Определение Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2018 г. N 328-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Рачкова Станислава Евгеньевича на нарушение его конституционных прав статьями 6, 7 и 8, пунктом 1 части первой статьи 15 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина С.Е. Рачкова вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин С.Е. Рачков, осужденный за совершение преступлений, просит признать не соответствующими статьям 19, 46, 49 и 50 Конституции Российской Федерации статьи 6 "Оперативно-розыскные мероприятия", 7 "Основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий" и 8 "Условия проведения оперативно-розыскных мероприятий", пункт 1 части первой статьи 15 "Права органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность" Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности". По мнению заявителя, эти нормы неконституционны, поскольку в силу своей неопределенности позволяют в процессе оперативно-розыскной деятельности устанавливать негласное наблюдение в жилом помещении с использованием аппаратуры видеозаписи по судебному решению без указания в нем фактических оснований для осуществления наблюдения, производить личный досмотр задержанного, а также проводить под видом оперативно-розыскного обследования жилого помещения фактический обыск, результаты которых использовать в доказывании по уголовному делу.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

В соответствии с Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности" проведение оперативно-розыскных мероприятий, в том числе наблюдения, возможно лишь в целях выполнения задач, предусмотренных его статьей 2, и только при наличии оснований, закрепленных его статьей 7, к числу которых отнесены ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (подпункт 1 пункта 2 части первой статьи 7); проведение оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают конституционное право граждан на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения (часть вторая статьи 8).

Поскольку в процедуре независимого одобрения оперативно-розыскных мероприятий, связанных с ограничениями конституционных прав граждан, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, суд общей юрисдикции действует непосредственно в силу требований статей 23 (часть 2) и 25 Конституции Российской Федерации и в рамках, определяемых ее статьями 46, 118 и 126, его решения, их содержание и форма должны отвечать общим требованиям, предъявляемым к любым процессуальным решениям, которые должны быть законными, обоснованными и мотивированными (определения от 24 ноября 2005 года N 448-О, от 8 февраля 2007 года N 1-О и N 128-О-П), при этом судья не может дать разрешение на проведение оперативно-розыскных мероприятий лишь на основе поступившего к нему постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, если не приходит к выводу о необходимости такого разрешения, его обоснованности и законности, в том числе с точки зрения требований статей 1-3, 5, 7 и 8 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" (определения от 14 июля 1998 года N 86-О, от 4 февраля 1999 года N 18-О, от 6 марта 2001 года N 58-О, от 22 января 2014 года N 114-О, от 28 января 2016 года N 86-О и др.).

При этом оспариваемые С.Е. Рачковым статьи сами по себе не регламентируют основания принятия судебного разрешения на проведение оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают конституционные права граждан, как не регулируют они и процедуру личного досмотра. Административное задержание и досмотр могут иметь место в порядке и по основаниям, установленным Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, а задержание и личный обыск подозреваемого, обвиняемого - Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 15 апреля 2008 года N 312-О-О, от 27 мая 2010 года N 704-О-О, от 15 июля 2010 года N 1043-О-О, от 23 сентября 2010 года N 1210-О-О, от 28 января 2016 года N 73-О, от 28 марта 2017 года N 570-О, от 25 мая 2017 года N 988-О и др.).

Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, и уголовно-процессуальные действия, и оперативно-розыскные мероприятия могут осуществляться лишь определенными субъектами при наличии установленных законом оснований и условий; проведение в связи с производством предварительного расследования по уголовному делу оперативно-розыскных мероприятий не может подменять процессуальные действия, для осуществления которых уголовно-процессуальным законом установлена специальная процедура (определения от 4 февраля 1999 года N 18-О, от 24 января 2008 года N 104-О-О, от 25 февраля 2010 года N 261-О-О, от 17 июля 2014 года N 1778-О и др.). Соответственно, оспариваемые нормы не допускают подмену следственных действий оперативно-розыскными мероприятиями.

При этом результаты оперативно-розыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе норм уголовно-процессуального закона, т.е. так, как это предписывается статьями 49 (часть 1) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2010 года N 1487-О-О, от 25 января 2012 года N 167-О-О, от 19 июня 2012 года N 1112-О, от 20 февраля 2014 года N 286-О, от 29 мая 2014 года N 1198-О, от 20 ноября 2014 года N 2557-О, от 29 сентября 2015 года N 2255-О, от 29 марта 2016 года N 479-О и др.).

Как следует из жалобы, оспаривая конституционность норм закона, С.Е. Рачков аргументирует свою позицию, ссылаясь на то, что суды отклонили доводы стороны защиты о признании незаконными результатов оперативно-розыскных мероприятий и их использования в процессе доказывания. Тем самым, по сути, он ставит перед Конституционным Судом Российской Федерации вопрос об правомерности действий и решений правоприменителей. Между тем разрешение этого вопроса, включая проверку наличия фактических оснований для проведения наблюдения и оценку содержания действий по производству обследования, в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации не входит.

Таким образом, оспариваемые заявителем законоположения не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права, а потому его жалоба, как не отвечающая критерию допустимости, закрепленному Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации", не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Рачкова Станислава Евгеньевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин