Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 февраля 2019 г. N 41-АПУ19-2 Суд изменил приговор в отношении осужденного за покушение на совершение посредничества во взяточничестве, смягчив назначенное ему наказание, поскольку суд назначил осуждённому максимально возможное наказание, тогда как смягчающие наказание обстоятельства - наличие у него малолетнего ребёнка, а также положительные характеристики и состояние здоровья - на размер наказания фактически не повлияли

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 февраля 2019 г. N 41-АПУ19-2

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Ботина А.Г.,

судей Романовой Т.А., Кондратова П.Е.

при секретаре Ильиной А.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осуждённого Мазурова С.А. и адвоката Тохтамишяна А.Ф. на приговор Ростовского областного суда от 21 ноября 2018 г., по которому

Мазуров Сергей Анатольевич, ... ранее не судимый,

осуждён по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 291.1 УК РФ к 2 годам лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ, условно, с испытательным сроком на 2 года, с возложением обязанности не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовой Т.А. о содержании приговора, существе апелляционных жалоб, выступления осуждённого Мазурова С.А. и его адвоката Живовой Т.Г., поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, мнение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Гулиева А.Г., полагавшего необходимым внести в приговор изменения, Судебная коллегия установила:

Мазуров С.А. признан виновным в покушении на совершение посредничества во взяточничестве, то есть непосредственную передачу взятки по поручению взяткодателя и иное способствование взяткодателю и взяткополучателю в достижении и реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере.

Преступление совершено 21 февраля 2017 г. в г. Новошахтинске Ростовской области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционных жалобах и дополнении к ним:

осуждённый Мазуров С.А. просит его оправдать в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, указывая на то, что постановленный обвинительный приговор является незаконным и необоснованным. Приводит доводы о том, что в приговоре не раскрыто содержание доказательств, подтверждающих его вину, не дано оценки показаниям эксперта М. о непредоставлении следователем в её распоряжение звукозаписывающего устройства, что не позволило дать достоверный ответ об отсутствии изменений звуковой информации и признаков монтажа на фонограммах; его ходатайство о назначении повторной судебно-фоноскопической экспертизы на предмет установления признаков вмешательства в содержание аудиозаписей разговоров оставлено без удовлетворения; представленные в качестве доказательств по делу акты фоноскопической экспертизы N 2-245 от 14 июня 2017 г., лингвистической экспертизы N 2-246 от 21 июля 2017 г. и технико-криминалистической экспертизы N 1-585 от 17 мая 2017 г. требованиям закона не отвечают и получены в рамках уголовного дела по обвинению А. с постановлениями о назначении экспертиз и их результатами он своевременно ознакомлен не был и не имел возможности выяснить у экспертов интересуемые его вопросы; в приговоре искажены и не полностью изложены показания свидетелей Д. и К. на основе анализа которых есть основания утверждать о подстрекательских действиях К. судом не учтено, что участие Д. в оперативном эксперименте было вынужденным; материалы процессуальной проверки в отношении К. и следователя С. необъективны и оценены судом односторонне; в связи с тем, что в ходе проверки и поданной на её результаты им жалобы достоверно не установлено, что К. действовал в соответствии с Федеральным законом об "Об оперативно-розыскной деятельности", то все сомнения по поводу правомерности действий К. должны трактоваться в его, Мазурова, пользу; проведение К. оперативных мероприятий в виде наблюдения, наведения справок, исследования документов и предметов имело место без судебного решения, несмотря на его статус мирового судьи; без составления соответствующего протокола К. у Д. был изъят и прослушан диск с аудиозаписями его, Мазурова, и Д. разговора; полученная с нарушением закона стенограмма разговора послужила основанием для дачи согласия на производство оперативного эксперимента; идентифицировать происхождение аудиозаписей и их подлинность из материалов ОРД невозможно; телефон, с помощью которого записан разговор, не изъят и не исследован; на провокацию взятки указывает отсутствие достоверных сведений о принадлежности денег, использованных как предмет взятки, а также документов, которые подтверждали бы факт предоставления этих денег Д. и передачи их ею К. для целей оперативного мероприятия; выводы суда о причинах изменения Д. показаний носят предположительный характер и не учитывают изложенных в её показаниях всех обстоятельств дела; в судебном заседании Д. показаний в действительности не меняла, а дополняла их сведениями, о которых не могла сообщить ранее из-за давления на неё со стороны сотрудников правоохранительных органов; суд, положил в основу приговора показания Д., данные на стадии расследования дела, но не учёл, что при допросе 28 сентября 2017 г. она сообщала о нахождении её с 22 февраля 2017 г. под контролем сотрудников ФСБ и это подтверждал следователь Ч., а также дочь подсудимой, показания которой в приговоре в должном объёме не приведены; положенная в основу приговора справка по результатам проведённого ОРМ "исследование предметов и документов", а также оптический диск с записями разговоров, денежные купюры, заключения экспертов N N 2-245, 246, 1-585, 2/1000 подлежат исключению из числа доказательств;

