Постановление Европейского Суда по правам человека от 13 июня 2017 г. Дело "Кошевой (Koshevoy) против Российской Федерации" (Жалоба N 70440/10) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Кошевой (Koshevoy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 70440/10)

Постановление Суда

Страсбург, 13 июня 2017 г.

По делу "Кошевой против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Хелены Ядерблом, Председателя Палаты,

Бранко Лубарды,

Луиса Лопеса Герра,

Дмитрия Дедова,

Пере Пастора Вилановы,

Алёны Полачковой,

Йолин Схуккинг, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 23 мая 2017 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 70440/10, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Александром Ивановичем Кошевым (далее - заявитель) 10 декабря 2010 г.

2. Интересы заявителя представляли К. Барановский, В. Бокарева и С. Бровченко, адвокаты, практикующие в г. Москве. Власти Российской Федерации были первоначально представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем его преемником в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. Заявитель утверждал, в частности, что его содержание под стражей до выдачи было несовместимо с требованиями пункта 1 статьи 5 Конвенции и что медицинская помощь, оказанная ему в заключении, не была адекватной.

4. 10 декабря 2010 г. Европейский Суд по просьбе заявителя постановил применить правила 39 и 41 Регламента Суда, указав властям Российской Федерации, что заявителю должен быть обеспечен немедленный доступ к независимому врачу для обследования его текущего состояния здоровья, и при необходимости он должен быть переведен в соответствующую гражданскую или тюремную больницу.

5. 17 февраля 2011 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В числе прочего Европейский Суд задал властям Российской Федерации вопрос о том, могло ли несоблюдение ими предварительной меры повлечь нарушение статьи 34 Конвенции.

6. 6 апреля 2011 г. Европейский Суд с учетом информации, предоставленной властями Российской Федерации, постановил отменить обеспечительную меру, ранее указанную им. 8 ноября 2011 г. применение правила 41 Регламента Суда было прекращено.

Факты

I. Обстоятельства дела

7. Заявитель родился в 1946 году в Казахстане. Он имел гражданство Республики Казахстана до 1997 года, когда получил гражданство Российской Федерации и отказался от гражданства Республики Казахстана. В 2001 году он переехал в г. Москву, где живет с тех пор.

A. Задержание и заключение заявителя под стражу

8. 12 апреля 2002 г. заявителю были предъявлены обвинения в злоупотреблении служебным положением в период, когда он занимал должность заместителя главы Администрации Павлодарской области Республики Казахстан. Спустя 11 дней Управление внутренних дел Павлодарской области Республики Казахстан включило заявителя в международный список разыскиваемых лиц. В тот же день заместитель прокурора Павлодарской области распорядился его задержать.

9. 23 сентября 2010 г. заявитель был задержан в г. Москве. На следующий день Пресненская межрайонная прокуратура г. Москвы (далее - прокуратура), ссылаясь на статью 61 Минской конвенции, статью 16 Европейской конвенции о выдаче и статьи 97-101 и 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), обратилась в Пресненский районный суд г. Москвы (далее - районный суд) за разрешением на его задержание до выдачи.

10. 25 сентября 2010 г. районный суд удовлетворил ходатайство, установив, что заявитель является гражданином Республики Казахстана и что его гражданство Российской Федерации было аннулировано в 2006 году в судебном порядке. Районный суд принял во внимание тот факт, что заявителю было предъявлено обвинение в совершении тяжкого уголовного преступления в Республике Казахстане и что он скрывается от правосудия. Он счел, что отсутствуют основания для освобождения заявителя под залог и что состояние его здоровья является удовлетворительным для содержания его под стражей. Районный суд сослался на статьи 97, 99, 100, 108 и 466 УПК РФ в качестве правового основания для задержания заявителя. Рассмотрев жалобу заявителя, 29 октября 2010 г. Московский городской суд (далее - городской суд) оставил решение районного суда в силе.

11. По словам заявителя, только на заседании 25 сентября 2010 г. он узнал о лишении его гражданства Российской Федерации. Вскоре после этого он подал жалобу в Алтайский областной суд, оспаривая решение суда о лишении его гражданства Российской Федерации и административное постановление, на котором основывалось это решение суда. 15 декабря 2010 г. Алтайский областной суд отклонил жалобу на решение суда о лишении заявителя гражданства Российской Федерации.

12. Тем временем, 19 ноября 2010 г., районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 23 марта 2011 г. Он повторил основания, изложенные в первоначальном постановлении о задержании, и отметил, что 25 октября 2010 г. власти Российской Федерации получили запрос о выдаче заявителя. Кроме того, районный суд решил, что состояние здоровья заявителя не препятствует его дальнейшему содержанию под стражей, учитывая постоянный медицинский мониторинг и надлежащее качество медицинской помощи, обеспечиваемой администрацией исправительного учреждения. Районный суд отказался освободить его под залог, заявив, что, если заявитель будет освобожден, возможно, его не удастся задержать снова в будущем.

13. После жалобы заявителя 22 декабря 2010 г. городской суд рассмотрел постановление о содержании заявителя под стражей. Он отметил, что принятие Генеральной прокуратурой Российской Федерации решения о выдаче являлось единственным процессуальным действием, которое необходимо было осуществить, и что, таким образом, он не может оправдать столь продолжительное содержание заявителя под стражей. Затем городской суд сократил срок его содержания под стражей на месяц, до 23 февраля 2011 г.

14. В феврале 2011 года заявитель просил следственные органы Республики Казахстан санкционировать его освобождение из-под стражи в обмен на письменное обязательство не покидать свое место жительства. 18 февраля 2011 г. данное ходатайство было удовлетворено.

15. 18 февраля 2011 г. районный суд, не зная о решении следователей Республики Казахстан, продлил срок содержания заявителя под стражей до 23 марта 2011 г. Заявитель обжаловал это решение.

16. 3 марта 2011 г. районный суд отметил тот факт, что власти Республики Казахстан вынесли постановление об освобождении заявителя из-под стражи, в соответствии с которым он распорядился освободить его из-под стражи.

17. 14 марта 2011 г. городской суд прекратил рассмотрение жалобы на постановление о содержании под стражей от 18 февраля 2011 г.

B. Медицинская помощь, оказанная заявителю в заключении

18. На момент задержания заявитель страдал сильной гипертонией, которая представляла высокий риск сердечно-сосудистых осложнений, атеросклерозом сонных артерий на последней стадии, ишемической болезнью сердца и другими заболеваниями.

19. 24 сентября 2010 г., на следующий день после задержания, заявитель перенес гипертонический криз и был доставлен в гражданскую больницу г. Москвы. Через четыре дня, когда его состояние здоровья стабилизировалось, его выписали из больницы.

20. Власти направили его в медицинскую часть в Следственном изоляторе N ИЗ-77/1 г. Москвы* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по г. Москве" (также известен как Матросская тишина) (примеч. редактора).). На следующий день его перевели в Следственный изолятор N ИЗ-77/4 г. Москвы* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 4 Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по г. Москве" (примеч. редактора).).

21. При поступлении в следственный изолятор он был осмотрен тюремным врачом, который зафиксировал наличие у него хронических заболеваний, но отметил отсутствие каких-либо острых жалоб. Каких-либо предписаний не было сделано.

22. Спустя несколько недель, 15 ноября 2010 г., была вызвана "скорая помощь" после того, как заявитель начал страдать от острой боли в сердце. Врачи "скорой помощи" сделали заявителю электрокардиограмму, рекомендовали ему пройти амбулаторное лечение и выписали лекарства.

23. На следующий день адвокат заявителя разговаривала с анестезиологом, который лечил заявителя несколько лет назад и с тех пор находился в контакте с ним и его семьей (по-видимому, на неофициальной основе). По словам адвоката, гипертонический криз и боли в области сердца являлись признаками серьезного ухудшения здоровья заявителя. Его состояние здоровья требовало углубленного медицинского обследования и, возможно, сердечно-сосудистой хирургии.

24. 10 декабря 2010 г. Европейский Суд постановил указать властям Российской Федерации в соответствии с правилом 39 Регламента Суда, что заявителю должен быть обеспечен немедленный доступ к независимому врачу для обследования его текущего состояния здоровья, и при необходимости он должен быть помещен в соответствующую гражданскую или тюремную больницу.

25. Спустя четыре дня заявителя доставили в медицинскую часть Следственного изолятора N ИЗ-77/1. В больнице был проведен ряд обследований и взяты анализы, включая проведенные электрокардиографическое обследование, ультразвуковое исследование сердца, ультразвуковую визуализацию кровеносных сосудов на шее и ногах заявителя, рентгенологическое обследование грудной клетки, бедра и кишечника, гастроскопию, колоноскопию. Его также осмотрели несколько медицинских специалистов, в том числе терапевт, травматолог, офтальмолог и уролог. У заявителя были подтверждены диагнозы "сердечно-сосудистая расширенная гипертензия и атеросклероз" (см. § 18 настоящего Постановления). Кроме того, у заявителя диагностировали аденому предстательной железы, воспаление мочевого пузыря и раннюю стадию катаракты на одном глазу. Ему были выписаны несколько лекарственных препаратов. Кроме того, власти разрешили заявителю получать определенные лекарства от родственников.

26. 20 января 2011 г. заявитель был осмотрен медицинской комиссией. Одобрив лечение, проводимое в исправительном учреждении, комиссия отметила, что заявителя должны осмотреть специалист по сосудистой хирургии, невролог, уролог и кардиолог.

27. 11 февраля 2011 г. заявитель был госпитализирован в гражданскую больницу в Москве. Специальная медицинская комиссия, состоящая из хирурга, невролога, уролога, кардиолога и офтальмолога, осмотрела заявителя и изучила его медицинские документы. Они обнаружили, что его хронические заболевания не находятся в острой фазе и что лечение, предоставляемое ему в месте содержания под стражей, полностью соответствует его состоянию. Следовательно, отсутствовала необходимость в его госпитализации. В связи с постоянными сердечно-сосудистыми проблемами заявителю было рекомендовано назначить проведение процедуры коронарной катетеризации и консультации с кардиохирургом.

28. 14 февраля 2011 г. адвокат заявителя, сославшись на тяжесть состояния здоровья заявителя, ходатайствовала о проведении медицинского осмотра заявителя врачом-терапевтом. Она также обратилась в администрацию исправительного учреждения с просьбой предоставить копию медицинских документов заявителя. Оба ходатайства остались без удовлетворения.

29. 15, 17 и 25 февраля 2011 г. заявителя осмотрел врач, ответственный за лечение заявителя, и выписал ему лекарства. Какого-либо ухудшения состояния его здоровья не было зафиксировано. Заявитель был освобожден 3 марта 2011 г.

30. 6 апреля 2011 г. обеспечительная мера была отменена Европейским Судом.

31. Спустя несколько недель заявителю успешно сделали операцию на сосудах в гражданской больнице.

C. Разбирательство в отношении качества оказанной медицинской помощи

32. В апреле 2011 года заявитель обратился в районный суд с иском против администрации исправительного учреждения с требованием признать незаконными следующие действия: отказ от проведения медицинского освидетельствования (в том числе, предписанного судом) (см. §§ 24 и 28 настоящего Постановления) и отказ от 14 февраля 2011 г. разрешить ему получить медицинскую помощь и предоставить адвокату доступ к его медицинским документам.

33. 4 октября 2011 г. районный суд признал, что власти незаконно ограничили доступ адвоката к медицинским документам, и отказал в остальной части иска. Районный суд, в частности, установил, что, поместив заявителя в тюремную больницу в г. Москве, власти исполнили обеспечительную меру, указанную Европейским Судом. Заявителю оказывали требуемую медицинскую помощь в период лишения свободы. По-видимому, решение не было обжаловано и вступило в силу.

II. Соответствующие законодательство Российской Федерации и правоприменительная практика

A. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации

34. Глава 13 УПК РФ регулирует применение мер пресечения в период уголовного разбирательства. Эти меры включают содержание под стражей. Содержание под стражей применяется согласно судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (части первая и третья статьи 108). Содержание под стражей при расследовании преступлений не может превышать двух месяцев (часть первая статьи 109 УПК РФ). Данный срок может быть продлен судьей на срок до шести месяцев (часть вторая статьи 109 УПК РФ). Срок содержания под стражей может быть продлен до 12 месяцев или при исключительных обстоятельствах до 18 месяцев только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений (часть третья статьи 109 УПК РФ). Продление срока содержания под стражей по истечении 18 месяцев запрещено, и заключенный подлежит немедленному освобождению (часть четвертая статьи 109 УПК РФ). Мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения. Отмена или изменение меры пресечения производятся по постановлению следователя, прокурора либо по определению суда (статья 110 УПК РФ).

B. Конституционный Суд Российской Федерации

35. В своем Определении от 20 марта 2008 г. N 245-О-О Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что обязанность суда, выносящего в порядке статей 100, 108, 109 и 255 УПК РФ решения об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей, исчислить и указать конкретный срок содержания под стражей, неоднократно подтверждалась в его решениях (см. Постановления от 13 июня 1996 г. N 14-П и от 22 марта 2005 г. N 4-П, Определения от 4 декабря 2003 г. N 417-О и от 12 июля 2005 г. N 330-О).

C. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации

36. В соответствии с пунктом 34 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 октября 2009 г. N 22* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Постановление "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста" (примеч. редактора).) (далее - Постановление N 22) применение заключения под стражу к лицу до выдачи допускается лишь по судебному постановлению, принятому на основании ходатайства прокурора в порядке, предусмотренном статьей 108 Уголовного кодекса Российской Федерации (заключение под стражу).

37. В соответствии с пунктом 21 Постановления N 22 в резолютивной части решения о применении меры пресечения в виде заключения под стражу необходимо указывать, до какой даты и на какой срок принято соответствующее решение.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

38. Заявитель жаловался на то, что он не получал адекватной медицинской помощи в период содержания под стражей в нарушение статей 2 и 3 Конвенции. Европейский Суд полагает, что данные жалобы подлежат рассмотрению с точки зрения статьи 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе...".

A. Доводы сторон

39. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель получал адекватную медицинскую помощь. Власти поместили его в тюремную больницу, где его тщательно обследовали и лечили под пристальным наблюдением врачей.

40. Заявитель настаивал на своих жалобах. Он утверждал, что тюремная больница не была надлежащим образом оборудована для полной оценки его состояния здоровья. Таким образом, тяжесть его состояния была недооценена. Он также указывал, что его родственники должны были передавать ему лекарства, которые обязаны были предоставлять власти, но не предоставляли. Наконец, он утверждал, что его жизнь находилась в опасности, учитывая, что ему не была предоставлена возможность сделать операцию на сосудах.

B. Мнение Европейского Суда

41. Европейский Суд отмечает, что в момент содержания заявителя под стражей он уже страдал от серьезного сердечно-сосудистого заболевания и иных болезней. Срок его содержания под стражей был относительно коротким, поскольку длился менее шести месяцев. В этот период не отмечалось значительное ухудшение состояния его здоровья. Заявитель провел большую часть его содержания под стражей в гражданских и тюремных медицинских учреждениях под пристальным наблюдением медицинских работников (см. §§ 19, 25, и 29 настоящего Постановления). Учитывая представленные документы, Европейский Суд не может не сделать вывод о том, что гипертонический криз и боли в сердце, от которых страдал заявитель, являлись лишь проявлениями естественного течения его болезней. Проблемы с этими состояниями оперативно и эффективно разрешались медицинскими работниками (см. §§ 19 и 29 настоящего Постановления).

42. Что касается необходимости проведения операции в области сосудистой хирургии, как утверждал заявитель, Европейский Суд не усматривает доказательств срочной необходимости такого вмешательства. В отсутствие убедительных доказательств обратного Европейский Суд соглашается с одинаковыми выводами двух медицинских комиссий о том, что лечение заявителя в заключении было адекватным (см. §§ 26 и 27 настоящего Постановления) (см. Постановление Европейского Суда по делу "Горячкин против Российской Федерации" (Goryachkin v. Russia) от 15 ноября 2016 г., жалоба N 34636/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 9 (примеч. редактора).), §§ 62-63).

43. Отсюда следует, что жалоба в данной части должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

44. Заявитель жаловался на основании подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции на незаконное содержание под стражей и на то, что разбирательство о его выдаче не осуществлялось с надлежащей старательностью. Упомянутое положение Конвенции предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...f) ...законное задержание или заключение под стражу... лица, против которого предпринимаются меры по его... выдаче".

A. Доводы сторон

45. Власти Российской Федерации утверждали, что компетентный суд санкционировал и регулярно продлевал срок содержания заявителя под стражей в соответствии со статьями 108 и 109 УПК РФ. Его общая продолжительность не превышала срока, установленного законодательством Российской Федерации. Законность постановления районного суда была подтверждена после рассмотрения жалобы городским судом.

46. Заявитель утверждал, что он был задержан без достаточных оснований и что суды не привели оснований для их отказа освободить его под залог и проигнорировали его состояние здоровья.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

47. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

48. Применимые общие принципы приведены в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Хлаифия и другие против Италии" (Khlaifia and Others v. Italy), жалоба N 16483/12, §§ 88-92, и в Постановлении Европейского Суда по делу "Акрам Каримов против Российской Федерации" (Akram Karimov v. Russia) от 28 мая 2014 г., жалоба N 62892/12* (* См.: там же. 2015. N 2 (примеч. редактора).), §§ 142-144.

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

(i) Содержание заявителя под стражей с 25 сентября по 19 ноября 2010 г.

49. Европейский Суд напоминает, что использованные в пункте 1 статьи 5 Конвенции выражения "законное" и "в порядке, установленном законом" в значительной степени отсылают к внутригосударственному законодательству и создают обязанность соблюдения его материальных и процессуальных правил. Толковать и применять внутригосударственное законодательство в первую очередь должны национальные органы, особенно судебные. Однако поскольку согласно пункту 1 статьи 5 Конвенции несоблюдение законодательства страны влечет нарушение Конвенции, следует сделать вывод, что Европейский Суд может и должен осуществлять определенные полномочия по проверке такого соблюдения (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Бенем против Соединенного Королевства" (Benham v. United Kingdom) от 10 июня 1996 г., §§ 40-41, in fine, Reports of Judgments and Decisions 1996-III).

50. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что 25 сентября 2010 г. районный суд, действуя в пределах своей компетенции, санкционировал содержание заявителя под стражей в целях выдачи. Однако он не установил срок содержания заявителя под стражей (см. § 10 настоящего Постановления).

51. В этой связи Европейский Суд принимает во внимание толкование применимых норм УПК РФ Конституционным и Верховным Судами Российской Федерации, которые однозначно заявили, что закон требует, чтобы при решении вопросов содержания под стражей суд должен был указать срок такого содержания под стражей (см. §§ 35, 36 и 37 настоящего Постановления). Европейский Суд уже признавал нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с отсутствием определения судебными органами Российской Федерации срока предварительного заключения заявителя (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Роман Петров против Российской Федерации" (Roman Petrov v. Russia) от 15 декабря 2015 г., жалоба N 37311/08* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 10 (примеч. редактора).), §§ 42-46, Постановление Европейского Суда по делу "Логвиненко против Российской Федерации" (Logvinenko v. Russia) от 17 июня 2010 г., жалоба N 44511/04* (* См.: там же. 2011. N 1 (примеч. редактора).), §§ 35-39, и Постановление Европейского Суда по делу "Федоренко против Российской Федерации" (Fedorenko v. Russia) от 20 сентября 2011 г., жалоба N 39602/05* (* См.: там же. 2013. N 2 (примеч. редактора).), §§ 52-57). Поскольку содержание заявителя под стражей по настоящему делу регулируются теми же положениями, а именно статьям 108 и 109 УПК РФ, как и в случаях, упомянутых выше, Европейский Суд не видит оснований для иного заключения в настоящем деле. Следовательно, он полагает, что содержание заявителя под стражей в период с 25 сентября по 19 декабря 2010 г. не соответствовало "порядку, установленному законом". Соответственно, имело место нарушение требований пункта 1 статьи 5 Конвенции в отношении этого периода.

(ii) Содержание заявителя под стражей с 19 ноября 2010 г. по 3 марта 2011 г.

52. Постановления о содержании под стражей, касающиеся срока содержания под стражей с 19 ноября 2010 г. по 3 марта 2011 г., вынесенные в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации, содержали четкие указания в отношении соответствующих сроков (см. §§ 12, 13 и 15 настоящего Постановления). Заявитель не привел серьезных доводов, которые позволили бы Европейскому Суду полагать, что его содержание под стражей после 19 ноября 2010 г. нарушало требования пункта 1 статьи 5 Конвенции. Отсутствуют доказательства, которые побудили бы Европейский Суд сделать вывод о том, что внутригосударственные суды игнорировали или неправильно применяли действовавшее законодательство или что задержание заявителя в течение рассматриваемого периода не соответствовало закону.

53. Другой вопрос заключается в том, продемонстрировали ли власти Российской Федерации надлежащую старательность.

54. Европейский Суд отмечает, что содержание заявителя под стражей в течение этого периода продолжалось три месяца и 13 дней. Даже учитывая период задержания заявителя с 23 сентября 2010 г., общий период заключения составлял не более пяти месяцев и 10 дней, то есть был короче по сравнению с другими делами, в отношении которых Европейский Суд не обнаружил нарушения пункта 1 статьи 5 Конвенции: например, период содержания под стражей в обоих делах "Касымахунов против Российской Федерации" (Kasymakhunov v. Russia) (Постановление Европейского Суда от 14 ноября 2013 г., жалоба N 29604/12* (* См.: там же. 2014. N 11 (примеч. редактора).), §§ 167 и 174) и "Рустамов против Российской Федерации" (Rustamov v. Russia) (Постановление Европейского Суда от 3 июля 2012 г., жалоба N 11209/10* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2013. N 3 (примеч. редактора).), §§ 160 и 166) составлял 18 месяцев.

55. Материалы дела свидетельствуют о том, что содержание заявителя под стражей было оправдано необходимостью ожидания результатов разбирательства по вопросу о гражданстве заявителя, возбужденного им самим (см. §§ 10 и 11 настоящего Постановления), а также временем, необходимым Генеральной прокуратуре Российской Федерации для принятия решения о выдаче (см. § 13 настоящего Постановления). Ничто в материалах дела не свидетельствует о том, что власти затягивали с его освобождением после получения постановления об освобождении от властей Республики Казахстан. В частности, заявитель был освобожден в день, когда районному суду стало известно, что следователи Республики Казахстан санкционировали его освобождение. При таких обстоятельствах Европейский Суд приходит к выводу, что разбирательство о выдаче осуществлялось старательно.

56. Соответственно, требования пункта 1 статьи 5 Конвенции в этом отношении нарушены не были.

III. Предполагаемое несоблюдение статьи 34 Конвенции

57. Заявитель утверждал в соответствии со статьей 34 Конвенции, что власти не исполнили предварительную меру, указанную Европейским Судом. Упомянутое положение Конвенции предусматривает следующее:

"Суд может принимать жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права".

A. Доводы сторон

58. Власти Российской Федерации утверждали, что заявителю не препятствовали в осуществлении права на обращение в Европейский Суд.

59. Заявитель утверждал, что врачи тюремной больницы не были независимыми. Соответственно, обеспечительные меры Европейского Суда не были исполнены надлежащим образом.

B. Мнение Европейского Суда

1. Общие принципы

60. Соответствующие общие принципы кратко изложены в Постановлении Европейского Суда по делу "Климов против Российской Федерации" (Klimov v. Russia) от 4 октября 2016 г., жалоба N 54436/14* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2017. N 2 (примеч. редактора).), §§ 41-44.

2. Применение общих принципов в настоящем деле

61. 10 декабря 2010 г. Европейский Суд решил применить правило 39 Регламента Суда, уведомив власти Российской Федерации о том, что заявителю должны быть обеспечены незамедлительный доступ к независимому врачу для обследования текущего состояния здоровья и при необходимости перевод в соответствующую гражданскую или тюремную больницу. Через четыре дня заявитель был госпитализирован в медицинскую часть Следственного изолятора N ИЗ-77/1 и прошел тщательное медицинское обследование у различных врачей (см. § 25 настоящего Постановления). Собрав необходимые данные о состоянии здоровья заявителя, врачи не сочли необходимым переводить его на лечение в гражданскую больницу. Европейский Суд далее отмечает, что спустя несколько недель к такому же выводу пришла специальная медицинская комиссия в составе гражданских врачей (см. § 27 настоящего Постановления).

62. Европейский Суд удовлетворен оперативностью ответа властей Российской Федерации на указанную им обеспечительную меру. Заявитель не представил доказательств, ставящих под сомнение беспристрастность и независимость медицинского персонала, обследовавшего его после применения обеспечительной меры. В связи с этим Европейский Суд не имеет оснований сделать иной вывод при обстоятельствах настоящего дела, когда заключения медицинского персонала из тюремной больницы были полностью поддержаны медицинской комиссией гражданской больницы.

63. Учитывая вышесказанное, Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации не допустили несоблюдения своих обязательств, установленных в статье 34 Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

64. Наконец, заявитель жаловался в соответствии со статьями 6 и 13 Конвенции на то, что уголовное разбирательство против него являлось несправедливым. Европейский Суд полагает, что эти жалобы должны быть рассмотрены с точки зрения пункта 4 статьи 5 Конвенции. Однако с учетом представленных ему материалов и насколько эти жалобы относятся к его компетенции, Европейский Суд не усматривает признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией. Отсюда следует, что эта часть жалобы является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

65. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

66. Заявитель требовал выплаты 200 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

67. Власти Российской Федерации утверждали, что установление факта нарушения Конвенции само по себе являлось бы достаточной справедливой компенсацией и что требование было чрезмерным.

68. Оценивая указанные обстоятельства на основе принципа справедливости, Европейский Суд считает целесообразным присудить заявителю 7 500 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на эту сумму.

B. Судебные расходы и издержки

69. Заявитель утверждал, что его представители не требовали с него оплаты за их юридические услуги. Он просил Европейский Суд определить сумму компенсации самостоятельно.

70. Власти Российской Федерации утверждали, что данное требование должно быть отклонено, поскольку заявитель не понес никаких издержек.

71. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, учитывая отсутствие издержек, понесенных заявителем, Европейский Суд отклоняет требование.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

72. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу в соответствии с пунктом 1 статьи 5 Конвенции приемлемой для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания под стражей заявителя с 25 сентября по 19 ноября 2010 г.;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в части периода содержания под стражей заявителя с 19 ноября 2010 г. по 3 марта 2011 г.;

4) постановил, что власти государства-ответчика не допустили несоблюдения обязательств, вытекающих из статьи 34 Конвенции;

5) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 7 500 евро (семь тысяч пятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму. Эта сумма подлежит переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 июня 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Хелена Ядерблом Председатель Палаты Суд