Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 сентября 2016 г. Дело "Вершинин (Vershinin) против Российской Федерации" (Жалоба N 42858/06) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Вершинин (Vershinin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 42858/06)

Постановление Суда

Страсбург, 20 сентября 2016 г.

По делу "Вершинин против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Хелены Ядерблом, Председателя Комитета,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарда, судей,

а также при участии Фатоша Араджи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 30 августа 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 42858/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Леонидом Владимировичем Вершининым (далее - заявитель) 12 августа 2007 г.

2. Интересы заявителя представляли И. Федотов и Л. Стахиева, адвокаты, практикующие в Московской области и г. Москве соответственно. Власти Российской Федерации (далее также - власти государства-ответчика) были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель утверждал, в частности, что его принудительное помещение в психиатрическое лечебное учреждение было незаконным, что производство, завершившееся помещением его в лечебное учреждение, имело ряд процессуальных недостатков, и что после помещения в лечебное учреждение он не мог инициировать разбирательство по вопросу об освобождении из-под стражи.

4. 29 января 2013 г. жалобы на нарушение статей 5 и 6 Конвенции были коммуницированы властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1959 году и проживает в селе Радищево Московской области.

6. В 1997 году в результате несчастного случая дом заявителя частично сгорел, и ему пришлось жить на чердаке, который не был приспособлен для проживания. Заявитель считал, что при рассматриваемых обстоятельствах власти были обязаны предоставить ему бесплатное жилье. Гражданский иск заявителя против муниципальных властей был отклонен.

7. В январе 2006 года заявитель подал в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации и в Генеральную прокуратуру Российской Федерации жалобы на действия судей, рассматривавших его гражданское дело. В частности, заявитель, используя оскорбительные выражения, обвинял судей в получении взяток от ответчика в размере 30 000 долларов США, в фальсификации доказательств, терроризме, злоупотреблении полномочиями, а также в возбуждении расовой и этнической вражды.

8. 13 марта 2006 г. заявитель был задержан по подозрению в клевете в отношении судьи и в заведомо ложных высказываниях.

9. 14 марта 2006 г. Мещанский районный суд г. Москвы применил к заявителю меру пресечения в виде заключения под стражу. Впоследствии срок содержания заявителя под стражей регулярно продлевался соответствующими постановлениями.

10. Следователь постановил провести психиатрическую экспертизу состояния здоровья заявителя в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского.

11. 20 июня 2006 г. эксперты пришли к выводу, что заявитель демонстрировал симптомы развития параноидального расстройства личности, нуждался в амбулаторном наблюдении и лечении. В то же время эксперты заключили, что заявитель был вменяем, мог предстать перед судом, и подчеркнули, что у заявителя в анамнезе не было психических расстройств.

12. 1 августа 2006 г. органы обвинения передали материалы дела заявителя в Московский городской суд для рассмотрения по существу. Московский городской суд назначил дополнительную судебно-психиатрическую экспертизу в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского.

13. 21 ноября 2006 г. эксперты пришли к выводу, что заявитель страдал от хронического психического расстройства, параноидального расстройства личности и нуждался в принудительном лечении в специализированном медицинском учреждении. Эксперты основывали свое мнение, inter alia* (* Inter alia (лат.) - в числе прочего, в частности (примеч. переводчика)), на "навязчивых" идеях, высказанных заявителем в многочисленных жалобах в различные органы государственной власти "в гротескной форме", на попытках заявителя "установить истину", на противоречиях в его собственных высказываниях, психической двойственности и тому подобном. Эксперты также пришли к мнению, что заявитель был невменяем на момент совершения рассматриваемого преступления и не мог предстать перед судом.

14. В неустановленную дату Московский городской суд назначил еще одну судебно-психиатрическую экспертизу заявителя в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского.

15. 7 февраля 2007 г. новое экспертное заключение подтвердило выводы предыдущего заключения от 21 ноября 2006 г. Кроме того, эксперты установили, что заявитель представлял опасность для общества, указав следующее:

"[п]ринимая во внимание, что [заявитель] демонстрирует в субъективно значимых ситуациях тенденцию к быстрому формированию навязчивых идей, которые иногда достигают уровня бреда, расширение круга лиц, на которых распространяются эти эмоции, тяжелые эмоциональные расстройства с неподдающимся коррекции поведением, отрицание требований режима, отсутствие критического отношения к своему [эмоциональному] состоянию, симуляцию, [он] представляет опасность для общества и нуждается в принудительном лечении в специализированном психиатрическом лечебном учреждении".

16. 20 февраля 2007 г. Московский городской суд, установив основополагающие факты в отношении указанных преступлений, прекратил производство по уголовному делу в отношении заявителя в связи с его невменяемостью. Московский городской суд, ссылаясь на выводы и рекомендации полученных заключений психиатров, постановил применить к заявителю принудительное лечение в психиатрической больнице.

17. 5 апреля 2007 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил решение нижестоящего суда без изменения.

18. В апреле 2007 года заявителя перевели из следственного изолятора в психиатрическое лечебное учреждение. В июне 2008 года его выписали из больницы.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

19. Заявитель, ссылаясь на пункт 1 статьи 5 Конвенции, обжаловал незаконность его принудительного помещения в психиатрическую больницу в связи с тем, что власти Российской Федерации не выполнили материально-правовые требования, предъявляемые к процедуре принудительной госпитализации. Соответствующие части статьи 5 Конвенции устанавливают следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключение под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг...".

20. Власти Российской Федерации оспорили этот довод.

А. Приемлемость жалобы

21. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 1 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд также отмечает, что жалоба не является неприемлемой и по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

22. Европейский Суд повторяет, что неприкосновенность личности является основополагающим правом, защищающим физическую целостность человека (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, ECHR 2006-X, § 30). В то время как в пункте 1 статьи 5 Конвенции перечислены исключения, которые могут ограничить рассматриваемое право (подпункты "a"-"f" пункта 1 статьи 5 Конвенции) эти исключения необходимо толковать узко, и ни при каких обстоятельствах они не должны способствовать произвольному лишению свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Василева против Дании" (Vasileva v. Denmark) от 25 сентября 2003 г., жалоба N 52792/99, § 33).

23. В настоящем деле стороны не оспаривали, что исполнение постановления суда о судебно-психиатрической экспертизе состояния заявителя включало в себя ограничение свободы.

24. В Постановлении по делу "Винтерверп против Нидерландов" (Winterwerp v. Netherlands) (от 24 октября 1979 г., Series A, N 33, § 39) Европейский Суд установил три минимальных условия, которые должны быть соблюдены, чтобы "заключение под стражу невменяемого лица" было бы законным по смыслу подпункта "е" пункта 1 статьи 5 Конвенции: за исключением случаев чрезвычайной ситуации, должно быть достоверно доказано, что соответствующее лицо не отвечает за свои поступки, то есть психическое расстройство должно быть установлено перед компетентными властями на основании объективных медицинских доказательств, психическое расстройство должно достигать степени, оправдывающей принудительное ограничение свободы, законность длящегося ограничения свободы должна зависеть от наличия у лица указанного расстройства.

25. Европейский Суд полагает, что в настоящем деле, по-видимому, отсутствует необходимость подробно исследовать, были соблюдены первое и третье условия из дела Винтерверпа, поскольку органы власти Российской Федерации очевидно не продемонстрировали, что психическое заболевание заявителя было такого рода и интенсивности, которые оправдывали бы принудительное ограничение свободы в лечебном учреждении.

26. Как ясно из заключений судебно-психиатрической экспертизы и соответствующих судебных решений (см. §§ 13, 15 и 16 настоящего Постановления), вывод о том, что заявитель представляет опасность для общества, и рекомендация о принудительной госпитализации были основаны на быстром формировании навязчивых идей у заявителя, которые иногда достигали уровня бреда, на "гротескной форме" его жалоб, попытках "найти истину", противоречиях в суждениях заявителя, психической двойственности, на отсутствии у заявителя критического отношения к своему эмоциональному состоянию и тому подобном. Хотя Европейский Суд признает, что эти аспекты психического здоровья заявителя могли бы оправдать необходимость определенной формы специального лечения, они не продемонстрировали со всей убедительностью, что заявитель представлял бы какую-либо опасность и что его психическое расстройство было такого рода или степени, которые оправдывали бы принудительное ограничение свободы.

27. Вышеизложенные доводы являются достаточными, чтобы Европейский Суд пришел к выводу, что власти Российской Федерации не выполнили конвенционные требования при санкционировании принудительной госпитализации заявителя.

28. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 и статьи 6 Конвенции

29. Заявитель также жаловался на нарушения пункта 4 статьи 5 и статьи 6 Конвенции, сообщая о процессуальных нарушениях в производстве по вопросу о его госпитализации, а также обжалуя отсутствие возможности инициировать производство по вопросу об освобождении его из-под стражи.

30. Власти Российской Федерации оспорили данные доводы.

31. Принимая во внимание свои вышеизложенные выводы относительно пункта 1 статьи 5 Конвенции, Европейский Суд не считает необходимым рассматривать дальнейшие жалобы заявителя на нарушение пункта 4 статьи 5 и статьи 6 Конвенции.

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

32. В заключение заявитель жаловался на нарушения статей 3, 5, 6 и 13 Конвенции в связи с предполагаемым нарушением его прав. Однако с учетом имеющихся в его распоряжении материалов и в той степени, в которой обжалуемые вопросы относятся к его компетенции, Европейский Суд полагает, что эти жалобы подлежат отклонению в соответствии с пунктом 1, подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

33. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

34. Заявитель требовал выплаты 38 430 евро в качестве компенсации материального ущерба и 250 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

35. Власти Российской Федерации считали эти суммы необоснованными и чрезмерными.

36. Европейский Суд не усматривает причинно-следственной связи между установленным нарушением и заявленным материальным ущербом, следовательно, он отклоняет эту жалобу. С другой стороны, принимая во внимание обстоятельства дела и принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

В. Судебные расходы и издержки

37. Заявитель также требовал выплаты 780 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных при рассмотрении его жалобы Европейским Судом.

38. Власти Российской Федерации возражали против присуждения компенсации по данному пункту.

39. Принимая во внимание предоставленные ему материалы и свою прецедентную практику, Европейский Суд находит разумным присудить заявителю 780 евро в качестве компенсации расходов на рассмотрение жалобы в соответствии с Конвенцией.

С. Процентная ставка при просрочке платежа

40. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобы, касающиеся нарушения пунктов 1 и 4 статьи 5 и статьи 6 Конвенции в связи с незаконной принудительной госпитализацией, процессуальными нарушениями, допущенными в ходе разбирательства по вопросу о принудительной госпитализации, и отсутствия возможности инициировать разбирательство по вопросу об освобождении из-под стражи, приемлемыми для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемыми;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что отсутствует необходимость рассматривать жалобы на нарушение пункта 4 статьи 5 и статьи 6 Конвенции;

4) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 5 000 евро (пять тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы;

(ii) 780 евро (семьсот восемьдесят евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 20 сентября 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Фатош Араджи Заместитель Секретаря Секции Суда

Хелена Ядерблом Председатель Комитета Суда