Постановление Европейского Суда по правам человека от 11 октября 2016 г. Дело "Урманов (Urmanov) против Российской Федерации" (Жалоба N 19857/09) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Урманов (Urmanov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 19857/09)

Постановление Суда

Страсбург, 11 октября 2016 г.

По делу "Урманов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Бранко Лубарды, Председателя Комитета,

Пере Пастора Вилановы,

Георгия Сергидеса, судей,

а также при участии Фатош Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 20 сентября 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 19857/09, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Тимуром Ахатовичем Урмановым (далее - заявитель) 27 февраля 2009 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены Г.О. Матюшкиным, Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

3. 22 января 2014 г. Часть жалобы в отношении предварительного содержания под стражей, а также воспрепятствования осуществлению права на подачу индивидуальной жалобы была коммуницирована властям Российской Федерации, остальная часть жалобы была признана неприемлемой для рассмотрения по существу.

Факты

Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1976 году и проживает в г. Нефтекамске, Республика Башкортостан.

A. Производство по уголовному делу в отношении заявителя

5. 4 сентября 2008 г. заявитель был задержан по подозрению в использовании несовершеннолетних для занятия проституцией, а также в незаконном проникновении в помещение. Согласно протоколу задержания доказательства причастности заявителя к указанным преступлениям содержались в показаниях ряда свидетелей.

6. 5 сентября 2008 г. Ленинский районный суд г. Уфы принял решение о заключении заявителя под стражу, отмечая следующее:

"[Заявитель) обвиняется в тяжких преступлениях, что свидетельствует о том, что, будучи бывшим сотрудником службы исполнения наказаний, он может препятствовать установлению истины, оказывать давление или угрожать свидетелям и потерпевшим, продолжать преступную деятельность или скрыться, что сделает невозможным завершение расследования и судебного производства. Суд полагает, что (менее суровые) меры пресечения не могут быть применены".

7. Заявитель оставался под стражей на время проведения расследования и суда. Ссылаясь на тяжесть обвинений, районный суд продлевал срок содержания заявителя под стражей на время проведения расследования 30 октября и 18 декабря 2008 г., 15 июля и 20 октября 2009 г., 20 января, 15 апреля, 16 июня, 19 августа и 15 ноября 2010 года. Верховный суд Республики Башкортостан также продлевал срок содержания заявителя под стражей на время судебного разбирательства. Каждый раз Верховный суд выносил коллективное постановление в отношении пяти обвиняемых, включая заявителя, и отмечал, что обстоятельства, лежащие в основе решения о заключении под стражу, не изменились. Ссылаясь далее на тяжесть предъявленных обвинений в отношении пяти обвиняемых, Верховный суд постановил, что в случае освобождения они могут скрыться, возобновить преступную деятельность или препятствовать установлению истины. Жалобы заявителей были безуспешны.

8. В неустановленную дату заявителю были предъявлены обвинения в превышении полномочий и организации преступной группировки.

9. 27 декабря 2010 г. Верховный суд Республики Башкортостан признал заявителя виновным в ряде эпизодов использования несовершеннолетних для занятия проституцией, а также превышении полномочий и незаконном проникновении в помещение. С него были сняты обвинения в организации преступной группировки и участии в одном из эпизодов организации занятия проституцией.

10. 27 апреля 2011 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил приговор заявителя без изменений.

11. 21 июля 2011 г. заявитель был освобожден под подписку о невыезде.

B. Задержки в доставке и прочтении письма Европейского Суда от 17 апреля 2009 г.

12. После заключения под стражу 5 сентября 2008 г. заявителя поместили в следственный изолятор N ИЗ-3/1 г. Уфы. 20 апреля 2009 г. заявитель был переведен в следственный изолятор N ИЗ-3/5 г. Дюртюли, где он находился до 12 октября 2009 г.

13. 27 февраля 2009 г. заявитель направил в Европейский Суд письмо, утверждая, что имело место нарушение его права на свободу, и прося Европейский Суд направить ему формуляр жалобы. Его письмо было зарегистрировано как обращение N 19857/09.

14. 17 апреля 2009 г. Европейский Суд направил заявителю письмо с формуляром жалобы, подлежащим заполнению. В этом письме Европейский Суд рекомендовал заявителю представить заполненный формуляр до 12 июня 2009 г. Письмо Европейского Суда было отправлено в следственный изолятор N ИЗ-3/1 г. Уфы. На тот момент заявитель уже не содержался в этом изоляторе, и письмо Европейского Суда было направлено в исправительную колонию N ИК-4. Согласно штемпелю на письме от 17 апреля 2009 г. письмо поступило в данную исправительную колонию 2 сентября 2009 г. Администрация исправительной колонии отправила письмо обратно в следственный изолятор N ИЗ-3/1, куда письмо поступило в 14 сентября 2009 г. Администрация изолятора направила письмо в следственный изолятор N ИЗ-3/5, где находился заявитель. Письмо пришло 2 октября 2009 г. и в тот же день было передано заявителю. По утверждению заявителя, он получил письмо 5 октября 2009 г.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

15. Ссылаясь на пункты 1, 3 и 4 статьи 5 Конвенции, заявитель жаловался на то, что его предварительное содержание под стражей было необоснованным. Европейский Суд рассмотрит жалобу в свете пункта 3 статьи 5 Конвенции, который гласит:

"3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи... имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

16. Власти Российской Федерации оспаривали эти доводы. Они утверждали, что предварительное содержание заявителя под стражей было основано на относимых и достаточных основаниях. Он являлся бывшим сотрудником милиции и в случае освобождения мог воспрепятствовать осуществлению правосудия.

17. Заявитель поддержал свою жалобу.

A. Приемлемость жалобы

18. Европейский Суд отмечает, что жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее констатирует, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Таким образом, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

19. Европейский Суд подчеркивает, что предварительное заключение заявителя под стражей длилось с 4 сентября 2008 г., когда заявитель был задержан, по 27 декабря 2010 г., когда он был признан виновным судом первой инстанции. Таким образом, срок содержания под стражей составляет почти два года и пять месяцев.

20. Европейский Суд неоднократно рассматривал дела против Российской Федерации, касающиеся сходных жалоб на нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в связи с тем, что российские суды продлевали срок содержания заявителя под стражей, ссылаясь, главным образом, на тяжесть обвинений и используя однотипные формулировки без учета конкретной ситуации и рассмотрения возможности применения иной меры пресечения (см. среди многих прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Валерий Самойлов против Российской Федерации" (Valeriy Samoylov v. Russia) от 24 января 2012 г., жалоба N 57541/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 11 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Романова против Российской Федерации" (Romanova v. Russia) от 11 октября 2011 г., жалоба N 23215/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2012. N 4 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Сутягин против Российской Федерации" (Sutyagin v. Russia) от 3 мая 2011 г., жалоба N 30024/02* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 5 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Логвиненко против Российской Федерации" (Logvinenko v. Russia) от 17 июня 2010 г., жалоба N 44511/04* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. N 1 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Гультяева против Российской Федерации" (Gultyayeva v. Russia) от 1 апреля 2010 г., жалоба N 67413/01* (* См.: там же. 2010. N 9 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Макаренко против Российской Федерации" (Makarenko v. Russia) от 22 декабря 2009 г., жалоба N 5962/03* (* См.: там же. N 12 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Ламажик против Российской Федерации" (Lamazhyk v. Russia) от 30 июля 2009 г., жалоба N 20571/04* (* См.: там же. 2012. N 12 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Белов против Российской Федерации" (Belov v. Russia) от 3 июля 2008 г., жалоба N 22053/02* (* См.: там же. 2017. N 9 (примеч. редактора).), а также Постановление Европейского Суда по делу "Шухардин против Российской Федерации" (Shukhardin v. Russia) от 28 июня 2007 г., жалоба N 65734/01* (* См.: там же. 2008. N 5 (примеч. редактора).)).

21. Изучив материалы, имеющиеся в его распоряжении, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не представили каких-либо фактов или доводов, способных убедить его сделать иные выводы в настоящем деле. Продлевая срок содержания заявителя под стражей, суды Российской Федерации ссылались, главным образом, на тяжесть предъявленных заявителю обвинений без учета его личной ситуации. Соответственно, Европейский Суд полагает, что, не обращаясь к конкретным фактам и не рассматривая возможность применения иной меры пресечения, а также вынося коллективные решения о заключении под стражу, власти продлевали срок содержания заявителя под стражей на основаниях, которые, хотя и являются "относимыми", не могут быть признаны "достаточными", чтобы оправдать нахождение заявителя в предварительном заключении около двух лет и пяти месяцев. При таких обстоятельствах нет необходимости рассматривать вопрос о том, было ли производство проведено с "особым усердием".

22. Учитывая изложенное выше, Европейский Суд полагает, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

II. Утверждение о воспрепятствовании в осуществлении права на индивидуальную жалобу, предусмотренного статьей 34 Конвенции

23. Заявитель жаловался на то, что письмо Европейского Суда от 17 апреля 2009 г. было доставлено ему со значительной задержкой. Европейский Суд рассмотрит эту жалобу с точки зрения права на индивидуальную жалобу, гарантированного статьей 34 Конвенции, которая гласит:

"Суд может принимать жалобы от любого физического лица... которое утверждает, что являлось жертвой нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права".

A. Доводы сторон

24. Власти Российской Федерации утверждали, что обжалуемые факты не поддерживают доводы заявителя о воспрепятствовании в осуществлении права на индивидуальную жалобу. Задержка в доставке письма Европейского Суда заявителю произошла не по вине властей. Место содержания заявителя под стражей изменилось, и власти вовремя направили письмо по новому адресу. Штемпели с датами были необходимы для регистрации и не должны пониматься как цензура в отношении переписки заявителя.

25. Заявитель полагал, что задержка в доставке письма произошла по вине властей Российской Федерации. В частности, письмо прибыло в следственный изолятор 5 мая 2009 г. По неизвестным заявителю причинам оно не было перенаправлено незамедлительно. Согласно штемпелям на письме оно прибыло в следующий пункт назначения в сентябре 2009 года. Заявитель утверждал, что администрация следственного изолятора намеренно задерживала отправку письма, чтобы он пропустил сроки направления формуляра жалобы в Европейский Суд.

B. Мнение Европейского Суда

26. Европейский Суд напоминает, что право на индивидуальную жалобу, предусмотренное статьей 34 Конвенции, будет реализовано эффективно лишь при условии, что заявитель взаимодействует с Европейским Судом свободно, не подвергаясь какому-либо давлению со стороны властей с целью отозвать или изменить жалобу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey), жалоба N 21893/93, § 105, ECHR 1996-IV). Выражение "какое-либо давление" должно пониматься как охватывающее не только прямое принуждение или вопиющие случаи запугивания заявителей или их представителей, но и иные недобросовестные косвенные действия или контакты, направленные на то, чтобы разубедить или отговорить заявителей от использования конвенциональных средств правовой защиты или оказывающие "охлаждающий эффект" на осуществление права на индивидуальную жалобу заявителями или их представителями (см. Постановление Европейского Суда по делу "Федотова против Российской Федерации" (Fedotova v. Russia) от 13 апреля 2006 г., жалоба N 73225/01, §§ 48-51* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2007. N 2 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Макшейн против Соединенного Королевства" (McShane v. United Kingdom) от 28 мая 2002 г., жалоба N 43290/98, § 151, а также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрыкулу против Турции", (Tanrikulu v. Turkey), жалоба N 23763/94, § 130, ECHR 1999-IV). Намерения и основания, лежащие в основе таких действий или бездействия, не являются существенными при оценке вопроса о соблюдении статьи 34 Конвенции, значение имеет вопрос о том, насколько ситуация, сложившаяся в результате действий или бездействия властей, соответствует статье 34 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Палади против Республики Молдова" (Paladi v. Moldova) от 10 марта 2009 г., жалоба N 39806/05, § 87).

27. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд установил, что его письмо от 17 апреля 2009 г. с приложенным к нему формуляром жалобы для заполнения заявителем было передано ему администрацией следственного изолятора примерно пять месяцев спустя после получения, когда предельный срок, установленный Европейским Судом для подачи жалобы, уже истек. Предположительно, властям понадобилось некоторое время для того, чтобы перенаправить письмо Европейского Суда, так как заявитель был переведен в другое учреждение. Однако Европейский Суд поражен тем фактом, что, как указал заявитель, в течение почти четырех месяцев администрация следственного изолятора не предпринимала каких-либо действий для направления письма в новое место его содержания под стражей. Кроме того, по неизвестным причинам письмо было сначала отправлено в исправительную колонию, где заявитель никогда не содержался. Эта ошибка со стороны властей спровоцировала дальнейшую задержку в доставке письма.

28. Принимая во внимание характер корреспонденции Европейского Суда и ее значимость для последующего производства в Европейском Суде, значение задержки в доставке письма от 17 апреля 2009 г. заявителю, Европейский Суд полагает, что действия властей повлияли на эффективное осуществление права заявителя на индивидуальную жалобу, что несовместимо с обязанностями властей государства-ответчика в соответствии со статьей 34 Конвенции (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Кононенко против Российской Федерации" (Kononenko v. Russia) от 17 февраля 2011 г., жалоба N 33780/04, §§ 75-76, в котором Европейский Суд признал, что 42-дневная задержка в доставке заявителю письма Европейского Суда несовместима с требованиями, установленными в статье 34 Конвенции).

29. Ввиду вышеизложенного Европейский Суд полагает, что, спровоцировав своими действиями или бездействием задержку в доставке корреспонденции Европейского Суда заявителю, власти Российской Федерации не обеспечили ему эффективного и открытого доступа к Европейскому Суду. Европейский Суд, таким образом, приходит к выводу, что власти государства-ответчика не выполнили свои обязанности по статье 34 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

30. Статья 41 Конвенции предусматривает следующее:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

31. Заявитель требовал 884 000 рублей (упущенная выгода и доход) в качестве компенсации материального ущерба. Кроме того, он требовал выплатить сумму, установленную на усмотрение Европейского Суда, в качестве компенсации морального вреда.

32. Власти Российской Федерации считали требования заявителя в отношении материального ущерба чрезмерными и необоснованными. Что касается морального вреда, они полагали, что признание факта нарушения будет достаточной справедливой компенсацией.

33. Европейский Суд не обнаружил какой-либо причинно-следственной связи между установленным нарушением и предполагаемым материальным ущербом. Таким образом, он отклоняет это требование. С другой стороны, он присуждает заявителю 3 900 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

34. Заявитель также требовал 222,3 рубля в качестве компенсации почтовых расходов во время производства в Европейском Суде.

35. Власти Российской Федерации не возражали против возмещения расходов, затребованного заявителем.

36. Принимая во внимание документы, имеющиеся в его распоряжении, Европейский Суд считает разумным присудить заявителю 3 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных во время производства в Европейском Суде.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

37. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что государство не исполнило свои обязательства по статье 34 Конвенции;

4) постановил,

(a) что власти государства-ответчика в течение трех месяцев обязаны выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 3 900 евро (три тысячи девятьсот евро), а также любые налоги, которые могут быть взысканы с этой суммы, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 3 евро (три евро), а также любые налоги, которые могут быть взысканы с этой суммы в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил иные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 11 октября 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

Фатош Арачи Заместитель Секретаря Секции Суда

Бранко Лубарда Председатель Комитета Суда