Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 10 октября 2017 г. N 18-АПУ17-17СП Суд изменил приговор в отношении осужденного за участие в устойчивой вооружённой группе, признав смягчающим наказание обстоятельством наличие у него двух малолетних детей, оставив при этом размер назначенного наказания без изменения, поскольку осужденному назначено минимальное предусмотренное законом наказание

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 10 октября 2017 г. N 18-АПУ17-17СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Иванова Г.П.

судей Зеленина С.Р. и Боровикова В.П.

при секретаре Ивановой А.А. рассмотрела в судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Басацкого А.В., апелляционные жалобы осужденных Ванченко О.И. и Жигалко А.А., их защитников Селюкова Е.В. и Фараджевой Н.В. на приговор Краснодарского краевого суда с участием присяжных заседателей от 30 июня 2017 года, по которому

Ванченко Олег Иванович, ... не судимый, -

осужден по

ч. 3 ст. 222 УК РФ к лишению свободы на 5 лет с освобождением, на основании ч. 8 ст. 302 и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования, от назначенного наказания; ч. 2 ст. 209 УК РФ к лишению свободы на 13 лет; п.п. "а, ж, з, к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на 18 лет; п.п. "а, б, в" ч. 3 ст. 163 УК РФ к лишению свободы на 7 лет; по совокупности преступлений, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения назначенных наказаний к окончательному наказанию в виде лишения свободы на 20 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;

Жигалко Александр Анатольевич, ... не судимый, -

осужден по

ч. 2 ст. 209 УК РФ к лишению свободы на 8 лет;

п.п. "ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на 8 лет;

по совокупности преступлений, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения назначенных наказаний к окончательному наказанию в виде лишения свободы на 9 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;

Лалабеков Эрнест Валерьевич, ... судимый приговором от 18 мая 2010 года по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 111 УК РФ к 10 годам лишения свободы, -

осужден по

ч. 3 ст. 222 УК РФ к лишению свободы на 5 лет с освобождением, на основании ч. 8 ст. 302 и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования, от назначенного наказания;

ч. 2 ст. 209 УК РФ к лишению свободы на 13 лет;

п.п. "а, ж, з, к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на 20 лет;

п.п. "а, б, в" ч. 3 ст. 163 УК РФ к лишению свободы на 9 лет;

по совокупности преступлений, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, Лалабекову Э.В. путём частичного сложения назначенных наказаний к лишению свободы на 20 лет и 6 месяцев;

на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений с частичным присоединением наказания, назначенного приговором от 18 мая 2010 года к окончательному наказанию в виде лишения свободы на 21 год и 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

По данному делу осужден также Торосян Манук Мисакович, приговор в отношении которого в апелляционном порядке не обжалован.

Заслушав доклад судьи Зеленина С.Р., выступления осужденных Ванченко О.И., Жигалко А.А., Лалабекова Э.В. и Торосяна М.М. с использованием систем видеоконференц-связи, защитников Герасимова Д.В., Фараджевой Н.В., Карпухиной Д.А. и Никейцевой О. А., поддержавших доводы апелляционных жалоб о незаконности приговора суда, выступление прокурора Генеральной прокуратуры РФ Луканиной Я.Н., поддержавшей доводы апелляционного представления и возражавшей против удовлетворения апелляционных жалоб, потерпевших Е., О., О. представителя потерпевшей Ю. возражавших против доводов апелляционных жалоб стороны защиты, судебная коллегия установила:

Ванченко О.И., Лалабеков Э.В. и Жигалко А.А. осуждены за участие в устойчивой вооружённой группе (банде) и в совершаемых ею нападениях.

Ванченко О.И. и Лалабеков Э.В. осуждены за вымогательство - требование передачи чужого имущества, под угрозой применения насилия, совершённое в составе организованной группы, в целях получения имущества в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Ванченко О.И. и Лалабеков Э.В. осуждены за убийство двух и более лиц, совершённое организованной группой, сопряжённое с вымогательством и бандитизмом и с целью скрыть другое преступление, а Жигалко А.А. осужден за убийство в составе организованной группы, сопряжённое с бандитизмом.

Ванченко О.И. и Лалабеков Э.В. осуждены за незаконное приобретение, передачу, хранение, перевозку и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов организованной группой.

Преступления были совершены в 2006-2007 годах в Краснодарском крае при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Басацкий А.В. просит об изменении приговора в отношении Ванченко и Лалабекова с назначением им наказания в виде пожизненного лишения свободы по ст. 105 ч. 2 пп. "а", "ж", "з", "к" УК РФ и ст. 69 УК РФ.

Мотивирует свою просьбу несправедливостью приговора в связи с его чрезмерной мягкостью. Обращает внимание на то, что осужденные длительное время вели противоправный образ жизни, в составе банды совершили убийство четырех человек из корыстных побуждений в ходе вымогательства, участие в банде прекратили не добровольно, а вследствие пресечения ее деятельности правоохранительными органами, что не в полной мере учтено судом первой инстанции.

При этом суд правильно признал отягчающим наказание обстоятельством особо активную роль осужденных в совершении преступлений.

Эти обстоятельства, по мнению обвинителя, свидетельствуют об исключительной общественной опасности содеянного.

В апелляционных жалобах:

Защитник Фараджева Н.В. в интересах осужденного Жигалко А.А. просит назначить ему наказание с применением ст. 64 УК РФ и освободить от наказания в связи болезнью.

Считает отвод старшины присяжных заседателей незаконным, поскольку государственный обвинитель не обосновал необходимость отвода, а уход старшины из зала судебного заседания не освобождал председательствующего от соблюдения порядка отвода, установленного ст. 333 ч. 2 УПК РФ. Эти обстоятельства, как считает защитник, оказали влияние на объективность присяжных заседателей и нарушили право стороны защиты высказаться по вопросу об отводе.

Во вводной части приговора в нарушение пункта 5 ст. 304 УПК РФ указано, что Жигалко обвиняется, в частности, по ст. 163 ч. 3 пп. "а", "б", "в" УК РФ, хотя такое обвинение Жигалко не предъявлялось.

Во вводной части приговора вопреки свидетельству о браке указано, что Жигалко не женат, кроме того не отражено наличие у него инвалидности 3 группы согласно справке, исследованной в судебном заседании. Эти нарушения свидетельствуют, по мнению защитника, о том, что суд при назначении наказания в полной мере не учел его влияния на условия жизни семьи осужденного.

Полагает, что п. "ж" части 2 ст. 105 УК РФ вменен Жигалко излишне, поскольку он осужден по пункту "з" части 2 ст. 105 УК РФ за убийство, сопряженное с бандитизмом, которая является специальной нормой по отношению к общей норме об убийстве организованной группой. Обращает внимание на то, что вопросы о совершении убийств организованной группой и бандой отдельно перед присяжными заседателями не ставились, поэтому обвинение по пункту "ж" вердиктом охвачено не было.

Выражает несогласие с выводами суда об отсутствии оснований для применения ст. 64 УК РФ. Ссылается на менее значимую роль Жигалко в совершенных деяниях, на то, что он совершил их опасаясь за свою безопасность, частично признал вину в убийстве. Суд установил наличие у осужденного четырех детей (двух несовершеннолетних и двух малолетних), но не признал это обстоятельство смягчающим.

Оспаривает вывод суда о том, что имеющееся у Жигалко заболевание не влечет освобождение его от отбывания наказания. При этом считает, что при определении диагноза должна использоваться Международная классификация болезней (10-го пересмотра), в которой нет указания на тяжесть ..., сопровождающей ... Допрошенный в суде специалист документов о своей квалификации не предоставил, с заключением ознакомлен не был, его отношение к подсудимому и потерпевшим не выяснялось. Мера пресечения в виде домашнего ареста избиралась Жигалко именно в связи с имеющимся у него заболеванием. Помимо этого заболевания Жигалко страдает также другими болезнями, в том числе ..., который соответствует п. 15 изменений, внесенных в перечень заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, в подтверждение этого к делу приобщено заключение эндокринолога.

Осужденный Жигалко А.А. повторяет доводы жалобы своего защитника о недостатках вводной части приговора, о необоснованном осуждении по п. "ж" части 2 ст. 105 УК РФ, о необходимости применения к нему ст. 64 УК РФ и освобождения от наказания в связи с болезнью.

Просит также учесть, что он имел работу и длительный трудовой стаж, что свидетельствует о том, что он не вел антисоциальный образ жизни и в банде не состоял.

Защитник Селюков Е.В. в интересах осужденного Ванченко О.И. просит об отмене приговора с постановление оправдательного приговора в связи с непричастностью Ванченко к инкриминированным ему преступлениям.

Повторяет доводы других апелляционных жалоб о незаконном отводе старшины коллегии присяжных заседателей.

Утверждает о том, что публикации в средствах массовой информации со ссылками на государственного обвинителя об обстоятельствах данного дела, которые не исследовались в судебном заседании, могли повлиять на объективность присяжных заседателей, а председательствующий не выяснил, кто из присяжных ознакомился с ними. Его разъяснение о том, что они не должны руководствоваться сведениями из СМИ, является несвоевременным и недостаточным для ограждения присяжных заседателей от незаконного воздействия на них. В подтверждение этих обстоятельств просит приобщить к делу нотариально заверенный протокол осмотра интернет-сайта.

В напутственном слове председательствующий нарушил принцип объективности и беспристрастности и требования закона: не назвал доводы защиты Ванченко, высказанные в прениях сторон, в том числе об отношении защиты к показаниям свидетелей и документам, не разъяснил принцип толкования сомнений в пользу подсудимого, привел пример, который не отражен в протоколе судебного заседания, свидетельствующий об указании присяжным заседателям руководствоваться позицией обвинения.

Ванченко был лишен права на последнее слово, поскольку его ходатайство о предоставлении времени для подготовки к последнему слову удовлетворено не было, что не нашло отражения в протоколе судебного заседания. Это нарушение подтверждается предложением председательствующего выступить с последним словом после обсуждения вопросного листа.

В вопросном листе и приговоре допущено ухудшающее положение Ванченко изменение обвинения. По делу достоверно не установлено, производились ли выстрелы Ванченко в туловища живых лиц или трупов. При этом сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого, а обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Признав отягчающим обстоятельством особо активную роль Ванченко в совершении преступления, суд не указал, к какому именно преступлению оно относится, а его отнесение к совокупности преступлений незаконно. В приговоре должно быть указано, в чем выразилась особо активная роль осужденного.

Стороне защиты было отказано в участии в осмотре фототаблицы, приложенной к протоколу осмотра места происшествия - кафе "Уют", со ссылкой на то, что у защиты будет такая возможность во время представления доказательств защиты. Однако позже в удовлетворении ходатайства защиты об оглашении этого протокола и осмотра фототаблицы было отказано, поскольку это доказательство уже было представлено стороной обвинения. Утверждает в связи с этим о недостоверности показаний свидетеля А., которые противоречат данным осмотра.

Защите было необоснованно отказано в допросе в присутствии присяжных заседателей свидетеля А. для оспаривания показаний свидетеля Ч.

Государственный обвинитель в прениях ссылался на показания свидетеля Б., показания которого в судебном заседании не исследовались, а также ссылался на необходимость достижения справедливости, что недопустимо.

Без достаточных оснований судом отказано в рассекречивании данных о личности свидетелей, допрошенных под псевдонимами "И." и "Г.", на показаниях которых основано обвинение в бандитизме, вымогательстве и убийствах. Полагая, что "И. является Варданян А.Р., допрошенный судом и пояснивший, что по делу ничего не знает, защитник утверждает, что присяжные заседатели получили искаженную информацию с использованием ложных показаний свидетеля.

Судом необоснованно отклонено ходатайство Ванченко о возращении уголовного дела прокурору. Защитник утверждает, что уведомление о предстоящем предъявлении обвинения Ванченко не вручалось, о чем он указал в ходе допроса. Это же обстоятельство подтверждается справкой канцелярии следственного изолятора, приложенной к ходатайству.

Считает, что присяжный заседатель Л. скрыла информацию о наличии ее отношений с семьей Ванченко, в том числе после допроса П. В подтверждение этого знакомства прилагает акт опроса П. справку о том, что Ванченко Н.О. обучался в 2013-14 гг. в театральной студии "... у педагога Л. грамоту Ванченко Н., воспитанника студии "...". Указывает на то, что эти обстоятельства повлияли на объективность присяжных заседателей и являются основанием для отмены приговора.

Осужденный Ванченко О.И. повторяет доводы жалобы своего защитника, дополняя их тем, что по непонятным ему причинам были заменены несколько присяжных без выяснения причин их неявки и без учета мнения сторон.

Кроме того, стороне защиты было отказано в оглашении протокола осмотра заброшенной фермы около автозаправки "Лукойл" для опровержения показаний свидетеля "И.", в представлении присяжным заседателям письма из ГИБДД и информационной справки о наложении штрафа для опровержения версии обвинения.

Защитниками заявлялось ходатайство о вызове свидетеля С., однако он не явился и привод на него оформлен не был.

Гособвинитель в прениях необоснованно ссылалась на то, что К. в 2007 году проживал на ферме П. поскольку П. допрошен в суде не был и никто в суде об этой ферме не показывал.

Обвинитель искажал в прениях показания свидетелей, а также его, Ванченко, реплик, оказывая на присяжных заседателей незаконное воздействие, ссылался на общую политическую обстановку в стране. Потерпевшие оказывали незаконное воздействие на присяжных заседателей, называя подсудимых убийцами, сообщали информацию о личности потерпевших. Потерпевшая О. плакала, демонстрировала присяжным заседателям награды сына. Председательствующий оставил это без реагирования.

При формировании коллегии присяжных заседателей было нарушено его право на защиту, поскольку защитник Хушт Р.Ш., с которым у него было заключено соглашение, был отведен по ходатайству государственного обвинителя, а время для заключения соглашения с новым защитником ему предоставлено не было.

Повторяет доводы об излишнем вменении пункта "ж" части 2 ст. 105 УК РФ, о необоснованном изменении обвинения.

Полагает, что по убийству Е., О. и М., согласно показаниям "И.", имел место эксцесс исполнителя, за который другие участники отвечать не должны. Защитником Анисимовым было предложено изменить вопросный лист, но суд не учел этого предложения.

Также оспаривает доказанность фактических обстоятельств, отраженных в вердикте присяжных заседателей, считает, что председательствующий необоснованно не рассмотрел вопрос о применении чч. 4 и 5 ст. 348 УПК РФ.

Просит приговор отменить, направить дело на новое судебное рассмотрение.

Государственный обвинитель Некоз С.М. возражает на апелляционные жалобы осужденных Жигалко А.А., Ванченко О.И. и их защитников.

Представитель потерпевших Е., О. и К., М. возражает на апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционные жалобы осужденных и их защитников, полагает, что приговор является законным и обоснованным, а назначенное осужденным наказание - справедливым.

Представитель потерпевшей X. адвокат Юдина Т.В. возражает на апелляционные жалобы осужденных и защитников, просит оставить приговор без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора суда.

Судебное разбирательство по делу проведено в соответствии с требованиями закона, регулирующими особенности судопроизводства с участием присяжных заседателей.

Доводы апелляционных жалоб стороны защиты о необоснованности выводов суда по поводу фактических обстоятельств дела, недоказанности причастности осужденных к преступлениям, не являются основанием для отмены приговора суда, постановленного в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, поскольку этот вопрос относится к исключительной компетенции присяжных заседателей и не может быть предметом проверки в суде апелляционной инстанции.

В соответствии со ст. 347, 348 УПК РФ правильность вердикта не подлежит оспариванию сторонами, а несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, не является основанием для отмены приговора суда, вынесенного с участием присяжных заседателей (ст. 389.27 УПК РФ).

Коллегия присяжных заседателей была сформирована в соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ.

Замена присяжного заседателя К. покинувшей зал судебного заседания и отказавшейся от дальнейшего участия в деле, на запасного присяжного заседателя произведена председательствующим в соответствии с положениями ст. 329, 333 УПК РФ (т. 48 л.д. 116-117).

Указанные обстоятельства, послужившие основанием для отстранения присяжного заседателя и старшины коллегии от дальнейшего участия в рассмотрении уголовного дела, сделали беспредметным обсуждение заявленного государственным обвинителем до этого ходатайства об отводе К. по иным основаниям.

Факт замены присяжного заседателя не мог повлиять на объективность коллегии или нарушить права стороны защиты.

Как видно из протокола судебного заседания, и иные присяжные заседатели в случае их неявки заменялись запасными в порядке, предусмотренном частью 1 ст. 329 УПК РФ.

Право подсудимого Ванченко О.И. на защиту при формировании коллегии присяжных заседателей нарушено не было. Отвод защитника Хушт Р.Ш. был произведен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. После удовлетворения ходатайства об отводе указанного защитника защиту Ванченко О.И. продолжили осуществлять адвокаты Чекалова Е.В. по соглашению и Алексаньян К.А. по назначению. При таких обстоятельствах у суда не было оснований для отложения разбирательства дела с целью приглашения подсудимым иного защитника.

В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались только допустимые доказательства.

Все свидетели были допрошены в судебном заседании с соблюдением требований ст. 278 УПК РФ. Допустимость их показаний сомнений не вызывает, ходатайств об обратном со стороны защиты заявлено суду не было.

Судом было обоснованно отказано стороне защиты в оглашении в присутствии присяжных заседателей протокола осмотра места происшествия - помещения кафе "Уют", поскольку ранее это доказательство исследовалось в присутствии присяжных заседателей по ходатайству государственного обвинителя. Данное обстоятельство не лишило сторону защиты возможности в прениях сторон обращать внимание присяжных заседателей на определенные обстоятельства, зафиксированные в этом протоколе, и ссылаться на них для оспаривания достоверности других доказательств.

Доводы апелляционных жалоб о необъективности суда являются несостоятельными и опровергаются протоколом судебного заседания. Из протокола следует, что все заявленные сторонами ходатайства разрешались судом с соблюдением принципа состязательности и равноправия сторон, на основании требований закона, в том числе особенностей рассмотрения дел с участием коллегии присяжных заседателей.

Так, обоснованным является отказ суда в допросе в присутствии присяжных заседателей свидетеля А. - бывшей супруги свидетеля Ч. поскольку по существу дела она никакими сведениями не располагала, показания ее не отвечали требованиям относимости к предъявленному подсудимым обвинению (лист 439 протокола судебного заседания). Отказ суда в допросе этого свидетеля не лишил сторону защиты возможности оспаривать достоверность показаний свидетеля Ч. чем защитник Селюков Е.В. воспользовался в прениях сторон.

В соответствии с законом разрешено и ходатайство стороны защиты о возращении уголовного дела прокурору в связи с нарушением права Ванченко на защиту при предъявлении ему следователем обвинения. Решение суда, принятое по этому ходатайству в ходе предварительного слушания мотивировано и соответствует требованиям закона, поскольку нарушение следователем срока уведомления обвиняемого о предстоящем предъявлении обвинения в данном случае не препятствовало постановлению по делу законного и обоснованного приговора, учитывая, в том числе, то обстоятельство, что стороной защиты не заявлялось следователю ходатайство об отложении производства следственного действия, а обвинительное заключение было вручено стороне защиты в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Постановлениями председательствующего было отказано в раскрытии подлинных сведений о лицах, допрошенных под псевдонимами "И. и "Г." (т. 45 л.д. 14-15, 49-50). Принимая такое решение, суд обоснованно сослался на необходимость принятия мер к обеспечению защиты лиц, давших показания по делу в условиях реальной угрозы их жизни, изложенных в соответствующих заявлениях следователю и постановлениях о сохранении в тайне данных о допрошенных лицах. Достоверность показаний свидетелей, допрошенных под псевдонимами, оценивалась присяжными заседателями с учетом доводов сторон, не лишенных возможности оспаривать указанные показания.

Утверждения защитника о том, что "И. является В. основано на предположениях и не может являться основанием для принятия решения об отмене или изменения приговора суда.

Как видно из принятых председательствующим решений, разрешая ходатайства, суд руководствовался требованиями закона и оценивал обоснованность заявляемых сторонами требований не зависимо от того, какая из сторон заявила ходатайство.

Так, председательствующим было удовлетворено ходатайство стороны защиты о вызове в судебное заседание для допроса С. который, однако, по направленным ему повесткам не явился. Ходатайств о приводе указанного свидетеля или о последующих его вызовах в суд стороной защиты заявлено не было, дополнений к судебному следствию, касающихся необходимости допроса этого лица, стороной защиты не заявлялось.

Отказ председательствующего в представлении присяжным заседателям протокола осмотра территории заброшенной фермы и письма из ГИБДД, полученного защитой, является обоснованным, поскольку эти документы не содержат сведений, относящихся к существу уголовного дела и способных подтвердить или опровергнуть предъявленное подсудимым обвинение.

Нарушений требований ст. 336 и 337 УПК РФ при проведении прений сторон и выступлений подсудимых с последним словом судом не допущено.

Председательствующий в соответствии со своими полномочиями останавливал выступавших, когда они касались обстоятельств, установление которых не входит в компетенцию присяжных заседателей.

Оценка достоверности доказательств является прерогативой коллегии присяжных заседателей, поэтому высказывания как государственного обвинителя, так и представителей защиты в прениях по этому вопросу не могут быть признаны нарушением закона. В связи с этим доводы апелляционных жалоб о недопустимых высказываниях государственного обвинителя, касающихся изложения и оценки доказательств не могут быть признаны основанием, влекущим отмену приговора, принимая также во внимание разъяснение председательствующего о том, что выступления сторон в прениях не являются доказательствами и, следовательно, не могут служить основанием для вынесения того или иного вердикта. Кроме того, сторона защиты не была лишена возможности возражать на доводы государственного обвинителя, высказанные в прениях.

То обстоятельство, что в прениях сторон государственный обвинитель оговорилась, ошибочно называя фамилию свидетеля, показания которого были исследованы в присутствии присяжных заседателей, как Б. не может быть признано нарушением закона, влекущим отмену приговора, поскольку председательствующим было разъяснено присяжным заседателям, что выступления сторон в прениях не являются доказательствами по делу, а ответы присяжных заседателей могут быть основаны лишь на тех доказательствах, которые были представлены им в судебном заседании.

Упоминание в прениях о необходимости достижения справедливого разрешения дела не может являться незаконным воздействием на присяжных заседателей, поскольку справедливость присяжного заседателя гарантируется принятием им присяги в соответствии с частью 1 ст. 332 УПК РФ.

Вопреки доводам апелляционных жалоб защиты, председательствующий, как это видно из протокола судебного заседания, останавливал выступления потерпевших в прениях, когда они касались обстоятельств, не подлежащих разрешению присяжными заседателями, или когда их выступления могли оказать на присяжных заседателей не предусмотренное законом воздействие и, таким образом, повлиять на их объективность.

После окончания прений сторон председательствующий предложил подсудимым выступить перед присяжными заседателями с последним словом, однако подсудимые от последнего слова отказались (лист 565 протокола судебного заседания). В следующем судебном заседании, перед оглашением вопросного листа, председательствующий в присутствии присяжных заседателей вновь предложил подсудимым выступить с последним словом, однако никто из подсудимых этой возможностью не воспользовался (лист 571 протокола судебного заседания). При таких обстоятельствах утверждение защиты Ванченко О.И. о том, что он был лишен председательствующим права на последнее слово, опровергаются материалами уголовного дела.

Напутственное слово председательствующего соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, в нем не содержится оценок доказательствам и выводов из них. Кроме того, председательствующий разъяснил присяжным заседателям, что напутственное слово не является доказательством по делу, которое может быть положено в основу ответов вердикта.

Поскольку Ванченко О.И. отрицал свое участие во вмененных ему преступлениях, при этом показаний в судебном заседании не давал, защита в прениях просила об оправдании Ванченко О.И., председательствующий, указав в напутственном слове, что подсудимые виновными себя не признали, правильно отразил позицию защиты Ванченко О.И. Изложение в напутственном слове доводов, приведенных защитой в прениях сторон, законом не предусмотрено.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, председательствующим разъяснены положения закона о толковании неустраненных сомнений в пользу подсудимого (лист 588 протокола судебного заседания).

Доводы защиты о приведении председательствующим в напутственном слове примера, свидетельствующего об указании присяжным заседателям руководствоваться позицией стороны обвинения, опровергается протоколом судебного заседания. Замечания на протокол рассмотрены председательствующим в соответствии со ст. 260 УПК РФ, оснований ставить под сомнение законность и обоснованность принятого по замечаниям решения не имеется.

В соответствии со ст. 338 УПК РФ председательствующий обсудил со сторонами формулировки вопросов, которые должны были быть поставлены перед присяжными заседателями, выслушал замечания и предложения представителей сторон, сформулировал вопросы в соответствии с требованиями ст. 339 УПК РФ.

В соответствии со ст. 338 ч. 1 УПК РФ, вопросы формулируются судьей на основании предъявленного обвинения с учетом результатов судебного следствия и прений сторон, что и имело место по данному делу.

То обстоятельство, что не все предложения сторон были учтены председательствующим при формулировании вопросов, не свидетельствует о нарушении закона, поскольку председательствующий формулирует их в соответствии с указанными нормами закона и не связан с мнением сторон по этому вопросу.

Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и непротиворечивым.

Каких-либо данных о том, что публикации в средствах массовой информации повлияли на решение присяжных заседателей, в деле не имеется.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий разъяснял присяжным заседателям, что в зале судебного заседания присутствовали корреспонденты, однако они, присяжные заседатели, не вправе руководствоваться сведениями, размещенными в сети "Интернет" и в средствах массовой информации, а должны принимать во внимание лишь те доказательства, которые исследованы в их присутствии в зале судебного заседания (т. 48 л.д. 118). Также после формирования коллегии присяжных заседателей им разъяснялся запрет на собирание сведений о деле вне судебного заседания (т. 47 л.д. 36).

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что доводы стороны защиты о недостаточности принятых председательствующим мер для ограждения присяжных заседателей от влияния информации, распространенной в СМИ, в том числе с учетом приобщенных после приговора сведений о публикациях в сети "Интернет", являются необоснованными.

Также предположительными являются утверждения защитника Селюкова Е.В. о том, что присяжная заседатель Л. скрыла факт ее отношений с семьей Ванченко. Из представленных защитником документов видно, что преподаватель сына осужденного Л. с подсудимым Ванченко О.И. знакома не была. Присяжная заседатель Л. после допроса в судебном заседании свидетеля П. никаких заявлений не делала, равно как и сама П. находившаяся после допроса в зале суда, не заявляла о знакомстве с кем-либо из присяжных заседателей, которым давала показания. Кроме того, из жалобы защитника не ясно, каким именно образом предполагаемое знакомство могло повлиять на объективность ответов присяжных заседателей на постановленные перед ними вопросы. Таким образом указанные доводы не могут поставить под сомнение соблюдение уголовно-процессуального закона при проведении судом разбирательства по данному уголовному делу.

То обстоятельство, что председательствующий не принял решение о применении частей 4 и 5 ст. 348 УПК РФ, свидетельствует об отсутствии оснований для этого.

Квалификация действий осужденных соответствует фактическим обстоятельствам, установленным вердиктом.

Действия Ванченко и Жигалко правильно квалифицированы по пп. "ж" и "з" части 2 ст. 105 УК РФ как убийство, сопряженное с бандитизмом и совершенное организованной группой, поскольку оба этих квалифицирующих признака имеют место в фактических обстоятельствах дела, установленных вердиктом. В отношении осужденного Жигалко А.А. эти обстоятельства усматриваются из ответов на вопросы NN 34 и 41 вердикта.

Доводы апелляционных жалоб о том, что убийство, сопряженное с бандитизмом в данном случае является специальной нормой по отношению к убийству, совершенному организованной группой, не основаны на законе, поскольку пункт "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ отражает повышенную опасность преступления, совершенного в соучастии, в составе группы лиц различных видов, тогда как содержание пункта "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ предусматривает повышенную опасность убийства в зависимости от обстоятельств, характеризующих субъективную сторону преступления, прежде всего его мотива.

Утверждение Ванченко о том, что в случае с убийством троих лиц имел место эксцесс исполнителя, противоречит вердикту и основано на самостоятельной оценке стороной доказательств, что недопустимо по делу, рассмотренному с участием коллегии присяжных заседателей.

Ошибочное указание во вводной части приговора на то, что Жигалко А.А. предъявлено обвинение по ст. 163 УК РФ, не повлияло на законность и обоснованность приговора, поскольку в судебном заседании такое обвинение не рассматривалось, и по этой статье уголовного закона Жигалко А.А. не осужден.

Доводы апелляционных жалоб о недоказанности того обстоятельства, что Ванченко произвел выстрелы в живых лиц, противоречат вердикту. Как видно из ответов присяжных заседателей на вопросы NN 24 и 25, признано доказанным, что Ванченко, желая причинить смерть Е., О. и М., расстрелял их в кафе "Уют", совершив не менее чем по два выстрела в туловище каждого, отчего потерпевшие получили огнестрельные ранения, от которых скончались на месте.

Вердикт в этой части не содержит предположений и не ухудшает положение осужденного по сравнению с предъявленным ему обвинением. При таких обстоятельствах суд обоснованно признал Ванченко виновным в убийстве указанных лиц.

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ. Право на подачу замечаний на протокол разъяснены сторонам, поданные замечания рассмотрены председательствующим в соответствии со ст. 260 УПК РФ.

Ходатайство стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору рассмотрено судом при проведении предварительного слушания и отклонено обоснованно (т. 28 л.д. 62-65), поскольку обстоятельств, препятствующих рассмотрению уголовного дела по существу, не имелось. Не были указаны такие обстоятельства и в ходатайстве защитника (т. 28 л.д. 32).

Суд назначил осужденным наказание в соответствии с требованиями главы 10 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений.

Справедливость назначенного осужденным наказания сомнений у судебной коллегии не вызывает. Требования закона при его назначении соблюдены.

Обстоятельства, на которые государственный обвинитель ссылается в апелляционном представлении в поддержку доводов о необходимости усиления наказания Ванченко и Лалабекову, были учтены судом при определении им вида и размера наказания.

Убийство ими в составе банды четырех человек из корыстных побуждений в ходе вымогательства составляет объективную сторону преступлений, за которые они осуждены, что нашло отражение в санкциях соответствующих норм уголовного закона, в пределах которых назначено наказание судом первой инстанции.

То обстоятельство, что осужденные прекратили свое участие в банде не добровольно, а в силу пресечения ее деятельности правоохранительными органами, может характеризовать обстоятельства, относящиеся к их осуждению за бандитизм, а не за убийство, за которое обвинитель просит усилить наказание.

Таким образом, оснований для удовлетворения апелляционного представления прокурора не имеется.

Отсутствуют также и мотивы для смягчения наказания, о чем просит в апелляционных жалобах сторона защиты.

Трудовая занятость Жигалко А.А., а также его состояние здоровья, которое нашло отражение в установлении ему инвалидности 3 группы, на что ссылаются в апелляционной жалобе осужденный и его защитник, нашли отражение в приговоре при назначении осужденному наказания.

Ошибочное указание во вводной части приговора на то, что Жигалко А.А. не женат, не свидетельствует о неправильном определении обстоятельств, влияющих на назначение ему наказания.

Доводы стороны защиты о необходимости признания смягчающим наказание обстоятельством наличие у Жигалко А.А. двух малолетних детей судебная коллегия находит обоснованными. Наличие у осужденного малолетних детей отражено во вводной части приговора, однако это обстоятельство не было учтено судом при назначении наказания. Согласно имеющимся в деле документам, у Жигалко А.А. имеются дети: Ж. 2001 года рождения, Ж. 2006 года рождения и Ж. 2009 года рождения (т. 16 л.д. 126-129). Таким образом, суд первой инстанции в соответствии со ст. 61 ч. 1 п. "г" УК РФ обязан был признать смягчающим наказание обстоятельством наличие у осужденного двух малолетних детей.

Исправляя указанное нарушение, судебная коллегия учитывает, что Жигалко А.А. назначено минимальное, предусмотренное законом, наказание за совершение обоих преступлений. Отсутствие оснований для применения при назначении осужденным наказания статьи 64 УК РФ мотивировано в приговоре и сомнение не вызывает, поэтому назначенное Жигалко А.А. наказание не подлежит смягчению.

Вопрос о наличии оснований для освобождения Жигалко А.А. от наказания в связи с болезнью исследован судом первой инстанции с достаточной полнотой. Всем доводам стороны защиты, касающимся этого вопроса, дана надлежащая оценка. Соглашаясь с выводами суда, судебная коллегия учитывает, что согласно постановлению Правительства Российской Федерации от 6 февраля 2004 года (в редакции от 19 мая 2017 года) N 54 "О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью", тяжелой болезнью, в связи с которой лицо может быть освобождено от отбывания наказания, признается тяжелая форма сахарного диабета, сопряженная с тяжелыми ангиопатиями, которых у осужденного, в соответствии с медицинским заключением, не имеется.

Ссылки стороны защиты на диагноз тяжелой формы сахарного диабета с кетоацидозом не подтверждены комиссией, созданной в соответствии с указанным постановлением Правительства Российской Федерации. В то же время осужденный не лишен права ходатайствовать о проведении повторного его медицинского освидетельствования с учетом дополнительно полученных медицинских данных в порядке исполнения приговора, как это предусмотрено пунктом 6 ст. 397 УПК РФ.

Выводы суда первой инстанции о признании обстоятельством, отягчающим наказание Ванченко и Лалабекова, их особо активной роли в совершении преступлений, за которые они осуждены, основан на оценке обстоятельств, установленных вердиктом присяжных заседателей и отраженных в приговоре, из которых, в частности, видно, что именно Ванченко и Лалабеков, в отличие от других членов банды, непосредственно совершали нападения, а также выполнили объективную сторону убийства, сопряженного с бандитизмом и вымогательством, стреляя в потерпевших и причинив им смерть с целью скрыть другое преступление.

Оснований для пересмотра в части осуждения Торосяна М.М. в порядке, предусмотренном частью 2 ст. 389.19 УПК РФ, судебная коллегия не находит. Препятствий для обжалования им приговора в апелляционном порядке не имелось.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Краснодарского краевого суда с участием присяжных заседателей от 30 июня 2017 года в отношении Жигалко Александра Анатольевича изменить, признав смягчающим наказание обстоятельством наличие у него двух малолетних детей.

В остальной части этот приговор в отношении Ванченко Олега Ивановича, Жигалко Александра Анатольевича и Лалабекова Эрнеста Валерьевича оставить без изменения, апелляционные жалобы и представление - без удовлетворения.

Председательствующий

Иванов Г.П.

Судьи

Зеленин С.Р.

Боровиков В.П.