Постановление Европейского Суда по правам человека от 15 ноября 2016 г. Дело "Горячкин (Goryachkin) против Российской Федерации" (Жалоба N 34636/09) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Горячкин (Goryachkin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 34636/09)

Постановление Суда

Страсбург, 15 ноября 2016 г.

По делу "Горячкин против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герра, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды,

Пере Пастора Вилановы,

Алены Полачковой,

Георгиоса А. Сергидеса, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 18 октября 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 34636/09, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Олеговичем Горячкиным (далее - заявитель) 28 мая 2009 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что в период содержания под стражей ему не оказывали адекватной медицинской помощи и что ему было отказано в возможности личной явки в суд.

4. 4 июля 2012 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1982 году и проживал в г. Ачинске Красноярского края. Он проживает в г. Красноярске.

A. Осуждение

6. 21 января 2005 г. Ачинский городской суд Красноярского края (далее - городской суд) признал заявителя виновным в ограблении при отягчающих обстоятельствах и приговорил его к девяти годам лишения свободы. Его направили в Исправительную колонию N ИК-235/26-22 Красноярского края* (* Так в тексте оригинала Постановления. По-видимому, имеется в виду действующее в настоящее время Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N 42 объединения исправительных учреждений N 26 (с особыми условиями хозяйственной деятельности) Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Красноярскому краю" (примеч. редактора).) для отбытия наказания.

B. Предполагаемое жестокое обращение со стороны надзирателей

7. 22 августа 2007 г. вследствие неоднократных нарушений внутреннего тюремного порядка заявителя поместили в единое помещение камерного типа (далее - ЕПКТ), в более строгий режим исправительной колонии на 11 месяцев. Предполагается, что его два раза избивали надзиратели ЕПКТ.

1. Первый случай избиения

8. Заявитель утверждал, что 5 марта 2008 г. в его камеру вместе с другими заключенными был помещен новый заключенный "низкого социального статуса". Вскоре между заявителем и новым заключенным произошла ссора. Тюремные надзиратели вошли в камеру, забрали заявителя, пинали его ногами, выкручивали ему руки, бросили его на пол, а затем поволокли в комнату для обыска. Там они продолжили наносить ему удары по голове и телу, надели на него наручники, прицепили к потолку с металлической решеткой и оставили его так на час. После возвращения надзиратели распластали его и начали бить, пока он не упал на пол. Они продолжили его бить еще два-три часа.

9. Через два дня заявителя поместили на 15 дней в карцер.

2. Второй случай избиения

10. По словам заявителя, 9 апреля 2008 г. он был снова избит тюремными надзирателями в связи с незначительным дисциплинарным проступком. Избиение продолжалось в течение двух или трех часов. Заявитель настаивал на том, что побои были настолько сильными, что он утратил способность ходить без посторонней помощи. После этого его оттащили обратно в одиночную камеру.

11. Заявитель также утверждал, что утром 10 апреля 2009 г. его отвели в кабинет начальника подразделения, где его бросили в кресло полулежа, так как он был не в состоянии сидеть прямо из-за болей в спине и ноге. Тюремный надзиратель ударил заявителя по голове и приказал ему не симулировать травмы.

12. Заявитель был вынужден написать заявление на имя руководителя Управления службы исполнения наказаний по Красноярскому краю о том, что против него или каких-либо других лиц, содержащихся в исправительной колонии, не было применено насилие, и что его проблемы со здоровьем стали результатом несчастного случая в детстве.

C. Медицинская помощь в колонии

13. В заключении заявитель страдал от хронического гастрита, уретрита и ишиалгии. Его жалобы на здоровье рассматривал тюремный врач, который предоставлял ему лечение в случае необходимости.

14. В ЕПКТ заявитель проходил обычные ежедневные осмотры относительно наличия телесных повреждений. В течение всего периода его содержания под стражей каких-либо травм у него не было зафиксировано.

15. 10 марта 2008 г., через пять дней после первого случая предполагаемого жестокого обращения, заявитель жаловался тюремному врачу на боли в спине. Врач поставил диагноз "люмбалгия", прописал ему лекарства и мазь и отметил в документах, что кожа заявителя "не имела особенностей".

16. Три раза в том же месяце заявитель жаловался на сжимающую боль в груди, учащенное мочеиспускание, головную боль и боль в пояснице. Врач поставил диагнозы "люмбалгия, нейроциркуляторная дистония по гипертоническому типу, цистит". Заявителю были прописаны лекарства.

17. В конце марта 2008 года заявитель вновь посетил тюремного врача, которому жаловался на вывихнутую лодыжку. Врач обнаружил отек на лодыжке со шрамом размером 1 см. Заявитель пояснил, что шрам является результатом детской травмы. Кроме того, он также сделал письменное заявление о том, что у него боли в спине и проблемы с ногами были хроническими и что он не подвергался жестокому обращению в исправительной колонии. Не зафиксировав каких-либо телесных повреждений на теле заявителя, врач прописал обезболивающие препараты.

18. 18 апреля 2008 г., через девять дней после предполагаемого второго эпизода жестокого обращения, заявитель жаловался на боли при мочеиспускании. Врач зафиксировал острый цистит и внес изменения в режим приема лекарств. В последние дни этого месяца он впервые жаловался на боли в голени. Врач отметил, что левая нога у заявителя распухла, и заявитель не мог стоять на ней. Врач диагностировал расстройство циркуляции крови и прописал лекарства.

19. Состояние здоровья заявителя не улучшилось, и 13 мая 2008 г. его поместили в старое крыло тюремной больницы. Он сообщил врачам больницы о том, что начал испытывать боль в ноге после падения в камере в первые дни марта 2008 года. В отношении диагнозов острого тромбоза глубоких вен левой ноги, лимфостаза и остеохондроза было проведено консервативное лечение, которое привело к улучшению его состояния здоровья.

20. Заявитель был выписан из больницы 22 мая 2008 г. с предписаниями о продолжении лечения и использовании трости.

21. Летом 2008 года заявитель начал использовать костыли. В июле 2008 года врач зафиксировал значительный отек левой ноги, сопровождавшийся синеватым окрасом кожи в этой области. Диагноз рецидивирующей лимфедемы повлек за собой внесение изменений в его режим приема лекарств. В то же время заявитель сделал заявление о том, что он не подвергался никакому жестокому обращению.

22. К середине октября 2008 года отек ноги спал.

23. В ноябре 2008 года заявитель был вновь помещен в старое крыло тюремной больницы. Ему были поставлены диагнозы "посттромботическая болезнь и нефроптоз". Лечение было эффективным, и 21 ноября 2008 г. он был выписан. Врач назначил прием лекарств и рекомендовал заявителю не использовать костыли.

24. В начале 2009 года нога заявителя снова распухла. 28 марта 2009 г. он был госпитализирован в новое крыло тюремной больницы, где условия были, по мнению заявителя, удовлетворительными. Его лечение в больнице продолжалось до 27 апреля 2009 г. и привело к снижению отека и воспаления. Ему были прописаны компрессионные чулки, лекарства и ограничение физической активности.

25. В начале 2010 года заявитель прошел симптоматическое лечение остеохондроза. В сентябре 2010 года его состояние здоровья было признано стабильным, его хронические болезни были взяты под контроль.

26. В 2011-2012 годах заявитель болел аллергическим дерматитом, ринофарингитом, люмбалгией и вегето-сосудистой дистонией и не имел каких-либо заболеваний, считавшихся серьезными и проблематичными. Заболевания лечились медикаментозной терапией.

D. Расследование предполагаемых побоев

27. В августе 2008 года, во время встречи с матерью, заявитель жаловался на избиение надзирателями. 10 сентября 2008 г. его мать попросила провести тщательное расследование предполагаемого жестокого обращения.

28. 24 октября 2008 г. Богучанский районный прокурор посетил заявителя, который представил свой отчет о событиях и просил завести уголовное дело.

