Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 сентября 2017 г. N 4-АПУ17-32СП Суд изменил приговор областного суда, освободив осужденных от наказания за похищение несовершеннолетнего ребенка, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в связи с истечением срока давности уголовного преследования

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 сентября 2017 г. N 4-АПУ17-32СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Скрябина К.Е.,

судей Кондратова П.Е. и Романовой Т.А.,

при секретаре Мамейчике М.А.

с участием прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Химченковой М.М., осужденных Буренко Р.А. и Волкова А.М. (в режиме видеоконференц-связи), защитников осужденных - адвокатов Байтуриной С.Н., Волощука Д.Б. и Лунина Д.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных Буренко Р.А. и Волкова А.М., их защитников - адвокатов Байтуриной С.Н., Волощука Д.Б. и Грубой Л.В. на приговор Московского областного суда от 18 апреля 2017 г., по которому

Буренко Роман Алексеевич, ... несудимый,

осуждён:

- по пп. "а, д" ч. 2 ст. 126 УК РФ к 6 годам лишения свободы,

- по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы,

- на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно по совокупности преступлений к 15 годам 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

Волков Андрей Михайлович, ... несудимый,

осужден по пп. "а, д" ч. 2 ст. 126 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

По приговору также решен вопрос о распределении процессуальных издержек и судьбе вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Кондратова П.Е. о содержании приговора, существе апелляционных жалоб, выслушав выступления осуждённых Буренко Р.А. и Волкова А.М., их защитников - адвокатов Байтуриной С.Н., Волощука Д.Б. и Лунина Д.М., поддержавших апелляционные жалобы, а также выслушав мнение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Химченковой М.М., предложившей приговор в части осуждения Буренко Р.А. и Волкова А.М. по пп. "а, д" ч. 2 ст. 126 УК РФ изменить, освободив их от наказания в связи с истечением срока давности, в остальном приговор оставить без изменения, Судебная коллегия установила:

по приговору Московского областного суда от 18 апреля 2017 г., основанному на вердикте присяжных заседателей от 14 апреля 2017 г., Буренко Р.А. и Волков А.М. признаны виновными в совершении группой лиц по предварительному сговору похищения (захвата и перемещения в другое место) заведомо для них несовершеннолетней К. августа ... г. ... рождения.

Буренко Р.А., кроме того, признан виновным в убийстве, то есть умышленном причинении смерти К. находившейся в беспомощном состоянии.

В апелляционных жалобах осужденный Буренко Р.А., не соглашаясь с постановленным в отношении него приговором, утверждает о существенном нарушении в ходе производства по уголовному делу норм уголовно-процессуального закона, неправильном применении уголовного закона, о несправедливости приговора. Считает, что до сведения присяжных заседателей доводилась недопустимая информация, что подтверждается, в частности, показаниями свидетеля Х. которая в суде вначале отказалась от показаний, данных ранее ею на предварительном следствии, а затем при повторном допросе заявила о высказывании ей угроз и вновь стала давать изобличающие подсудимых показания. Полагает также, что свидетель К. страдающая наркотической зависимостью, при допросе в суде находилась в состоянии наркотического опьянения. Возражает против оглашения в судебном заседании показаний свидетеля М. так как для этого не имелось оснований и в этих показаниях приводились данные, характеризующие личность Буренко А.В., на что стороной защиты обращалось внимание председательствующего. Также считает незаконным оглашение показаний свидетеля П. в части, касающейся характеристики личности Буренко А.В. Указывает на то, что председательствующий судья, откладывая 24 ноября 2016 судебное заседание, сообщил присяжным заседателям не соответствующие действительности и компроментирующие его сведения. Отмечает недопустимость исследования показаний, данных в ходе предварительного следствия свидетелем М. так как они были получены в результате незаконного воздействия на свидетеля и оснований для их оглашения в суде не было. Считает также недопустимыми показания свидетелей A. и К. заключения экспертов, полученные с нарушением закона показания обвиняемых Волкова А.М. и Буренко Р.А. Обращает внимание на то, что судья необоснованно отказал в вызове и допросе свидетелей со стороны защиты, а также в исследовании представленных стороной защиты документов. Указывает на нарушение председательствующим права подсудимых на защиту, так как им не обеспечивалась возможность получения наедине консультаций защитников, не было предоставлено достаточное время для подготовки к прениям сторон и последнему слову, во время произнесения последнего слова председательствующий перебивал подсудимых, сам высказывался. Председательствующий допускал распространение в присутствии присяжных заседателей информации, могущей сформировать у присяжных негативное отношение к подсудимым: о том, что Буренко Р.А. болеет из-за выпивки, что он был судим, что из-за смерти К. ее отец спился, а мать умерла. Заявляет о недостатках напутственного слова, в котором были неполно и искаженно изложены показания свидетелей, показания ряда свидетелей не были освещены, не было сказано, что труп К. отсутствует, не было раскрыто понятие "беспомощное состояние", не разъяснен принцип толкования сомнений в пользу обвиняемого. При обсуждении последствий вердикта присяжных заседателей стороне защиты не была предоставлена возможность вызвать свидетелей, получить заключение экспертизы по поводу способности Буренко Р.А. нести ответственность за преступление с учетом его молодого возраста и состояния здоровья - онкологического заболевания. Обращает внимание, что после удаления коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для постановления вердикта туда заходил секретарь суда, который давал разъяснения присяжным заседателям по некоторым возникшим у них вопросам, склоняя при этом к вынесению обвинительного вердикта, - председательствующий же на возражения защиты против этого не реагировал. Подсудимым не было предоставлено достаточное время для подготовки к прениям и произнесению последнего слова при обсуждении последствий вердикта. Заявляет о безосновательности отказов председательствующего в удовлетворении ходатайств стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору, в том числе в связи с несоблюдением требований закона при составлении обвинительного заключения и в связи с нарушением права на защиту, об ограничении времени, предоставленного для ознакомления по окончании судебного разбирательства с материалами уголовного дела, в том числе с протоколом судебного заседания и напутственным словом председательствующего. Подчеркивает тот факт, что труп К. не был обнаружен, а свидетели показывали, что после апреля 2002 г. она была жива. Отрицает наличие оснований для квалификации его действий, связанных с убийством К. как совершенных в отношении малолетней, заведомо находящейся в беспомощном состоянии, поскольку он не предполагал, что потерпевшая не достигла 14 лет. Оспаривая справедливость приговора, замечает, что суд в недостаточной мере учел положительно характеризующие его обстоятельства. Ссылается на нарушение председательствующим порядка постановления, оформления и провозглашения приговора. Обращает внимание на то, что с момента совершения инкриминируемого ему преступления прошло более 15 лет, и в соответствии со ст. 78 УК РФ уголовное дело в отношении него подлежит прекращению за истечением сроков давности уголовного преследования.

Просит приговор отменить и либо прекратить уголовное дело, либо направить его на новое судебное рассмотрение, либо возвратить уголовное дело прокурору.

Адвокат Волощук Д.Б. в апелляционной жалобе в защиту Буренко Р.А. просит об отмене приговора по уголовному делу и о прекращении уголовного дела. Эту свою просьбу обосновывает, в частности, тем, что председательствующий отказал в постановке перед присяжными заседателями вопросов о наличии фактических обстоятельств, влекущих ответственность за совершение менее тяжкого преступления. Отмечает, что вмененный Буренко Р.А. в вину признак причинения смерти лицу, находящемуся заведомо в беспомощном состоянии, не основан на фактических обстоятельствах совершенного преступления. Утверждает, что председательствующий судья, отказав включить в вопросный лист вопрос о том, осознавал ли Буренко Р.А., что К. не способна защитить себя и в силу своего малолетнего возраста оказать активное сопротивление, нарушил уголовно-процессуальный закон. Включение в вопросный лист понятия "малолетняя потерпевшая" без соответствующего разъяснения его в самом вопросном листе или в напутственном слове вызывает сомнения в адекватности выводов присяжных заседателей относительно совершения преступления в отношении малолетней, находившейся в беспомощном состоянии. С учетом этого считает, что действия Буренко Р.А. подлежат переквалификации с п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ. Исходя из положений ст. 78 УК РФ настаивает на необходимости прекращения уголовного дела в отношении Буренко Р.А. в связи с истечением сроков давности его уголовного преследования, подчеркивая, что осужденный против такого решения не возражает.