адвокат Тохтамишян А.Ф. в защиту интересов осуждённого Мазурова С.А. просит оправдать последнего, отменив постановленный по делу обвинительный приговор. Ссылается на то, что приговор является незаконным и необоснованным, не отвечает требованиям ст. 297 УПК РФ, так как изложенные в нём выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, содержащиеся в жалобах, Судебная коллегия находит, что расследование уголовного дела было проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства. Его рассмотрение судом имело место в соответствии с положениями глав 36-39 УПК РФ, определяющих общие условия судебного разбирательства, с обеспечением принципа состязательности и равноправия сторон, с обоснованием сделанных выводов собранными по делу доказательствами, проверенными в сопоставлении друг с другом и в совокупности, оцененными на предмет их относимости и законности, признанными достаточными для постановления обвинительного приговора.

Описание деяния, признанного судом доказанным, содержит все необходимые сведения о месте, времени, способе его совершения, форме вины, целях и об иных данных, позволяющих судить о событии преступления, причастности к нему осуждённого и его виновности, а также об обстоятельствах, достаточных для правильной правовой оценки содеянного.

Суд обоснованно привёл в подтверждение вины показания Мазурова, в которых он признал факт обращения к нему Д. за содействием в решении вопроса о прекращении возбуждённого в отношении её уголовного дела, достижения им в интересах Д. договорённости с руководителем следственного отдела А. о принятии интересуемого решения за денежное вознаграждение, в передаче которого от Д., А. он содействовал, рассчитывая на оплату его услуг как посредника, за что был задержан сотрудниками ФСБ; показания Д. об аналогичных по существу событиях; показания А., подтвердившего ведение с ним Мазуровым переговоров на тему прекращения уголовного дела в отношении Д., за что при встрече Мазуров пытался передать ему деньги; иные доказательства - произведённую лично Д. запись её разговоров с Мазуровым, результаты оперативно-розыскной деятельности, различные протоколы следственных действий и заключения экспертов, которые содержат данные, уличающие Мазурова в деятельности, направленной на получение от Д. денег и передачу их должностному лицу следственного органа за вынесение постановления о прекращении дела.

Эти и другие приведённые в приговоре доказательства исследованы судом полно, всесторонне и объективно, их анализ и оценка соответствуют требованиям ст. 87, 88 УПК РФ.

Содержание доказательств приведено в приговоре в той части, которая имеет значение для подтверждения либо опровержения значимых для дела обстоятельств; фактов, свидетельствующих о приведении в приговоре показаний допрошенных лиц либо содержания экспертных выводов или иных документов таким образом, чтобы это искажало существо исследованных доказательств и позволяло им дать иную оценку, чем та, которая содержится в приговоре, Судебной коллегией не установлено.

Иная позиция осуждённого на этот счёт основана ни на чём ином как на собственной интерпретации исследованных доказательств и признания их важности для дела без учёта установленных ст. 87, 88 УПК РФ правил оценки доказательств, которыми в данном случае руководствовался суд.

Основания для признания судом достоверными показаний Д. которые были даны ею на этапе расследования дела, судом в приговоре указаны и мотивы изменения свидетелем в некоторой части показаний в должной степени выяснены.

В жалобе осуждённого отсутствуют ссылки на содержательную часть показаний свидетеля Д., которая не была учтена судом и могла повлиять существенно на исход дела. Те показания Д., которые касались обстоятельств участия её матери в оперативном эксперименте, судом приняты во внимание и оценены при решении вопроса, связанного с допустимостью доказательств.

Показания эксперта М. относительно условий производства экспертных исследований, а именно непредоставления в распоряжение экспертов звукозаписывающего устройства имели значение для оценки достоверности сделанных экспертами выводов об отсутствии на фонограммах неситуационных изменений зафиксированной звуковой информации, которая в приговоре дана и является правильной. При этом необходимо отметить, что акты судебно-фоноскопических экспертиз являются одним из доказательств, входивших в совокупность, и суд обоснованно не отвёл им ключевого значения.