29. Следственные органы собрали выписки из медицинских документов заявителя и письменные показания надзирателя, который был предположительно причастен к побоям. Сотрудники колонии отрицали применение силы против заявителя, подкрепляя свои доводы письменными показаниями заявителя от 17 июля 2008 г. и письменными показаниями его сокамерников. Заключенные настаивали на том, что заявитель длительное время страдал от хронических болей в спине и отечного синдрома в ноге, который становился особенно острым каждую весну и осень. Уставший от трудностей жизни в тюрьме заявитель предположительно сообщил сокамерникам, что он собирался использовать свои хронические заболевания, чтобы получить перевод в больницу, где он "мог бы отдыхать".

30. 15 ноября 2008 г. старший следователь прокуратуры отказал в удовлетворении жалобы, не найдя доказательств преступного деяния.

31. Вышеуказанное решение, а также еще три аналогичных решения от 27 июня, 8 августа и 5 сентября 2011 г. были отменены вышестоящим прокурором, который критиковал вынесенные отказы за отсутствие тщательности расследования.

32. 12 сентября 2011 г. эксперту Красноярского бюро судебно-медицинской экспертизы было поручено разобраться в возможных причинах состояния ноги заявителя, в том числе с точки зрения возможности получения травмы, связанной с предполагаемыми побоями в марте и апреле 2008 года. Эксперт установил, что состояние здоровья заявителя не могло являться результатом побоев.

33. 16 января 2012 г. следственные органы вновь отказали в возбуждении уголовного дела. Отказ был отменен вышестоящим прокурором, который распорядился о принятии дальнейших следственных мер.

34. На новом этапе расследования следователь допросил В., единственного заключенного, которого ранее не допрашивали. В отличие от всех остальных свидетелей, которые отрицали избиения, он сказал, что 5 марта 2008 г. сотрудники колонии забрали заявителя из камеры после конфликта с сокамерником "низшей касты" в комнату для обыска. Затем он слышал крики надзирателей и стоны заявителя. Он не видел каких-либо телесных повреждений у заявителя, однако видел, как последний хромал несколько дней после инцидента. Заявитель настаивал на том, что он был избит надзирателями.

35. 28 сентября 2012 г. был подготовлен экспертный доклад, экспертам задали вопрос "Являлось ли какое-либо заболевание заявителя результатом избиения ". Осмотрев заявителя и изучив медицинские документы, эксперт не нашел каких-либо доказательств жестокого обращения и настаивал на том, что состояние здоровья заявителя не могло быть вызвано или связано с побоями. Основной вывод заключался в том, что заболевания заявителя были не более чем "независимыми патологическими процессами без какого-либо травматического воздействия".

36. 12 октября 2012 г. следственные органы отклонили жалобы заявителя на жестокое обращение.

E. Условия содержания под стражей

37. С 22 августа 2007. по 13 мая 2008 г. и с 22 мая по 17 июля 2008 г. заявитель содержался в ЕПКТ. Несколько раз он также содержался в различных дисциплинарных камерах, последние периоды такого содержания под стражей длились с 7 по 22 марта 2008 г. и с 19 по 24 августа 2009 г. Во второй период он содержался в камере N 12 размером 15,2 кв. м. Камера была оборудована двумя двуспальными нарами.

38. Заявитель представил самые общие и краткие описания его содержания в дисциплинарных камерах, жалуясь на плохую вентиляцию и освещение, а также на недостаточные санитарные условия.

39. По данным властей Российской Федерации, количество сокамерников в дисциплинарной камере N 12 не должно было превышать четырех человек. Заявителю была предоставлена ежедневная часовая прогулка в тюремном дворе. Камера проветривалась посредством створки в окне. Само окно размером 90 Ч 60 сантиметров обеспечивало достаточное количество дневного света. В камере также горели 150-ваттная лампа с 5.00 до 21.00 и 40-ваттная лампа безопасности ночью. Туалет в камере был отделен от основной зоны однометровой перегородкой, обеспечивавшей уединение. Камера была чистой и продезинфицированной. Заявителю были предоставлены униформа, нижнее белье и тапочки. Раз в неделю он мог принять душ.

F. Гражданское судопроизводство

1. Разбирательства в отношении условий содержания под стражей в тюремной больнице и качества лечения там

40. В июне 2008 года заявитель подал иск о возмещении морального ущерба, предположительного причиненного ненадлежащими условиями его содержания в тюремной больнице и неэффективного медицинского обслуживания. Он добивался разрешения присутствовать на слушаниях. Председательствующий судья сообщил заявителю, что отсутствовала какая-либо процессуальная обязанность транспортировки заключенного в случае разбирательства по гражданскому делу, в котором он или она являлись участниками.

41. 30 декабря 2008 г. суд назначил экспертизу по оценке качества медицинской помощи, предоставленной заявителю в местах лишения свободы. В отчете от 29 июня 2009 г. эксперты утверждали, что заявитель получал стационарное лечение в полном соответствии с общепринятыми медицинскими стандартами. Ухудшение его здоровья в ноябре 2008 года могло быть вызвано либо естественным ходом его болезней или его отказом соблюдать рекомендации врачей. Эксперты отметили, что заявитель страдал от хронических заболеваний, в том числе сосудистых заболеваний, остеохондроза грудного и поясничного отделов позвоночника, узлов Шморля и первой стадии нефроптоза правой почки. Он получал надлежащее медицинское лечение.

42. 23 ноября 2009 г. Железнодорожный районный суд отклонил иск заявителя, установив, что медицинское лечение в тюремной больнице было адекватным и успешным, учитывая значительное улучшение его здоровья. Заявитель не был доставлен на судебное заседание, а представители тюремной больницы присутствовали. Районный суд вновь указал на пробел в законодательстве Российской Федерации, касающийся участия осужденных в гражданских делах.

43. Это решение было оставлено в силе Красноярским краевым судом (далее - краевой суд) 17 марта 2010 г., выступавшим в качестве суда кассационной инстанции. Стороны по делу не явились. Краевым судом не было сделано каких-либо замечаний о причине их отсутствия.

2. Разбирательство в отношении условий содержания в ЕПКТ и качества медицинской помощи в колонии

44. В 2010 году заявитель подал иск о возмещении морального ущерба против исправительной колонии, мотивируя это тем, что условия его содержания в ЕПКТ были ужасающими и что ему не оказывали адекватной медицинской помощи в колонии.

45. 1 апреля 2010 г. городской суд постановил провести экспертизу с просьбой дать оценку качества предоставленной заявителю медицинской помощи в период с 5 марта по 17 июля 2008 г.

46. 29 июля 2010 г. комиссия представила свой доклад. Она пришла к выводу, что заявитель был обеспечен своевременно и в полном соответствии с существующими требованиями законодательства необходимым курсом лечения, на получение которого имеет право любое лицо в общих неспециализированных медицинских учреждениях. Эксперты также подчеркнули, что отсутствовали какие-либо научные доступные средства, чтобы правильно диагностировать тромбоз глубоких вен заявителя, прежде чем болезнь проявит себя острыми симптомами, такими как боль. Ухудшение его здоровья могло быть связано либо с естественным развитием болезни, либо в результате его отказа следовать медицинским рекомендациям. Эксперты отметили отсутствие эпизодов запоздалого лечения или доказательств неоказания ему консервативного лечения.

47. В то же время заявитель обратился в городской суд для обеспечения его присутствия на слушаниях. Ходатайство о разрешении на присутствие было отклонено со ссылкой на отсутствие законодательного положения, регулирующего перевозку заключенных в гражданские суды.

48. 28 апреля 2011 г. городской суд, рассмотрев дело в отсутствие заявителя, отказал в удовлетворении иска. Он установил, что состояние его сосудов не могло быть диагностировано ранее и что оно развивалось незаметно на протяжении всего содержания под стражей. Как только появились симптомы, заявитель начал получать своевременную и адекватную медицинскую помощь.

49. 7 сентября 2011 г. краевой суд рассмотрел дело в отсутствие сторон. Он отметил, что не требуется присутствия заявителя, учитывая специфику его жалобы и ограниченное значение устных доводов.

II. Соответствующие законодательство Российской Федерации и правоприменительная практика

50. Подробный обзор соответствующего законодательства Российской Федерации и практики его применения см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Евдокимов и другие против Российской Федерации" (Yevdokimov and Others v. Russia) (от 16 февраля 2016 г. жалобы N 27236/05 и 10 других* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 3 (примеч. редактора).), §§ 9-15).

Право

I. Предполагаемые нарушения статей 3 и 13 Конвенции

51. Заявитель утверждал, что условия его содержания в ЕПКТ, дисциплинарных камерах и старом крыле больницы для заключенных были ужасающими, что ему не оказывали надлежащую медицинскую помощь, что он был избит надзирателями и что эти эпизоды жестокого обращения не были надлежащим образом расследованы. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

52. Заявитель также утверждал в соответствии со статьей 13 Конвенции, что он не располагал эффективным средством правовой защиты для обжалования условий его содержания под стражей. Статья 13 Конвенции гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе_".

A. Доводы сторон

53. Власти Российской Федерации утверждали, что заявителем не было соблюдено правило шестимесячного срока в отношении его жалобы на условия содержания под стражей, которые в любом случае являлись удовлетворительными. Власти Российской Федерации также отметили, что заявитель располагал эффективным средством правовой защиты для обжалования этих условий. Опираясь на отчеты экспертов, подготовленные 28 июля 2009 г. и 29 июля 2010 г., и на выводы внутригосударственных судов, власти Российской Федерации далее утверждали, что заявителю была предоставлена оперативная, адекватная и эффективная медицинская помощь. Наконец, они оспорили утверждения о жестоком обращении. В частности, власти Российской Федерации отмечали, что у заявителя, которого регулярно обследовал врач, не было обнаружено никаких телесных повреждений. Власти провели тщательное расследование, которое убедительно продемонстрировало, что утверждения заявителя были необоснованными.

54. Заявитель настаивал на всех своих жалобах по статье 3 Конвенции, утверждая, что его частые переводы в дисциплинарные камеры составляли "длящуюся ситуацию", соответствующую правилу шестимесячного срока. Он также настаивал на отсутствии какой-либо возможности получить экспертное заключение о причинах его состояния здоровья и жаловался на жестокое обращение со стороны тюремных надзирателей.

B. Мнение Европейского Суда

1. Условия содержания под стражей

55. Европейский Суд учитывает довод властей Российской Федерации, полагавших, что жалоба должна быть признана неприемлемой в связи с несоблюдением правила шестимесячного срока.

56. Европейский Суд уже указывал, что в отсутствие эффективного средства правовой защиты в отношении условий заключения соответствующая жалоба должна быть подана в Европейский Суд в течение шести месяцев с момента последнего дня содержания заявителей в оспариваемых условиях (см. Решение Европейского Суда по делу "Норкин против Российской Федерации" (Norkin v. Russia) от 5 февраля 2013 г., жалоба N 21056/11). В недавнем деле "Бутко против Российской Федерации" (Butko v. Russia) (от 12 ноября 2015 г., жалоба N 32036/10* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 4 (примеч. редактора).)) Европейский Суд повторил, что содержание заявителя под стражей рассматривается как "длящаяся ситуация", если оно последовательно осуществляется в одном и том же виде изолятора примерно в тех же условиях. Освобождение заявителя или перевод на другой вид режима содержания под стражей как в пределах изолятора, так и за его пределами прекращает "длящуюся ситуацию" (см. там же, § 32, и Решение Европейского Суда по делу "Ярцев против Российской Федерации" (Yartsev v. Russia) от 26 марта 2013 г., жалоба N 13776/11, §§ 28-29, и Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (Ananyev and Others v. Russia) от 10 января 2012 г., жалобы NN 42525/07 и 60800/08* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 8 (примеч. редактора).), § 78).

57. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что содержание заявителя в ЕПКТ и старом корпусе тюремной больницы прекратилось 17 июля и 21 ноября 2008 г. соответственно (см. §§ 23 и 37 настоящего Постановления). Его последние периоды содержания в карцере длились с 7 по 22 марта 2008 г. и с 19 по 24 августа 2009 г. (см. § 37 настоящего Постановления). Указанные выше периоды, за исключением одного, в августе 2009 года, закончились спустя более чем шесть месяцев до 28 мая 2009 г., когда настоящая жалоба была подана в Европейский Суд. Учитывая, что жалобы заявителя касаются совершенно разных условий, различных типов учреждений содержания под стражей и режимов содержания под стражей, Европейский Суд не может признать их в качестве "длящейся ситуации". Следовательно, данные жалобы заявителя на условия содержания под стражей, за исключением жалобы о самом последнем периоде с 19 по 24 августа 2009 г., являются неприемлемыми из-за несоблюдения правила шестимесячного срока, установленного пунктом 1 статьи 35 Конвенции, и подлежат отклонению на основании пункта 4 статьи 35 Конвенции.

58. Что касается периода с 19 по 24 августа 2009 г., Европейский Суд отмечает, что заявитель не описал условия его содержания в камере N 12, сообщив взамен в весьма общих выражениях об условиях содержания в различных дисциплинарных камерах. Его доводы не были подкреплены какими-либо доказательствами, дающими более точное описание камеры N 12. Кроме того, в своих пояснениях он не оспаривал описание камеры, предоставленное властями Российской Федерации.

59. С учетом вышеизложенного, и принимая во внимание, что заявитель не ссылался на отсутствие мест для сна в карцерах, Европейский Суд принимает довод властей Российской Федерации о том, что камера не была перенаселена и что заключенные имели достаточно личного пространства.

60. Европейский Суд не может принять остальную часть утверждений заявителя в отсутствие достаточных подробностей или обоснований (см. Постановление Европейского Суда по делу "Анатолий Кузьмин против Российской Федерации" (Anatoliy Kuzmin v. Russia) от 25 июня 2015 г., жалоба N 28917/05* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2015. N 12 (примеч. редактора).), §§ 39-45, и Постановление Европейского Суда по делу "Владимир Беляев против Российской Федерации" (Vladimir Belyayev v. Russia) от 17 октября 2013 г., жалоба N 9967/06, § 35). Отсюда следует, что эта часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная согласно подпункту "а" пункта 3 и пункту 4 статьи 35 Конвенции.

2. Медицинская помощь в заключении

61. Европейский Суд напоминает, что государство должно обеспечить содержание лица под стражей в условиях, которые совместимы с уважением его человеческого достоинства, способ и метод исполнения этой меры не должны подвергать его страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей, и с учетом практических требований заключения его здоровье и благополучие должны быть адекватно защищены (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §§ 92-94, ECHR 2000-XI, и Постановление Европейского Суда по делу "Попов против Российской Федерации" (Popov v. Russia) от 13 июля 2006 г., жалоба N 26853/04* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. N 9 (примеч. редактора).), § 208). Европейский Суд также напоминает, что утверждения о жестоком обращении должны быть подкреплены соответствующими доказательствами (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Блохин против Российской Федерации" (Blokhin v. Russia) от 23 марта 2016 г., жалоба N 47152/06* (* См.: там же. 2016. N 12 (примеч. редактора).), §§ 137-139).

62. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что в период нахождения в заключении заявитель оставался под тщательным медицинским наблюдением тюремного врача и специалистов из тюремной больницы. Комиссии врачей подготовили два экспертных заключения о качестве предоставляемой ему медицинской помощи. Эксперты единогласно пришли к выводу, что заявитель получал квалифицированную и надлежащую медицинскую помощь. Европейский Суд отмечает, что заявитель не привел каких-либо доводов, способных поставить под сомнение достоверность экспертных заключений, и не представил какие-либо доказательства, включая экспертное заключение, оспаривающие заключения назначенных судом экспертных комиссий.

63. Принимая во внимание вышеизложенное и не усматривая явных недостатков со стороны властей в части оказания медицинской помощи заявителю, Европейский Суд полагает, что его утверждения в этом отношении являются необоснованными и должны быть отклонены как явно необоснованные в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

3. Предполагаемые побои со стороны тюремных надзирателей

64. Европейский Суд отмечал, что жалобы на жестокое обращение должны подкрепляться достаточными доказательствами (см. в числе многих других примеров Постановление Европейского Суда по делу "Келлер против Российской Федерации" (Keller v. Russia) от 17 октября 2013 г., жалоба N 26824/04, § 114). При оценке этих доказательств Европейский Суд применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения", но учитывает, что такое доказывание может следовать из совокупности достаточно прочных, ясных и согласующихся выводов или аналогичных неопровергнутых фактических презумпций (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., Series A, N 25, § 161, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Буиды против Бельгии" (Bouyid v. Belgium) от 28 сентября 2015 г., жалоба N 23380/09* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. Специальный выпуск. 2017. N 2 (примеч. редактора).), § 82).

65. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что согласно утверждениям заявителя он был жестоко избит надзирателями в двух случаях и получил удары по ногам, телу и голове (см. §§ 8-12 настоящего Постановления). Заявитель не упомянул, что надзиратели использовали какие-либо способы, чтобы избежать видимых следов жестокого обращения на его теле. Однако, как видно из его медицинского файла, тщательный ежедневный осмотр тюремного врача не выявил каких-либо телесных повреждений. В своих показаниях врачу больницы заявителя пояснил, что состояние ноги ухудшилось из-за случайного падения. Эти противоречия снижали правдоподобность утверждений заявителя о жестоком обращении, особенно с учетом того, что заявитель никогда не жаловался на неточность записей в его медицинских документах или отказ врачей зафиксировать следы жестокого обращения.

66. Европейский Суд не убежден тем, что проблемы с сосудами, позвоночником или почками заявителя являлись последствиями предполагаемого избиения, так как два медицинских заключения от 12 сентября 2011 г. и 28 сентября 2012 г. установили, что эти заболевания не имели травматического происхождения и не могли быть связаны с побоями.

67. Что касается показаний В. (единственное доказательство, которое подтверждало версию заявителя о событиях 5 марта 2008 г.), Европейский Суд не может придать им значительный вес вследствие их запоздалого и косвенного характера и того факта, что они противоречат утверждениям заявителя в отношении длительности предполагаемого избиения. Европейский Суд также осознает тот факт, что В. также не установил каких-либо телесных повреждений у заявителя.

68. С учетом вышеизложенного Европейский Суд не может заключить, что утверждения заявителя составляют "доказуемую жалобу" о жестоком обращении. В отсутствие такой жалобы государство-ответчик не несет процессуальное обязательство в соответствии со статьей 3 Конвенции о проведении эффективного расследования утверждений о жестоком обращении. Европейский Суд, таким образом, заключает, что жалоба заявителя на побои и реакции властей на них является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

4. Наличие эффективных внутригосударственных средств правовой защиты для обжалования условий содержания под стражей

69. Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции требует предоставления внутригосударственным законодательством средства правовой защиты только в отношении тех жалоб, которые могут рассматриваться как "доказуемые" с точки зрения Конвенции (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom) от 27 апреля 1988 г., § 52, Series A, N 131).

70. Европейский Суд установил, что жалобы заявителя в соответствии со статьей 13 Конвенции по поводу условий его содержания под стражей (см. § 68 настоящего Постановления) являются явно необоснованными и поэтому не возникает вопроса в соответствии со статьей 13 Конвенции.

71. Из этого следует, что данная жалоба является явно необоснованной и должна быть отклонена в значении подпункта "a" пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

72. Заявитель жаловался на то, что его право на справедливое судебное разбирательство на основании пункта 1 статьи 6 Конвенции было нарушено по причине отклонения внутригосударственными судами его ходатайств о явке в суд. В соответствующей части статья 6 Конвенции предусматривает следующее:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях_ имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела_ судом_".

A. Доводы сторон

73. Власти Российской Федерации отметили, что заявитель был надлежащим образом извещен о датах заседания и получал копии всех процессуальных документов. Он имел возможность сделать письменные представления или назначить своего представителя. Власти Российской Федерации также утверждали, что заявитель не выразил желания участвовать в рассмотрении апелляции, которое было проведено в отсутствие обеих сторон, так что принцип равенства сторон не был нарушен.

74. Заявитель утверждал, что его отстранение от разбирательств подорвало состязательный характер последних и поставило его в неблагоприятное положение по сравнению с их оппонентами.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

75. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции и что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

76. Соответствующие общие принципы изложены в деле "Евдокимов и другие против Российской Федерации" (упоминавшееся выше, §§ 22-26).

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

77. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что в решениях внутригосударственных судов надлежащим образом не рассматривается вопрос о том, требовал ли характер каждого из споров присутствия заявителей, и являлось ли их присутствие существенным условием для обеспечения справедливости разбирательства в целом. Европейский Суд далее отмечает, что никакие соответствующие процессуальные механизмы, которые позволили бы заявителю быть заслушанным, не были рассмотрены судами, рассматривавшими его дела.

78. С учетом своей предыдущей практики (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Евдокимов и другие против Российской Федерации", §§ 33-48 и 50-51), а также обстоятельств настоящего дела Европейский Суд приходит к выводу, что суды Российской Федерации не выполнили свое обязательство обеспечить соблюдение принципа справедливого судебного разбирательства. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

79. Европейский Суд рассмотрел также иные жалобы, представленные заявителем. Однако принимая во внимание предоставленные ему материалы, и насколько предмет жалоб относится к его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в них признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Отсюда следует, что эта жалоба является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

80. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

81. Заявитель требовал выплаты 900 000 евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда.

82. Власти Российской Федерации считали требование чрезмерным и необоснованным.

83. Европейский Суд не усматривает причинной связи между установленными нарушениями и предполагаемым материальным ущербом. Таким образом, он полностью отклоняет жалобу в этой части. С другой стороны, оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд считает целесообразным присудить заявителю 1 500 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на эту сумму.

84. Европейский Суд заключает, что, когда в отношении заявителя имело место нарушение права на справедливое разбирательство, гарантированного статьей 6 Конвенции, он должен быть как можно скорее поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы требования этого положения не были нарушены. Наиболее целесообразной формой возмещения было бы в принципе возобновление разбирательства, при наличии такого требования, без ненадлежащего умаления принципов окончательного характера судебных решений или правовой определенности в гражданском судопроизводстве, в частности, когда дело затрагивает третьих лиц, которые сами обладают законными интересами, требующими защиты (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Бочан против Украины (N 2)" (Bochan v. Ukraine) (N 2), жалоба N 22251/08* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. Специальный выпуск. 2017. N 1 (примеч. редактора).), §§ 57-58, ECHR 2015, с дополнительными отсылками). Установление Европейским Судом нарушения Конвенции или Протоколов к ней является основанием для возобновления разбирательств по гражданским делам на основании пункта 2 части 2 и пункта 4 части 4 статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и для пересмотра внутригосударственных судебных решений в свете конвенционных принципов, установленных Европейским Судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Давыдов против Российской Федерации" (Davydov v. Russia) от 30 октября 2014 г., жалоба N 18967/07* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2015. N 3 (примеч. редактора).), §§ 10-15).

B. Судебные расходы и издержки

85. Заявитель требовал выплаты компенсации юридических издержек без указания конкретной суммы. Согласно его утверждениям указанная выше сумма в размере 900 000 евро должна была покрыть моральный вред и материальный ущерб, а также понесенные судебные расходы и издержки. Заявитель не предоставил документов в поддержку своего требования.

86. Власти Российской Федерации утверждали, что это требование является необоснованным.

87. С учетом того, что заявитель был уведомлен о требованиях для справедливой компенсации исковых требований и содержании правила 60 Регламента Суда, в частности, корреспонденцией из Европейского Суда от 31 октября 2012 г., но по непонятным причинам не стал удовлетворять его базовые требования, Европейский Суд отклоняет требование о возмещении судебных издержек в полном объеме.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

88. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу в части несправедливости разбирательств по гражданским делам приемлемой для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 1 500 евро (одну тысячу пятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 15 ноября 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда