Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 2 августа 2018 г. N 30-АПУ18-4СП Суд отменил вынесенный оправдательный приговор и передал уголовное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, поскольку подсудимый и его защитник в судебном заседании оказывали незаконное воздействие на членов коллегии присяжных заседателей

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 2 августа 2018 г. N 30-АПУ18-4СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Сабурова Д.Э.,

судей Климова А.Н. и Истоминой Г.Н.,

при секретаре Семеновой Т.Е.

рассмотрела в судебном заседании дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Салпагарова М.Б., апелляционным жалобам потерпевших Д., Г., Г. адвоката Айларова С.И. в интересах осуждённого Алборова И.О. на приговор Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 27 апреля 2018 года с участием присяжных заседателей, которым

Алборов Алан Юрьевич, _не судимый,

оправдан в совершении преступления, предусмотренного ст. 316 УК РФ, в соответствии с п.п. 3, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей за отсутствием в его действиях состава преступления и за ним признано право на реабилитацию;

в иске Д. Г. и Г. о взыскании с Алборова А.Ю. в счёт компенсации морального вреда по 1 000 000 рублей отказано;

Алборов Игорь Олегович, _ не судимый,

осуждён по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы, с ограничением свободы на 1 год с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ после отбытия наказания в виде лишения свободы возложены на Алборова И.О. следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту проживания, не посещать места массовых мероприятий, не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, 2 раза в месяц являться для регистрации в указанный орган.

Постановлено взыскать с Алборова Игоря Олеговича в пользу Д. Г. и Г. - по 1000000 (одному миллиону) рублей каждой.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Климова А.Н., изложившего обстоятельства дела, доводы апелляционных представления и жалоб, выступления осуждённого Алборова И.О. и адвоката Айларова С.И., полагавших обвинительный приговор в отношении Алборова И.О. отменить и дело направить на новое рассмотрение, адвоката Шинелёвой Т.Н., просившей оправдательный приговор в отношении Алборова А.Ю. оставить без изменения, представителя потерпевших адвоката Раматова И.И., поддержавшего доводы апелляционных жалоб потерпевших, просившего приговор отменить и дело направить на новое: судебное рассмотрение, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Луканиной Я.Н., поддержавшей доводы апелляционного представления, полагавшей приговор отменить в полном объёме и дело в отношении осуждённого Алборова И.О. и оправданного Алборова А.Ю. направить на новое рассмотрение, судебная коллегия установила:

Вердиктом коллегии присяжных заседателей от 20 марта 2018 года Алборов И.О. признан виновным в том, что он 19.11.2016 г. в период времени с 19 часов до 19 часов 15 минут, находясь в квартире N _ дома N _ по ул. _ в пос. _ Прикубанского района КЧР, из-за неприязни к Г. считая его виновным в смерти отца, причинил ножом множественные проникающие колото-резанные ранения грудной клетки и живота с повреждением внутренних органов (сердца, сердечной сумки, печени, левой почки), приведшие к его смерти.

Он же (Алборов И.О.) в указанный выше период времени и в этом же месте причинил ножом гр-ну Г. множественные проникающие колото-резанные ранения грудной клетки и живота с повреждением внутренних органов (обоих легких, печени, поджелудочной железы, большого сальника), повлекшие за собой в течение 20 - 60 минут его смерть.

Органом следствия Алборову И.О. предъявлено обвинение в умышленном причинении смерти двум лицам, по мотиву кровной мести, и его действия были квалифицированы по п. "а", "е.1" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Суд на основании вердикта коллегии присяжных заседателей квалифицировал действий Алборова И.О. п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ как умышленное причинение смерти двум лицам, исключив из его обвинения мотив кровной мести.

Кроме того, органом предварительного следствия Алборову А.Ю. предъявлено обвинение в заранее не обещанном укрывательстве особо тяжкого преступления, совершённого Алборовым И.О. при указанных выше обстоятельствах, и эти действия Алборова А.Ю. были квалифицированы по ст. 316 УК РФ.

Коллегия присяжных заседателей 20 марта 2018 года в отношении Алборова А.Ю. вынесла оправдательный вердикт, признав недоказанным, что он (Алборов А.Ю.), зная о лишении Алборовым И.О. жизни Г. и Г. вывез Алборова И.О. в г. Владикавказ Республики Северная Осетия - Алания, после чего помыл автомашину, чтобы скрыть следы пятен и загрязнений, оставленные Алборовым И.О.

На основании данного вердикта коллегии присяжных заседателей суд в отношении Алборова А.Ю. постановил оправдательный приговор, признав его невиновным по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 316 УК РФ, за отсутствием в его действиях состава преступления.

В апелляционном представлении государственного обвинителя Салпагарова М.В. поставлен вопрос об отмене приговора и передаче уголовного дела на новое судебное рассмотрение со стадии предварительного слушания. При этом утверждается, что приговор не отвечает требованиям уголовно-процессуального закона и нормам материального права. Отмечается, что старшина коллегии присяжных заседателей в 18 часов 50 минут сообщил о принятом ими вердикте, после чего присяжные заседатели вышли из совещательной комнаты в зал судебного заседания, передав вердикт председательствующему судье. В нарушение ч. 2 ст. 345 УПК РФ председательствующий, изучив вердикт, вернул его старшине и предложил присяжным заседателям возвратиться в совещательную комнату, не дав по этому факту никаких разъяснений и не выслушав по предложенному вердикту мнения представителей сторон. Кроме того, в ходе судебного заседания подсудимые и их защитники систематически нарушали требования ст.ст. 334, 335 ч. 7 и 336 ч. 2 УПК РФ, и систематически доводили до присяжных заседателей сведения, не имеющие отношения к делу, ставящие под сомнения допустимость исследованных доказательств, и характеризовали с отрицательной стороны правоохранительные органы. По этим фактам представители государственного обвинения заявляли свои возражения и председательствующий периодически на них реагировал, останавливал подсудимых и их защитников, иногда давал соответствующие разъяснения присяжным заседателям, однако системный характер таких нарушений, их длительность и продолжение после сделанных замечаний и разъяснений председательствующего повлияло на искажённое восприятие присяжными заседателей представленных доказательств по настоящему уголовному делу и на их ответы по поставленным вопросам. Кроме того, с учётом ответов коллегии присяжных заседателей на вопросы NN 7, 8 о недоказанности обвинения Алборова А.Ю., суд в соответствии с требованиями п.п. 3, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ обязан был вынести в отношении него оправдательный приговор за непричастностью к преступлению, а не за отсутствуем в его действиях состава преступления, что также свидетельствует о существенном нарушении норм уголовно-процессуального закона. По совокупности приведённых выше оснований просит приговор отменить и дело передать на новое судебное рассмотрение.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) потерпевшая Д. указывает о своём несогласии с приговором и утверждает, что при рассмотрении настоящего уголовного дела председательствующий судья не соблюдал принципы объективности и беспристрастности судебного разбирательства, и в нарушение требований ст.ст. 334 и 335 УПК РФ допускал к исследованию с участием присяжных заседателей сведения, содержащие негативную информацию о потерпевших и сотрудниках правоохранительных органов, что могло вызвать к этим лицам предубеждение со стороны присяжных заседателей. Незаконно в присутствии присяжных заседателей исследовались непроверенные и неустановленные обстоятельства, а также доказательства, не имеющие отношения к данному делу, и которые могли повлиять на ответы присяжных заседателей по поставленным вопросам. Считает, что при вынесении вердикта председательствующий судья мог навязать присяжным заседателям своё мнение по делу, поскольку члены коллегии трижды выходили из совещательной комнаты, в том числе и с принятым вердиктом, а затем председательствующий судья, без каких-либо понятных объяснений, удалил из зала суда присяжных и сам удалился в совещательную комнату с вынесенным вердиктом, после чего через несколько минут вернулся в зал судебного заседания, пригласил присяжных заседателей, и ничего не объясняя участникам судебного заседания, без напутственного слова и выслушивания мнений представителей сторон вернул присяжным заседателям вопросный лист и вновь возвратил членов коллегии в совещательную комнату. Полагает, что в результате таких односторонних и неочевидных действий председательствующий судья мог навязать присяжным заседателям своё мнение по поставленным вопросам, что противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. Утверждает, что на основании исследованных в судебном заседании доказательств суд, несомненно, обязан был установить ошибочность предъявленного подсудимым обвинения и по заявленному ходатайству потерпевших возвратить настоящее уголовное дело прокурору для предъявления Алборову И.О. и Алборову А.Ю., а также незаконно освобождённому от уголовной ответственности Т. обвинение в убийстве двух потерпевших - отца и сына Г. при отягчающих обстоятельствах, по предварительному сговору группой лиц, с особой жестокостью, с целью скрыть другое преступление, что впоследствии исключило бы возможность вынесения присяжными заседателями несправедливого вердикта в отношении Алборова И.О. и безосновательного оправдания Алборова А.Ю. по ст. 316 УК РФ. Кроме того, в ходе расследования и в судебном заседании не проверялась версия о совершении Алборовым И.О., Алборовым А.Ю. и Т. убийства, "сопряженного с разбоем", с "незаконным проникновением в жилище". Заявления потерпевших по этому поводу игнорировались, и эти обстоятельства не исследовались в судебном заседании, хотя они были очевидны, поскольку ни Г. ни Г. не приглашали Алборовых и Т. в свою квартиру. В этой связи отмечает, что в судебном заседании права и интересы потерпевших, государства и общества фактически никто не защищал, не учитывал, и государственный обвинитель также в полной мере не выполнил свои служебные обязанности, поскольку в прениях сторон предложил назначить Алборову И.О. за особо тяжкое преступление (убийство двух лиц) чрезмерно мягкое наказание в виде 11 лет лишения свободы, при отсутствии у него каких-либо заслуг перед государством и потерпевшими, в том числе при отсутствии у него чистосердечного раскаяния в содеянном и без заглаживания перед потерпевшими причиненного преступлением вреда. Суд также пошёл на поводу у государственного обвинителя и незаслуженно смягчил Алборову И.О. предложенное прокурором наказание. С учетом всей совокупности перечисленных выше нарушений требований уголовно-процессуального закона, допущенных в ходе рассмотрения данного дела, просит приговор отменить и дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) потерпевшая Г. в целом приводит аналогичные доводы и добавляет, что суд, при условии объективного и беспристрастного разбирательства, после исследования всех представленных ему доказательства, обязан был удовлетворить заявленное потерпевшими ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для предъявления Алборову И.О. и Алборову А.Ю. обвинения в совершении более тяжкого преступления, а также для привлечения Т. к уголовной ответственности в качестве исполнителя убийства, поскольку в ходе предварительного следствия в отношении него незаконно было прекращено уголовное преследование. Утверждает, что постановление председательствующего судьи от 20.02.2018 г. об отказе в удовлетворения ходатайства потерпевших о возвращении уголовного дела прокурору является незаконным, поскольку оно было оформлено в протокольной форме, без удаления в совещательную комнату, с грубым нарушением требований ст.ст. 237, 256 и 271 УПК РФ. Отмечает, что права и интересы потерпевших в судебном заседании фактически не учитывались и не защищались, и лично она, как потерпевшая, была лишена возможности участвовать в судебном разбирательстве и выступать в судебных прениях, поскольку надлежащим образом не извещалась, что является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона. Считает, что осуждённому Алборову И.О. за убийство двух лиц назначено чрезмерно мягкое наказание, а пособник убийства Алборов А.Ю. - был безосновательно оправдан. Также указывает, что на предварительном следствии третий соучастник и исполнитель убийства Т. был незаконно освобожден от уголовной ответственности, что было с очевидностью установлено в судебном заседании. С учётом всех этих обстоятельств, просит отменить определение Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 20.02.2018 об отказе в удовлетворении ходатайства потерпевших о возвращении уголовного дела прокурору, а также приговор этого же суда и дело возвратить прокурору в связи с выявлением обстоятельств, перечисленных в ст. 237 УПК РФ.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) потерпевшая Г. указывает о своём несогласии с приговором и утверждает, что постановленный приговор является незаконным и несправедливым, и в ходе судебного разбирательства по настоящему делу фактически не учитывались и не защищались интересы потерпевших, государства и общества. Из имеющихся в деле доказательств, исследованных в судебном заседании, усматривается, что в действиях Алборова А.Ю. и Алборова И.О., а также Т. незаконно освобожденного от уголовной ответственности, содержится состав более тяжкого преступления, чем вменили органы предварительного следствия, в результате чего возникли препятствия для объективного рассмотрения данного дела в суде. В связи с допущенными следственными органами нарушениями и ошибками при составлении обвинительного заключения, суд, на основании ч. 1 ст. 237 УПК РФ, вправе был и по своей инициативе возвратить настоящее уголовное дело прокурору для устранения всех перечисленных выше недостатков, препятствующих к вынесению справедливого и правосудного приговора. Утверждает, что ходатайство потерпевших Д. и Г. о возвращении уголовного дела прокурору рассмотрено 20.02.2018 с нарушением требованием уголовно-процессуального закона, поскольку решение по нему принято е протокольной форме, без удаления суда в совещательную комнату и без составления отдельного процессуального документа, чем были нарушены требования п. 1 ч. 1 ст. 237, ч. 2 ст. 256, ст. 271 УПК РФ. Указывает, что её, как потерпевшую, лишили права участвовать в судебном разбирательстве и выступать в судебных прениях, так как она надлежащим образом не извещалась. Также считает, что в судебном заседании адвокат Айларов С.И., вопреки требованиям ч. 6 ст. 49 и п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, незаконно защищал одновременно двоих подсудимых, поскольку их интересы на предварительном следствии были противоречивыми, они уличали друг друга, а в судебном заседании рассматривалось дело по существенно отличающимся друг от друга обвинениям. При таких обстоятельствах 29.08.2017 года суд не имел права допускать адвоката Айларова С.И. в качестве защитника подсудимого Алборова А.Ю., и эта ошибка исказила саму суть правосудия. Просит отменить постановление Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 29.08.2017 о допуске в качестве защитника подсудимого Алборова А.Ю. - адвоката Айларова С.И., отменить определение этого же суда от 20.02.2018 об отказе в удовлетворении заявленного ходатайства потерпевших о возвращении уголовного дела прокурору, а также отменить в целом постановленный приговор и дело возвратить прокурору в связи с выявлением обстоятельств, указанных в ст. 237 УПК РФ.

