным убеждениям.

Данные доводы осужденного являются голословными и надуманными, и не подтверждены какими-либо доказательствами или документами. Кроме того, при наличии указанного осужденным обстоятельства сторона защиты не была лишена возможности заявить указанному кандидату в присяжные заседатели мотивированный или не мотивированный отвод, однако не заявила его.

Не подтверждены материалами дела и доводы апелляционных жалоб о том, что присяжные заседатели N 7 и N 10 (Г. и М.) не приняли присягу.

Как видно из протокола судебного заседания, после оглашения председательствующим списка первых двенадцати присяжных заседателей, образующих основной состав коллегии, и шести присяжных заседателей, являющихся запасными, председательствующий привел всех указанных присяжных заседателей к присяге, огласив список, назвав фамилию каждого из них, и получив надлежащий ответ. При этом после принятия присяжными заседателями присяги от участников судебного разбирательства каких-либо замечаний по данному поводу, в том числе и о том, что не все присяжные приняли присягу, не поступило.

Кроме этого, Судебная коллегия, прослушав аудиозапись протокола судебного заседания, отмечает, что хотя зафиксированные на ней ход и порядок принятия присяги слышны не совсем четко, вместе с тем, абсолютно точно слышно 18 ответов присяжных заседателей: "Я клянусь!", что соответствует количеству присяжных заседателей, принимавших присягу, и протоколу судебного заседания.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия считает доводы стороны защиты неубедительными и не находит оснований для признания состава коллегии присяжных заседателей незаконным.

Также из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей, их полномочиями, установленными ст. 334 УПК РФ.

Принципы беспристрастности суда, состязательности и равноправия сторон председательствующим соблюдем. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств и заявлении ходатайств, все представленные суду допустимые доказательства были исследованы, заявленные сторонами ходатайства, в том числе об исследовании дополнительных доказательств, о признании ряда доказательств недопустимыми, разрешены председательствующим в установленном законом порядке, и по ним приняты обоснованные решения.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, в присутствии присяжных заседателей были исследованы только допустимые доказательства, полученные с соблюдением требований уголовно-процессуального закона; ходатайства стороны защиты о признании ряда доказательств недопустимыми, в том числе показаний осужденных, данных ими в ходе предварительного расследования, протоколов осмотра места происшествия, обыска, заключений экспертов, детализаций телефонных переговоров, на которые имеются ссылки в апелляционных жалобах, были рассмотрены председательствующим в отсутствии коллегии присяжных заседателей, принятые судом по результатам рассмотрения этих ходатайств решения надлежащим образом мотивированы и являются правильными; оснований для признания данных доказательств недопустимыми, на что указывается в апелляционных жалобах, Судебная коллегия также не усматривает.

Вопреки доводам стороны защиты, протокол эксгумации трупа, заключения судебно-психологических экспертиз по видеозаписи допросов осужденных, были признаны председательствующим недопустимыми доказательствами и не были доведены до сведения коллегии присяжных заседателей, равно как и ряд показаний осужденных, данных ими в ходе предварительного расследования.

Вместе с тем, суд обоснованно признал допустимыми доказательствами по делу изъятые в ходе эксгумации две пули, а также проведенные впоследствии по изъятым пулям заключения экспертов, поскольку в судебном заседании об обстоятельствах проведения данного следственного действия были допрошены в качестве свидетелей Г., Д., Я., С. и А., которые дали подробные показания об увиденном и проделанном ими в ходе эксгумации, в результате чего в ходе судебного разбирательства были восполнены полученные в ходе осмотра трупа результаты, что само по себе не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. Вопреки доводам жалоб, как видно из заключения эксперта, изъятые при эксгумации пули поступили на баллистическую экспертизу в упакованном и опечатанном виде.

Ссылки осужденных и их защитников на то, что председательствующий не проверил достоверность ряда доказательств, приведенных в апелляционных жалобах, в том числе показаний свидетелей Д. и Я. протоколов осмотра места происшествия, заключений экспертиз, в том числе молекулярно-генетической и баллистических, не принял меры к устранению противоречий, имеющихся между исследованными в судебном заседании доказательствами; не допросил лиц, в том числе Е. которые указывают на то, что убийство С. совершили другие лица, - не могут быть приняты во внимание, поскольку достоверность исследованных в суде доказательств определяет не председательствующий по делу, а коллегия присяжных заседателей при вынесении ею вердикта. Кроме того, в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ; установление причастности к преступлению других лиц в полномочия присяжных заседателей не входит.

Согласно протоколу судебного заседания, доказательства, не имеющие значения для установления фактических обстоятельств дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями, в судебном заседании не исследовались. При этом суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о приобщении к материалам дела заключения специалиста относительно молекулярно-генетической экспертизы, поскольку выводы данного заключения построены не на исследовании предоставленного специалисту материала (вещественных доказательств), а посвящены детальному разбору действий эксперта, проводившего экспертизу по вещественному доказательству, то есть оценке, что является прерогативой коллегии присяжных заседателей.

Суд также обоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении заявленных ходатайств, в том числе о проведении повторной или дополнительной молекулярно-генетической экспертизы в экспертном учреждении за пределами Республики ... о вызове и допросе для дачи разъяснений по выводам экспертизы эксперта И., о вызове и допросе в судебном заседании эксперта Г. Принятые председательствующим решения по заявленным ходатайствам надлежащим образом мотивированы, оснований сомневаться в правильности принятых решений у Судебной коллегии также не имеется.

Вопреки доводам жалоб, ознакомление обвиняемого с постановлениями о назначении экспертиз после их проведения, а также изготовление протокола судебного заседания за пределами срока, установленного ст. 259 УПК РФ, не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, не влечет за собой нарушение право обвиняемого (осужденного) на защиту и не является основанием для отмены судебного решения.

Согласно протоколу судебного заседания, по окончании судебного следствия ни от кого из участников процесса, в том числе и от стороны защиты, каких-либо ходатайств о его дополнении не поступило.

Прения сторон были проведены в соответствии со ст. 292, 336 УПК РФ; в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Обсуждение вопросного листа и содержание вопросов, поставленных на разрешение присяжным заседателям, полностью соответствует требованиям ст. 338 и 339 УПК РФ.

Напутственное слово председательствующего соответствует положениям ст. 340 УПК РФ. Каких-либо данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, а также об искажении исследованных в судебном заседании доказательств и позиции сторон, из текста напутственного слова не усматривается. После произнесения председательствующим напутственного слова возражений по нему от сторон не поступило.

Нарушений уголовно-процессуального закона при принятии вердикта по делу не установлено. Вердикт коллегии присяжных заседателей ясный и непротиворечивый, соответствует требованиям ст. 348 и ст. 351 УПК РФ.

Каких-либо данных, свидетельствующих об оказании давления на коллегию присяжных заседателей, не установлено.

Доводы апелляционных жалоб защитников и осужденного Гюльмагомедова А.Ф. о том, что старшина присяжных заседателей Г., присяжные заседатели С. и Ф. заявили об анонимных телефонных звонках, не свидетельствуют об оказании на этих присяжных заседателей какого-либо воздействия и об их необъективности при вынесении вердикта вследствие указанных телефонных звонков. Присяжные заседатели не заявляли об оказании на них каком-либо воздействия, о влиянии таких звонков на их объективность и беспристрастность при рассмотрении дела, вследствие чего у председательствующего не имелось повода и оснований для принятия каких-либо мер для реагирования в связи с такими заявлениями присяжных заседателей.

Доводы защиты о нарушении тайны совещательной комнаты присяжными заседателями в связи с их неоднократным выходом без оглашения вердикта и получения разъяснений председательствующего не основаны на требованиях ст. 344 УПК РФ, позволяющей коллегии получить от председательствующего дополнительные разъяснения по поставленным вопросам. При этом из протокола судебного заседания следует, что разъяснения председательствующего не касались правильности выводов коллегии о доказанности или недоказанности фактов и событий деяний, их совершения подсудимыми, и виновности либо невиновности подсудимых, а относились исключительно к вопросам порядка внесения ответов в вопросный лист. Каких-либо замечаний или возражений против разъяснений председательствующего, данных им коллегии присяжных заседателей, от участников судебного разбирательства не поступало.

Оценив вердикт, вынесенный коллегией присяжных заседателей, совокупность исследованных судом доказательств, председательствующий обоснованно не усмотрел оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей и направления дела на новое судебное рассмотрение.

Правовая оценка действиям осужденных судом дана в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей. Оснований для переквалификации действий осужденных Судебная коллегия не находит, действия Абдурагимова, Гюльмагомедова А.Ф., Гюльмагомедова И.А. и Османова судом квалифицированы правильно.

При назначении наказания Абдурагимову, Гюльмагомедову А.Ф., Гюльмагомедову И.А. и Османову суд учел характер и степень общественной опасности содеянного ими, данные о личности виновных, обстоятельства, смягчающие наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение по делу, в том числе и те, на которые указывают в апелляционных жалобах осужденные и их защитники, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей.

Оснований для смягчения наказания, назначенного осужденным, Судебная коллегия не усматривает.

Гражданский иск потерпевшей рассмотрен в соответствии со ст. 151, 1099, 1101, 1064 ГК РФ, оснований для изменения или отмены приговора в этой части Судебная коллегия также не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, 389.14, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Верховного суда Республики Дагестан с участием коллегии присяжных заседателей от 14 декабря 2016 года в отношении Абдурагимова А.А., Гюльмагомедова А.Ф., Османова Г.Д. и Гюльмагомедова И.А. оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Безуглый Н.П.

Судьи

Хомицкой Т.П.

Таратуты И.В.