Определение Конституционного Суда РФ от 27 сентября 2018 г. N 2254-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Кацман Анны Давыдовны на нарушение ее конституционных прав положениями Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", частью 1 статьи 13 и частью 1 статьи 34 Федерального закона "О страховых пенсиях", пунктом 2 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также рядом норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданки А.Д. Кацман вопрос о возможности принятия ее жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданка А.Д. Кацман оспаривает конституционность следующих положений Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (с 1 января 2015 года не применяющегося, за исключением норм, регулирующих исчисление размера трудовых пенсий и подлежащих применению в целях определения размеров страховых пенсий в соответствии с Федеральным законом от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" в части, не противоречащей данному Федеральному закону):

пункта 1 статьи 14, предусматривающего порядок определения страховой части трудовой пенсии по старости;

статьи 30, устанавливающей порядок оценки пенсионных прав застрахованных лиц по состоянию на 1 января 2002 года путем их конвертации (преобразования) в расчетный пенсионный капитал и порядок определения в этих целях расчетного размера трудовой пенсии (пункт 1); закрепляющей, что при оценке по состоянию на 1 января 2002 года пенсионных прав застрахованного лица расчетный размер трудовой пенсии может определяться по выбору застрахованного лица либо в порядке, установленном пунктом 3 данной статьи, либо в порядке, установленном пунктом 4 данной статьи, либо в порядке, установленном пунктом 6 данной статьи (пункт 2); устанавливающей варианты определения расчетного размера трудовой пенсии для оценки пенсионных прав застрахованных лиц по состоянию на 1 января 2002 года исходя из продолжительности общего трудового стажа и содержащей перечень включаемых в нее периодов (пункты 3 и 4); предусматривающей, что для лиц, которым по состоянию на 31 декабря 2001 года установлена трудовая пенсия по старости, трудовая пенсия по инвалидности, трудовая пенсия по случаю потери кормильца или трудовая пенсия за выслугу лет в соответствии с Законом Российской Федерации от 20 ноября 1990 года N 340-I "О государственных пенсиях в Российской Федерации", по их выбору в качестве расчетного размера трудовой пенсии принимается сумма одной установленной им пенсии с учетом повышений и компенсационной выплаты в связи с ростом стоимости жизни в Российской Федерации с применением соответствующего районного коэффициента, за исключением надбавок на уход и на нетрудоспособных иждивенцев; в случае если по выбору пенсионера оценка его пенсионных прав производится в соответствии с пунктами 3 или 4 данной статьи, для определения расчетного размера трудовой пенсии по желанию пенсионера может быть учтен размер его среднемесячного заработка, из которого исчислена установленная пенсия (пункт 6);

пункта 1 статьи 32, в соответствии с которым при определении размера страховой части трудовой пенсии начиная с 1 января 2002 года ожидаемый период выплаты трудовой пенсии по старости, предусмотренный пунктом 1 статьи 14 данного Федерального закона, устанавливается продолжительностью 12 лет (144 месяца) и ежегодно увеличивается на 6 месяцев (с 1 января соответствующего года) до достижения 16 лет (192 месяцев), а затем ежегодно увеличивается на один год (с 1 января соответствующего года) до достижения 19 лет (228 месяцев).

Заявительница также оспаривает конституционность части 1 статьи 13 Федерального закона "О страховых пенсиях", согласно которой исчисление страхового стажа производится в календарном порядке; в случае совпадения по времени периодов, предусмотренных статьями 11 и 12 данного Федерального закона, при исчислении страхового стажа учитывается один из таких периодов по выбору лица, обратившегося за установлением страховой пенсии, и части 1 статьи 34 названного Федерального закона, предусматривающей, что для лиц, которым по состоянию на 31 декабря 2014 года установлена трудовая пенсия по старости, трудовая пенсия по инвалидности, трудовая пенсия по случаю потери кормильца в соответствии с Федеральным законом "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", величина индивидуального пенсионного коэффициента за периоды до 1 января 2015 года определяется на основании документов выплатного дела исходя из размера установленной им трудовой пенсии по старости, трудовой пенсии по инвалидности, трудовой пенсии по случаю потери кормильца (без учета доли страховой части трудовой пенсии по старости (по инвалидности), фиксированного базового размера страховой части трудовой пенсии по старости, трудовой пенсии по инвалидности, трудовой пенсии по случаю потери кормильца и накопительной части трудовой пенсии), деленного на стоимость одного пенсионного коэффициента по состоянию на 1 января 2015 года, указанную в части 10 статьи 15 данного Федерального закона.

Как полагает заявительница, оспариваемые положения не соответствуют Конституции Российской Федерации, в том числе ее статьям 1 (часть 1), 2, 7 (части 1 и 2), 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1), 21 (часть 1), 35 (части 1 и 2), 39 (часть 1), 45, 46 (части 1 и 2), 55 (части 2 и 3) и 123 (часть 3), поскольку толкование перечисленных норм правоприменительными органами при разрешении конкретного дела привело, по ее мнению, к нарушению ее прав на пенсионное обеспечение.

Кроме того, А.Д. Кацман оспаривает конституционность примененных в деле с ее участием пункта 2 статьи 1099 ГК Российской Федерации, в соответствии с которым моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом, а также части первой статьи 196 "Вопросы, разрешаемые при принятии решения суда", части четвертой статьи 198 "Содержание решения суда", пункта 6 части второй и части третьей статьи 329 "Постановление суда апелляционной инстанции" и пункта 5 статьи 383 "Определение судьи об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции" ГПК Российской Федерации.

Как следует из представленных материалов, решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судами вышестоящих инстанций, было отказано в удовлетворении иска А.Д. Кацман к территориальному управлению Пенсионного фонда Российской Федерации о признании незаконным расчета страховой пенсии по старости, обязании произвести перерасчет, признании незаконным непредоставления информации, компенсации морального вреда. При этом суд со ссылкой на положения статьи 151 и пункта 2 статьи 1099 ГК Российской Федерации, а также пункта 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии" указал, что, поскольку нарушения пенсионных прав затрагивают имущественные права граждан, требования А.Д. Кацман о компенсации морального вреда, исходя из положений пункта 2 статьи 1099 ГК Российской Федерации, не подлежат удовлетворению, так как специального закона, допускающего в указанном случае возможность привлечения органов, осуществляющих пенсионное обеспечение, к такой ответственности, не имеется.

По мнению А.Д. Кацман, по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, пункт 2 статьи 1099 ГК Российской Федерации исключает возможность эффективной судебной защиты гражданских прав, лишая лиц, являющихся ветеранами труда, права на компенсацию морального вреда, а оспариваемые положения Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации позволяют судам не применять закон, подлежащий применению, игнорировать доводы искового заявления, не рассматривать приведенные в жалобах на постановления нижестоящих судов доводы и не отражать мотивы их отклонения судами в судебных постановлениях, не содержат предписаний законности и обоснованности данных судебных постановлений, а потому не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 17 (части 1 и 2), 18, 19 (часть 1), 35 и 55 (часть 3).

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. В силу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" гражданин вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение своих конституционных прав и свобод законом и такая жалоба признается допустимой, если этим законом затрагиваются его конституционные права и свободы и если оспариваемый закон применен в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в суде; при этом жалоба должна быть подана в срок не позднее одного года после рассмотрения дела в суде.

К жалобе А.Д. Кацман в качестве документов, подтверждающих применение в ее деле оспариваемых ею норм, были приложены: решение Ленинского районного суда города Самары от 21 февраля 2017 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 27 июня 2017 года и определение судьи Самарского областного суда от 24 ноября 2017 года. Однако в указанных судебных постановлениях выводы суда основаны не на пункте 1 статьи 14, пункте 6 статьи 30 и пункте 1 статьи 32 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", а на пунктах 1-4 статьи 30 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", части 1 статьи 13 и части 1 статьи 34 Федерального закона "О страховых пенсиях". Само же по себе упоминание в пункте 1 статьи 30 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" пункта 1 статьи 14 и пункта 1 статьи 32 указанного Закона, а в пункте 2 статьи 30 - пункта 6 названной статьи не свидетельствует об имплицитном применении судом данных положений в конкретном деле заявительницы.

Таким образом, представленными заявительницей копиями судебных постановлений не подтверждается применение в ее деле положений пункта 1 статьи 14, пункта 6 статьи 30 и пункта 1 статьи 32 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", в связи с чем в этой части ее жалоба не может быть признана отвечающей критерию допустимости обращений граждан в Конституционный Суд Российской Федерации.

2.2. Законодатель, реализуя свои полномочия, в статье 30 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" установил порядок назначения, выплаты и перерасчета трудовой пенсии, а также закрепил правила оценки пенсионных прав застрахованных лиц (пункт 1), предусмотрев несколько вариантов определения расчетного размера трудовой пенсии указанных лиц (пункты 3, 4 и 6), предоставив им право выбора наиболее выгодного варианта определения расчетного размера трудовой пенсии (пункт 2).

Оспариваемые А.Д. Кацман положения статьи 30 (пункты 1-4) Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" в их взаимосвязи являются элементами правового механизма реализации конституционного права граждан на пенсионное обеспечение, закрепляют порядок реализации данного права застрахованных лиц исходя из избранного ими наиболее благоприятного варианта исчисления размера пенсии, направлены на учет их интересов, а также на сохранение прав, приобретенных до введения в действие Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", а потому не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявительницы.

Что касается утверждения заявительницы об установлении при определении расчетного размера трудовой пенсии ограничения соотношения среднемесячного заработка застрахованного лица и среднемесячной заработной платы в Российской Федерации, то Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал в своих решениях, что данное положение статьи 30 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" направлено на обеспечение баланса интересов частных лиц и публичных интересов государства, распространяется в равной мере на всех граждан и не может рассматриваться как нарушающее их конституционные права (определения от 21 октября 2008 года N 622-О-О, от 16 апреля 2009 года N 406-О-О, от 21 апреля 2011 года N 470-О-О, от 24 декабря 2013 года N 1947-О, от 20 марта 2014 года N 526-О, от 23 апреля 2015 года N 792-О и др.).

Действуя в рамках предоставленных ему полномочий, законодатель в статьях 3 и 11-14 Федерального закона "О страховых пенсиях" определил понятие страхового стажа, периоды, которые подлежат включению в страховой стаж, и порядок его подсчета. Оспариваемая заявительницей часть 1 статьи 13 в системной связи с указанными положениями Федерального закона "О страховых пенсиях" предусматривает календарный порядок исчисления страхового стажа и закрепляет правило, исключающее возможность одновременного зачета совпадающих по времени указанных периодов, является элементом правового механизма реализации конституционного права граждан на пенсионное обеспечение и не может расцениваться как нарушающая их права.

Часть 1 статьи 34 Федерального закона "О страховых пенсиях", определяющая механизм перерасчета размеров страховых пенсий, направлена на реализацию гражданами права на пенсионное обеспечение, распространяется на всех лиц, которые приобрели пенсионные права до 1 января 2015 года, и не может рассматриваться как нарушающая права заявительницы.

Кроме того, согласно части 3 статьи 34 Федерального закона "О страховых пенсиях", в случае если при перерасчете размера трудовой пенсии по старости в соответствии с частью 1 данной статьи размер страховой пенсии по старости (без учета фиксированной выплаты к страховой пенсии) не достигает размера страховой части трудовой пенсии по старости, получаемого пенсионером на день вступления в силу данного Федерального закона (без учета фиксированного базового размера страховой части трудовой пенсии по старости и накопительной части трудовой пенсии), пенсионеру выплачивается страховая пенсия в прежнем более высоком размере.

Таким образом, названным Федеральным законом предусмотрена специальная гарантия, не допускающая снижения уровня пенсионного обеспечения граждан, установленного в соответствии с ранее действовавшим законодательством. К тому же размер пенсии заявительницы при перерасчете с 1 января 2015 года, как видно из представленных материалов, не снизился.

Как следует из жалобы, заявительница, не соглашаясь с установленным правовым регулированием исчисления размеров страховых пенсий, настаивает на определении размера пенсии в предлагаемом ею порядке. Однако разрешение этого вопроса, равно как и осуществление контроля за действиями правоприменительных органов, в том числе судов общей юрисдикции, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, определенной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

2.3. Оспариваемый А.Д. Кацман пункт 2 статьи 1099 ГК Российской Федерации, предусматривающий в случаях, установленных законом, возможность компенсации морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, направлен на защиту прав граждан и, таким образом, сам по себе не может рассматриваться как нарушающий конституционные права заявительницы, перечисленные в жалобе.

Установление же фактических обстоятельств, являющихся основанием для выбора подлежащей применению нормы, в частности факта посягательства на принадлежащие заявительнице нематериальные блага, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации в силу статьи 125 Конституции Российской Федерации и статьи 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

2.4. Положения статей 196 и 198 ГПК Российской Федерации, устанавливая обязанность суда первой инстанции оценивать доказательства, определять, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть первая статьи 196), указывать в мотивировочной части своего решения доказательства, на которых основаны выводы суда об установленных им обстоятельствах, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд (часть четвертая статьи 198), закрепляют одну из фундаментальных процессуальных гарантий реализации права на судебную защиту и не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявительницы.

Положения частей второй и третьей статьи 329 и пункта 5 статьи 383 ГПК Российской Федерации, прямо закрепляющие обязанность суда апелляционной инстанции указать в апелляционном определении мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, ссылку на законы, которыми суд руководствовался, при оставлении апелляционных жалобы, представления без удовлетворения указать мотивы, по которым доводы апелляционных жалобы, представления отклоняются, а также обязанность судьи суда кассационной инстанции указать в определении об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции мотивы такого отказа, не предполагают возможности их произвольного применения и, находясь в системной связи с другими положениями глав 39 и 41 данного Кодекса, направленными на исправление возможной судебной ошибки в решениях судов нижестоящих инстанций, также не могут расцениваться как нарушающие указанные в жалобе права заявительницы.

Оценка же того, были ли соблюдены судами предписания оспариваемых законоположений при разрешении дела с участием А.Д. Кацман, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Кацман Анны Давыдовны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин