Кассационное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 29 августа 2018 г. N 5-КГ18-74 Суд направил на новое апелляционное рассмотрение дело об оспаривании действий и решений должностных лиц в проведении рабочих встреч (свиданий) защитника с осужденным с использованием средств связи и наедине (конфиденциально), поскольку процессуальный статус защитника был определён судом в рамках уголовного дела и не требует иного подтверждения

Кассационное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 29 августа 2018 г. N 5-КГ18-74

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Зинченко И.Н.,

судей Калининой Л.А. и Корчашкиной Т.Е.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по кассационной жалобе Шмидта Владимира Михайловича на решение Чертановского районного суда г. Москвы от 24 июля 2017 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 30 октября 2017 года по делу по административному исковому заявлению Шмидта Владимира Михайловича об оспаривании действий и решений начальника федерального казенного лечебно-профилактического учреждения "Краевая туберкулезная больница N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю", начальника лечебного исправительного учреждения N 37 федерального казённого учреждения "Объединение исправительных колоний N 40 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю", Красноярского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Калининой Л.А., объяснения представителя Шмидта В.М. - Анчугова С.Б., поддержавшего доводы кассационной жалобы, возражения представителей Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю, федерального казенного лечебно-профилактического учреждения "Краевая туберкулезная больница N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю", федерального казённого учреждения "Объединение исправительных колоний N 40 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю" Гольдшмидт И.В., Орехова И.В., Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации установила:

Шмидт В.М. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконными запреты начальника федерального казенного лечебно-профилактического учреждения "Краевая туберкулезная больница N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю" (далее - ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю) и начальника лечебного исправительного учреждения N 37 федерального казенного учреждения "Объединение исправительных колоний N 40 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю" (далее - ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю) в проведении рабочих встреч (свиданий) защитника Шмидта В.М. с осужденным Б. с использованием средств связи; решение Красноярского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях; запреты начальника ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю и начальника ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю в проведении рабочих встреч (свиданий) защитника Шмидта В.М. с осужденным Б. наедине (конфиденциально).

В обоснование заявленных требований истец сослался на то, что допущен судом к участию в уголовном деле в качестве защитника подсудимого Б. наряду с адвокатом, в настоящее время Б. отбывает наказание по приговору суда. Указанные должностные лица неоднократно отказывали в проведении рабочих встреч (свиданий) защитника Шмидта В.М. с осужденным Б. с использованием средств связи и наедине (конфиденциально), что противоречит положениям законодательства и нарушает права заявителя, поскольку препятствует осуществлению им деятельности по защите осужденного. При этом Красноярским прокурором по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях данные действия должностных лиц названных учреждений признаны законными, что также нарушает права истца и является неправомерным.

Решением Чертановского районного суда г. Москвы от 24 июля 2017 года постановлено признать незаконным отказ начальника ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю Вернера Константина Арнольдовича на проведение рабочих встреч (свиданий) защитника наряду с адвокатом Шмидта Владимира Михайловича с осужденным Б. с использованием средств связи. В остальной части требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 30 октября 2017 года решение Чертановского районного суда г. Москвы от 24 июля 2017 года отменено в части удовлетворения административных исковых требований о признании незаконным отказа начальника ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю Шмидту В.М. в проведении рабочих встреч (свиданий) с осужденным Б. с использованием средств связи, по делу в данной части принято новое решение об отказе в удовлетворении требований, в остальной части решение суда оставлено без изменения.

Определением судьи Московского городского суда от 18 января 2018 года Шмидту В.М. отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, Шмидт В.М. просит об отмене апелляционного определения судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 30 октября 2017 года, оставлении в силе решения Чертановского районного суда г. Москвы от 24 июля 2017 года в части удовлетворения заявленных требований и о принятии в оставшейся части нового решения об удовлетворении требований.

По запросу судьи Верховного Суда Российской Федерации от 22 февраля 2018 года дело истребовано в Верховный Суд Российской Федерации, и определением от 16 июля 2018 года кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив кассационную жалобу, Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации приходит к следующему.

Согласно статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход административного дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы Шмидта В.М. на решение районного суда.

Статьёй 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации определено, что защитник - лицо, осуществляющее в установленном данным кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу (часть 1). В силу части 2 названной статьи в действовавшей в период возникновения спорных правоотношений редакции в качестве защитников допускаются адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.

Как следует из материалов дела, при рассмотрении уголовного дела Наро-Фоминским городским судом Московской области по ходатайству подсудимого Б. на основании статьи 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вынесено постановление от 26 апреля 2016 года о допуске Шмидта (Гладкова) В.М. в качестве защитника Б. наряду с адвокатом.

По приговору Наро-Фоминского городского суда Московской области от 17 мая 2016 года (вступившему в законную силу 20 сентября 2016 года) Б. отбывает наказание в виде лишения свободы.

В период с февраля по июнь 2017 года Шмидт В.М. как защитник наряду с адвокатом неоднократно обращался к начальнику ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю и начальнику ФКЛГГУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю с заявлениями о разрешении рабочих встреч (свиданий) с осуждённым Б. для составления и подачи кассационной жалобы на судебные постановления по уголовному делу с использованием средств связи (мобильного телефона), фотоаппарата, видеокамеры и диктофона, а также наедине (конфиденциально), приложив к данным заявлениям копии: выписки из протокола судебного заседания от 26 апреля 2016 года; доверенности от 9 октября 2015 года; свидетельства о заключении брака между Гладковым В.М. и Шмидт ..., присвоении Гладкову В.М. фамилии супруги Шмидт.

В материалах дела также имеются заявления Б. от 15 февраля 2017 года, от 7 марта 2017 года, от 21 марта 2017 года на имя начальника ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю о разрешении на основании части 4 статьи 89 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации рабочей встречи (свидания) с защитником Шмидтом В.М. наедине (конфиденциально).

Врио начальника ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю письмами от 6 апреля 2017 года, от 24 мая 2017 года (N 38 и N 39) известил административного истца о рассмотрении его заявлений, разъяснил право осужденного на свидания с адвокатом наедине, а также с использованием технических средств и сообщил, что документов, подтверждающих, что Шмидт В.М. является адвокатом осуждённого Б. не представлено.

Письмом от 21 марта 2017 года N 60ж-2017 заместитель Красноярского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях сообщил Шмидту В.М. о рассмотрении его жалобы на действия сотрудников администрации ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю, выразившиеся в отказе предоставления свидания с осужденным Б. наедине, и об отсутствии оснований для удовлетворения данного обращения и принятия мер прокурорского реагирования в связи с тем, что заявителем не подтвержден статус адвоката.

Красноярский прокурор по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях сообщением от 24 апреля 2017 года N 60ж-2017 известил Шмидта В.М. о рассмотрении его жалоб от 1 и 20 апреля 2017 года на указанное выше письмо прокуратуры и правильности вывода в нем об отсутствии оснований для принятия мер прокурорского реагирования, разъяснил заявителю положения уголовно-исполнительного законодательства, а также Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

Не согласившись с отказом в предоставлении свиданий с осуждённым Б. наедине и с использованием средств связи (мобильного телефона), фотоаппарата, видеокамеры и диктофона, Шмидт В.М. обратился в суд с административным иском в порядке, предусмотренном главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Удовлетворяя административное исковое заявление в указанной части, суд первой инстанции исходил из того, что статус защитника, допущенного судом к участию в деле наряду с адвокатом, не утрачивается с момента вступления приговора в законную силу, а сохраняется на всех стадиях уголовного процесса. Ограничение права Шмидта В.М. на проведение рабочих встреч с осуждённым Б. для оказания юридической помощи по уголовному делу с использованием средств связи является незаконным. Отказывая в удовлетворении требований о признании незаконными запретов в предоставлении Шмидту В.М. рабочих встреч (свиданий) с осужденным Б. наедине, суд первой инстанции исходил из того, что заявитель, не обладая статусом адвоката, не имеет права на такие свидания, а также из того, что материалы дела не содержат доказательств принятия начальником ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю решения о таком запрете.

Отменяя решение суда первой инстанции в части удовлетворения заявленных требований и принимая в данной части новое решение об отказе, суд апелляционной инстанции исходил из того, что запрет в предоставлении защитнику Шмидту В.М свидания с осуждённым Б. с использованием средств связи (мобильного телефона), фотоаппарата, видеокамеры и диктофона является законным и обоснованным.

При этом судебная коллегия по административным делам Московского городского суда указала, что положения пункта 51 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которому под судебным разбирательством понимается судебное заседание судов первой, второй, кассационной и надзорной инстанций, не означают, что допущенный судом защитник, действующий на основании определения или постановления суда наряду с адвокатом, не имея иных документов, подтверждающих законность его полномочий, имеет право посещать осуждённого в месте отбывания наказания для оказания ему юридической помощи. Участие лица, которое ранее было допущено судом в качестве защитника наряду с адвокатом, возможно лишь при рассмотрении уголовного дела судом, а не на стадии исполнения приговора. Поскольку с момента вступления в законную силу приговора суда прекратились полномочия Шмидта В.М. по осуществлению защиты по уголовному делу осуждённого Б. то свидание им может быть предоставлено исключительно на общих основаниях.

Такие выводы Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации считает основанными на неправильном применении норм материального и процессуального права.

В соответствии с частью 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

В силу положений статьи 12 указанного кодекса для получения юридической помощи осуждённые могут пользоваться услугами адвокатов, а также иных лиц, имеющих право на оказание такой помощи (часть 8).

Пункт 79 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утверждённых приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 года N 295 (далее - Правила), воспроизводит приведённую норму. Разрешение на свидание даётся начальником исправительного учреждения или лицом, его замещающим, по заявлению осуждённого либо лица, прибывшего к нему на свидание.

Конституционный Суд Российской Федерации, рассматривая вопросы участия защитника в стадии надзорного производства, в своих решениях указывал, что Конституция Российской Федерации определяет начальный, но не конечный момент осуществления обвиняемым права на помощь адвоката (защитника), а потому данное право должно обеспечиваться ему на всех стадиях уголовного процесса, в том числе при производстве в надзорной инстанции.

Сам по себе переход от одной процессуальной стадии к другой не может повлечь ограничение права на защиту. Гарантии права на судебную защиту могут быть реализованы предоставлением осуждённому возможности поручать осуществление своей защиты избранным им защитникам.

По смыслу статей 49, 51, 52 и 72 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации лицо, допущенное к участию в уголовном деле в качестве защитника, сохраняет свои уголовно-процессуальные права и обязанности на всех стадиях производства по делу (в том числе до тех пор, пока судом не будет принят отказ обвиняемого от данного защитника или суд не примет решение о его отводе). Это означает, что статус защитника в стадии кассационного (а равно и надзорного) производства не требует дополнительного подтверждения судом. Часть 1 статьи 401.2 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации прямо называет защитника в числе лиц, уполномоченных ходатайствовать о пересмотре вступившего в законную силу приговора.

Таким образом, положения части 2 статьи 49, части 1 статьи 401.2 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не предполагают возможность оставления без рассмотрения кассационных (надзорных) жалоб, поданных лицом, которое не является адвокатом, но было допущено судом первой инстанции к участию в деле в качестве защитника, и не нарушают конституционные права заявителя.

Конституция Российской Федерации провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью и исходя из того, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов и обеспечиваются правосудием, возлагает на государство обязанность признавать, соблюдать и защищать эти права и свободы и охранять достоинство личности (статьи 2, 18, 21).

Не отчуждаемость основных прав и свобод человека и их принадлежность каждому от рождения предполагает необходимость их адекватных гарантий, в том числе в отношении лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы. К числу таких гарантий относятся прежде всего право каждого на судебную защиту, носящее универсальный характер и выступающее процессуальной гарантией в отношении всех конституционных прав и свобод, и право каждого на получение квалифицированной юридической помощи (статьи 46, 48 Конституции Российской Федерации), которые в силу статьи 56 Конституции Российской Федерации не подлежат ограничению.

В силу положений статьи 176 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Судебный акт является законным в том случае, когда принят при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, и обоснованным, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, а также тогда, когда он содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Судом установлено и подтверждается материалами настоящего административного дела, что волеизъявление Б. на защиту его интересов Шмидтом В.М. было высказано в суде при рассмотрении уголовного дела и удостоверено в судебном заседании 26 апреля 2016 года, когда по ходатайству подсудимого Б. на основании статьи 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вынесено постановление о допуске Гладкова В.М. (Шмидта В.М.) в качестве защитника, выступающего наряду с адвокатом.

Поскольку процессуальный статус Шмидта В.М. как защитника Б. был определён судом в рамках уголовного дела и не требует иного подтверждения, кроме соответствующего судебного акта, то суду при рассмотрении настоящего дела в целях правильного его разрешения надлежало исследовать вопрос о том, исчерпаны ли Б. на момент обращения Шмидта В.М. к должностным лицам указанных учреждений службы исполнения наказаний с заявлениями о предоставлении свиданий в целях работы над материалами уголовного дела все предусмотренные действующим уголовно-процессуальным законодательством способы обжалования приговора суда от 17 мая 2016 года, обусловлены ли данные заявления оказанием защитником юридической помощи осужденному в судебном разбирательстве его уголовного дела на соответствующих стадиях производства, о чем утверждал административный истец, не допущено ли с его стороны злоупотребления правом.

Изложенные обстоятельства при разрешении судом апелляционной инстанции настоящего дела фактически установлены не были.

Таким образом, обжалуемое апелляционное определение не может быть признано законным и обоснованным, в связи с чем подлежит отмене, а административное дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду необходимо учесть изложенное выше и разрешить дело в соответствии с требованиями закона и установленными, а также подлежащими установлению по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 30 октября 2017 года отменить. Дело направить в суд апелляционной инстанции на новое рассмотрение в ином составе судей.

Председательствующий

Зинченко И.Н.

Судьи

Калинина Л.А.

Корчашкина Т.Е.