Адвокат Айларов С.И. в основной своей апелляционной жалобе интересах осуждённого Алборова И.О. указывает, что в ходе судебного разбирательства были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона и ущемлены его процессуальные права. Отмечает, что в нарушение требований ст. 271 УПК РФ суд незаконно ему отказал в ходатайстве о допросе в качестве свидетеля профессора Б. который допрашивался на предварительном следствии по вопросам обычая кровной мести в Республике Северная Осетия-Алания. В нарушение ст. 293 УПК РФ подсудимый Алборов И.О. был прерван во время своего последнего слова, не смог до конца его произнести, чем было нарушено его право на защиту, и это обстоятельство повлияло на вердикт присяжных заседателей. Поскольку решением коллегии присяжных заседателей был исключён из обвинения Алборова И.О. мотив кровной мести, то в таком случае его действия суд обязан был квалифицировать только по ч. 1 ст. 108 УК РФ. Указывает, что в нарушение соответствующих требований уголовно-процессуального закона суд в приговоре никак не мотивировал квалификация действий Алборова И.О. по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Полагает, что при совокупности всех перечисленных выше нарушений приговор суда подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение.

В дополнительной апелляционной жалобе от 23.07.2018 адвокат Айларов С.И. указывает, что во время судебного разбирательства, после того, как уже была сформирована коллегия присяжных заседателей, председательствующий судья без удаления в совещательную комнату исключил из числа запасных присяжных заседателей Ш. по её заявлению в связи с тем, что её сын является сотрудником СУ СК по Карачаево-Черкесской Республике. В судебном заседании присяжная заседатель N 3 А. заявила, что её близкий родственник является судьёй Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики, и председательствующий судья, не удаляясь в совещательную комнату, исключил А. из числа членов коллегии, заменив её на запасного присяжного заседателя Б. Однако в судебном заседании не выяснялся вопрос о том, является ли присяжная заседатель Б. родственницей судей того же суда Б. и Б. и не повлияло ли это родство на объективность присяжного заседателя при принятии ею решения по данному уголовному делу. В ходе судебного заседания на вопрос председательствующего о том, пытался ли кто-либо посторонний повлиять на мнение членов коллегии по рассматриваемому уголовному делу, присяжный заседатель Г. сообщила, что незнакомый мужчина обратился к ней по имени и пытался поговорить по данному уголовному делу. В связи с заявлением Г. и возникшими сомнениями в её беспристрастности и объективности при принятии решения по рассматриваемому делу, защитой обоснованно было заявлено ходатайство о замене Г. на запасного присяжного заседателя. Однако председательствующий судья, не удаляясь в совещательную комнату, в его удовлетворении отказал. В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 года N 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей", если основания, предусмотренные ст. 61 УПК РФ, становятся известны сторонам после окончания формирования коллегии присяжных заседателей, то стороны вправе заявить" отвод до удаления присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта. Такие отводы разрешаются судьей в соответствии с ч. 2 ст. 256 УПК РФ в совещательной комнате. Упомянутые заявления Ш. и А. по своему содержания фактически являлись заявлениями о самоотводе, в связи с чем, наряду с ходатайством об отводе присяжного заседателя Г. они также подлежали разрешению в соответствии с положениями гл. 9 УПК РФ в совещательной комнате с обязательным вынесением письменного постановления в соответствии с ч. 1 ст. 65 УПК РФ. В процессе судебного следствия, присяжный заседатель под N 6 Т. не скрывая неприязненного отношения к подсудимым, периодически делилась с сидящим рядом присяжным заседателем под N 5 Г. своей убежденностью в том, что подсудимые виновны в умышленном убийстве. Во время оглашения государственным обвинителем показаний А. присяжная Т. обращаясь к Г. произнесла: "конечно же, они ехали убивать". Защита обратила внимание председательствующего судьи на предвзятость и нарушения, допускаемые присяжным заседателем Т. ей был заявлен отвод и ходатайство о замене её на запасного присяжного заседателя. Однако председательствующий судья, не удаляясь в совещательную комнату, в ходатайстве о замене присяжного заседателя Т. отказал, не рассмотрев его в соответствии с положениями гл. 9 УПК РФ в совещательной комнате с вынесением специального постановления с соблюдением ч. 1 ст. 65 УПК РФ. Перечисленные нарушения служат основанием для признания незаконными действий председательствующего при разрешения вопросов об отстранении присяжных заседателей от участия в рассмотрении уголовного дела. В ходе судебного заседания 05.12.2017 г., в процессе допроса свидетелей защиты Г. и Т. государственный обвинитель Салпагаров М.В. демонстративно надсмехался над их показаниями, тем самым намерено вызвал у присяжных заседателей предубеждение в правдивости показаний свидетелей защиты. И хотя председательствующий судья сделал прокурору по этому поводу замечание, однако данное обстоятельство не могло не повлиять на беспристрастность присяжных заседателей и на содержание их ответов на поставленные перед ними вопросы. Во время допроса свидетеля защиты Г. государственный обвинитель Салпагаров М.В. в присутствии присяжных заседателей спросил, "возбуждалось ли в отношении него уголовное дело и по какому поводу, то есть выяснял обстоятельства, не подлежащие исследованию и разрешению в присутствии присяжных заседателей. Председательствующий судья по этому поводу замечание прокурору не сделал, и данный вопрос не снял. Отвечая на поставленный вопрос, свидетель Г. в присутствии присяжных заседателей сообщил, что в отношении него в 2012 году возбуждалось уголовное дело, но судимости он не имеет. Таким образом, государственный обвинитель довел до сведения присяжных заседателей информацию, не относящуюся к существу рассматриваемого обвинения, и тем самым пытался вызвать у членов коллегии предубеждение в правдивости показаний свидетеля защиты, что не могло не повлиять на беспристрастность присяжных заседателей и на содержание их ответов на поставленные вопросы. Во время допроса подсудимого Алборова И.О. государственный обвинитель Салпагаров М.В. неоднократно задавал ему одни и те же вопросы, касающиеся его занятий спортом, по поводу его веса, силы удара как профессионального боксера, и при этом высказывал суждения о том, что убитый Г. являлся беззащитным 70-летним стариком. Таким образом, государственный обвинитель целенаправленно формировал у коллегии присяжных заседателей предвзятое и отрицательное отношение к личности Алборова И.О., утверждая тем самым предубеждение присяжных заседателей о его виновности, что также повлияло на их вердикт о виновности Алборова И.О. Кроме того, председательствующий судья неоднократно выяснял у подсудимого Алборова И.О. вопросы, от чьих именно действий погибли Г. и Г. и А. неоднократно отвечал, что Г. и Г. погибли от того, что он их бил ножом. Если бы они на него не напали, то он бы не стал их бить ножом. Полагает, что такими односторонними вопросами председательствующий судья нарушил принцип беспристрастности, и давал ясно понять коллегии присяжных заседателей, что он на стороне обвинения и не поддерживает позицию Алборова И.О. и его защитника. Приведённые обстоятельства свидетельствуют об утрате председательствующим судьёй объективности и беспристрастности и его обвинительная позиция могла повлиять на формирование мнения коллегии по поставленным вопросам. Выступая в прениях, представитель потерпевших адвокат Раматов И.И. вы сказал суждения о том, что преступление было заранее запланировало Алборовым И.О., Алборовым А.Ю. и свидетелем обвинения Т. Далее, воспользовавшись правом реплики, адвокат Раматов И.И, заявил, что предъявленные подсудимым обвинения никоим образом не защищают законные интересы и права потерпевших по делу, что решение, которым Т. освобожден от уголовной ответственности, ничего общего с законностью не имеет. При этом адвокат Раматов И.И. сослался на протокол допроса подсудимого Алборова А.Ю., оглашенный в присутствии присяжных заседателей государственным обвинителем, который не лег в основу обвинения, из которого якобы следует, что Т. и Алборов И.О. сказали ему, что нашли убийцу, то есть Г. и хотят с ним расправиться, то есть все трое целенаправленно ехали, чтобы совершить убийство. Председательствующий судья на это нарушение никак не отреагировал, не остановил Р., не сделал ему замечание, не обратился к присяжным заседателям с разъяснением не принимать во внимание эти высказывания представителя потерпевших. Во время последнего слова подсудимый Алборов И.О., формулируя свою позицию к предъявляемому ему обвинению в убийстве двух лиц по мотиву кровной мести, в нарушение требований ст. 293 УПК РФ, был прерван прокурором по причине того, что якобы "уже идут характеризующие данные на потерпевшего". Председательствующий судья также обратился к подсудимому Алборову И.О. с разъяснением, что он не вправе характеризовать потерпевшего, что это обстоятельство не имеет отношения к делу. Несмотря на то, что председательствующий судья уже сделал замечание подсудимому, государственный обвинитель, не давая подсудимому возможности продолжить стою речь, вступил в пререкание с судьей, заявив, что в присутствии присяжных заседателей нельзя говорить какие-либо характеризующие данные в отношении потерпевшего либо подсудимого. В результате того, что прокурор и председательствующий судья неоднократно прерывали подсудимого во время его последнего слова, тем самым были нарушено его право на защиту, и Алборов И.О. не смог полно и убедительно сформулировать свою позицию по отношению к предъявляемому ему обвинению и донести её до коллегии присяжных заседателей, в частности, о том, что потерпевший Г. был арестован за совершение особо тяжкого преступления судебными органами Республики Южная Осетия, совершил побег, скрывался и от него исходила реальная угроза жизни и здоровью Алборова И.О. Согласно требованиям, содержащимся в ст. 345 ч. 2 УПК РФ, найдя вердикт неясным или противоречивым, председательствующий судья указывает на его неясность или противоречивость коллегии присяжных заседателей и предлагает ей возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист. У казанные требования уголовно-процессуального закона по данному дел) выполнены не были. Так, перед присяжными заседателями был поставлен вопрос N 4 следующего содержания: "если на второй вопрос дан отрицательный ответ, то доказано ли, что Алборов И.О. зашел в квартиру к Г., чтобы уговорить его сдаться правоохранительным органам для завершения следствия по факту смерти отца. Г. достал пистолет, а Г. ударил Алборова И.О. по голове и начал душить, в ответ на это Алборов И.О. совершил действия, указанные в первом вопросе". Этот вопрос был оставлен коллегией "без ответа", поскольку в нём содержалось обязательное условие - "отрицательный ответ на второй вопрос". Таким образом, данный вопрос изначально являлся неясным и противоречивым, не соответствовал позиции защиты и обстоятельствам, изложенным Алборовым И.О. по рассматриваемому делу. В случае отрицательного ответа на второй вопрос вердикт в отношении Алборова И.О. считался бы оправдательным, никакого четвертого вопроса при этом ставить было нельзя, отвечать на него необходимости не было. Перед присяжными заседателями необходимо было поставить вопрос о доказанности совершения Алборовым И.О. убийства двух человек при обстоятельствах, когда он реально опасался за свою жизнь, без каких-либо оговорок на отрицательность ответов на другие вопросы. Допущенные нарушения при постановке перед присяжными заседателями вопросов и при оценке вынесенного вердикта, несоблюдение процедуры судопроизводства повлияло на принятие по делу законного, обоснованного и справедливого решения. Утверждает, что на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое повлияло на формирование их мнения, на их беспристрастность, и всё это в целом отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта, который не может быть признан законным, объективным и справедливым. Просит приговор Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 27 апреля 2018 года отменить и уголовное дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

В возражении государственный обвинитель Салпагаров М.В. указывает о своём несогласии с доводами апелляционной жалобы адвоката Айларова С.И. и просит её отклонить, но при этом указывает о необходимости удовлетворения его апелляционного представления.

Изучив материалы дела, проверив и обсудив доводы апелляционных жалоб потерпевших и представителя защиты, а также доводы апелляционного представления государственного обвинителя и его возражения на апелляционную жалобу защитника, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости постановленный приговор отменить по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ, оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего лишь при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлиял и на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

В соответствии с положениями ч. 7 ст. 335 УПК РФ, в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

Между тем, при рассмотрении данного уголовного дела указанные требования уголовно-процессуального закона соблюдены не были.

В этой связи судебная коллегия считает необходимым согласиться с доводами апелляционного представления и жалоб потерпевших о том, что во время судебного разбирательства до сведения коллегии присяжных заседателей доводилась информация, не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, ставящая под сомнение законность полученных доказательств, представленных стороной обвинения, в том числе и информация, не относящаяся к фактическим обстоятельствам настоящего уголовного дела.

Так, во время судебного заседания представитель государственного обвинения, с согласия представителей обеих сторон и с разрешения председательствующего (т. 13 л.д. 46) огласил допущенные к разбирательству протоколы допроса Алборова А.Ю. в качестве подозреваемого от 18 января и 21 января 2017 года (т. 4 л.д. 45 - 53, л.д. 249 - 250), в которых Алборов А.Ю. подробно рассказал об обстоятельствах инкриминированного ему деяния.

Непосредственно в судебном заседании подсудимый Алборов А.Ю. частично подтвердил сведения, содержащиеся в перечисленных выше протоколах, однако заявил, что вину свою в предъявленном обвинении он не признаёт и что "о произошедшем в пос. Ударном стало известно через неделю, когда сидел в ИВС, ему сотрудники полиции сказали, что необходимо дать такие показания" (т. 13 л.д. 194).

Председательствующий по этому поводу сделал Алборову А.Ю. замечание, но подсудимый на него должным образом не отреагировал и в присутствии присяжных заседателей продолжил делать заявления о недозволенных методах предварительного следствия (т. 13 л.д. 51), а затем в прениях сторон сообщил: "Я думаю, что вы все понимаете, как меня допрашивали. Я хочу вам сказать, что оговорил себя в показаниях, которые я давал в ходе следствия. Когда я находился в СИЗО, ко мне пришли...".

Председательствующий и в этот раз прервал Алборова А.Ю., и повторил ранее сделанное ему замечание о недопустимости подобных высказываний в присутствии присяжных заседателей, однако Алборов А.Ю. продолжил своё выступление: "Я хочу объяснить причину, по которой себя оговорил. Когда я сидел в СИЗО, ко мне пришли и сказали, что если ты подтвердишь, скажешь все как мы говорим, то мы тебе изменим меру пресечения и ты будешь свободен".

Председательствующий вновь сделал Алборову А.Ю. замечание и обратился к коллегии присяжных заседателей с просьбой не принимать во внимание приведённые сведения, разъяснив, что в соответствии с действующими нормами уголовно-процессуального закона высказывания о применении незаконных методов следствия к их полномочиям не относятся.

Очередное замечание председательствующего подсудимым Алборовым А.Ю. было проигнорировано, и он заявил: "Только поэтому я себя оговорил. Мои истинные показания вы слышали лично. Я не совершал никакого преступления, так как не видел никаких следов, ничего не слышал в машине. Это все надо было сказать, чтоб не сидеть в СИЗО. У меня до сих пор есть небольшой страх приезжать в Карачаево-Черкесскую Республику, страх остался" (т. 13 л.д. 137).

Приведённые данные свидетельствует о том, что принимаемые председательствующим меры к недопущению выяснения коллегией присяжных заседателей обстоятельств юридического характера не оградили членов коллегии от оказанного на них неправомерного воздействия, и, несмотря на неоднократные замечания со стороны председательствующего, подсудимый Алборов А.О. довёл до их сведения информацию, касающуюся процедуры собирания доказательств по уголовному делу, оценка которой, как уже было указано выше, к компетенции коллегии присяжных заседателей не относится.

Кроме того, в судебном заседании на сведения правового характера ссылался в своей речи и защитник подсудимых - адвокат Айларов С.И., который в реплике сторон заявил следующее: "прокурор указывает, что первоначальные показания Алборовы давали в присутствии защитников, это неправда. Оба Алборова были задержаны в городе Владикавказе. Из г. Владикавказа до г. Черкесска нужно ехать немалое время. И это время Алборовы, будучи задержанными, были без адвокатов, им защитников предоставлено не было" (т. 13 л.д. 299).

Таким образом, адвокат Айларов С.И. в присутствии присяжных заседателей утверждал, что исследованные с их участием показания Алборова А.Ю. и Алборова И.О., данные на предварительном следствии в качестве подозреваемых, были получены без адвокатов, то есть с грубейшим нарушением права подозреваемого на защиту, хотя, как об этом уже было указано выше, в ходе судебного следствия адвокат Айларов С.И. не возражал против оглашения перечисленных выше протоколов с показаниями подсудимых, в том числе и Алборова А.Ю., и не заявлял о недопустимости этих доказательств.

Данные действия подсудимого Алборова А.Ю. и его защитника Айларова С.И. в судебном заседании не соответствуют требованиям ст.ст. 334 - 337 УПК РФ, что свидетельствует о совершении ими нарушений уголовно-процессуального закона, которые, как об этом обоснованно утверждается в апелляционном представлении государственного обвинителя и в апелляционных жалобах потерпевших, могли повлиять на оценку доказательств, исследованных с участием присяжных заседателей, а также на ответы членов коллегии по вопросам, поставленным в отношении Алборова А.Ю., и поэтому перечисленные нарушения признаются судебной коллегией существенными, влекущими отмену постановленного в отношении Алборова А.Ю. оправдательного приговора.

Согласно положениям ст. 389.27 и п.п. 2 - 4 ст. 389.15 УПК РФ, основаниями для отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, являются существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение материального закона и несправедливость приговора.

Из протокола судебного заседания усматривается, что присяжный заседатель N 5 Г. _ сообщи на суду о попытке неизвестного лица побеседовать с ней об обстоятельства к рассматриваемого уголовного дела. После этого сообщения защитник подсудимых - адвокат Айларов С.И. заявил отвод присяжному заседателю Г. и председательствующий, выслушав мнения представителей сторон, не удаляясь в совещательную комнату, вынес постановление об отклонении заявленного отвода (т. 13 л.д. 38), чем нарушил положения ст.ст. 64, 65 и ч. 2 ст. 256 УПК РФ, о чём обоснованно утверждается в апелляционной жалобе адвоката Айларова С.И.

Кроме того, 18 мая 2018 года председательствующий судья вынес по настоящему уголовному делу постановление, которым удостоверил правильность замечаний адвоката Айлароиа С.И. на протокол судебного заседания, согласно которым "присяжная заседатель N 6 Т. во время оглашения показаний Алборова А.Ю. не скрывала неприязненного отношения к подсудимым, периодически делилась с сидящим рядом присяжным заседателем N 5 Г. (своей убеждённостью в том, что подсудимые виновны в умышленном убийстве. Данное ходатайство было отклонено председательствующим" (т. 13 л.д. 181 - 182, 183 - 185).

Удостоверив в таком виде замечание адвоката на протокол судебного заседания, председательствующий судья, тем самым, подтвердил факт несоблюдения судом положений ст.ст. 64, 65 и ч. 2 ст. 256 УПК РФ, поскольку, как это следует из его же постановления, заявление об отводе присяжного заседателя Т. находящегося на тот момент в статусе судьи, в установленном законом порядке не разрешалось, сама _ по этом вопросу не высказывалась, по заявленному отводу не выслушивались мнения представителей сторон, и в представленных материалах отсутствует сам текст мотивированного судебного решения.

Причём, из протокола судебного заседания усматривается, что председательствующий разъяснял присяжным заседателям их права, обязанности и предупреждал о неукоснительном выполнении возложенных на них обязанностей во время судебного процесса, невыполнение которых может явиться основанием к отмене приговора (т. 12 л.д. 147 - 148). Описанное в удостоверенном замечании поведение присяжного заседателя содержало в себе признаки нарушения, предусмотренного п. 2 ч. 2 ст. 333 УПК РФ, однако, как следует из материалов дела, никакая мера ответственности к присяжному заседателю N 6 Т. не применялась, и она принимала участие в вынесении вердикта.

Как уже было указано выше, Алборов И.О. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а", "е.1" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а Алборов А.Ю. - по ст. 316 УК РФ.

Защиту интересов подсудимого Алборова И.О. в судебном заседании по соглашению защищал адвокат Айларов С.И., а подсудимого Алборова А.Ю. - по назначению суда поочерёдно защищали адвокаты Тамазова С.М. и Тхостов Т.Э., от услуг которых Алборов А.Ю. отказался 29.08.2017 г. (т. 12 л.д. 107). Данное ходатайство подсудимого Алборова А.Ю. было судом удовлетворено, и адвокат Айларов С.Ю. допущен в качестве его защитника в связи с тем, что интересы Алборова И.О. не противоречат интересам другого подсудимого - Алборова А.Ю.

С 26.09.2017 защиту интересов подсудимых Алборова И.О. и Алборова А.Ю. по назначению суда также осуществляла адвокат Урусова А.Х., которая принимала участие в судебных заседаниях до 05.12.2017, но затем по состоянию здоровья от участия в этом деле она была освобождена (т. 13 л.д. 105).

Между тем, из положений ч. 6 ст. 49 УПК РФ следует, что одно и то же лицо не может быть защитником двух обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он оказывает или оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого или обвиняемого.

Как следует из материалов данного уголовного дела, объёмы предъявленного Алборову И.О. и Алборову А.Ю. обвинения и роли каждого из них в инкриминированных деяниях существенно различались, и, следовательно, конкретные интересы каждого из них в судебном заседании, как подсудимых, объективно не совпадали.

Причём, позиции Алборова И.О. и Алборова А.Ю. на предварительном следствии также являлись противоречивыми.

В частности, из оглашенных в судебном заседании показаний Алборова А.Ю. в качестве подозреваемого от 18 января 2017 года усматривается, что Алборов А.Ю. уличал Алборова И.О. в преднамеренном лишении жизни потерпевших при обстоятельствах, изложенных выше.

В судебном заседании (т. 13 л.д. 46 - 47) подсудимый Алборов А.Ю. не оспаривал показания, данные им в качестве подозреваемого 21 января 2017 года, которые, по своему содержанию, не совпадали с позицией Алборова И.О., занятой им в суде (т. 4 л.д. 243 - 251).

Между тем, и Алборов И.О. в своих первичных показаниях в качестве подозреваемого от 18 января 2017 года также свидетельствовал против Алборова А.Ю., и эти показания не в полной мере соответствовали уже позиции Алборова И.О., занимаемой им в судебном заседании (т. 4 л.д. 78 - 80).

Согласно разъяснению, содержащемуся в абзаце третьем пункта 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве", следует, если между интересами обвиняемых, защиту которых осуществляет один адвокат, выявятся противоречия (признание обвинения одним и оспаривание другим по одним и тем же эпизодам дела; изобличение одним обвиняемым другого и т.п.), то такой адвокат подлежит отводу (пункт 3 части 1 статьи 72 УПК РФ, подпункт 2 пункта 4 статьи 6 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", пункт 1 статьи 13 "Кодекса профессиональной этики адвоката" (принят Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 года).

Непосредственно в судебном заседании отводы адвокату Айларову С.И. в связи с одновременной защитой двоих подсудимых, имеющих противоречивые интересы, не заявлялись, а впоследствии в отношении Алборова А.Ю. был постановлен оправдательный приговор. Между тем, по смыслу приведённых выше норм уголовно-процессуального закона, в рассматриваемом судебном заседании каждый из подзащитных в отдельности, в том числе и осуждённый Алборов И.О., были объективно лишены возможности реально пользоваться помощью профессионального защитника-адвоката, что фактически свидетельствует о нарушении права Алборова И.О. на защиту, являющимся существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона, безусловно влекущим отмену постановленного в отношении него обвинительного приговора.

Кроме того, в связи с оказанным в судебном заседании подсудимым Алборовым А.Ю. и его защитником Айларовым С.И. незаконным воздействием на членов коллегии присяжных заседателей, как об этом уже было указано выше, подлежит отмене и постановленный в отношении Алборова А.Ю. оправдательный приговор.

Следовательно, при таких обстоятельствах, уголовное дело в отношении Алборова А.Ю. и Алборова С.И. в полном объёме передаётся на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства для устранения все перечисленных выше нарушений.

Что касается доводов потерпевших Д. Г. и Г. о необходимости возвращения настоящего уголовного дела прокурору для предъявления Алборову И.О. и Алборову А.О. нового обвинения в совершении более тяжкого преступления, а также для привлечения к уголовной ответственности иного лица - Т. то они могут быть проверены в суде первой инстанции при новом его рассмотрении.

В связи с отменой приговора в отношении Алборова И.О. и обвинением его в совершении особо тяжкого преступления, судебная коллегия считает необходимым оставить Алборову И.О. прежнюю меру пресечения в виде заключения под стражу до 2 октября 2018 года.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 27 апреля 2018 года с участием присяжных заседателей в отношении Алборова Игоря Олеговича и Алборова Алана Юрьевича отменить и дело передать на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но иным составом судей.

Меру пресечения в отношении Алборова Игоря Олеговича оставить прежнюю - заключение под стражу до 2 октября 2018 года.

Председательствующий:

Сабуров Д.Э.

Судьи:

Климов А.Н.

Истомина Г.Н.