Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 февраля 2019 г. N 46-АПУ19-1 Оснований для отмены или изменения вынесенного по уголовному делу приговора нет, поскольку наказание осужденному за убийство из корыстных побуждений назначено с учетом всех обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности виновного, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 февраля 2019 г. N 46-АПУ19-1

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Зателедина О.К.,

судей Борисова О.В., Шмотиковой С.А.

при секретаре Стрелковой А.А.

с участием осужденного Щербакова А.В., защитника - адвоката Филатовой А.А., прокурора Саночкиной Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвоката Бондаренко Е.А. и осужденного Щербакова А.В. на приговор Самарского областного суда от 29 ноября 2018 года, по которому

Щербаков Андрей Васильевич, ..., судимый:

1) 9 августа 2016 года по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 1 году ограничения свободы;

2) 2 августа 2017 года по ч. 1 ст. 228 УК РФ с применением ст. 70 УК РФ к 1 году 2 месяцам 2 дням лишения свободы, в соответствии со ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 1 год;

3) 30 ноября 2017 года по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 1 году 2 месяцам лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 1 год,

осужден

по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 13 лет с ограничением свободы сроком на 1 год,

на основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговорам от 2 августа и 30 ноября 2017 года и на основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказаний по предыдущим приговорам, окончательно назначено 14 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением ограничений: не выезжать за пределы муниципального образования, в котором осужденный будет проживать после отбытия наказания в виде лишения свободы; не изменять место жительство или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы, и возложением обязанности два раза в месяц являться в указанный орган для регистрации.

Срок отбывания наказания исчислен с момента постановления приговора, то есть с 29 ноября 2018 года, зачтено в срок назначенного наказания время содержания осужденного под стражей с момента фактического задержания с 5 декабря 2017 года по 28 ноября 2018 года из расчета: один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения Щербакову А.В. в виде содержания под стражей до вступления приговора в законную силу оставлена прежней.

Постановлено взыскать с Щербакова А.В. в пользу Ж. 40 755 руб. в счет возмещения материального ущерба, 5000 руб. - в счет возмещения процессуальных издержек и 500 000 руб. - в счет компенсации причиненного морального вреда.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Зателепина О.К. о содержании приговора, существе жалоб, возражений государственного обвинителя; выступление осужденного Щербакова А.В., защитника - адвоката Филатовой А.А., прокурора Саночкиной Е.А., Судебная коллегия установила:

по приговору суда Щербаков А.В. осужден за убийство Ж. из корыстных побуждений.

Преступление совершено при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании суда первой инстанции Щербаков А.В. вину в инкриминируемом ему преступлении признал частично.

В апелляционных жалобах адвокат Бондаренко Е.А. и осужденный Щербаков А.В. считают приговор незаконным и необоснованным по следующим основаниям.

Суд неправильно оценил показания Щ. (отца осужденного) в судебном заседании как желание оказать содействие своему сыну в благоприятном исходе дела.

Утверждают, что причиной смерти потерпевшего являются ошибки, допущенные врачами в ходе лечения Ж.

В частности, из показаний заведующего хирургическим отделением Чапаевской городской больницы Г. следует, что уже во время второй операции выявился панкреонекроз. Это подтверждается также заключением экспертов N 5-7-133 "Б", в котором указывается, что результаты первой лапаротомии позволяли выставить диагноз "острый травматический панкреатит" и назначить своевременное и адекватное в полном объеме его лечение, что не было сделано.

В данном заключении отмечается, что причиной развития распространенного гнойно-фибринозного перитонита является как само проникающее колото-резаное ранение живота с повреждением желудка и печени, так и несостоятельность швов, наложенных на поврежденные участки желудка во время первого операционного вмешательства 3 декабря 2017 года. При этом комиссия врачей указывает, что причиной несостоятельности швов явился острый травматический реактивный панкреатит, который, по сути, был описан во время первой лапаротомии, а диагноз поставлен лишь после второй лапаротомии. Исходя из этого, адвокат и осужденный утверждают, что если бы диагноз был поставлен вовремя, то и медицинская помощь была бы оказана своевременно, поэтому шансы спасти жизнь Ж. значительно возросли бы.

В жалобах подвергается сомнению достоверность показаний специалиста - профессора К. о том, что лечение было правильным, поскольку в заключении экспертов установлены дефекты медицинской помощи. При этом экспертами отмечается, что в отсутствие этих дефектов медицинской помощи имелась реальная, хотя и не гарантированная вероятность сохранения жизни Ж.

Обращают внимание, что в истории болезни Ж.В. нет записей от 6, 7, 9 и 10 декабря 2017 года, что свидетельствует об отсутствии в эти дни должного наблюдения за больным и, как следствие, о неоказании своевременного и правильного лечения.

Считают, что утверждение в приговоре о том, что дефекты оказания медицинской помощи в какой-либо причинно-следственной связи с наступлением смерти Ж. не находятся, противоречит выводам экспертов, согласно которым с точки зрения теории причинности - так называемой теории условий - не исключается, что по данному делу в отсутствие выявленных дефектов медицинской помощи имелась реальная возможность снизить риск наступления неблагоприятного последствия.

Утверждают, что Щербаков А.В. не отрицает нанесение ударов ножом, но намерения убить потерпевшего у осужденного не было, что подтверждается фактическими обстоятельствами, в том числе предшествующими конфликту, в ходе конфликта и после него.

В частности, указывают, что у Щербакова А.В. имелась реальная возможность скрыться, однако он этого не сделал, а в отделе полиции во всем признался и написал заявление о явке с повинной. О наличии у Щербакова А.В. искреннего раскаяния в содеянном сообщила в судебном заседании и следователь З., которая первоначально допрашивала осужденного.

По мнению стороны защиты, ни характер действий осужденного, ни выбранное им орудие преступления не являются достаточным основанием для признания умысла на убийство, как ошибочно указано в приговоре.

В жалобах адвокат и осужденный считают необходимым исключить из числа доказательств показания Щербакова А.В., данные им в качестве подозреваемого, поскольку фактически допроса не было, а следователь З. переписала его объяснения, которые осужденный давал оперативным работникам перед его допросом, причем на него в тот момент оказывалось психологическое воздействие.

Обращают внимание на личностные качества осужденного Щербакова А.В.: в частности, на наличие у него малолетнего ребенка, с которым он постоянно общался со слов родителей, на положительные характеристики со стороны свидетелей Щ., Щ., С. на частичное признание Щербаковым А.В. вины, явку с повинной, чистосердечное признание, активное способствование раскрытию преступления, принесение извинения в судебном заседании потерпевшим.

С учетом изложенного полагают ошибочным квалификацию преступления по ст. 105 УК РФ, поскольку содеянное осужденным должно оцениваться по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ. Кроме того, необходимо исключить из числа доказательств допрос Щербакова А.В. в качестве подозреваемого от 6 декабря 2017 года. В связи с этим просят приговор изменить.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Бондаренко Е.А. государственный обвинитель Бритвин А.С. выражает несогласие с изложенными в ней доводами, считает их необоснованными, просит оставить жалобу без удовлетворения, а приговор без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений, Судебная коллегия пришла к следующему.

Вывод суда о виновности в инкриминируемом Щербакову А.В. преступлении при обстоятельствах, установленных в судебном заседании и изложенных в приговоре, основан на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств:

показаний осужденного Щербакова А.В., данных им в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, исследованных в судебном заседании в порядке ст. 276 УПК РФ, согласно которым, когда Ж. (водитель такси) сказал, что нужно заплатить за ожидание в размере 50 руб., он (Щербаков А.В.) сообщил об отсутствии у него денег, а после того как потерпевший стал возмущаться, он (Щербаков А.В.) достал из кармана куртки нож, который положил туда в тот же день в целях самообороны, и целенаправленно нанес им Ж. два удара в область груди, пытался нанести еще удар, однако потерпевший заблокировал его руку и отобрал нож, после этого, понимая, что не справится с потерпевшим, он (Щербаков А.В.) убежал; при этом осужденный пояснял, что наносил удары, так как Ж. отказался вести его бесплатно, понимал, что наносит их в жизненно важные органы, может причинить смерть потерпевшему, хотел продолжить нанесение ударов, чтобы не платить тому деньги, преступление совершил, так как был в состоянии алкогольного опьянения, трезвым он такого бы не сделал;

показаний осужденного Щербакова А.В., данных им в ходе судебного заседания, согласно которым, после того как водитель такси Ж. стал выталкивать его (осужденного) из машины, Щербаков А.В. достал находившийся у него в кармане куртки кухонный нож и нанес им потерпевшему два удара в область груди и живота, после чего Ж. нож у него отобрал и выбежал из машины; он также вышел из машины и спрятался в проулке, а затем ушел домой;

показаний потерпевшего Ж. оглашенных на основании п. 1 ч. 2 ст. 281 УПК РФ, из которых следует, что он на автомашине подвозил находившегося в состоянии алкогольного опьянения Щербакова А.В., который попросил его подождать, отсутствовал несколько минут, потом сообщил, что заплатит за поездку после того, как придет его приятель, конфликтов между ними не было, в момент, когда он наклонился к автомагнитоле,

Щербаков А.В. неожиданно нанес ему ножом два удара в живот, он вырвал у того нож, прижал осужденного рукой к сиденью, однако тот сумел убежать, после чего он потерял сознание, очнувшись, дополз до ближайшего дома, позвал на помощь, и мужчина привез его в Чапаевскую городскую больницу, где его прооперировали;

показаний свидетеля Ш., который сообщил суду, что 3 декабря 2017 года в вечернее время к его дому пришел ранее незнакомый ему Ж., который пояснил, что он таксист, его порезали, и попросил вызвать скорую помощь, в руках потерпевший держал кухонный нож, который по его просьбе положил на лавку, после этого он (Шестаков А.П.) на своей машине отвез потерпевшего в больницу, в дальнейшем он упаковал указанный выше нож в пакет и положил его на коврик машины Ж., которую забрал работник такси;

показаний свидетеля В. согласно которым 3 декабря 2017 года он по указанию диспетчера забрал закрепленную за Ж. машину, мужчина, привозивший Ж. в больницу, сообщил, что тот оставил нож, и положил завернутый в полиэтиленовый пакет нож на коврик машины;

протокола осмотра автомобиля "Рено Логан", из которого следует, что на полу переднего пассажирского сидения обнаружен и изъят кухонный нож из металла серого цвета, упакованный в прозрачный полиэтиленовый пакет, на котором имеются пятна бурого цвета, похожие на кровь;

заключения экспертов, проводивших судебно-биологическую экспертизу, в которой указано, что на представленном на исследование ноже обнаружена кровь человека, исследованием ДНК которой установлено, что она происходит от потерпевшего Ж.;

протокола осмотра изъятой у потерпевшего Ж. одежды, в котором зафиксировано, что одежда имеет сквозные повреждения;

заключения экспертов, проводивших судебно-медицинскую трасологическую экспертизу, из которого следует, в частности, что имеющиеся на теле потерпевшего колото-резаные раны могли быть причинены представленным ножом, изъятым с места преступления;

заключения эксперта, проводившего судебно-медицинскую экспертизу от 17 января 2018 года N 10-7/368, согласно которому смерть Ж. последовала от двух слепых проникающих колото-резаных ранений живота с повреждением правой и левой долей печени и желудка с кровоизлияниями, приведших к развитию разлитого фибринозно-гнойного перитонита, между телесными повреждениями, полученными Ж. и наступлением смерти имеется прямая причинно-следственная связь;

показаний эксперта Т. проводившего судебно-медицинскую экспертизу от 17 января 2018 года, который подтвердил и пояснил в судебном заседании свой вывод о наличии прямой причинно-следственной связи между телесными повреждениями, полученными Ж. и наступлением смерти;

показаний свидетеля Г. заведующего хирургическим отделением больницы, о том, что Ж. поступил к ним в больницу с ранением брюшной полости и был прооперирован, он лично проводил вторую операцию, в ходе которой выявился панкреонекроз, то есть осложнение воспаления поджелудочной железы, Ж. поставили дренажи, через несколько дней ему провели еще одну плановую операцию из-за клинических признаков перитонита, однако состояние больного ухудшилось, и он скончался;

показаний специалиста К. заведующего кафедрой хирургии Самарского гуманитарного медицинского института Минздрава России, который пояснил, что фибринозно-гнойный перитонит у потерпевшего, от чего последовала его смерть, возник после первой операции; одной из возможных причин его развития явились остаточные явления инфекции, которая попала в организм вследствие проникающих ранений желудка и брюшной полости; из представленных медицинских документов видно, что врачами принимались необходимые меры для предотвращения развития болезни, в частности потерпевшему назначались три вида антибиотиков, однако его организм ввиду индивидуальных особенностей на них не среагировал должным образом;

заключения экспертов, проводивших на основании определения суда комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, от 31 августа 2018 года, согласно которому смерть Ж. наступила от проникающего колото резаного ранения живота с повреждением желудка и печени, осложнившегося послеоперационным распространенным гнойно-фибринозным перитонитом с развитием абдоминального сепсиса; непосредственной причиной смерти при этом явился септический шок; установленные дефекты оказания медицинской помощи в какой-либо причинно-следственной связи с наступлением смерти Ж. не находятся; причиной развития распространенного гнойно-фибринозного перитонита послужило как само проникающее колото-резаное ранение живота с повреждением желудка и печени, так и несостоятельность швов, наложенных на поврежденные участки желудка во время первого оперативного вмешательства, причиной которой явился острый травматический реактивный панкреатит;

показаний экспертов Г. и Ш. пояснивших в суде сделанные ими выводы в акте экспертизы;

других письменных материалов уголовного дела, исследованных в судебном заседании.

Совокупность исследованных судом первой инстанции и проанализированных в приговоре доказательств является достаточной для признания Щербакова А.В. виновным в совершении инкриминируемого ему преступления.

Оценив указанные выше доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о совершении убийства, то есть умышленного причинения смерти другому человеку из корыстных побуждений.

При этом суд в приговоре свои выводы мотивировал, в связи с чем он признал одни доказательства достоверными, а другие отверг. Оснований не соглашаться с выводами суда не имеется.

Согласно протоколу судебного заседания судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. 273-291 УПК РФ, всесторонне, полно и объективно, без существенных нарушений уголовно-процессуального закона. Все представленные сторонами доказательства судом были исследованы, им дана надлежащая оценка в приговоре.

Ходатайства, заявленные сторонами в ходе судебного разбирательства, судом разрешены в соответствии с требованиями закона, с учетом положений ст. 73, 252 УПК РФ, по ним судом приняты решения, каких-либо сведений о нарушении принципов равенства и состязательности сторон, предвзятом отношении председательствующего к той или иной стороне протокол судебного заседания не содержит.

Вопреки доводам жалоб нарушений в ходе предварительного расследования при допросе Щербакова А.В. не допущено.

Как видно из протокола допроса от 6 декабря 2017 года, показания осужденного получены с соблюдением уголовно-процессуального закона, перед началом допроса осужденному разъяснялось право отказаться свидетельствовать против себя, а также он предупреждался, что его показания могут использоваться в качестве доказательства по делу даже в случае отказа от них; показания давались в присутствии защитника - адвоката Бажановой А.Ю., от услуг которой Щербаков А.В. не отказывался, жалоб на ненадлежащее осуществление защиты не заявлял, участие защитника исключало оказание на подсудимого какого-либо давления со стороны органов следствия, указанный протокол прочитан лично Щербаковым А.В., удостоверен подписями его и защитника, замечаний к нему не имелось.

