Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 ноября 2016 г. Дело "Адаев (Adayev) против Российской Федерации" (Жалоба N 10746/08) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Адаев (Adayev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 10746/08)

Постановление Суда

Страсбург, 8 ноября 2016 г.

По делу "Адаев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Хелены Ядерблом, Председателя Комитета,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды, судей,

а также Фатош Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 11 октября 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 10746/08, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Исой Ахметовичем Адаевым (далее - заявитель) 13 февраля 2008 г.

2. Интересы заявителя представлял Д. Ицлаев, адвокат, практикующий в г. Грозном. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюш-киным.

3. 8 ноября 2012 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.

Факты

Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1976 году и проживает в с. Ачхой-Мартан Чеченской Республики.

A. Похищение двоих военнослужащих

5. 13 января 2001 г. двое военнослужащих Вооруженных сил Российской Федерации, М. и П., пришли к заявителю в дом для приобретения наркотических веществ. После того как заявитель продал им героин, неизвестные лица напали на военнослужащих, посадили их в автомобиль и скрылись в неизвестном направлении, где удерживали их пять дней. Похитители также забрали автомат М. Военнослужащие были освобождены сотрудниками правоохранительных органов 18 января 2001 г. Автомат найден не был.

B. Уголовное производство в отношении заявителя

6. В неустановленный день власти Российской Федерации возбудили уголовное дело по факту похищения военнослужащих. Заявитель являлся единственным подозреваемым, другие исполнители преступления установлены не были.

7. По утверждению заявителя, 4 апреля 2007 г. около 19:00 он был задержан по подозрению в участии в похищении М. и П. Согласно протоколу ареста, заявитель был задержан 5 апреля 2007 г. в 10:40.

8. 6 апреля 2007 г. Ачхой-Мартановский районный суд Чеченской Республики (далее - районный суд) санкционировал заключение заявителя под стражу на время производства по его уголовному делу.

9. В неустановленный день следователь допросил М. и П. Они оба утверждали, что были похищены из внутреннего двора, прилегающего к дому заявителя. Они пришли к заявителю, чтобы приобрести наркотические вещества. Заявитель попросил их помочь переместить автомобиль, припаркованный внутри двора. Как только они это сделали, на них напали четыре человека. М. позвал заявителя на помощь, однако тот ничего не предпринял. После этого им завязали глаза, посадили в автомобиль и увезли в неизвестном направлении.

10. 26 июня 2007 г. районный суд признал заявителя виновным в похищении людей и краже огнестрельного оружия, приговорив его к семи годам лишения свободы. Суд ссылался на показания М. и П., данные во время допроса следователем, письменные показания их родителей, которым М. и П. рассказали о похищении, письменные показания двух других военнослужащих, которые подтвердили, что М. и П. пропали в 2001 году. Следователь Мир. дал показания в суде в отношении допроса М. и П. Суд также заслушал показания нескольких родственников и соседей заявителя, которые рассказали про личность заявителя и условия коммендантского часа, установленного в селе в 2001 году, а также изучил материалы дела, подготовленные следователем. Что касается использования письменных показаний М. и П., суд отметил следующее:

"...в соответствии с [уголовно-процессуальными нормами] при неявке потерпевшего в суд суд по просьбе сторон или по собственной инициативе может принять решение о зачитывании в ходе судебного заседания предыдущих показаний [потерпевшего] по причине стихийного бедствия или при других исключительных обстоятельствах, препятствующих явке [потерпевшего] в суд. Суд установил, что потерпевшие не смогли явиться в суд по следующим причинам: их психическое состояние, то есть отсутствие желания вспоминать об обстоятельствах похищения, связанного с лишением свободы и, возможно, с угрозой жизни, переживать это вновь; опасность поездки в Чеченскую Республику, политическая обстановка в которой все еще остается напряженной, особенно... для этнических русских, не являющихся местным населением; риск того, что родственники [заявителя] могут оказать на них давление; тот факт, что они проживают далеко от места суда и не располагают средствами для оплаты поездки на судебные заседания. Суд признает такие обстоятельства исключительными и препятствующими явке потерпевших в суд".

11. 15 августа 2007 г. Верховный Суд Чеченской Республики оставил приговор заявителя без изменений.

12. 26 декабря 2011 г. заявитель был освобожден из-под стражи.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

13. Заявитель жаловался на то, что уголовное производство по его делу было несправедливым. В частности, он утверждал, что не имел возможности задать вопросы свидетелям М. и П., показания которых стали решающими для его осуждения. Он ссылался на статью 6 Конвенции, которая в соответствующей части гласит:

"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:

...

(d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него..."

14. Власти Российской Федерации оспаривали эти доводы. Они полагали, что уголовное производство против заявителя было справедливым. В частности, районный суд предпринял достаточные усилия для обеспечения явки свидетелей М. и П., направив им 21 мая и 14 июня 2007 г. повестки. Однако, когда свидетели не явились, суд решил зачитать их предыдущие показания, учитывая, что свидетели проживали далеко от Чеченской Республики, где проходил суд, что обстановка в республике была опасной и что родственники заявителя могли оказывать на них давление. Он далее утверждали, что вина заявителя была установлена на основании иных доказательств, нежели показания М. и П. Эти доказательства включают в себя показания свидетелей, протоколы осмотра места преступления, аудиозапись допросов М. и П. и так далее.

15. Заявитель настаивал на своей жалобе. Он утверждал, что при принятии решения о зачитывании показаний М. и П., суд не проверил, были ли данные свидетели извещены о судебном заседании и необходимости явиться в качестве свидетелей. По его мнению, доказательства, полученные от М. и П., были единственными и решающими для его осуждения. Другие свидетели или доказательства причастности заявителя к преступлению отсутствовали. Показания М. и П., зачитанные в суде, были противоречивыми. Заявитель был лишен возможности задать им вопросы.

А. Приемлемость жалобы

16. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Таким образом, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

17. Общие принципы, применимые к делам, в которых свидетель обвинения не явился в суд, а данные им ранее показания принимаются в качестве доказательств, установлены в практике Европейского Суда и недавно были обобщены и уточнены в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Шачашвили против Германии" (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Шачашвили против Германии" (Schatschaschwili v. Germany), жалоба N 9154/10, §§ 100-131, ECHR 2015).

18. В деле "Шачашвили против Германии", в котором Европейский Суд установил, что имелись уважительные причины для неявки двух единственных очевидцев, показания которых были "решающими" для осуждения заявителя, он счел, что неспособность властей государства-ответчика обеспечить обвиняемому возможность того, чтобы ключевые свидетели обвинения были допрошены, по крайней мере, на стадии предварительного расследования, имеет большое значение при оценке справедливости производства против него в целом. Европейский Суд счел, что в таких ситуациях уравновешивающие меры, предпринятые властями, были недостаточными для проведения справедливой и надлежащей оценки достоверности не подтвержденных в суде доказательств, и признал, что имело место нарушение пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции в связи с неспособностью властей обеспечить заявителю возможность того, чтобы два ключевых свидетеля были допрошены на какой-либо из стадий производства по делу (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Шачашвили против Германии", §§ 161-165).

19. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд не видит причин для принятия иного решения. Даже если Европейский Суд готов признать, что имелись уважительные причины для неявки свидетелей М. и П. (см. выше § 10), он полагает, что отсутствовали какие-либо уравновешивающие факторы, способные компенсировать отсутствие свидетелей в суде и сложности для стороны защиты, причиненные допущением не подтвержденных в суде показаний в качестве доказательств.

20. Европейский Суд полагает, что показания М. и П. хотя и не были единственными, но стали, по крайней мере, решающим доказательством против заявителя, без которых возможность его осуждения существенно снизилась бы. Помимо М. и П. никто из свидетелей, допрошенных в ходе производства по делу заявителя, не представил каких-либо сведений, напрямую связывающих последнего с их похищением. Не было также представлено каких-либо документов, принятых в качестве доказательств причастности заявителя к совершению преступления.

21. Тот факт, что заявитель был лишен возможности перекрестного допроса этих свидетелей, по крайней мере, на досудебной стадии, имеет большое значение при оценке справедливости производства по его уголовному делу в целом. Отсутствие такой возможности, в силу значения показаний единственных очевидцев правонарушения, в котором обвинялся заявитель, стало причиной несправедливости судопроизводства в целом.

22. Таким образом, имело место нарушение пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции.

II. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

23. Наконец, заявитель, ссылаясь на статьи 5 и 13 Конвенции, жаловался на то, что его содержание под стражей 4-5 апреля 2007 г. было незаконным. Европейский Суд изучил эти жалобы и полагает, что в свете всех материалов, имеющихся в его распоряжении, а также в той части, в которой данные вопросы подпадают под его юрисдикцию, они не содержат каких-либо признаков нарушения прав и свобод, установленных Конвенцией и Протоколами к ней. Таким образом, Европейский Суд отклоняет их как явно необоснованные, в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

24. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

25. Заявитель требовал 2 404 080 (два миллиона четыреста четыре тысячи восемьдесят) рублей в качестве возмещения материального ущерба (потеря заработка). Он также требовал компенсацию морального вреда, определение размера которой он оставил на усмотрение Европейского Суда.

26. Власти Российской Федерации сочли необоснованными требования заявителя о возмещении материального ущерба. Они утверждали, что сам факт установления нарушения станет достаточной справедливой компенсацией и что заявителю не должна быть присуждена какая-либо компенсация морального вреда.

27. Европейский Суд не усмотрел какой-либо причинно-следственной связи между установленным нарушением и предполагаемым материальным ущербом, таким образом, он отклоняет эти требования. Что касается требования о компенсации морального вреда, Европейский Суд, с учетом обстоятельств дела, не считает необходимым присуждать какие-либо суммы по этому основанию (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Ибрахим и другие против Соединенного Королевства" (Ibrahim and Others v. United Kingdom) от 16 декабря 2014 г., жалобы NN 50541/08, 50571/08, 50573/08 и 40351/09* (* Данное Постановление не вступило в силу и было пересмотрено в Большой Палате Европейского Суда, которая, в свою очередь, вынесла свое постановление по данному делу 13 сентября 2016 г. При этом, возможно, в тексте Постановления по рассматриваемому делу Адаева содержится ошибка - в Постановлении 2014 года не имеется § 315 (в отличие как раз от постановления Большой палаты 2016 года) (примеч. редактора).), (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 3 (примеч. редактора).), § 315). Он далее обращается к своей сложившейся прецедентной практике, что в случае нарушения прав заявителя, гарантированных статьей 6 Конвенции, заявитель должен быть возвращен в положение, в котором бы он находился, если бы требования этих положений не были нарушены, и что наиболее приемлемой формой возмещения, как правило, является возобновление по его требованию производства по делу (см. mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Оджалан против Турции" (Оcalan v. Turkey), жалоба N 6221/99* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 10 (примеч. редактора).), § 210, in fine, ECHR 2005-IV, а также Постановление Европейского Суда по делу "Попов против Российской Федерации" (Popov v. Russia) от 13 июля 2006 г., жалоба N 26853/04* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 1 (примеч. редактора).), § 263). Европейский Суд отмечает в этой связи, что статья 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает основания для возобновления производства по делу в случае установления Европейским Судом нарушения Конвенции.

B. Судебные расходы и издержки

28. Заявитель также требовал 4 534 (четыре тысячи пятьсот тридцать четыре) евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных в Европейском Суде. В частности, он требовал 4 232 (четыре тысячи двести тридцать два) евро в качестве оплаты услуг представителя, потратившего на дело 26,45 рабочих часов, 40 (сорок) евро в качестве возмещения административных расходов и издержек (факс, копирование, канцелярские принадлежности, телефон, подготовка документов для отправки в Европейский Суд и так далее), а также 232 (двести тридцать два) евро на оплату услуг по переводу. Он просил Европейский Суд о том, чтобы последняя сумма была перечислена напрямую на банковский счет Д. Ицлаева, адвоката, представляющего его интересы в Европейском Суде.

29. Власти Российской Федерации полагали, что требования заявителя являются чрезмерными. По их мнению, согласно сложившейся прецедентной практике Европейского Суда, подача жалобы не должна приводить к увеличению количества рабочих часов, проведенных представителем заявителя по данному делу. Что касается требования заявителя о компенсации административных и почтовых расходов, он не представил в этой связи какого-либо подтверждения. Квитанция на переводческие услуги не позволяет установить, какие именно документы были переведены.

30. Принимая во внимание документы, имеющиеся в его распоряжении, а также свою судебную практику, Европейский Суд считает разумным присудить заявителю 850 (восемьсот пятьдесят) евро в качестве возмещения всех расходов, подлежащие переводу на банковский счет Д. Ицлаева, адвоката, представляющего заявителя в Европейском Суде.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

31. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании вышеизложенного Суд единогласно:

1) признал приемлемой для рассмотрения по существу жалобу, касающуюся неявки свидетелей в суд, а остальную часть жалобы - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции;

3) постановил, что установление нарушения является достаточной справедливой компенсацией морального вреда, причиненного заявителю;

4) постановил, что:

(a) власти государства-ответчика в течение трех месяцев обязаны выплатить заявителю 850 (восемьсот пятьдесят) евро, а также любые налоги, которые могут быть взысканы с этой суммы, в качестве возмещения судебных расходов и издержек, подлежащие переводу на банковский счет Д. Ицлаева, адвоката, представляющего интересы заявителя в Европейском Суде, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 ноября 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Европейского Суда.