Адвокат Байтурина С.Н. в апелляционной жалобе в защиту Буренко Р.А. утверждает о незаконности приговора в связи с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона. Отмечает, что перед присяжными заседателями были исследованы недопустимые доказательства: протокол осмотра места происшествия, в котором участвовал в качестве специалиста Ф. ранее допрошенный по этому же делу в качестве свидетеля; приложение к протоколу проверки показаний свидетеля М. на месте, которое исследовалось без исследования самого протокола следственного действия; протокол допроса подозреваемого М от 20 августа 2014 г., поскольку основания для задержания М. в качестве подозреваемого отсутствовали и поскольку допрос его проводился с участием защитника по назначению Хмелевского при наличии к этому времени соглашения об осуществлении защиты М. адвокатом Сорокиным С.Б., от помощи которого подозреваемый не отказался; протоколы допросов Волкова А.М. в качестве свидетеля и подозреваемого, поскольку ему не было обеспечено право на помощь избранного им защитника; протокол допроса свидетеля А. в связи с применением в отношении него незаконных методов воздействия; заключения экспертов N 243/13, N 417/14, поскольку с постановлениями о проведении этих экспертиз сторона защиты была ознакомлена уже после завершения экспертиз и поскольку сами по себе эти экспертизы по материалам уголовного дела, подлежащим самостоятельной оценке присяжными заседателями, представляют собой недопустимые доказательства. Полагает, что в ходе судебного следствия было нарушено равенство сторон: в частности, допрос вызванного по инициативе стороны защиты свидетеля А. проводился вначале государственным обвинителем, а затем уже стороной защиты; в ходе прений председательствующим были допущены высказывания, подрывающие выступление защиты и направленное на поддержание обвинения; до сведения присяжных заседателей посредством оглашения показаний свидетелей М., X. оглашения других данных доводилась негативная информация о личности Буренко Р.А.; председательствующим ограничивалось право на исследование доказательств в пользу подсудимых, в частности отказано в допросе свидетеля Ц. Полагает, что в ходе производства по уголовному делу было нарушено право Буренко Р.А. на защиту, поскольку ему не было вручено постановление о возбуждении уголовного дела, по которому он привлекался в качестве обвиняемого по ч. 1 ст. 105 УК РФ, ч. 4 ст. 111 УК РФ, п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Указывает на необоснованность отказа в удовлетворении ходатайств о возвращении уголовного дела прокурору в связи с нарушением права на защиту Буренко Р.А. Обращает внимание на то, что в состав коллегии присяжных заседателей вошла К., которая по решению председательствующего от 30 июня 2016 г. была исключена из числа кандидатов в присяжные. Считает, что суд безосновательно отказал в проведении психолого-психиатрической экспертизы Буренко Р.А. с целью установления его способности в полной мере воспринимать и оценивать обстоятельства преступления. Считает формулировки вопросов вопросного листа не соответствующими предъявляемым требованиям, поскольку присяжным заседателям не были раскрыты данные, позволяющие судить о возрасте потерпевшей, содержании понятий "малолетняя" и "беспомощное состояние", а вопросы в этой части были сформулированы без учета содержания судебного следствия. Отмечает, что председательствующий не обеспечил права стороны защиты на этапе формулирования вопросного листа, не учтя ее предложения по формулировкам конкретных вопросов и произвольно обозначив беспомощное состояние потерпевшей посредством признаков внешней среды; отмечает, что в вопросах 1, 2, 5 должно было бы быть сформулировано указание на совершение действий группой лиц по предварительному сговору. Считает, что формулировки вопросов 8 и 9 являются внутренне противоречивыми и не позволяющими определить, в совершении какого именно деяния признается виновным Буренко Р.А. Настаивает на том, что в силу положений ч. 2 ст. 78 УК РФ с учетом личности Буренко Р.А. и его поведения после совершения преступления имеются основания для прекращения в отношении него уголовного дела ввиду истечения сроков давности по обоим вменяемым ему в вину преступлениям. Просит приговор отменить, уголовное дело прекратить.

Осужденный Волков А.М. в апелляционной жалобе утверждает о том, что приговор по делу постановлен с существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Высказывает сомнения относительно объективности вердикта коллегии присяжных заседателей с учетом того, что в их присутствии, несмотря на возражения стороны защиты, были оглашены недопустимые доказательства. Отмечает, что суд, приняв решение о взыскании с него сумм, выплаченных в качестве вознаграждения оказывающим ему юридическую помощь защитникам, не учел, что он является имущественно несостоятельным, и вообще не обсуждал в судебном заседании вопрос о взыскании с него процессуальных издержек. Просит приговор по делу отменить, уголовное дело в отношении него прекратить на основании ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, освободить его от выплаты процессуальных издержек.

Адвокат Грубая Л.В. в апелляционной жалобе в защиту Волкова А.М. утверждает, что приговор в отношении ее подзащитного подлежит пересмотру в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона. Полагает, что суд при назначении наказания не учел все обстоятельства, имеющие значение при решении этого вопроса, что свидетельствует о предвзятости суда, его обвинительном уклоне и нарушении принципов уголовного судопроизводства. Настаивает на том, что в связи с истечением сроков давности уголовного преследования Волков А.М. должен быть освобожден от назначенного ему наказания, Просит приговор изменить, смягчить назначенное Волкову А.М. наказание и освободить от его отбывания.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Абубекиров З.З., выражая согласие с доводами жалоб относительно прекращения уголовного дела в части обвинения Буренко Р.А. и Волкова А.М. по пп. "а, д" ч. 2 ст. 126 УК РФ ввиду истечения срока давности, в остальном просит приговор оставить без изменения, а жалобы без удовлетворения.

Изучив доводы, изложенные в апелляционных жалобах, письменных возражениях, а также в выступлениях сторон в заседании суда апелляционной инстанции, проверив материалы уголовного дела, Судебная коллегия приходит к следующему.

Уголовное дело в отношении Буренко Р.А. и Волкова А.М. рассмотрено судом с участием присяжных заседателей в соответствии с волеизъявлением обвиняемых Буренко Р.А. и Волкова А.М., выраженным в порядке, предусмотренном ст. 217, 325 УПК РФ. Права обвиняемых при рассмотрении вопроса о выборе формы судебного разбирательства и принятии решения о проведении судебного разбирательства судом с участием присяжных заседателей были обеспечены в полной мере, им были разъяснены особенности и правовые последствия использования этой формы судебного разбирательства (в том числе предусмотренные ст. 389.27 УПК РФ), которые им были понятны. Свои ходатайства о рассмотрении уголовного дела судом с участием коллегии присяжных заседателей Буренко Р.А. и Волков А.М. поддержали в ходе предварительного слушания, и с ними согласились их защитники.

Формирование коллегии присяжных заседателей проведено с участием сторон в соответствии с установленным уголовно-процессуальным законом порядком. Возражений по поводу составленного на основе случайной выборки списка кандидатов в присяжные заседатели сторонами не заявлено, как не высказано ими, в том числе в апелляционных жалобах, заслуживающих внимания замечаний по поводу проведения отбора в коллегию присяжных заседателей. Заявление адвоката Байтуриной С.Н. о незаконности включения в состав коллегии присяжных заседателей К. было снято самим его автором в ходе заседания суда апелляционной инстанции, поскольку первоначальное решение председательствующего об освобождении этого присяжного заседателя от дальнейшего участия в судебном заседании в связи с отпуском за пределами России не препятствовало включению ее в состав коллегии присяжных заседателей при последующем дополнительном отборе членов коллегии.

Установленные гл. 42 УПК РФ правила рассмотрения уголовного дела в суде с участием коллегии присяжных заседателей, в том числе установленный порядок исследования обстоятельств уголовного дела, были соблюдены с обеспечением сторонам в соответствии со ст. 15 УПК РФ равных возможностей по представлению и исследованию доказательств по делу. Вопросы, касающиеся проверки и оценки относимости и допустимости доказательств, рассматривались и разрешались судом в соответствии с законом с участием сторон в отсутствие присяжных заседателей.

Заявления стороны защиты о признании недопустимыми ряда доказательств (в частности, показаний свидетелей X., М., А., К. показаний Буренко Р.А. и Волкова А.М., протокола проверки показаний на месте с участием специалиста Ф. заключений экспертов) получили должную оценку в ходе судебного разбирательства с учетом мнений участников судопроизводства.

Так, судом были признаны несостоятельными утверждения стороны защиты о применении незаконных методов воздействия в отношении обвиняемых Буренко Р.А., Волкова А.М., М. поскольку объективных подтверждений такого воздействия представлено не было.

Бездоказательными, в частности, были признаны ссылки защитников на то, что допросы М. и Волкова А.М. проводились без участия избранных этими лицами защитников из числа адвокатов. Факт объявления Советом Адвокатской палаты Московской области адвокату Беловой Т.В., осуществлявшей защиту Волкова А.М., предупреждения в связи с дачей ею свидетельских показаний о ставших ей известными в связи с производством по уголовному делу обстоятельствах никоим образом не свидетельствует о том, что ею были допущены, как утверждает защита, нарушения, выразившиеся в ее отсутствии при допросе ее подзащитного Волкова А.М. Была обеспечена защита и М. при его допросе в качестве подозреваемого в ходе предварительного следствия; никаких возражений против участия в производстве следственных действий защищавшего его адвоката Хмелевского С.Ф. заявлено не было, в действиях адвоката не было обнаружено проявлений незаконности или недобросовестности, что могло бы свидетельствовать о нарушении права на защиту.

То обстоятельство, что обвиняемым и их защитникам не была предоставлена возможность ознакомиться с постановлениями о назначении судебных экспертиз, не дает оснований для признания подготовленных на основании этих постановлений экспертных заключений незаконными. Как следует из материалов дела, все экспертизы проводились надлежащими специалистами, имеющими должную квалификацию, обладающими необходимыми навыками и не подлежащими отводу в соответствии с уголовно-процессуальным законом. То же, что участники со стороны защиты были лишены возможности заявить отводы экспертам или поставить перед ними те или иные вопросы, не лишало их возможности высказать в установленной процессуальной форме свое мнение по этим вопросам и после проведения экспертизы.

Не является основанием для признания недопустимым доказательством протокола проверки показаний М. то, что в этом следственном действии участвовал в качестве специалиста Ф. впоследствии допрошенный в качестве свидетеля, поскольку последующий допрос Ф. в этом качестве о ранее проведенных с его участием следственных действиях не может служить причиной аннулирования результатов этих действий.

Точно так же не может рассматриваться в качестве обстоятельства, препятствующего использованию при разрешении уголовного дела показаний свидетеля X. ссылка стороны защиты на наличие у X. зависимости от наркотических средств. Наличие у свидетеля такой зависимости само по себе еще не свидетельствует о том, что показания в ходе предварительного следствия были ею даны именно в состоянии наркотического опьянения, а иных доказательств обратного не имеется. Кроме того, действующее уголовно-процессуальное законодательство, в отличие от ранее действовавшего уголовно-процессуального закона, не исключает однозначно из процесса доказывания доказательства, полученные при такого рода условиях, предполагая лишь более сложную процедуру их оценки.

Оглашение в судебном заседании показаний свидетелей М. и П. осуществлялось в соответствии с требованиями закона только в той части, которая не содержит данных, характеризующих личность Буренко А.В.

В ходе судебного разбирательства стороне защиты в полной мере была предоставлена возможность исследования доказательств, которые в той или иной мере могли бы повлиять в благоприятную для обвиняемого сторону на принятие решения по существу уголовного дела. Решения об отказе в исследовании доказательств, о которых ходатайствовала сторона защиты, принимались судом после обсуждения соответствующих ходатайств в судебном заседании с участием сторон и должным образом мотивировались, в частности, как это имело место при разрешении и ходатайства о допросе в качестве свидетеля Ц. При таких условиях нет оснований полагать, что право на защиту обвиняемого в данном уголовном деле было нарушено.

Адресованный стороной защиты стороне обвинения и суду упрек в том, что как государственный обвинитель, так и председательствующий в судебном заседании были необоснованно активны в осуществлении своих процессуальных функций, выходя подчас за пределы той роли, которая им отведена в судопроизводстве по такого рода уголовным делам, был всестороннее рассмотрен судом. Каких-либо нарушений установленного уголовно-процессуальным законом порядка рассмотрения уголовного дела судом с участием коллегии присяжных заседателей, влекущих отмену постановленного по делу приговора, установлено не было.

Так, Судебная коллегия не усматривает превышения полномочий и нарушения прав стороны защиты в действиях государственного обвинителя, начавшего допрос свидетеля А., поскольку согласно приложениям к обвинительному заключению А. был включен в список свидетелей обвинения, допрос которых, по закону, и должен начинать государственный обвинитель. Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, непосредственно после ответа свидетеля на первый вопрос государственного обвинителя - о том, что ему известно по данному уголовному делу, возможность допроса А. была предоставлена стороне защиты, права которой при этом никак не ограничивались.

Также надуманными являются заявления осужденного Буренко Р.А. о том, что председательствующий судья перебивал подсудимых во время произнесения последнего слова и высказывался сам. Как следует из протокола судебного заседания, судья только один раз перебил подсудимого Буренко Р.А. и сделал ему замечание, когда тот в последнем слове стал касаться вопросов, не подлежащих обсуждению присяжными заседателями.

Обстоятельства, не подлежащие, в силу закона, исследованию с участием присяжных заседателей, в ходе судебного следствия не обсуждались, Эпизодические же высказывания государственного обвинителя, содержащие сведения о личности подсудимых, председательствующим пресекались, а внимание присяжных заседателей обращалось на то, что эта информация не должна ими учитываться при вынесении вердикта. Что же касается доведения самим председательствующим до сведения присяжных заседателей информации, отрицательно характеризующей подсудимых и представляющей их в неприглядном виде, то в материалах уголовного дела подобные факты не находят своего подтверждения.

Не было также допущено, вопреки утверждению осужденного Буренко Р.А., существенных нарушений уголовно-процессуального закона и в ходе прений сторон, выступлений подсудимых с последним словом и произнесения председательствующим напутственного слова. То обстоятельство, что в напутственном слове председательствующего не в полной мере были проанализированы все доказательства по делу, не сообщено о необнаружении трупа К. не были раскрыты понятия "малолетний возраст" и "беспомощное состояние", не свидетельствует о нарушении уголовно-процессуального закона, поскольку председательствующий в напутственном слове обязан сообщить, в частности, о содержании уголовного закона, предусматривающего ответственность за рассматриваемое преступление и напомнить присяжным заседателям об исследованных доказательствах, но вовсе не должен проводить детальный анализ как фактической, так и юридической стороны рассматриваемого преступления; поскольку какими-либо объективными данными о том, что кто-нибудь из участников судопроизводства или иных лиц, которых можно было бы допросить в качестве свидетелей, видел потерпевшую К. после 20 апреля 2002 г., суд не располагал.

Что касается приведенных в апелляционных жалобах доводов о неподтвержденности содержащихся в приговоре выводов о виновности Буренко Р.А. в инкриминируемом ему убийстве К. то их оценка в данном случае не входит в компетенцию суда апелляционной инстанции, поскольку указанные выводы суда основываются на вердикте присяжных заседателей, пересмотр которого в апелляционном порядке невозможен.

Каких-либо нарушений при составлении и обсуждении вопросного листа Судебная коллегия не находит: вопросный лист по делу составлен в соответствии с требованиями ст. 252, 338 и 339 УПК РФ. Включенные в него вопросы основаны на обвинении, которое было предъявлено подсудимым и которое исследовалось в судебном заседании. Формулировки вопросов конкретны и понятны; в них отсутствуют положения, которые требовали бы от присяжных заседателей юридических познаний или могли бы быть расценены, как содержащие в себе предрешение.

При подготовке вопросного листа стороне защиты была обеспечена возможность внести свои предложения относительно формулировок выносимых на обсуждение присяжных заседателей вопросов. При этом принципиальных возражений против формулировок вопросного листа, предложенных председательствующим, стороной защиты высказано не было. Отклонение же судом носящих, по существу, характер редакционной правки предложений стороны защиты об исключении из вопроса N 9 указаний на факторы внешней среды, как на определяющие беспомощность состояния потерпевшей обстоятельства, и о дополнении вопросного листа вопросом о том, доказано ли, что Буренко Р.А. достоверно знал об отсутствии у К. способности - в силу физического или психического состояния - защитить себя, не приводило к ухудшению положения обвиняемого и не ограничивало возможность принятия благоприятного для него решения.

Использование в вопросном листе применительно к потерпевшей К. термина "малолетняя", относительно содержания которого председательствующим не было дано специальных разъяснений присяжным заседателям, не противоречит установленным в законе требованиям к формулированию вопросного листа. В данном случае понятие "малолетняя", не использующееся в качестве составообразующего или квалифицирующего признака инкриминируемых Буренко Р.А., Волкову А.М. преступлений, носит не правовой, а фактологический характер, подчеркивая не нормативно-значимый для ответственности возраст, а его незначительный размер (малое количество лет).

Безосновательными являются также упреки стороны защиты в отношении содержания вопросного листа в той его части, в которой указываются обстоятельства, могущие повлиять на признание нахождения потерпевшей К. в беспомощном состоянии. Следует отметить, что указание этих обстоятельств в вопросном листе непосредственно не связывалось с признанием наличия или отсутствия беспомощного состояния потерпевшей, поэтому признание доказанными этих обстоятельств не дает оснований считать, что присяжные заседатели признали наличие во время совершения преступления беспомощного состояния потерпевшей. Вопрос о таком состоянии потерпевшей непосредственно перед присяжными заседателями не ставился и, соответственно, ответа на него они не давали, с учетом чего нельзя признать, что решение коллегии присяжных заседателей было принято с нарушением установленного порядка. Решение же по вопросу о беспомощном состоянии потерпевшей было принято председательствующим по результатам обсуждения всей совокупности установленных присяжными заседателями фактических обстоятельств.

Вопреки мнению стороны защиты, отсутствие в вердикте (в вопросах 1, 2, 5) прямого указания на наличие предварительного сговора между участниками группы лиц на совершение в отношении К. действий, связанных с ее похищением, не может расцениваться как свидетельство необоснованности вывода суда в приговоре о совершении преступления, предусмотренного пп. "а, д" ч. 2 ст. 126 УК РФ, поскольку основанием для такой квалификации действий осужденных послужили признанные присяжными заседателями доказанными факты предложения Буренко Р.А. Волкову А.М. и другому лицу захватить и переместить на автомашине в другое место К. их согласия на это предложение, а также последующие их совместные действия по реализации достигнутого сговора.

В напутственном слове председательствующего отсутствовали какие- либо оценочные характеристики исследованных доказательств с точки зрения их значимости по делу, а также какие-либо наставления относительно желательного решения по делу, в связи с чем нет оснований сомневаться в их соответствии требованиям, сформулированным в ст. 340 УПК РФ. Сторонам была предоставлена возможность высказать свои замечания по поводу содержания и порядка произнесения напутственного слова председательствующего, некоторые из высказанных стороной защиты замечаний были учтены председательствующим, что, однако, не влияет на общую оценку законности и обоснованности напутственного слова.

Вердикт вынесен присяжными заседателями исходя из существа поставленных перед ними в рамках, предъявленных Буренко Р.А. и Волкову А.М. обвинений вопросов, он является ясным и непротиворечивым.

Заявление осужденного Буренко Р.А. о том, что при вынесении присяжными заседателями вердикта была нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку в совещательную комнату входил секретарь суда, дававший разъяснения по подлежащим обсуждению присяжными заседателями вопросам, не нашло своего подтверждения ни в протоколе судебного заседания, ни в других материалах уголовного дела.

Приговор, постановленный по результатам обсуждения последствий вердикта присяжных заседателей судом, основан на обстоятельствах дела, признанных присяжными заседателями доказанными, в части квалификации действий обоих осужденных он нормам уголовного закона соответствует и никаких замечаний не вызывает.

Права осужденных на участие в прениях сторон как на этапе, предшествующем постановлению вердикта, так и после обсуждения последствий вердикта коллегии присяжных заседателей, были обеспечены в полной мере. Заявления стороны защиты о том, что осужденным не было предоставлено достаточное время для подготовки к прениям сторон и к выступлениям с последним словом, нельзя признать отвечающими действительности.

Квалификация инкриминируемых осужденным действий соответствует установленным судом фактическим обстоятельствам преступлений и нормам Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Российской Федерации.

Наказание осужденным назначено в соответствии с положениями ст. 6, 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности совершенных ими преступлений, данных об их личностях и роли в совершении преступлений, влияния наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей, а также с учетом влияния назначенного наказания на их исправления и условия жизни их семей. Каких-либо обстоятельств, могущих обусловливать смягчение наказание осужденным, но не учтенных или в недостаточной мере учтенных судом при назначении наказания, не выявлено.

Обстоятельств, которые бы, по мнению стороны защиты и заслушанной в суде апелляционной инстанции специалиста С. обусловливали возможность смягчения ответственности осужденных с учетом их молодого возраста, социально-психологических характеристик и состояния здоровья (в частности, здоровья Буренко Р.А., страдающего онкологическим заболеванием), Судебная коллегия не усматривает.

Вместе с тем Судебная коллегия находит соответствующими действительности доводы стороны защиты относительно истечения срока давности уголовного преследования обоих осужденных по пп. "а, д" ч. 2 ст. 126 УК РФ, что обусловливает необходимость освобождения их в соответствии с ч. 8 ст. 302 УПК РФ от назначенного за совершение этого преступления наказания.

Также Судебная коллегия считает необходимым отменить принятое судом первой инстанции решение о взыскании с осужденного Волкова А.М. процессуальных издержек в сумме 61 200 руб., поскольку это решение было принято судом без обеспечения осужденному возможности привести свои доводы как относительно наличия оснований для взыскания с него процессуальных издержек, так и относительно конкретных их размеров.

Исходя из изложенного и руководствуясь ст. 389.20, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Московского областного суда от 18 апреля 2017 г. в отношении Буренко Романа Алексеевича и Волкова Андрея Михайловича изменить:

- освободить Буренко Р.А. и Волкова А.М. от назначенного каждому из них по пп. "а, д" ч. 2 ст. 126 УК РФ наказания на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ ввиду истечения срока давности уголовного преследования;

- исключить указание на назначение Буренко Р.А. наказания на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, считать его осужденным по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

- отменить в отношении Волкова А.М. меру пресечения в виде заключения под стражу, из-под стражи его освободить.

Этот же приговор в части решения о взыскании с Волкова А.М. процессуальных издержек, связанных с выплатой вознаграждения адвокатам, отменить, передав разрешение данного вопроса на рассмотрение в порядке, предусмотренном гл. 47 УПК РФ.

В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения.

Председательствующий

Скрябин К.Е.

Судьи

Кондратов П.Е.

Романова Т.А.