Доводы адвоката и Щербакова А.В. о том, что указанные показания он фактически не давал, а они были скопированы следователем с объяснений, данных им оперативным сотрудникам полиции, проверялись в суде первой инстанции и не нашли своего подтверждения. Так, в судебном заседании следователь 3. пояснила, что она проводила допрос Щербакова А.В. в присутствии защитника, показания тот давал добровольно, давления на него не оказывалось.

Как следует из материалов дела, жалоб на действия оперативных сотрудников полиции, в том числе об оказании на него давления при даче объяснений, Щербаков А.В. не заявлял.

При таких обстоятельствах оснований для признания данного протокола допроса осужденного недопустимым доказательством не имеется.

С учетом изложенного основания для утверждения, что осужденный Щербаков А.В. оговорил себя, отсутствуют.

Вопреки доводам жалобы суд, с учетом совокупности исследованных доказательств, в том числе показаний Щербакова В.Е. (отца осужденного) в ходе следствия, обоснованно оценил его показания в судебном заседании как желание оказать содействие своему сыну (Щербакову А.В.) в благоприятном исходе дела.

Правильно установив фактические обстоятельства, суд, вопреки доводам жалобы, дал надлежащую правовую оценку действиям Щербакова А.В.

Доводы осужденного Щербакова А.В. и его адвоката об отсутствии причинной связи между причиненными им ранениями потерпевшему и наступлением его смерти проверялись в суде первой инстанции и признаны судом несостоятельными, поскольку опровергаются выводами экспертных исследований, а также показаниями экспертов. В частности, версия Щербакова А.В. о наступлении смерти потерпевшего из-за неправильно проведенного лечения проверялась в ходе судебного разбирательства и не нашла своего подтверждения. Так, в судебном заседании установлено, что имевшие место дефекты оказания потерпевшему медицинской помощи не находятся в прямой причинной связи с наступлением его смерти.

Судебная коллегия не находит оснований не доверять указанному выводу, поскольку выводы экспертов и их показания в суде по поставленным вопросам, в том числе о причинах смерти потерпевшего, являются аргументированными и обоснованными.

С учетом исследованных доказательств, в том числе показаний осужденного в ходе предварительного расследования, показаний потерпевшего, виновность Щербакова А.В. в убийстве Ж. из корыстных побуждений установлена правильно, потому что мотивом убийства являлось нежелание оплатить услуги по поездке, то есть стремление осужденного избавиться от материальных затрат.

Вопреки доводам жалоб об умысле осужденного на умышленное лишение жизни Ж. свидетельствуют, как правильно отмечается в приговоре, характер его действий, выбранное орудие преступления - нож, нанесение им неоднократных ударов в жизненно важные органы потерпевшего со значительной силой, о чем свидетельствует длина раневых каналов, локализация и степень тяжести причиненных телесных повреждений.

Утверждение в жалобах о том, что поведение осужденного свидетельствует об отсутствии у него умысла на убийство, не соответствует материалам дела. В частности, как следует из установленных обстоятельств дела, в процессе нанесения ударов потерпевший забрал нож у Щербакова А.В., поэтому тот не имел реальной возможности нанести большее количество ударов.

Вопреки доводам жалоб наказание осужденному назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности преступления, конкретных обстоятельств дела, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, данных о его личности, состоянии здоровья, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного.

Оснований для смягчения наказания, как об этом просит осужденный и его адвокат, не имеется.

Суд не признал обстоятельством, смягчающим наказание Щербакова А.В., наличие у него малолетнего ребенка, мотивировав свое решение в приговоре, с которым согласна и Судебная коллегия.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Самарского областного суда от 29 ноября 2018 года в отношении Щербакова Андрея Васильевича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его адвоката - без удовлетворения.

Председательствующий

Зателедин О.К.

Судьи

Борисов О.В.

Шмотикова С.А.