Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 ноября 2017 г. N 83-АПУ17-10СП Оснований для отмены или изменения приговора нет, поскольку наказание осужденному за убийство назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности виновного и является справедливым

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 ноября 2017 г. N 83-АПУ17-10СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего судьи Ботина А.Г.,

судей Романовой Т.А., Абрамова С.Н.

при секретаре Мамейчике М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке уголовное дело по апелляционным жалобам осуждённых Чучменкова В.Н. и Долгова И.М., адвоката Гритчина А.А. в защиту интересов осуждённого Чучменкова В.Н. на приговор Брянского областного суда от 28 августа 2017 г., по которому

Чучменков Владислав Никитович, ... судимый 22 декабря 2015 г. по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года,

осуждён по пп. "ж", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 16 лет 6 месяцев лишения свободы с ограничением свободы на 1 год, с отменой в порядке ч. 5 ст. 74 УК РФ условного осуждения по приговору от 22 декабря 2015 г. и назначением на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путём частичного присоединения неотбытой части наказания по предыдущему приговору окончательно 17 лет 1 месяца лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением ограничений: не уходить из места постоянного проживания после 22 часов и до 6 часов; не выезжать за пределы муниципального образования, где осуждённый будет проживать после отбывания лишения свободы и наименование которого будет определено уголовно-исполнительной инспекцией, в которой осуждённый должен будет встать на учёт в соответствии с предписанием, полученным при освобождении из исправительного учреждения; не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за осуждёнными, отбывающими ограничение свободы; с возложением обязанности являться три раза в месяц для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за осуждёнными, отбывающими ограничение свободы;

Долгов Илья Михайлович, ... ранее не судимый,

осуждён по пп. "ж", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 16 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год, с установлением ограничений: не уходить из места постоянного проживания после 22 часов и до 6 часов; не выезжать за пределы муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы и наименование которого будет определено уголовно-исполнительной инспекцией, в которой осуждённый должен будет встать на учёт в соответствии с предписанием, полученным при освобождении из исправительного учреждения; не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за осуждёнными, отбывающими ограничение свободы; с возложением обязанности являться три раза в месяц для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за осуждёнными, отбывающими ограничение свободы.

Постановлено взыскать с Чучменкова В.Н. и Долгова И.М.: в пользу потерпевшей Е. в счёт компенсации морального вреда, причинённого преступлением, по 750 000 руб. с каждого; в пользу законного представителя несовершеннолетнего потерпевшего З. в интересах Ч. в счёт компенсации морального вреда, причинённого преступлением, по 750 000 руб. с каждого.

По делу разрешены вопросы о судьбе вещественных доказательств и о процессуальных издержках.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовой Т.А. о содержании приговора, существе апелляционных жалоб, выступление осуждённых Чучменкова В.Н. и Долгова И.М. (в режиме видеоконференц-связи) и в защиту их интересов адвокатов Лунина Д.М. и Поддубного С.В., поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, мнение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Гулиева А.Г., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, Судебная коллегия установила:

по приговору суда, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, Чучменков В.Н. и Долгов И.М. признаны виновными в убийстве потерпевшего Ч. то есть умышленном причинении смерти другому человеку, группой лиц, по мотиву ненависти к социальной группе.

Преступление совершено 28 июля 2016 г. в г. Брянске при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционных жалобах и дополнениях к ним:

осуждённый Долгов И.М., настаивая на своей непричастности к убийству, просит отменить приговор и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство. Считает, что приговор постановлен с существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Вердикт вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, так как в отборе присяжных заседателей приняли участие лишь 23 претендента, в состав коллегии вошли лица, не скрывавшие своего негативного отношения к подсудимым - участникам неформального молодежного движения. Старшиной коллегии был избран мастер производственного обучения ... воспитательной колонии для несовершеннолетних. Таким образом, трое из присяжных заседателей, в силу своих убеждений и места работы не могли быть объективными при принятии решений, могли оказать влияние на других присяжных заседателей. Судебное следствие по делу велось с обвинительным уклоном, ходатайства стороны защиты рассмотрены судом ненадлежащим образом, необоснованно отказано в возвращении уголовного дела прокурору, в признании ряда доказательств недопустимыми и исключении их из разбирательства. Представленный для исследования протокол обыска в его жилище имеет неоговоренные исправления. Обыск на даче был проведён без защитника и понятых. Сведения о месте жительства понятых, указанных в протоколе обыска, не соответствуют действительности, не указано, как именно упакованы изымаемые предметы. Участвовавшему при обыске эксперту права и обязанности не разъяснялись.

Эксперт С. не являлся членом следственно-оперативной группы. Анализируя обстоятельства своего задержания, осуждённый настаивает на фальсификации протокола его явки с повинной, недопустимости протокола допроса в качестве подозреваемого, поскольку показания были получены с использованием физического насилия в отношении его со стороны сотрудников полиции. Подробно приводит содержание текстовых сообщений с изъятого по делу мобильного телефона и считает, что при их оглашении стороной защиты государственный обвинитель по делу выражал своё негативное отношение к этому и незаконно влиял на присяжных заседателей. Осуждённый излагает свою версию развития событий, согласно которой его и Чучменкова оговорили свидетели Т., С., К., Б. Суд не дал надлежащей оценки показаниям свидетеля под псевдонимом "А." и выводам, изложенным в акте судебно-биологической экспертизы. Напутственное слово не соответствует требованиям УПК РФ. Председательствующий судья, обращаясь к присяжным заседателям, занял позицию обвинения и не дал им принять объективное и справедливое решение. Адвокат Гритчин, защищавший Чучменкова, нарушил право Чучменкова на защиту, так как просил суд учесть явку последнего с повинной, хотя тот отрицал её добровольность. Он, Долгов, также вину не признавал и не просил присяжных заседателей о снисхождении;

осуждённый Чучменков В.Н. просит отменить приговор и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство. Утверждает, что доказательства обвинения получены с нарушением УПК РФ и являются недопустимыми. Уголовное дело было сфабриковано, а признательные показания получены в результате незаконного воздействия. Оглашённый акт судебно-медицинской экспертизы о результатах исследования трупа потерпевшего не подлежал исследованию в судебном заседании. Осмотр трупа проведён следователем без участия судебно-медицинского эксперта либо врача. При проведении экспертизы эксперт использовал данные из карты выезда дежурного судебно-медицинского эксперта, которая следователем в его распоряжение не предоставлялась, ссылался на протокол опознания, отсутствовавший в материалах дела. Допрошенные в судебном заседании свидетели совершили оговор. Его и Долгова непричастность к совершению убийства подтверждается материалами дела. Председательствующий судья незаконно запретил подсудимым доводить до присяжных заседателей информацию о применённых к ним незаконных методах ведения следствия;

адвокат Гритчин А.А. в защиту осуждённого Чучменкова В.Н. просит изменить приговор и смягчить его подзащитному наказание. В обоснование жалобы ссылается на то, что назначенное Чучменкову наказание является несправедливым вследствие чрезмерной суровости, не соответствует ни тяжести содеянного, ни личности осуждённого, не учитывает фактически решение присяжных заседателей о признании его заслуживающим снисхождения, а также установленные смягчающие обстоятельства, отсутствие отягчающих, данные, положительно характеризующие Чучменкова по месту жительства и учёбы, его возраст на момент преступного события.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Бурчак С.А. и законный представитель потерпевшего З. утверждают о несостоятельности изложенных в них доводов и считают, что оснований для отмены либо изменения приговора не имеется.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, содержащиеся в жалобах и возражениях на них, Судебная коллегия не усматривает таких нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения, расследования дела, передачи его на стадию судопроизводства и в дальнейшем - самой процедуры судебного разбирательства.

Так, по окончании предварительного расследования дела при рассмотрении вопроса о форме судопроизводства по делу, а затем в ходе предварительного слушания дела и в подготовительной части судебного заседания следователем и судом Чучменкову и Долгову подробно разъяснялись предусмотренные ч. 5 ст. 327 УПК РФ права, которыми они наделены при формировании коллегии присяжных заседателей, включая право на заявление мотивированных и немотивированных отводов.

Для реализации указанного права в судебном заседании подсудимым были созданы все необходимые условия.

Как видно из протокола судебного заседания, никакого количественного ограничения на мотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели председательствующим судьёй сторонам не устанавливалось. Стороной защиты был заявлен мотивированный отвод четырём кандидатам в присяжные заседатели, стороной обвинения - одному кандидату в присяжные заседатели. При этом ни одному из этих кандидатов, либо другим, участвовавшим в отборе, отводов по причине их взглядов на неформальное молодёжное движение заявлено не было, что свидетельствует об отсутствии у сторон сомнений относительно их способности объективно разрешить дело.

Отсутствовал также у председательствующего судьи повод предложить взять самоотвод кому-либо из кандидатов в присяжные заседатели, в беспристрастности которых стороны не усомнились, а предусмотренных законом безусловных оснований для отвода установлено не было.

Те мотивированные отводы по иным основаниям, нежели чем отношение к неформальному молодёжному движению, кандидатам в присяжные заседатели под N 4, 9, 10, 15, 16, которые были сторонами фактически заявлены, председательствующий судья обоснованно отклонил, не установив препятствий для участия указанных лиц в дальнейшей процедуре отбора и в рассмотрении дела, с чем нельзя не согласиться.

Установленные в ходе опроса кандидата в присяжные заседатели N 15 обстоятельства его трудовой деятельности в системе ФСИН в качестве гражданского лица, занимающегося процессом трудового обучения заключённых, не исключали участия последнего в отправлении правосудия и не могли свидетельствовать о его предвзятом отношении к подсудимым либо заинтересованности в исходе дела.

Не воспользовалась правом на его отвод сторона защиты в стадии немотивированных отводов.

О предоставлении права на дополнительный немотивированный отвод стороны не ходатайствовали и с учётом категории дела, планируемой длительности его рассмотрения и необходимого для этого количества запасных присяжных заседателей, председательствующий судья имел все основания в силу ч. 16 ст. 328 УПК РФ не предлагать сторонам такое право реализовать.

Замечаний по проведённому отбору присяжных заседателей, а также ходатайств о роспуске коллегии присяжных заседателей в связи с её тенденциозностью у участников процесса не имелось.

Сведений о предвзятом отношении к подсудимым из-за их принадлежности к неформальному молодежному движению со стороны кого-либо из присяжных заседателей материалы уголовного дела не содержат, равно как и о нарушении кем-нибудь из них обязанностей, предусмотренных п. 3 ч. 2 ст. 333 УПК РФ.

Таким образом, коллегия присяжных заседателей сформирована в точном соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ, и уголовное дело рассмотрено законным и беспристрастным судом.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст.ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства, особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

Соблюдение указанных положений закона обеспечивалось действиями председательствующего судьи, который подробно и неоднократно разъяснял сторонам, а также свидетелям о том, какой именно круг вопросов подлежит выяснению в присутствии присяжных заседателей, последовательно снимал не относящиеся к делу и повторные вопросы сторон (как обвинения, так и защиты), предлагал в спорных случаях переформулировать содержание вопроса, обосновать, какое значение его выяснение имеет для установления фактических обстоятельств дела, запрещал доводить до сведения присяжных заседателей информацию, относящуюся к процедуре получения доказательств, деятельности следственных органов, ставить под сомнение законность доказательств, об исследовании которых было принято решение, ссылаться на неисследованные доказательства, инициировать обсуждение вопроса о виновности в преступлении лиц, не представших перед судом.

Указанные действия председательствующего судьи не выходили за рамки отведённых ему полномочий, диктовались возникшей необходимостью, и их нельзя признать ограничивающими права стороны защиты на выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела.

Каких-либо данных о необъективности председательствующего судьи, его предвзятости при рассмотрении дела, об обвинительном уклоне, о предоставлении преимуществ одной из сторон и, соответственно, несоблюдении им принципа состязательности сторон протокол судебного заседания не содержит.

Доводы осуждённого Долгова о том, что государственный обвинитель выражал негативное отношение к доказательствам, представленным стороной защиты, что повлияло на их оценку присяжными заседателями, опровергаются содержанием протокола судебного заседания.

Информация, способная вызвать у присяжных заседателей предубеждение к осуждённым, до их сведения в судебном заседании не доводилась.

В противовес доводам, изложенным в апелляционных жалобах, Судебная коллегия находит, что судебное следствие проведено с соблюдением требований закона о состязательности и равноправии сторон, которым были предоставлены равные возможности в представлении и исследовании доказательств и созданы для этого необходимые условия.

Сведений о том, что в суде с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства, не имеется.

Доводы, содержащиеся в ходатайствах стороны защиты об исключении из разбирательства ряда доказательств в связи с их недопустимостью, в частности актов судебных экспертиз, протоколов обысков, допроса Долгова в качестве подозреваемого и его явки с повинной, тщательно проверялись председательствующим судьёй с участием сторон (т. 11, л.д. 12, 15, 38-41).

Законность протоколов следственных действий судом должным образом проверена, посредством как изучения сведений процедурного характера, отражённых в самих протоколах, просмотра видеозаписей допросов, изучения результатов проверки, проведённой в порядке ст.ст. 142-144 УПК РФ, так и допроса лиц, участвовавших непосредственно в проведении оспариваемых следственных действий, в том числе следователя Т. следователя - криминалиста Т. на предмет выяснения обстоятельств производства осмотра места происшествия и его участниках.

После исследования с участием сторон всех значимых обстоятельств в вопросе оценки законности доказательств судом приняты мотивированные решения, правильность которых у Судебной коллегии сомнений не вызывает. Объективных фактов, свидетельствующих об оказании на осуждённых при расследовании дела незаконного воздействия с целью дачи им признательных показаний, а равно других нарушений, влекущих утрату доказательствами юридической силы, в судебном заседании, а равно в ходе апелляционного рассмотрения дела установлено не было.

При проверке обоснованности выводов суда в указанной части Судебная коллегия также учитывает совокупность данных, свидетельствующих о том, что Долгову и Чучменкову надлежащим образом и своевременно были разъяснены их права в качестве подозреваемых и обвиняемых, ст. 51 Конституции РФ, а также созданы условия для реализации этих прав; их допросы были проведены с соблюдением установленной процедуры, с участием защитников, с фиксацией их путём видеозаписи, что исключало дачу Долговым и Чучменковым показаний вопреки их воле или не отвечающих отношению к предъявленному обвинению; содержание данных ими показаний, в которых они не только признавали себя причастными к преступлениям, но и отрицали участие в преступлении, использовали отказ от дачи показаний, позволяет считать, что у них имелась реальная возможность выбора любой желаемой позиции защиты от предъявленного обвинения, что в условиях оказания на него незаконного воздействия фактически исключено.

Исходя из правовой природы явки с повинной, а также с учётом положений ст. 142 УПК РФ нельзя согласиться с тем, что обращение с нею в отсутствие адвоката, а равно принятие её сотрудником правоохранительного органа без поручения на то следователя является нарушением закона.

При этом следует отметить, что протоколы явок Долгова и Чучменкова с повинной в качестве доказательства по делу с участием присяжных заседателей не исследовались, поскольку были даны ими после фактического их задержания по подозрению в причастности к преступлению, на что указано судом в протоколе судебного заседания (т. 11, л.д. 210).

Вместе с тем суд не имел препятствий учитывать наличие явок Долгова и Чучменкова с повинной как обстоятельство смягчающее им наказание, так как правоохранительные органы сочли возможным принять от задержанных соответствующие заявления и приобщить их к материалам дела.

Задержание Долгова проведено в соответствии с требованиями ст.ст. 91, 92 УПК РФ. Порядок его доставления к следователю не имеет правового значения.

Вопрос наличия незначительной разницы между временем, зафиксированным в протоколе допроса, и длительностью проводившейся видеозаписи следственного действия судом выяснен и получил должную оценку.

Оснований считать, что понятые не принимали участия в ходе проведения обысков в жилище Долгова, не имеется. Порядок проведения обысков, предусмотренный ст.ст. 164 и 182 УПК РФ, соблюдён. Протоколы этих следственных действий составлены в соответствии с требованиями ст. 166 УПК РФ. Исправлений, которые бы нуждались в удостоверении, вопреки доводам осуждённого Долгова, протоколы обыска не содержат. К участию в проведении обысков обоснованно был привлечён специалист Спицин, которому, как и понятым, разъяснялись права и обязанности, что подтверждено их подписями.

Председательствующий по делу судья дал обоснованную и мотивированную оценку постановлению прокурора Брянской области от 23 января 2017 г. и пришёл к выводу об отсутствии оснований для признания заключения судебно-медицинского эксперта, исследовавшего труп потерпевшего, недопустимым доказательством. Оснований не согласиться с этим решением Судебная коллегия не находит.

Все ходатайства стороны защиты были рассмотрены с соблюдением установленной уголовно-процессуальным законом процедуры.

Случаев необоснованного отклонения ходатайств стороны защиты о представлении доказательств либо необоснованного исключения доказательств, которые подлежали исследованию в присутствии присяжных заседателей, по материалам дела не усматривается.

Допрос свидетелей Т., К., С., Б. как и других свидетелей по делу, был проведён с соблюдением процедуры, предусмотренной УПК РФ, и был окончен в судебном заседании лишь после того, как стороны исчерпали имевшиеся к свидетелям вопросы.

Судебное следствие проведено при активном участии подсудимых и их защитников, при этом их процессуальные права не нарушались, и исследование представленных доказательств было завершено с согласия обеих сторон.

Действия председательствующего судьи, не позволившего Чучменкову и Долгову сообщить присяжным заседателям сведения, связанные с процедурой получения доказательств, основаны на требованиях ч. 7 ст. 335 УПК РФ, и их нельзя признать ограничивающими подсудимых в реализации предоставленных им прав.

Неудовлетворённость той либо иной стороны по делу принятым судом решением по вопросам, возникающим в ходе разбирательства дела, не является поводом для уличения судьи в предвзятости.

Возражений на действия судьи от сторон не поступало, отводов ему заявлено не было.

Не допущено в ходе судебного разбирательства дела иных нарушений, с которыми УПК РФ связывает возможность отмены приговора суда, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей.

Право осуждённых на защиту в ходе судебного разбирательства нарушено не было. Вопреки доводам апелляционных жалоб позиция адвоката Гритчина, высказанная перед присяжными заседателями в прениях, в полной мере соответствовала занятой самим осуждённым Чучменковым, настаивавшим на своей невиновности. Не разнились по содержанию эти позиции также при выступлении адвоката и осуждённого в стадии обсуждения юридических последствий вердикта.

Участие адвоката Гритчина в защите Чучменкова основывалось на заключенном соглашении. Каких-либо нареканий и претензий к адвокату по качеству оказываемых услуг Чучменков по ходу рассмотрения дела не имел. Доводы апелляционной жалобы адвоката о чрезмерной суровости назначенного Чучменкову наказания также не свидетельствуют о ненадлежащем выполнении защитником своих процессуальных обязанностей.

Прения сторон проведены в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

В напутственном слове председательствующий судья привёл содержание обвинения, напомнил присяжным заседателям об исследованных доказательствах, в том числе и представленных стороной защиты, изложил позиции государственного обвинителя и защиты, разъяснил правила оценки доказательств, сущность презумпции невиновности, положение о толковании неустранимых сомнений в пользу подсудимых и другие вопросы, предусмотренные ст. 340 УПК РФ. Собственного мнения относительно достоверности того либо иного доказательства не высказывал и в какие-либо не предусмотренные законом рамки присяжных заседателей в вопросе оценки доказательств не ставил.

Нарушений принципа объективности и беспристрастности при произнесении напутственного слова допущено не было, что признавалось также стороной защиты.

Вопросный лист сформулирован в соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ. Вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных заседателей, составлены с учётом предъявленного Чучменкову и Долгову, поддержанного в суде государственным обвинителем обвинения после обсуждения их сторонами, в ясных и понятных выражениях, без использования юридических терминов. Содержание вопросов у присяжных неясностей не вызывало.

Все обстоятельства, которые входят в предмет доказывания по делу и подлежат установлению коллегией присяжных заседателей, получили отражение в вопросном листе.

Полученные ответы на поставленные перед присяжными заседателями вопросы понятны и ясны.

Оснований для роспуска председательствующим судьёй коллегии присяжных заседателей по основаниям, указанным в ч. 5 ст. 348 УПК РФ, не имелось.

Приговор суда постановлен на основании вердикта коллегии присяжных заседателей о виновности Чучменкова и Долгова в совершении убийства Ч. Его содержание соответствует требованиям ст. 351 УПК РФ.

Правовая оценка действий осуждённых соответствует установленным в вердикте обстоятельствам дела.

Судом дано убедительное обоснование направленности умысла осуждённых и каждому из квалифицирующих их действия признаку, в том числе совершению преступления по мотиву ненависти к социальной группе, поскольку они, испытывая ненависть к социальной группе - лицам, злоупотребляющим спиртными напитками, и лицам без определённого места жительства, совместно и одновременно, желая наступления смерти Ч., нанесли ему многочисленные удары ножами и убили его.

Исходя из заключения экспертов, проводивших исследование психического состояния Чучменкова и Долгова, и на основе анализа их действий, которые являлись умышленными, последовательными и целенаправленными, у суда не имелось оснований усомниться в психическом состоянии осуждённых, что позволило обоснованно признать каждого из них вменяемым.

Наказание Чучменкову и Долгову назначено с учётом положений ст.ст. 43, 60 УК РФ, отвечает требованиям справедливости, поскольку соответствует характеру, степени общественной опасности совершённых преступлений и сведениям о личности осуждённых.

Все значимые в этом вопросе обстоятельства, в том числе и те, на которые имеется ссылка в апелляционных жалобах, судом в должной мере учтены.

Оснований для смягчения назначенного осуждённым наказания ни по доводам жалоб, ни по результатам изучения дела Судебной коллегией не имеется.

Каких-либо новых обстоятельств, влияющих на вид и срок наказания осуждённым, Судебная коллегия не находит; назначенное осуждённым наказание признаёт справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим требованиям уголовно-процессуального и уголовного закона, полностью отвечающим задачам их исправления, предупреждения совершения ими новых преступлений.

Вид исправительного учреждения осуждённым суд определил в соответствии с требованиями ст. 58 УК РФ.

Вопрос о возмещении причинённого преступлением морального вреда разрешён судом правильно, в соответствии с требованиями действующего законодательства. Суд предоставил каждому из осуждённых возможность изложить своё мнение по вопросу обоснованности гражданского иска и его размеру.

Размер компенсации морального вреда определён судом в соответствии с требованиями ст.ст. 151, 1101 ГК РФ с учётом причинённых потерпевшим нравственных и физических страданий с соблюдением принципа разумности, наличия у осуждённых в силу их возраста и трудоспособности реальной возможности по исполнению приговора в данной части.

Изложенные в жалобах доводы об отсутствии доказательств виновности осуждённых либо их недостаточности, о недостоверности показаний и неверной их оценке не могут быть приняты во внимание, поскольку все указанные обстоятельства подлежали оценке присяжными заседателями. При этом в соответствии со ст.ст. 389.15, 389.27 УПК РФ приговор, постановленный на основании вердикта присяжных заседателей, не может быть обжалован в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела. С особенностями рассмотрения дела в суде с участием присяжных заседателей осуждённые были надлежащим образом ознакомлены.

Иных данных, которые могли бы служить основанием для отмены либо изменения приговора суда, постановленного на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, в жалобах не содержится и Судебной коллегией по результатам апелляционного рассмотрения дела не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Брянского областного суда от 28 августа 2017 г. в отношении Чучменкова Владислава Никитовича и Долгова Ильи Михайловича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осуждённых и адвоката без удовлетворения.

Председательствующий судья

Ботин А.Г.

Судьи

Романова Т.А.

Абрамов С.Н.