Каких-либо неустранённых противоречий в доказательствах, вызывающих сомнения в виновности осуждённого и требующих толкования в его пользу, по делу не имеется.

В основу приговора судом положены доказательства, полученные с соблюдением требований закона, и Судебная коллегия полагает невозможным согласиться с доводами осуждённого об обратном.

Оперативно-розыскные мероприятия проведены в соответствии с требованиями Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", их результаты переданы в распоряжение следственных органов в предусмотренном соответствующей инструкцией порядке и использованы в процессе доказывания без каких-либо нарушений.

Для фиксации Д. своих разговоров с Мазуровым, аудиозапись которых была выдана ею в ходе опроса сотрудником ФСБ в подтверждение заявления о совершаемом преступлении, препятствий не имелось.

До дачи согласия в установленном ст. 16 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации" порядке в отношении непосредственно Мазурова оперативно-розыскные мероприятия не проводились. В свою очередь, наличие у Мазурова статуса судьи не препятствовало производству таких мероприятий в отношении Д. - её опросу и исследованию представленного ею диска с записанными разговорами. Необходимости у К. в привлечении к исследованию диска, которое заключалось в прослушивании и стенографировании имевшейся на нём информации, специалиста не возникло и участие такового не относится к обязательным условиям производства оперативного мероприятия.

Изъятие документов и предметов не относится к самостоятельным оперативно-розыскным мероприятиям, а может являться их составной частью. Осуществлённая по инициативе Д. в ходе опроса передача диска с записями её разговоров с Мазуровым в подтверждение сообщённых К. сведений, отражена в протоколе опроса и не требовала производства изъятия и соответственно составления на этот счёт отдельного протокола.

Таким образом, суд с учётом показаний Д. располагал достаточной информацией об источнике происхождения диска с записями, который после передачи его следственным органам как результата ОРД, надлежаще был осмотрен и приобщён к делу в качестве доказательства.

Фактов, которые свидетельствовали бы о провокационных действиях сотрудников ФСБ в ходе подготовки и производства оперативных мероприятий, о понуждении Д. к участию в оперативном эксперименте судом не установлено. Вывод об этом основан на тщательном исследовании результатов ОРД, показаний свидетелей, в том числе самой Д., об обстоятельствах её взаимодействия с сотрудником ФСБ, на учёте судом сведений о передаче Д., К. аудиозаписи своих разговоров с Мазуровым, подаче ею заявления о совершаемом преступлении, выраженном письменно согласии на оказание содействия правоохранительным органам, выполнении всех поставленных перед ней задач и отсутствии с её стороны жалоб либо таких данных действий, которые указывали бы на недобровольность участия в оперативном эксперименте. Сделанные судом в указанной части выводы убедительно мотивированы и Судебная коллегия полагает необходимым согласиться с их обоснованностью.

Изложенная в жалобе осуждённым трактовка показаний Д. от 28 сентября 2017 г. о действиях под контролем оперативных органов, что им приводится в подтверждение факта принуждения Д. к участию в оперативном эксперименте и совершения в отношении его провокации, не соответствует смыслу указанной фразы в контексте содержания изложенных в протоколе показаний.

В опровержение доводов о провокации следует рассматривать содержание разговоров между Д. и М. состоявшиеся до того, как о совершаемом преступлении стало известно правоохранительным органам, которые свидетельствуют о возникновении у Мазурова преступного умысла до начала каких-либо оперативных мероприятий. Исследованные судом доказательства подтверждают, что в отношении Д. действительно имелось уголовное дело, в прекращении которого она реально была заинтересована, и до вмешательства органов ФСБ в сложившуюся ситуацию между ней и Мазуровым уже были достигнуты соглашения о денежном вознаграждении, как условии прекращения дела, а также размере такого вознаграждения и посреднической роли в этом Мазурова.

Не умаляет законности проведённых оперативных мероприятий изложенные осуждённым в жалобе сомнения относительно принадлежности 10000 руб., использованных в ходе эксперимента в качестве предмета взятки.

Использованным в процессе доказывания результатам оперативно-розыскной деятельности суд в соответствии со ст. 14, 17, 88 УПК РФ дал должную оценку во взаимосвязи с иными собранными по делу доказательствами, на что указал в приговоре.

С постановлениями от 21 сентября 2017 г. о назначении судебной технико-криминалистической экспертизы и от 19 сентября 2017 г. о назначении судебно-фоноскопической экспертизы Мазуров был ознакомлен до производства экспертных исследований, которые были проведены соответственно в период с 22 февраля по 7 марта 2018 г. и с 21 сентября 2017 г. Судя по протоколам ознакомления, дополнительных вопросов к экспертам ни обвиняемый, ни его защитник не имели, равно, не заявляли о наличии у них невыясненных вопросов экспертного характера при ознакомлении их следователем с постановлениями от 10 марта 2017 г. о назначении экспертиз и актами экспертиз.

Последствия несвоевременного ознакомления с постановлениями от 10 марта 2017 г. о назначении судебной технико-криминалистической, фоноскопической и судебно-лингвистической экспертиз, что объясняется отсутствием на момент их вынесения возбуждённого в отношении Мазурова уголовного дела, устранены путём реализации подсудимым права на подачу и рассмотрение ходатайств о производстве дополнительных и повторных экспертных исследований.

Не ставит под сомнение законность экспертиз их назначение в рамках дела, из которого были выделены материалы в отношении Мазурова, поскольку тот объём прав, которыми наделён обвиняемый согласно ст. 198 УПК РФ, ему был обеспечен и он имел реальную возможность на стадии предварительного следствия и в суде оспорить акты экспертиз как доказательство.

Суд правомерно не усмотрел предусмотренных ст. 207 УПК РФ оснований для назначения и производства по делу повторной судебно-фоноскопической экспертизы, так как все поставленные перед экспертами вопросы были разрешены в зависимости от собранных следователем и представленных им на исследование экспертов объектов.

Нарушений судом уголовно-процессуального закона, способных путём ограничения прав участников судопроизводства повлиять на правильность принятого решения, Судебной коллегией не установлено.

Необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для дела, Судебной коллегией не установлено. Судебное следствие по делу завершено с согласия сторон.

Правовая оценка действий осуждённого соответствует описанию в приговоре преступных деяний, установленных на основании исследованных доказательств. Судом дано убедительное обоснование направленности умысла осуждённого и степени его реализации, в зависимости от которой преступление признано неоконченным.

На размер взятки как квалифицирующего признака не влияет факт передачи в ходе оперативного эксперимента Мазурову денежных купюр, из которых только часть являлась подлинными, а остальные их имитацией.

Таким образом, постановленный судом приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к его содержанию. В нём отражены обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, проанализированы подтверждающие их доказательства, получившие надлежащую оценку с приведением её мотивов, аргументированы выводы, относящиеся к вопросу квалификации преступления, разрешены иные вопросы, имеющие отношение к делу, из числа предусмотренных ст. 299 УПК РФ.

При обсуждении вопроса о мере ответственности Мазурова за содеянное суд установил все значимые обстоятельства, влияющие на наказание, в том числе, его смягчающие, такие как, наличие у осуждённого несовершеннолетнего ребёнка, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других лиц, причастных к преступлению, признал необходимость применения ч. 1 ст. 62 УК РФ, учёл требования ч. 3 ст. 66 УК РФ, пришёл к выводу о возможности назначения Мазурову условного наказания на основании ст. 73 УК РФ.

Вместе с тем, применив совокупность ч. 3 ст. 66 и ч. 1 ст. 62 УК РФ, суд назначил осуждённому максимально возможное наказание с учётом этих статей, тогда как смягчающее наказание обстоятельство - наличие у него ребёнка 2014 г. рождения, а также положительные характеристики и состояние здоровья Мазурова, на размер наказания фактически не повлияли.

В целях устранения указанного нарушения Судебная коллегия находит необходимым изменить приговор, смягчив осуждённому наказание с учётом установленного судом смягчающего обстоятельства и данных, относящихся к личности осуждённого.

В апелляционных жалобах не содержится иных доводов, которые свидетельствовали бы о незаконности приговора и вызывали сомнения в правильности выводов суда первой инстанции о доказанности события преступления, причастности к нему осуждённого, его вины, вида и срока назначенного ему наказания.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.26, 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Ростовского областного суда от 21 ноября 2018 г. в отношении Мазурова Сергея Анатольевича изменить, смягчить назначенное ему наказание по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 291.1 УК РФ до 1 года 6 месяцев лишения свободы.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённого и адвоката без удовлетворения.

Председательствующий судья

Ботин А.Г.

Судьи

Романова Т.А.

Кондратов П.Е.