Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 июня 2018 г. N 127-АПУ18-5 Суд отменил вынесенный по уголовному делу приговор в части оправдания осужденных по обвинению в убийстве и дело в этой части направил на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства, в остальном приговор оставил без изменения

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 июня 2018 г. N 127-АПУ18-5

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Безуглого Н.П.,

судей Таратуты И.В. и Истоминой Г.Н.

при секретаре Димаковой Д.Н.,

с участием прокурора Лежепёкова В.А.,

осужденного Копетинского Н.И.,

защитников осужденных - адвокатов Тихонова Е.В., Белоусовой И.А. и Удовиченко Б.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Домбровского А.А., апелляционные жалобы потерпевшей О. осужденного Копетинского Н.И., адвокатов Тихонова Е.В., Перминовой Н.А., Белоусовой И.А. и Удовиченко Б.В. на приговор Верховного Суда Республики Крым от 28 февраля 2018 года, по которому

Данильченко Александр Сергеевич, ... несудимый,

осужден:

- по ч. 1 ст. 209 УК РФ к 8 годам лишения свободы и на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ, ст. 78 УК РФ освобожден от наказания по данной статье в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 3 годам лишения свободы и на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ, ст. 78 УК РФ освобожден от наказания по данной статье в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности;

- по ст. 103 УК РСФСР к 9 годам лишения свободы и на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ, ст. 78 УК РФ освобожден от наказания по данной статье в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности;

оправдан:

- по п.п. "а", "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизодам убийств о., Ф., Л., Щ., Д., И., Д., Ж., П., К., В., М., М., И.) - в связи с непричастностью к совершению этих преступлений на основании п. 2 ч. 1 ст. 302 УПК РФ.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Здесь и далее по тексту вместо "п. 2 ч. 1 ст. 302 УПК РФ" имеется в виду "п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ"

- по ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизоду покушения на умышленное убийство Е.) - в связи с непричастностью к совершению этого преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 302 УПК РФ.

Мера пресечения в отношении Данильченко Александра Сергеевича в виде заключения под стражу отменена, он освобожден его из-под стражи в зале суда.

Копетинский Николай Иванович, ...

осужден:

- по ч. 1 ст. 209 УК РФ к 10 годам лишения свободы и на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ, ст. 78 УК РФ освобожден от наказания по данной статье в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 3 годам лишения свободы и на основании п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ, ст. 78 УК РФ освобожден от наказания по данной статье в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности;

- по п. "з" ст. 102 УК РСФСР к 11 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

оправдан:

- по п.п. "а", "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизодам убийств о., Ф., и., Д., П., К., В., М., М., И.) в связи с непричастностью к совершению этих преступлений на основании п. 2 ч. 1 ст. 302 УПК РФ;

- по ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизоду покушения на умышленное убийство Е.) в связи с непричастностью к совершению этого преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 302 УПК РФ.

Срок отбывания наказания осужденному Копетинскому исчислен с 28 февраля 2018 года, зачтено в срок отбытая наказания время содержания под стражей в период с 6 февраля 2016 года до 28 февраля 2018 года.

Мера пресечения в отношении Копетинского оставлена прежней - в виде заключения под стражу.

Данильченко и Копетинскому разъяснено право на реабилитацию, а также право на возмещение имущественного и морального вреда в порядке, предусмотренном ст.ст. 135-136 УПК РФ.

По делу разрешены гражданские иски и решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Таратуты И.В., выслушав прокурора Лежепёкова В.А., осужденного Копетинского Н.И., адвокатов Тихонова Е.В., Белоусову И.А. и Удовиченко Б.В., просивших об отмене приговора, Судебная коллегия, установила:

Данильченко и Копетинский признаны виновными и осуждены за руководство бандой и участие в совершаемых ею преступлениях; за незаконные приобретение, хранение и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов.

Кроме этого Данильченко признан виновным и осужден за убийство К., а Копетинский - за убийство четырех лиц - К., Л., Щ. и Д.

Данильченко и Копетинский оправданы по обвинению в совершении убийств О., Ф., И., Д., Ж., П., К., В., М., М. и И.; в покушении на убийство Е., а Данильченко, кроме этого, по обвинению в совершении убийства Л., Щ. и Д.

Преступления, за которые были осуждены Данильченко и Копетинский, а также в которых они обвинялись, были совершены на территории Республики Крым во время и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель Домбровский А.А. просит приговор отменить в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильным применением судом уголовного закона, существенными нарушениями уголовно-процессуального закона и несправедливостью приговора и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

По мнению государственного обвинителя, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, поскольку вина обоих подсудимых в инкриминируемых им деяниях, по которым они были оправданы, нашла свое подтверждение исследованными в судебном заседании доказательствами, представленными стороной обвинения.

Так, вина Данильченко и Копетинского по эпизоду убийства О., подтверждается подробными показаниями свидетеля К. который принимал непосредственное участие в совершении данного преступления и который рассказал о роли и действиях Данильченко и Копетинского в этом преступлении, в том числе и его показаниями, данными в ходе предварительного расследования; показаниями эксперта А. свидетелей Ф. и В. потерпевшей О., заключениями судебно-медицинской и баллистических экспертиз, протоколами следственных действий и приговором Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 2011 года, которые подтверждают показания К. Настаивает на том, что в приговоре суд не полностью отразил показания К. не отразил показания свидетеля Ф., которые также изобличают Данильченко и Копетинского.

Полагает, что по эпизоду убийства Ф. вина Данильченко и Копетинского подтверждается показаниями свидетеля ... который пояснил, что его брат Е. находясь в офисе, просил Б. не убивать А. и Ф. что при этом разговоре присутствовали Данильченко, Копетинский и О. показаниями свидетеля О. который пояснил, что когда Е. Копетинский и Данильченко стали уходить из офиса, то схватили Ф. и увели его с собой, затем посадили в машину и уехали с ним, а утром он узнал о том, что Ф. убили; показаниями свидетеля К. который пояснил, что он принимал участие в убийстве К., что полагает, что Ф. убили по указанию Б. Данильченко и Копетинского;

что по эпизоду убийства Л., Щ. и Д. вина Данильченко подтверждается показаниями К. которым суд не дал оценки, о том, что Данильченко в разговоре с Копетинским одобрил действия последнего, связанные с убийством данных потерпевших, что в 1999 году Копетинский рассказал ему (К.), что убийство Л., Ш. и Д. он организовал совместно с Данильченко;

что по эпизоду убийства Д., П., И., и Ж. вина Данильченко и Копетинского подтверждается показаниями К., также не получившими оценку в приговоре, о том, что Данильченко и Копетинский конкретно говорили, что всех "дзюбинских" надо убивать;

что по эпизоду убийства К. вина Данильченко и Копетинского подтверждается показаниями Г. о том, что именно он совершил убийство К. по поручению М. и К. при этом последние сообщили ему о том, что этот вопрос они уже обсудили с Данильченко; показаниями К. о том, что со слов К. и Г. ему известно, что именно Данильченко дал указание на убийство К. показаниями Ф. о том, что на момент данного убийства лидерами банды были Данильченко и Копетинский, и именно они принимали решение об убийстве лиц из других противоборствующих группировок;

что по эпизоду убийства В. и М. вина Данильченко и Копетинского подтверждается показаниями К. о том, что со слов М. ему известно, что Данильченко сказал последнему "завалить" В. и М. что в дальнейшем Данильченко похвалил Г. за проделанную "работу". Автор представления также настаивает на том, что показания М. якобы опровергающие показания К. были необоснованно приняты судом во внимание, поскольку они ничем не подтверждены и не конкретизированы; что судом также необоснованно были приняты во внимание показания свидетеля Ш., который пояснил, что данное убийство было совершено Г. по заказу М.

что по эпизодам убийства М. и покушения на убийство ... вина Данильченко и Копетинского подтверждается показаниями К. о том, что Данильченко возник конфликт с людьми из другой группировки; показаниями В. о том, что М. заступился за Д. и Е. от притязаний и действий "башмаковских", что позже М. в присутствии Г. избили до смерти в баре, что именно Г. вызвал Е. на встречу, во время которой последнему нанесли удары ножом; показаниями свидетеля Ф. о том, что Данильченко и Копетинский были лидерами банды и решения об убийствах принимались только ими, что приближенным к ним лицом был Г.;

что по эпизоду убийства И. вина Данильченко и Копетинского подтверждается показаниями К., которым суд не дал никакой оценки, о том, что данное убийство спланировали Данильченко и Копетинский, что они давали ему (К.) указания захватить И. пытать, а затем убить, при этом К. рассказал обо всех подробностях этого убийства; показаниями К., который подтвердил факт своего участия в убийстве И.

Кроме того автор апелляционного представления полагает, что судом был существенно нарушен уголовно-процессуальный закон ввиду того, что государственный обвинитель Корнеев, якобы из-за оказания давления на свидетеля Ж. по ходатайству адвоката Якубовской был отведен председательствующим без наличия на то надлежащих оснований, в том числе без учета мнения самого Корнеева, при этом суд свое решение не мотивировал надлежащим образом.

Также автор представления полагает, что суд неправильно применил уголовный закон и квалифицировал действия Данильченко, не по ст. 102 УК РСФСР, а по ст. 103 УК РСФСР, что повлекло за собой назначение осужденному чрезмерно мягкого наказания; что Копетинскому с учетом убийства четырех человек суд назначил слишком мягкое наказание, а также неправильно определил ему вид исправительного учреждения - исправительную колонию общего режима вместо строгого.

Потерпевшая О. в апелляционной жалобе просит приговор в части оправдания Данильченко и Копетинского по эпизоду убийства О. - отменить. Считает, что выводы суда о непричастности Данильченко и Копетинского к данному преступлению не основаны на законе и исследованных в судебном заседании доказательствах. Приводит показания свидетеля К., который прямо указал на Данильченко и Копетинского, как на лиц, которые совершили убийство потерпевшего; считает, что показания К. не противоречат показаниям других свидетелей и заключению эксперта-баллиста, однако суд необоснованно сделал другой вывод. Полагает, что суд также необоснованно не принял во внимание приговор Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 2011 года, по которому были установлены обстоятельства убийства О.; настаивает на том, что данный приговор имеет преюдициальное значение.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Удовиченко Б.В. просит приговор в части осуждения Копетинского по ч. 1 ст. 209, ч. 1 ст. 222 УК РФ, п. "з" ч. 2 ст. 102 УК РСФСР отменить и вынести в отношении него оправдательный приговор за непричастностью к совершению данных преступлений. Считает, что в указанной части приговора суд дал неправильную оценку фактическим обстоятельствам дела; что выводы суда не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании; что выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности Копетинского.

По эпизоду обвинения Копетинского по ч. 1 ст. 222 УК РФ отмечает, что ни один из приведенных судом доказательств, положенных в основу приговора, не содержит в себе сведений о производстве выемки или об обнаружении при личном досмотре у Копетинского какого-либо оружия, а также об обстоятельствах их приобретения, хранения и ношения. Настаивает на противоречивости показаний свидетеля Ф. на не указание им источника его осведомленности, на его отсутствие с 1993 года на территории Крыма; на том, что он не был членом банды и ничего не мог знать о ее структуре, наличии оружия и о тайниках, в которых оно хранилось; что суд не дал этим обстоятельствам никакой оценки. Приводя показания свидетелей Ф., Ш., Г. и Л., а также самого Копетинского, полагает, что они опровергают показания Ф. и К. и свидетельствуют о том, что у Копетинского не было оружия. Анализируя протоколы допросов свидетеля Ф. и видеозаписи с лазерных дисков, на которых имеются места прерывания, находит между ними отличия, в связи с чем считает их недопустимыми доказательствами. Обращает внимание на то, что суд необоснованно отказал стороне защиты в вызове следователя К. и его допросе; что ни в ходе предварительного расследования, ни в суде оружие не было исследовано; что в показаниях К. и Ф. имеются существенные различия, в частности, К. пояснял, что Копетинский приобрел пистолет "Вальтер" и пользовался им, а Ф. пояснял, что Копетинский пользовался пистолетом "Беретта", при том что ни один из указанных пистолетов у Копетинского не изымались; что свидетель Б. не говорила, что видела у Копетинского оружие, но пояснила, что у нее к нему имеется неприязнь, а потому автор жалобы делает вывод о том, что Б. могла оговорить Копетинского. Утверждает, что суд необоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства об осмотре вещественных доказательств - оружия, гильз и пуль.

По эпизоду обвинения Копетинского по ч. 1 ст. 209 УК РФ настаивает на том, что показания ряда свидетелей, положенные судом в основу приговора, являются либо противоречивыми, либо не содержат сведений причастности Копетинского к данному преступлению. Цитируя показания свидетелей Ж., Г., Ф., Ч., М., И., О., К., В., К., М., П., А., С., А., ставит под сомнение показания свидетелей К., П., В., Л., Ш., О. и Ф. относительно того, что Копетинский являлся руководителем банды; указывает, что свидетели Ф. и П. по существу этого вопроса ничего не пояснили. Показания К. и Г. данные ими в ходе предварительного расследования, находит недопустимыми доказательствами, поскольку первый как подозреваемый не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, а второй давал показания под давлением сотрудников ФСБ; недопустимыми доказательствами также считает показания свидетелей С., Р., Д. и Ш. поскольку они занимались расследованием дела; а кроме этого показания свидетеля П. поскольку он не смог назвать источник своей осведомленности, и показания Ф. поскольку с 1993 года он не проживал в Крыму. Полагает, что показания свидетеля Ш. не уличают Копетинского в данном преступлении, а кроме того Ш. мог оговорить Копетинского, поскольку сам имел отношение к руководству банды. Отмечает, что не доказано и то, что Копетинский пользовался теми машинами, о которых говорил К., что исследованные письменные доказательства не подтверждают причастность Копетинского к банде.

По эпизодам убийства К., Л., Щ. и Л. приводя показания К. и О. ставит их под сомнение и считает, что они не говорят о виновности Копетинского, а кроме того опровергаются показаниями О., Я., М., Ж. и Д. Настаивает на том, что протокол осмотра места происшествия от 2 декабря 1992 года является недопустимым доказательством, так как его текст изначально был выполнен рукописным текстом, а в материалах дела он содержится уже в отпечатанном виде. Также недопустимым доказательством находит лазерный компакт-диск с видеозаписью допроса Я. мотивируя это тем, что при его исследовании был нарушен установленный порядок представления доказательств, была просмотрена не вся видеозапись, а лишь ее часть, при этом отсутствует первоисточник записи (кассета) и документы, свидетельствующие о копировании файла. Обращает внимание на то, что у Копетинского не было мотива совершать данное преступление; нет очевидцев того, что он давал исполнителям убийств какие-либо указания; нет достоверных данных, свидетельствующих о том, что Копетинский находился в международном розыске, поскольку в деле есть справка о том, что он проживал по одному и тому же адресу в г. Симферополе, при этом неоднократно пересекал государственную границу, часто присутствовал на спортивных мероприятиях, ни от кого не прятался и не скрывался, а занимался бизнесом в Киеве; что в деле отсутствуют необходимые запросы правоохранительных органов, а также данные о том, что Копетинский находился в розыске по данному делу.

Адвокат Белоусова И.А. в апелляционной жалобе в защиту осужденного Копетинского просит приговор в части его осуждения по ч. 1 ст. 209, ч. 1 ст. 222 УК РФ, п. "з" ч. 2 ст. 102 УК РСФСР отменить и вынести в отношении Копетинского оправдательный приговор за непричастностью к совершению данных преступлений. Обращает внимание на то, что свидетель К. излагает сведения, ссылаясь на слова либо умерших лиц, либо не указывает источник своей осведомленности, то есть его показания относятся к недопустимым доказательствам; полагает, что К. является заинтересованным в исходе дела лицом, поскольку заключил досудебное соглашение, и оговаривает Копетинского. Недопустимыми доказательствами находит показания свидетелей, Д., Р., С., Ш. и Р. - сотрудников правоохранительных органов, которые расследовали дело, и поэтому они не могли быть допрошены о содержании показаний других лиц; показания свидетеля Ш. поскольку он не смог назвать источник своей осведомленности; показания свидетеля Л. и П. данные ими в ходе предварительного расследования, поскольку в суде они эти показания не подтвердили; показания свидетеля С., данные в ходе предварительного расследования, который пояснил в суде, что подписал протоколы допросов, не читая их; показания свидетелей Б., которая является матерью К., Ф. который является наркоманом и преступником; О. который являлся правой рукой К., поскольку они все заинтересованы в исходе дела. Полагает, что суд необоснованно отверг показания свидетелей стороны защиты; не принял заключение специалиста, подтвердившего, что некоторые процессуальные документы были подписаны не следователем, а другим лицом; не отреагировал на заявления ряда свидетелей о том, что следователем на них было оказано давление. Считает, что было нарушено право Копетинского на защиту, поскольку не был допрошен свидетель С., на чем настаивала сторона защиты; что не были осмотрены вещественные доказательства по делу - оружие, пули, гильзы; что были исследованы экспертные заключения, которые не были указаны в обвинительном заключении, а в исследовании заключений специалистов стороне защиты было отказано; что при оглашении материалов дела выявилось отсутствие ряда процессуальных документов, сдвиг в нумерации листов дела, ряд документов не читаем, имеются подчистки в дате ознакомления с делом адвоката Тихонова, в протоколах ознакомления отсутствуют необходимые подписи Копетинского либо их стоит больше, чем положено, без заполнения граф; что отсутствует оригинал видеозаписи свидетеля Ф. при этом съемку и допрос проводил следователь, без специалиста, протокол воспроизведения отсутствует, а запись была опечатана с нарушениями, сам Ф. не назвал источник своей осведомленности.

Настаивает на том, что текст обвинительного заключения не соответствует требованиям ст. 73, 171, 220 УПК РФ, в нем много неточных и размытых фраз; что до момента задержания Копетинский к следователю не вызывался, хотя ни от кого не скрывался; что протокол его задержания был составлен спустя несколько часов; что из дома бывшей жены Копетинского следователи изъяли деньги, не принадлежащие Копетинскому, которые суд обратил на выплату по гражданским искам; что никаких следственных действий с момента задержания Копетинского до 20 июня 2016 года с ним не проводились; что очная ставка между ним и К. была проведена в нарушение закона, поскольку ранее Копетинский отказался давать показания; что все проведенные экспертизы являются недопустимыми доказательствами, поскольку с постановлениями об их назначении Копетинский и его защитники были ознакомлены одновременно с материалами дела.

Полагает, что срок привлечения Копетинского к уголовной ответственности истек; настаивает на исключительно положительной личности своего подзащитного; на необоснованном привлечении его к уголовной ответственности, на заказном характере дела; на том, что сумма ущерба, запрашиваемого потерпевшими, явно завышена; что по данному делу не было учтено, что с других осужденных уже были взысканы суммы по причиненному ущербу, и данное обстоятельство не было учтено судом.

Осужденный Копетинский Н.И. в апелляционной жалобе не соглашается с приговором, просит по ч. 1 ст. 209, ч. 1 ст. 222 УК РФ, по п. "з" ч. 2 ст. 102 УК РСФСР его оправдать; в удовлетворении гражданских исков - отказать. Считает, что обвинительный приговор построен на показаниях свидетелей, которые не отвечают их фактическому значению и содержанию, которые в них были вложены в ходе дачи показаний на судебном следствии. Настаивает на том, что показания свидетелей, а также письменные доказательства, положенные в основу приговора, в том числе протоколы осмотров мест происшествий, заключения экспертов, не свидетельствуют о его причастности к указанным выше преступлениям. Полагает, что ряд доказательств, на которые имеются ссылки в приговоре, являются недопустимыми.

Адвокаты Перминова Н.А. и Тихонов Е.В. в апелляционной жалобе, поданной в защиту интересов осужденного Данильченко, находят приговор в части осуждения Данильченко по ч. 1 ст. 209, ч. 1 ст. 222 УК РФ, ст. 103 УК РСФСР незаконным и необоснованным, просят приговор в указанной части отменить, а Данильченко - оправдать. Считают, что вина Данильченко в совершении данных преступлений не до сазана; что свидетель К. оговорил Данильченко, поскольку с ним было заключено досудебное соглашение; что по данному делу К. был допрошен как свидетель, предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307, 308 УК РФ, поэтому его показания являются недопустимыми доказательствами; что показания других свидетелей по делу не свидетельствуют о том, что Данильченко был одним из руководителей банды, и что он причастен к убийству К.; что выводы суда в указанной части не основаны та доказательствах, отраженных в приговоре. Отмечает, что в протоколе осмотра места происшествия от 2 декабря 1993 года не отражено содержание обнаруженной при трупе записки; что в постановлениях о проведении выемки и протоколе выемки от 15 июня 2007 года пули у К. указаны разные места их вынесения - Симферополь и Киев, что протокол осмотра пули был составлен 5 июня 2007 года и по времени раньше, чем была произведена выемка, при этом при изъятии пуля имела длину 13 мм, а при осмотре уже 15 мм, - в связи с чем находят данные доказательства недопустимыми, а ссылку суда на то, что это техническая ошибка - необоснованными.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденных и их защитников государственный обвинитель Домбровский А.А. считает их необоснованными и просит оставить без удовлетворения.

Адвокаты Белоусова И. А., Перминова Н.А. и Тихонов Е.В., осужденный Копетинский Н.И. в возражениях на апелляционное представление и на апелляционную жалобу потерпевшей О. также просят отказать в их удовлетворении, поскольку находят представление и жалобу необоснованными.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, а также возражения на них, Судебная коллегия находит выводы суда о доказанности вины Данильченко и Копетинского в руководстве бандой и участии в совершаемых ею преступлениях; в незаконных приобретении, хранении и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов; а кроме этого вины Данильченко в убийстве К.; и вины Копетинского в убийстве четырех лиц - К., Л., Щ. и Д.- правильными, основанными на исследованных в судебном заседании доказательствах, полно и подробно изложенных в приговоре.

Доводы жалоб осужденного Копетинского и защитников осужденных о непричастности Копетинского и Данильченко к совершению вышеуказанных преступлений, за которые они осуждены, были тщательным образом проверены судом и обоснованно признаны несостоятельными, поскольку опровергаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

При этом суд правильно сослался в приговоре, как на доказательства виновности Копетинского и Данильченко в совершении вышеуказанных преступлений, на:

- показания свидетеля К., данные им как в ходе предварительного расследования, в том числе при проведении очных ставок с И., Ж., Копетинским и К. так и в суде, о том, что в 1990 году Копетинский, который носил кличку "...", предложил ему войти в преступную группу, которая "крыше вала" предпринимателей и брала с них за это деньги, и он с этим предложением согласился; что над Копетинским "стоял" Б., который также привлек к руководству группы как Копетинского, так и Данильченко, последний имел кличку "...", а к участию в группе были привлечены другие многие лица; что группа была устойчива, вооружена многочисленным огнестрельным оружием, которое приобреталось также по указанию Копетинского и Данильченко, имела свою иерархию и строгое подчинение непосредственным руководителям; что у нее были места для встреч и тайники для хранения оружия, а также способы связи и автомашины для передвижения; что члены группы совершили многочисленные преступления, в том числе убийства неугодных группе лиц; что в 1993 году был убит один из лидеров банды Т. и другими лидерами банды было принято решение об обвинении в этом преступлении К. с тем, чтобы отомстить ему; что когда он (К. по указанию Копетинского через некоторое время приехал в их офис, то там уже находились многие лица, в том числе Б., Д., Копетинский, А. "..." и К. что Копетинский сначала сказал ему посидеть вместе с К., что затем к нему подошли Копетинский, Данильченко и "Д.", и Данильченко что-то шепнул "Д.", после чего подошел к нему (К.) и сказал вывозить К. в лес, при этом Копетинский передал К. пистолет "ТТ"; что после этого он (К.), Е., "Д. и К. посадили К. в машину, вывезли в лес, и К. чтобы К. не сопротивлялся, выстрелил в него, после чего К.

вытащили из машины, и он (К.), взяв пистолет, выстрелил К. в голову; что после этого они вернулись в офис, пистолет он вернул Копетинскому; что указание убить К., поступило от Б. Данильченко и Копетинского; что в 1994 году Копетинский и Данильченко стали разрабатывать план убийства Д. что в один из дней Копетинский приехал за ним вместе с О. и сказал, что они едут "выхватывать" "..."; что вместе с К., Копетинским и другими лицами, они, переодевшись в форму сотрудников милиции и вооружившись огнестрельным оружием, остановили автомашину "Фиат", в которой ехали "дзюбинские" - Л., Щ., и Д., вытащили их из машины и стали избивать, после чего по указанию Копетинского все вместе проследовали в лесополосу; что при этом Д. оказался в машине вместе с Копетинским, М. и Г. и они проследовали дальше, а он (К.) с Я., К. и двумя "..." остались их ждать; что через некоторое время Копетинский вернулся и дал указание сжечь машину "дзюбенских"; что после этого вместе с "... остался К., а остальные вместе с Копетинским уехали; что позже Копетинский сообщил ему, что когда он отвез Д. в лес, то последний предлагал выдать для убийства Д., но он это предложение не принял;

- показания Я. в той части, что К. сообщил ему о том, что необходимо помочь задержать людей; что после этого они вместе с другими парнями переоделись в форму сотрудников полиции, вооружились автоматами и проследовали к автомобильной трассе, где остановили машину с тремя мужчинами; что этих мужчин они сначала избили, затем посадили на две машины и вывезли в лесополосу; что позже он узнал, что этими мужчинами оказались Л., Щ. и Д., что их убили; что в ходе предварительного расследования и в суде, происходившим в Украине, он говорил, что руководил совершением преступления Копетинский, что в одной из указанных машин также был Копетинский;

- показания свидетеля Л. о том, что банда "Башмаки" существовала длительное время; что в ее составе было несколько бригад; что лидерами "Б." были "Д." и "М."; что у каждого члена банды было огнестрельное оружие, приобретаемое, в том числе, и Копетинским;

- показания свидетеля Б. о том, что покойный Б. был ее мужем; что часто в компании мужа она видела Данильченко и Копетинского;

- показания свидетеля Ш. о том, что Б. был его братом и рассказывал ему о том, что является одним из главарей банды "Б.", в которую входили многие люди и которую также возглавляли Данильченко и Копетинский; что в банде все роли были распределены; что в 1994 году его брат был убит;

- показания свидетеля Г. о том, что с 1992 по 1994 годы он занимался частным предпринимательством, за охрану своего бизнеса платил банде "Б.", а также предоставлял им свой ресторан для обедов и встреч;

- показания свидетелей Ф., П., и Г. данные ими в ходе предварительного расследования, о том, что после смерти Б. группировку возглавили Данильченко и Копетинский; что группировка была хорошо вооружена огнестрельным оружием; при этом П. дополнил, что лично видел пистолеты у Данильченко и Копетинского;

-показания свидетелей П., В., М. данные в ходе предварительного расследования, о том, что во главе банды по иерархии находился Б. за ним были Данильченко и Копетинский;

- показания Ф. и П. данные в ходе предварительного расследования, показания О. о том, что Данильченко и Копетинский осуществляли руководство бандой "Б."; при этом О. дополнительно сообщил, что в ноябре 1993 года он находился в офисе, где также присутствовали К., Б., Копетинский и Данильченко; что между К. и тремя последними был разговор на повышенных тонах, после чего в кабинет позвали К., "...", К. и "М.";

что было слышно, как К. дали указание выводить К., что он видел, как К. приставил к боку К. что-то похожее на пистолет; что после этого К. увезли куда-то на машине, а через 40-50 минут вернулись уже без него; что из разговора Е. Данильченко и Б. он понял, что К. убили;

- показания Е. о том, что в ноябре 1993 года К. приезжал в офис, где также находились Б., Копетинский и Данильченко; что в офисе произошел конфликт, и в этот момент К. выходил из офиса; что позже его брат - Е. - сказал ему, что К. убили;

- показания свидетеля Б. о том, что ее сын (К.) общался с Копетинским и Данильченко; что одно время ее охранял Б. (К.), который, будучи в состоянии алкогольного опьянения, рассказал ей о том, что Данильченко возглавляет банду "Б. и убирает своих же ребят, которых посылал на убийства; что приезжавший к нему с другими лицами Данильченко стрелял по трактору из огнестрельного оружия;

- показания свидетелей А., С., Р., Д., Ш., П. и Шинкаревского о том, что они работали в правоохранительных органах и расследовали преступления, совершенные членами банды "Б.", которые была вооружены, что при допросе подозреваемых и обвиняемых, а также при проведении следственных действий с их участием, всегда присутствовали их адвокаты; что протоколы следственных действий составлялись в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона;

- показания свидетеля К., данные в ходе предварительного расследования, о том, что он был понятым при осмотре места происшествия в 1993 году; что в протоколе осмотра все было отражено правильно;

- показания потерпевшей К. с том, что погибший был ее сыном;

что когда ей вернули вещи сына, то она обнаружила в его шапке пулю, которую сначала хранила, а потом сообщила об этом в правоохранительные органы и отдала ее;

- показания свидетеля С. о том, что она была понятой при осмотре вещественного доказательства - пули; что она была знакома со вторым понятым - С.;

- показания потерпевшей Д., данные ею в ходе предварительного расследования, о том, что погибший Д. был ее сыном; что со слов приятеля сына - И., она знает, что в день убийства сына И. ехал на машине по трассе и увидел, как военные уложили на землю ее сына и других парней; что после увиденного И. остановился и подошел к ним, чтобы узнать, что произошло, но ему посоветовали уезжать;

- показания потерпевшей Л. и свидетеля Л. о том, что погибший Л. был охранником Д.;

- показания свидетеля П. данные им в ходе предварительного расследования, о том, что в группировку Д. входил парень по имени А., которого впоследствии убили вместе с двумя другими парнями; что этот А. ездил на белом "Фиате";

- показания свидетеля С. данные в ходе предварительного расследования, о том, что в феврале 1995 года в поливной канаве он обнаружил труп мужчины, о чем сообщил в милицию;

- показания свидетеля К. данные в ходе предварительного расследования, о том, что в ноябре 1994 года к нему приезжал Д. с каким-то парнем, после чего они уехали; что через некоторое время в город уехал его (К.) напарник - К. который вернулся через 2-3 часа и рассказал, что видел стоявшие на трассе две автомашины "УАЗ" и другую, похожую на машину Д. что между машинами лежали одни люди, а другие, одетые в камуфляжную форму, ходили рядом.

Вышеуказанные показания потерпевши" и свидетелей об обстоятельствах совершения Данильченко и Копетинским преступлений, а также об известных им обстоятельствах дела, соответствуют как друг другу, так и другим приведенным в приговоре доказательствам, в том числе:

- приговору Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 201 1 года, согласно которому ряд лиц, в том числе и К., были осуждены за участие в банде и за совершаемые с другими лицами в составе банды преступления;

- протоколу осмотра места происшествия от 2 декабря 1993 года, согласно которому был обнаружен труп К. с признаками насильственной смерти; с места убийства были изъяты шапка и гильза;

- заключению судебно-медицинской экспертизы N 3308, согласно которому на трупе К. имелись огнестрельные повреждения в области головы и шеи;

- протоколу выемки от 15 июня 2007 года, согласно которому у К. была изъята пуля, обнаруженная ею в шапке, найденной на месте происшествия;

- заключению эксперта N 5/210 от 26 июня 2007 года, согласно которому изъятая у К. пуля является составной частью боевого припаса к нарезному огнестрельному оружию калибра 62 мм;

- протоколу осмотра места происшествия от 22 ноября 1994 года, согласно которому в лесополосе были обнаружены трупы двух неизвестных мужчин с признаками насильственной смерти, с места их обнаружения были изъяты перчатки, лопата, автоматная гильза и 11 гильз калибра 9 мм с надписью "Люгер", автомат АК-74 с обозначением ... с патронами калибра 5,45 мм;

- протоколам опознаний, согласно которым были опознаны трупы Л. и Щ.

- протоколу осмотра места происшествия от 21 февраля 1995 года, согласно которому на участке поля был обнаружен труп Д. с признаками насильственной смерти;

- заключениям судебно-медицинские экспертиз NN 2531, 2532, 2533, согласно которым на трупах Л., Щ. и Д. имелись огнестрельные пулевые ранения, а также другие телесные повреждения, в том числе черепно-мозговые травмы;

- заключениям экспертов N 790 от 20 декабря 1994 года, N 5/373 от 10 октября 2007 года, согласно которым изъятый автомат АК-74 N ... является штатным нарезным огнестрельным оружием и пригоден для стрельбы; изъятые патроны являются боеприпасами;

- заключению судебно-баллистической экспертизы N 860, согласно которому пуля, извлеченная из тела Л. является частью автоматного патрона калибра 5,45 мм и, вероятно, отстреляна из автомата АК-74 N ... три пули, извлеченные из тела Л., являются частью пистолетного патрона калибра 9 мм образца 08 "Парабеллум";

- протоколу опознания, согласно которому К. опознал Щ.,

как лицо, которое в ноябре 1994 года приезжало к нему вместе с Д.;

- протоколу осмотра места происшествия от 18 ноября 1994 года, согласно которому в лесополосе был обнаружен полностью сгоревший автомобиль "Фиат";

- заключению судебно-биологической экспертизы N 1025, согласно которому на одной перчатке, изъятой с места происшествия 22 ноября 1994 года, была обнаружена кровь человека, которая могла произойти как от Щ. и Л., так и от Я.

- заключению судебно-иммунологической экспертизы N 1409, согласно которому на изъятых перчатках обнаружен пот, который мог произойти от К.

- видеодискам, на которых изображен Я. в ходе проведения следственных действий с его участием, во время которых он давал подробные показания о совершенных преступлениях.

Вопреки доводам, изложенным в апелляционных жалобах, суд правильно признал указанные доказательства, в том числе приговор Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 2011 года, протокол осмотра места происшествия от 2 декабря 1992 года, протокол выемки у К. пули и протокол ее осмотра, показания свидетелей К., Ф., П., В., Л., Ш., О., П., К., Г., С., Р., Р., Л. и Ш., Л., П., Б. и С. в той части с которой положил их в основу обвинительного приговора, достоверными и допустимыми, поскольку они были получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, подробны, последовательны и соответствуют установленным фактическим обстоятельствам случившегося и друг другу.

Вопреки убеждению стороны защиты, в соответствии со ст. 166, 177 и 180 УПК РФ, протокол осмотра места происшествия может быть составлен после проведения данного следственного действия и изготовлен не в рукописном, а в печатном виде, в связи с чем оснований для признания протокола осмотра места происшествия от 2 декабря 1992 года недопустимым доказательством, даже при том, что в него не было внесено содержание обнаруженной при трупе и изъятой записки, Судебная коллегия не усматривает.

Кроме того, Судебная не находит недопустимыми доказательствами и протокол выемки у свидетеля К. пули от 15 июня 2007 года, а также протокол осмотра данной пули, поскольку указание разных мест, дат и времени их вынесения, а также неточное указание длины пули с разницей в 2 мм, является очевидной опечаткой, при том, что само проведение следователем данных следственных действий сторона защиты в своих апелляционных жалобах не оспаривает, а указывает лишь на допущенные неточности.

Как видно из протокола судебного заседания и приговора, в ходе судебного разбирательства судом было рассмотрено ходатайство стороны защиты о признании недопустимым доказательством приговора Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 2011 года, в удовлетворении которого было обоснованно отказано, при этом суд, принимая такое решение правильно указал, что данный документ был получен в ходе выемки у свидетеля Б. и имеет все реквизиты, предъявляемые к документам, а именно надлежащим образом прошит и скреплен оттиском печати суда.

Доводы стороны защиты о том, что показания ряда свидетелей и потерпевших являются недопустимыми доказательствами, в том числе, показания К. данные им в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого, поскольку он не был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний; показания С., Р., Р., Л. и Ш. поскольку они являются сотрудниками правоохранительных органов и не могли давать показания по делу; показания Л., П. и С. данные ими в ходе предварительного расследования, поскольку они не подтвердили их в суде; показания Г., данные им в ходе предварительного расследования, поскольку на него якобы было оказано давление со стороны сотрудников правоохранительных органов; показания П., поскольку он не мог назвать источник своей осведомленности; показания Ф. поскольку он является наркоманом; показания Б. и О., поскольку они являются лицами, близкими к К. показания К., поскольку он фактически не является свидетелем по делу, но при этом был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307, 308 УК РФ; показания Я. поскольку видеозапись его допроса была просмотрена в суде не вся, а частично; показания Ф., поскольку оригинал видеозаписи его допроса (как и допроса Я.) отсутствует, при этом следователь проводил данную запись без специалиста, - Судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку они не основаны на требованиях и положениях уголовно-процессуального закона, ничем не подтверждены и являются лишь мнением участников судебного разбирательства, выдвинувших их.

Кроме того данные доводы стороны защиты проверялись судом первой инстанции и были обоснованно отвергнуты, при этом суд правильно указал в приговоре, что показания свидетелей Ф. и Я. признанные судом достоверными, подтверждаются видеозаписью их допросов, которые по своему содержанию соответствуют тексту протока лов их допросов и надлежаще оформлены; что при проведении допроса свидетеля Г. он не делал заявлений об оказанном на него давлении со стороны сотрудников правоохранительных органов, а также не приносил каких-либо замечаний относительно правильности составления протокола его допроса.

Вопреки доводам стороны защиты, изложенным в апелляционных жалобах, Судебная коллегия отмечает, что, свидетели С., Р., Д., и Ш. были допрошены в судебном заседании лишь по фактам и обстоятельствам проведения ими следственных действий по данному уголовному делу и по вопросам о применении либо неприменении к допрашиваемым лицам недозволенных методов ведения следствия, что свидетель П. прямо указал при его допросе на источник своей осведомленности, в частности на то, что данную информацию ему передал ... Р.

Кроме того, каких-либо объективных данных, кроме голословных утверждений осужденных и их защитников, свидетельствующих о том, что кто-либо из указанных выше потерпевших и свидетелей оговорил Копетинского или Данильченко в совершении ими вышеуказанных преступлений, стороной защиты суду представлено не было, не усматривает их и Судебная коллегия.

Органами следствия при производстве предварительного расследования, а также судом при рассмотрении дела, каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, допущено не было, дело расследовано и рассмотрено все сторонне, полно и объективно.

Обвинительное заключение составлено в соответствии со ст. 220 УПК РФ, подписано надлежащими должностными лицами и утверждено прокурором, каких-либо неясностей в нем не содержится.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, ознакомление осужденного и его защитника с постановлениями о назначении экспертиз уже после их проведения не относится к существенному нарушению уголовно-процессуального закона, поскольку данное обстоятельство не лишало сторону защиты в последующем ходатайствовать о проведении по делу дополнительных или повторных экспертиз.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства стороны не были ограничены в праве представления доказательств и заявлении ходатайств. Судебное следствие проведено полно и объективно. По заявленным ходатайствам, в том числе об отводе государственного обвинителя Корнеева, об отказе в вызове и допросе свидетелей К. и С. в осмотре оружия, пуль и гильз, о приобщении к материалам дела заключения специалиста, судом приняты мотивированные и обоснованные решения, не согласиться с которыми у Судебной коллегии нет оснований.

Все представленные сторонами доказательства, признанные судом допустимыми, были исследованы в судебном заседании в полном объеме, и в приговоре им дана надлежащая оценка. При этом, вопреки доводам апелляционных жалоб, суд указал и мотивировал, почему он принял во внимание одни доказательства, в том числе показания К., а также П., Ш., Ф., В., О., М., Г., П., Ф., и П., данные ими в ходе предварительного расследования, и отверг другие, в том числе показания Д. и К. о своей непричастности к совершению вышеуказанных преступлений, а также показания свидетелей стороны защиты, в том числе Ч., И., К., В., К. и О. о причастности подсудимых к руководству бандой.

Имеющиеся в показаниях некоторых свидетелей небольшие несовпадения и неточности, на которые имеются ссылки в апелляционных жалобах, в том числе в показаниях К. и Ф. относительно того, какое именно оружие было у Копетинского, не противоречат друг другу, не являются существенными, при этом очевидно, что связаны они с давностью происходивших событии, поэтому не ставят под сомнение достоверность этих показаний и не повлияли на выводы суда о виновности Копетинского и Данильченко.

Утверждения адвоката Белоусовой об отсутствии в деле ряда процессуальных документов, о произошедшем сдвиге в нумерации листов дела, о не читаемости ряда документов, об имеющихся подчистках в датах ознакомления с делом адвоката Тихонова, о несоответствии и отсутствии подписей Копетинского там, где они должны стоять, - Судебная коллегия находит явно надуманными, поскольку рядом с якобы несоответствующими подписями Копетинского имеются также подлинные соответствующие подписи его защитников, что не оспаривается стороной защиты; что каких-либо жалоб либо возражений на якобы имеющиеся подчистки от адвоката Тихонова не поступало; что все листы дела пронумерованы, вполне читаемы и отсутствующих по счету листов в деле нет.

Приговор постановлен в соответствии с требованиями, предусмотренными ст. 307 УПК РФ, с указанием мотивов, мест, времени и способов совершения преступных деяний.

Действия обоих осужденных в указанной части правильно квалифицированы судом по ч. 1 ст. 209, ч. 1 ст. 222 УК РФ, а кроме этого Данильченко - по ст. 103 УК РСФСР, и Копетинского - по п. "з" ст. 102 УК РСФСР.

Наказание Данильченко и Копегинскому по указанным статьям назначено в соответствии со ст. 6, 43 и 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных ими преступлений, данных их личности, обстоятельств, влияющих на наказание, в том числе, отсутствия отягчающих и наличия у Копетинского смякающего, а именно нахождение на его иждивении малолетнего ребенка.

Исходя из фактических обстоятельств совершенных Копетинским и Данильченко преступлений и степени их общественной опасности, суд обоснованно не усмотрел оснований для применения к осужденным положений ч. 6 ст. 15, ст. 64, 73 УК РФ. Не усматривает их и Судебная коллегия.

Суд правильно освободил Данильченко и Копетинского от наказаний, назначенных им по указанным выше статьям (за исключением Копетинского по п. "з" ст. 102 УК РСФСР) в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности и, принимая во внимание то, что Копетинским совершены тяжкие преступления, посягающие на жизнь человека, общественную безопасность и общественный порядок, а также исходя из обстоятельств совершения преступлений, предусмотренных ст. 102 УК РСФСР, учитывая его активную роль при их совершении, мотивы их совершения, в том числе желание обогащения преступным путем, способа их совершения, суд обоснованно пришел к выводу о невозможности применения к Копетинскому положений ст. 78 УК РФ, а именно применения сроков давности и освобождении его от уголовной ответственности за совершение данного преступления.

Доводы адвокатов Удовиченко и Белоусовой о том, что Копетинский, равно как и Данильченко, не скрывался от органов предварительного расследования, были тщательным образом проверены судом, однако не нашли своего подтверждения, поскольку опровергаются совокупностью процессуальных документов, имеющихся в материалах дела, полно и подробно указанных и изложенных в приговоре.

Вид исправительного учреждения Копетинскому назначен судом правильно, в соответствии с нормами, действовавшими на момент совершения им преступления, предусмотренного ст. 102 УК РСФСР, этого же кодекса.

Сомневаться в правильности данных выводов суда у Судебной коллегии нет оснований.

Гражданские иски потерпевших К., Д. и Ш. рассмотрены в соответствии со ст. 151, 1099, 1101 ГК РФ, решение суда надлежащим образом мотивировано, оснований для изменения или отмены приговора в этой части, в том числе и по обращению в счет возмещения вреда изъятых у осужденных денежных сумм, Судебная коллегия также не усматривает. Вопреки утверждениям, изложенным в апелляционных жалобах, в случае выплаты Копетинским и Данильченко в пользу потерпевших указанных в приговоре сумм, осужденные не лишены права обратиться по этому поводу с регрессными исками к другим осужденным.

Довод представителя Генеральной прокуратуры, высказанный в суде апелляционной инстанции, о том, что действия Данильченко по эпизоду убийства К. надлежит переквалифицировать со ст. 103 УК РСФСР на п.п. "з", "н" ст. 102 УК РСФСР, не может быть принят Судебной коллегией во внимание, поскольку в апелляционном представлении и дополнениях к нему автором представления об этом вопрос не ставился и не обосновывался.

Не подлежит удовлетворению и довод апелляционного представления о том, что приговор в части оправдания Данильченко по эпизоду убийства Л., Щ. и Д. подлежит отмене и направлению на новое судебное разбирательство.

Оправдывая Данильченко по данному преступлению, суд правильно отметил, что органами предварительного следствия Данильченко, как руководителю устойчивой вооруженной группы "Б.", вменена организация совершения умышленного убийства Д., Л. и Щ. что в доказательство виновности Данильченко органами предварительного следствия были представлены вышеуказанные доказательства.

Вместе с тем, показания свидетеля К. о том, что Данильченко и Копетинский дали указание участникам банды совершить убийство Д., а затем Копетинский рассказал Данильченко, что в автомобиле Д. не оказалось, и они совершили убийство лиц, находящихся в ней, не может расцениваться как достаточное доказательство виновности Данильченко в совершении им, как организатора, в составе банды умышленного убийства потерпевших, поскольку исследованными доказательствами, представленными стороной обвинения, не подтверждено, что умыслом Данильченко охватывалось совершение убийства указанных лиц. Ни показания потерпевших, ни показания К., Я. и других свидетелей, а также письменные доказательства, оглашенные в судебном заседании, не подтверждают данного обстоятельства. Сам факт руководства бандой, исходя из смысла ч. 5 ст. 35 УК РФ, указывающей на то, что руководитель банды несет уголовную ответственность за преступления, совершенные участниками банды, если его умыслом охватывалось совершение этого преступления, не может являться основанием для привлечения лица к уголовной ответственности за совершение членами банды преступления, которое не охватывалось умыслом этого руководителя.

Так из показаний К. следует, что Данильченко дал указание на совершение убийства именно Д. при этом на месте остановки автомашины, в которой находились потерпевшие, когда участники банды под руководством Копетинского уже видели, что в автомобиле Д. нет, организацию дальнейших действий участников банды по убийству потерпевших и руководство этого преступления осуществлял только Копетинский.

Иные исследованные судом доказательства не содержат в себе никаких данных относительно умысла и действий Данильченко по данному эпизоду.

При таких обстоятельствах суд обоснованно пришел к выводу об оправдании Данильченко по указанному эпизоду в связи с недоказанностью его причастности к совершению данного преступления.

Суд также правильно пришел к выводу об оправдании Данильченко и Копетинского по п.п. "а", "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ по убийствам Ф., И., Д., Ж., П., К., В., М., М. и И., также по ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ по покушению на убийство Е. в связи с непричастностью к совершению этих преступлений.

Исследовав и проанализировав доказательства, представленные сторонами по указанным преступлениям, суд обоснованно пришел к выводу о том, что совокупность представленных доказательств подтверждает совершение указанных преступлений, но не подтверждает причастность Копетинского и Данильченко к этим преступлениям; что ни показания свидетелей, ни письменные доказательства, исследованные в судебном заседании и подробно приведенные судом в приговоре, не содержат достаточных и достоверных данных, позволяющих утверждать, что Данильченко и Копетинский, как руководители банды "Б.", имели умысел на причинение смерти Ф., И., Д., Ж., П., К., В., М., М., И. и Е. и дали указания другим членам банды на их убийство.

Оспаривая оправдание Данильченко к Копетинского по убийствам Ф., И., Д., Ж., П., К., В., М., М. и И., а также по покушению на убийство Е., автор представления ссылается на следующие показания:

- по убийству Ф. на показания Е. о том, что когда он находился в офисе, то слышал как его брат - Е. - высказывал Копетинскому претензии по поводу убийства К. и просил Б. не убивать А. и Ф. после чего Копетинский кому-то сказал развязать А. на показания О. о том, что в офисе Ф. находился рядом с Е. что после того как К., К., В. "... и еще одно лицо увезли куда-то К., а потом вернулись без него, Копетинский, Данильченко и Е. схватили Ф. за руку и увезли с собой; что утром от Е. ему стало известно, что Ф. убили; на показания К. о том, что Данильченко дал ему указание ликвидировать К.; что Копетинский передал К. пистолет; что он не знает, кто совершил убийство Ф., но полагает, что это было сделано по указанию Б., Данильченко и Копетинского; на показания Ф. о том, что после убийства Б. лидерами банды являлись Данильченко и Копетинский, которые принимали решения об убийствах лиц из противоборствующих группировок;

- по убийству Л., Щ.и Д. на показания К. о том, что после того как Копетинский сообщил Данильченко об убийстве Д. Данильченко одобрил действия Копетинского и сказал продолжить поиски Д., чтобы убить его; что в 1999 году Копетинский рассказал ему (К.) о том, что вместе с Данильченко и Я. они разработали план по захвату и убийству "...", что они втроем давали указания всем участникам нападения; что Данильченко и Копетинский сказали, что всех "..." надо убивать, и такая команда была; что М. они ставили для этих целей, как организатора; на показания потерпевших и свидетелей обвинения, письменные доказательства, исследованные в судебном заседании;

- по убийству Д., П., И. и Ж. на показания К. о том, что Данильченко и Копетинский сказали, что всех "..." надо убивать, и такая команда была; что Д., П., И. и Ж. как раз и были "...";

- по убийству К. на приговор Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 2011 года, из которого следует, что Г. показал, что принимал участие в деятельности банды "Б."; что М. и К. поручили ему убить К. и сказали, что этот вопрос они уже обсудили с Данильченко; что в дальнейшем М. и К. оказали ему содействие, а он из автомата расстрелял К., когда тот подошел к своему автомобилю; на показания Ф. о том, что после убийства Б. лидерами банды являлись Данильченко и Копетинский, которые принимали решения об убийствах лиц из противоборствующих группировок; на показания К. о том, что на момент убийства К. его (К.) не было в Крыму, но когда он вернулся, то ему стало известно, что указание на это убийство дал Данильченко; что об этом ему сказал К.

- по убийству В. и М. на показания К. о том, что в конце 1995 года М. сказал ему, что получил от Данильченко указание убить В. и М. что после убийства последних он спросил у Данильченко, не начнется ли война между их группировками, на что Данильченко ответил: "Если бы не мы, то они нас", при этом пояснил, что он все просчитал и на их группировку не подумают, что ... (Г. хорошо отработал. Также автор представления указывает, что по данному эпизоду суд безосновательно сделал вывод о том, что показания М. опровергают показания К. о планировании данного убийства и о мотиве его совершения; что суд избирательно положил в основу приговора показания Ш., указав, что убийство было совершено по заказу М., хотя на самом деле Ш. было сказано, что преступление совершалось под руководством М

- по убийствам М. и по покушению на убийство Е. на показания К. о том, что зимой 1995 года между В. и Г. возник конфликт по поводу отчисления денег в "обшак", что на встречу с Данильченко В. не приехал; на показания В. о том, что между Г. и В. был конфликт по поводу отчисления денег; что по этому поводу Г. стал предъявлять претензии к Д. и М. заступился за последнего, в результате чего поругался с Г., что позже Г. сказал ему (В.), чтобы он убил Е., но он отказался; что в декабре 1996 года ему стало известно о том, что Г. вызвал на встречу Е., на которой были и другие лица, и на этой встрече Е. нанесли удары ножом, при этом М. стал защищать Е. и смог увезти его на машине; что позже от М. и Б. ему стало известно, что М. пригласили в бар, где стали избивать, при этом в баре присутствовал Г. и наблюдал за происходящим; на показания Ф. о тем, что после убийства Б. лидерами банды являлись Данильченко и Копетинский, которые принимали решения об убийствах лиц из противоборствующих группировок;

- по убийству И. на показания К. данные в ходе предварительного расследования, которые не были приняты судом во внимание, о том, что Копетинский и Данильченко спланировали похищение И., что они же давали ему (К.) дополнительные указания о том, что сначала надо захватить его, пытать, а затем убить; на показания К. и Е. о том, что они принимали участие в совершении данного преступления и вместе с ним был также В.

Между тем, Судебная коллегия полагает, что указанные выше автором апелляционного представления доказательства не свидетельствуют бесспорно о причастности Данильченко и Копетинского к убийствам данных потерпевших и к покушению на убийство потерпевшего _,что о причастности Данильченко и Копетинского свидетельствует лишь свидетель К., однако, никакими другими доказательствами они фактически не подтверждены.

Так по эпизоду убийства Ф. органами предварительного расследования Копетинский и Данильченко обвинялись в том, что вместе с Б. приняли решение убить Ф., что совершить убийство потерпевшего они поручили неустановленному лицу, которое при неустановленных обстоятельствах вывезло потерпевшего в лесной массив и произвело в него два выстрела из пистолета "ТТ".

Вместе с тем, согласно исследованным в судебном заседании доказательствам, указанным в приговоре, а также в апелляционном представлении, Ф. покинул офис вместе с Е. Копетинским и Данильченко, после чего они вчетвером уехали на машине; при этом Копетинский и Данильченко как в ходе предварительного расследования, так и в суде всегда отрицали свою причастность к убийству Ф. свидетель Е. по данному эпизоду допрошен не был, а лицо, совершившее убийство потерпевшего, органами предварительного расследования не было установлено и допрошено.

По эпизоду убийства Д., П., Ж., и И. органами предварительного расследования Копетинский и Д. обвинялись в том, что, решив убить Д., довели указанное решение до всех участников банды и поручили М. разработать план убийства, а также подыскать исполнителей для его совершения; что М. разработан план убийства Д. и согласовал его с Данильченко и Копетинским, после чего вместе с К., П. и Д., распределив между собой роли, из автоматов АКМ и АК-74 расстреляли автомашину марки "ВАЗ-21093", в которой находились Д., П., Ж., и И.

Вместе с тем, кроме показаний К. о том, что Копетинский и Данильченко сказали, что всех "дзюбенских" надо убивать, каких-либо других доказательств в обоснование виновности подсудимых сторона обвинения суду не представила; лица, согласно обвинительного заключения принимавшие непосредственное участие в убийстве данных потерпевших, а именно М., К., П. и Д. о причастности к данному преступлению Копетинского и Данильченко показаний не давали.

Не свидетельствовали о причастности Копетинского и Данильченко к убийствам К., В. и М., М., И. и к покушению на убийство Е. и другие участники данных преступлений - М., Г., К., Б., Щ., П., Г., Д., Щ., Ч., Ф., С., Я., В., О., К. и З.

Доводы стороны обвинения, указанные в апелляционном представлении, о том, что виновность Копетинского и Данильченко в совершении вышеуказанных преступлений подтверждается показаниями Г. данными в судебном заседании Апелляционного суда Одесской области; показаниями К., которому об вышеуказанных преступлениях рассказывали в том числе и вышеперечисленные лица, принимавшие непосредственное участие в их совершении; показаниями Ф. о том, что после убийства Б. лидерами банды являлись Данильченко и Копетинский, которые принимали решения об убийствах лиц из противоборствующих группировок, - обоснованно не были приняты судом во внимание, поскольку обстоятельства, усыновленные по приговору суда другого государства, а именно Апелляционного суда Одесской области Украины, не могут быть признаны судом Российской Федерации без дополнительной проверки; при этом показания К. в указанной государственным обвинительной части не были подтверждены лицами, на которых он ссылался, а показания Ф. о причастности Копетинского и Данильченко к указанным преступлениям носят общий, не конкретизированный характер.

Вместе с тем, Судебная коллегия находит приговор в части оправдания Копетинского и Данильченко в убийстве потерпевшего О. подлежащим отмене в соответствии с п. 1 ст. 389.15 УПК РФ, ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

При этом выводы суда должны подтверждаться доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; и судом должны быть учтены все обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы о виновности или невиновности подсудимого.

Эти требования закона не в полной мере выполнены судом.

Приходя к выводу об оправдании Копетинского и Данильченко по эпизоду убийства О. суд указал, что доказательства, на которые сослались органы предварительного следствия в обоснование виновности подсудимых, в том числе показания потерпевшей О. свидетелей Г., Ж., С., С., Ш., С., К., К. и Г. протоколы осмотров места происшествия от 5 и 6 ноября 1991 года, заключения судебно-медицинских экспертиз N 3302-М от 10 декабря 2015 года и N 832 от 7 ноября 1991 года, не указывают на причастность подсудимых к совершению убийства О., а лишь указывают на обстоятельства и факт его убийства.

Обосновывая свой вывод, суд также сослался на показания К., который пояснил, что Копетинский и Данильченко принимали непосредственное участие в убийстве О. при этом суд указал в приговоре, что показания К. в этой части не подтверждены никакими другими представленными стороной обвинения доказательствами, не согласуются с выводами проведенных по делу баллистических экспертиз; что иных доказательств, которые являлись предметом оценки Апелляционного суда Одесской области, суду представлено не было; что изложенные в указанном приговоре показания М. и Ф. не содержат сведений относительно роли и участия подсудимых Данильченко и Копетинского при совершении данного преступления, а их наказания, изложенные в приговоре Апелляционного суда Одесской области, и не подтвержденные ими в судебном заседании по настоящему делу, не могут быть признаны допустимыми доказательствами.

Кроме этого, оценивая показания К., суд указал, что не принимает их во внимание ввиду наличия противоречий с другими доказательствами; так К. пояснил, что Данильченко в т от момент был одет в плащ, тогда как допрошенные свидетели указывали, что лицо, которое дожидалось О., было одето в светлую куртку; что из показаний ... следует, что к дому О. вышли они Ж., Ф. Копетинский и Данильченко, то есть всего пять человек, что Б. и М. при этом оставались в машине, а согласно показаниям свидетеля К. он видел, как после выстрелов бежало пять человек, а следом за ними еще один; что К. говорил о трех выстрелах, а свидетели С., С. и С. указали, что услышали 4 выстрела, а потом увидели одного парня возрастом до 30 лет.

Приходя к выводу о невиновности подсудимых, суд также принял во внимание и те обстоятельства, что для проведения баллистической экспертизы следователем были направлены эксперту изъятые из тела О. две пули и обнаруженные на месте происшествия четыре гильзы; что согласно заключению эксперта N 1214 от 28 ноября 1991 года четыре гильзы, представленные на исследование, являются составными частями штатных боевых припасов пистолета системы Макарова калибра 9 мм и отстреляны из пистолета системы Макарова; что две пули, представленные на исследование, являются составными частями штатных боевых припасов пистолета системы Макарова калибра 9 мм и выстреляны из пистолета системы Макарова; что представленные на исследование пули имеют четыре правонаклонных следа полей нарезов канала ствола; что четыре гильзы пистолета Макарова выстреляны из одного экземпляра пистолета системы Макарова, что две пули пистолета Макарова выстреляны из одного экземпляра пистолета системы Макарова.

Судом отмечено, что, вопреки указанному заключению, согласно заключению дополнительной судебной баллистической экспертизы N 5/111 от 22 марта 2016 года пуля, изъятая из трупа О. была выстреляна из нарезного огнестрельного оружия, имеющего в канале ствола 6 нарезов правого наклона; что гильза, изъятая 5 ноября 1991 года с места происшествия по факту убийства О., стреляна в самозарядном оружии калибра 9 мм; что пуля, представленная на исследование, является составной частью боеприпаса к нарезному огнестрельному оружию - пулей 9 мм патрона к пистолету конструкции Макарова "ПМ" (9x18), изготовленной промышленным способом; что гильза, представленная на исследование, является составной частью боеприпаса к нарезному огнестрельному оружию - гильзой 9 мм патрона к пистолету конструкции Макарова "ПМ" (9 x 18), изготовленной промышленным способом; что ответить на вопрос о том, возможно ли при внесении изменений в пистолет-пулемет Шпагина (ППШ) производить из него выстрелы патронами калибра 9 мм к пистолетам системы Макарова не представилось возможным,

поскольку для этого необходимо производство детального исследования конкретного экземпляра оружия, а также проведение экспериментальной стрельбы.

При этом эксперт А. в судебном заседании подтвердил выводы проведенной им последней экспертизы, указав на то, что представленные ему на исследование пули имели шесть следов от полей нарезов канала ствола, которые имеют правый наклон. Почему при проведении экспертизы N 1214 было указано о том, что пуля стреляна из пистолета Макарова, который имеет в канале ствола 4 нареза, а предоставленная ему на исследование пуля имела 6 нарезов, ему неизвестно. Также эксперт указал, что патрон 9/18 является штатным боевым припасом для стрельбы из таких видов экземпляров оружия, как "ФОРД" различной модификации, "ФОРД-14", "ФОРД-14КП", пистолеты - пулеметы "КЕДР", "КАШТАН"; что в пистолете-пулемете Шпагина используется штатный патрон 7,62/25 мм, который также используется для стрельбы из пистолета "ТТ"; что для возможности производить выстрел из пистолета-пулемета Шпагина патронами калибра 9 мм, необходимо внесение конструкционных изменений в соответствующие узлы и детали оружия; что теоретически изменение конструкции возможно, однако в его практике такого никогда не было. Для того, чтобы переделать какой-то экземпляр оружия под определенный вид патрона, необходимо внести изменения.

Исходя из вышеизложенного, суд сделал вывод о том, что совокупность представленных доказательств содержит противоречивые данные относительно оружия, из которого были произведены выстрелы в О. и оружия, которое по показаниям К. было передано Копетинскому для убийства О., что из показаний К. не следует, что в тот экземпляр оружия, который был передан Копетинскому, были внесены основные изменения, позволяющие производить выстрелы патронами к пистолету системы Макарова, в частности, произведены замена ствола или увеличение диаметра канала ствола; что материалы дела не содержат каких-либо иных экспертных заключений, на которые сослался в своем приговоре Апелляционный суд Одесской области, оценивая первичную баллистическую экспертизу; что отсутствуют в материалах дела и доказательства, подтверждающие, что для проведения дополнительной судебной баллистической экспертизы N 5/111 от 22 марта 2016 года были представлены те же экземпляры (гильзы и пуля), что и при проведении первичной баллистической экспертизы N 1214 от 28 ноября 1991 года; что представленными стороной обвинения доказательствами не устранены противоречия относительно количества нарезов на пуле, что позволило бы дать объективную оценку проведенным по делу баллистическим экспертизам и устранить противоречия относительно оружия, из которого был убит О., что суд также принимает во внимание и показания свидетелей о том, что выстрелы были одиночные.

Между тем, Судебная коллегия данные выводы суда не может признать обоснованными, поскольку они не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; при этом суд, приходя к таким выводам, не учел ряд обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы о виновности или невиновности подсудимых, не дал им оценки и не указал в приговоре, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Так, оценивая достоверность показаний Карасева о том, что на место совершения преступления вместе с ним прибыли также Б. Копетинский, Данильченко, М., Ж., Ф. что сначала к дому О. пошли Б. и М., но вскоре вернулись, так как М. отказался стрелять; что тогда Б. сказал, что в О. будет стрелять Копетинский, а он (К.) и Ж. будут подстраховывать его; что Копетинский взял переделанный автомат "ППШ" и вместе с Данильченко выдвинулся к дому О. рядом с которым горел костер; что он (К. и Ж. находились позади Копетинского и Данильченко; что через некоторое время он услышал три одиночных выстрела и увидел, как бегут Копетинский и Данильченко; что, пробегая мимо него и Ж., Копетинский сказал им: "Валим", и они вчетвером побежали к микроавтобусу; что, уже находясь в микроавтобусе, Б. спросил Копетинского, всё ли нормально, на что последний ответил утвердительно, и пояснил, что попал; что когда спустя некоторое время Б. съездил к дому О., а затем вернулся, то сообщил всем, что Копетинский молодец, что он снайпер, что попал (О.) прямо между глаз, - суд не принял во внимание и не дал никакой оценки тем обстоятельствам, что данные показания К. согласуются с приговором Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 2011 года, по которому он сам, а также Ж., М. и Ф. были осуждены за убийство О. с протоколом осмотра места происшествия от 5 ноября 1991 года, согласно которому труп С. с огнестрельными ранениями был обнаружен возле его же дома, там же были обнаружены стреляные гильзы калибра 9 мм; заключением судебно-медицинской экспертизы N 3302, согласно которому C. были причинены огнестрельные ранения, в том числе в области головы с повреждением нижнего века левого глаза.

При этом, оценивая указанные показания К. суд не дал должной оценки показаниям свидетеля Ж. о том, что он является соседом О. и вечером 5 ноября 1991 года жег костер, при этом обратил внимание на двух парней, которые кого-то ждали и подходили к нему; что минут через 10 после того как он зашел домой, он услышал 4 выстрела и крики людей.

Кроме того, решая вопрос о достоверности показаний К., суд указал, что показания К. не согласуются с показаниями свидетелей С. и С. о том, что около 18 часов 30 минут они услышали 4 хлопка и при этом видели парня; с показаниями свидетеля К. о том, что он услышал более трех одиночных выстрелов, после чего увидел, как пробежали пять человек, а следом за ними еще один; что было темно и лиц этих людей он не разглядел; что затем он услышал, как захлопнулась дверь автомобиля и автомобиль уехал.

Между тем, каких-либо существенных противоречий между показаниями К. и указанными свидетелями, в том числе относительно описания одежды, в которой находился один из нападавших (в плаще либо куртке), количества произведенных в потерпевшего выстрелов (3 или 4), а также количества убегавших с места происшествия лиц (5 или 6), которые могли бы свидетельствовать о недостоверности показаний К. Судебная коллегия не усматривает.

При этом Судебная коллегия отмечает, что суд, усмотрев различия в показаниях К. и указанных выше свидетелей, оценивая их, не учел и не дал никакой оценки тем обстоятельствам, что данные события происходили в темное время суток, в короткий промежуток времени, в непривычной для указанных лиц обстановке, а для К., кроме того, и в нервной, поскольку он достоверно знал, что совершается убийство О. что перечисленные обстоятельства могли оказать влияние на субъективное восприятие свидетелями происходящих рядом с ним и событий, из которых непосредственным участником преступления был лишь К.

Не может Судебная коллегия согласиться и с выводами суда о том, что в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие, что для проведения дополнительной судебной баллистической экспертизы N 5/111 от 22 марта 2016 года были представлены те же экземпляры (гильзы и пуля), что и при проведении первичной баллистической экспертизы N 1214 от 28 ноября 1991 года.

Так, согласно копии приговора Апелляционного суда Одесской области от 18 октября 2011 года гильзы и пули, являющиеся вещественными доказательствами по делу, были переданы в ГУ МВД Украины в АРКрым для дальнейшего хранения; из заключения дополнительной судебной баллистической экспертизы N 5/111 следует, что 1 пуля, изъятая из трупа О. и 1 гильза, изъятая 5 ноября 1991 года с места происшествия по факту убийства О. были взяты из региональной пулегильзотеки ЭКЦ МВД по Республике Крым, которые зарегистрированы в "Журнале учета пуль и гильз, изъятых с мест происшествий, а также отстрелянных из изъятого, найденного и добровольно сданного огнестрельного оружия" под N ...

Этим обстоятельствам суд не дал никакой оценки.

Помимо этого Судебная коллегия полагает, что утверждение суда о том, что представленными стороной обвинения доказательствами не устранены противоречия относительно количества нарезов на пуле, что позволило бы суду дать объективную оценку проведенным по делу баллистическим экспертизам и устранить противоречия относительно оружия, из которого был убит О. - также нельзя признать обоснованным.

Так, выявив противоречия между вышеуказанными выводами экспертов, касающиеся количества имеющихся на изъятых пулях нарезов и марки оружия, из которых они были выстреляны, суд не принял надлежащих мер для устранения данных противоречий; не принял меры к вызову в судебное заседание эксперта К. проводившего первую баллистическую экспертизу, для его допроса по поводу проведенной экспертизы, а также не поставил на разрешение сторон вопрос о необходимости проведения дополнительной или повторной баллистической экспертизы с целью устранения выявленных противоречий и разрешения вопроса о возможности технической переделки автомата "ППШ" для стрельбы патронами калибра 9 мм, ограничившись лишь допросом эксперта А. проводившего вторую экспертизу, при этом в приговоре суд не указал, какое заключение эксперта он принимает во внимание, а какое из них отвергает, и по каким причинам.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия приходит к выводу, что приговор в части оправдания Данильченко и Копетинского по убийству О. подлежит отмене, а уголовное дело в этой части направлению на новое судебное разбирательство.

При новом разбирательстве дела суду следует рассмотреть его в соответствии с требованиями УПК РФ, необходимо создать условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им законом прав, в зависимости от оценки исследованных доказательств принять по нему законное, обоснованное, мотивированное и справедливое решение, а также рассмотреть и другие доводы, изложенные в апелляционном представлении и апелляционных жалобах, и принять по ним законное и обоснованное решение.

Руководствуясь ст. 389.13, 389.14, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Верховного Суда Республики Крым от 28 февраля 2018 года в отношении Данильченко Александра Сергеевича и Копетинского Николая Ивановича в части оправдания их по п.п. "а", "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ по обвинению в убийстве О. - отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе судей.

В остальном приговор в отношении Данильченко А.С. и Копетинского Н.И. оставить без изменения, апелляционное представление и апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Безуглый Н.П.

Судьи

Таратута И.В.

Истомина Г.Н.