Определение Конституционного Суда РФ от 27 марта 2018 г. N 858-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Заморина Романа Сергеевича на нарушение его конституционных прав положениями части второй статьи 49, частей первой и второй статьи 50 и части первой статьи 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, статей 6 и 28 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина Р.С. Заморина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Р.С. Заморин, осужденный за совершение преступлений, утверждает, что положения части второй статьи 49, частей первой и второй статьи 50 и части первой статьи 53 УПК Российской Федерации во взаимосвязи с нормами статей 6 и 28 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 2, 6 (часть 2), 7, 8 (часть 1), 15, 17, 18, 19 (часть 1), 37, 43, 45, 46, 48, 49, 55, 56 (часть 3), 60, 118 и 123, поскольку - с учетом правоприменительной практики и по их буквальному содержанию - не позволяют обвиняемому пользоваться в судебном разбирательстве юридической помощью иного, наряду с адвокатом, лица, являющегося стажером адвоката, и тем самым использовать все средства и способы защиты, не запрещенные законом.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Закрепленные в статьях 45 (часть 2) и 48 (часть 2) Конституции Российской Федерации право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, а также право каждого задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения не означают право подозреваемого или обвиняемого выбирать в качестве защитника любое лицо по своему усмотрению и не предполагают возможность участия в уголовном процессе любого лица в качестве защитника. Гарантируя каждому, в том числе подозреваемому и обвиняемому, право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство вправе устанавливать с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования к лицам, уполномоченным на оказание такой помощи.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, определяя обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту в качестве принципа уголовного судопроизводства, устанавливает, что данное право они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя (часть первая статьи 16); в качестве защитников по уголовному делу допускаются адвокаты (часть вторая статьи 49, части первая и вторая статьи 50); с момента вступления в уголовное дело защитник приобретает соответствующие процессуальные права (части первая и вторая статьи 53).

Вместе с тем применительно к судебной стадии уголовного процесса одним из способов защиты от предъявленного обвинения, который не только не запрещен, но и прямо закреплен частью второй статьи 49 УПК Российской Федерации, является приглашение для участия в судебном заседании по ходатайству обвиняемого в качестве защитника наряду с адвокатом одного из его близких родственников или иного лица, которое допускается к такому участию по определению или постановлению суда; при производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката. При этом, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, отказ суда в предоставлении обвиняемому возможности воспользоваться этим способом защиты и тем самым ограничение гарантируемого статьей 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации права могут иметь место лишь при наличии существенных к тому оснований, одним из которых является неспособность предполагаемого защитника оказывать юридическую помощь подсудимому и выполнять другие свои процессуальные обязанности (определения от 21 октября 2008 года N 634-О-О, от 28 мая 2009 года N 792-О-О и от 20 февраля 2014 года N 227-О); часть вторая статьи 49 УПК Российской Федерации не предполагает право суда произвольно - без учета иных положений данного Кодекса, обстоятельств конкретного дела и особенностей личности приглашаемого в качестве защитника - отклонять соответствующее ходатайство обвиняемого (определения от 22 апреля 2005 года N 208-О, от 11 июля 2006 года N 268-О, от 18 декабря 2007 года N 917-О-О, от 19 февраля 2009 года N 152-О-О, от 22 апреля 2010 года N 486-О-О, от 21 апреля 2011 года N 577-О-О, от 28 мая 2013 года N 696-О, от 27 октября 2015 года N 2319-О, от 26 апреля 2016 года N 708-О, от 29 сентября 2016 года N 1763-О и др.).

Из того же исходит и правоприменительная практика: согласно разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве", при разрешении ходатайства обвиняемого о допуске одного из близких родственников или иного лица в качестве защитника суду следует не только проверять отсутствие обстоятельств, указанных в статье 72 УПК Российской Федерации, но и учитывать характер, особенности обвинения, а также согласие и возможность данного лица осуществлять в установленном законом порядке защиту прав и интересов обвиняемого и оказывать ему юридическую помощь при производстве по делу; в случае отказа в удовлетворении такого ходатайства решение суда должно быть мотивированным (пункт 11).

Таким образом, оспариваемые заявителем положения уголовно-процессуального закона не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права. Что же касается норм Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", которые устанавливают права и обязанности адвоката, участвующего в качестве представителя доверителя в конституционном, гражданском и административном судопроизводстве, а также в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях (статья 6), в том числе право адвоката, имеющего адвокатский стаж не менее пяти лет, иметь стажеров, обладающих своими правами и обязанностями и осуществляющих свою деятельность под руководством адвоката, выполняя его отдельные поручения (статья 28), то они, будучи направлены на обеспечение квалифицированной юридической помощи доверителям, прав Р.С. Заморина также не нарушают.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Заморина Романа Сергеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин