Определение Конституционного Суда РФ от 26 ноября 2018 г. N 2920-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Миронова Александра Германовича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 8 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" и статьи 3 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", а также пунктами 2 и 14 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.Г. Миронова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.Г. Миронов оспаривает конституционность:

статьи 8 Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", устанавливающей полномочия федеральных учреждений медико-социальной экспертизы по осуществлению медико-социальной экспертизы, органы, определяющие их подведомственность, порядок организации и деятельности, обязанности, возложенные на федеральные учреждения медико-социальной экспертизы, а также обязательность исполнения их решений;

статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", согласно которой под профессиональной трудоспособностью понимается способность человека к выполнению работы определенной квалификации, объема и качества (абзац семнадцатый), а под степенью утраты профессиональной трудоспособности - выраженное в процентах стойкое снижение способности застрахованного осуществлять профессиональную деятельность до наступления страхового случая (абзац восемнадцатый).

Кроме того, заявитель оспаривает конституционность следующих положений Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (утверждены постановлением Правительства Российской Федерации от 16 октября 2000 года N 789):

пункта 2, закрепляющего, что степень утраты профессиональной трудоспособности устанавливается в процентах на момент освидетельствования пострадавшего, исходя из оценки потери способности осуществлять профессиональную деятельность вследствие несчастного случая на производстве и профессионального заболевания, в соответствии с критериями определения степени утраты профессиональной трудоспособности, утверждаемыми Министерством труда и социальной защиты Российской Федерации по согласованию с Министерством здравоохранения Российской Федерации;

пункта 14, в соответствии с которым 100-процентная степень утраты профессиональной трудоспособности устанавливается в случае, если у пострадавшего наступила полная утрата профессиональной трудоспособности вследствие резко выраженного нарушения функций организма при наличии абсолютных противопоказаний для выполнения любых видов профессиональной деятельности, даже в специально созданных условиях.

По мнению А.Г. Миронова, положения оспариваемых нормативных правовых актов противоречат статьям 2, 7, 17-19, 35, 37 (части 1 и 3), 39 (часть 1), 41 (часть 1), 45 и 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации, поскольку в соответствии с ними степень утраты профессиональной трудоспособности определяется в зависимости от способности выполнять работу, не связанную с профессией, по которой гражданин трудился до наступления страхового случая, что ограничивает его право на полное возмещение вреда, причиненного здоровью профессиональным заболеванием.

Оспариваемые нормы были применены в деле заявителя судом общей юрисдикции.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Согласно части четвертой статьи 1 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" признание лица инвалидом осуществляется федеральным учреждением медико-социальной экспертизы.

Положения статьи 8 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", статьи 3 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и пункта 2 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, закрепляющие правовое положение и полномочия учреждений медико-социальной экспертизы, регламентирующие порядок и условия установления профессиональной трудоспособности и степени ее утраты на основании предусмотренных законодательством критериев, направлены на обеспечение возмещения вреда, причиненного здоровью работников в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а потому не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права этой категории граждан.

Как следует из жалобы, А.Г. Миронов, оспаривая положения статьи 8 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", статьи 3 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и пункта 2 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, полагает, что утрата в результате профессионального заболевания способности трудиться по прежней специальности является основанием для установления 100-процентной степени утраты профессиональной трудоспособности и выражает несогласие с решениями судов общей юрисдикции по его иску к учреждениям медико-социальной экспертизы. Однако разрешение данного вопроса, равно как и осуществление контроля за действиями судов общей юрисдикции, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Что касается пункта 14 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, то Определением от 26 мая 2016 года N 1083-О Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы А.Г. Миронова на нарушение его конституционных прав в том числе положением данного пункта названных Правил, поскольку она не отвечала требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

Определением Конституционного Суда Российской Федерации от 28 февраля 2017 года N 11-ПРП, вынесенным по обращению А.Г. Миронова от 24 января 2017 года N 822/15-01/2017, переписка с ним по этому вопросу прекращена.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Миронова Александра Германовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин