Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 ноября 2017 г. N 80-АПУ17-8 Оснований для отмены или изменения приговора нет, поскольку наказание осужденному за убийство, сопряженное с разбоем, а также за разбойное нападение на потерпевшую с причинением тяжкого вреда её здоровью, с применением предмета, используемого в качестве оружия, назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности виновного и является справедливым

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 ноября 2017 г. N 80-АПУ17-8

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Таратуты И.В.

судей Истоминой Г.Н.и Кониной И.Г.

при секретаре Семеновой Т.Е.

старшего прокурора апелляционного управления Генеральной прокуратуры РФ Телешевой-Курицкой Н.А., защитника осужденного - адвоката Янина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу защитника осужденного адвоката Муленкова А.А. на приговор Ульяновского областного суда от 11 сентября 2017 года, которым

Кормилицин Валерий Викторович, ... несудимый

осужден к лишению свободы п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ сроком на 9 лет, с ограничением свободы на 1 год, по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ сроком на 13 лет с ограничением свободы на 1 год 2 месяца.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно назначено 15 лет лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Истоминой Г.Н., изложившей содержание обжалуемого приговора, доводы апелляционной жалобы, выступления осужденного Кормилицина В.В., его защитника адвоката Янина А.В., поддержавших доводы жалобы об отмене приговора, выступление прокурора Телешевой-Курицкой Н.А., полагавшей доводы жалоб оставить без удовлетворения, а приговор - без изменения, Судебная коллегия установила:

Кормилицин В.В. осужден за убийство С. сопряженное с разбоем, за разбойное нападение на потерпевшую с причинением тяжкого вреда ее здоровью, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище.

Преступления совершены им в г. Инза Ульяновской области 16 мая 2016 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Муленков А.А. указывает на несоответствие выводов суда о нанесении Кормилициным В.В. ударов руками и ударов клинком ножа, в том числе в шею С. повлекших ее смерть, фактическим обстоятельствам дела.

Полагает, что объективность показаний свидетеля М., на которые сослался суд, вызывает сомнение. Первоначально М. поясняла о нанесении осужденным одного удара рукой в лицо и одного удара в шею С. Домыслы о возможном причинении Кормилициным остальных повреждений потерпевшей появились в показаниях М. спустя продолжительное время после получения следствием выводов судебно-медицинских экспертиз.

При вынесении приговора суд не принял во внимание, что показания М., основанные на догадке и предположении, являются недопустимыми доказательствами.

Обращает внимание на то механизм образования резаных ран на левой кисти потерпевшей свидетельствует о ее активной самообороне, что не соответствует показаниям свидетеля М. о том, что от первого удара кулаком С. упала и до удара ножом в шею лишь чуть-чуть шевелилась.

Приводя заключения судебно-медицинских экспертов по исследованию трупа С. и препарата кожи от трупа, согласно которым ушибленная рана в теменно-затылочной области образовалась от действия тупого твердого предмета с ограниченной контактной поверхностью, отмечает, что данный предмет, а также лицо, применившее этот предмет в отношении потерпевшей, не устанавливались ни в ходе расследования, ни судом, а в приговоре отсутствуют выводы о том, кто и чем причинил это повреждение.

Сторона защиты обращала внимание на указанные нарушения закона при составлении обвинительного заключения, исключающие возможность вынесения приговора, настаивала на возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, однако эти нарушения закона оставлены судом без внимания.

Судом допущены и другие нарушения закона в ходе судебного разбирательства. Считает, что суд дал неправильную оценку показаниям свидетеля М., которые противоречат друг другу и выводам судебно-медицинских экспертиз.

Отмечает, что в показаниях М. имеются противоречия относительно появления в руках Кормилицина ножа, о нанесении осужденным удара рукой.

Эксперты в своих выводах указали, что локализация и направление травмирующего воздействия, указанные М., не соответствуют локализации раны и направлению раневого канала, выявленного при экспертизе трупа.

С учетом этого считает, что С. была убита иначе и не К.

Суд указал в приговоре о том, что противоречия в показаниях М. обусловлены ее возрастом и особенностями восприятия, однако в удовлетворении ходатайства стороны защиты о назначении и проведении судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы в отношении М. необоснованно отказал, оставив неразрешенным вопрос о том, здорова ли психически М. и может ли она давать соответствующие действительности показания.

С учетом этого показания М., по мнению автора жалобы, являются недопустимым доказательством.

Помимо этого, судом оставлены без внимания нарушения закона при проведении с М. следственных действий.

В частности, при проведении проверки показаний М. на месте самовольно участвовал руководитель отдела криминалистики Е. который задавал М. наводящие вопросы, что влечет признание данного доказательства недопустимым.

В судебном заседании были оглашены все показания М. на предварительном следствии, после чего, М. отвечая на вопрос стороны обвинения, подтвердила их в полном объеме, при этом противоречия в ее показаниях не были устранены в судебном заседании, а потому суд не вправе был ссылаться на них в приговоре.

Недопустимым доказательством является и заключение эксперта по микрочастицам, в силу того, что одежда Кормилицина и С. была упакована не в чистые бумажные свертки, а в свертки из обоев, и направлена она на указанное исследование после проведения биологической экспертизы, когда эксперты потерли одежду из разных свертков друг то друга.

Судом не принято во внимание, что М. и Кормилицин бывали у С., и их одежда контактировала с одеждой С.

Неправильную оценку дал суд и противоречивым показаниям свидетеля Л. об обстоятельствах, времени приобретения сережек, их стоимости.

Защита последовательном отстаивала позицию о причастности Л. к убийству С., что подтверждается собранными по делу доказательствами.

Достаточных доказательств вины Кормилицина в совершении убийства и разбоя не имеется. Лицо, совершившее эти преступления, не установлено. В связи с допущенными нарушениями закона приговор подлежит отмене.

Обращает также внимание на то, что назначение по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ дополнительного наказания в виде ограничения свободы не мотивировано судом и не решена судьба вещественного доказательства - оптического диска с аудиозаписью, произведенной свидетелем К.

Просит приговор и определение суда от 30.08.2017 года об отказе в удовлетворении защитника подсудимого отменить и возвратить уголовное дело прокурору в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

В возражении на апелляционную жалобу государственный обвинитель Олейник О.А. считает приговор, законным, обоснованным и справедливым и просит оставить его без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, Судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Выводы суда о виновности Кормилицина в совершении разбойного нападения на С. и в убийстве потерпевшей основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, подробное содержание и анализ которых приведены в приговоре.

При этом вопреки доводам жалобы суд обоснованно признал достоверными показания очевидицы преступления М., из которых следует, что разбойное нападение на С. и ее убийство совершил Кормилицин.

Показания М. подтвердил с ее слов свидетель Н., которому М. в ночь на 17 мая 2016 года, то есть до возбуждения уголовного дела и ее допроса, рассказала о том, что ходила одолжить у С. денег, а Кормилицин пошел за ней и, когда С. открыла дверь, тот ударил ее в голову, а потом зарезал ножом, позже М. ему также рассказала, что под влиянием угроз Кормилицина сняла с С. серьги и взяла деньги, которые отдала Кормилицину.

Показания М. о том, что она передала серьги, которые сняла с потерпевшей и найденные в ее квартире деньги Кормилицину соответствуют показаниям свидетеля Л., которая в ходе предварительного расследования, в том числе при проведении очной ставки с Кормилициным, поясняла, что 16 мая 2016 года в период времени с 20 часов 00 минут до 21 часа 00 минут купила у Кормилицина золотые серьги в виде ромба за одну тысячу рублей, при этом он пояснил, что серьги он нашел, а деньги ему нужны на приобретение спиртного. 20 мая 2016 года она сдала эти серьги ювелиру Н. после чего ее вызвали в отдел полиции, где сообщили, что серьги похищены у С.; показаниям в судебном заседании свидетеля Н. осуществляющего прием драгоценных металлов, который пояснил, что 20 мая 2016 года Л. принесла ему золотые серьги, подходящие под описание серег, похищенных у С., эскиз которых ему показали сотрудники полиции, поэтому он, приняв серьги, сразу же сообщил об этом сотрудникам полиции, и в тот же день указанные серьги были у него изъяты следователем.

Суд не имел оснований не доверять показаниям свидетелей М., Н., Л. которые не имеют оснований для оговора Кормилицина, а потому обоснованно признал их достоверными.

Сопоставив показания свидетеля М. об обстоятельствах причинения Кормилициным смерти потерпевшей С., суд правильно отметил, что показания М. о способе проникновения Кормилицина в квартиру С. - через дверь, открытую потерпевшей по ее (М.) просьбе; о примененном к потерпевшей насилии, об обстановке в комнате и нарушении в ней порядка в ходе поисков и изъятия денег, о положении тела погибшей и причинении ей ряда повреждений при завладении серьгами, об изъятии ключа при оставлении места преступления соответствуют показаниям свидетеля Т. пояснившей в судебном заседании, что с соседями у С. были хорошие взаимоотношения, но дверь она открывала только знакомым, одному Кормилицину С. дверь бы не открыла, и объективно подтверждаются данными осмотра места происшествия, согласно которым запорное устройство входной двери повреждений не имеет, ключ в замке отсутствует, на полу квартиры ... дома ... по ул. ... в г. Инза Ульяновской области обнаружен труп С. с телесными повреждениями в виде кровоподтеков, кровоизлияний и ссадин, а также раны, в глубине которой находился клинок ножа, изъятый с места происшествия, кроме того, в ходе осмотра было установлено, что порядок в комнате нарушен, находящийся в нижней части трельяжа ящик выдвинут, и в нем находится пустой кошелек коричневого цвета, справа от входа в комнату действительно расположен стол, на котором находятся столовые приборы, среди которых, согласно показаниям свидетеля Ц. ранее лежал и клинок ножа, извлеченный в ходе осмотра из тела С.

Осмотр места происшествия произведен в ходе предварительного расследования с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, в судебном заседании не установлены факты внесения в протокол не соответствующих действительности сведений об обстановке в квартире С. и изымавшихся предметах, а потому суд обоснованно признал допустимым доказательством протокол осмотра места происшествия и сослался на него в приговоре.

Показания М. о том, что в тот момент, когда они с Кормилициным зашли в комнату к С., никаких видимых телесных повреждений у потерпевшей не было, соответствуют показаниям свидетелей М. и Ц. которые также пояснили, что видели С. незадолго до нападения на нее Кормилицина В.В., при этом у нее каких-либо телесных повреждений не было.

Показания свидетеля М. о характере примененного к потерпевшей насилия соответствуют заключениям экспертов по результатам судебно-медицинского исследования трупа С. и вещественных доказательств, согласно которым причиной смерти С. явилось колото-резаное слепое ранение шеи с повреждениями мышц шеи, левой внутренней яремной вены, осложнившееся массивной кровопотерей, образовавшееся от однократного воздействия в левую боковую поверхность шеи в верхней трети острым колюще-режущим предметом типа плоского односторонне острого клинка ножа, раневой канал имеет направление слева направо, снизу вверх; при экспертизе трупа С. также было установлено наличие у нее резаных ран левой кисти, а также ушибленная рана в теменно-затылочной области слева, образовавшейся вследствие воздействия в теменно-затылочную область тупым твердым предметом с ограниченной контактной поверхностью в виде скругленного ребра. Также при исследовании трупа С. были обнаружены не расценивающиеся как повлекшие причинение вреда здоровью телесные повреждения в виде кровоподтеков в области головы, шеи, каждое из описанных экспертом повреждений могло образоваться от однократно воздействия тупым твердым предметом, незадолго (в отрезок времени от нескольких минут до нескольких десятков минут) до наступления смерти, в короткий промежуток времени. Характер трупных явлений не исключает возможности наступления смерти 16 мая 2016 года. (т. 2 л.д. 209-218, 219-222).

Согласно заключению комиссии экспертов в срок и при обстоятельствах, изложенных и продемонстрированных М. в ходе предварительного расследования при допросе в качестве свидетеля и проведении проверки показаний на месте, С. могли быть причинены кровоподтек левой надбровной области, кровоподтек и кровоизлияние в мягкие ткани затылочной области справа. Ситуационных моментов причинения остальных повреждений в показаниях М. не имеется.

Экспертами не исключена также возможность причинения колото-резаного ранение шеи в срок, указанный М., продемонстрированное М. ударное воздействие ножом соответствует механизму причинения колото-резаного ранения шеи в результате ударного воздействия ножом.

В то же время локализации и направление травмирующего воздействия ножом, указанные М., не соответствуют локализации раны и направлению раневого канала, выявленным при экспертизе трупа С. (том 2 л.д. 224-233)

Сопоставив показания М. с выводами экспертов, суд правильно отметил в приговоре, что ее показания о времени, локализации нанесенных Кормилициным В.В. рукой в область головы повреждений, о времени и механизме образования ранения в области шеи подтверждаются заключениями судебных медицинских и медико-криминалистических экспертиз.

Вместе с тем, М. поясняла, что она видела не все действия Кормилицина, поскольку стояла за его спиной, она не видела, куда именно тот нанес удар С. склонившись над потерпевшей, он ударил С. куда-то в область головы или шеи блеснувшим в его руке предметом. Кроме того, она испугалась и на какое-то время зажмурила глаза, а когда открыла, увидела, что Кормилицин пытается снять с С. серьги, которые были у нее в ушах, но не сумел и велел ей снять с потерпевшей серьги, пригрозив, что в противном случае с ней будет то же самое, что с С.

При таком положении имеющиеся несоответствия в показаниях М. и заключениях экспертов, а также сообщение ею отдельных неточных сведений о действиях Кормилицина, на которые обращается внимание в жалобе, дополнению ею ранее данных показаний правильно расценены судом как обусловленные условиями восприятия ею происходивших событий, особенностями ее состояния в тот момент, а также ее возрастом.

В то же время, принимая во внимание последовательность показаний М. о том, что нападение на С. совершил Кормилицин, в ходе которого он убил потерпевшую и похитил ее имущество, соответствие этих показаний другим доказательствам, суд обоснованно признал достоверными показания указанного свидетеля о том, что преступления в отношении С. совершил Кормилицин.

Принимая во внимание показания свидетеля М., а также показания свидетелей М. и Ц., видевших С. незадолго до нападения на нее Кормилицина В.В. и утверждавших об отсутствии у погибшей каких-либо телесных повреждений, заключения экспертов по результатам исследований трупа потерпевшей и вещественных доказательств, данные осмотра места происшествия, согласно которым тело С. было обнаружено в таком же положении, в каком оно оставалось на момент ухода из квартиры Кормилицина и М., суд обоснованно пришел к выводу о том, что именно Кормилициным, а не иным лицом и при иных обстоятельствах, как указывается в жалобе, причинены все обнаруженные у С. телесные повреждения, в том числе те, о которых М. не давала показаний в силу того, что наблюдала не за всеми его действиями.

Допрошена была М. в судебном заседании, а также в ходе предварительного расследования на допросах от 19 мая, 20 июля, 17 сентября 2016 года, 7 февраля, 20 февраля, 9 марта 2017 года, а также в ходе проверки ее показаний на месте, в ходе очных ставок с Н. Кормилициным, с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, а потому суд обоснованно признал ее показания допустимым доказательством и сослался на них в приговоре.

Доводы стороны защиты о недопустимости показаний свидетеля М. обусловлены по существу несогласием с содержанием показаний свидетеля, а не нарушением процедуры получения от нее показаний.

Не установлены в судебном заседании и основания для возникновения сомнений в психической полноценности М., которая не признана недееспособной либо ограниченно дееспособной, в судебном заседании вела себя адекватно, отвечала на вопросы сторон, а потому суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении в отношении нее судебно-психиатрической экспертизы и счел возможным дать оценку ее показания путем анализа и сопоставления с другими доказательствами без экспертного исследования состояния ее психического здоровья.

Подробные суждения по указанным ходатайствам стороны защиты, а также по ходатайствам о признании недопустимыми доказательствами заключений судебно-медицинских экспертов от 31 января 2017 года, от 12 сентября 2016 года, о назначении и проведении комплексной судебно-медицинской экспертизы в отношении Кормилицина приведены в приговоре и в определении суда от 30 августа 2017 года, которые Судебная коллегия находит обоснованными и убедительными.

Показания осужденного о том, что он не был в квартире С. опровергаются также выводами криминалистических экспертиз по результатам исследования предметов одежды Кормилицина и С., согласно которым на джинсах, изъятых в ходе обыска в квартире М., где длительное время проживал Кормилицин, обнаружены единичные волокна, которые могли входить в состав кофты с ромбами С., а среди волокон, обнаруженных на кофте с рисунком в виде цветов, колготах С. и на фрагментах дактопленок с микрочастицами с ее рук обнаружены единичные волокна, которые могли входить в состав этих джинсовых брюк, кроме того, среди микроволокон, обнаруженных на колготах С. и фрагментах дактопленок с микрочастицами с рук трупа С. обнаружены единичные волокна, которые могли входить в состав толстовки Кормилицина. (том 3 л.д. 177-181, 185-189).

Утверждения автора жалобы о том, что указанные результаты экспертных исследований объясняются тем, что ранее одежда Кормилицина и потерпевшей подверглась биологическому исследованию, носят предположительный характер. Как следует из постановлений о назначении молекулярно-генетических экспертиз и заключений экспертов, джинсовые брюки и толстовка направлялись на экспертизу отдельно от одежды потерпевшей, исследование экспертом также проводилось отдельно по вещам, изъятым с трупа, по брюкам и толстовке, результаты данных исследований оформлены тремя заключениями.

При таких данных суд обоснованно признал заключения криминалистических экспертиз допустимыми доказательствами, а их выводы достоверными.

Проанализировав и оценив представленные сторонами доказательства, суд обоснованно пришел к выводу о виновности Кормилицина в убийстве С., сопряженном с разбоем, и в разбойном нападении на потерпевшую с причинением тяжкого вреда ее здоровью, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище.

Действиям осужденного суд дал правильную юридическую оценку по п. "в" ч. 4 ст. 162, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В приговоре приведены подробные мотивы такой квалификации действий осужденного.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора из материалов дела не усматривается.

Составленное обвинительное заключение, о недостатках которого указывается в жалобе, не препятствовало суду постановить приговор.

Вопреки доводам жалобы суд дал оценку всем рассмотренным в судебном заседании доказательствам, в том числе показаниям свидетелей защиты К., Д., аудиозаписи разговора М. и Кормилициной Н.Н. и привел подробные мотивы, в силу которых отверг эти доказательства.

Доводы жалоб о причастности к убийству С. иных лиц, носят предположительный характер и опровергаются совокупностью приведенных в приговоре доказательств.

По указанным мотивам Судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора и возвращения его прокурору по доводам жалобы.

Наказание осужденному Кормилицину назначено соразмерно содеянному, с учетом данных о его личности, всех обстоятельств дела, а также влияния назначенного наказания на исправление его и на условия жизни его семьи.

При этом состояние здоровья Кормилицина, а также то, что в период прохождения военной службы по контракту он принимал участие в мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики, в том числе принимал участие в боевых действиях, положительные характеристики в полной мере учтены судом при назначении ему наказания.

Оснований для признания назначенного наказания несправедливым и для его смягчения не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Ульяновского областного суда от 11 сентября 2017 года в отношении Кормилицина Валерия Викторовича оставить без изменения, апелляционную жалобу защитника осужденного адвоката Муленкова А.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Таратута И.В.

Судьи

Истомина Г.Н.

Конина И.Г.